Герцогиня на год, или Пробный брак с призванной (СИ)

Глава 31. Ярмарка

День отъезда был выбран неспроста: по расчётам Адама я как раз должна была прибыть на ярмарку к началу третьего дня с её открытия. Как показывал многолетний опыт, всё равно не все торговцы успевали приехать вовремя, задерживаясь в пути по тем или иным причинам. Таким образом, я ничего интересного не пропустила и попала в самый разгар. Соваться в город мы не стали, разбив шатёр для меня и Энид неподалёку от городских стен. Обычная практика ярмарочных дней, когда все гостиницы и мало-мальски приличные постоялые дворы переполнены. Честно говоря, мне и самой так было спокойнее: Боргес всегда находился рядом, дозорные сменяли друг друга без лишних напоминаний, а на случай возникновения непредвиденной ситуации вопрос о сборе отряда вообще не возникал, ведь мои сопровождающие мгновенно были готовы предстать в полной боевой готовности. А так пришлось бы их ждать.

Первую летнюю ярмарку я бы охарактеризовала как «вещевую». До сбора урожая было далеко, это по осени можно было полюбоваться овощным и фруктово-ягодным многообразием земель Данверта, а сегодня в основном представляли результаты трудов рукодельниц, навязавших и нашивших за зиму всего что душе угодно. Да, лотки и телеги с продуктами тоже встречались, но их было не так много. Стоило мне пройти под импровизированными воротами, показывающими, откуда начинается территория, выделенная под ярмарку, как по рядам пронеслась волна шушуканий. Как же! Сама герцогиня Рогенборн пожаловала! Всё-таки каким бы мир ни был, а слухи разносятся молниеносно. Учитывая, к какому роду принадлежал по праву рождения Адам, естественно, все хотели посмотреть на ту, что осмелилась выйти замуж за «страшного герцога». Вот честно скажу, руки чесались нанизать на шампуры языки этих кумушек. Да, мой муж — не писаный красавец, но и не чудовище, каким привык себя считать с детства. Но приходилось «держать лицо» и мило улыбаться, как бы приветствуя присутствующих.

В принципе, я готовилась морально к подобному приёму, но всё равно волновалась: всё-таки формально представляю Адама на ярмарке. Пришлось даже надеть аметистовый комплект из шкатулки. Хотя будь моя воля, я бы надела одно из платьев попроще, что взяла с собой в дорогу на всякий случай, и быстренько пробежалась по рядам, вместо того, чтобы чинно-благородно вышагивать, давая разглядеть себя во всей красе. Время от времени Энид тихонько поясняла мимо товаров каких земель проходим. Ещё до поступления на работу в замок, пока здоровье их с Рейном бабушки позволяло, они каждый год ездили на ярмарку, так что в представленном ассортименте неплохо разбиралась. Мы даже со служанкой набросали примерный список покупок из числа того, что может пригодиться на севере. Да-да, я сама хотела посмотреть на те самые казуарские платки, шали и чулки. Если они действительно окажутся такими, как думаю, непременно куплю.

Мои ожидания оправдались: милая пухленькая торговка с радостью показала все свои запасы, пока я с удовольствием рассматривала тончайшие ажурные, но в то же время тёплые, чулки.

— А есть более плотные? Возможно, они выглядят не столь изящно, но мне предстоит поездка на север…

В конце концов, мне в приграничной крепости не на балах отплясывать придётся.

— Тогда взгляните сюда, Ваша Светлость! Плотные, тёплые… В таких никакие морозы не страшны!

Передо мной на прилавок легло несколько пар из серой, коричневой и чёрной шерсти, украшенных по бокам знакомым до боли узором «косичка». А теперь нужно было соблюсти одну тонкость: в Данверте, несмотря на то «северная» ярмарка проходит, «срединная» или «южная», принято торговаться, но герцоги и представители иных высших сословий не торгуются, а всегда дают выше названной цены. Об этом мне рассказали Энид с Рейном, когда поинтересовалась о местных правилах.

— Сколько за девять пар?

Торговка озвучила цену и выжидательно постреливала глазками из-под опущенных ресниц.

Я намеренно назвала сумму на пять медных монет меньше, а затем, выдержав небольшую паузу, добавила:

— Беру. Но за такой отменный товар добавляю сверху пятнадцать медных монет.

Женщина расплылась в довольной улыбке, ловко заворачивая покупку в местный аналог коричневой обёрточной бумаги:

— Всех благ вам, Ваша Светлость, уважили мастерицу!

Раз фокус удался, дальнейшие покупки я продолжила в том же духе. Кстати, даже сэкономила в итоге на таком варианте «торга-не торга», чем вогнала в ступор графиню Фейблорн, маячившую у соседнего прилавка, на лице которой отобразилось явное «А что, так можно было?» Ох, чувствую, сейчас как пойдёт торговля с моей подачи! Пока графиня обдумывала, получится ли у неё также, как у меня, я двинулась дальше. Всё, что нужно, было приобретено и отправлено с парой сопровождающих меня воинов, поэтому решила просто прогуляться по оставшимся рядам. Внезапно, уловив боковым зрением что-то знакомое, я остановилась и подошла к прилавку, на котором были разложены расшитые бабочками скатерти и салфетки.

— Уважаемая, скажите, что это за вид бабочек украшает труды ваших мастериц?

— Так вандовка это, ваша Светлость, — откликнулась торговка, разворачивая салфетку, чтобы наиболее выгодно продемонстрировать вышивку. — Вредительница та ещё, но красива, чертовка… Украсит любую вещь собой. Вот наши мастерицы её и вышивают из года в год.

У меня закралось нехорошее предчувствие, ведь именно этих бабочек я видела над полем с сорнянкой. А ещё «вандами» местные жители называли полые стебли — слышала это слово в одной из деревень, в которой останавливались по дороге сюда.

— Вредительница? А что же она портит?

— Дык стебли её гусеницы выгрызают изнутри. Самое смешное, что сама-то бабочка красивая, а зарится только на сорнянку! Привлекают гусениц вандовки её медовый запах. Само растение-то неказистое, а цветёт вкусно.

— И что, вандовка везде водится, где сорнянка растёт?

Торговка возмущённо замахала руками:

— Что вы, Ваша Светлость! Эта дрянь только в Хайросском ущелье водится. Но ежели её принести на поле с сорнянкой, глазом моргнуть не успеете, как все стебли побьёт изнутри. Выгрызет. Только её и жрёт.

— А в каком смысле «принести»? В стеблях или семенах порченых?

— Не живёт она в них. Мякоть выгрызает посочнее и прямо в стебле куколкой становится, переползая поближе к земле. Стебель сразу гибнет. Куколка ведь большая. Намного больше и толще стебля. Там сперва большая гусеница получается, а из неё уже много-много маленьких червячков. Ой, вру, Ваша Светлость. Из части куколок бабочки появляются, а из части червячки. Гусенички, только крохотные. Сами куколки страшненькие, сморщенные, на камушки похожи… — торговка свела между собой большой и указательный пальцы, показывая размер куколки чуть меньше семечка авокадо.

В этот момент я даже растерялась, не зная, то ли отблагодарить деньгами разговорчивую торговку, то ли осыпать проклятиями недругов Адама. А ларчик-то просто открывался: кто-то специально принёс на поля куколки вандовки, которые и погубили урожай сорнянки. Ведь именно из мягкой сердцевины делали бумагу, вылущивая стебли, раскатывая, прессуя и просушивая. Природного клея сорнянки хватало, чтобы структура получалась однородной и крепкой. В итоге купила пару комплектов для своей гостиной и дюжину салфеток. Если начавший выкристаллизовываться в моей голове план сработает, то вандовка принесёт не только удачу мне, но и деньги Адаму. Готова голову дать на отсечение, что без участия господина Роборна и тут не обошлось! Не просто же так он буквально каждый пучок сорнянки тогда чуть ли не облизывал, печась об урожае.

— Боргес, вы же слышали весь разговор… — обратилась я к своему охраннику как только мы отошли от ряда подальше.

— Кто-то злонамеренно испортил зреющую сорнянку, миледи, — тихо произнёс хайтр, чтобы никто не услышал.

Молодец, сообразительный. Недаром его с братом Адам ценит.

— Верно. Передайте своим людям, чтобы держали языки за зубами. В противном случае лишаться и того, и другого. Помимо голов. С Его Светлостью я переговорю сама.

— Будет сделано, Ваша Светлость. Возвращаемся в лагерь или ещё немного желаете прогуляться?

— В самую точку, Боргес. Не будем привлекать внимание своим быстрым уходом с ярмарки.

Хайтр слегка поклонился и вернулся на своё место, чтобы я смогла пройти дальше.

Мы немного послонялись по рядам, примерно около пары часов. Я расспрашивала торговок и торговцев об их товаре, даже прикупила несколько нужных безделушек вроде небольшого набора швейных принадлежностей в удобном футляре, красивых, но прочных резных расчёсок и травяных сборов в качестве чая из южных и горных земель. Пусть все думают, что герцогу досталась любопытная жена, не чуждая типичным тихим женским радостям.

— Кальничка! Кому масло из кальнички? — раздался скучающий гнусавый голос в конце очередного ряда.

— Энид, а что это за масло?

Служанка пожала плечами:

— Просто масло. Без запаха и вкуса. У нас его поэтому не очень любят. Берут разве что пекари в больших городах, чтобы выпечка от форм легче отставала. Оно жидкое и дешевле сливочного, если печь на продажу или большое количество для праздника.

— Благодарю, Энид, — я подошла к усталой торговке. — Уважаемая, что за масло? Посмотреть-попробовать можно?

Женщина тут же оживилась и, покопавшись под прилавком, достала чистое блюдечко, на которое тут же налила из тонкогорлого кувшинчика немного масла.

— Съедобное?

— Дык кальничка же, Ваша Светлость, — уверенно ответила торговка, но заметив мой скептический взгляд, тут же спохватилась, — Да!

Я принюхалась, а затем, зачерпнув пальцем масло, сунула в рот.

— А что за растение, из которого его отжимают?

— Дык кальничка, Ваша Светлость. Сорняк такой.

Мне отчаянно захотелось шлёпнуть себя ладонью по лицу: всё-таки Данверт — это страна упущенных возможностей! Тут сорняками считают просто золотоносные растения. Рай полезных сорняков! По тонкому запаху и вкусу масло из кальнички напомнило мне обычное рафинированное из подсолнечника. У нас, значит, буквально выкидывают деньги при производстве, чтобы избавиться от характерного, знакомого большинству с детства, запаха подсолнечного масла, а тут… Дави — не хочу! Да, в Данверте любят яркие запахи, специи и приправы, поэтому масло из кальнички и не имеет особой популярности. Но я буду не я, если не «построю свой маленький свечной заводик» через год! А потом за пятьдесят процентов от прибыли поделюсь с уже бывшим к тому моменту мужем. Познакомлю данвертцев с рыбкой в масле, маслом, настоянном на травах и прочем. Кальничка мне в этом поможет. При воспоминании о копчёных кусочках филе сёмги, плавающих в масле рот моментально наполнился слюной. Жаль, рецепта приготовления не знаю, но ничего, будет чем заняться в северной крепости.

— А как насчёт нагрева масла? Как ведёт себя при замерзании? Как хранится и сколько? Не начинает ли горчить со временем?

— Да что с ним будет? Все свойства сохраняет не один год. Кальничка ж… Дык… — гордо произнесла торговка, — Не сойти мне с этого места!

В общем, я купила средних размеров бочонок масла, заплатив за него просто сущие копейки. Сорняк же: растёт обильно, отжимается легко, особых затрат при взращивании и производстве масла не требует.

— Боргес, если после разговора с этой торговкой я начну «дыкать», позволяю меня убить. Сразу на месте.

Хайтр даже хрюкнул, сдерживая смешок, но тут же натянул обратно маску бесстрастности на лицо и кивнул.

— Куда дальше, миледи?

— Заночуем в лагере, а утром отправимся к лорду Канневалу.

Вот только не надо на меня так смотреть! Доктор сказал в морг — значит, в морг. Скажите «спасибо», что не в крематорий сразу!