Эйс

Глава 23. Отступление. Коля Ледоруб

Николай стоял в полной амуниции вместе с другими бойцами спецназа УФСИН на плацу перед ИК-9. Их подняли ночью по тревоге – колония строгого режима взбунтовалась после сообщений о массовой гибели в тюрьмах Екатеринбурга и Нижнего Тагила. Дали на сборы несколько минут, недолгий переезд и вот они здесь, стоят ровным строем, настраиваясь на рывок и гася адреналин в бурлящей крови.

Сказать, что Коля-Ледоруб выглядел внушительно, значит преуменьшить, это примерно также, как ляпнуть про королеву Англии: «Ну, что-то в ней есть от аристократических кровей». Если королева – само олицетворение аристократии, то Коля – живое воплощение человеческой силы и мощи. Ростом его бог наградил щедро: два метра с четырьмя «копейками», широченный в плечах и огромными кулачищами. В русских былинах их величали богатырями. В полном обмундировании – бронежилете, шлеме и тяжелых берцах, добавляющими ещё в целом сантиметров десять, он производил, мягко говоря, неизгладимое впечатление.

При его появлении самые сообразительные зэки, если успевали, удивленно произносили:

- Вот это тва-а-арь! – и отбросив мысли о сопротивлении, добровольно ложились на пол, складывая руки на затылок.

Вообще, если смотреть на Николая в отдельности от всех остальных, то истинные габариты оценивались не сразу. Тело пропорционально и благодаря ежедневным тренировкам, развито гармонично, равномерно в нужные стороны. Лишь только когда рядом с ним находился среднестатистический человек, становилось понятно – перед тобой Халк во плоти.

Высокий рост в Колиной семье был фамильной визитной карточкой. Вся мужская половина: племяши, братья, дядья – получили прекрасные данные от прадеда, а может и прапрадеда по отцовской линии. Все три родных брата Николая работали в силовых структурах. Самый старший, Лёня, по меркам семьи считался мелковатым. В семье над ним подшучивали: «коротыш» - всего лишь метр восемьдесят шесть. Зато Леонид оказался самым удачливым в плане карьеры и к тридцати трем годам, дослужился до начальника городского ОМОНа.

При всех своих достоинствах, Николая нельзя было назвать самым выдающимся сотрудником отряда. В структуры по усмирению бунтов в колониях, всегда старались подбирать мужчин с прекрасными физическими данными, поскольку сама специфика работы предполагала смертельную опасность при возможном столкновении с заключенными. Среди зэков частенько попадались не хилые экземпляры, и если помножить их силу на отсутствие барьеров в человеческом плане и ненависть, то такие, как Коля, являлись элементарной необходимостью.

Перед воротами ИК бойцы ожидали команды и каждый сосредоточенно крутил в голове мысли о предстоящем штурме. Коля-Ледоруб скосил глаза в бок, увидел угрюмого Лёху и усмехнулся. Он до сих пор помнил, как его товарищ проходил посвящение. Новичку по традиции устраивалась проверка – спарринг с одним из действующих сотрудников. Коля зашел в переодевалку спортзала посмотреть на нового кандидата и отвалил челюсть. Дело было не в мощном телосложении новичка. После габаритов родственничков Николая таким не удивить. Огромный лысый детина со сломанными ушами спал, сидя на поперечном шпагате со штангой на плечах. Может и не спал, а медитировал или просто опустил глаза в пол, но Коля потом всем рассказывал именно так. Леха, как выяснилось, являлся мастером спорта по вольной борьбе, чемпионом России в смешанных единоборствах, лыжником, и еще, бог знает, кем. Николай рванул к начальству:

- Вы кого сюда привели?! Он же моими бойцами, в зале маты от пыли выхлопает!

- Иди тогда сам на спарринг, - душевно заулыбался майор.

- Я дурак, что ли?

Разумеется, спарринг длился не больше минуты, выдвинутый на поединок боец быстро смекнул, что на рожон лезть не стоит, есть смысл отметиться в схватке чисто номинально, поэтому в добровольном порядке лег под противника. Вряд ли какой-нибудь умник при трезвой памяти решился бы его за это осудить.

Сейчас Лёха стоял с ним бок о бок, и вместе с остальными, в очередной раз слушал инструктаж. Кстати, своему прозвищу Ледоруб, Коля был обязан именно Алексею. После зачисления в ряды спецназа, в первый рейд на зону, новичок впервые увидел, как Коля усмиряет заключенных. Он никогда не использовал резиновую дубинку, нося её только как небольшой красивый аксессуар и потому что так было положено. Заходя в «хату» Коля обхватывал буйного зэка за пояс и резко подбрасывал вверх, несчастный ударялся головой о потолок, после чего теряя сознание, падал и успокаивался надолго.

- Ни хрена себе, ты отрубаешь отморозков. Прямо Ледоруб, - ржал после операции Лёха в компании сослуживцев.

Имя товарища говорило само за себя: имело один корень со словом «колоть», синонимом «рубить», все сходилось в цвет. Так и приклеилось надолго - Коля-Ледоруб.

Раньше операции по подавлению волнений случались крайне редко и обычно перед началом штурма среди сотрудников царило некая возбужденная решимость и боевой дух, но последнее время инциденты случались все чаще и чаще. Причем степень изобретательности и жестокости при организации бунта превышала все мыслимые пределы. Загнанным в угол заключенным было нечего терять. Они не собирались чувствовать себя паршивыми овцами в загоне, подготовленными для убоя и смиренно ждать гибели. Любыми способами рвались на волю. Подавлять приходилось также бескомпромиссно, поэтому сегодня среди сотрудников спецназа преобладала задумчивость. Понимали, на что идут. Бойцы были хорошо информированы о странных ликвидациях на Урале и читали письмо «утилизатора» в интернете, которое, по мнению большинства, являлось фэйком. Обсуждение в отряде выдвинутых экстремистами условий, вносили непонимание, вызывало кучу домыслов и кривотолков. От руководства же внятных разъяснений не поступало. «Информацию доведут до вашего сведения после тщательного расследования и выяснения обстоятельств чрезвычайных происшествий». Вот и весь сказ, а пока заключенные на зонах умирали как мухи.

«Сколько зон уже освободилось? Пять, шесть? Так мы скоро без работы останемся», - думал Николай.

Отчасти Коля был рад массовой чистке: насмотрелся таких ублюдков, пристрелить которых, не дрогнула бы рука, но очутиться в похоронной бригаде ему не улыбалось. Он служивый, а не гробокопатель.

Мысли прервала резкая команда и авангард двинул в открывающиеся ворота колонии.

***

Яна не успела вмешаться в воспитательный процесс с бунтовавшими колониями. Пока она ехала в поезде, возмущения подавили стремительно и жестко. Силовики держали руку на пульсе и оказались полностью готовы к подобному раскладу. При первых признаках зарождающихся волнений вводили на зоны Спецназ УФСИН, ОМОН, военнослужащих внутренних войск. Для властей было крайне важно показать: ситуация под полным контролем, независимо от заявлений новоявленной организации с инфантильным названием. Пресс-служба ФСИН наряду с другими официальными источниками не сообщала о количестве пострадавших при подавлении возмущений, заявляя лишь об использовании водометов, штурмовых лестниц, свето-шумовых гранат с последующим неминуемым восстановлением порядка и спокойствия. Части зэков добавили срок, зачинщиков отправляли в освободившиеся ранее колонии с усилением режима содержания.

Яна удовлетворенно отмечала соблюдение рекомендаций, забыв о том, что расселение сидельцев и без её советов казалось делом логичным. Не разгонять же в одночасье персонал опустевших тюрем.

«Поторопились. Могли бы воспользоваться перерывом, сделать ремонт, осовременить оборудованием что ли, усовершенствовать систему наказания», - прагматическая составляющая мозга Яны работала в созидательном русле.

Желание делать дело как можно в лучшем виде неизбежно применялось и к своим действиям, и являлось мерилом для других. Псевдоним Эйс подходил ей как нельзя лучше с любой точки толкования.

Идеи об улучшении системы наказания упали на плодородную почву и активно забурлили в голове. Женщине всегда нравилось закручивать поток сознания вокруг избранной темы.

«Все давно знают, что интеллект в толпе падает до уровня самого глупого члена, - думала она. - В обычных колониях постоянное нахождение среди большого сброда. Камеры по восемь-двенадцать человек. Тут волей-неволей напрочь отупеешь. Почему не используют современные практики по коррекции личности – есть же соответствующие разработки у тех же самых разведслужб и прочих специалистов психо… разного направления или нестандартные методы воздействия, вплоть до регрессологии? В отечестве в избытке прекрасные отечественные мыслители, разъясняющие самым простым языком законы жизни. Если обратиться к высококлассным специалистам, наверняка сумеют прописать мощную программу положительного психологического воздействия на заключенных. Разложить по полочкам методику чуть ли не по видам преступления, вытащить наружу истинную причину поступков, выявить истоки асоциальных норм жизни и перевернуть сознание, скорректировав дальнейшую линию поведения. Главная задача проста: уровень греховности не должен опускаться в тюрьмах ещё ниже. Да, разумеется, правильная работа с заключенными, организация пространства внутри колонии и прогрессивные методы контроля - это колоссальные затраты. Отбросами никто не хочет заниматься. Куда проще использовать большую часть зэков в качестве тупой рабочей силы и управлять ими с помощью насилия.

Не вопрос, взрослых исправить крайне сложно, да и разобраться, пересматривает он ценности в жизни или просто прикидывается - тоже не легко. Понятно, всегда найдутся не поддающиеся никакому влиянию. Для таких предусматривать особые условия содержания, чтоб не могли отравлять извращенными суждениями остальных. Свести к минимуму пресечение с другими осужденными, без возможности создавать свои собственные законы выживания. Ну, а самых отвратительных мразей – в топку. Во все времена, во всех государствах раньше существовала смертная казнь. Что последнее время пошло не так? Зачем мы переняли маразм «цивилизованных» стран по её отмене? В условиях некоторых тюрем пожизненное заключение совсем не гуманность, а ещё больший садизм.

Немаловажный вопрос содержания невозвратных. С какой стати на мои налоги содержатся самые опасные выродки? При особом режиме не работают – только гоняют в своем больном сознании уебищные мысли, жрут, дрочат и срут. Я лично, даже копейки не хочу давать конченной твари – педофилу и садисту, получающему удовольствие от убийства и истязания.

Неоправданно и с астральной точки зрения – подобные ублюдки и маньяки на протяжении многих лет продолжают аккумулировать в себе пороки, от безделья погружаются в мерзотные мечтания, многократно увеличивая и без того отвратительные излучения в энергетическое поле планеты. Изрыгаемая больным мозгом грязь идет в космос, и поскольку любая мысль имеет силу - ухудшают общий фон земли. Все должно быть проще, кто не безнадежен - исправлять и не жалеть на это денег. На кого бесполезно тратить время, того в расход, а деньги, которые должны быть определены на их содержание, отправлять на другие цели.

Однозначно, причины преступности напрямую завязаны с экономическим положением страны, чем выше нищета, тем больше криминала. Начинать воспитание нужно гораздо раньше, не с исправления взрослых, а основательно вкладываться в детей. Кто-нибудь вообще считал расходы? Расследования, содержание огромного числа полицейских, урон от преступлений, намного превышает вложения в социальную адаптацию и воспитание. Да и вообще, какие-то моменты в местах заключения, несложно откорректировать даже сейчас. Например, не ясно, зачем в колониях так много снимания уделяется спорту? Это касается не только отечественной системы исправления.

Утырки усиленно качаются, посещают спортзал. Для чего? Чтобы убийцы, насильники, занимающиеся разбоем, стали ещё сильнее и выйдя на свободу, применяли силу по назначению? У них и так чрезмерно развита нижняя чакра. Плюс занятия спортом повышают содержание тестостерона, усиливающего потенцию, как следствие - сексуальное насилие в тюрьмах. Ещё увеличение тестостерона ведет к увеличению агрессивности. Вот и спрашивается, для чего?» - думала Яна.

«Заключенных надо содержать в тишине и малоподвижности, как монахов. Больше давать время на размышления и успокоение страстей, пусть разгоняют кровь аэробными нагрузками. Сейчас в зонах делается все наоборот. Скажем так, сексуальное насилие выгодно для администрации тюрем – метод воздействия на несговорчивых. Зэки прекрасно ведутся на это, сами создают невыносимые условия.

Или другое. Говорят, в Бразилии семьям осужденных выплачивается компенсация в несколько сотен долларов – это же прямая поддержка преступности? А чего стесняются? Давали бы сразу премию за убийство 1000 долларов, за кражу 500 и так далее. Зато потом сокрушаются по самому высокому числу преступлений в мире. Интересно, какая мразь протащила такой законопроект? Очевидно идейка была кому-то выгодна, будь иначе – давно прикрыли лавочку. Слава, богу, хоть в России до идиотизма платить семьям преступников не дошли».

С точки зрения Яны, гораздо разумнее такие компенсации, направлять на развитие промышленности и создание рабочих мест. У части населения автоматически отпала бы нужда воровать.

«Понятно, что не все так просто, но созидание никогда не было легким делом. Это только бог создал мир за четыре дня. Разрушать легко, а вот строить… Кстати, надо будет пожестче надавить на правительство бедных стран в плане строительства промышленных или сельскохозяйственных предприятий. Не только фонд развития детей и поддержки стариков».

Сквозь размышления и мечты всеобщего исправления системы наказания в мозг Яны прорвалась суровая остужающая пыл, реальная здравая мысль, вернувшая к первоначальной теме бунтов и расставившая все по своим местам:

«Стоп, зачем вообще тратить деньги на переоборудование тюрем? Все правильно, власти в меня верят! Какой смысл в ремонте, если все исправительные учреждения скоро придется просто закрыть. Исправительных! Надо же в насмешку так назвать. Обозначали бы сразу прямо и честно «Ухудшающих» или, там «Угнетающих».

Ей было неясно, почему в мире во времена активного прогресса модернизируется все, кроме работы с преступниками.

«За последнюю сотню лет человечество очень сильно шагнуло вперед, техника и новые научные разработки ежегодно меняют жизнь миллионов и только лишь в системе наказания не происходит никаких прорывов. Как на протяжении столетий закрывали преступников в одну клетку, где они друг друга грызут, как крысы в банке, унижают и передают криминальный опыт, так это и идет дальше. Ни два, ни полтора. Если уж задались задачей исправлять, значит реально надо применять все усилия. Если конечная цель просто изолировать – тогда одиночка, ну а уж если задумали извести, то делать надо гуманно – быстро, без дополнительных страданий и негативных астральных выбросов.

Последнее хоть и звучит радикально, зато правильно. Логически объяснимо. При существующей системе все сводится только к ухудшению ситуации с последствиями на воле со стороны бывших заключенных».

Яна не была глупой, прекрасно понимала: мысли на тему счастливого исправления преступников по большей части утопические. Будь иначе, её не отправили бы на повальную ликвидацию. Но частичке души отчаянно хотелось верить, что приложи общество полноценные усилия к воспитанию людей с детства и предоставь реальный шанс на исправление в случае проступков, то не пришлось бы сейчас нести тяжкий кармический крест.

Чем больше думала Яна, тем больше все сводилось к основной задаче. К миссии. Человечество загнало себя в тупик. Всеобщая деградация несоразмерно обогнала прогресс, и это вело к самоликвидации. Чтобы не допустить поголовного и безоговорочного уничтожения, Яна должна добросовестно и быстро проделать работу. Выполнить роль таблетки для больного человечества, пока еще, к счастью, не совсем безнадежного.