Герцогиня на год, или Пробный брак с призванной (СИ)

Глава 41. Звуки

Встала я уже, когда солнце клонилось к закату. То есть примерно после четырёх по полудни. Голова была тяжёлой, будто чугунной. Не зря мне всё детство бабушка говорила, что не стоит спать в эти часы. Энид быстро смекнула, что к чему, глядя на моё разболтанное состояние, и принесла отвар, моментально снявший головную боль и даже немного взбодривший. Время до ужина я коротала, вышагивая по комнате и анализируя произошедшее. Реакции и поведение волка не давали мне покоя. Адам же говорил, что в солнечный день практически невозможно встретить ни одиночку, ни тем более стаю. Но что-то заставило его выйти…

Я вышла из комнаты и наткнулась на сидящего у дверей Даргнара. Тот, увидев меня, моментально вскочил:

— Милорд приказал мне обеспечить вам отдых, миледи.

— Спасибо, Даргнар. Я действительно хорошо отдохнула. Скажите, а когда чаще всего снежные волки нападают на людей? Есть какая-то сезонность или ещё особенности.

Хайтр хорошенько задумался, прежде чем ответить.

— Да, пожалуй, в это время и нападают. Но чаще — попозже.

Угу. В этом году оттепель наступила раньше. Да, на севере почти круглый год лежат снега, но всё равно, когда на большей части Данверта лето, морозы тут значительно слабее. Что я знаю о волках? Да практически ничего. Большую часть жизни с собаками имела дело. Только разъездной характер работы останавливал от того, чтобы завести питомца. Тут даже дело не в регулярном выгуле, с этим и Рома бы справился, а то, что скучать будет.

— Спасибо, Даргнар.

Где-то за час до ужина зашёл Адам:

— Ты как, Эмилия? Даргнар сказал, что на себя непохожа, задумчивой тенью тут шныряешь…

— Я в порядке. Мне так просто думать удобнее.

Густые брови мужа от удивления взлетели вверх:

— Всё думаешь, почему напал волк?

— Да. Понимаешь, он же мимо меня сперва прошёл, это я гораздо позднее поняла по следам, когда ты меня в крепость сопровождал. Даже когда встала, хотя до этого сидела на корточках, откапывая грибы. Он не обратил на это совершенно никакого внимания, а бросился в сторону Сайлы только после того, как та закричала от испуга. Я точно знаю, что собаки чувствуют страх, и сама испугалась, заметив зверя. Но волк не повёлся.

Адам поймал меня за руку и потянул к себе:

— Не маячь. Давай лучше присядем. Ты по-прежнему думаешь, что всё дело в крике? Что волка именно он привлёк?

Я села рядом с мужем на край кровати:

— Именно так. Помнишь, там в лесу, я спросила у тебя, не шумели ли люди пред тем, как на них нападали? Можно это как-то узнать?

— Если тебя это успокоит…

— Угу.

Адам приобнял меня рукой, положив подбородок на уложенную на макушке косу:

— Значит, разузнаем. Ты точно хочешь спуститься к ужину?

— Не только. Если возможно, потом ещё немного прогулялась бы на свежем воздухе.

— Пожалуй, составлю тебе компанию. А то гуляющая в темноте да в одиночестве герцогиня может подпортить мне репутацию.

Я тихонько рассмеялась:

— Только если ты потом не будешь меня обвинять в появлении седых волос в твоей шевелюре после того, как озвучу все свои предположения.

— Договорились.

После ужина мы с Адамом ненадолго разошлись, чтобы накинуть верхнюю одежду, а затем вышли во двор крепости. Жизнь обитателей потихоньку затихала, разве что дозорные менялись, да воины хайтра спешили доделать какие-то свои дела перед сном. Неожиданно со стороны леса донёсся протяжный, щемящий душу и разрывающий сердце вой. Мы с Адамом переглянулись и поспешили к ближайшей дозорной башне. Проклиная и костеря от всей души местную моду с их многослойными юбками, наконец-то, взобралась на верхнюю площадку. И то Адам вытянул за руку, сократив время моего подъёма на несколько ступеней. Как раз с позиции этой башни было видно то место, где напал волк. Собственно, муж так и оказался возле меня: дозорный выпустил стрелу, попавшую рядом с ним в дерево, едва заметил зверя, подав таким образом условный сигнал. Потом ещё несколько, указав направление, в котором я рванула. А этот лес муж знает как свои пять пальцев.

Адам взял подзорную трубу, оглядел окрестности, а затем передал мне. В темноте было сложно что-либо разглядеть, однако по движущейся тени сообразила, что по снежной глади перемещается волк. Вернее, идёт прямо по алеющим пятнам прямо к крепости. Остановившись прямо у кромки леса, он снова задрал голову вверх и завыл. У меня дрогнули руки, когда пригляделась внимательнее.

— Адам, вот и ответ, почему волк вышел в солнечный день в поисках пропитания… Там сейчас стоит его волчица. Видишь?

Муж быстро забрал подзорную трубу, а затем выругался. Как хозяин целой своры он моментально всё понял. Волчица была худа, как часто бывает с кормящими суками. Особенно если с кормёжкой беда. А в лесу до сегодняшнего дня бушевали метели. Вся живность по норам да по схронам попряталась. Даже Адам со своими воинами уходил проверять дальние посты вдоль стены. В Данверте вообще мои знания о климатических зонах и погодных нюансах уже не раз разбивались вдребезги. Не всегда всё было так, как я привыкла. Я повернулась к дозорному:

— Можете попасть стрелой в дерево рядом с ней, но не убивать?

Получив от Адама одобрение, дозорный натянул специальную перчатку, взял стоящий рядом лук и, наложив стрелу, прицелился. Со стоящего рядом с волчицей деревца даже снег осыпался, но она не пошевелилась. Отряхнулась, постояла ещё немного и скрылась в лесу. Больше в башне делать было нечего, и мы стали спускаться обратно.

— Похоже, что ты ошиблась, Эмилия.

— Не думаю. Скажи, Адам, тут есть в округе какой-нибудь старик, балующийся на досуге тем, что вырезает свистульки на забаву ребятне?

Адам устало протёр лицо рукой:

— Я с тобой, Эмилия, точно с ума сойду раньше, чем поседею…

Но как бы ни бурчал муж, мои выводы насчёт волков зародили в нём сомнения, так ли они на самом деле кровожадны по своей природе, или всё-таки что-то или кто-то заставляет их нападать на людей. Пока моя теория выглядела хлипковато в его глазах, но всё-таки Боргес уехал с поручением расспросить выживших из тех сёл, что были когда-то уничтожены стаей. Это гораздо позднее была возведена стена, отрезавшая большую часть леса от остального герцогства. Даже старик-дудочник нашёлся. Адам отвёз меня к нему в ближайшую деревню. Правда, пришлось попросить мужа выйти на время разговора. Была у меня ещё одна безумная версия, но, чтобы её проверить мне и нужен был тот, кто умеет вырезать свистульки. Естественно, пока озвучивать очередные свои предположения насчёт звуков не рискнула. Адам и так беспокоился, пережила ли я нападение или просто загнала страх поглубже, когда доводила до него новую, странную, с его точки зрения, просьбу.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

У меня же в голове периодически всплывала фраза, услышанная мельком о том, что как раз во время нападений волков на отряды воинов, оживлялись контрабандисты. Чувствовала, что неспроста это, но без доказательств ничего не могла поделать. Домыслы и домыслы. Кто поверит? Я точно помнила, что волки крайне трудно поддаются дрессировке. И то есть шанс только в случае, если выкормить и воспитать зверя с раннего щенячьего возраста. Буквально вскормив из соски молоком. Но то один волк. Выдрессировать целую стаю просто невозможно. Да, этот мир отличается от того, в котором я жила, но всё-таки…

К тому же я была уверена, что волки реагируют только на резкие звуки, даже сказала бы, на сильно раздражающие. Вроде пронзительного крика или лая собак. Местные жители свято уверены, что герцогские псы поднимают лай, учуяв приближение волков. Но что, если связь не совсем прямая между реакциями? Пока дудочник не выполнит поставленную мною задачу, говорить не о чем. Старик обещал дать знать, как только всё получится. Пока что мне не оставалось ничего, как просто ждать и слушать. В благодарность за спасение дочери Онра собирала для меня сплетни и байки о снежных волках. Тьфу-тьфу, с девочкой всё было в порядке. Сайла отделалась лёгким испугом, да парой ночей кошмаров. Как хорошо, что детская психика настолько гибкая. Я лишь вскользь предупредила Онру, что когда-нибудь страх может вернуться, но она была мудрой женщиной и поняла, что имею в виду. Жена коменданта и так корила себя за недосмотр. Еле удалось убедить её, что действительно произошло фатальное стечение обстоятельств, упомянув про волчицу. Тут и распоряжение Адама насчёт того, чтобы в ближайшее время люди не ходили в лес, помогло. Это разумно, если в эту пору рождаются и подрастают волчата. Помимо всего прочего, снежные волки вели настолько скрытный образ жизни, что никто не мог сказать, когда у них гон. А щенков и вовсе ни разу не видели. Только по экстерьеру различали, матёрые ли волки в стае или молодняк.

Наконец, вернулся Боргес, привезя с собой старика-дудочника. А я пошла признаваться мужу в своей самодеятельности. Нужно было заодно и прикрыть дозорного Лохта, который выполнял кое-какие мои просьбы. Ор разгневанного мужа переживу, мне не привыкать, а вот парня было жалко. Всё-таки целую семью кормит, служа на границе..

Надо отдать Адаму должное, обошлись малой кровью. Всего лишь пятью завещаниями местного формата. И вот теперь мы стояли вчетвером возле небольшого оврага, который ранее экспериментальным путём вычислили с Лохтом, запуская стрелы с кусочками мяса примерно в том направлении, откуда мог появиться напавший на нас с Сайлой волк. Хайтры, конечно, от приказа поучаствовать в очередной задумке герцогини конкретно обалдели, но возразить не осмелились. Ещё удачно совпало, что сегодня в той самой дозорной башне дежурил Лохт. Парень обладал во истину потрясающей меткостью и умением балансировки стрел, когда нужно было отправить их «с грузом». Адам, пообещал снять голову с плеч дозорному, если что-то пойдёт не так, но формально предъявить было нечего. За мясо и стрелы я заранее расплатилась из личных денег, а что пулял с башни время от времени… Так это… тренировался.

Я достала из мешка кусок мяса лодраха, отмытый от крови, и швырнула подальше. Даргнар и Боргес напряглись, но не произнесли ни звука. Ещё бы! Лично пообещала кляпами рты заткнуть, если только посмеют пикнуть. В том числе и мужу. Прошло пять минут…десять… Наконец, из-под сугроба, в брызгах взметнувшегося во все стороны снега вынырнула волчица. Она подошла к мясу и принюхалась. В этот момент я поднесла одну из привезённых дудочником свистульку и дунула в неё. Волчица даже ухом не повела. Лишь взглянула на нас и, цапнув кусок мяса, в два прыжка скрылась в овраге. Выждав ещё четверть часа, мы развернулись и отправились обратно в крепость.

— Вот видишь, Эмилия, всё оказалось напрасно… — первым завёл разговор Адам, едва ворота за нами захлопнулись.

— Не скажи. Волчица всё-таки на нас не напала. Хотя раньше количество людей ни одного волка не останавливало. Тем более что я уверена: там, на дне оврага логово с волчатами. Поведи мы себя раздражающе, и ещё на одного волка в лесу стало бы меньше. Ну или на кого-то из нас, если не на всех. Мы зашли слишком далеко в лес: случись перепалка, подтянулась бы остальная стая. Ты лучше, как хорошенько стемнеет, приходи в дозорную башню. Покажу тебе ещё кое-что. Заодно и до псарни прогуляемся после.

Адам скрестил руки на груди:

— Но если ты ошибёшься, пойдёшь на кухню поварихой позор мой смывать!

Я расхохоталась:

— Если тебе так приглянулась селёдка под шубой, так и скажи. Приготовлю. Нечего мне тут угрожать, надеясь вытянуть для Ронака ещё пару-тройку диковинных рецептов.

— …и холодец!

— Тиран и деспот!

— Я всё сказал.

— Я тебя услышала. Вот ночью и поговорим.

Проходившие мимо женщины, пропустившие начало нашего разговора, моментально залились краской до корней волос и ускорили шаг. А я отправилась на кухню экспериментировать вместе с Энид над сёмгой, форелью и кальничным маслом.

После ужина мы с Адамом поднялись на башню. Лохт поклонился, а затем махнул рукой в сторону леса:

— Веду её. Скоро появится у кромки.

После дозорный запустил ещё пару стрел с кусочками мяса.

Волчица действительно подошла очень близко к тому месту, где мы увидели её впервые.

— Давай!

Лохт достал стрелу с прилаженной заранее свистулькой и выстрелил. Собственно, из-за неё дудочник так долго трудился над заказом: одно дело изготовить обычную, и совсем другое — ту, которая именно в полёте будет издавать звук. Впрочем, до сих пор помню глаза старика, когда попросила его вырезать свистульку «с беззвучным свистом». Но ведь справился же! Я специально на Лорне и Рое проверила, пока Адам был делами занят перед тем, как в лес идти волчицу кормить. Они едва старый закут не разнесли в мелкие щепки. Еле дождалась, когда угомонятся. Пришлось потом реабилитироваться перед мальчиками лакомством.

Если на «беззвучный свист» волчица никак не отреагировала, то на модернизированную свистульку мгновенно ощерилась, став визуально в два раза больше, и едва не сломала дерево, в которое угодила стрела. Ждать, когда она угомонится, не стала.

— А теперь на псарню!

— Живи, смертник! — буркнул Адам Лохту, а затем начал спускаться вслед за мной.

Бедный парень даже испарину со лба вытер, поняв, что герцог больше на него ругаться не будет.

А вот на псарне нас ждала умилительная картина: все псы дремали и на наше появление никак не отреагировали. Хотя, если верить легендам, даже удалённость этого места от кромки леса не должна была быть препятствием для того, чтобы они учуяли снежного волка. Я специально попросила дудочника пометить свистульки разными цветами, чтобы было можно различить их по назначению.

— Видишь?

— Серая свистулька, та самая, которую ты в лесу использовала. Но всё равно не до конца понимаю, при чём тут она. Волчица же на неё не отреагировала.

Я ухмыльнулась, а затем дунула со всех сил. Что тут началось! Все псы в мгновение ока превратились в разъярённых чудовищ, пытающихся вырваться из клетки-загона на волю.

— Можешь сам попробовать, — я протянула мужу свистульку.

Муж поднёс её ко рту… Псы взбесновались ещё сильнее.

— Твою ж мать… Эмилия…

— И твою тоже, дорогой. Все эти десятилетия вас попросту водили за нос те, кто догадался о таком же трюке. Псы слышат ультразвук, ну или приближённый к нему диапазон, а люди — нет. Зато уши снежных волков в силу каких-то своих природных особенностей тоже его не воспринимают, зато реагируют на более низкие колебания. Вроде человеческого голоса или крика. Даже выпущенная стрела без свистульки воспринимается снежными волками также, как шишка, упавшая с сосны.

Во время ваших рейдов кто-то провоцировал собак, которые, в свою очередь заставляли волчью стаю избавляться от источника раздражения. И ведь сейчас сезон, когда самки приносят волчат. За подрастающий молодняк волки любого порвут. Вот почему в одном из вырезанных ими сёл виноваты были загулявшие на свадьбе жители, а во втором внезапно взбесившиеся собаки. Собаки, которых взбесили беззвучной свистулькой. Или чем-то подобным. Ну так кто сейчас отправится на кухню?

— Я. За отваром схожу. Мне ещё надо подумать, как объяснить воинам смену тактики в рейдах. И дать псарям задание проверить намордники и поводки…

Я изобразила жест «No pasaran!»:

— Удачи, дорогой супруг! А я с чувством выполненного долга лучше пойду посплю.

— Иди-иди… Умеешь ты подкинуть задачку к размышлению, Эмилия…

Судя по нахмуренному лбу Адама, рассвет муж встретит не в своей кровати. И даже не в моей за обсуждением очередной идеи. Я действительно хотела лечь спать, только по пути встретила жену Лонтара, ругающую четырёхлетнего сына за то, что тот от неё убежал, хотя давно уже должен спать. Мальчик устало тёр глазки и хныкал:

— Мама, а зачем лошадкам морды завязывают? Чтобы они тоже не плакали?

Я остановилась как вкопанная:

— Сандр, малыш, что ты имеешь в виду?