Герцог для сиротки. Академия магии

Глава 26

В которой Хелли собирает драгоценные камни

По ступеням я слетела буквально вихрем и так же пробежала несколько парковых аллей до места свидания. Шапка сползала на лоб, а торопливо намотанный воротник-шарф куртки то и дело развязывался, но я не останавливалась, чтобы затянуть его покрепче.

С каждым мгновением с небес падало все больше и больше снега. Когда я выходила, то плавно опускались единичные крупные хлопья, а сейчас снег валил единой завесой, размывая контуры мира и покрывая заиндевевшую землю пушистым ковром. Пока еще тонким, который наверняка утром растает… но в любом случае на ближайшие несколько часов он превращал обычный парк в сказочное ледяное королевство.

И Тарис Тарг, стоявший под янтарным светом фонаря, казался сказочным принцем. Высокий и такой красивый, элегантный в своем удлиненном сером пальто и изящных ботинках.

А когда он увидел меня, надменное лицо изменилось в секунду, осветившись радостной улыбкой. И я полетела в его руки как бабочка к огню, и не думая уже осторожничать. Тарис подхватил меня, закружил и, поставив на землю, крепко-крепко прижал к себе. Я счастливо вздохнула, утыкаясь носом в его шарф крупной вязки. Единственный более-менее зимний аксессуар, так как весь остальной образ герцога на зимний вот вообще не тянул. Он был даже без шапки!

— Не замерзнешь? — тихо спросила я, поднимая руку и запуская пальцы в… короткие волосы. — Ты подстригся?!

— Да, — тихо рассмеялся он и, наклонившись, коснулся кончика моего носа ласковым поцелуем. — И не замерзну, не переживай. А если вдруг что — моя прекрасная девушка меня согреет, не так ли?

— Конечно, — с готовностью согласилась я, не обратив внимания на хитрую усмешку парня. — Я уже неплохо освоила то заклинание, и теперь на его поддержку идет гораздо меньше магии! Мы спокойно можем гулять под ним хоть несколько часов!

— Ох, Хелли, Хелли, наивная ты моя девочка, — покачал головой Тарис. Игриво сдвинул мою шапку вбок, открывая доступ к ушку, и, прикусив его, вкрадчиво поведал: — Я имел ввиду другие методы.

Тут от слов-то покраснеть можно, а он еще и ухо сначала укусил, а потом лизнул! Я не знала, от чего мне смущаться в первую очередь. Потому потупилась, сделала шаг назад, выходя из объятий, и спросила:

— А где Шерик?

— Скачет где-то по сугробам. Наш кот все еще в восторге от такого чудесного явления как снег. Особенно из-за того, что можно до замерзших лап по нему носиться, а потом отправиться в теплое помещение и выпить горячего молока.

— Оценил человеческие радости!

— Ну, я бы сказал, что это радости всеобщие. — Тарис вернул на место мою шапку, критически осмотрел и удовлетворенно кивнул. — Так-то лучше. А вообще ты у меня прелесть, малышка. Красивая, румяная, глазки сверкают… так бы и зацеловал!

И не успела я даже ахнуть, как он подался вперед и накрыл мои губы поцелуем. Не похожим на те, которые были в последнее время, нежные и целомудренные. Этот поцелуй был горячим и страстным, почти как тот, который я позволила ему после дня рождения. Но без того острого, пряного привкуса безнадежности. Такой, как ночью в охотничьей избушке…

И я вдруг поняла, что помню едва ли не все наши поцелуи… такие разные! И что их уже достаточно много было, хотя всерьез встречаемся мы всего ничего — недели даже нет… А поцелуев и до этого набралось много, вот ведь как!

Сейчас, несмотря на всю горячность, Тарис не торопился. Он вовлекал в игру мои губы, пробуя то верхнюю, то нижнюю, смешивая наше дыхание и прикосновениями языка предлагая углубить поцелуй. И когда я робко последовала за ним, кончиком своего коснувшись его губ, то Тарис коротко рыкнул и привлек меня к себе. Обнимая за плечи и за талию, уже не оставляя практически никакой инициативы.

Он властвовал целиком и полностью, мне оставалось лишь следовать за ним. Вел в этом затейливом, древнем как мир танце. Пил мое дыхание и сам решал, когда нам сделать краткий перерыв для нового вдоха.

И сам же решил, когда перестать.

Чуть отстранился и прижался лбом к моему лбу. Дышал тяжело и часто, словно не поцелуями занимался, а кросс пробежал, притом после сложной полосы препятствий.

— Хелли… — почти простонал он, коротко целуя меня в висок. — С ума сводишь! Я не представляю, как быть рядом с тобой и не трогать.

— Ну, раньше же справлялся, — смущенно ответила я, ощущая, как горят губы.

— Раньше я боялся потерять тебя окончательно. Что если я дам себе волю, то ты просто меня к себе не подпустишь. Сбежишь и не позволишь даже просто находиться рядом. Просто видеть тебя. Просто представлять, как это может быть у нас…

Он подцепил мой подбородок пальцами и заставил запрокинуть голову, глядя в ему прямо в глаза. Такие темные сейчас… нипочем не поверишь, что они на самом деле голубые как летнее небо.

— И знаешь что?

— Что? — эхом откликнулась я, не в силах вырваться из плена этого затягивающего взгляда. Небо в нем превратилось в штормовое море и затягивало меня в свой водоворот…

— Все мои фантазии были слишком бледными по сравнению с реальностью, — низко и хрипло ответил парень. — Ты слишком вкусная. Слишком нежная. Слишком чувственная.

— Это плохо?

— Это очень хорошо, — шепнул Тарис, перед тем как снова накрыть мои губы поцелуем.

Объятия становились все крепче, дерзкий рот герцога все смелее, а мир за пределами наших рук, наших губ окончательно терял значение.

Даже не знаю, что бы было дальше, но спустя бесконечно короткое и долгое время раздался удивленно-веселый голос рысика:

— Вот это да! Оставишь ненадолго самочку без присмотра, а ее тут уже всякие самцы за разные места трогают. Тарис, ты только как тот парень, которому я грудь расцарапал, не поступай! Самочек нельзя сажать на холодное! И ложить тоже нежелательно!

Тарис оторвался от меня и, повернувшись к выпрыгнувшему на дорожку рысенку, наставительно произнес:

— Класть. Только класть, мой юный друг!

Я уткнулась носом в грудь герцога и расхохоталась. Все же некоторые вещи в этом мире неизменны! Приверженность Тариса Тарга к правильному произношению, например.

— Надо остыть, — тихо проговорил он, прижимаясь щекой к моим волосам. — Поговорить о чем-то максимально НЕ эротическом. Хелли, помогай, это и в твоих интересах!

— Вообще-то я все еще тут и вас слышу, — вредно напомнил наш нечистик. — И если тебе так уж хочется остыть, то от души рекомендую сугроб. Ты как раз если сбросишь свою искусственную шерсть и нырнешь туда голышом — быстро перестанешь о глупостях думать!

Это он так пальто называет забавно?

Но нам удалось разрядить обстановку — шутками, игрой в снежки и активной болтовней Шерика.

Мы бродили втроем по парковым тропинкам еще больше часа. Тарис рассказывал о своих планах на ближайшую неделю, в том числе и о том, что совсем скоро, после зимних каникул, прибудут команды из северных княжеств и южного королевства. Турнир не за горами!

— Все-таки жаль, что ты не берешь меня в команду, — вздохнула я. — Конечно, надо учиться, а тренировки занимают кучу времени, но…

— Отчего же не беру, — усмехнулся этот невозможный парень. — Как раз хотел поговорить с тобой об этом. По правилам в команде должно быть два первокурсника. Я выбрал Эрика и на практике присматривался к остальным… Второй будешь ты.

— Но… Ты же тогда, на дне рождения моем сказал, что не приглашаешь меня? — удивилась меня. И с некоторой обидой добавила: — Я так поняла, потому что игра опасная.

Обида-то и тогда была, чего душой кривить. Но совсем мелкая и уже забывшаяся. В списке моих приоритетов первым номером в те дни значилась вполне реальная практика, а не мифические соревнования. Турнир же — так, мечта! Которая могла мечтой и остаться, если практику не засчитают! Турнули бы меня обратно в ПТУ, а там разве что состязания на тему того, кто быстрее отмоет склад в морском доке после того, как там рыба, например, протухнет!

— Сказал, — согласился Тарис. — Но подумал, прикинул, поработал с тобой вместе. Мы действительно совместимы магически, ты вряд ли обратила на это внимание, но вот я отлично это понял, Хелли. Профессор Фирс был совершенно прав. Такая совместимость магических потоков — большая редкость. Мы увеличиваем силу друг друга, когда работаем на пару.

Ух ты… А я ведь и впрямь забыла!

«У вас со студентом Таргом почти идеальное совпадение, понимаете?»

— И ты правда хочешь взять меня в команду? — спросила с восторгом. — Уверен?! А вдруг я не справлюсь…

Если честно, то эти слова Тариса прозвучали как неправдоподобная сказка.

— Абсолютно уверен. Тем более что и кроме меня есть кому тебя подстраховать. Натан — при всем его… мм… неадекватном порой поведении в этом плане я в нем не сомневаюсь. Не говоря уже о Лайсе, Сареше, Эрике — они твои друзья. Так что…

Он остановился, развернул меня к себе лицом и спросил:

— Хелли, ты же доверяешь моим решениям?

— Конечно.

— Вот и будь умницей, верь еще и в себя. Потому что я не зря тебя выбрал.

Крутящийся под ногами Мушерал согласно мявкнул:

— Вот-вот! Ты у нас самая хорошая и талантливая самоч… то есть девушка!

— Спасибо, милый! — Я потрепала его по ушам.

— Какие у тебя завтра занятия? — вдруг сменил тему Тарис. — И вроде бы первому курсу совсем скоро выставляют промежуточные оценки. Принесешь табель? В период активных тренировок у тебя будет меньше времени на учебу, так что лучше уже сейчас понять где у тебя пробелы. Я помогу. Зимняя сессия уже совсем скоро.

Вот! С каждым словом узнаю старого, доброго Тариса Тарга! Кроме занудства в области произношения он еще и сверхответственно относится к учебе и не даст мне филонить. И это прекрасно! Не потому, что меня надо контролировать, а потому что так приятно чувствовать заботу.

Спустя некоторое время я заметила, что рысенок все чаще трясет лапами и поджимает то одну, то другую. В голову закралось здравое опасение!

— Шерик, ты не замерз?

— Ну… — Было видно, что малышу не хочется признаваться, но он все же со вздохом признался: — Разве что немного.

— Ясно, — нахмурился Тарис. Взял меня за руку и погладил пальцы. — Пойдем? Проводим тебя заодно.

Так мы и брели. Держась за руки. И осторожно высвободила я свою ладонь только у общежития.

Вся следующая неделя прошла в каком-то блаженном бреду.

Я считала, что стоит мне вернуться с практики на учебу — и любовный дурман сам собой меня покинет… Ошибалась! Жестоко ошибалась!

А еще почему-то была уверена, что стоит мне пересечь порог аудитории, как мозг послушно настроится на получение новых знаний и прекратит перебирать моменты наших случайных и не очень встреч. Они блестели у меня в голове как яркие, драгоценные камни посреди угольной пыли бытовых мыслей. И поневоле тянешься именно к ним, и перебираешь, и смотришь, завороженная игрой света на гранях…

Вот этот камешек, изумрудный, символизирует собой встречу в академической оранжерее, куда меня послал профессор Риот за каким-то нужным для ритуала растением. А у Тариса там оказалось занятие по ботанике! И четверокурсники, в отличие от нас, малышей, не толпились у одного стола, а работали каждый со своим образцом в разных углах оранжереи, весьма хорошо скрытых от посторонних глаз. В общем, задание профессора Риота выполнялось мной успешно… ровно до половины. Я даже уже взяла горшок и направлялась к выходу, когда чья-то рука дернула меня в заросли высоченных лиан с крупными листьями. А там я даже запаниковать не успела, как Тарис прижал меня к себе и так поцеловал, что все на свете стало неважно. К счастью растеньице уцелело, но это, если честно, чистая удача.

Аметист сверкал и уносил мои мысли к случайной встрече в коридоре главного корпуса академии. Вернее, я там шла и никого не трогала! Пока из-за фиолетовой портьеры не высунулась рука и не утащила меня в укромную нишу!

Сапфиром сверкали вечера в комнате герцога. О, в отличие от всех остальных встреч, они были невинны до невозможности. Ни единого прикосновения кроме приветственных объятий, никаких поцелуев кроме целомудренного прикосновения к щеке. Тарис совершенно искренне сказал, что предпочитает не рисковать и не испытывать свой самоконтроль в двух шагах от такой удобной кровати. Потому что все остальные места, конечно, позволяли нам многое, но далеко, далеко не все. А он мне все же слово дал, что ни-ни.

Не сказать, что я сожалела об этой клятве, но теперь мне стало гораздо сложнее держаться, ведь и я знала, какое именно наслаждение может подарить мне этот мужчина. И понимала, что наверняка не только такое…

Драгоценностей-воспоминаний было много. Так много, и таких сладких, что у меня совсем не получалось думать о чем-то ином. И бояться, что нас застукают, тоже не получалось, просто потому, что в какой-то момент это стало несущественно!

Вот и сейчас я мысленно просматривала картинку — сверкающий рубин! — о том, как буквально сегодня утром мы с Тарисом…

— Хеллиана Вэртззла! — вдруг грянул над моей головой голос, словно гром посреди ясного неба.

Я вскинулась, и стоило огромного труда не сказать что-то глупое в стиле «А? Что? Кто вы, злой дяденька?!»

Последнее наш профессор по начертательной магометрии точно не оценил бы! И так стоял надо мной злобный как три тысячи демонов, и, судя по тому, что вокруг подхихикивали одногруппники, стоял он тут уже не первую минуту! И окликал наверняка тоже не в первый раз!

Размягченный любовными переживаниями мозг не смог с ходу сгенерировать отмазку. Да и не помогло бы, так как профессор опустил свой взгляд не куда-нибудь, а в мою тетрадь. А поскольку его кустистые брови сначала срослись с волосами, а после недовольно сдвинулись, мне тоже следовало поинтересоваться ее содержимым.

И я посмотрела. И ужаснулась…

Профессор же продолжал лютовать!

— Итак, уважаемая аудитория, как ВЫ помните, я уже вторую пару подряд объясняю вам особенности построения схемы Даурса для перераспределения потоков сил. И напоминаю, что это очень важная экзаменационная тема, о чем я тоже распространялся минут десять в начале занятия!

Его голос уже так гремел, что хотелось сжаться и сползти под парту. А потом случилось ужасное! Препод ловко выдернул тетрадку из-под моих пальцев и демонстративно потряс ей в воздухе.

— И как вы думаете, сколько видов мисс Вэртззла зарисовала за все это время?

Со всех сторон послышались предположения.

— Три?

Это, видимо, кто-то хорошо про меня думал…

— Два?

А этот думал чуть похуже…

— Вообще ни одного?!

— Не угадали, студенты! Ровно одна схема! Тогда как мы сейчас разбираем уже четвертый вид.

Я посмотрела на доску и осознала, что второй и третий просто провитала в облаках. Их стерли!

Но если я понадеялась, что на этом показательная порка закончилась и профессор решил умолчать о том, что было в моих записях кроме единственной схемы, то зря!

— Но, не иначе как в компенсацию, наша юная мисс изобразила в тетради драгоценные камешки. Весьма достойно у вас, Хеллиана, кстати, получились грани, ваши бы старания да в русло магометрии! Но вот цветочки на полях вообще лишнее, если хотите знать…

Распекали меня еще несколько минут. Я сидела красная, как ведро вареных раков, и мечтала, чтобы это уже прекратилось! И молчала, понятное дело, так как профессор очень не любил, когда его наставления прерывают, а потому всех, кто пытался спорить, песочил в три раза дольше.

А тут минут десять — и все. Правда, возможно, из-за того, что прозвенел звонок. Напоследок, перед тем как студенты стали собираться, препод строго сказал:

— Дамы и господа, я запрещаю давать переписывать лекцию, все ясно? Вам же, мисс Вэртззла, придется самостоятельно поискать материал. Потрудитесь уж. По идее, на лекции вы отлично отдохнули и должны быть полны сил для свершений!

Я лишь кивнула, обрадовавшись, что он не задал остальным какую-то дополнительную работу из-за моей невнимательности. А что, профессор крайне уважал метод коллективной ответственности…

Словом, сразу после ужина я пошла в рудники знаний, раскапывать нужные мне «металлы». И надо сказать, что практически сразу осознала, что профессор знал толк в изощренной мести, так как найти книгу с необходимыми данными оказалось сложно! Библиотекарь сказал, что базовые справочники разобрали, потому он может посоветовать искать в энциклопедиях. Дальний угол, самый задрипанный стеллаж с титаническими томами…

Поминая всех местных и неместных шусов, через час я все же нашла нужные. И то в одном первая схема, в другом третья, в третьем четвертая… Вторую вот вообще не отыскать было! Но три из четырех лучше, чем ничего. К этому же времени меня посетила разумная, но запоздавшая мысль, что можно было попросить эту лекцию у той же Лайсы или Сареша.

Но раз уж сама нашла… Оттащив обратно лишние книги, я закопалась в чертежах и данных и увлеклась настолько, что даже пропустила приход Тариса.

Просто в какой-то момент подняла голову от учебника и, устало прикрыв глаза, начала растирать затекшую шею, лениво размышляя о том, что спина тоже давно ноет и надо бы пройтись хотя бы по залу. Размяться. Взгляд лениво скользнул по стрельчатому окну, за которым уже полностью стемнело, и переключился на обстановку библиотеки. В потоках света от потолочных магических ламп плясали искорки пыли, а настольные золотили столы и стеллажи, придавая дереву еще больше цветной сочности.

И тут я вздрогнула, потому что прямо напротив меня на столе сидел Тарис Тарг.

— Привет, — тихо поздоровался он. Такой красивый и такой… взрослый в этом мягком освещении.

— Добрый вечер, — потянувшись, улыбнулась я в ответ. — Что ты тут делаешь?

— Тебя искал. Дошли слухи о том, что ты сегодня будешь грызть гранит магометрии. Решил прийти и помочь в этом непростом деле!

Я лишь хмыкнула в ответ, не зная, как сказать о том, что если бы не он, то и проблем бы, собственно, не было! Так что решила ограничиться простым:

— Спасибо. А то я действительно сегодня ворон ловила на уроке, за что и поплатилась. Да и в целом магометрия не очень просто мне дается…

— Хорошо, покажи свою тему, я подумаю как лучше ее подать. А пока вот. Кто-то забыл сегодня поужинать.

И он положил на стол бумажный сверток. Сунув в него нос, я увидела четыре больших бутерброда, сдобную булочку с изюмом и крупное, красное яблоко. Лишь заметив еду, поняла, насколько проголодалась! Ужин-то пропустила… Нежности в моем направленном на Тариса взгляде стало в три раза больше, и он со смехом прокомментировал:

— Мне кажется что тот, кто сказал «путь к сердцу мужчины лежит через желудок», просто не видел голодную женщину! Уверен, что если бы ты уже не была от меня без ума, то сейчас бы однозначно не осталось шансов!

Я бы много чего могла ответить, но ругаться с занятым бутербродом ртом — неудобно. Пришлось ограничиться укоризненным взглядом, а потом, прожевав, сказать:

— Ты слишком много общался с Ремансом и нахватался у него ехидства! Вовсе я не без ума! Разве что совсем немножко.

— Ну вот, а я-то рассчитывал, что не я один тут влюблен без памяти… — нарочито вздохнул Тарис. — Что ж, вернемся к магометрии. Как я понял, у тебя сложности со схемой Даурса.

— Угу. Если честно, у меня в голове путаются особенности первой и четвертой, а вторую я вообще тут не нашла!

Сообщив это, я впилась зубами в булочку и едва не застонала от наслаждения. Божечки, она еще и с заварным кремом! За что мне такое счастье, ну за что?!

Несколько глотков чая из взятого с собой еще днем термоса окончательно сделали жизнь прекрасной. А уж короткий, но нежный поцелуй Тариса — и вовсе восхитительной.

Учиться с Тарисом мне всегда очень нравилось. Это было интересно, временами забавно и уж точно очень понятно. Вот и теперь мы быстро погрузились в знакомую, привычную, как море для рыбы, стихию. Он стоял надо мной и помогал корректировать линии, а также пояснял, что вот эта черточка обязательна в третьей схеме, но не должна наличествовать в четвертой…

Когда успела измениться атмосфера, я и сама не поняла. Только что был сухой деловой тон, в мыслях только магометрия и ничего лишнего. А теперь… теперь воздух стал тягучим и густым, а все чувства разом оказались обострены до предела.

Я четко осознала, что Тарис стоит за моей спиной.

— Хелли, на этом участке карандаш лучше держать под другим углом. Минутку…

Его дыхание коснулось обнаженной шеи, а пальцы легли на мою руку и скользнули по рукаву дальше, пока не достигли обнаженной кожи. Я вздрогнула.

— Да, сейчас правильно. И увеличь давление на грифель, он не сломается, а линия будет…

Его голос вдруг тоже изменился, стал более низким и хриплым, потому фразу он заканчивал с совершенно иной интонацией:

— …идеальна. Как ты.

По телу прошла мелкая дрожь, когда изгиба шеи коснулись горячие мужские губы.

— Тарис… кто-нибудь может увидеть… — сообщили ему последние остатки мозгов в моей голове.

— Мм… Во-первых, в библиотеке практически никого нет, и уж совсем никого нет в этой секции… А во-вторых, что ты знаешь о метках-маячках?

Он так и стоял за моей спиной, направлял руку, поглаживая пальцы, и целовал шею, целовал, целовал… коротко, жаляще, страстно, куда мог дотянуться. Под воротником, до ключиц, около уха… И, разумеется, не забывал рассказывать очень нужную для учебы информацию.

— Так вот, вы будете изучать это ближе к концу второго курса, но на деле практически все студенты осваивают их уже к концу первого. Ох, Хелли, это просто преступление — быть такой сладкой девочкой… Так вот, метки я поставил, и о том, что к нам кто-то приближается, узнаю.

— А меня научишь? — Я попыталась отстраниться, потому что с каждым мигом прикосновения становились все горячее и горячее.

— Конечно, научу. Я тебя всему научу.

И почему в этом обещании мне слышится вот вообще не начертательная магометрия, не лантуанский язык и даже не шусовы маячки?!

В общем, из рук герцога я просто сбежала. Сползла под стол, и вынырнула с другой его стороны, сразу вытянув руки ладонями вперед и сказав:

— Пока хватит, пожалуйста.

Он сначала дернулся вбок, видимо, чтобы обойти стол и меня поймать, но, услышав просьбу, послушно остановился. А после усмехнулся и, взъерошив волосы, выдохнул:

— Вот знаешь, малышка Хелли, я слышал много о средствах для мужской силы, но никогда не думал, что мне понадобится что-то ОТ нее!

Он сделал несколько длинных вдохов и выдохов и уже более серьезно спросил:

— Почему? Я ведь даже не трогал тебя… особо.

Я потупилась, смущенно почесала кончик носа и призналась:

— Это все и так очень сильно меня отвлекает. Собственно, на самостоятельные занятия я сегодня загремела как раз из-за того, что думала на паре о всяком… неподходящем.

— О чем же это? — с очень хитрым выражением лица поинтересовался Тарис Тарг.

Я фыркнула в ответ и потребовала:

— А вот не заставляй меня это озвучивать! В общем… Тарис, после практики наши отношения полетели как бешеные кони! Еще недавно мы держались на расстоянии вытянутой руки, а тут нас так кинуло в объятия друг друга, что это даже начало мешать учебе! И это — неправильно. Какие бы у нас ни были общие планы на будущее, они не отменяют МОИХ планов, понимаешь? Я по-прежнему должна стать лучшей. И стану. Отношения не должны мешать.

— Хорошо, я тебя понял, — спустя несколько секунд кивнул Тарис. — Прости, это я виноват. Просто я, видимо, настолько опьянен тем, что мои чувства настоящие, что вообще себя не торможу.

— Настоящие? — недоуменно нахмурилась я.

— Это долгая история. — Тарис огляделся и направился к небольшому диванчику у стены. Сел, с блаженным вздохом вытянул длинные ноги и похлопал по сиденью рядом с собой. — Иди ко мне? Обещаю вести себя прилично.

Я плюхнулась рядом и прижалась к боку обнявшего меня за плечи парня.

— Буду краток. — Его голос действительно стал сухим до невозможности, было очевидно, что говорить на эту тему Тарису не нравится, но он считает это необходимым. — Дело в том, Хелли, что в прошлом году со мной, как я думал, случилась большая любовь. Очень большая. Был готов жениться и принести все к ее ногам. Познакомил с герцогиней Таргской, впавшей в ступор от такого поворота событий, и уже планировал дату свадьбы с прекрасным ангелом, подходящим мне по всем параметрам. В общем, как ни стыдно признаться, сам превратился в образцовую «принцессу»…

— В кого?!

Он скривился.

— Не поверишь, но выбирал салфетки, столовое серебро, стиль приглашений и какой именно комплект семейных украшений презентовать своей избраннице в первую очередь. Можешь себе представить? Бабушка все больше и больше … обалдевала, другого слова тут не подобрать.

— Еще бы, — округлив глаза, согласилась я, мысленно представив, как эта самая бабушка офонарела от моего появления. Неудивительно, что на ее лице было написано «Что, опять?!» И что-то мне подсказывает, что заслужить ее не то чтобы одобрение, а хотя бы нейтральное отношение будет очень сложно. В свете такого-то недавнего прошлого любимого внука!

— Именно. Потому она настояла на том, чтобы я проверился на привороты. И сначала результата не было, потому что моя, как я думал, истинная любовь использовала нечто чрезвычайно редкое, результативное и… противное. С последствиями. К счастью, благодаря связям герцогини приворот удалось снять. Но не удалось доказать преступный умысел и авторство.

Он замолк, и, поняв, что продолжения истории не будет, я неверяще спросила:

— И все?!

— И все, — скупо произнес Тарис. Нежно коснулся моего лица, заправляя прядь волос за ухо. — И если ты не против, то я бы не хотел дальше это обсуждать. Мне данная страница моей жизни очень не нравится, потому что на ней я был преступно слаб и глуп.

Я лишь кивнула и прижалась к нему еще крепче.

Мы просидели на этом диванчике еще какое-то время. Обнимались, иногда касались друг друга поцелуями, но практически целомудренными. Просто страсть сейчас была бы не к месту.

Великой ценностью сейчас было просто находиться рядом.

Смотреть на залитую мягким светом библиотеку и чувствовать, как этот вечер медленно кристаллизуется в моей памяти, чтобы превратиться в очередной драгоценный камень.