Эсминцы и сражение на Балтике. Том 3

Глава 9

— Так, где же мы все эти замечательные вещи возьмем? — удивился дядя. И добавил:

— Я, конечно, видел твою докладную записку про акваланг, но ничего такого пока не изготовили. Война началась, не до этого стало. Какое к черту подводное плаванье хоть с аквалангами, хоть без них? Я бы уже выяснил и сам, что там в Гданьском заливе немцы затевают. Да только после начала войны невозможно сделалось связаться с агентурой в Польше. Там у меня был один лоцман прикормленный. Не знаю, что с ним теперь.

Лебедев такого поворота не ожидал. Строя свои планы о применении подводных пловцов, он, разумеется, надеялся на то, что тот подробный чертеж акваланга, ласт и торпеды для доставки аквалангистов, который он оставил дяде перед своим отправлением в первый военный поход на эсминце из Ленинграда, уже изготовлен. Потому Александр расстроенно проговорил:

— Тогда дело, конечно, сильно усложняется. Придется с нуля все создавать.

Но, Игорь Добрынин немного ободрил его:

— Изготовить акваланг не успели. Это да. Но, я консультировался по этому вопросу с самим начальником ЭПРОНа, с контр-адмиралом Фотием Ивановичем Крыловым. Мне он сказал, что акваланги и ласты по твоим эскизам сделать для них не так уж и долго. Я-то, конечно, рассказал адмиралу, что это мои разведчики секретные немецкие чертежи перерисовали. Так вот, ЭПРОНцы сумеют собрать подобный акваланг, потому что мастерские по изготовлению водолазного снаряжения у них есть, и опыт кое-какой имеется. Да и баллоны со сжатым воздухом для дыхания и редуктор к ним — тоже изготовят. Уверен, что и управляемые торпеды сделают, если надо. Там нет ничего сверхсложного. Но, сделать мало. Надо еще людей обучить всем этим пользоваться. Вот, в чем проблема. А компетентных кадров у нас в этой области мало. Есть водолазы, привыкшие ходить по дну со свинцовым грузом на поясе, а вот именно подводных пловцов пока нету.

— Эх, жалко, дядя, что не изготовили ничего. Был бы хоть один готовый комплект аквалангиста, да я бы сам нырнул в Гданьском заливе, — разочарованно пробормотал Лебедев, который когда-то, в прошлой своей жизни, занимался подводным плаванием, конечно, как простой любитель. Но, как командир ракетного крейсера при Брежневе, в семидесятые, Александр Евгеньевич прекрасно был осведомлен о том, кто такие боевые пловцы, знал тактику их применения и хорошо представлял себе экипировку этих подразделений. И, тем более, понимал их важнейшее значение для обеспечения разведки морского театра военных действий.

— Нет уж, самого тебя я не пущу. Помимо, того, что ты у нас кладезь ценнейших военных сведений, мне сестра, то есть, твоя мама Аня, строго наказала тебя теперь беречь, и больше на передовую ты у меня не отправишься, — сказал начальник РОШ резко, как отрезал.

И Саша понял, что без его мамы, конечно, ничего не обошлось. Похоже, это именно она подбила дядю поскорее забрать его с эсминца на берег. Совсем раздосадованный, он произнес:

— А я-то рассчитывал создать при нашем разведывательном отделе не просто водолазные силы, а специальное подразделение настоящих подводных боевых пловцов, которые смогли бы решать разведывательно-диверсионные и противодиверсионные боевые задачи в любом месте прибрежной зоны и даже, если потребуется, то и на реках. Они могли бы минировать вражеские корабли и мосты, а также захватывать секретные объекты. Например, я собирался с их помощью организовать захват вражеской подводной лодки с шифровальной машиной «Энигма» и даже немецкой ракеты «Фау» в Пенемюнде.

Да и уран высокого качества можно попытаться утащить у американцев из-под носа. Он же долго будет невостребованным копиться на складе на Стэйтен-Айленд в Нью-Йорке. Руду с 75-ти процентным содержанием урана американцы вывозят из Конго с шахты Шинколобве по железной дороге в направлении Порта-Фрэнки, где перегружают на баржи и доставляют по рекам до Киншасы, которая, кажется, сейчас называется Леопольдвиль. А потом грузят урановую руду на поезд, который везет ее до порта Матади. Вот там можно пытаться перехватывать. В самом Нью-Йорке будет сложнее, но можно и там попробовать выйти из-под воды и захватить.

— Ты знаешь, племяш, звучит это все немного фантастически как-то. Какие-то подводные пловцы против бронированных кораблей и портов с тысячами вражеских бойцов, — проговорил начальник разведки, глядя на Лебедева, как на малыша, которому хочется пошкодить. И долг взрослого, конечно, его вовремя одернуть.

Но Александр попробовал убедить дядю:

— Совсем нет в этом ничего фантастического. Как раз эти легководолазные военные технологии имеют отличную перспективу. Они позволят малой ценой достигать впечатляющих результатов. И их сейчас уже отрабатывают, например, итальянцы из десятой флотилии «MAС». Они же лучше всех и продвинулись в этом деле, на данный момент. 26-го марта итальянцы провели успешную атаку на Крите в бухте Суда. Им удалось серьезно повредить английский тяжелый крейсер «Йорк». Боевые пловцы использовали взрывающиеся катера, направив которые в цель, сами спрыгнули в воду на безопасном расстоянии.

На Мальте, правда, у итальяшек в ночь с 25-го на 26-е июля ничего не получится, но в Александрии в конце этого года, 19-го декабря, под командованием Юнио Боргезе итальянские боевые пловцы взорвут человекоуправлемыми торпедами английские линкоры «Куин Элизабет» и «Вэлиент». И нам необходимо не отстать от итальянцев, а то в прошлый раз у нас серьезно боевых подводных пловцов организовывать и подготавливать начали только после того, как те же итальянцы подорвали линкор «Новороссийск» в октябре 1955-го года. Им не понравилось, что итальянский линкор «Джулио Чезаре» оказался передан после войны нашему Черноморскому флоту по репарациям. Да и на Балтике эти итальянские «люди-лягушки» отметились. Перебрасывали их в 42-м и в 43-м в захваченную Стрельну для устройства диверсий против нашего флота и Ленинграда. А еще и на Ладоге они побывали, пытаясь мешать снабжению осажденного города через озеро. Так что и противодиверсионные задачи наши боевые пловцы должны научиться решать. Кстати, имея такое подразделение подводных пловцов, можно многие разведывательные сведения, во всяком случае, касающиеся дислокации вражеского флота, получать и без всякой агентуры.

— И что же ты предлагаешь? — все еще скептически проговорил каперанг Добрынин.

Подумав с полминуты, Лебедев сказал:

— В принципе, для той разведывательной операции, которую я предлагаю, хватит того, что уже имеется у нас. Я знаю, что еще с 31-го года, после того, как погибла наша субмарина с номером девять, мастерские экспедиции подводных работ особого назначения начали разрабатывать специальные дыхательные аппараты. «Э-3» и «Э-4» уже приняты для оснащения подлодок на случай их покидания экипажем при затоплении. К тому же, у нас есть еще аппараты «ВИА», «ОСВОД-1» и «ОСВОД-2», «ИПА» модификаций 1, 2 и 3», «ВАП» и «ИСА». Особенно хорош, как я помню, «ИСА-М». А в 1934-м году появился отечественный гидрокостюм, который уже доработан и принят в 39-м с обозначением «Ту-1». Есть и рейдовая маска к нему. Все это пока не слишком удобное, но пойдет. А дорабатывать снаряжение до необходимых кондиций можно и по ходу подготовки бойцов.

Между прочим, даже необходимые учения уже проводились на флотах, и учебные бассейны есть. Физиологию дыхания и пребывания человека под водой изучают академик Орбели и его ученые коллеги Быков, Крепе, Черниговский. А также флотские врачи Савичев и Кривошеенко. А значит, и научно-теоретическая база уже имеется. Так что можно, руководствуясь научными методами, быстро отобрать из состава водолазов и перевести несколько подходящих человек в легкие аквалангисты. Например, тех, кто имеет спортивные достижения по плаванию.

Нам для этой первой разведывательной операции вполне хватит аппарата «ИСА-М». С ним больше получаса под водой не просидеть, но если взять несколько аппаратов с собой, например, поместив на той же управляемой торпеде, то можно будет их менять по мере расходования. Кстати, и подлодка маленькая есть, например, «Пигмей». Жаль только, что на Черноморском флоте она сейчас. Ну, не беда. И обыкновенная подводная лодка сгодится. Вон, на Тихоокеанском флоте в октябре 38-го уже обучали легких водолазов не только покидать субмарину «Щ-122», находящуюся в подводном положении, но и потом возвращаться обратно. Так что справятся, если потренируются. В любом случае, надо немедленно начинать серьезное обучение боевых пловцов, хотя бы потому, что в предстоящей войне флотской разведке нужен действенный инструмент добычи разведывательных сведений, проведения диверсионных операций и контрдиверсионной борьбы. А подготовить такую группу я смогу.

Выслушав племянника, Добрынин сказал серьезно:

— Что же, что-то рациональное в этой твоей затее есть. Но, тут пробовать надо. Отобрать людей и потренировать их в новом снаряжении и с новыми задачами. А сейчас натренированы они, как мне известно, больше на обычные водолазные работы, чем на диверсионные операции. Конечно, может быть, кто-нибудь уже есть с такой подготовкой, как тебе нужно, в запасе у контр-адмирала Крылова. Только я об этом не знаю, а знаю только про наличие обычных водолазов, которые погружаются с тяжелым снаряжением и ходят по дну. Они могут, кстати, ставить мины и или их снимать, но вот быстро плавать под водой не обучены. Потому, даже не знаю, что тебе сказать.

— А если, все-таки, попробовать набрать из этих водолазов группу боевых пловцов? — предложил Лебедев.

— Знаешь, что, племяш, я собирался тебя вытащить с переднего края войны и подлечить, а ты вон чего задумал, — проговорил Добрынин.

— Да я себя уже вполне нормально чувствую. Бок не болит, если специально не трогать и сильно не шевелить левой рукой, а на перевязки буду ходить, даже неважно здесь, в Таллине, или в том же Выборге, — уверил Александр своего дядю.

Начальник разведки внимательно посмотрел на племянника, потом проговорил:

— Ладно. Давай сделаем так. Я напишу приказ о назначении тебя командиром особой разведывательно-диверсионной группы боевых пловцов, а ты сам подберешь себе нужных людей.

— А ничего, что я сейчас пока командир особой группы корабельных диверсантов-корректировщиков? — спросил Лебедев.

— Ничего страшного. Я переведу тебя по причине ранения на другую должность. Имею полное право. Тем более, раз формируется новая служба при разведке флота, — объяснил племяннику Игорь Добрынин.

— А кто командиром корректировщиков тогда будет вместо меня? — спросил Саша.

— Кого ты порекомендуешь, того и назначу, — сказал начальник РОШ.

— Вот мичман Полежаев наиболее опытный. Он справится, — подсказал Лебедев.

— Отлично. Тогда, так в приказе и напишу прямо сейчас, что этот Полежаев назначается начальником службы корректировщиков с повышением звания до лейтенанта, — подтвердил Добрынин.

Лебедев приободрился. Он считал, что сделал очень доброе дело для Полежаева, раз тому теперь дадут командирское звание, о котором он даже и не мечтал. А еще, конечно, затея с подводными боевыми пловцами, вроде бы, налаживалась. Дядю Игоря все-таки удалось убедить.

Начальник РОШ написал соответствующие бумаги. И вскоре его секретарша Любочка уже напечатала готовые приказы.

— Только давай сразу же договоримся, что на передовую ты лично не полезешь, — строго проговорил каперанг, ставя свою подпись и заверяя ее печатью. На что Александр кивнул в знак согласия. Закончив канцелярскую работу, Игорь сказал:

— Значит, вот что мы сделаем, чтобы не терять время. Сейчас я позвоню на аэродром и договорюсь, чтобы тебя взяли на ближайший транспортный самолет, который полетит в Ленинград. Там зайдешь на часик родню повидать и к жене сходишь в больничку на перевязку. А потом до Выборга доберешься. Я за это время свяжусь с контр-адмиралом Крыловым, и попрошу, чтобы он необходимое содействие тебе оказал. Думаю, что Фотий Иванович подскажет тебе, кого лучше взять на такое дело из его подчиненных. И снаряжение в водолазной школе Выборга получишь. Там же проведешь первую тренировку личного состава. Если получишь удовлетворительный результат на этих учениях, то сразу доложишь мне шифрограммой. Получив которую, я организую транспортный самолет, чтобы группа могла погрузить все необходимое снаряжение и вылететь сюда, в Таллин. А тут уже и подлодку найдем для разведывательной операции. А пока иди в столовую на первом этаже и поешь. Потом можешь прогуляться немного. Думаю, часа полтора у тебя есть до самолета. Отправляться будешь отсюда. Из моей приемной тебя заберет наш водитель. А сейчас извини, у меня через десять минут совещание начинается.

Проходя мимо дядиной секретарши, Лебедев хотел переброситься с девушкой парой слов, спросить, как так получилось, что и она оказалась здесь вместе со своим начальником, но Любочка сделала вид очень занятой особы, непрерывно печатая на пишущей машинке. А тут еще и какие-то важные чины начали входить в приемную, торопясь на совещание к начальнику разведотдела. Так что пообщаться с Любой не удалось.

Спустившись на первый этаж, Александр последовал совету дяди и плотно пообедал эстонскими щами, сваренными на жирном мясном бульоне с копчеными ребрышками. А на второе он съел мульгикапсад. Так называлось традиционное эстонское кушанье, представляющее собой обычную перловку с тушеной капустой и овощами, сваренную со свининой и заправленную пряностями. Запив это дело чаем и взглянув на часы, Лебедев решил, что времени пешком пройтись по Таллину у него достаточно.

Он поднялся в Верхний город, известный как Вышгород, и прошел мимо древних крепостных стен и башен замка Тоомпеа, полюбовался Домским и Александро-Невским соборами, старинными домами и узкими улочками, вышел на Ратушную площадь, прошел мимо церкви Святого Олафа. Александр Лебедев любил всю эту старинную экзотику Таллина и много раз бывал в этом городе в своей прошлой жизни, которая оборвалась где-то там, далеко отсюда, в новом приморском квартале высоких однотипных домов из стекла и бетона будущего города, уже не Ленинграда, а Санкт-Петербурга. Где-то там, в недосягаемой дали времени развивался и вырастал его внук, жили сын и невестка. Было ли все это? Снова находясь в начале войны с Германией, иногда ему начинало казаться, что ничего этого и не могло быть с ним. Словно бы вся его прежняя жизнь являлась ничем иным, как странным сном, приснившимся после контузии. И только сейчас он и начинает по-настоящему жить. Он отчетливо чувствовал себя молодым, как будто бы и не был никогда седым ветераном, которому исполнилось без малого сто лет.

Ему самому казалось сейчас это почти невероятным, но он прекрасно помнил и оборону Таллина в тот раз, и эвакуацию базы, закончившуюся так печально, подрывом многих кораблей на минах и гибелью тысяч людей. Помнил Александр Таллин и в мирные послевоенные годы. И даже в начале двадцать первого века, будучи уже стариком, он бывал в этих местах. Из тех времен он запомнил толпы туристов на старых улицах. А теперь повсюду улицы выглядели пустыми. Даже в самом центре старого города не было не только никаких туристов, а и местные жители не гуляли. И от этого городское пространство казалось непривычно пустым и неуютным. В конце своей прогулки Саша поднялся на смотровую площадку и взглянул на суету, царящую вокруг порта. Там явно что-то затевалось. На боевые корабли начинали грузиться войска.