Герой не её романа

Время платить по счетам

Спалось в родительском дому на удивление сладко. Была ли это заслуга вина, или сказался пережитый моральный шторм? Может просто сегодня там витал дух отца, а мать на удивление была спокойна и не пыталась давить и делать вид, что знает лучше и вообще яжмать.

На утро на столе уже ждал завтрак. Овсяные оладьи с топпингом на выбор — сметана, мед или малиновое варенье. Чайник скипел и по кухне разносился манящий аромат чая с чабрецом.

Светка уже ускакала на занятия. А мама ковырялась во дворе. Поэтому спокойный завтрак в одиночестве давал возможность нормально проснуться. Сейчас было так лениво от мысли, что она решила притащить к себе Виктора, чтобы приготовить вместе ужин. Это же надо было сходить за продуктами, прибраться… А еще нужно было работать. Чем скорее она сдаст текст, тем скорее ей заплатит издательство. А деньги уже были очень даже нужны.

А ведь он приглашал к себе. Там бы и поработала, и попритворялась, что готовлю, поела, и…

Мысль о том, что она осталась бы на ночь заставила сжаться всему внизу живота. Виктор не был героем ее эротических фантазий, но все же тандем у них вышел интересный, и даже просто спать с ним было комфортно.

В отличие от Влада, он не храпит как боров.

Влад. При мысли о нем она болезненно поморщилась.

Неужели я настояла тащиться ко мне только, чтоб выкурить дух Влада из моей квартиры? И, возможно, продемонстрировать, что я живу дальше? Неужели все ради него?

Нервно макнув оладушку в мед, злобно и вместе с тем расстроено бробубнила:

— Чертов козлина!

Но мысли уже нашли русло и покатились по нему дальше…

Сравнение Влада и Виктора напоминало сравнительную характеристику героев. И сейчас пунктиком было как с кем в постели.

Аня точно знала, что Влад делает эпиляцию и каких мест. Он был идеально гладким везде, кроме ног. У него даже на руках не было волос, потому что там были татуировки, которые он постоянно добивал. У Виктора были очень волосатые руки. И такая же густонаселенная грудь. Это придавало какую-то остринку. Тем не менее где не надо, волос не было. Особенно важным пунктом было отсутствие волос на подмышках, и присутствие на них антиперсперанта.

Жуя очередную оладью, Анна накручивала волосы на палец и в какой-то момент одернула себя, что мысли у нее какие-то странные.

Стащив у Светки гель для душа и шампунь, освежилась. В комоде старенький слабенький, но все же рабочий фен. В косметичке в сумочке нашлось все необходимое. И к полудню, в полной боеготовности она собралась возвращаться домой.

— Может пообедаешь хоть? У меня борщик.

Борщ это хорошо. Но у нее в квартире был страшный бардак и почти пустой холодильник, а она ждала к себе мужчину. Маме об этом не сказала, туманно сославшись на дела.

Дома из ящика торчали напоминания, что надо срочно сдавать роман — приличная стопка счетов.

— Может за вчерашнее геройство мне хотя бы за ТСЖ простят? Ну или скинутся и оплатят?

Мысли вслух в лифте не перебивали трели перфоратора. Не было видно и слышно пока и свиту бывшего.

В тишине ее квартира не вызывала ужас, а снова была острогом творческой души. уборка не заняла много времени, а вот поход по магазинам… Почему-то непременно хотелось приготовить баранину. Любовь к этому мясу тоже была наследием старых отношений, но сейчас это скорее было данью уважения месту знакомства с Виктором.

За мясом пришлось ехать в другой конец города, на базы. Заодно там купила и овощи. И тащилась с тяжеленными сумками домой автобусом с пересадкой. Сейчас она завидовала бабулям и сумками на колесиках и с ручками, как у чемодана. И даже решила, что ей надо прикупить такую же.

Баба Нюра, блин.

Вся потная и взъерошенная она снова приняла душ и привела себя в порядок. Поразмыслив, она не стала красить губы, так как придется пробовать во время готовки и не хотелось измазать лопатки и ложки, плюсом оставив пространство для поцелуев.

Виктор пришел к пяти, прихватив, как и попросила Аня, свежий ароматный хлеб. Помимо этого у нее в руках оказался удивительный букет из кроваво-красных роз. Именно таких, какие она любила. Вдыхая аромат, она забыла о гостеприимстве и пошла искать вазу. Как-то по девчачьи захотелось послать фотку сестре. И Анна тихо это сделала, пока набирала в ванной для них холодную воду.

Водрузив красоту на небольшой обеденный стол, она от избытка чувств чмокнула Виктора в щеку. Поймав ее в свои объятья, он нашел губы. В животе стало как-то щекотно.

Неужели бабочки? Из-за цветов так расчувствовалась?

Готовить с Виктором было приятно и увлекательно. Иногда они о чем-то спорили, мешались друг другу, но обычно работали слаженно, изредко шуточно толкая друг друга попой. Он рассказывал о большом заказе, над которым сейчас работает, она о книге, Виктор даже дал ей пару идей относительно ситуаций, которые она не знала как раскрутить.

— Какой же ты милый…

Выдохнула Анна, когда Виктор мимоходом чмокнул ее в нос, когда тянулся за перечницей.

И это было правда. Милый. Уютный. Добрый. Заботливый. Ласковый. Внимательный… Столько слов крутилось в голове. Она не знала, как блестят ее глаза сейчас, как искренне она улыбается, но кое-что она чувствовала — легкость и какую-то детскую радость.

Мясо с овощами томилось в духовке, а на столе материализовались два бокала, когда в в заднем кармане завибрировало. Незнакомый номер…

— Алло?

Она сразу узнала голос. Сердце замерло, подскочило в горло, а потом упало куда-то в живот.

Вместо того, чтоб сразу повесить трубку, она прошептала:

— Я на минутку.

И зашмыгнула в комнату.

— Зачем ты мне звонишь? Это ты меня бросил, это у тебя невеста. Я пытаюсь тебя забыть. Но ты… Нет. Прекрати.

Бросив трубку оборвав его на полуслове, она поняла, что дрожит. Знакомое чувство трагедии и надрыва от выяснения отношений заполнили все существо. Стало трудно дышать. Подкрадывалась паническая атака и она поспешила налить воды. Понятно, что для Виктора это все выглядело так себе, но если ее накроет, то вместо ужина и вина будут тонометр и укол спазмолетика.

Виктор изменился в лице, но ничего не сказал. Только тонкой струйкой наливал вино в бокалы.

Громко грянувшая музыка заставила вздрогнуть.

— Вот урод!

— Так всегда?

— Нет… Это новый сосед.

Басы пробирали до костей.

— Не так я представлял себе романтический вечер…

— Прости. Прости, пожалуйста.

Анна готова была расплакаться.

— Мне к нему сходить?

— Нет! Он пьяный. Наверное с дружками своими. Не нужен тебе этот конфликт.

— Знаешь что? Собери вещи на пару дней, заберем ужин и поедем ко мне. Я все равно хотел тебя украсть и так скоро не отпускать. Ты моя муза…

Легко проведя по скуле, он подал ей руки ее бокал, взял свой и с тонким звоном, потерявшемся среди грохота, они встретились.

— Ничто и никто не испортит нам вечер. Иди, собирайся.