Начался последний месяц лета, пошел палтус, и жители Нептун-Лендинга наслаждались свежей рыбой. Серые киты пускали фонтаны в волнах Тихого океана, на прибрежных скалах ревели морские львы, призывая самок.
Кайл лежал на разостланном на песке одеяле, любуясь алым закатом. После напряженного рабочего дня — полным ходом шло восстановление автомастерской — он решил отдохнуть на берегу океана рядом с любимой женщиной. Свободолюбивая, независимая Рейчел Эверли скучать ему не давала, но эта беспокойная жизнь ему нравилась, нравилось, когда она смотрела на него озорным, вызывающим взглядом, когда она оживлялась, излучая сексуальность. Кайл вдохнул солоноватый воздух, и на мгновение ему захотелось зареветь, как те морские львы, нетерпеливо ожидающие своих самок. Рейчел стала его второй половиной, женщиной, которая сделала его счастливым и которую он любил.
Все то время, пока шло расследование смертей жен Боба Уинтерса, совершенного им покушения на убийство Кайла и поджога автомастерской, Нептун-Лендинг гудел всевозможными слухами и толками. При поддержке Мозеса бильярдная «Девять шаров», переименованная в «Клуб Мэлори», открылась вновь, и богатые, респектабельные клиенты постепенно возвращались. Салли Мей, Дороти, Терри и другие женщины сделались постоянными посетителями часов «только для женщин». Очень скоро их отношения с Рейчел стали по-настоящему дружескими.
Как Мозес и обещал, у Джады появились новые знакомые — одинокие мужчины, ищущие спутницу жизни. На данный момент она была весьма заинтересована Элвином Сандаски, спортивным комментатором, а Мозес, сумевший тем временем убедить Трину, что она вовсе не стара для романтических отношений, переехал в ее дом.
Трина постепенно смирилась со всеми переменами, происшедшими в ее жизни и в ее доме. Она в ином свете увидела Мэлори, многое поняла в ее поведении и поступках, плохое отступило, и теперь помнились только счастливые и беззаботные моменты ее жизни.
Завтра должна была приехать «племянница» Кайла — Катрина. Перед началом учебного года она собиралась две недели провести в Нептун-Лендинге, позагорать, поиграть на пляже.
Последний день перед приездом Катрины Кайл решил провести с Рейчел, ему будет тяжело целых четырнадцать дней просыпаться без нее, он так привык будить ее по-особенному…
Рейчел появилась на дорожке, спускавшейся к пляжу, на мгновение остановилась, окинула взглядом берег, в руках она держала корзину для пикника. Подойдя к Кайлу, она поставила корзину на песок.
— Еда. Вино. Розовые шлепанцы с цветочками и… я — все как заказывали.
Сняв блузку и раскачивая ее на пальце, она бросила на Кайла озорной взгляд, позволяя ему любоваться своим телом.
— Соблазнительные раковины, — проворчал Кайл.
— Немного маловаты, но от этого они еще эффектнее.
Рейчел опустилась на одеяло рядом с Кайлом и стала молча смотреть на океан, вспоминая, как любили играть у его кромки три сестры.
— Как здесь хорошо, — после долгой паузы произнесла она.
Живописный закат, вдалеке киты, выпускающие фонтаны, крики морских львов, росчерки белых чаек над водой — все это дарило Рейчел желанный покой. Рядом был Кайл, он гладил ее по спине, теперь их объединяли общие воспоминания. И их будет еще больше, потому что Кайл решительно настроен на постоянные отношения и кольца.
Рейчел нашла то, что искала всю жизнь, — мужчину, которому доверяет, который готов быть с ней и в горе и в радости, героя — из скромности Кайл отверг подобное определение, — никого нежнее Рейчел не знала.
Рейчел мягко улыбнулась: все идет к тому, что Кайл получит свой дом с белым забором и во дворе будут играть дети. В следующий раз, когда они встретятся с ним за бильярдным столом, она заключит это пари, направив на Кайла кий с обручальным кольцом на конце.
Кайл сел, обнял ее за плечи. Они вместе смотрели вдаль.
— Мне кажется, там, у самого горизонта, я вижу ее, — тихо произнес Кайл.
— И я тоже. Она счастлива.
Кайл помнил взрослую Мэлори, а Рейчел — девчонку, голова которой маячила над волнами океана…
Мэлори — худенькая, угловатая девочка — резвилась в воде и улыбалась Рейчел, она подняла руку и помахала, Рейчел помахала в ответ. Образ Мэлори медленно таял…
«Пока, детка…»