Герцог для сиротки. Академия магии

Глава 17

Глава 17

О том, что влюбиться может каждый

Тарис Тарг

Свои эмоциональные качели я остановил в тот же день, на спарринге с Эриком Берсаном.

Волчонок оправдал все мои ожидания, да я и так знал, что не ошибся. Действительно ведь не раз наблюдал за ним на полигоне. Сначала — из-за того, что вызвал его на поединок, а сильные и слабые стороны врага следует знать. А после, когда понял, что он мне не просто не враг, но даже не соперник, заинтересовался парнем в плане участия в грядущем турнире.

Берсан был хорош. Силен и магически, и физически, а вдобавок не терял головы, не впадал в излишний азарт и экономно, с большим умом рассчитывал магический резерв. Неопытен — да, но это поправимо.

Так что я изящно уложил его в рукопашном бое и с удовольствием показал пару хитрых приемов (для начала). А взамен получил понятие о системе закрытия эмоций. Тоже пока начальное. На практике у нас будет побольше свободного времени, и мы однозначно принесем друг другу немало пользы.

Но главной выгодой от первого нашего спарринга стало то, что я, как говорится, «выпустил пар» и вернул себе способность здраво мыслить.

А потому написал бабушке очень корректное, но четкое письмо, выразив сожаления, что слишком занят сейчас учебой, а потому вынужден отложить серьезную беседу, но сразу же после практики… И, разумеется, пообещал и полное обследование пройти, и не совершать никаких необратимых поступков, не поставив герцогиню Таргскую в известность.

Что же до согласия Хелли… Если разобраться, то мои планы по ее соблазнению менять вовсе не стоит, они вполне годятся и для получения ее согласия на брак. Конечно, возникли некоторые нюансы… Но все решаемо. Главное — не гнать коней. Что изменилось в прелестной головке моей девочки за всего лишь сутки? Да ничего! Она по-прежнему уверена, что я, не сумев затащить ее в постель, вышел «на новый уровень получения недоступной игрушки». И один-единственный разговор вряд ли изменит ее убеждение.

А потому тем вечером я говорил только о практике, единственный раз поцеловал в щечку и напомнил о приятном для нас обоих моменте. И все!

Прав мой рысенок, как ни обидно это признавать! Мурчать надо погромче, пока она сидит на дереве, чтоб от меня спрятаться! Пусть шипит и фыркает… Я должен мягко, нежно, постепенно приучить ее к мысли, что я… как там? Незлой самец?.. Прелестное определение!

Самое странное, что такие мысли и обороты меня больше не злили и даже не смешили. А вот думать о том, зачем вообще мне все это нужно, я себе запретил. Поскольку понять все равно не мог.

Но со временем… Со временем я разберусь и с собой.

Нет, все же самое странное — это то, как изменилась моя цель. Брак вместо постели…

Практика, на самом деле, весьма кстати. Там мы с Хелли почти все время будем рядом, и я смогу неторопливо идти к своей цели.

А еще вопрос: стоит ли рассказывать ей о том дурацком пари? Видимо, да… пока кто-нибудь меня не опередил. Но, может быть, после помолвки, подав это как неудачную шутку, в которой я крайне раскаиваюсь…

Собственно, кроме согласия моей будущей невесты, помолвке мешает только одно. Одна небольшая, но крайне неприятная заноза: я так и не объяснился с баронессой Сэлми. Не разорвал «официально» наши отношения, хотя ноги моей в ее доме не было с того дня, как она дала мне то треклятое зелье. А ведь слухи о том, что герцог Таргский и маркиз Реманский намерены жениться, вне сомнений разнесены по всей столице. И моя бывшая любовница, которая даже не подозревает, впрочем, что она уже бывшая, узнала эту новость из чужих уст. Это недостойно с моей стороны. Недостойно ни мужчины, ни лорда!

Так что, ощущая себя распоследним поросенком, на следующий день я отправился с визитом к баронессе.

Привычным жестом уткнув носик в преподнесенный ей букет, Леяна тем не менее особой радости при виде меня не выказала. Но и с обвинениями или претензиями не накинулась, разумеется: воспитание истинной аристократки! Правда, мы с ней встречались не так и часто… бывали и двухмесячные перерывы. Вдруг новость до нее еще не дошла?!

Увы.

Баронесса держала себя как хорошая знакомая, может быть, даже дальняя родственница… но ни единого намека на наши отношения я не увидел. Никаких порханий, никаких особых взглядов, напротив: вежливая улыбка, стол, накрытый мгновенно, но без шампанского и даже без фруктов. Кофе и десерты, не более. И все же я едва не шагнул привычно к дивану… но, хвала богам, не шагнул — устроился на стуле.

— Леяна, я должен извиниться перед тобой. И должен был предупредить тебя о своих намерениях, но все случилось спонтанно и достигло ненужных ушей. Прости.

— Пустяки, ваша светлость, — спокойно отмахнулась баронесса. — Рано или поздно вам пришлось бы жениться. Но не скрою, я питала некоторые надежды на ваши… руку и титул.

Я незаметно сглотнул. Такая прямота напомнила бабушку. С другой стороны, мы все же… близкие люди? Пожалуй, да… Два года любовной связи чего-то да стоят.

Учтивая улыбка, долженствующая обернуть ее слова шуткой, мне явно не удалась. Ну или баронесса неплохо меня изучила за эти два года.

— Это не любовь, Тарис, — спокойно пояснила она, возвращая мне улыбку, но не учтивую, а откровенную. Ухмылку, на самом-то деле… — Я отлично понимаю, что сего странного чувства между нами никогда не было. Не волнуйся. Мне было хорошо с тобой, но теперь я, пожалуй, обращу внимание на более… подходящих претендентов. Собственно, уже обратила. Сразу после нашего последнего свидания.

Вот даже как!

— Леяна, неужели я чем-то тебя обидел? Если так…

— Ох, герцог, я вас умоляю! Абсолютно ничем. Разве что явно думал о какой-то другой женщине. Но сердцу не прикажешь, правда, Тар?

— Правда, — спокойно ответил я и принял более расслабленную позу.

— А потому я уверена, что ты пришел не за постельными утехами. Не так ли?

— Я пришел извиниться, Леяна.

— И ты прощен! — рассмеялась баронесса. Не то чтобы это был веселый смех… — Твои любимые пирожные, прошу, друг мой! Позволишь так себя называть?

— Конечно. Благодарю.

— Зная, что ты был очень занят последний месяц, могу рассказать свежие дворцовые новости.

— Сплетни? — печально уточнил я, вынимая щипчиками пирожное из блюда.

И нет, Леяна не ждала меня каждый день с моими любимыми сладостями наготове! Просто в плане десертов мы с ней всегда совпадали. Как постельных, так и кулинарных. Но вот что баронесса еще обо мне знала — так это то, что сплетни мне нисколько не интересны…

— Не совсем. На самом деле я просто хотела бы уточнить некоторую информацию. Об этом не то чтобы говорят… так, поговаривают.

— Мм?

— Ты же знаешь, что мой дядюшка имеет немалый вес при дворе. И вот прошел слушок, что его сын, то есть мой кузен, тоже намерен жениться.

— Я совершенно не в курсе, — пожал я плечами.

— Уверен? Ты же помнишь, кто у меня дядя?

Смутно, на самом деле… Хотя постойте…

— Маркиз Керас Риот? Советник его величества по внешней политике? — протянул я. — Занял этот пост после отставки отца, герцога Риота, около года назад, все верно? А сам герцог уединился в своем поместье и занимается какими-то научными изысканиями…

— Да-да, — нетерпеливо кивнула баронесса и возвела глаза к лепному потолку. — Ах, Тарис, меня окружают сплошные герцоги! И почти все такие… необычные, — со смешком дополнила она. — Ты вот решил жениться, еще не окончив академию, дед на старости лет подался в алхимики, кузен при дворе вовсе не появляется — наука и студенты ему во множество раз приятнее. Уже подумываю, не заняться ли и мне, скажем, разведением этой, как же ее? Рекомбинаторной нечисти!

— Рекомбинированной, — поправил я, ухмыльнувшись. Баронесса Сэлми дурой вовсе не была, но ее интересы лежали далеко от науки. — Хм… Погоди-ка, ты хочешь сказать, что наш бытовик готовится к свадьбе?! Никогда бы не подумал!

— Жаль, что ты не в курсе… Ну, скорее всего, это просто сплетня. Мало ли зачем моему дорогому братцу, а твоему профессору могло понадобиться родовое помолвочное кольцо!

Родовое кольцо?! Видно, не я один сошел с ума в этом мире…

— Какой-нибудь опыт на старинной платине… — ляпнул я совершенную глупость, и Леяна опять рассмеялась. — Ну а что? Кто их знает, этих бытовых магов, а особенно твоего кузена… — попытался я оправдать свое заявление.

— Ну может быть, — с сомнением сказала Леяна.

Через полчаса совместного распивания кофе мы церемонно распрощались. Баронесса проводила меня до самых дверей и, пока безмолвный лакей помогал мне надеть пальто и подавал шляпу, вдруг сказала:

— А знаешь, Тарис, законный брак не всегда повод для того, чтобы забыть о удовольствиях.

— Ты права, — согласился я, натягивая перчатки. — Но я вряд ли буду изменять жене.

— Посмотрим, ваша светлость, — усмехнулась Леяна. — Многие говорят так, пока влюблены.

— Полагаешь, что я влюблен? — хмыкнул я, а сердце почему-то ускорило ритм.

— Это может случиться с каждым! — заговорщическим шепотом ответила моя бывшая любовница и подмигнула мне.

Может, конечно! Но ведь не с герцогом Таргским, увольте!

Однако всю дорогу до академии, пройденную пешком, дабы проветриться, я не мог выкинуть из головы странное предположение баронессы.

Элифиса Персайк

В районе столицы, которая находится на севере королевства, конец октября, как правило, уже не осень никакая, а самая настоящая зима со снегом и гололедом. Вот следующий месяц — он полон оттепелей, дождей и слякоти, в нем совершенно зимние деньки сменяются мерзостной поздней осенью. Так было и, наверное, будет всегда, но этот год отчего-то стал исключением: второго ноября на столичных домах и улицах по-прежнему лежал снег, а небольшой морозец щипал носы и щеки.

Конечно же, в центре города снегу отводились строго определенные места, а о гололеде не шло и речи. Да и на территории академии за этим следили строго: аллеи и дорожки оставались сухими и ухоженными, в парке не было сугробов, а деревья щеголяли снежными шапками — да такими, будто сшили их лучшие модельеры.

Полностью усыпана белой красотой была и та самая беседка, в которой поздним вечером (а порой и ранней ночью) играли в каршанг профессор бытовой магии и его студентка. Чтобы красота не потаяла, Дайлен Риот теперь ставил согревающий полог внутри беседки.

— Посмотрите, мисс, как красиво… — сказал он на середине партии, в очередной раз задрав голову.

— Да-да… — рассеянно откликнулась Фиса, зависнув над доской с растопыренными пальцами и не решаясь передвинуть башенку. Вроде бы хороший ход… но вряд ли профессор вот так подставился…

— Так взгляните же! Скоро это все растает…

Она покосилась наверх и замерла от внезапного восторга. С весны до осени этот решетчатый купол затянут листьями винограда… А сейчас — будто белое узорчатое небо, расцвеченное сотнями звезд! Фиса даже не сразу поняла, что так играют на снегу пять магических светлячков, озаряющих беседку.

— Правда, невероятно красиво!

— Иногда я ощущаю себя таким старым… — задумчиво сказал вдруг профессор. — Большинство студентов и не думает смотреть по сторонам. У них нет времени любоваться подобными вещами. Или просто не замечают, что даже банальный снег порой достоин восхищения…

— Я замечаю иногда, — торопливо сказала Фиса. — И не я одна, так что вы неправы, профессор. И вовсе вы не старый.

— Ну, годами пожалуй что нет, — усмехнулся Риот. — Хотя вас, Элифиса, я старше почти ровно на тринадцать лет. Я родился в конце января.

— А я в начале.

— Да, восьмого. Я знаю.

Фиса едва удержалась, чтобы не вскинуть бровь. Откуда он знает? С каких это пор профессора держат в памяти даты рождения студентов? Ну год — еще туда-сюда, можно банально посчитать по курсу, поступают-то в семнадцать…

— Значит, я не кажусь вам старым, мисс? Серьезно или льстите? — уточнил профессор, посмеиваясь.

— Ничуть не льщу! — отозвалась его студентка, отрываясь от осмотра сказочного потолка и решительно берясь за фигурку мага. — J3 — J9!

— Вот так вот?! Хм-м… А я рассчитывал, что вы башней пойдете…

— Не дождетесь! — отмела его расчеты Фиса. — Я тогда проиграю, и мне придется сразу отдавать вам приз.

— А какой у нас сегодня приз? — рассеянно осведомился Риот.

— Не скажу.

Приз был не то чтобы секретный, но достаточно серьезный. Ведь завтра профессору будет не до игр — ему на практику собираться надо. А послезавтра, четвертого, он уедет в Шаударский лес вместе с кучкой первокурсников и четверокурсников. На целых две недели!

Две недели — это совсем недолго, конечно. Но… так долго! Целых четырнадцать дней не видеть того, чьи мелкие подарки ты хранишь в тайном ящике стола, а поцелуи в щечку — на специальной полочке в памяти…

Да, Элифиса чувствовала себя из-за этого глупой. Но поделать ничего не могла, вот беда. Так случилось! А раз уж оно случилось, с этим надо жить. Жить, перекроив планы на эту самую жизнь.

Фиса больше не хотела замуж. Даже за аристократа. Она хотела получить диплом с отличием и… любыми путями остаться преподавать в академии. Чтобы еще много дней, месяцев, лет трижды в неделю играть в каршанг. Уж этого у нее никто не отнимет! Даже если Дайлен Риот женится — а когда-нибудь это обязательно случится! — играть в каршанг ему это точно не помешает. Совершенно же невинное занятие! Даже и с поцелуями в щечку…

— Но собираюсь отдать его, когда мы будем расходиться, потому должна пока выигрывать, — добавила она, улыбаясь. — Нам ведь теперь сколько дней не играть!

Однако Элифиса проиграла.

— Надо было тогда ходить башней! — наставительно сказал профессор. Привычным движением откинул со лба светлую челку, и Фиса проследила за ее быстрым полетом.

А Риот протянул к девушке руку и пафосно потребовал:

— Долг!

— Вот так всегда, — с нарочитой печалью вздохнула Фиса. — Ну что ж поделать… Забирайте!

И протянула ему крошечную плоскую баночку. Очень красивую фигурную баночку, плотно закрывающуюся и легко открывающуюся, без вульгарных блесток, но с выпуклыми снежинками на крышке.

— Что это? — заинтересовался профессор.

— Просто крем для губ, чтобы не обветривались. Но баночка зачарована: он не замерзнет, не потает, не потеряет свойств ни при каких условиях. И никогда не потеряется! Вы же в лес едете…

— Кто чаровал?

— Я сама, конечно.

Риот провел над «призом» ладонью, легонько дохнул на него, поднеся ко рту, и вскинул на Фису глаза.

— Неплохо… У вас столько талантов, мисс!

— Это наследственный, — фыркнула она в ответ. — У меня отец артефактор, я такое с детства умею. Так что ничего особенного.

— Спасибо за подарок.

— А это не подарок, — улыбнулась Фиса. — Это же проигрыш.

— Что ж… Но у меня сегодня все банально. Почти. — Он подмигнул и предложил: — Следующая партия на поцелуй?

— Ох, ну ладно уж…

Теперь ей удалось выиграть — и получить в коллекцию еще одно сухое прикосновение к мгновенно загоревшейся щеке. Такое же, как всегда, но она помнила каждое и считала их. Этот поцелуй был девятым.

Третью партию профессор выиграл едва ли не в самом начале и чопорно подставил свою щеку. А потом, когда счастливая Фиса опустилась назад на лавочку, принялся неспешно собирать фигуры.

И вот так, аккуратно складывая их в коробку, совершенно обычным голосом сообщил:

— У меня есть для вас новость, мисс. Личного характера.

— Да? — В груди неприятно екнуло. Какое-то мгновенное и нехорошее предчувствие…

Но Дайлен Риот мягко улыбнулся, будто отвергая это самое предчувствие, и сказал:

— Две недели — довольно большой срок в вашем возрасте, Элифиса. Случиться может что угодно.

— Эм… Например?

— Правда, последнее время я не вижу около вас ни единого поклонника, — добавил он. — Что, согласитесь, довольно странно для такой прелестной девушки.

— А-а-а… — У нее загорелись обе щеки — и поцелованная, и вторая. — Видите ли, профессор…

Какого шуса она должна перед ним отчитываться? Следует вздернуть подбородок, окинуть мужчину снисходительным взглядом и произнести вежливое, но отметающее возражения: «Боюсь, что это не должно занимать ваши мысли, господин профессор».

— …я поставила себе цель отлично учиться, и у меня просто нет времени на всякие глупости.

— Да, я так и подумал, — кивнул профессор.

Хлопнула резная крышка коробки каршанга.

Взлетела вверх светлая челка.

Пропала улыбка…

Дайлен Риот встал, полез в карман и достал крошечную шкатулочку. Сразу видно: антикварную. Близко не похожую на футляры для современных украшений…

Эта крышка открылась беззвучно, а потом шкатулочку протянули Фисе на ладони.

— Это вам, — очень спокойно сказал профессор.

— Что это? — глупо спросила Фиса, сглотнув и уставившись на странно перевитое кольцо из белого металла, украшенное только косо обвившими его золотыми полосками, узкими и сияющими.

— Помолвочное кольцо. Родовое кольцо герцогов Риотских.

— Простите?..

— Я предлагаю вам стать моей женой, мисс. Возможно, поторопился… Но с другой стороны, зачем тянуть?

— Э-э-э…

Как же хорошо, что она сидит! Аж в глазах потемнело…

— Да что же вы так пугаетесь? — усмехнулся профессор. — Мне показалось, что вы не будете против. Я ошибся? Элифиса, я не требую ни афишировать помолвку, ни носить колечко… Понимаю, что очень неожиданно. Просто возьмите пока.

— Но…

— Но?

— Да вы с ума сошли! — выдавила она. В полной уверенности, что так оно и есть.

— Это единственный аргумент против?

Нет! Не единственный! Но дар речи куда-то подевался, и Фиса могла только беспомощно смотреть на его ладонь. Поднять глаза на лицо профессора она боялась.

Риот вздохнул и принялся действовать: вынул кольцо из шкатулочки, быстро надел его на Фисин пальчик, поднял за плечи саму Фису и поцеловал ее.

И коллекция поцелуев в щечку съежилась, отползла в дальний угол полочки памяти. Кажется, даже пылью мгновенно покрылась.

Это был настоящий, НАСТОЯЩИЙ поцелуй, и в нем не было ничего особенного. Кроме ощущений. Как будто до этой минуты Элифиса Персайк не целовалась ни разу в жизни, вот просто ни разу. Даже колени подогнулись, и профессор не преминул заметить это, обнял крепкой рукой, поддерживая и не разрывая поцелуй.

А потом все-таки отстранился, хотя она ему отвечала. Отстранился и тихо спросил:

— Так вы согласны? Я, честное слово, и не думал сходить с ума, девочка моя.

Все правда… Мечты, они сбываются. Не мечты даже: цель! Ведь это же ее была ее цель: выйти замуж за аристократа! Да лучшего жениха и пожелать невозможно! Это же… это!..

— Нет, — ответила она, отступая, и Риот не стал ее удерживать. — Нет, профессор.

— Аргументы?

Как же он спокоен! Только челка опять взлетела надо лбом, и в голубых глазах мелькнуло что-то… Не успев понять, что именно, Фиса отошла еще на шаг, уставилась на нос профессора и четко произнесла:

— Вы профессор, известный человек, лорд. Я дочь артефактора из среднего сословия. Вы королевский советник, наконец.

— Сын.

— Что?

— Сын советника.

— Да. Простите, я спутала. Вы же сами понимаете, что не можете на мне жениться. Это нереально, профессор.

Он пожал плечами.

— Отчего же? Вполне реально. Впрочем, я хотел бы, чтобы свадьба состоялась, когда вы получите диплом. Но помолвка необходима сейчас.

Ну да… чтобы не сбежала и не крутила юбками направо и налево… не…

— Боитесь, что найду другого? — с вызовом спросила Фиса.

— Да что вы такое говорите… — Риот явно растерялся. — Совсем не поэтому! Просто… Боги, вы еще совсем девочка, Элифиса! Понимаете, если вы примете мое кольцо, я смогу целовать вас на законных основаниях. Так будет спокойнее и вам, и мне.

Целовать. Сможет. На законных основаниях. Ее. Совсем девочку. Он идиот?..

Он знает дату ее рождения, но не в курсе постельных похождений в академии? Этого не может быть.

— Профессор Риот, я… вовсе не девочка.

— Физически? — Он усмехнулся. — А это имеет значение? Я люблю вас, мисс. И вызвал взаимные чувства, разве не так?

— Возможно, — кивнула она. — Но это… невозможно.

— Поверьте, у меня было много времени на раздумья по поводу выбора жены. Годы, на самом деле. Я выбрал вас. Мне кажется, это главное.

Какой же ты странный, Дайлен Риот!

— Как вы полагаете, ведь это главное?

Беги отсюда, Фиса, беги! После всего, что у тебя было, ты ему не пара! Он другой. Он совсем другой! Аристократ… но дело-то не в этом! Он взрослый, он хороший, он… он не представляет, кто ты такая. Он готов простить тебе прежнюю любовь — с Тарисом Таргом, например. Он ведь точно уверен, что там была любовь. Девичья, так сказать, ошибка!

Нет.

Так нельзя.

Я люблю его!

И я не хочу портить ему жизнь!

И Элифиса Персайк, вздернув подбородок, сказала:

— Боюсь, вы плохо обдумали свое решение, профессор. Советую вам обратить внимание на… девочек. Уверяю, в этой академии встречаются и они. А еще лучше — положитесь на выбор вашей матери, маркизы Риотской. Она, несомненно, уже давно подобрала вам невесту.

Голос не сорвался и даже не дрогнул. И никаких слез! Нельзя показать, что ей больно, так больно…

— Это отказ? — ровно спросил профессор.

— Разумеется. Мне еще рано думать о замужестве. — И припечатала, напрочь обрывая собственную надежду: — Особенно с вами.

Минуту спустя Фиса, гордо расправив плечи, шагала прочь, изо всех сил удерживая себя от стремительного бега и бурных рыданий.

А профессор Риот, привалившись плечом к каменной колонне у входа в беседку, улыбался, глядя ей вслед. Останавливать свою студентку он не стал.

— Уже встретил… — пробормотал он, крутя в пальцах пустую шкатулочку.

О кольце, надетом на палец, Фиса вспомнила только в общежитии.