Глава 10. Не по пути
Запахи преступной страсти,
Похоть, мерзость и разврат
Врата ада открывайте: «Здрасте!»
Больше нет пути назад.
Яна второй день сидела в припаркованном Шевроле на противоположной стороне улицы от здания ОПЕРУ Сбербанка и внимательно наблюдала за центральным входом и ситуацией в целом.
Она скрупулезно изучала обстановку, отмечала часы пик, прикидывала сколько в среднем по времени клиенты находятся в помещении, где расположены видеокамеры. С утра, те же автомобили, что и вчера, немного перемешавшись в порядке, стояли в ряд к ближней стене банка. Очевидно, принадлежали сотрудникам. Ярко-красный понтовый Мерседес с низкой посадкой вызывающе занял место центрового. Рядом вальяжно, нисколько не стесняясь большого расстояния между соседними авто, расположилось белоснежное Ауди Q8, по краям притулились более скромные средства передвижения рядовых клерков. Они, как бы стесняясь своих обладателей, плотненько жались к друг другу серенькой невзрачной массой, стараясь не попадаться на глаза представительным соплеменникам.
Места, облюбованные банковскими служащими для парковки, оказались выбраны не случайно: возле них меньше шоркался транспорт клиентов и машины круглосуточно находились под присмотром уличных камер. Наличие видеонаблюдения Яну не сильно напрягало, главное понять охват, определить, в какую часть лучше не соваться.
Миссионерка выжидала жертву. Мысленно прощупывая уровни, она сосредоточенно всматривалась в каждого входящего и придирчиво выбирала невозвратного. Ожидание давалось с трудом. Яна терпеть не могла сидеть на одном месте. Всегда считала себя человеком-скоростью: быстро работала, стремительно двигалась, мгновенно соображала, обладала моментальной реакцией, поэтому любое ожидание для неё становилось невыносимо томительным. Пытаясь как-то развлечься в перерывах между сканированием, она проверяла свою интуицию. Загадывала, какого цвета машина заедет следующей на стоянку.
«Черная! – прикидывала Яна, понимая, что в консервативном Челябинске девяносто пять процентов автолюбителей предпочитали серо-бело-черные тона. - Ай, молодца, а теперь белая!»
Она мошенничала, чаще других называя эти цвета, что, впрочем, не мешало радоваться каждому угаданному варианту.
Ближе к полудню появилась подходящая кандидатура с запоганенной аурой. Хорошо одетый мужчина в классическом, великолепно сидящем костюме без единой складки, и голубой рубашке. Если не обращать внимание на излишнюю холеность, то он не особо выделялся среди десятков клиентов этого банка, часто предпочитающих деловой стиль в одежде. Мужчина был плотного телосложения, с представительским возрастным животом; русыми, с легкой проседью, волосами и гладковыбритым лицом. Бизнесмен или государственный функционер нес себя с таким высокомерным видом, словно являлся подарком судьбы, или по меньшей мере, царем среди челяди. Причина подобной гордыни, с его точки зрения, имела основания: он крут, состоятелен и независим. Под такой солидняк легко прогибались менее удачливые, зависящие от него в материальном плане мужчины, а женщины вешались пачками. Причем активно суетили не только возрастные дамы, но и мечтающие пристроится потеплее юные девицы. Презентабельная наружность преуспевающего бизнесмена многообещающе располагала к себе и вызывала уважение подавляющего большинства. Внешне абсолютно ничто не выдавало в нем махровую девятку. Лишь только знакомое до тошноты мерзкое липкое ощущение, возникшее у Яны, ярко указывало на преступную алчность в сочетании с другими серьезными отклонениями. Первое впечатление почему-то наводило на мысль, что основной грех носит сексуальный характер.
Кто он? Чрезмерно похотливый любитель секса, использующий женщин в качестве одноразового употребления, извращенец, неманерный гомосексуалист? Или предчувствие обманывало, как неверно угаданный цвет заехавшего авто? Возможно, её жертва - просто чересчур жадный делец, кидающий партнеров на деньги, или коррумпированное чиновничье лицо. Может всего понемногу. Яна пока не очень хорошо разбиралась в тонких материях. Знала четко лишь одно – её клиент. На душе враз стало тяжело. От одной мысли о соприкосновении с липкой гнилой слизью становилось тошно и противно.
Мужчина хлопнул дверью серебристого тонированного Лэнд Крузера и преисполненный чувства собственной важности прошествовал через парковку банка к зданию. В одной руке он держал сложенную пополам черную кожаную сумку, а во второй папку с документами. Наклевывался прозрачный намек на то, что важный дядя выйдет не пустым из банка. К счастью Яны, Крузак удачно пристроился за джипом цвета яичной скорлупы, припаркованном на значительном удалении от служебных автомобилей и который частично перекрывал обзор камерам. Рост у нее невысокий. Если подойдет со стороны дороги и встанет рядом с дверью, то окажется вне зоны наблюдения.
Яна нащупала в кармане медицинскую маску. Имидж простуженного подростка в период наступления холодов становился лучшим маскарадным костюмом. Спортивная фигурка, небольшая грудь, незаметная под просторной мальчишеской одеждой, идеально вписывались в образ. Она выглядела неброско: непримечательная удлиненная ветровка с объемным капюшоном, спортивные штаны. Кроссовки великоваты – больше на два размера, но ничего. Пусть лучше при рисковых мероприятиях всё укладывается в легенду. Вдруг где останется след, а 37-ой маловат для пацана.
Яна подтянула штаны. За последние три года она немного раздалась в талии, чуток «поширела» в кости, но сегодня они сползали:
«Схуднула от стресса, что ли?»
Зацепленная аура мужчины витала где-то в недрах здания и наружу не собиралась. Обычно за такое время клиенты заканчивали дела и выходили, но этот слишком долго решал вопросы. Яне не терпелось. Хотелось немедленного действия, а жертва, как назло задерживалась. Яна натянула на лицо бело-голубую маску, накинула капюшон и вышла из машины. Перейдя дорогу, она переместилась поближе к стоянке банка, решив, что клиент вот-вот появится. Прошло ещё долгих пятнадцать минут. Невозвратный уже бесил, испытывая терпение миссионерки.
Холодный ветер продувал легкую ветровку. Второй день моросил мелкий противный дождик. Яна поежилась и ссутулившись, спрятала поглубже подбородок в воротник. Уходящее лето уступало права дождливой неприветливой осени. Конечно, тепло ещё настанет. Синоптики обещали в середине сентября «бабье лето», но сегодня промозгло и сыро. Женщина начала зябнуть. Пытаясь согреться, потирала руки в тонких спортивных перчатках и пританцовывала на месте.
«Ты там ласты склеил что ли, раньше времени?» – думала она раздраженно, прикидывая, не вернутся ли обратно в уютный автомобиль, но тут, словно ответив на немой вопрос, в дверях явил свое пузо владелец Крузака.
Распухшая сумка выглядела весьма многообещающе. Это обнадеживало. Последняя зарплата исчезала с ужасающей скоростью. В соответствии с построенными планами, Яна заранее оплатила заранее часть миссионерских операций, а сколько ещё потребуется на еду, проживание и непредвиденные расходы? Не плохо бы погасить остатки ипотеки. Иначе ежемесячный взнос с атакованных городов, может оказаться проблематичным и, в случае возникновения подозрений, однозначно, будет выглядеть косвенным доказательством. Даже мелочи, вроде приобретения париков, одежды и телефонов в итоге грозили вылететь в приличную сумму. К тому же придется купить новый автомобиль. На старом Шевике далеко не уедет, а хотя бы часть пути придется проехать с чистыми документами. Не гасить же по дороге всех гаеров подряд, которые попытаются её остановить на отобранной тачке. Кто знает, как в дальнейшем сложатся дела. Денежную подушку безопасности в любом случае требовалось иметь.
Мужчина прошел к машине, открыл дверь, положил сумку на сиденье рядом с собой, закинул ногу и стал тяжело усаживаться.
«Погнали!» - облегченно стартанула Яна, моментально оборвав сознание незнакомца.
Левая нога водителя безвольно зависла на полпути, свисая с автомобиля. Тихой незаметной тенью женщина метнулась к серебристому Круизеру. Впихнула за штанину конечность внутрь, захлопнула тяжелую дверь и приземлилась на заднее сиденье справа от водителя, устроившись как можно ниже. Задние боковые стекла авто были тонированы на гораздо больший процент, чем разрешала Госавтоинспекция и не позволяли рассмотреть пассажиров, однако, со стороны лобового стекла, её тоже не должны видеть. Яна бегло осмотрела салон, видеорегистратора не было. Она нажала на блокировку дверей и ослабила суровую хватку.
Водитель медленно вернулся в сознание. Недоуменное потряхивание головой окончательно привело его в чувство, оставив странное послевкусие неизбежного случившегося несчастья.
- Теперь внимательно слушай! И лучше бы тебе сразу врубится в происходящее, – отчетливо заговорила Яна.
Мужик от неожиданности вздрогнул, хотел обернуться назад, но не тут-то было. Вполоборота его заклинило, сдавив шею в области позвонка атланта. Невозвратный скосил глаза в сторону исходящего голоса.
- Не дергайся. Сиди спокойно. Делай все, что я тебе скажу, - медленно членораздельно выговаривала женщина на заднем сиденье, предоставляя время уразуметь сказанное. - Рыпнешься – устрою тебе праздник живота, выплюнешь кишки наружу.
- Чего?!
Невозвратному требовалось больше времени понять, что происходит.
- Понимаю, пустые слова - неубедительны. Поэтому, извини, дорогуша, но для наглядности придется ещё раз продемонстрировать умения.
Дав пару минут на осознание угрозы, Яна скрутила чужеродную энергию. У толстосума надо было сразу отбить всякое желание к сопротивлению и дать понять: катать с ним вату никто не собирается.
Мужчина побледнел, глаза непомерно расширились и удивленно полезли на лоб. Он скрючился и, прерывисто дыша, пополз вниз. Горло перехватило, не в силах издать ни единого звука, мужик испытывал невероятную острую боль. Его словно резали по живому. Изо рта неконтролируемо потекла слюна. Она капала на идеально чистые ботинки и оставляя мутный тонкий извилистый след, стекала на коврики. Дав как следует прочувствовать боль, Яна ослабила натиск.
- Уразумел, уважаемый?
Невозвратный не мог поверить, что его приступы связаны с угрозами неизвестной женщины. Едва отдышавшись, он снова предпринял попытку посмотреть назад:
- Чего тебе надо?
- Сидеть прямо! – резко приказала Яна. – Давай объясню. Наверняка ты слышал о массовый гибели заключенных. Новости целыми днями только об этом и говорят. Так вот, я являюсь причиной гибели. Могу легко и просто прямо сейчас убить тебя, не прикасаясь даже пальцем. Понял, или ещё раз насладимся ощущениями?
- Понял, -после недолгого молчания выдавил бедолага.
- Молодец. Теперь положи левую руку на руль, правой аккуратненько, двумя пальчиками достань телефон и передай мне.
Нежданная гостья понизила тон и произнесла последнюю фразу почти ласково. Вкрадчивый голос водителю понравился ещё меньше, чем приказная манера излагать мысли. Не желая нарываться на дальнейшие неприятности, он залез в карман и через плечо протянул айфон назад.
- Сейчас задам несколько вопросов. Если ответишь без подобающего почтения, обижусь и могу натворить глупостей. Например, заставлю надристать прямо в штаны. Гадость страшная, но смешная, а уж как в ютубе процесс будет феерично выглядеть, не представляешь. Станешь звездой интернета. Может я ошибаюсь, но солидному дяде подобное поведение не к лицу, согласен? – Яна слегка сжала и без того поврежденную чакру внизу живота, мужик обеспокоенно заворочался на кожаном сиденье, а она продолжила:
- Итак, как тебя зовут?
- Антон.
- Фамилия?
Мужчина медлил. Яна начала потихоньку закручивать обороты, с интересом наблюдая, как быстро невозвратный сдастся. Почувствовав наливающуюся тяжесть в животе, Антон запаниковал и быстро выпалил:
- Стуков.
- Где и кем работаешь?
- В Дорстроймаше, директором.
- Владелец? – Яна задавала быстрые четкие вопросы, не давая времени на размышления. Так у допрашиваемого чуть меньше шансов соврать.
- Соучредитель.
- Сколько денег в сумке? Для чего снял?
- Полтора миллиона. На-а зарплату работягам. - Чуть протяжное «на» Яну насторожило. Она снова скрутила Антона.
- Не беси тетеньку. Ещё раз, для чего снял деньги?
- На зарплату, - упрямо повторил свою версию бизнесмен.
- Да неужели?! Зарплату обычно безналом переводят, а ты снял со счета нал, чтобы выдать? Что за херня вообще?
Мужчина сопел не отвечая.
- Хорошо, - согласилась Яна, - давай проверим. Будьте ласки, предоставьте пароль айфона.
- 2393 – назвал цифры Антон.
- Отлично, теперь давайте-ка, любезный директор, отъедем метров на сто отсюда. Едем тихохонько, десять километров в час, любое резкое движение карается расколотым жбаном. Остановишься на Российской, возле «Дома кафеля» - посматривая за движениями водителя вполглаза, говорила Яна, одновременно листая телефонную книгу. – Главный бухгалтер у тебя Олеся?
- Да, – водитель, выполняя указания медленно проехал указанный участок и остановился, заехав «в карман» у дороги.
- Сейчас включу громкую связь. Спросишь, всю ли зарплату она выдала. Именно этой фразой: «Ты всю зарплату выдала?» Если вдру-у-уг, - ехидно протянула Яна, - скажет, что не всю и ждет тебя, пусть переводит зарплату со счета в «белую» официально. Потом сообщишь о неожиданной срочной командировке. Тебя неделю не будет в городе. И не дай бог тебе ляпнуть лишнее! Договорить не успеешь. Руки всегда держи на руле. Все ясно?
Антон молчал. Яна придвинулась чуть ближе:
- Что-то со слухом у меня сегодня не ладное, наверно возраст… Малыш, я не слышу ответа.
- Да!
- Надо отвечать да, моя госпожа, - шаблонной шуткой ответила Яна.
Антон побагровел, незнакомка имела наглость насмехаться. Он готов был сорваться, но по громкой связи послышались гудки. Телефон оказался возле правого плеча.
- Алло… Алло, Антон Петрович. Здравствуйте, - послышался женский голос. – Аллоу?
- Олеся, ты всю зарплату выдала? – вовремя взяв себя в руки, нехотя проговорил Стуков.
- Конечно, Антон Петрович, ещё вчера. Несколько человек осталось, кто на выходном. После обеда получат. А что случилось?
Яна потихоньку сжимала энергетику бизнесмена, призывая к благоразумию. Он тихонько крякнул:
- Все нормально.
Бухгалтер на том конце на секунду замолчала, соображая с чем был связан вопрос и не придумав ничего умного, спросила:
-Вы сегодня ещё будете?
- Нет, я на неделю в командировку.
- В Уфу? – предположила Олеся и не услышав ответа, поняла, что спросила лишнее.
Строгий директор никогда не отчитывался о своих действиях, тем более, не ставил в известность, когда появится на рабочем месте, поэтому поспешила приторно дружелюбным тоном добавить:
-Хорошо. Счастливого пути, Антон Петрович.
Яна нажала отбой.
- Зачем врешь, старый маразматик? Итак, на что снял деньги?
- За поставку расплатиться, – сквозь зубы процедил Стуков.
- Налом?! Давай ка, последний раз для тебя одаренного повторю: не дергайся, не ври и выполняй все, что говорю, если хочешь дожить до завтра.
Мужчина в знак согласия сквозь боль промычал что-то невнятное, а когда Яна ослабила напор, набравшись смелости спросил:
- А что завтра?
- Завтра все будет окей, если будешь вести себя послушно.
- Можно спросить? - Антон украдкой глянул в зеркало заднего вида. Толком рассмотреть сидящую позади пассажирку он рассмотреть не мог, заметив лишь в момент передачи телефона тоненькие пальчики в перчатках и темный рукав куртки.
- Что еще?
- Как ты это делаешь?
- Фокус-покус! У волшебника Сулеймана все по-честному, без обмана, – хохотнула Яна.– Кстати, я буду твоей прекрасной феей на ближайшую неделю.
Вместе с ослаблением боли, первоначальный шок и сумбур в голове Антона начал потихоньку проходить. Он лихорадочно пытался сообразить, как нейтрализовать непрошенную гостью, однако пока стопроцентно успешного варианта не видел, а рисковать было боязно. Про странные жуткие нападения на Екат и Челябинск трубили второй день. От бабы веяло ужасом, который рубил все идеи на корню.
- Где живешь? – отрывистый вопрос заставил оторваться от поиска вариантов освобождения.
- В Петушках.
- О, петушара живет в Петушках? Отдельный дом? – осведомилась Яна, пряча телефон к себе в карман.
- Я тебе не петушара, – раздраженно огрызнулся мужчина. Зловещая баба определенно переходила границы общения.
- Потом разберемся, кто ты, а сейчас кому-то крупно повезет, если Антоха живет один или в данный момент дома никого не окажется. Намек понял?
- Один, никого нет.
- Уверен? Смотри, если дома семья, подставляешь родных под жесткий удар. Я уже устала тебе угрожать, но вы ж всей бандой кровью блевать будете… Подумай хорошо.
- Сказал же, один живу.
- Тогда поехали к тебе, счастливчик, и без эксцессов! Между прочим, я догадалась, что тебя посещает деменция, - насмешливые глаза Яны, выглядывающие поверх маски отразились в зеркале заднего вида.- Поэтому буду сказочно терпелива и ещё раз, во избежание неприятных инцидентов объясню, что к чему. Никаких резких движений, скорость свыше сорока километров в час наказуема. Сразу отбрось гениальную идею привлечь к себе внимание, устраивая ДТП или моргая фарами встречному ГИБДД. Машина у тебя надежная, со мной ничего не случится, к тому же до большой скорости разогнаться не успеешь. При подобном приступе слабоумия – сдохнешь на месте в страшных мучениях, а я спокойно уйду, попутно отправив в нокаут гаишников. Поверь, слова на ветер, как, наверно, сообразил бы уже и самый безнадежный тупарь, я не бросаю. Как понял? Прием!
- Не дурак, допёр, - буркнул Антон и осторожно вырулил на дорогу, аккуратно пропустив другую машину.
Его порядком бесила умничающая сука, однако до выяснения обстоятельств как она умудряется вызывать спазмы, предпочел ничего не предпринимать.
- Расскажи мне ещё вот что, любезный. Ты такой весь модный, айфон у тебя последней модели, тачка хорошая. Наверняка видеонаблюдением дом обеспечил?
- За кем мне наблюдать, если один живу? От воров обычной сигнализации хватает. Вроде в умницы метишь…
Яна пропустила колкость мимо ушей. Услышав устраивающий ответ, она, тем не менее, не собиралась верить на слово, хоть на айфоне и не было иконок программ видео слежения. Надо будет осмотреться на месте.
Едва автомобиль подкатил к первому светофору, Яна нацепила темные очки: «Камеры на дорогах никто не отменял. Хоть Крузак тонированный, но, как говаривал товарищ Дзержинский, лучше перебдеть, чем недобдеть».
- Прислуга у барина в какое время тусует?
Вопрос был намеренно задан в утвердительной манере, чтобы невозвратный не отпирался. Если родными ещё может дорожить, то наемными работниками, пытаясь спасти свою шкуру, вполне может рискнуть.
- До одиннадцати утра, уже ушла, - неприязненно ответил водитель и тут же добавил. - Можешь сказать, чего тебе от меня понадобилось? Деньги? Ну так бери и уходи.
- Как бы обидно не звучало, Антошка, на ближайшую неделю ты мой личный белый дряхлый раб. Сейчас под моим присмотром соберешь необходимые вещи, и мы на недельку прокатимся в Екатеринбург.
- Зачем?
- Дела у меня там, а машину водить не умею, - соврала Яна.
Тридцатилетний стаж вождения, несколько из которых – дальние разъезды, курсы экстремального вождения, пригодившиеся зимой в гололед… Скорей всего, машину она водит лучше своего собеседника. Поездку в Екатеринбург туда-обратно, в 500 километров за день, Яна и вовсе не считала за командировку. Как в соседний район города сгонять. По крайней мере, в час пик, по времени получалось почти также. Шутила со знакомыми, что вторая её профессия – дальнобойщик. Однако, жертву было необходимо успокоить мотивом поездки.
-Будешь хорошим водителем, проблем не возникнет.
- Сука, - неожиданно выругался респектабельный мужчина, - а не легче было такси взять?
- Нет, милый, я ещё имею виды на денежки и ещё кое-что, но об этом позже. Ты мне лучше скажи, кого надо предупредить об отъезде, чтобы ненужной суеты не возникло? Перед ответом хорошенько подумай.
- Сказал же, никого! – нарастающее раздражение проявлялась все отчетливей.
- Ты хавальник попридержи! – грубо осадила спутника Яна и снова изменила тон на вкрадчивый. – Повежливей. Я баба нервная, могу и просто по затылку охерачить.
- Так я просто ответил правду, - дал взад пятки Антон.
- А вот это хорошо. Правда в твоих же интересах. Если твои знакомые преждевременно кинутся в розыск – придется завалить тебя и бросить как бомжа под забором в каком-нибудь Мухосранске. Пройдет поездка спокойно, через неделю чинно-мирно-благородно отпущу. Рассчитывай ровно на семь дней.
Не желая вступать в конфронтацию, бизнесмен промолчал, очевидно, демонстрируя, что молчание – знак согласия.
Через полчаса Лэнд Крузер, минуя главные улицы города, плотину и шлагбаум на въезде в садовые участки, подкатил к приличному двухэтажному особняку, расположенному на берегу озера. Локация шикарная. Центр города не очень далеко, дом в глубине элитного поселка, поодаль от шумной трассы. Вдоль дороги с идеальным асфальтом, ведущей к дому - липовая аллея. Кругом чистота, внушительные дома с солидными кованными заборами или оградами из пергона и стекла.
Участок Антона был под стать соседям. Огорожен двухметровой деревянной оградой с широким плинтусом из декоративного серого камня. Основное ограждение - крашенные под орех доски. Они располагались поперек, под небольшим углом внахлест друг на друга и придавали современный вид забору. Сам особняк с высокими узкими вытянутыми окнами выстроен из красного кирпича и украшен небольшими зубатыми башенками поверху. Имитация готического стиля. Очевидно, кирпич клали с нарушением технологического процесса – кое где выступили солевые разводы.
«Мрачновато», - Яна поморщилась.
Она не любила архитектуру а-ля средневековье. Узкие проемы-бойницы и массивные стены психологически давили на свободолюбивую натуру. Другое дело – открытые широкие террасы и панорамные окна.
Автомобиль притормозил перед автоматическими воротами и Яна успела осмотреть внешний периметр. Камер, действительно, нигде не было заметно. Антошка не соврал. Конструкция медленно раздвинулась, они въехали в узкий двор и остановились на площадке, покрытой квадратными плитками из керамогранита цвета морской волны.
- Кстати, забыла сказать, – выходя из автомобиля Яна кивнула в сторону сумки на переднем сиденье, - пакетик на переднем сиденье не трогай совсем. Денежки нам понадобятся.
Мужчина чуть было не поперхнулся, но не издал ни слова. Скрипя зубами, он открыл бордового цвета массивную входную дверь, с ключа снял сигнализацию и провел Яну в просторный холл.
Грязно коричневато-красноватые стены помещения совершенно не гармонировали с серой напольной плиткой у входа. Узкие высокие окна закрывались плотной тяжелой массой темно-зеленых штор с крупным растительным рисунком «огурец» и массивным ламбрекеном. Глянцевый потолок с синими разводами, очевидно призванный имитировать небо, с отталкивающей люстрой, напоминающей осьминога, по неизвестной причине комбинировался с гипсокартонным и переходил по углам в безобразную лепнину. Пол устлан ламинатом цвета тирольского дуба. Посередине зала громоздился огромный фиолетовый диван неопределенно-мятой формы с бежевыми подлокотниками. Напротив стоял деревянный журнальный столик «венге», а в углу, выбиваясь из общего взрослого контекста, сидел большой плюшевый белый медведь. Довершал интерьер камин с искусственным огнем и многочисленными аляповатыми сувенирами на полке из серого мрамора с крупными бежевыми вкраплениями.
«Очевидно благодарные подчиненные на праздники ненужное барахло дарили, - промелькнуло у Яны. – Да-а-а… Тут, походу, дизайнер за что-то мстил. Это ж надо такую дичь сварганить…».
Высококачественные отделочные материалы, дорогая ткань между собой никак не сочетались ни по цвету, ни по стилистике, ни по фактуре. Из хорошего был только телевизор в полстены, по бокам которого в кадках стояли высокие драцены в больших пластиковых кадках.
- Сила есть – ума не надо, деньги есть – не нужен вкус, - вслух прокомментировала дизайн Яна.
Её всегда удивляло, как люди умудряются превращать свой дом в полную похабщину, вбухивая при этом космические суммы в ремонт.
-Что за замок Синей Бороды? - Яна ходила на некотором отдалении, держась от Антона в паре метров. Мало ли, вдруг вздумает кинутся.
- Не нравится, не смотри, - отозвался хозяин.
Директор «Дорстроймаша» забалованный жополизством подчиненных, явно не был приучен к критике.
- Не могу. Кабздец, как красотища по глазам бьет.
Они поднялись на второй этаж по некрасивой лестнице с широкими ступенями и округлыми балясинами по краю. Здесь было ещё хуже: угнетающие бардовые с синими разводами стены от души отделанные золотыми вензелями по углам. Пестрый паркет не в тему. Натяжной потолок, напоминающий стекающее говно. Мелкие уродские светильнички под старину, мебель с бронзовыми ножками и зелено-рыжей обивкой. На дальней стене без окна красовалась сабля с настоящим клинком и инкрустированными ножнами. Впрочем, и здесь, излишества в украшательстве рукояти драгоценными камнями и позолотой сыграли плохую роль: оружие казалось дешевым, бутафорским. Рядом висели козлиные рога и неведомая хренотень из камня с картинкой посередине.
- Тебе сюда только гроба в бархатной драпировке со стразами не хватает, - съязвила Яна. - Посередине комнаты надо поставить.
Антон сделал вид, что его не касается мнение незнакомой нищей тетки, молча прошел в гардеробную и стал переодеваться. Комната идеальным порядком напоминала музей. Все разложено по полочкам, рассовано по ящичкам. На вешалках стройными рядами висело все, что можно повесить: начиная от футболок и заканчивая трусами.
Стуков аккуратно разместил костюм с рубашкой на плечики, снял носки, тщательно свернул и положил в корзину для белья. После решил поменять часы, поскольку, по его мнению, ремешок с крокодиловой кожей под джинсы не подходил. Педант уложил часы в отдельную фирменную коробочку, из другой достал «скелетоны», нашел подходящий гладкий ремень с неприметной бляшкой. Яна с усмешкой на лице наблюдала за размеренными, скрупулезными действиями «клиента».
- Трусы то Дольче Габанна, а говоришь не заднеприводный, – заметила Яна, когда Антон пытался влезть в узкие джинсы, которые шли ему примерно также, как балерине кирзачи.
- А ты че такая злая? Геи то, чем тебе не угодили? Мужа увели?
- Не, я просто идейная. Ты как, убежденный пидорок, или так, двустольщик? Периодически, по настроению, доступные отверстия используешь?
Антон натягивал свитер через голову, на этот раз от греха подальше отмолчался. Уж лучше лишний раз удержать язык за зубами, чем корчится в судорогах. Яна, не дожидаясь, пока он соберется с мыслями, миролюбиво продолжила:
-Ладно, если уж педрилка, то хорошо, что хоть молчишь об этом. Одобряю. С таким уязвимым местом надо жить тихо, а не выставляться напоказ.
- Началось, – не выдержал Стуков, - только в Рашке гомосексуалистов гнобят, все остальные цивилизованные страны давно считают это нормой.
- Рашка…. Ты не представляешь, как меня бесит это слово. Жить в своей стране и пренебрежительно относится к ней, равносильно, обсирать и поносить свою мать… Расскажи мне, в чем эти страны цивилизованнее нашей? В том, что потакают слабозадым?
- Да ты хоть была в Европе-то?
- Была, хоть… Смотрю, заносчивости нет предела. Слышь, ты, перхоть подзалупная, подзаработал денег и возомнил себя великим? Можно подумать, что кроме тебя, никто за границу выехать не может. Глаза разуй, люди гораздо с меньшим доходом спокойно путешествуют по миру.
- И причем здесь геи? – Антон, не найдя аргументов и опасаясь грубить дальше, включил дурачка.
- При том, что футбол.
Антон, не понимая сарказма на свой абсурдный вопрос, недоуменно уставился на Яну. Они явно разговаривали на разных языках. Пришлось откинуть в сторону ёрничание и снизойти до нормального пояснения:
-Ты сказал, что в Европе считают гомосексуализм обычным явлением. Может у тебя мозги заплыли жиром, сам не сообразишь, но так и быть, поясню: все, что противоречит природе - не может быть нормальным. Есть естественные инстинкты: потребление пищи, например. Ребенок сразу после рождения может делать глотательные движения. Инстинкт самосохранения, естественного опустошения кишечника, и так далее. Понятно, одним из основных инстинктов является размножение. И ключевое слово здесь – размножение! Как мужик, трахая в зад другого мужика, может размножаться?Только пропагандируя порок и затаскивая новых членов в свои гомосячьи общества, увеличивая количество пидоров. Но это лишь разрастание порока, а не размножение в физиологическом понимании.
- Умная нашлась. Вроде взрослая тетенька. В животном мире полно примеров однополого спаривания! Орангутанги, шимпанзе… Это природа! – Антон возмущенно отвернулся, скрывая свои чувства и приводя доводы оппонентке, попутно доставал вещи из шкафа, аккуратно укладывая их в дорожную кожаную сумку.
-Да, да. Гомосеки часто приводят в свою защиту примеры спариваний самцов. Дескать, раз это есть у животных, значит все естественно. А вы точно знаете, о чем они думают в этот момент? Может в момент сильнейшего возбуждения самец не отличает самку от самца, ему главное удовлетворить потребность, как с домашними собачками, которые трахают плюшевых мишек. Так ты же не животное, вроде должен соображать. Генетически гомосексуализм никак не обусловлен. Нет такого гена. Есть ещё пример, с теми же собаками. Жрут на прогулке свое дерьмо. Это тоже естественно? – эмоционально повысила обороты Яна и продолжила. - Никакой необходимости в поедании говна нет, вышло из организма – значит лишнее. Тупая псина не понимает, что делает… Не пробовал говно начать жрать? Животные же...
На самом деле, женщине было глубоко плевать на природу гомосексуализма и на геев, в частности. Она относилась к данному явлению как к психическому нездоровью, которое по большей части поддавалось психотерапии, особенно если вовремя заметить отклонения и начать лечить. Практически не пересекалась с представителями ЛГБТ в жизни. Её вообще никак не волновала данная тема. Яна столкнулась-то напрямую с геями всего лишь пару раз, работали вместе. Претензий никаких, воспитанные, никому ничего не доказывали, не демонстрировали, не лезли со своей ориентацией. Трудились, как все. Один так вообще бесконфликтный, общаться одно удовольствие. Было в его симпатичном лице что-то неизъяснимо отталкивающе, как и у Антона, но если на этом не акцентироваться, то разницы с натуралами никакой. Мало ли у кого какие недостатки. Однако сейчас, Яна намеренно развивала дискуссию, раздувая проблему и придавая вопросу острый осуждающий характер.
- У меня здоровой пищи достаточно, холодильник мясом забит, – гадливые и одновременно хвастливые глаза мужчины беспокойно ерзали по сторонам.
- А когда вдруг в нашей стране в бабах дефицит образовался? Их тоже достаточно. Так нет же, вас также, как дебильную шавку, тянет к тому, что связано с анальным отверстием.
- Да не пид.., - пытался вставить Антон, но Яна уже разошлась и не дала договорить.
- Ты ведь в курсе, что блуд, в том числе и гомосятина, является смертным грехом? Может не случайно все религии, без исключения, запрещают однополые связи?Библия, Коран, тора – являются человеческими законами, которых мы должны придерживаться, не убий, не укради и т.д.Если в писаниях сказано, что мужеложство – мерзость, то почему вы этим не брезгуете? Более того, даже иногда городитесь? «Такой вот я особо охуительно-исключительный». Повод, конечно, зашкварный.
- Да не трахаю я мужиков! – взвился мужчина и устремился в ванную, надеясь, что женщина, толкающая пафосную речь, наконец отстанет.
Яна не думала оставлять Антона без присмотра. Остановившись в дверях, она оглядела убранство комнаты, обратив внимание на бутылки – бритвенные принадлежности, дезодорант, шампунь, гель для душа. Никаких тебе лаков для ногтей, кремчиков, маслиц, гелей…
«Кто ж ты тогда?» Энергия пожилого мужчины завивалась клубами, яркими сексуальными повреждениями расцветая в полную силу.
- Тогда ты просто толераст? – продолжала гнуть свое Яна, целенаправленно раскачивая ситуацию.
Она твердо вознамерилась вывести невозвратного на откровенность, через потерю равновесия и выяснить причину сексуальных повреждений в ауре. В будущем ей важно понимать, кто перед ней стоит, поскольку оттенки грехов различались и неплохо было бы в этом начать разбираться.
- Ну не гомофоб, как ты, точно.
– Так и я не гомофоб. Фобия – означает страх, а я пидоров не боюсь. Презрение да, есть. Но никак не страх.
- А можешь в двух словах сказать, чем тебе гомосексуалисты не угодили?
- Могу. Больше всего меня бесит, что ваши сраные ЛГБТ требуют к себе повышенного внимания, защиты прав и уважения.
- Ну знаешь, если их гнобят, то конечно, защищаются.
- Да кому нахрен мыши сдались, если тихо сидят?
- Мыши! – возмутился в очередной раз Антон. – Да сколько среди них великих! У каждого гения свои заскоки и почти всех тянет на мужиков. Идеальных людей вообще не бывает.
- Не бывает, - согласилась Яна. - Гениальным есть хотя бы оправдание. Бог с одной стороны дал ума, а с другой забрал. Только, по твоим словам, получается, что все подряд геи являются гениями. С чего баня то сгорела? Подавляющее большинство пидоров - обычные, заурядные, рядовые говномесы с претенциозными замашками. Не спорю, некоторые достигли вершин в шоубизе или модельном – и то, в основном, через жопу, не обладая особым талантом. Здесь сейчас речь о другом: если у тебя есть такой порок – ты хотя бы борись с ним, а не выставляй напоказ.
- А почему они должны молчать? Если бесят – это твои проблемы.
- У меня не возникает проблем. Ровно до тех пор, пока под носом не начинают трясти своим грязным отвратительным бельем с говном и спермой. Почему я должна быть терпима к такому? Уважать их только за то, что они противоестественно трахаются? Я никому ничего не должна, в долг у них не брала. Да нахрена мне вообще об этом знать? С какой стати, каждый членосос будет кричать мне о своих сексуальных предпочтениях, требуя понимания? Я может тоже требую, чтобы мне об этом не рассказывали, тоже хочу уважения к себе. Чего ради я должна слушать всякую хуйню?
Женщина внимательно следила за реакцией собеседника. Эмоционального скачка с его стороны не возникло, он молча набивал сумку. Яна продолжала накручивать обороты:
-Мне совершенно насрать, кто в какие органы долбится. Жопа, в конце концов ихуя, что хотят с ней, то и делают, но только, в конце концов, я тоже имею право. Право реагировать на хреновенькую информацию так, как я хочу. Высказывать, что я думаю по этому поводу, тоже. Не так ли?
- Ну… не только у мужиков есть анал, - наконец выдавил из себя Антон, - этим можно и с девочкой заниматься.
«Хм… С девочкой. Нестандартное употребление «девочки» в подобном контексте для взрослого мужика», - подумала Яна и ответила:
- Можно сюда сейчас особо остроумно подтягивать разновидности секса мужчины с женщиной. Дескать орально-анальный секс – тоже не предназначен для размножения.
- Ты хочешь с этим поспорить? – глянул на неё Антон, отставив почти готовый багаж в сторону, с готовностью развернулся в сторону Яны, готовый вступить в дискуссию.
- Давай заканчивай шустрее... Время уже много.
Невозвратный, тряхнув пузом, грузно подхватил сумку и двинул вниз по лестнице. Яна, неотступно следуя по пятам, тем временем продолжала:
- Подобный вид секса можно рассматривать как разнообразие, предохранение от ненужного зачатия между разнополыми людьми, что все же является натуральным. Людей, которых, действительно, влечет к своему полу – считанные единицы, остальные плод разврата. Разумное зерно в сексуальных отклонениях, вероятно, тоже есть. Естественный отбор в действии: ущербные должны прекратить свой род. Защита человечества от перенаселения. Страшно другое: благодаря пропаганде гомосексуализма в твоих сраных цивилизованных странах, дети сызмальства начинают воспринимать противоестественный и отвратный грех как обыденное явление. Некоторые начинают переписывать Библию в соответствии с толерантностью, перевирать и перефразировать запреты. И если ребенок с детства начинает считать извращение нормальным, то начинает попробовать.
Они спустились на первый этаж. Яна думала, что он идет на выход, но ошиблась. Стуков, заворачивая в столовую, попутно решил задеть её за живое.
- Здесь ты совершенно права. На что запал в первый раз, то и нравится всю жизнь. Мужчины на таких сорокалетних как ты, не смотрят, любовь только к молоденьким.
Яна хмыкнула. Тот самый случай, когда хотел оскорбить, а сделал комплимент.
- Ну ты то тоже, смотрю, не Иван-Царевич. Хорошо так, дяде под сраку лет. Если не бабло, кому бы ты вообще сдался, жирный? Кстати, в твои года уже все страсти должны притупиться. Какая любовь может быть в престарелом возрасте? – парировала Яна.
- Ничего подобного. Ты не представляешь, как трясет от юного тела, -воодушевленно поддержал тему Антон.
- Объем живота сильно снижает потенцию, - с отвращением протянула Яна, неприятно поежившись от мысли о педофилии, - наверно только трясти и остается.
- Не переживай, на кого надо стоит, - буркнул Антон и вдруг спохватившись, резко переменил направление разговора. – Давай пообедаем? Ещё ехать столько.
- Поближе к ножу добраться хочешь? Перебьешься. – Стуков, шествуя через всю кухню к холодильнику, не видел, что Яна, разговаривая, рылась в его телефоне, зайдя в приложение популярной соцсети. Чем больше женщина читала переписку, тем больше мрачнела.
Неожиданно бизнесмена скосило. Он мешком упал на пол, повалив за собой высокий стул с кожаной обивкой. По телу прошли волнообразные судороги, кожа разукрасилась пятнами. Антон хрипом глушил нечленораздельные звуки, булькающие из пенистого рта.
- Тварь, - черты лица Яны заострились и сделались жесткими, слегка пухленькие губы сложились в тонкую ниточку, глаза с ненавистью и презрением смотрели на лежащего Антона. Сейчас она являлась живым воплощением Немезиды. – Извращенный ублюдок, насиловал детей!
-Они сами! – между хрипами выдавил Стуков.
Мудак захлебывался. Яна ослабила хватку, не хватало еще, чтобы клиент ласты загнул.
- Сами, да неужели? Может просто заманивал подарками девочек из нищих семей?
Антон, используя передышку и остерегаясь прихода новой атаки, быстро заговорил, оправдываясь.
- Эти малолетние шлюшки сами приключения ищут, у них уже все чешется. Все было по согласию.
- Не ври, сучара! Виолетте только одиннадцать лет, Лизе двенадцать – они гормонально не готовы, у них организм ничего ещё не требует. Дети в этом возрасте не все понимают. Тебе совершеннолетних мало?
Антон, жалобно поскуливая, и не поднимаясь с пола, всхлипнул.
- Даже восьмилетние сейчас все знают. Пацаны половую жизнь в тринадцать начинают, тоже, ничего не понимают? Почему им можно, а мне нельзя? Почему, если у мужика влечение к парням появляется, то все говорят: «Он не виноват, природа создала таким». Меня тоже таким природа создала.
- Мне совершенно похер, что другие говорят. Я уже вроде объяснила свою позицию.
- Так я тоже не виноват, что хочу двенадцатилетних, - извращенец, не слушая Яну, зациклился на теме своей невиновности по причине предрасположенности. - Люди все разные, у меня тяга к малолеткам, я всегда такой был, сколько себя помню. Набокова «Лолиту» не читала? В Скандинавии вообще спокойно к этому относятся. Законы в нашей стране поганые, запрещают трахать малолеток, даже если они сами этого хотят.
- Что ты мелешь, мразота, про Скандинавию и несправедливые законы? Они слишком мягкие, а таких как ты вешать надо. Неужели ты, мразь, не понимаешь, что после секса у детей ломается психика. У девочек нарушается детородная функция, поскольку они не приспособлены к зачатию и идет повреждение неразвитых органов? Да если бы педерастия поощрялась, все человечество давно бы вымерло. Давай все законы с сексуальным мотивом отменим тогда! Ловит тебя толпа на улице и дерут семеро во все отверстия с применением подручных средств. И ничего, все нормально, можно.
- Это же изнасилование, а не по согласию.
- Так с бандой возражений не возникнет. На слове «нет» болтом глотку заткнут. Точно также дети против сказать не могут. Меня, твоя наглухо больная психика удивляет. Вроде не идиот, но как можно такую хуйню нести? У тебя ни разу не возникало желания к специалистам обратиться?
Антон, видя перекошенное от гнева лицо Яны, промолчал. Взяв себя в руки, она проговорила жестким тоном:
- Все, вставай, выблядок. Хватит валяться. Иди в машину.
Педофил опасливо поднялся и боязливо косясь, направился в сторону прихожей. Едва спутники вышли во двор, как Яна спохватилась, вспомнив, что Антон поменял верхнюю одежду:
- Ну-ка, покажи документы.
Глазки у Стукова забегали, он моргнул, показательно похлопал себя по карманам модного плаща:
- Забыл в пиджаке.
Яна поняла, документы оставлены нарочно, с надеждой на проверку ГИБДД. Она как никто другой знала - документы, ключи и телефон берутся с собой рефлекторно.План с его стороны хороший, с её – совершенно бестолковый. В случае опасности, никакой возможности остановить автомобиль не даст. Заблаговременно сожмет жизненную силу инспекторов в точку. Но в любом случае, оставить документы дома недопустимо. Ни у кого не должно возникнуть сомнений, что Антон уехал самостоятельно в трезвом уме и при памяти.
Яна снова пригвоздила его к земле:
- Я вот не пойму, ты дебил или просто мазохист?
Через скулеж, сопли и слезы, заверяя Яну в дальнейшем повиновении, Стуков прополз назад в просторную прихожую и с трудом добрался до бумажника.
- Закрывай дверь, ставь свой готический сарай на сигнализацию и не дай бог лампочка будет моргать, - жестко отрезала Яна, наблюдая за действиями подопечного.
Через пять минут все манипуляции, связанные с выездом, были благополучно закончены, и парочка покатила по трассе в северном направлении. Антон сам предложил выставить скорость на круиз-контроль во избежание неприятных инцидентов. Последний наезд вразумил извращенца окончательно.
Всю дорогу до Екатеринбурга попутчики ехали молча. Стуков, не без оснований, боялся спровоцировать разговорами очередную агрессию, а Яна явно пребывала не в духе. Крузер остановился только один раз в придорожном кафе. К вечеру оба проголодались и Яна разрешила купить у дородной армянки шашлыки, жарившиеся прямо на улице. Она позволила выйти педофилу вместе с собой, мрачно предупредив:
- Одно лишнее слово – в говно размажу.
Через час пути после скорого перекуса за окном автомобиля однообразная, до боли знакомая картина, сменилась унылым серым городским пейзажем. В Екатеринбурге немного прояснилось, дождя не было, но мрачная окружающая действительность соответствовало настроению. Яна достала телефон, набрала номер и пересилив себя, дружелюбно ответила на «алло»:
- Светлана, приветствую. Мы подъезжаем. Где ключики на синюю забрать?
Светлана была чистоплотной хозяйкой двух уютных двухкомнатных квартир почти в самом центре города. Яна с коллегами на протяжении полутора лет, пару раз в месяц останавливались у неё то на одной, то на другой квартире. Наработанные связи оказались как нельзя кстати: документы не спрашивали, квартиры почти всегда для них свободны. Доверие полное - даже хозяйку не всегда видела при выезде. Света ценила постоянных клиентов, уверенная, что квартиру оставят в полном порядке. При выезде ключи просто ложились на стол, а входная дверь захлопывалась. Очень Яне импонировал ещё один важный момент: уборщица, нанятая хозяйкой, после каждого жильца квартиру чуть ли не стерилизовала, уничтожая любые следы пребывания постояльцев.
- Здравствуйте, Яна. Можете заехать ко мне на работу, в салон? – Антон хорошо слышал женский голос.
- Да, конечно.
- Хорошо, адрес помните?
- Помню, помню. Малышок на Белинского.
- Отлично, - Яна глянула на часы. – Минут через двадцать будем.
Давние партнеры хорошо понимали друг друга. Синяя – означала квартиру на седьмом этаже, имеющую стильный дизайн в серо-синих холодных тонах. Яна всегда предпочитала именно её за отличный вид из окна и удобный паркинг под окнами. Она коротко объяснила Антону, что всю дорогу надо ехать тупо по прямой и никуда не сворачивать. Через несколько кварталов справа по курсу показалась нужная вывеска: «Салон Малышок». Машина остановилась на обочине, Яна обратилась к Антону:
- Давай сюда ключи и даже не думай пошевелится, - грозно предупредила она и выйдя, поставила автомобиль на сигнализацию.
Необходимости запирать невозвратного в машине не было, поскольку тот находился на плотном крючке и далеко бы не убежал, но Антошке же не объяснишь. Так понятней, а Яне спокойней разговаривать с хозяйкой квартиры. Малышок – небольшой магазин детской одежды также принадлежал Светлане. Она не хотела ограничиваться одним бизнесом, считая, что залогом финансового успеха является работа в нескольких направлениях. Если одно направление начнет сдуваться, его поддержит второе.
- Здрастье, здрастье…
Светлана радушно встречала гостью у порога. Стареющая, слегка полноватая женщина, молодилась изо всех сил. Обесцвечивала волосы до платины; носила очень короткую стрижку; сделала татуаж бровей, соблюдая последние тенденции; накачала губы. Неподвижное лицо из-за недавней подтяжки действительно, немного скрадывало возраст, но все вместе в конечном итоге выглядело неестественно и несколько отталкивало. Яна никогда не понимала стремления выглядеть моложавой уродиной вместо того, чтобы позиционировать себя привлекательной женщиной в возрасте.
Одеваться хозяйка тоже старалась модно. В этот раз на ней красовались ярко-желтые укороченные обтягивающие брючки, бежевая водолазка и меховой жилет.
- Светлана, отлично выглядите. Помолодели лет на десять, - вежливо ввернула Яна.
Раз уж сделано непоправимое, чего расстраивать хорошего человека. Яна впервые погрузилась в душевную составляющую давней знакомой и была приятно удивлена. Тетка, действительно, соответствовала шестому уровню, что по шкале Яны являлось очень даже приемлемым.
- Да, отечность уже сошла после операции, - довольно улыбнулась хозяйка салона. Она общалась как с давнишней подружкой, по-простому рассказывая о делах. - Вы тоже что-то делали? Прямо не узнать.
Яна и вправду последнее время не могла нарадоваться на свое отражение. Морщин у неё и раньше почти не было, а теперь одно загляденье. Подтянулся овал лица и посвежела. Максимально благоприятно сказался отдых после увольнения.
- У меня косметолог, волшебные ручки. Такой буккальный массаж делает! Больно, но зато эффект сразу видно, – не моргнув глазом соврала Яна, последний раз массаж она делала месяц назад сама.
- Да, попасть к хорошему специалисту – великое дело, - отметила хозяйка салона. – Я так долго своего мастера искала, полгорода салонов красоты обошла.
Болтать о косметологических процедурах со Светланой можно было бесконечно, однако, Яна покосившись на антоновский Крузер, хорошо видимый из окна, постаралась вернуть собеседницу в нужное русло.
- Нас сегодня двое. Две тысячи, как договаривались.
- Да, да я помню. Приготовили два комплекта постельного белья, один уже застелен, второй в шкафу. Вай-фай недавно поменяла, пароль написан на роутере. Если что-то понадобится, не стесняйтесь, звоните. Ключи, как обычно, оставите на столе.
- Спасибо, перед отъездом ещё вас наберу.
Заселятся сразу Яна не торопилась. Заехать можно в любое время, а вот миссия не терпит проволочек. Она кожей ощущала липнувших невозвратных. И хотя они были вне поле зрения, Яне пришлось растянуть нити почти до звона. Раз уж затребовали внимания, получите. С каждым днем женщина все острее чувствовала окружающий уровень загрязненности. Сейчас, возвращаясь к Антону, она предвкушала чистку нетронутых в прошлый раз учреждений, приводя свое состояние в полную боевую готовность. Предстоящая атака щекотала нервы.
Антон сидел смирно. Старый греховодник, похоже, смирился с ситуацией. Яна удовлетворенно хмыкнула, плюхнулась на заднее сиденье, и, назвав нужный адрес, мимоходом отметила на панели приборов время: без четверти шесть. Скоро начнет смеркаться.
Энергетика Антона успокоилась. Ехал аккуратно, периодически курил в едва приоткрытое окно, а значит, ничего в ближайшее время предпринимать не собирается. Когда до ближайшего казенного заведения оставалось метров триста, миссионерка попросила заехать во двор ближайшего многоквартирного дома и остановится. Зацепленная вереница девяти-десяток тяготила. Яна спряталась за сиденьем водителя, чтобы ее не было видно в зеркало заднего вида и надолго замерла.
Стуков совершенно не понимал, какого черта они ждут. Прошло уже полчаса, а ведьма с сидела, не шевелясь, и не издавала ни единого звука. Глаз на затылке нет, а оглянуться, посмотреть, не испарилась ли вообще, страшно, приказала смотреть прямо. Воспоминания о дневных спазмах были ещё свежи. Не поворачивая головы, Антон тихо спросил разрешения включить музыку и не получив ответа, нажал на плеер. Под звуки попсы ждалось и думалось легче. Он не верил, что за целую неделю совместного путешествия у него не появится ни единого шанса перехитрить злобную суку. Бабы по своей сути глупые, и эта не исключение. Однозначно где-нибудь зазевается. Устав сидеть, он кашлянул, надеясь на оживление сзади и, не дождавшись реакции, с опаской спросил:
- Долго еще?
В ответ резко прилетело:
- Рот закрой!
Антон с силой сжал зубы. Давненько ему так не дерзили. Он даже не мог припомнить, кто последний смел с ним так разговаривать. Чтобы успокоиться, Стуков стал представлять, с каким удовольствием размажет старую морду об асфальт, как переедет несколько раз дряблое тело, а потом бросит в канаве. Мысли прервал хлопок по плечу и тихий зловещий голос над самым ухом произнес:
- Поехали в кафе, тут недалеко.
Антона пробрало до самых костей. Мгновенно забыв о планах мести, он крутанул ключом зажигания, с досадой буркнув под нос:
- И чего стояли?
Кафе «Березка» представляло собой небольшое помещение на несколько столиков. Тонированные окна и приглушенный свет должны были создавать уютную романтическую обстановку, а по факту маскировали пошарпанную мебель и отбитые углы. Тем не менее, кафешка была чистой, и самое главное, в ней практически отсутствовали посетители.
Яна, после длительного изучения меню, заказала стейк из говядины, с надеждой на долгое приготовление, греческий салат и кофе. Антон, то ли со стресса, то ли решив потратить максимальное количество денег, перекочевавших к Яне, разошелся на полную. Салат цезарь, лагман, бифштекс с картофелем и овощами, баранья ножка с соусом, бутерброды с икрой, жульен, блинчики. Кинулся было за пивом, но женщина остановила:
- Притормози! Будешь хорошо себя вести, вечером разрешу виски, - и велела официанту принести нераспечатанную бутылку 0,7 «Jack Daniel’s».
Пусть маячит перед мордой Антошки соблазнительным призом.
Антон недобро посмотрел на Яну и добавил к заказу сладкий десерт.
К моменту подачи блюд Яна почувствовала несравненно лучше, и с интересом повернулась к окну, услышав приближающийся вой сирены. Мимо проехала «Реанимация», одна, вторая. Завертелось… Антон, тем временем, ничего не замечая, самозабвенно жрал в три горла, растекаясь маслом от удовольствия.
«Надо же, какой хороший аппетит у мальчика», - перевела на него взгляд Яна и заботливо поинтересовалась:
- Ты свою кубатуру после такого ужина, пропихнешь на сиденье водителя? Руль на пузе провернется?
- Отодвинусь. А что ты мне в рот заглядываешь? Вроде на мои деньги гуляем, - едва гася раздражение, проворчал Антон.
- Были ваши, стали наши. Забыл?
- Слушай, ты тут рассуждала про грехи, а сама у меня воруешь. Из смертных по значимости стоит на втором месте.
- Не переживай, ознакомлена. Я святой не прикидывалась и уж если вдаваться в терминологию, то не ворую, а граблю. Ты маленько не образованный, да? Воровство, это тайное действие, - Яна отхлебнула кофе. - Антоха, не мучайся сильно, отнесись к потере философски. Сначала ты спиздил, потом у тебя… Бумеранг. Так что я бы твоем месте не выступала.
В ореоле мужчины явно прослеживались грязно-желтые поврежденные пятна. Яна удовлетворенно хмыкнула. Либо силы продолжали развиваться, либо долгое нахождение рядом с преступником позволяет разглядеть то, что не так ясно вначале.
- Я не...
- Захлопни пасть, – Яна глянула исподлобья.
Она не собиралась вступать в прения с недочеловеком, подлежащим ликвидации. Нет никакого смысла тратить силы на отработанный материал. Хотя, кое в чем он был прав. Способ добычи денег вряд ли заслуживал одобрения, но как бы противно не было, другого пути Яна не видела. Либо честно вкалывать, игнорируя данные силы, либо выполнять миссию. Ублюдку вовсе не обязательно знать мотивы. Яна усилием воли постаралась отогнать от себя вновь всплывшие в мозгу мысли о извращениях с детьми. Не время.
Через час с небольшим вся еда оказалась уничтожена до последней крошки.
- Тарелку облизывать не будешь? – деловито поинтересовалась Яна.
- Я тебе пес что ли? – снова подобиделся Антон.
- Ну и ладно тогда. Поехали на новый адрес.
Странная история с бессмысленным выжиданием во дворе повторилась. Молчаливое бездействие в течение получаса, затем неожиданное решение ехать в обратную сторону заселяться на снятую квартиру. Антона порядком бесили загоны придурочной. Настроение после сытного ужина улучшилось, но не на столько, чтобы спокойно выносить сидящую сзади пожилую клячу. То, что он выглядел в три раза старше ее, Стукова никоим образом не беспокоило. Вынужденный подчинятся глупым приказам, он изо всех сил гасил растущую ненависть. Ладно, хоть снятая квартира оказалась вполне приличным местом, а не грязным притоном для одноразовых свиданий.
Две раздельные комнаты, с безупречным порядком, как он любил. Чистое белье, белоснежные скрипящие полотенца, блестящая, без малейших намеков на потеки, сантехника. Стуков, не замечая, что слишком уж щепетильно относится к временной обстановке, немного расслабился.
Расположившись в отведенной комнате, Антон аккуратно развешал одежду в шкаф на пластиковые плечики и не спрашивая разрешения двинул в душ. Вышел оттуда на кухню уже по-домашнему: в цветных шортах и белой футболке.
- Доставай виски, раз обещала. Давай посидим по-человечески, выпьем.
Антон надеялся узнать планы стервы. Понять, как действует, расположить к себе, и застигнуть врасплох. Может удастся споить, сдать тварь ментам, или, на крайний случай, задушить суку.
- Я не пью виски, - ответила Яна.
- Так надо было взять что пьешь. Я один, как алкаш, бухать должен? Садись. Вискарек нормальный.
Он плеснул пахучую жидкость в стаканы. Яна подумала, возможно, алкоголь поможет снять стресс, отхлебнула и тут же скривилась. Нет, определенно, виски - не её напиток.
- Тебя как хоть зовут?
- Зачем тебе лишняя информация? – вопросом на вопрос ответила Яна.
- Целую неделю проведем вместе, надо же к тебе как-то обращаться.
- Зови меня мать Евлампия.
- Хорошо, Евлампия. Тогда ещё один вопрос? – издалека начал Антон.
«Поубавил борзость, сейчас попытается умаслить, - предположила Яна, - ишь какой доверительный тон выбрал».
- Давай, жги.
- Что мы делаем в Екатеринбурге? Целый день просидели в машине.
- Это ты просто сидел, а я работала, силой мысли уничтожала людей.
Антон неопределенно хохотнул, не зная, принимать ли сказанное за шутку или ошалеть всерьез. То, что она может причинять боль, он не сомневался, но не верил, что гибель заключенных – её рук дело. Тетка, наверно, обладает гипнозом и двинулась головой.
- По-моему, ты слегка шибанутая. Знаешь, да?
- А ты педераст, и не слегка. Тоже ведь знаешь?
- Ладно, ладно, не ругайся, понесло сразу... Я ж просто отметил, так сказать, факт, - Антон снова налил виски. – Честно, я не думаю, что можешь уничтожать зэков.
Стуков неумело пытался манипулировать, направить ход разговора в нужное русло, надавив, как он думал, на самолюбие собеседницы и выяснить слабое место. Он продолжил:
-Делаешь больно, согласен, на своей шкуре почувствовал. Гипноз? Смуглая вся такая, цыгане в роду?
- Угу, - неопределенно буркнула Яна, пусть думает, как угодно.
Главное, чтоб не запаниковал, а то наделает глупостей. Не кончать же борова прямо здесь, как потом такого до машины переть?
Антон продолжал выдвигать свои версии:
- Я так понял, бабки делаешь? Не напрягаясь, по полтора ляма в неделю поднимать, не хило.
- Нет, не хило. В самый раз.
Тетка на доверительный тон не велась. Антон вновь почувствовал прилив раздражения.
- Не боишься, что за такие дела завалят?
- Меня сложно завалить, - Яна сделала маленький глоток. Алкоголь приятно ударил в область колен, расслабляя напряженные мышцы, - чего нельзя сказать о тебе.
- Так ты все-таки меня убьешь?
- Если херней страдать не будешь, то нет. Мы же деловые люди, договорились. Пару годочков себе оплатил.
Антон помолчал, переваривая «пару годочков», и решив не акцентироваться на данном моменте, снова спросил:
- А как научилась так делать?
- Слушай, пошел нахуй со своими вопросами.
- Ты вообще, можешь по-людски общаться? - обиделся Антон, но потом спохватился и снова подлил обоим крепкого золотистого спиртного. - Сидим же нормально, успокойся. В нашем возрасте нервишки беречь надо.
Игнорируя ухаживания за столом, Яна напрямую спросила:
- Мне вот тоже один момент покоя не дает. Все-таки, почему не обращаешься со своей проблемой к специалистам? Прекрасно знаешь, что пристрастие к детям – серьезное психическое отклонение. Я не знаю про твое детство, как воспитывали, какую травму испытал, что тебя так переклинило. Но ты ведь не дурак, должен хотя бы догадываться, откуда ноги растут. Ни разу не возникало мысли попробовать избавится от поганой тяги? Я серьезно сейчас, без подъеба спрашиваю.
- Предлагаешь пойти к психиатру, чтобы меня в дурку закрыли? Поставили на учет или закрыли на зону и отпетушили? Ну уж нет, благодарю.
Антон искренне возмущался недалекостью собеседницы.
- То есть выстроить серьезный бизнес ума хватило, а способ поправить мозги нет? Ты хоть раз, когда заходил в Интернет знакомится с девочками, набрал в строке поиска: сексопатология, причины педерастии? В конце концов, хотя бы про Фрейда должен слышать. Хоть раз обращался к духовным практикам, молился об избавлении? Если бы искал, можно было анонимно выйти на нужного психиатра. Пусть не специалиста в конкретно данном вопросе, но который смог бы разобраться в причинах расстройства. Сейчас любую консультацию от профессионального психотерапевта и сексолога можно онлайн получить. Некоторые предлагают реальные практики для работы над собой.
Яна понимала: занимается абсолютной глупостью. Тратит время на объяснение элементарных вещей, ведет беседы с мразью, которая уже ничего не сможет исправить и никогда не изменится. Именно поэтому окончательно и бесповоротно приговорена. Но излишняя целеустремленность и перфекционизм, до конца толкали в битву за душу. Вдруг в последнюю секунду тумблер щелкнет хоть на одно деление.
- Ты ещё меня к бабке ясновидящей пошли. Я не верю во эту чушь.
Антон сопротивлялся натиску. Каждое слово, каждая мысль неприятной незнакомки вызывала глубокое отторжение.
- Не пробовал, но отрицаю. И в самом деле, чего это я гоню… Зачем лечится от того, что доставляет такое удовольствие, правда? Лучше быть полной паскудой с замутненным сознанием.
Антон опустил глаза вниз, сдерживаясь. Он протянул руку за пачкой тонких, почти женских сигарет, намереваясь закурить.
- Стоять! Ты что здесь курить собрался? Обойдешься. Смотри-ка расчувствовался.
- А где мне покурить?
- Нигде. Здоровье береги. Пригодится.
Стуков, не отвечая взаимностью на мнимую заботу спутницы, одним глотком опрокинул содержимое бокала, закусил колбаской, купленной на завтрак и тут же налил снова, не обойдя вниманием стакан Яны:
- Мне хватит.
- Да я просто обновить. Пей, может подобреешь. Будем! - он чокнулся со стоящим стаканом Яны. - Раз уж вместе бухаем в одной квартире, можно и поговорить. Ладно я, мразь конченая. Но ты? Допустим, правда людей убиваешь... К чему тогда умные рассуждения? Или правильная только на словах? По закону ты гораздо хуже, чем я.
- Я не руководствуюсь законами, принятыми государством.
Разговаривая с Антоном, Яна отводила взгляд. Ей было противно смотреть на холеного Стукова. Она никак не могла определиться, какая именно черта в лице вызывала брезгливую неприязнь. Ощущение напоминало страх из глубокого детства, когда соседские мальчишки кидались в девчонок противными склизкими червяками или тараканами. Вроде понимаешь, что вреда никакого, маленькая тварь абсолютно беспомощна и ничтожна, но все равно дико орешь и с испуга давишь гадость.
- Какими тогда, церковными? Десять заповедей и все такое? Так там грешников не убивают. Бог все простит. В худшем случае, адом пугают.
- К сожалению, запугивание в церквях ни к чему не приводит. Не эффективно. Последнее время совсем боятся перестали, а человек - существо, которое периодически нужно держать в страхе. Иначе, сколько не уговаривай, будет поступать так, как хочется. Когда человек совершенно четко видит последствия своих поступков и понимает, что не когда-нибудь потом, а именно сейчас наступит полный и безоговорочный конец, только тогда прекращает творить мерзость и начинает молить о пощаде. Если же наказание откладывается на неопределенное потом, то каждый уверен: его пронесёт. Или успокаивает себя, что он не настолько плох, «в библии именно это не написано», «бога нет» и так далее. Вот даже ты думаешь «бог простит», а грехи называются «смертные». Сечёшь?
- Поэтому решила записаться в народные мстители? Ты долбанулась!
Яна рассмеялась.
- Очевидно да. Но от этого тебе только страшней должно стать.
- Да я ещё в Челябинске обосрался, - горько усмехнулся Антон и снова подлил виски. Он торопился накидаться алкоголем, практически не делая перерывов между дозами. - Давай бахнем!
- Отвали.
- Не корчи из себя правильную, мы оба знаем, что это не так.
- Антоша! – предостерегающе повысила тон Яна. - Не нервируй женщину, если она тебя об этом не просит. Лучше пластинку смени.
- Ладно, ладно, не заводись, - примиряюще залепетал собутыльник. - Вообще, кстати, я с тобой в чем-то согласен. Слишком много биомусора кругом. Глядишь по сторонам - живут как свиньи, конченые обдолбыши, бухари – только жрут и срут, никакой пользы от них. Ты конечно, извини, но я думаю с уголовниками в Екате и Челябинске ты не при делах. Позначимее тебя люди найдутся. На самом деле государство ничем не управляет. Есть мировое теневое правительство, которое уже давно регулирует численность населения. Военные действия на Востоке не просто так, мусульман сокращают. Эбола – биологическое оружие. Убирают черножопых, которые плодятся как мухи. Нигде, кроме Африки эболы больше нет. СПИД - тоже лабораторная разработка. Раньше таких болезней не было. Все делается для геноцида народа.
- О-о-о, - протянула Яна, - и кто после этого долбанулся? РенТВ пересмотрел?
- Да почему…- Антон, потерявший надежду споить собеседницу, то и дело опрокидывал вискарь. За разговорами незаметно пьянел сам. - Человек хуже животного. Здесь я с тобой согласен.
- Ты на курсы по конфликтологии сходил? Используешь прием присоединения к оппоненту? Типа: «Я думаю как и ты, но…»?
Антон, не реагируя на колкие выпады Яны, продолжал:
- Взять твою религию… Сколько католических священников застукали с мальчиками? Каждого второго. Весь Ватикан замазан. Духовенство само подвело к тому, что в загробный мир никто не верит и не боится. Вот с какого божьим людям это разрешено, а я не могу пообщаться с молоденькой девочкой? Заметь, де-воч-кой! – подняв палец вверх, членораздельно произнес извращенец, забыв, чем ему грозит подобная тема. Зацикленность была налицо. - Девочкой, а не мальчиком! Нет же, это преступление. Порнография запрещена, а зачем?
Яна отведя в сторону глаза, глубоко выдохнула зарождающийся гнев и решив умерить в общении с педофилом эмоции, сухо ответила:
- Она только на словах запрещена, в Интернете что угодно можно найти. В свободном доступе.
- И правильно! В свободе огромная польза! Я тебе скажу: доступность проституток и порнухи уменьшает сексуальную напряженность, - Антон, хлебавший виски в одно горло, хмелел с каждой минутой. - Вот смотри: увидел чурка на экране красотку с вывалившейся пилоткой. Вызвал шлюху. А так бы желание нарастало, первую попавшуюся в подъезде трахнул насильно. Сейчас ведь проще заплатить, чем изнасиловать. Все в жизни продумано!
- Да, конечно! – с сарказмом заметила Яна, - только сдается мне, порнуха помогает культивировать и взращивать скрытые пороки. Первый подсмотренный секс дает отпечаток на всю жизнь, таким способом кого угодно можно испортить.
- Полная ерунда… Вряд ли любители группового секса в свой первый раз жарились всем колхозом. Или мазохисты. Не верю, что их первая баба хлестала плеткой. От такого, между прочим, мир хуже не станет. Каждый трахается, как хочет.
Пьянеющего Антона потянуло на откровения. Он совершенно не чувствовал за собой вины. Его личные желания и влечения превыше всего и оправдывали любой поступок.
- Видишь ли, мир становится лучше не из-за доступности реализации извращенных желаний. Человек становится человеком, когда может держать в узде худшие свои наклонности. Может победить пороки и страсти, - ответила Яна, глядя в раскрасневшуюся противную рожу оппонента.
- То есть всем в монахи пойти?
Женщина усмехнулась.
- Как раз нет. Легко быть святым, когда рядом нет искушений: ни доступного секса, ни денег, ни бухлишка. Буддисты, ламы отшельниками сидят на природе, вокруг птички поют. Красотень. Даже кушать не надо, поскольку при медитации гасятся все проявления телесности. Так любой душу очистит. Раздражающих факторов в виде других людей нет, а из-за этого, между прочим, не один человек с катушек в свое время слетел. Как раз вся суть в том, чтобы остаться чистым в провоцирующем говёном окружающем мире.
- Вот тут я тебе скажу: люди слабы. Нами движут только секс и деньги. Человек вообще тварь... Не остановишься, котенку хана… больше срать не будет.
Опьяневший Стуков соглашался с идеями Яны, с трудом подбирая формулировку. Ей наскучило слушать пьяные бредни:
- Все давай, вали уже спать.
Антон громко вздохнул, разочарованно посмотрел на пустую бутылку, пожал плечами и мелкими дергающимися шажочками потопал в комнату.
«Благо, мразеныш не буйный», - промелькнуло у Яны. Ей не хотелось напрягаться лишний раз перед сном, обездвиживая педофила.
Бутылка виски сделала свое дело – через минуту Антон громко храпел. Яна на всякий случай связала спящему руки и ноги и снаружи подперла стулом дверь. Хоть она спала очень чутко, просыпаясь от каждого шороха, лишние меры безопасности никогда не казались чрезмерными.
В отличие от соседа по квартире, моментально отключится Яне не удалось. Она долго ворочалась в постели, прокручивая в голове недавний разговор. Странно, какие бы мерзости не творил человек, у него всегда найдется оправдание. Даже при полном понимании отвратительности деяний. Усыпляя совесть, прикрывается сторонней причиной в виде жизненных обстоятельств, плохой наследственностью, чужим влиянием, неясной непреодолимой силой, именуемой судьбой. Некоторые умудряются добавлять к пороку гордыню. По одному богу известной причине считая, раз из десятков тысяч он готов творить непотребное, значит уникален. Имеет право делать то, что запрещено другим.
Антошка лишний раз подтвердил аксиому, сколько невозвратных не подталкивай на правильный путь, ничего не изменится. Потому что не хотят. Людям необходимо напоминание. Переосмыслению поспособствует сладкий пендель, в виде наглядных последствий атак. Пятна каждому объективно покажут состояние души, продемонстрируют кто что из себя представляет. Каждый сможет объективно увидеть свои грехи, и для многих это окажется настоящим открытием. Часто человек даже не задумывается о своей гордыне, путает свободу и сексуальность с распущенностью, извращением, переходящим допустимые грани. Другие не подозревают что его уныние, крайне негативное восприятие действительности и мизантропия сожрало душу. Пережив атаку, большинство, получив лишнее подтверждение о своих грехах из уст окружающих, смогут всерьез заняться собой. Повальные смерти грешников однозначно станут мощным пинком под зад, придающим ускорение в верном направлении. Конечно, выдавшийся шанс используют не все, но это целиком и полностью будет являться их осознанным выбором. Если уж перед лицом реальной смерти человек продолжит творить непотребное, то насильное исправление не подвластно даже богу. Люди сами вершат свою судьбу.
Весь вопрос в том, воспримут ли люди знаки или предпочтут закрыть глаза?
Едва за окном забрезжило утро, Яна открыла глаза. Наверняка, ещё около шести. Она прислушалась, Антон дрых, громко сопя и периодически срываясь на визгливый храп. У неё в запасе немного времени, чтобы незаметно почистить окружающие дома. Яна погрузилась в сканирование. Словно мощный прожектор, метр за метром прощупывала окружающую мглу, выхватывая затаившиеся тени. Обнаружив нити переваливших разделительную полосу, она натягивала струнки, и, не дожидаясь пронзительного звона, отпускала. Если арестанты протянули почти 10 часов, то новеньким, наверняка, светили целые сутки. Каждый раз миссионерка стремилась дотянутся чуть дальше возможного, цепляясь за едва ощутимую душу, как за опору. Рассматривала кандидата в невозвратные до тех пор, пока явственно не начинала чувствовать его ауру. Окончательно удостоверившись в своей правоте, безжалостно карала и тянулась еще, шаг за шагом увеличивая диапазон воздействия.
Мелодичный звонок вывел Яну из состояния сомнамбулы. На прикроватной высокой тумбочке трелью разливался Антоновский айфон. Экран показывал бородатого мужика с именем «Олег». Недовольная тем, что её вырвали из погружения, Яна чертыхаясь, поднялась, и прихватив с собой трубку, зашла в соседнюю комнату. Клиент после обильного алкогольного возлияния спал всю ночь в одном положении, не переворачиваясь. Она развязала бесчувственному пухлому телу руки, и не дожидаясь пробуждения, острым кулаком резко заехала Антону под ребра. Стуков непонимающе продрал глаза и грубо рявкнул, не въехав спросонья в действительность:
- Что?
- Кто звонил? – сунула Яна под нос утихший телефон.
Антон медленно соображал:
- Олег.
- Ты дебил? Я не слепая, вижу. Что за Олег?
- С работы, коммерческий директор.
- Какого ху… дожника ему с утра надо?
- Откуда я знаю, - раздраженно фыркнул Антон.
Очевидно, он заспал вчерашние впечатления, фокусируясь на сиюминутных сигналах. Утро явно начиналось слишком рано и отнюдь не радостно. Башка трещала, руки, ноги почему-то невыносимо ломило в суставах, во рту нагадила стая бездомных старых кошек.
- Перезвони, скажи, занят. Если по делу – очень коротко ответь, ни слова больше. Поставь на громкую связь и … ты помнишь, да?
Антон, окончательно проснувшись и вспомнив урок с физическим «надругательством», послушно протянул к трубке руку. Подобное воздействие при жутком похмелье его точно доконает.
- Звонил? – без приветствия рявкнул он в динамик после непродолжительных гудков.
- Да, Антон Петрович, доброе утро. Извините, что рано. Глушаковские отгрузку просят под гарантийное письмо. Отправляем или ждем стопроцентную предоплату?
- С этого месяца никаких отгрузок, пока деньги на счет не поступят.
- Хорошо, понял, до свидания, - абонент без лишних уточнений отключился.
Похоже, подозрений у бородатого Олега пока не возникло.
- Люблю не болтливых, - заметила Яна и недовольно отстранилась. – Фу, иди зубы хоть почисти…Вонища, как будто заживо гниешь.
Пока любитель малолетних вставал, а затем приводил себя в порядок, Яна успела умыться, позавтракать, помыть за собой посуду и полностью собраться. В отличие от соседа она чувствовала себя прекрасно. К девяти утра готова сворачивать горы.
Проходя мимо большого зеркала в прихожей, Яна залюбовалась собой – выглядит замечательно. Лет тридцать пять, не больше. Похоже, удачное освещение, предположила Яна и громко забарабанила в дверь ванной комнаты, торопя Антона. Он уже минут сорок не выходил из душа.
- Шевели гамашами, старая педрила! Нам ещё в Тагил ехать.
Ответа не последовало, но звук льющейся воды сразу прекратился и вскоре из ванной показался Антон. При полном параде, без малейших признаков похмелья, такой же холеный, как и вчера. Если бы Яна не знала, сколько накануне было вылакано вискаря, она никогда бы не подумала, что человек серьезно злоупотреблял.
От завтрака Стуков отказался, ограничившись кружкой сладкого кофе, чем совершенно не удивил. Вряд ли человеческий желудок утром способен принимать пищу после такого плотного ужина и возлияния на ночь. Чтобы успеть все качественно переварить, нужно иметь потрясающий обмен веществ, а судя по жировой прослойке Антохи, его организм таким замечательным свойством не обладал. Однако, это вовсе ему не помешало в остальном выглядеть на все сто.
В свежей одежде с иголочки бизнесмен смотрелся так, будто собрался на деловую представительную встречу в верхах. Был выбрит до скрипоты. Розовощек, бодр и пах дорогим парфюмом. Яна же, одетая в спортивный костюм и решившая обойтись без макияжа, почувствовала себя бедной родственницей рядом с представителем элиты. Возникшее ощущение собственного несовершенства оказалось не из приятных. Теперь понятно, почему работяги ненавидят вылизанных до идеала метросексуалов.
Антон с достоинством прошествовал в комнату и принялся за сборы.
«Все же, зря дала ему так набухаться, - глядя на медлительность соседа подумала Яна, - как бы чего не дороге с похмелюги не выкинул. Ишь как тормозит. Ладно, будем надеяться, не привыкать. Конь здоровый, быстро отойдет».
Наконец Стуков изъявил готовность к выходу. В подъезде странной парочке никто не встретился: час пик, отправляющихся на работу и учебу давно прошел, стоянка возле дома опустела больше, чем на половину. Путешественники сели в Крузер и выкатили на дорогу.
В городе творилось нечто особенное. До отказа запруженная автомобилями улица Малышева полностью оправдывала свое название. Она казалась несоразмерно малой в ширину для комфортного проезда. Машины буквально протискивались между собой, стремясь проползти мимо колонии № 2, возле которой они вчера так долго стояли.
- Ничего себе тут движняк, - воскликнул Антон.
Подъезд к воротам ИУ был забит служебными автозаками, служебными машинами ФСИН, реанимационными автомобилями. Крытые военные грузовики один за одним отъезжали из ворот колонии. Вокруг забора выставлено плотное оцепление. Это выглядело довольно странно, поскольку обычно такие заведения предполагали охрану внутри периметра, а не снаружи.
- Черт побери, мы тут надолго, - водитель недовольно покосился в зеркало заднего вида на Яну, выбравшую неудачный маршрут.
От облика спутницы его продрало между лопаток неясной тревогой. Лучше бы не смотрел. Недавно сияющая тетка выглядела больной. Лицо осунулось, кожа стала похожа на серый пергамент, а под глазами проступили темные круги. Смертельно уставший, тоскливый взгляд, неподвижно устремленный в никуда, наводил безотчетный ужас. Антон отчетливо почувствовал прилив тошноты, страшные подозрения всколыхнулись в утробе трусливыми позывами.
Он сложил в голове отдельные фрагменты в общий пазл. Вывод напрашивался очевидный. Единственное, что не давало запаниковать – здравый смысл. Стуков не верил в потусторонние силы, жизнь после смерти, бога и прочую ересь. Он и сейчас, упрямо игнорируя факты, отчаянно старался найти логическое объяснение происходящему, убеждая себя, что все происходящее – дикое совпадение случайных событий.
В тот момент Яну мало занимали мысли и эмоции приговоренного. Не реагируя ни на ситуацию за окном, ни на реплики спутника, она беспощадной фурией ментально кружила над районом, выхватывая новых жертв из огромной людской массы. Екат был не паханным полем. Что означала пара колоний с тремя тысячами поселенцев и сотня не самых лучших горожан в миллионном городе? Капля в море. Невозвратные то и дело возникали в поле сканирования и похоже, за сутки она не в состоянии охватить даже десятую часть населения. Для этого надо было, действительно, как и говорила Антону, оставаться на целую неделю.
Однако, красиво выстроенный план требовал иных решений. Они направлялись в Нижний Тагил через ЕКАД, ведущий на Кольцовский тракт.
Маршрут был выстроен не случайно и имел мало общего с пропускной способностью города. В списке наиболее значимых целей стояли аэропорты и вокзалы. Большой трафик – раз, и два – люди разъезжались в разные стороны. Концов не соберешь. Особенно Яну интересовали транзитные поезда, поскольку на вопрос: «Был ли пострадавший в Екатеринбурге?» часть родственников пострадавших, не задумываясь, ответит «нет». Не все сообразят, что дорога лежала через уральскую столицу.
Наиболее привлекательными оказывались международные рейсы аэропорта Кольцово. Возможность отсрочки смерти на несколько часов рисовала волшебные перспективы. Погибшие окажутся за много тысяч километров от места воздействия, что внесет дополнительную путаницу и продемонстрирует реальность угрозы для всей планеты.
Пока Антошка собирался, времени изучить онлайн табло расписания рейсов аэропорта, у Яны было хоть отбавляй. В период с одиннадцати до часа дня в Кольцово окажутся пассажиры, как минимум, пяти международных и четырех местных рейсов. Яна прикинула, если взять среднюю вместимость около 300-400 человек на Боингах и сотню на российских, охват составит около двух тысяч человек. Столько же может оказаться ожидающих пересадки и просто прибывших на вылет раньше времени, сотрудников и встречающих. Если взять количество невозвратных десять процентов…
«Стоп, откуда вообще взялись 10 процентов?» - внезапно одернула себя Яна. Цифра, вспыхнувшая в мозгу, совсем не понравилась. При населении земли в 7 миллиардов она даже со своими супер-способностями не сможет обработать такое количество грешников. Здесь поможет только ядерная война или глобальный природный катаклизм. Именно такую беду она, собственно, и пыталась отвести от человечества. Яна засомневалась, что мысль о подобном проценте вложили ей в голову свыше. Скорее всего, это случайное, не имеющего никакого сакрального значения число. Возникшее, что называется, «от балды» и не такая огромная часть населения земного шара подлежит уничтожению.
«В любом случае, - пыталась успокоить себя Яна, - надо постараться посчитать, сколько попадет под гребенку. Общее число, однозначно, должно оказаться небольшим. На самолетах летает вполне приличная публика. Это же не невыездной, бомжаче-наркоманский дворовый контингент, зашитый в общую статистику…»
Проваландавшись около часа в пробках, путники, наконец, приблизились к месту назначения. На расстоянии около километра от аэропорта на протяжении многих лет существовала небольшая стихийная стоянка, на которой ожидали встречающие пассажиров, поскольку парковка свыше 15 минут возле самих терминалов являлась платной во избежание криминального бизнеса с такси. Совсем рядом с Кольцово находились ещё несколько платных парковок и оттуда было бы осуществлять чистку менее затратно, но Яна решила остановиться подальше. Движение вскоре перекроют, и кто знает, как быстро потом смогут выехать с заблокированной территории. С семисот метров Яна легко захватывала грешников, силы росли с каждой атакой, поэтому она понадеялась, что, как следует постаравшись, сможет достать и до здания и взлетных полос.
Обрывать жизненные нити предстояло крайне аккуратно, постепенно – медленной смертью, растянутой на максимально доступный срок. Дикие варианты принадлежности пилота или авиадиспетчера к девятому уровню Яна исключала, но все же рисковать на хотела. Катастрофы не допустимы, машины должны садиться и взлетать без инцидентов. Совсем другое дело – зал ожидания. Здесь, по её разумению, как раз нити лучше обрывать сразу. Иначе где-нибудь в далекой Турции по прилету скончается папаша - скрытый извращенец, а денег на транспортировку у семьи не окажется. Возникнет дополнительно куча ненужных сложностей. Компетенций у Яны в данном вопросе не хватало, а поскольку без знаний все учесть невозможно, то подумала, что лучше заранее избежать лишних проблем.
Пока Яна издалека пробовала нащупать первые нити, антоновский Крузер тихонько перевалил через колдобину и заехал на свободное местечко. Стуков понял, что опять придется долго ждать, отъехал сиденьем подальше от руля, вознамерившись немного вздремнуть. Он и так чуть сознание утром не потерял, впервые встав с похмелья в такую рань.
Яна сосредоточилась. Не находясь физически в зале, ей было крайне сложно определить, что где находится. Приходилось ориентироваться исключительно на концентрацию человеческих душ, расстояние друг от друга и энергетику движения. Рассредоточение движущихся в разных направлениях и находящихся на одном месте людей указывало на зал ожидания. Медленно перетекающие в колонне в одном направлении - означало стойку регистрации и досмотра. И там, и там, жизненную силу можно прерывать сразу. Небольшая группа, долго находящихся неподвижно на равноудаленном расстоянии – скорее всего работники аэропорта, к ним можно применять только отложенную смерть. Для тех, кто парил высоко над землей тоже годилась только отсрочка. Конечно, всех ситуаций предугадать нельзя, но Яна старалась нанести как можно меньше урона, поэтому прежде, чем начать действовать, она долго присматривалась, определяя меру наказания. Она немного нервничала. Такая ответственность за судьбы непричастных к грехам людей на неё ложилась впервые. Страшно, но деваться некуда. Взвалила груз – тащи.
Яна достала дешевенький старенький кнопочный телефон и отправила предупреждение Авдееву: «1209 Кольцово пришлите похоронную бригаду к 11.30».
«Слишком много текста, в дальнейшем надо писать короче. Достаточно пароля и места, - подумала она, выкидывая отживший аппарат в приоткрытое окно, - и так все понятно: планируется акт возмездия в месте федерального значения и к указанному времени появятся первые жертвы. Ох, какой трэш сейчас начнется.»
Грешников в воздушной гавани, действительно, оказалось меньше, чем в городских кварталах. Максимум человек 70 на всю зону. Лучше бы, конечно, совершать процедуру зачистки, находясь непосредственно в зале и наблюдать за ситуацией собственными глазами – меньше шансов ошибиться. Но конспирация превыше всего, миллиард камер, наблюдающих за пассажирами Яну отнюдь не воодушевляли.
Внимательно исследовав каждый уголок, она составила в голове примерный план помещений. Смущал один момент: пять грешников высокого уровня находились в относительно неподвижной обстановке уже более двадцати минут. Кто это? Пассажиры бизнес-класса, сидевшие в отдельном зале? По-хорошему, их следовало рубануть сразу, но сначала Яна дотянулась до быстро удаляющихся душ в небе и аккуратненько, синхронизируясь с направлением лайнера, растянула их до легчайшего звона и отпустила восвояси.
Почти час она потратила на ювелирную работу, индивидуально подходя к каждому. Стуков, разомлевший под пригревающим солнышком, погрузился в глубокий сон, а Яна, виртуально переходя из зала в зал, один за одним обрывала души. Эффект не заставил себя долго ждать. Вскоре сладко дремавшего спутника разбудил вой машин со спец сигналами. Онлайн-табло в телефоне Яны засветилось оповещениями о задержках рейсов и переносе прибывающих в ближайший аэропорт Челябинска. Дальше ловить здесь было нечего, и Яна заторопила водителя на выезд.
Отложенные смерти и удаленность от места казни потребовали от миссионерки колоссальных энергозатрат. Она выложилась по максимуму, дойдя до предела своих возможностей и чувствовала себя совершенно опустошенной и обесточенной. Соберись сейчас Антошка сбежать, Яна вряд ли смогла его остановить.
«Слава богу, успела запугать, не дергается, - подумала она, погружаясь в легкое медитативное состояние.
Впереди трехчасовой переезд до Нижнего Тагила, с отсутствием по пути населенных пунктов. Невьянск - не в счет, успеет восстановиться. Крузер вырвался из удушливого города и размеренно катился по пустой трассе. Яна могла совершенно не беспокоится за Антона. Дорога идеальная для дальних поездок – односторонняя двух полоска с хорошим асфальтом. Можно спокойно разгонятся хоть до ста семидесяти, Правда мало кто на это решался. Постоянные автолюбители знали: с завидной регулярностью в кустах прятались треноги с камерами, фиксирующими превышение скорости.
Равномерный гул машины, стабильно идущей 70 километров в час, успокаивал. Полулежа на заднем сиденье, Яна задумчиво глядела в окно. Ей всегда импонировала суровая, строгая, уравновешенная красота темных хвойных лесов. Природа Северного Урала таила в себе неоспоримое выдержанное превосходство над человеческим существом. Казалось бы, родные края совсем рядом – каких-то двести с небольшим километров, один климатический пояс и одинаковая растительность. Но остроконечные ели и сосны казались гораздо выше, чем в Челябинской области, а лес намного гуще и темнее. Будучи не за рулем, она замечала то, чего не видела раньше. Спокойно могла созерцать величие окружающего мира, любуясь каждым облачком на небе, каждым причудливо изогнутым стволом. Мимо сплошным зеленым массивом проплывала тайга, являя глазу дикие и непролазные места. Изредка лучи солнца пробивались через верхушки деревьев, неровными полосами освещая меняющийся пейзаж и робко падая на асфальт. По краям обочины высились огромные каменные валуны, заросшие растительностью, виднелась голая скальная порода, изрезанная под острыми углами. Казалось, что дорога, переваливаясь через холмы, идущая то вверх, то вниз, иногда прорубалась сквозь небольшие ущелья. Возможно, так оно и было. Человек боролся с природой, а природа напоминала ему кто на земле главный, устраивая в сейсмологически благополучной зоне без ураганов и наводнений сюрпризы со жгучими тридцатиградусными морозами, обильными снегопадами и непредсказуемым летом.
Равновесие Яны за все время путешествия нарушилось лишь один раз, когда миновали небольшой город с 20-ти тысячным населением. Наспех похватав горемык с окраин, и отмерив максимальный срок, через пять минут Яна уже забыла про невезучих невозвратных, которых угораздило оказаться в сканируемой зоне. Она вновь погрузилась в безмолвное наблюдение.
Небо потемнело, скоро на лобовом стекле показались первые капли. Антон легким движением пальцев возле руля смахнул потеки щетками и спросил:
- Куда дальше?
Впереди показалась развилка перед въездом в Нижний Тагил и стела с названием населенного пункта. С Екатеринбургской трассы попасть в город можно было с разных сторон. Левая дорога огибала жилые районы и вела сразу в отдаленный Ленинский район. Идущая правее, шла через ИК № 13.
- Держи правее.
На часть пути по городу навигатор Яне был без надобности, она сухо командовала:
- Сейчас прямо. Перестраивайся в правый ряд, поверни на перекрестке…
С догадывающимся Антоном пора было кончать, пока он, спасаясь, не отчебучил какой-нибудь номер. За сутки общения и распития алкоголя с задушевными разговорами, Стуков не стал ближе. Яна, конечно, уже не так часто, как в начале, испытывала желание немедленно отделаться от педофила. Острое отвращение прошло, но до сих пор коробила связующая с подонком нить. В ней просто проявилась терпимость, по большей части основанная на мысли, что уничтожение педофила – вопрос времени. Никакого сожаления или жалости не возникало. Без таких ублюдков родители могут жить спокойней.
- Приехали. Тормози.
ИТУ находилось за поворотом в двухстах метрах. Антон резко остановился прямо у обочины, не удосуживаясь найти место для парковки поудобнее. Хоть немного, но пакостил. Оправдание железное, сказали тормознуть, сразу встал, невзирая на запрещающие парковку знаки. Спорить Яна не стала.
- Покажи, что у тебя лежит в карманах, - требовательно проговорила Яна.
На самом деле, пока Стуков спал, она прошарила сумку вместе со всей одеждой, но на всякий случай решила лишний раз проверить, но появилось ли чего нового. Утром она убрала мелочи, выводящие на след обладателя: фирменную синюю ручку «Дорстроймаша» во внутреннем кармашке плаща, чек с автозаправки, презерватив со вкусом банана. Дорогой коричневый бумажник из натуральной кожи с полным комплектом документов и визитками ещё в самом начале пути перекочевал к ней в сумку. Яна оставила педофилу лишь несколько мелких купюр, да сигареты с безымянной зажигалкой. Ничто не должно указывать на его личность, однако полное отсутствие содержимого при обыске, в глаза тоже не должно бросаться.
- Пусто, - он вывернул карманы, - документы у тебя.
- Хорошо. Сейчас идешь к воротам заведения. На пропускном пункте спросишь начальника смены, старшего лейтенанта Александра Конева. Когда выйдет, передашь привет от Марины Захаровой и попросишь пройти сюда к машине. Он все поймет. Запомнил?
- Александр Конев, привет от Марины Захаровой – повторил Антон. – И что дальше?
- Ничего, вернешься назад, мы поговорим, ты постоишь на улице. Потом поедем дальше. Плащик одень, а то промокнешь, жирок протухнет.
Яна скомкала аккуратно сложенный черный короткий плащ и кинула в Антона. Обидчивый бизнесмен в этот раз не стал возмущаться из-за явного проявления неуважения к собственной персоне и небрежного отношения к одежде. Надежда окрыляла. Неужели замаячил реальный шанс освободиться от этой гребаной Евлампии-Марины?Дело, здесь, конечно, не чисто, но теперь хотя бы понятно, каким образом происходят смерти в колониях. А то силой мысли, силой мысли… Если эта злобная сука думает, что он действительно пойдет искать какого-то Конева, а потом добровольно вернется назад только из-за Крузака, то она ещё и тупая.
Скрывая радость за показной неспешностью, педофил, боясь сглазить, вылез из машины, и потопал вдоль мокрой дороги. Яна согнулась и не выходя из просторного автомобиля, переползла за руль, проехав ребром подошвы кроссовка по коробке передач. Через минуту Стуков скрылся из вида за углом.
«Надо отмыть», - мелькнуло у Яны, и почти одновременно с никчемной мыслю, связующая путников невидимая нить, нервозно завибрировала, запустив обратный отсчет до десяти…
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги