Это все - я! [СИ]

Глава 20 «Р». Ревность

В груди начинает щемить. Я же не влюбилась в этого манерного монарха с распутным взглядом и с кучей странных мыслей в его светлой головушке?..

Падаю на кровать и смотрю в потолок. Мучаюсь от того, что ничем не могу ему помочь… Ну, что за жизнь?!..

Теперь становится понятно, почему он так откровенно отчитал Мерцеллу — ему было нужно, чтобы остальные девушки поняли, что с Архимагом дел лучше не вести. И, думаю, после сегодняшнего представления эта новость быстро облетит всех невест. Мерцелла считалась одной из самых перспективных представительниц отбора…

Закрываю глаза.

Как я могу облегчить груз на его плечах? Что я могу сделать? Разве что поработать мозгом во благо «отечества»…

По всему выходит, что спасение Сарамнии заключается в отмене угрозы Мировой Войны, которая нависла над всеми кланами, правящими на ее территории. И если королевство в данном случае находится в роли жертвы, то клан оборотней, вампиров и магов — это агрессоры, желающие подчинить себе простых смертных. Ради свободы людей Контрад заключил контракт с владыкой Тьмы и отдал свою душу в обмен на долголетие и защиту дворца, а также — три возможности использовать силу одного из Повелителей этого мира. Но кардинальных изменений не произошло: Сарамния все также висела на волоске от великого разрушения, если это можно так назвать. (Блин, и надо же кому-то все время что-то завоевывать? Почему этим долбаным агрессорам не сидится спокойно на своей земле? Что за комплекс неполноценности постоянно толкает их на кровавые разборки?!)

Ладно, отвлеклась…

Итак, чтобы остановить неспешное, но неотвратимое приближение всеобщей бойни, Контраду необходимо отвлечь кланы чем-нибудь эпичным, типа, нависшего над миром пророчества и его воплощения в реальности. Однако, с пророчеством тоже ничего не понятно: для кого оно создано? По какой причине владыки этого мира вообще придумали данную схему с девушкой-сосудом-душ? Совершенно очевидно, что этой девушкой являлась Марьянелла, но она улетела неизвестно куда, оставив после себя столько вопросов, что впору писать роман «Марьянелла и все ее секреты». Она тренировалась с Анваром до поры до времени, успела подружиться с графом Дроттером и была невестой Дарзана — до их размолвки во время ее астрального путешествия в другие миры… Почему-то мне кажется, что она понимала всю «патовость» ситуации в Сарамнии и искала выход, как всем помочь (ну, не похожа она на представительницу Мирового Зла), но смогла найти лишь…

Открываю глаза.

Смогла найти лишь…

Сажусь на кровати.

Черт.

Она смогла найти выход. Выход из своего тела. Она решила, что кто-то другой в ее теле справится со всем этим лучше?.. Она не могла не знать о пророчестве. Она жила во дворце и была дружна с Контрадом. Она знала о коварстве Анвара, но ничего не говорила. Возможно, она хотела простого человеческого счастья и попробовала создать отношения с Дарзаном. Также она общалась с графом Дроттером и даже сумела его очаровать. Да, она явно пыталась всех помирить — через себя! Но потерпела крах и дала возможность другим душам распутывать «сарамнийский узел».

Этот мир прост и довольно банален: его проблемы сводятся к дележке территории и завоеванию менее «одаренного» народа. Но и Марьянелла была простушкой — и не умела плести интриг или создавать долго идущих планов…

Ей было проще… выпрыгнуть из тела.

Подскакиваю на ноги.

Черт! Я знаю, как она это делала! Точнее — как она это сделала, и как потом этот метод случайно подхватил Анвар, даже не догадываясь — что делает неправильно!

Прохожу по комнате.

Архимаг тренировал ее, учил пользоваться силой. И он не мог не говорить ей о своем желании проверить — как далеко она может заскочить, отматывая время вспять! Ведь Анвар так хочет освободиться от клятвы, данной его предшественником Контраду… Он однозначно давил на нее!

Вот только, в тот момент, когда Марьянелла смогла выйти за границы дозволенного, она вылетела из своего тела — в буквальном смысле! И, совершенно очевидно, что это происходило не в присутствии Анвара: значит, Марьянелла осознавала, что Архимаг ей — не друг, и что он не должен знать о том, на что она способна, поэтому она практиковала свою магию в одиночестве!

Я могу вернуться домой, если пойму, как выбраться за границы, установленные для стандартной отмотки времени!

Черт! Черт-черт-черт!

Это же…

Останавливаюсь.

Это же хорошо, да?.. В смысле… Я же не обязана разбираться со всеми сарамнийскими проблемами? Да и с чего бы?..

Ну, разве что можно помочь Контраду установить мир — и все, можно смело возвращаться домой. Потому как путь назад уже не кажется таким невозможным!

Итог: о своем открытии я решила пока не сообщать: Контрад, итак, из-за меня натерпелся за сегодняшний день — незачем ему сейчас глаза мозолить… К тому же пришло время готовиться к праздничному ужину: как ни как, король должен объявить о своем выборе! Девушка, чей талант произвел на него самое большое впечатление, получит несколько танцев со светловолосым монархом и возможность провести вечер подле него. Не уверена, что Контрад будет играть по моим правилам, потому внутренне уже приготовилась к тому, что этой избранницей буду не я.

Но, каким-то образом, я должна буду дать ему знак о том, что нам нужно переговорить. Это важно.

Благодаря мастеру Платьеццо проблемы в выборе наряда не было. Перед самым началом ко мне зашли Арба и Гиги, и мы вместе отправились в главный зал дворца.

— Мерцеллу отправили домой, — замечает брюнетка, поправляя свою прическу перед входом.

— Да, я была при этом инциденте, — киваю сосредоточенно.

— Кто бы сомневался, — усмехается Арба, — думаю, Клеандра наберет несколько очков с ее уходом.

— Пусть так, — дипломатично отзываюсь.

Эти гонки для меня подошли к концу. Теперь самое важное — понять, как можно помочь этому миру избежать войны, и готовиться к отправке домой.

Так думала я, входя в главную залу. Но я никак не могла ожидать того, что произошло после праздничного ужина… А именно — объявления итогов конкурса. И когда Контрад поднялся и огласил имя победительницы, меня словно током ударило.

— Гиги, — Контрад протягивает руку, стоя перед своим троном и глядя на русоволосую тихоню, абсолютно мастерски исполнившую свою партию на музыкальном инструменте сегодня днем…

Малютка каменеет, затем переводит затравленный взгляд на меня. Я не могу выдать никакой реакции. Зато реакцию выдает Арба, подталкивая подругу в сторону короля. Когда русоволосая молчунья подходит к трону и склоняется в реверансе, Контрад награждает ее теплым взглядом и сажает рядом с собой в удобное резное кресло. Даже со своего места я могу видеть, что Гиги в шоке. А также — могу видеть, как спокоен и уверен в своем выборе Контрад. Ну, да, она не из болтушек. И совершенно очевидно, что она не из тех, кто влипает в неприятности, но при этом девушка имеет свое мнение, свою четкую жизненную позицию и является сильной личностью — чем не может похвастаться большинство местных красавиц…

— Сделай лицо попроще, — тихо произносит Арба.

Удивленно поднимаю брови и перевожу на нее взгляд.

— Да, ты была уверена, что на том месте будешь ты, — спокойно произносит Арба, — но, хотя бы, как для своей подруги — сделай исключение: не смотри на нее таким взглядом.

— Каким? — сосредоточенно спрашиваю.

— Взглядом, полным недоумения, — посмотрев на меня, отвечает брюнетка, — ты смотришь на нее так, словно поверить не можешь — что она там делает?! Но она достойна сидеть там, и тебе это известно. Так что, пожалуйста, перестань.

С этими словами Арба отходит от меня, а я чувствую, что мне становится трудно дышать. Да, я перестала воспринимать девчонок, как своих соперниц, но я даже подумать не могла, что это может восприниматься так…

И теперь я даже не знаю, на что мне следует обижаться: на резкость слов Арбы или на желание Контрада указать мне мое место?..

Ведь совершенно очевидно, что здесь, в Сарамнии у меня просто НЕТ моего места. Я не местная. И к королевскому трону я не имею никакого отношения — не имею и не должна иметь.

Я улечу отсюда сразу же, как только пойму механизм работы магии.

Так с чего мне так погано сейчас?..

Поднимаю взгляд на Контрада: тот полностью поглощен созерцанием смущения на лице Гиги. Кажется, его искренне забавляет ее реакция на него.

Отхожу к столику с напитками. Пусть отдыхает. Да. Он заслужил эти несколько часов спокойствия. И Гиги действительно не самый плохой вариант.

Я бы даже сказала — хороший.

Опрокидываю в себя бокал игристого вина.

— Это бред какой-то! На ее месте должна была быть ты!

Оборачиваюсь и смотрю на стайку невест, окруживших Клеандру.

Та стояла у самого края стола, с бокалом вина — как и я, и, не отрываясь смотрела на Гиги. Я не могла понять выражения ее лица, но когда мы случайно встретились глазами, мне отчетливо стало ясно: внутри она чувствовала себя такой же пустой, как и я.

Не знаю, с чего — но мне вдруг стало очень жаль ее. Наверняка Клеандра из кожи вон лезет, чтобы понравиться Контраду, но в итоге каждый раз остается ни с чем. И не ее вина, что она такая глупая. Это все гребаные обстоятельства, сложившиеся в Сарамнии, и конкретно — в этом королевстве. Девушки здесь почти не имеют шансов развиваться и самосовершенствоваться, потому что они со всех сторон ограничены. И эти ограничения возложил на них Контрад, когда решил отдать свою душу за свободу людей.

И это касалось не только представительниц женского пола…

Мужчины в Сарамнии — не лучше…

Это прям мир дураков. Без шуток.

Бежать отсюда надо. Как можно дальше. Желательно — обратно на землю.

Прикрываю глаза.

— Леди Марьянелла.

Открываю глаза, смотрю на графа Дроттера.

— Добрый вечер граф, — склоняю голову.

— Вы чем-то расстроены? — граф берет мою ладонь и осторожно целует.

— Я просто устала. Думаю, от вас не осталось в секрете мое дневное приключение, — произношу негромко.

— Да, я слышал о недостойном поведении Архимага. В течении нескольких дней он прибудет во дворец, и король решит его участь.

— Вы довольны? — смотрю на него.

— С чего бы? — спокойно интересуется граф, — Да, мы не были друзьями, но лучше иметь старого, хорошо знакомого врага, чем нового и неизвестного.

— Вы так уверены, что у вас тут же появится новый враг? — спрашиваю я.

— Что бы ни случилось с Анваром, на его место придет новый Архимаг, и он будет ненавидеть мой народ также сильно. Вот только его методы будут отличаться, и мне придется потратить время на то, чтобы разгадать все его ходы, — без эмоций произносит граф Дроттер, — вы ведь уже знаете, кто я?

— Да, моя память… освежилась, — аккуратно подбираю слова.

— Тогда вы должны понимать, что эта ситуация — безысходная, — протягивает граф.

— Думаю, выход есть всегда, — произношу дипломатично, — Вот скажите, чего бы вы хотели?

— Я бы хотел, чтобы меня не считали монстром, — отзывается граф, глядя на танцующих невест. Праздничный бал уже начался…

— Никто из них не считает вас монстром, — замечаю, справедливости ради.

— Они не знают о том, кто я, — мягко отрезает граф.

— Они нужны вам? Все? — смотрю внимательно на его лицо.

Граф Дроттер разворачивается ко мне. Смотрит на меня также внимательно.

— Нет. Не все. Думаю, мне бы хватило одной единственной, — произносит он; не знаю почему, но я краснею, — но вы же понимаете, что я не могу думать только о себе. У меня есть народ, который практически лишен возможности заводить семью. Это тяжело — жить столько, сколько живем мы, и не иметь шанса разделить эту жизнь с кем-то.

— Вы бы предпочли избавиться от своей силы? — спрашиваю у него прямо.

Лицо графа меняется. Я вижу, что мой вопрос застает его врасплох: со своей силой он явно не готов прощаться.

— Почему-то мне кажется, что когда-то давно представители вашего народа предпочли силу, — протягиваю негромко, — и владыки Сарамнии отняли у вас возможность рожать детей. А сейчас, спустя сотни лет, вы пытаетесь увеличить свою популяцию за счет людей, полагая, что вы незаслуженно притеснены и это ваше законное право.

Взгляд графа становится пристальным.

— Признаюсь честно, мне не нравятся ваши речи, — произносит он.

— Прошу за них прощения. Но это взгляд со стороны — взгляд человека, незаинтересованного в том, чтобы становиться вампиром, — отвечаю ровно, не отводя от него глаз.

Челюсти мужчины сжимаются.

— Правильно ли я вас понял… — начинает он.

— Марьянелла, — Арба появляется рядом как раз вовремя.

Чувствую, еще минута в присутствии графа — и моя внезапная откровенность, возникшая на фоне депрессии, сыграла бы с мной злую шутку.

— Прошу прощения, граф, — склоняю голову.

— Мы не закончили разговор, — замечает мужчина, обжигая недовольным взглядом лицо Арбы.

— Поверьте, ваш разговор, итак, слишком затянулся, — удивительно стойким голосом отвечает та, — как советник короля, вы должны быть более предусмотрительны, — добавляет Арба едва слышно, наградив графа странным взглядом.

Перевожу взгляд на короля и вижу, что он неотрывно смотрит на меня. На нас с графом. Он слушал наш разговор?..

— А вы очень смелая, — замечает граф, пристально глядя на Арбу, — И очень прямая.

— Я не стану извиняться за свое воспитание, — отрезает девушка и берет меня под руку, — но я признаю, что это мой недостаток. А что оправдывает вас?

— Что вы имеете ввиду? — прищурившись, переспрашивает граф.

— Не думайте, что все вокруг также слепы, как большинство невест короля, — бросает через плечо Арба и уводит меня в противоположную сторону. Мы останавливаемся возле дальней стены, после чего брюнетка награждает меня серьезным взглядом, — это твой ход, да?

— Что? — не понимаю я.

— Решила привлечь внимание короля, флиртуя с его советником?

— Следи за словами, Арба, — жестко произношу, холодно глядя на нее, — Таким тоном ты можешь общаться с кем угодно, но только не со мной.

— И что же делает тебя такой особенной? — склонив голову, уточняет брюнетка.

— Какая муха тебя укусила? — нахмурившись, спрашиваю.

Мне действительно интересно! Арба никогда не вела себя ТАК.

Девушка бросает быстрый взгляд мне за спину и отворачивает голову. Оборачиваюсь и смотрю на графа, следящего за нами.

Стоп.

Чего?..

— Он тебе нравится?! — смотрю на подругу во все глаза.

— Что?! Кто?! Он? Да с чего бы!!! Что за чушь! — тут же начинает отнекиваться Арба.

А мои губы расплываются в улыбке.

— Он тебе нравится! — восторженно и убежденно повторяю.

— И чего ты так радуешься? — вмиг скисает подруга.

— Арба, он мне не нужен. И я ему, поверь, тоже. То, чего он хочет… скажем так, это невозможно ни в какой из вероятностей, — произношу уверенно и четко.

— И чего же он хочет? — сощурившись, спрашивает Арба.

Чтобы мы полюбили друг друга, и у нас родилось благословенное дитя, которое снимет проклятье с их рода и позволит детям вампиров появляться на свет. Теперь я в этом просто уверена! Вот только… без жертвы не обойтись. Никогда. И до тех пор, пока вампиры не будут готовы отдать свою силу взамен на нормальную человеческую жизнь, никто не даст им никакого благословения.

Это так естественно, что мне даже стыдно за графа Дроттера, ей богу. Вроде бы такой умный мужчина!..

— Давай так, — отвечаю сдержанно, — твой путь к графу свободен. Я не буду тебе мешать. Я вообще скоро исчезну из твоей жизни, а потому — не хочу, чтобы мы расставались врагами.

— О чем ты? — хмурится Арба.

— О том, что на графа у меня нет никаких видов. То, что мы обсуждали, скорее относится к философским рассуждениям, чем к беседе двух влюбленных, — фыркаю и качаю головой, — хочу только об одном предупредить тебя…

— О чем же? — спустя пару секунд моего молчания, спрашивает Арба.

— У графа есть проблема… о которой не говорят вслух. И я не могу озвучить ее, ты прости. Просто знай, что с ним легко не будет, — тщательно подбирая слова, медленно произношу.

— Не учи ученого, — отмахивается Арба, награждая графа еще более заинтересованным взглядом, а затем она разворачивается ко мне, и лицо ее становится серьезным, — и куда это ты собралась?..

— Куда-нибудь подальше от этого королевства, — протягиваю, отводя взгляд.

— Решила так легко сдаться? — подняв брови, уточняет Арба.

— Нет. Решила не мечтать о том, что невозможно, — отрезаю спокойно. Перевожу взгляд на Гиги, глядевшую в пол с какой-то смущенной улыбкой… затем поднимаю его на Контрада, сидевшего с ней рядом и смотревшего на девушку с теплой улыбкой.

Кажется, он вполне себе расслаблен…

И, кажется, она действительно ему нравится. Не как «залетная душа», а как человек. Как обитательница мира Сарамния.

Поджимаю губы.

— Завидуешь ей? — негромко произносит Арба.

Завидую? Нет. Скорее — искренне желаю ей счастья. Просто — с кем-нибудь другим.

А потому — разворачиваюсь и иду на выход из зала.

Притворяться я умею. Но для этого нужно ХОТЕТЬ это делать. У меня такого желания не было.

Естественно, меня никто не останавливал. Да и кому какое дело? Просто одна из невест, которая захотела освежиться на воздухе или привести в порядок платье в своих покоях. Ничего необычного. Вхожу в свою комнату, иду к столику с зеркалом. Снимаю сережки, бездумно глядя в отражение… и вдруг замечаю, как в стене напротив выделяется силуэт короля.

— Вернись в зал, — раздается голос Контрада.

Ого! А он и так умеет!

— Благодарю за приглашение. Но у меня голова болит, — отвечаю стене и возвращаю свое внимание отражению.

Отражению, которое внезапно вытягивается из зеркала знакомым очертанием, словно в какой-то 4D модели.

— Немедленно, — произносит лицо светловолосого монарха.

Отхожу от столика, иду в ванную комнату. Туда Контрад не сунется, если он не смертник.

(Я надеюсь).

Прислоняюсь к стене спиной и смотрю на подол своего платья.

— И чего ты так разнервничалась? — спрашиваю вслух у самой себя, — Ты же знаешь, что тебе придется вернуться домой. И что он останется здесь. Какой смысл в этих эмоциях?

А в следующую секунду дверь сотрясается от удара. Одного единственного, но такого сильного, что я подскакиваю на месте.

— Выходи, — резкий голос Контрада заставляет меня покрыться мурашками.

Почему он так злится на меня?!..

И… что он делает в моих покоях — сейчас?..

Медленно выдыхаю и отпираю дверь. Осторожно выхожу из ванной комнаты. Контрад стоит в центре моих покоев, сложив руки на груди.

— Кто разрешил тебе уйти? — холодно спрашивает он.

— А кто запрещал мне делать это? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Я даже не буду пытаться изображать вежливость, — цедит Контрад, — так что будь добра, вернись в зал.

— Зачем? Чтобы смотреть на вашу счастливую пару? — тоже складываю руки на груди.

— Конечно нет, — протягивает Контрад в своей излюбленной манере, — для того, чтобы продолжить флиртовать с графом Дроттером.

— Я с ним не флиртовала, — отрезаю холодно.

— Они нужны вам? Все? Нет. Не все. Думаю, мне бы хватило одной единственной, — цитирует нашу беседу Контрад, глядя на меня очень нехорошим взглядом.

— Если бы вы дослушали до конца, то поняли бы, насколько глупа ваша претензия, — отвечаю.

— Ты уверена, что можешь говорить со мной в таком тоне? — никак не показывая своих эмоций, неожиданно ровно произносит Контрад.

— Прошу прощения, — склоняю голову, почувствовав, что мне ударили под дых… — Больше такого не повторится. Могу я остаться в своих покоях? Мне не очень хорошо.

— Нет.

— Зачем я вам там? — резко спрашиваю у него, поднимая голову.

— Там мне проще следить за тобой, — так же резко отвечает Контрад, взглянув на меня с такой агрессией, что мне вдруг становится страшно.

— Следить?.. — тихо переспрашиваю.

— На тебя постоянно кто-то покушается. Как думаешь, мне удобно находится на праздничном балу, общаться со своими подданными и параллельно следить за твоими покоями, пока ты чувствуешь себя «не очень хорошо»?

Мне становится стыдно. Естественно, ему не очень удобно. Даже — вообще неудобно.

— Хорошо, я вернусь на бал, — иду к двери.

— Я тебя не отпускал.

— Что?

— Разговор не закончен, — четко произносит Контрад, вынуждая меня вернуться на свое место.

Стою молча, смотрю в пол.

— Ты провоцируешь меня? — спрашивает король прямо.

— Нет.

— Тогда что это за игра?

— Какая игра?

— Вот эта вот твоя игра, — повышает голос Контрад, — зачем ты строишь из себя то, чем не являешься?

— Вы ругаете меня за дерзость, а потом за то, что я не слишком дерзкая? — с недоумением смотрю на него, — Вы что… придираетесь ко мне? — уже вообще ничего не понимая, спрашиваю я.

— Ты выводишь меня сегодня, — цедит Контрад.

— Отошлите меня обратно в деревню! — чеканю, глядя в сторону.

Там я хотя бы смогу спокойно отточить повороты времени и выскочить из этого тела!

— Марьянелла говорила также, после того, как вернулась из своего последнего путешествия, — прищурившись, произносит Контрад.

Умная девочка.

Стою, молчу.

— Что тебе не нравится? Я сделал тебя своей избранницей, я позволил тебе спокойно разгуливать по дворцу, я поделился с тобой своими секретами. С чего тебе хочется вернуться в ту глушь?!

— Эта отметина не дала мне никаких гарантий, ведь сегодня вы сидите на троне рядом с другой! — повышаю голос, волком глядя на него.

И это я не говорю о том, что он вообще не имел права так делать, учитывая, что сам заклеймил меня! Пусть это клеймо и прячется под тонкой тканью…

— Я сказал тебе, что сегодня ты не будешь выбрана победительницей. Я предупреждал тебя. Мне нужно время. Или это так принципиально для тебя — постоянно побеждать?..

— А еще вы говорили, что я должна продолжать уверять графа, что ему что-то светит!

— Я просчитался: не думал, что ваш разговор меня так заденет, — стиснув зубы, отвечает Контрад.

— Вы выбрали победительницей мою подругу!

— Я выбрал ту, к которой ты в потенциале не будешь ревновать!

— И смотрели на нее так, словно она — ваше персональное счастье!

— Она действительно мила! Я из-за тебя вообще никого толком не рассматривал!

— Так может стоит присмотреться и найти свое счастье?!

— Так хочешь освободиться от моей опеки?!

— Если бы хотела, я бы не стала рассказывать вам правду! И не стала бы предлагать свою помощь!!!

— Твоя помощь сводится к появлению постоянных двусмысленных ситуаций с кем-то из моего окружения!

— Я могу покинуть это тело хоть сейчас! Вернется Марьянелла и все будет, как прежде! — выкрикиваю, сжав кулаки на руках.

Контрад застывает, глядя на меня широко раскрытыми глазами. А затем резко подходит и хватает за плечи, больно стиснув меня, словно клещами.

— Не смей, — сквозь зубы произносит он, а затем жестко встряхивает меня, — Поняла?!

Стою, потрясенно глядя на него. Страх смешивается во мне с чем-то странным, вынуждая хватать воздух ртом в попытке выровнять дыхание.

— Я могу все исправить. С Марьянеллой вам будет проще найти общий язык. Вы не будете нервничать из-за нее, — тихо произношу, не имея сил оторвать глаз от его лица.

Контрад грубо перехватывает меня за талию, второй рукой захватывая мои волосы в кулак и заставляя запрокинуть голову.

— Только попробуй сбежать, — произносит мне в самые губы, — я найду тебя где угодно, в любом из миров, в любом теле.

— Зачем я вам? — испуганно спрашиваю, от страха даже не чувствуя боли.

— Не провоцируй меня. Поняла? — прижав меня еще теснее, спрашивает Контрад. Почему он так зол?!

— Я не понимаю, что я вам сделала, — шепчу, ощущая, что к глазам подбираются слезы.

— У меня нет сил терпеть это, — неожиданно тихо произносит король, — нет сил терпеть твою близость и понимать, что я не могу владеть тобой. Мне недостаточно этой отметины. Мне нужно знать, что ты — моя, и никуда не денешься. Не провоцируй меня. Не угрожай тем, что исчезнешь. Не разговаривай ни с кем из тех. Я не уверен, что выдержу все это. Не ломай меня.

Шокировано смотрю на него. Не могу выдавить из себя ни слова.

— Я сегодня немного на взводе. Замок понес потери. Ему нужно время, чтобы оправиться. Мне больно. А тут еще ты… Дай мне время прийти в себя, — короткими предложениями произносит Контрад, глядя на меня каким-то странным отстраненным взглядом.

Изумленно киваю, глядя на него во все глаза.

Король отпускает меня, отступая и проводя рукой по волосам.

Затем отходит к двери и, ничего не говоря, выходит из моих покоев.

Оседаю на кровать.

Значит, я была права. Он чувствовал боль замка.

А еще…

Кажется, Контрад впервые познал, что такое ревность.

Падаю на спину, закрывая глаза.

Добро пожаловать в наш клуб.