Герой не её романа

Здравствуй, Геральд

Дом, к которому они шли грязные и озадаченные, Анна знала. Это была четырехэтажная "сталинка". Один из немногих в этом районе, где первые этажи все еще занимали жильцы, а не офисы, салоны или магазины. Тихий дворик на два дома. Шлагбаум на въезде. Не загроможденная парковка, малюсенький сквер со скамеечкой и скромная детская площадка.

Второй подъезд. Приложив магнитный ключ к замку, Виктор распахнул дверь и жестом пригласил Аню пройти первой.

— Второй этаж, — сразу предупредил и зашел следом.

Чистенький теплый подъезд. Аккуратные почтовые ящики. Не оторванные перила. Цветы на подоконнике окна в пролете. Не накурено, нет запаха сырого подвала и кошачьей мочи.

Он не шел по лестнице отставая, чтобы посмотреть на открывающийся вид, как, например, любил делать Влад, а отставая на пару ступенек рядом.

Дверь, замок, второй замок… А там еще и вторая дверь…

Он параноик?..

Как-то стало не по себе. Когда заходишь добровольно в логово маньяка. Маньяки… они ведь как правило такие и есть. Обычные, незаметные. Тихо варят себе тушенку на своей обычной кухне из других таких же неприметных обычных, кого заманили в свой капкан. От яркости картинки передернула плечами. Заметил.

— Замерзла?

— Джинсы насквозь сырые, неприятно.

Брякнула первое попавшееся, что пришло в голову. Джинсы и правда были сырыми и холодными, а рассказывать, что на самом деле творится в твоей голове — не самая лучшая мысль. Кто-то из вас тогда окажется непременно чокнутым, и не факт что он…

В этот раз он зашел первым, и им навстречу приветливо вспыхнул свет. Пространство было характерным для такого типа квартир — узкий длинный коридор вместо просторной прихожей. Хотелось жадно осмотреться, но это было неприлично.

Брезгливо снимая грязную одежду, Виктор только сказал:

— Сейчас сниму это, и помогу тебе, чтоб ты сильнее не запачкалась.

Подержав несколько минут в раздумьях двумя пальцами куртку, он решительно направился куда-то в глубь квартиры по узкому длинному коридору.

Дверей Анна насчитала пять, что за ними скрывалось — неясно. Но факт оставался фактом, квартира большая.

А что если он живет с мамой?..

Стукнула по голове неожиданная мысль. Быстро огляделась вокруг, но не было там ни тапочек, ни обуви или курток, ни расчесок. Ничего! Вообще никаких вещей кроме коврика у двери.

Как так то?

Но вот хозяин квартиры уже появился из-за какой-то двери в конце этой взлетной полосы со светлым линолеумом под беленый дуб.

— Давай аккуратно сюда… Я отнесу ее тоже в ванную на сушитель, чтоб немного обсохла грязь и ее можно было счистить не размазывая. Шапку, шарф и…джинсы…можешь там же подсушить повесить. Сейчас найду что тебе пока надеть.

Он оценивающе пробежал по фигуре снизу вверх и обратно. Жестом позвал ее за собой и открыл дверь, из которой он только что вышел. Здесь явно была сделана перепланировка, так как таких просторных ванных не бывает в подобных квартирах.

Кусок его куртки торчал из стиральной машинки, а на ней грустила несчастная голубая шапочка в компании, вероятно, содержимого карманов.

— Если нужно, можешь воспользоваться душем и всем, что здесь найдешь. Сейчас принесу полотенце и во что переодеться. Я бы тебе предложил сразу джинсы постирать, но сохнуть они будут долго и тебе придется просидеть у меня до завтрашнего утра.

Усмехнулся. Повесил куртку полотенцесушитель и вышел, и вернулся спустя пару минут, Аня только успела смыть те немногие брызги, что долетели до лица.

В веселеньких гавайских шортах, своем угрюмом темно-зеленом джемпере и пестрых носочках с авокадо Аня вышла из его большой и светлой ванной, где она застирала местами джинсы и шапку, и оставила все сушится с чумазой курткой. На последок она с сочувствием взглянула на голубую шапочку с помпончиком, сейчас такую грязную и грустную, и закрыла дверь. Откуда-то доносился голос Виктора. И она напряглась, что возможно он реально живет не один. Ведь с кем-то он разговаривает? Хотя…

…по телефону?

Идя на звук, она оказалась в просторной комнате с огромным фикусом и (единственное, что пришло на ум, как обозвать) уголком хакера. По двум большим мониторам плавала рыбка клоун, переплывая из одного в другой. Погасшим экраном смотрел в пустоту стоящий рядом ноутбук. Какое-то хитрое компьютерное кресло аккуратно придвинуто к столу.

— Ну не обижайся!

В нише был расположена кухня. Уже переодевшийся в футболку и линялые светло-голубые потерные джинсы, Виктор стоял спиной и обернулся на звук ее шагов.

— Располагайся, — махнул рукой в сторону дивана напротив телевизора. — Я сейчас…у меня тут маленький скандал.

Когда он чуть сдвинулся, Анна увидела собеседника. Огромный серый кот с суровой физиономией сидел на столешнице и недовольно смотрел на мужчину, с ленцой элегантно подергивая хвостом.

Видимо у Ани все же вытянулось лицо или округлились глаза, потому что Виктор улыбнулся:

— Это мэйн-кун. Поэтому такой большой.

И большой кот посмотрел на гостью. В его глазах выразительно читался упрек и заочная неприязнь.

— Он ревнует. И злится, что я закрыл его в комнате, когда уходил. Поэтому сейчас максимальное презрение и вредительство. Например, кто-то не дает мне сейчас включить кофеварку, да, Геральд?

Геральд и Анна смотрели друг на друга. Он изучал вторгшийся на его территорию объект, она впервые увиденного не на экране здоровенного котяру. В принципе, у них в доме, пока они с братом и сестрой росли, никогда не было никого крупнее хомяков или морских свинок. У друзей кошки были самые обычные, при этом царапучие из-за молодого игривого характера или потому что просто недружелюбные. Собак она сама сторонилась, ее пугали их гавкающие клыкастые пасти. Все время невольно представлялось, как они впиваются тебе прямо в лицо.

Этот кот ей внушал тоже однозначное желание не вступать в контакт. У него были когти и размером он был со спаниеля. Этакий котопес, который может и когтями разодрать, и сожрать.

Ну его нафиг. Я к нему не подойду на расстояние его прыжка. Интересно, сколько он может прыгнуть? Метра два-три? Больше?

Демонстративно кот отвернулся от чужачки, удостоил хозяина мимолетным разочарованным взглядом и уставился в бок холодильника, оскорбленно задрав морду.

— Ну и дуйся!

Махнул рукой Виктор и пошел ставить чайник на газовую плиту.

— Мы и чаю попьем.

Мужчина подкатил стоящий у стены небольшой столик, и на нем материализовались бутерброды с сыром и колбасой, печенье и конфеты.

— Если ты голодная, могу покормить грибным супом.

— А? Нет, спасибо. Не надо беспокоиться, я, итак, свалилась вам тут нарушив вашу идиллию.

— Идиллию? С этим мохнатым обормотом? Или с теми железками? Да ну брось! Я сам пригласил, ты же не напрашивалась.

— Просто ты галантный джентльмен и не смог оставить девушку в беде.

Скромно улыбнулась, натягивая рукава что торчали только самые кончики пальцев.

Усмехнулся и посмотрел как-то просто и открыто. В глазах горел задорный огонек.

— Или просто ты очень красивая и мне приятно проводить с тобой время.

Необходимость отвечать оборвал свист чайника. Виктор колдовал что-то с чашками, разговаривая с котом, продолжавшим упрямо сидеть на столешнице и мешаться. Ее удивило, что он просто не снял кота и не наругал, что тот ходит по столам. Но у всех свои причуды. Может он тот самый сумасшедший кошатник.

Тихо-тихо, шепотом про себя она призналась, что ей с ним тоже хорошо. И, наверное, это было как-то неправильно. С ним рядом не трещали нервы от пробегающих электрических разрядов. Грудь не разрывало. Пульс не скакал. Не было этой дикой жажды обладания. Мысли были спокойны. Ну за исключением ее мнительности и привычной нервозности.

Вернувшись с большими кружками ароматного черного чая, он присел рядом на диван.

Стало неловко. Смотрит так, будто гладит по щеке. А еще сидишь в это время в его шортах под присмотром цепного кота.

Может я опять себе придумываю чего нет?

Что-то щелкнуло в голове, и она поняла, что говорит, только когда услышала свои слова.

— Мой дядя ведь не случайно тогда тебя позвал к Армену?