Герой не её романа

Пропущенный звонок

Уже часа два как Аня сидела без движения на все еще расправленном диване и держала в руках телефон, пробегая глазами по строчкам, прослушивая по кругу голосовые и считая пропущенные звонки.

Утром она увидела мигающий индикатор на телефоне и по дороге за порцией кофеина, который должен был взбодрить, решила посмотреть уведомления. Но кофе в итоге так и не был сварен. Она села прямо в прихожей на холодный пол, дрожащими пальцами пролистывая уведомления. Сердце разбухло и, казалось, наполнило собой все тело, барабанно бахая и сотрясая при этом все ее существо.

Влад. Влад. Влад. Звонок. Сообщение в мессенджере, смс, голосовое. Опять звонок. Еще сообщение. Она насчитала восемь пропущенных, три голосовых, почти двадцать сообщений в мессенджере и пять смс. Нет. Он не говорил ей, что он все понял и любит ее, не просил вернуться. Он хотел поговорить потому что у него был момент, когда его могла понять лишь она. И по злой усмешке судьбы, ему было совершенно не стыдно к ней идти, так как в их отношениях они познали самое дно. Он знал, что вывернул ей всю ее душу, унижением заполнил все ее существование, уничтожил ее. Но все еще был уверен в ее преданности и что она готова на все, лишь бы побыть с ним. Чертов эгоизм перекрывал чувство чести и совести.

Его Сонечка вчера покидала вещички в чемодан и ушла к маме. Она сказала, что не уверена в своем решении и им надо взять паузу, обдумать все еще раз, пока не поздно отменять свадьбу. Его кинули. Наверное впервые за всю его жизнь.

Когда Светка проснулась, она застала сестру рыдающей над телефоном. Лесть с советами она не стала, так как понимала, что ее познания и опыт в отношениях не помогут продраться в те дебри, где находилась Анна. Зато неплохо пристроилась пореветь рядом, когда увидела, что ее Женя не среагировал никак на ее провокацию. Ну почти никак. Ее подруга прислала фотку, где он был замечен с соперницей на коленках на лавочке возле ее дома.

Поревев, они переместились на кухню, где вместо кофе пили ромашковый чай, Светка валерьянку, а Аня "Валосердин". Потом сестра собралась и поехала на автобусе домой, зализывать раны и строить новый план мести, или дореализовывать старый… А Аня… она сидела и смотрела на телефон. Ей жутко хотелось перезвонить Владу. И даже если она станет для него лишь утешением, позвать его. Какая-то наивная влюбленная дурочка внутри еще была жива и она нашептывала, что может быть у них еще есть шанс? Может он все же вернется? Увидит ее, почувствует ее нежность и любовь и полюбит? Наивная-наивная надежда. Нездоровая любовь. И из последних сил держащийся здравый смысл: она ему не нужна, он ее только использует, а потом отшвырнет и оглянется только если убедиться, что она отстала и не бежит за ним, как преданная Каштанка.

Поверх сообщения неожиданно всплыл телефонный звонок. Вопреки ожиданиям это был Виктор.

— Да.

Голос был какой-то бесцветный и уставший.

— Все в порядке? — без лишних формальностей и явно почувствовав неладное.

— Да, просто плохо себя чувствую. Голова болит.

— М-м-м, может таблеточку и поспать?

— Да, наверное, так и сделаю. А ты что-то хотел?

Звучало это, наверное, как-то не очень, но Анне было все равно кто сейчас что подумает.

— Услышать твой голос и узнать, как дела, — по интонации было понятно, что он улыбается.

Нужно было как-то удержать себя от звонка Владу, отогнать все эти нелепые мысли… и она ляпнула, не успев еще осознать:

— Может придешь?

— Ты же хотела спать.

— Фильм посмотрим.

На том конце зависла на некоторое время тишина.

— Да, хорошо, приду, если тебе нужно.

Все, на что хватило Анну, это собрать постельное белье, завалить несобранный диван цветными подушечками и кинуть плед. Кое-как она отправила себя почистить зубы и причесаться. И когда в дверь позвонили она завязывала халат поверх пижамы, которую так и не переодела.

По традиции Виктор стоял в дверях с пакетом.

— Не знаю какая у тебя причина головной боли, но мне кажется, она лучше лечится не аспирином.

Что-то задорно звякнуло стеклом в пакете.

— А ты знаешь, как приходить к женщине.

Улыбка получилась слабой и вымученной. Она надеялась, что холодная вода сняла отек от слез, а если нет — можно свалить на то, что не выспалась и просто ненакрашенная, или вообще во всем виноваты линзы.

— Не знаю какое ты любишь, поэтому взял на выбор.

Забрав пакет из его рук пока он раздевался, она отнесла его на кухню. Белое сухое, белое полусладкое, красное сухое, красное полусладкое и бутылка виски.

Удивленно вскинув брови она посмотрела на Виктора.

— Что? Я не знаю, что ты пьешь.

— Или ты хочешь меня споить?

Он рассмеялся, вешая куртку в шкаф.

— Нет, честно нет. Пусть у тебя будет дома мини-бар. Полезная штука. Надеюсь, хоть с чем-то угадал?

— Ну как тебе сказать? Со всем.

Как-то обычно она всегда подстраивалась под своих мужчин. Кто-то ей привил любовь к сухому вину, кто-то научил пить крепкие напитки со вкусом, кто-то любил пиво и она за компанию.

— Тогда на твой вкус. Скажи что и я открою.

Помимо этого в пакете оказались всякие вкусняшки. от шоколада до вяленого мяса, от оливок до морепродуктов. Было совсем неловко. Но прикинув, что ее запасы продуктов дома и денег на счете иссякают, она решила поиграть в содержанку и разрешить себя побаловать.

Помимо набора джентльмена, у него с собой был ноутбук.

— Вдруг по работе что-то срочное будет.

Пояснил уловив ее взгляд.

Пристроив на разложенном диване столик с закусками, вооружившись бокалами холодного полусладкого вина, они устроились выбирать фильм. Долго выбирая, они уже успели выпить по бокалу, когда, наконец, остановились на приключенческой комедии. За это время Аня заметно расслабилась и переключилась.

— Иди сюда.

Развалившись в подушках, Виктор переставил столик в бок и пригласил к себе "под крылышко".

— Чтобы ты знал. Когда я говорила про фильм, я не имела ввиду секс.

Бокал вина на потрепанные нервы неплохо развязал язык.

— А я на фильм и пришел. Есть мидии во время секса, наверное, не самая лучшая затея. Расслабься, нам не восемнадцать, чтобы во всем видеть повод совокупляться. Посидеть в обнимку с женщиной за фильмом может быть куда более интимней и приятней.

Краска бросила в лицо.

Перехватив бокал в другую руку, она приняла приглашение и уютно устроилась у него под боком. Щелкнул выключатель, с пульта запущен фильм. И в полумраке, согреваемая теплом пледа и заражаясь спокойствием мужчины рядом, Анна утонула в сюжете. Фильм был выбран удачно. Никаких сцен интима, что вызвали бы неловкость, никакой вычурной надрывной романтики, зато прекрасная игра актеров и хороший юмор.

Она вдыхала древесный с нотами пачули парфюм, что смешивался со свежим запахом дезодоранта. Чувствовала вибрацию в его груди, когда он что-то говорил или смеялся. Делала маленькие глоточки вина и периодически просила передать ей что-нибудь поживать. Она не видела его лица, не думала о том, как она сейчас выглядит в своей пижаме и халате, с завязанным хвостиком не первой свежести волосами и домашних старых очках. В чем-то ее родные были правы, ей уже нужны были не погони за счастьем и страсть. Ей нужна была тихая надежная гавань и уют. Когда не стала отца, который был ее надежным тылом, ей стало очень тяжело, она не могла обрести твердую почву под ногами. А еще один неудачный роман может просто ее сломить.

Стараясь не думать о Владе и телефоне, Аня наслаждалась моментом покоя.

Когда эмоциональное напряжение спало, у нее нечаянно вырвался судорожный вздох, какой бывает после истерики.

— Я же говорил, что это лучше таблетки.

Низкий тихий голос внедрился в ее слегка поплывшее сознание.

Будто почувствовав, как она подобралась после этих слов, Виктор ласково погладил ее по плечу и прошептал в уткнувшись ей в макушку.

— Не буду спрашивать, что случилось. Если ты захочешь — поделишься сама. Не переживай, я все понимаю, у всех бывают плохие дни. И я рад, если смог тебе помочь.

А вот сейчас на снова были готовы навернуться слезы. Она подняла на него ставшие влажными глаза. Вот он — такой простой, без заморочек, смотрит искренне, говорит искренне, поступает искренне. И пытается сделать ей приятно, ориентируется на нее, а не ведет просто за собой как "+1". Ей не приходится подстраиваться и постоянно держать какую-то планку. Она с ним тоже…искренняя. Без прикрас. И его это устраивает. Повинуясь порыву, она приподнялась и потянулась к нему. Ее губы дрожали, когда она коснулась его губ. Теплых. Чуть грубоватых. Они ответили на поцелуй неторопливой лаской. От нежности, с которой он прикасался то ли больно, то ли сладко потянуло в груди. Чувствуя, что вот-вот всхлипнет или заплачет, она отстранилась и спрятала от него лицо, свернувшись калачиком у него под боком. А он погладил ее по плечу и ничего не сказал, хотя Анна определенно чувствовала на себе его задумчивый взгляд.