Физрук и вот это вот все

Глава 9

Как когда-то говорил мой старик-отец, от сумы и тюрьмы не зарекайся, но помни, что попадаются только дебилы.

В целом, уже понятно, что мой старик-отец был не самым приятным в общении человеком, и особо законопослушным его тоже нельзя было назвать. Но он ни разу не попадался.

А я влип в историю, да еще и так глупо. В данных обстоятельствах было бы обидно мотать срок и за себя, но мотать срок за того парня было обидно вдвойне.

Местный распорядок дня оказался предельно прост. Примерно в семь утра по планетарному времени заревела Иерихонская труба (или врата ада распахнулись, и выяснилось, что их давно никто не смазывал), заключенные повскакивали со своих кроватей, быстренько закончили с туалетными процедурами, позавтракали (минус один жетон) и отправились рубить руду.

А дальше уже по обстоятельствам. Кто с какой скоростью ее рубит, кому сколько жетонов для обычной жизни нужно…

Решив пока не выделываться… в смысле, не выделяться из толпы, я арендовал на день кирку, тачку и пару факелов, и вместо со всеми отправился в забой.

И ощущение когнитивного диссонанса не покидало меня до самого вечера.

Ситуация в голове не укладывалась, отчего в голову проник виртуальный Виталик и начал излагать свои ощущения в фирменном внутреннем монологе.

На Земле, сука, двадцать первый век, Система существует тысячу лет, космические, сука, корабли постоянно чего-то там, к хренам, бороздят, архимаги сносят целые города без помощи, сука, рук, а бедный работяга до сих пор вынужден лезть в шахту и добывать тримерит при помощи кирки и такой-то матери, как так, сука, вообще, к хренам?

И до сих пор было непонятно, как такое появилось. Придумали ли эту планету специально, чтобы показывать заключенным кузькину мать, или же Вычислители действительно наткнулись на какую-то хреновину, перед которой буксовали их хваленые наноботы, и пенитенциарную систему уже сверху надстроили?

Вчерашний наглый орк — все здесь называли его Бро — оказался местным бригадиром, и ко мне отнесся вполне уважительно. Он выбрал за меня кирку и тачку, проследив, чтобы они оказались не слишком ушатанными, проводил меня в шахту, показал мне, как выглядит содержащая тримерит порода и объяснил, как крепить к стене факел. После чего оставил меня в каком-то тесном закутке и убрел по своим бригадирским делам.

Я закрепил факел, взвесил в руке кирку и посмотрел на породу. Мне не хватало определенных знаний относительно самой добычи, но я рассудил, что тут все должно быть интуитивно понятно, и они появятся в процессе, и я взял кирку двумя руками и саданул по выходу тримерита… ну, не со всей дури, конечно. Но изрядно так саданул.

И тут выяснилось сразу несколько вещей.

Во-первых, добывать тримерит легко, главное — вовремя отскочить в сторону, когда несколько центнеров породы вываливаются из стены в виде груды щебня и пытаются засыпать тебя с головой.

Во-вторых, главная проблема — логистическая. В смысле, я тут с одного удара выбил столько породы, что и за три раза в тачке не увезу, и теперь понятно, какой процесс займет у меня больше всего времени.

В-третьих, если мне удасться решить вышеозначенную логистическую пробему, то за каких-то жалких полгода я могу сделать подкоп к острову, на котором находится портал. Если, конечно, навигационная проблема не возникнет.

И, наконец, в-четвертых, кирки тут весьма хрупкие и где мне взять еще одну?

Пока я стоял и размышлял над «в-четвертых», на грохот и вылетевшую из моего отнорка пыль набежал бригадир.

— Ты в порядке, бро? — поинтересовался он, уставившись на груду породы, за которой и тачки-то видно не было.

— Нормально, — сказал я.

— А как так получилось?

— Оно само, — сказал я. — Я и ударил-то разок.

— Да я уж вижу, — сказал он. — Дури в тебе до хрена осталось. Но в следующий раз будь поаккуратнее, а то нас тут всех завалить может.

— Я буду, — пообещал я. — Кстати, про следующий раз. Не одолжишь мне жетон на новую кирку? Я вечером отдам.

— Вечером отдашь два, — уточнил он.

— А ты не офигел ли в атаке? — спросил я. — Может, тебе еще раз руку сломать?

— Расслабься, я пошутил, — сказал он и выдал мне жетон из своих запасов. — Но штраф за сломанную кирку тебе все равно заплатить придется.

— Сколько? — поинтересовался я.

— Один жетон.

— Стандартная, значит, такса, — сказал я. — А как, кстати, породу в тачку наваливать?

— Лопатой, бро, — сказал он.

— А где взять лопату?

— На складе, — сказал он. — Один жетон.

— А сразу нельзя было сказать?

— Можно, бро, — сказал он. — Но у тебя все равно больше жетонов не было.

Видимо, выражение моего лица подсказало ему, что втором перелом уже не за горами, так что он перестал выпендриваться и посоветовал мне одолжить лопату у кого-нибудь из соседей. Тем более, что индивидуальных лопат все равно на складе никто не берет, ведь большую часть времени этот инструмент бездействует и им могут пользоваться несколько человек.

Так что я одолжил лопату, накидал в тачку породы и отправился за новой киркой.

И да, я немного ошибся в расчетах. Для того, чтобы перевезти все то, что добылось с одного удара, мне потребовалось сделать целых пять ходок. Почти дневная норма, можно сказать.

Чем они тут все остальное время занимаются?

Пока я катал свою тачку, заключенные долбили руду, и было видно, что некоторым из них это занятие дается нелегко. И тут-то я и начал подозревать, что все это не просто так, и на самом деле мои характеристики ни фига не урезались, как было обещано Системой.

Я влез в настройки еще раз и снова получил ворох сообщений о Системных ошибках, при этом все мои параметры оказались на прежнем уровне. Похоже было, что местный Вычислитель (вряд ли он отвечал за этот процесс лично, но я предпочитал думать именно так) честно пытался срезать девяносто процентов моих характеристик, но по какой-то неведомой причине у него это ни разу не получалось.

Не знаю, о чем это говорит и какую теорию доказывает, но я начал чувствовать себя Бэтменом, зашедшим в детский сад. Можно отпинать кого угодно, но что это даст?

Я уже пришел к выводу, что местная пенитенциарная система держалась исключительно на безысходности.

Заключенных было больше, чем охранников, и у охраны не было решающего технологического превосходства, типа пулеметов на вышках или колючей проволоки под напряжением. Характеристики резались у всех (кроме меня, но я же Бэтмен), и на одного чувачка в доспехах и с мушкетом приходилось пятнадцать чувачков с кирками, которые могли передавить всю вохру исключительно числом, причем, сделать это в любой произвольно выбранный момент времени.

Но победа в этом бою не означала победы в войне, потому что перед победителями сразу же встанет резонный вопрос — а что дальше?

Сидеть на руднике ровно и ждать прибытия отряда карателей? При том, что лагерь укрепить невозможно, оружия на всех не хватит, а самопровозглашенной республике очень скоро будет нечего жрать.

Уйти в степи, побрататься с крысоволками и совместно бегать на охоту, организовав племя кочевников? Долго ли обычный игрок выдержить на подножном корму, учитывая, что тут даже караваны грабить нельзя, ввиду полного отсутствия таковых?

Напасть на соседний рудник, перебить его охрану и сделать тамошних заключенных своими вассалами? Так до него тысячу километров по степи добираться, пока дойдешь, весь боевой дух иссякнет, а в войсках начнется разброд и шатание.

Я бы, кстати, на месте карателей даже бы не приезжал. Потому что, как бы ни была плоха жизнь на руднике, жизнь в степи окажется еще хуже, и те, кто выживут, сами обратно приползут и кирку попросят.

Ну, скорее всего.

Тут ведь не рудник — тюрьма. Тут вся планета — тюрьма, и единственная осмысленная цель бунта должна заключаться в попытке с этой планеты свалить, но на этом пути повстанцев будет подстерегать очередная порция сложностей.

До побережья тоже тысячи километров, и тупо шагать ты устанешь. Можно, конечно, попробовать захватить поезд и прорваться в порт, но я уверен, и циркулирующие среди заключенных рудник слухи это подтверждают, что города на побережье охраняются не в пример лучше, и задавить кучку бунтовщиков там смогут без труда.

Но допустим, что каким-то чудом твоему отряду удалось проникнуть в город на побережье. Но самого портала-то там нет, портал на острове, и чтобы до него добраться, нужен корабль. Шансы, что тебе удастся протащить на корабль целую кодлу безбилетников, достаточно невелики и стремятся к нулю, значит, в дело пойдет силовой вариант.

Какие шансы, что твой корабль не потопят сразу после того, как ты выйдешь в море и поднимешь «Веселый Роджер»? Какие шансы, что тебе дадут приблизиться к острову хотя бы на расстояние пушечного выстрела? Какие шансы, что ты сможешь высадиться на острове и силой проложить путь к порталу, если вспомнить, что таких тотальных ограничений на магию и технологии на острове уже нет?

Не самые хорошие, прямо скажем, шансы.

Проще досидеть свой срок, если тебе, конечно, не пожизненное дали. Капитан Талор, например, так и собирался поступить, пока им местная фауна не угостилась.

Очевидно, что на финальной стадии этого предприятия у одиночки больше шансов, чем у целой толпы. Одиночка может пробраться на побережье, просочиться на борт идущего на остров корабля, во избежание таможенного осмотра вовремя спрыгнуть за борт, вплавь преодолеть последние километры до острова, вылезти на берег, осмотреть сооружения защитного периметра, сокрушенно схватиться за голову и уплыть обратно. Но не менее очевидно, что на ранней стадии этого предприятия его сожрут степные крысоволки, стоит ему только от рудника на пару сотен метров отойти.

Ну ладно, меня, допустим, они не сожрут, потому что я Бэтмен и невкусный, а всех остальных сожрут обязательно.

В принципе, схема рабочая, просто она потребует много времени и усилий. Так много времени и усилий, что день-два, проведенные мною на руднике, погоды точно не сделают и ни на что, кроме уровня моей информированности, не повлияют, так что я решил не торопиться.

Потому что, на самом-то деле, этот рудник-тюрьма на планете-тюрьме был самым безопасным местом, в котором мне довелось побывать, наверное, с самого начала игры.

Допустим, враги знают, где я, но что это им дает? Добраться сюда не так просто, а у тех, кто доберется, будут срезаны девяносто процентов всех характеристик, что сделает их для меня легкой добычей. Ладно, пусть они и не догадываются, что я остался при своих, сам факт потери личного могущества должен их остановить. Соломон Рейн на собственном примере показал, как местные деятели не любят возвращаться к своим исходным параметрам.

Отогнав пять тачек породы, получив новую кирку, заплатив штраф за старую и вернув Бро одолженный жетон, я снова уединился в своем отнорочке и вернулся к добыче, на этот раз очень осторожно, аккуратно, и, можно даже сказать, нежно.

Эксперименты показали, что легкий тюк по стене откалывает руды примерно на половину объема тачки, а значит, мне придется очень много ходить. Чтобы не вызывать подозрений, я немного постучал по стене, позволяя кирке падать под ее собственным весом, снова одолжил лопату и принялся толкать тачку на выход.

Самое обидное, что за все эти достижения Система мне даже профессию горняка открыть не удосужилась. Или достижение вроде «почетного шахтера» выдать.

И кстати, интересно, если тут нет магии и не работают никакие технологии сложнее колеса, как тут вообще инфосфера существует и Вычислители в ней выживать умудряются? И чем больше я об этом думал, тем больше приходил к мысли, что все эти ограничения искусственные и придуманы самой Системой, потому что… ну, черт его знает, почему.

Как-то очень искусственно все это выглядело. Надуманно и не по-настоящему.

Ближе к концу рабочей смены у меня скопилось полтора десятка жетонов и я решил притормозить с добычей, чтобы не устраивать демпинг, инфляцию и обвал галактического рынка тримерита. А попросту говоря, мне надоело ходить и толкать перед собой тачку, что пустую, что полную.

Поэтому я потушил не успевший догореть факел и отправился на поиски бригадира.

Бро тоже уже не работал. Он отдыхал, вытянувшись на полу шахты во весь свой немаленький рост.

Я присел рядом на камень и начал разговор издалека.

— А зачем этот тримерит вообще нужен?

— Есть разные способы применения, бро, — сказал он. — Убежища из него делают, помогают во время всяких магических катаклизмов. Сейфы для особо ценных сокровищ. Индивидуальные спасательные капсулы. Кто-то вообще на украшения пускает. Но главный рынок сбыты, конечно, это оружейники.

— Оружейники?

— Пули из него льют, бро, — сказал он. — Пули и наконечники для стрел. Выходит по цене дороже, чем если бы их из золота лили, причем раз так в десять дороже, если не больше, и на обычную пехоту ты такой боеприпас тратить не будешь, но… Тримеритовая пуля пробивает любое силовое поле или магический купол, понимаешь?

— Спецназ?

— А так же киллеры и всяческие ассассины, бро, — сказал он. — Вернее тримеритовой пули ничего нет.

— А она способности стреляющего не блокирует?

— Режет немного, — сказал Бро. — Поэтому их ящиками никто с собой и не носит. Ну и еще потому что они, заразы, очень дорогие.

— Никогда не слышал о таком, — сказал я. — А стреляли в меня из очень разного.

— Видимо, ты еще не дорос до того уровня, бро, чтобы на тебя тримеритовый боеприпас тратить, — сказал он. — Хотя меня терзают смутные сомнения.

— Например? — спросил я.

— Ладно, не будем, — сказал он. — У нас тут нет прошлого. Будущего, впрочем, тоже.

— Тебе сколько тут сидеть-то осталось? — спросил я.

— Вообще такие вопросы задавать не принято, — сказал он. — Но тебе я отвечу. Шестнадцать лет, бро.

— А сколько ты уже отсидел?

— Слишком много, — сказал он. — И такие вопросы тут тоже не принято задавать.

— А как же тогда люди узнают друг друга?

— Что тебе надо знать? — спросил он. — Вот кирка, вот тачка, вон порода. Иди долби и надейся, что тебя подземные крысоволки до конца твоего срока не схарчат.

— Бывали прецеденты? — поинтересовался я.

— Да каждую неделю нападают, — сказал он. — Я должен был тебя предупредить, но забыл, так что считай, что сейчас предупредил. Если нападут, беги на выход и кричи.

— Что кричать?

— Неважно, что. Главное, громко.

— Полезный совет, — оценил я. — Слушай, а вот я тебя хотел спросить, как орка, давно тут сидящего… У вас… э… какая-нибудь связь с этническими сообществами из других бараков поддерживается?

— Чего-то расизмом попахивает, бро, — сказал он.

— Вовсе нет, — сказал я. — Я просто хотел бы знать, есть ли на руднике еще орки и много ли их.

— Много, — согласился Бро. — Незаконопослушный народ, те еще беспредельщики.

— А это, выходит не расизм?

— Мне можно, бро, — сказал он. — Так в чем вопрос?

— С кем-нибудь из серых орков хотел бы я перетереть, — сказал я. — Желательно из тех, кто постарше.

— Старики тут долго не живут, — сказал Бро. — Шаман не в счет, он такой долбанутый, что его даже крысоволки стороной обходят. Зачем тебе серый орк, бро?

— Хочу обсудить кое-что из их фольклора, — сказал я.

— Сказочки-страшилки?

— В основном, страшилки, — сказал я.

— А мне это зачем?

— За пять жетонов.

— Гони монету, — сказал он, протягивая ладонь в мою сторону. — Я серый орк.

— А чего такой зеленый?

— Это плесень, бро. Отсиди с мое, еще не так позеленеешь.

— Я серьезно, — сказал я.

— Ну, так и я тоже, бро, — он перестал тянуть руку и ухмыльнулся. — У нас в бараке серых нет, но есть один парень во втором. Сидом его звать, по-моему. Гони жетоны.

— После того, как устроишь нам встречу, — сказал я.

— А чего ее устраивать? — удивился Бро. — Идешь во второй барак, спрашиваешь Сида и можете хоть всю ночь друг другу сказки рассказывать. Мы тут вообще без предрассудков.

— Вот так просто можно пойти, да? И охрана меня ни о чем не спросит?

— Я вижу, ты так и не уловил самого главного, — сказал он, ссыпая мои жетоны в карман. — Всем наплевать, бро. Всем наплевать.