Физрук и вот это вот все

Глава 24

Как говорил мой старик-отец, ожидание драки хуже самой драки. Лучше честно получить по зубам и копить деньги на стоматолога, чем трястись в ожидании этого дня.

Я сверился с встроенным интерфейсом. С тех пор, как Магистр накрыл летающую платформу Сферой Отрицания, прошло уже десять минут.

Ничего не происходило.

Все также палило Солнце, ветер все также гонял по прериям шары перекати-поля, техасцы терпеливо лежали на своих огневых позициях, Магистр где-то раздобыл короткий окурок сигары и пытался его раскурить, чуть не обжигая губы. Для полного погружения не хватало только музыки Энио Морриконе.

— Не хватает музыки Энио Морриконе, — заметил я.

— Мне больше Ганс, сука, Циммер нравится, — сказал Виталик.

— А он разве писал для вестернов?

— А кого это вообще волнует, к хренам? — поинтересовался Виталик. — Слышь, доцент, ты уверен, что все идет, как надо?

— Уверен, — отозвался Магистр. — И называй меня Мессиром.

— Ага, обязательно, — пообещал Виталик.

Мы стояли, напряженно вглядываясь вдаль.

Время шло.

А мы стояли.

А время шло.

— Хорошо, сука, стоим, — сказал Виталик. — Слушайте, а может быть, это хороший знак? Может, они его уже урыли там, астральные наши, сука, бойцы? Может быть, прикопали его к хренам, так что он и пикнуть не успел?

— Нет, — Магистр таки перестал мучать несчастный окурок и выплюнул его на землю. — Я получаю сообщения по своим каналам, наши союзники уже вступили с ним в бой в местах его высадки.

— И куда ты их получаешь? — поинтересовался Виталик.

— В голову, — сказал Магистр.

— А почему у нас так тихо?

— Это нормально, — сказал Магистр. — Он ищет, откуда по нему был нанесен удар, но еще не нашел. Как найдет, вечер тут же перестанет быть томным.

Я еще раз сверился с интерфейсом, было три часа дня. Вполне возможно, что до вечера мы и не доживем.

Время продолжало идти.

Мы продолжали стоять.

— Не люблю такую войну, — сказал Виталик. — Не зрелищно как-то. Экшена не хватает.

— Зато саспенса — хоть лопатой кидай, — сказал Магистр.

— Так то не это, — глубокомысленно сказал Виталик и не менее веско припечатал. — К хренам.

— Ты кем при жизни был, ковбой? — спросил Магистр.

— Маршрутку, сука, водил, — тяжело вздохнул Виталик. — Разве не очевидно?

Мы стояли.

Время шло.

Двадцать минут.

— Нам бы еще двоих, — сказал Виталик. — Могли бы великолепную семерку тут закосплеить, к хренам. Азиат у нас уже есть, так что желательно индейца и негра.

— Ты в курсе, что там почти все померли? — спросил я.

— Проблемы индейцев и негров меня мало интересуют, — сказал Виталик.

— В новой версии как раз они-то и выжили, — сказал я.

— Поэтому я и не смотрю новые версии, — сказал Виталик. — То у них терминатор шторы шьет, то предатор с алиеном спаривается, а то и вовсе Джек Воробей — баба.

— Капитан Джек Воробей, — машинально поправил я. — И это как раз снять не успели.

— Хоть какая-то польза от вашей Системы, — сказал Виталик.

— Если бы не Система, ты бы сейчас лежал в земле, — заметил Магистр.

— Ты так говоришь, как будто это что-то плохое, — сказал Виталик. — Помереть не страшно. Страшно, если потом тебя в экранизации какой-нибудь Козловский сыграет.

— Не твой типаж, — сказал я. — Ростом не вышел.

— А кто вышел-то, к хренам?

— Не знаю, — сказал я. — Пока в голову только Киркоров приходит.

— Не, — сказал Виталик. — Киркоров мне не нравится. Слащавый он какой-то, весь подкрашенный, подпудренный… Одно слово — румын.

— Так он болгарин, — сказал Магистр.

— Да? А какая разница? И как ты, чудище инопланетное вообще в наших родных чудищах разбираешься?

— У меня феноменальная память на всякую чепуху, — сказал Магистр.

— Может быть, пока тебе ее не отшибло и у нас минутка свободная выдалась, мы о делах поговорим? — спросил я.

— Дела у прокурора, — сказал Магистр. — А наша свободная минутка только что закончилась.

— Вот так, сука, всегда, — сказал Виталик. — На самом интересном месте.

Метрах в шестистах от нас, на направлении в два часа, воздух разрезала черная трещина, которая быстро принялась расширяться и разрослась до размеров портала, откуда сразу же полезли паладины ричарды в совершенно товарных количествах.

Одна сотня, вторая…

После третьей я перестал считать, потому что это было бессмысленно.

Два новых портала открылись на шесть и восемь часов.

На том же расстоянии.

— А чего они так далеко? — спросил я. — Владение портальными технологиями и все такое…

— В платформу встроен блокиратор, — сказал Магистр. — Ближе им не высадиться. Ближе — только ножками.

— А почему тогда…

— Ты все узнаешь, — сказал Магистр. — В свое время.

Вот не люблю я такие заходы.

Паладины выстраивались в квадраты, и каждый квадрат насчитывал… Да не так уж это и важно.

Паладинов было много, и все они были ричарды, и все они были против нас. Когда количество паладинов перевалило за несколько тысяч, квадраты принялись выдвигаться в нашу сторону.

Земля начала передавать нездоровые вибрации.

— Уныло как-то идут псы-рыцари, — прокомментировал Виталик. — Вяленько, без огонька. Могли бы хотя бы свиньей построиться.

— Это римская фишка, — сообщил ему Магистр. — Римские легионы такими построениями воевать ходили.

— Так тогда пулеметов не было, — сказал Виталик. — Что-то ваш искусственный, сука, интеллект какой-то не слишком интеллектуальный.

— Это разведка боем, не более, — сказал Магистр. — Ты, главное, не забывай, что он таких паладинов пачками клепает.

Паладины шли.

Мы стояли.

— Слушай, Чапай, — сказал Виталик. — Ты тут, вроде как, времени побольше моего провел, так что у меня к тебе вопрос. Ты хоть раз видел, что у них там под этими шлемами?

— Нет, — сказал я.

— И тебе не любопытно?

— Нет, — сказал я.

— Скучный ты человек, физрук.

Ричарды сократили расстояние вдвое, так что возможно стало рассмотреть подробности. Паладины прикрывались тяжелыми черными щитами, а мечи пока держали в ножнах.

Все они были одинаковые, как олдскульные имперские штурмовики, только другого цвета и без бластеров.

Зато с арбалетами.

Арбалеты они вытащили синхронно, словно по команде. Но на самом деле команда была им и вовсе не нужна, потому что, по сути, они были одним и тем же существом.

Арбалеты были короткие, легкие, уже снаряженные и готовые к стрельбе, так что ричарды могли управляться с ними одной рукой, не убирая в инвентарь щиты.

Что ж, теперь стало понятно, почему он толпу элрондов сюда не нагнал.

Наверное, он тоже пытался вывести из своих паладинов универсальных солдат. Не знаю, насколько у него получилось, но на пулеметы они перли, как бессмертные.

Они выстрелили. На мгновение небо потемнело от коротких арбалетных болтов, которые уже через миг должны были обрушиться на нас, наш вагенбург и прикрытых силовыми полями астральных воинов, а даже я, хоть и неубиваемый, но все равно поморщился, готовясь вынимать железо из тела, но тут Магистр щелкнул пальцами и болты, презрев все законы баллистики, совершили в воздухе разворот на сто восемьдесят градусов и полетели обратно.

Количество паладинов сократилось на несколько сотен, и больше они не стреляли.

— Вот когда круто, тогда круто, — сказал Виталик. — А с баллистической ракетой ты такой фокус тоже провернуть можешь?

— Не сегодня, — сказал Магистр.

— Между нами, девочками, — сказал Виталик. — А какой у тебя класс?

— Звездный Разрушитель, — сказал Магистр.

— А это разве не название имперского крейсера? — спросил Виталик. — Врешь ведь, как пить дать, врешь… Ладно, сам посмотрю.

И он посмотрел на Магистра, по-особому прищурившись, так что сразу стало понятно: он читает. И читает он то, что простой смертный не прочитает никогда.

Магистр, видимо, тоже это осознал.

— Прекрати, — сказал он. — Или я лично тебя упокою.

— Ладно, Повелитель Хаоса, — сказал Виталик. Он перестал щуриться но не отвернулся. — Не волнуйся, другие твои секреты мне не нужны. Ты же все равно не знаешь, кто на самом деле убил Кеннеди.

Со всех сторон до нас донесся скрежет вытаскиваемой из ножен стали. Паладины обнажили мечи.

Магистр поднес к лицу свое переговорное устройство.

— Огонь, — скомандовал он.

В следующий миг я оглох.

Пулеметы стреляют громко, и пулеметов тут было чертовски много, и стояли они со всех сторон.

То ли из-за массового производства Элронд был вынужден понерфить своих паладинов, то ли боеприпас был из какой-то серьезной оружейной лавки, но в первые тридцать секунд паладины ложились под огнем рейнджеров, как колосья, и нам удалось сократить их численность едва ли не вдвое.

А потом их щиты стали пуленепробиваемыми.

— Бронебойными, — скомандовал Магистр.

Перезарядка заняла всего секунд двадцать.

Исторически так сложилось, что в извечном споре между снарядом и броней постоянно выигрывает наряд. Или, говоря иными словами, то, что один человек сделал, другой человек завсегда сломать может.

Кольчуги худо-бедно защищали от стрел, но не от арбалетных болтов, а изобретение мушкета свело на нет смысл таскать на себе одежду из железа. Бронежилеты прошивается боеприпасом с тефлоновым покрытием, и нет такого танка, который нельзя было бы зафигачить из достаточно солидного ствола.

Элронд перестраивался на ходу, но укрепление паладинской брони все-таки по требовало какого-то времени, и за это время рейнджеры успели накосить еще столько же.

Прерия была завалена телами в черной броне, но праздновать победу было рано — из портала лезли все новые и новые твари.

— Я не совсем понимаю, зачем мы тут вообще на хрен нужны, — пробормотал Виталик, глядя, как вновь прибывшие бронированные ричарды выстраиваются в прежние порядки.

— А тебя сюда, кстати, никто и не звал, — сказал Магистр. — Мне вот он был нужен.

— А Чапай тебе тут зачем нахрен сдался?

— Он выжил после первого раунда, — сказал Магистр.

— И что?

А действительно, и что?

Да, я выжил, но только благодаря наноботам изначального мира, а они были конечным ресурсом. И этот ресурс, по словам самого же Магистра, мне следовало поберечь до худших времен.

До нашей с Селеной встречи.

Правда, если здесь и сейчас мы проиграем, то смысла в сохранении такого ресурса немного.

Если Земля будет для нас потеряна, то Селена может забирать Венец и идти лесом. Вместе с лошадью, на которой она приехала.

Мы тут не ради сохранения статуса-кво бьемся.

Новая партия ричардов была меньше первой раза в три, но зато они оказались настолько укрепленными, что бронебойные их тоже не брали.

— Тримеритовые, — скомандовал Магистр, и рейнджеры снова перезарядили свои пулеметы.

Некоторое время назад, услышав незнакомое слово, я и бровью бы не повел, но после короткого визита в Глубокую Дыру я имел некоторое представление о том, сколько на оружейном рынке стоят тримеритовые боеприпасы.

За несколько секунд Магистр пульнул по врагу целым состоянием. Бюджетом какого-нибудь среднеразвитого государства, например.

Ну, ему тысяча с лишним лет, он наверняка может себе это позволить. Если положить в банк достаточно крупную сумму, за тысячу лет там одних только процентов набежит… тут, конечно, еще вопрос, где взять такой банк, чтобы тысячу лет простоял и не лопнул, но наверняка существуют какие-то варианты. Вон, в Авалоне уже восемьсот лет все стабильно и одно и то же лицо у власти.

Довольно, кстати, человеческое, если просто на вид.

Очевидно, Элронд мог наращивать своим придаткам броню только до определенного предела, и он достиг этого предела еще в прошлый раз, потому что тримеритовый боеприпас черная броня совершенно не держала.

Ричарды продолжали падать, но я продолжал держать в уме, что запас их практически безграничен, а пулеметы стреляют быстро, и патроны, даже очень дорогие, имеют свойство заканчиваться.

Особенно очень дорогие.

И они закончились.

— Дальше на свое усмотрение, — сказал Магистр и повесил рацию на пояс.

Выжившие ричарды не спешили строиться в боевые порядки, а может быть, Элронд посчитал это бессмысленным. Паладины перли на вагенбург в одиночку и группами, а он, продолжая оправдывать свое предназначение, огрызался выстрелами из ручного оружия и редкими очередями.

Поток ричардов из порталов немного замедлился.

Это могло означать, что наши таки берут верх в инфосфере и у Элронда уже не хватает вычислительных мощностей, чтобы вести войну по всем фронтам.

Или что он решил попробовать какую-то другую тактику.

К сожалению, верным оказался именно второй вариант.

Порталы, продолжавшие запускать к нам ричардов тоненьким ручейком, вдруг раздались вширь и ввысь, и оттуда полезло нечто совершенно невообразимое.

Тут я, конечно, привираю. Это было вполне вообразимое, и, слегка напрягшись, можно было даже отыскать фамилии тех людей, которые вообразили это первыми.

Это были одни из самых нелепых боевых машин, которые я только видел в жизни. Точнее, в жизни-то я их видел в первый раз, но сам образ, наверное, был знаком каждому землянину, в стране которого был интернет или функционировали кинотеатры.

Элронд уже неплохо успел покопаться в нашей инфосфере, раз начал черпать оттуда вдохновение для создания своих убийственных штуковин.

Потому что из всех трех порталов на нас перли самые натуральные огромные имперские боевые шагоходы.

Разумеется, покрашенный в черный цвет.

Они тут же принялись палить по платформе из своих импульсных пушек, или лазерных гаубиц, или плазменных мортир, уж не знаю, как эта хрень правильно называется.

Внешний купол силового поля тут же окрасился красными цветами попаданий, а через несколько секунд и вовсе лопнул. Урон у новой игрушки Элронда был просто чудовищный.

— Чапай, твой выход, — скомандовал Магистр. — Завали танки.

У меня был только один способ завалить танки, ведь не думал же Магистр, что я побегу им навстречу и буду раздавать бронированным лапам свои фирменные «сокрушительные пинки».

Так что я взялся за Клавдию и до боли привычным движением пальца вдавил кнопку активации «призрачного клинка».

Попасть одним ударом по трем мишеням, пусть и таким здоровым, но находящимся на довольно значительном расстоянии, да еще и атакующим с разных направлений, было непросто, так что нет ничего удивительного в том, что я частично промазал.

Первому шагоходу я подрубил только передние ноги, и он со страшным грохотом рухнул на землю прерии, подняв тучу пыли.

Второго я рассек пополам, и он, не успел толком развалиться, до кучи еще и взорвался.

А по третьему я промазал.

Как бы там ни было, два из трех перестали стрелять, и нагрузка на следующий купол снизилась.

— А этот? — поинтересовался Магистр, указывая на уцелевшую машину.

— Откат, — сказал я и потряс битой.

— Вот так всегда, — посетовал Магистр.

Стремительным движением истинного ганфайтера он выхватил из набедренной кобуры револьвер и выпалил в шагающего монстра.

Я, наверное, уточню.

Он выпалил в огромный имперский боевой шагоход из револьвера.

Один раз.

И огромный боевой имперский шагоход пал, искореженный и объятый пламенем.

— Все приходится делать самому, — посетовал Магистр, крутанув револьвер на пальце и убирая его в кобуру.

— А чего первые два сам не завалил? — поинтересовался у него Виталик.

— Потому что применение навыка твоего друга в финансовом плане не стоит практически ничего, — сказал Магистр. — А одна пуля, выпущенная из этого револьвера, стоит двести тысяч золотых, и осталось их всего шесть штук. Уже пять. Почувствуй, как говорится, разницу.

Тем временем особенно живучие или удачливые ричарды догребли до внешнего кольца вагенбурга, и техасцы, мгновенно переобувшиеся в полете и сменившие джинсы с клетчатыми рубашками на тяжелую броню, правда, всю из разных комплектов, а не такую единообразную, как у нашего врага, люто и весело рубились с ними рядом, вокруг и на своих пикапах.

— Удивительный парадокс, вы не находите? — спросил Магистр. — Вечер еще не наступил, а уже перестал быть томным.

А из порталов полезли новые шагоходы.