Железо и кровь. Франко-германская война

Предисловие

«Хоть и нельзя желать полной победы немцев, но самая эта победа нам должна служить уроком: она является торжеством большего знания, большего искусства, сильнейшей цивилизации: наглядно, с несомненной, поразительной ясностью показано нам, что доставляет победу», — писал великий русский писатель Иван Сергеевич Тургенев в сентябре 1870 г.[1] Не он один — вся Европа напряженно следила в этот момент за ходом войны между двумя великими державами. Никто не сомневался, что от ее исхода будет во многом зависеть будущее континента; хотя, конечно, мало кто мог представить себе, насколько серьезным окажется это влияние.

«Я полагаю, что можно найти такую форму мира, которая, надолго обеспечив спокойствие Германии, не поведет к унижению Франции и не будет заключать в себе зародыша новых, еще более ужасных войн», — писал Тургенев[2]. Споры о том, действительно ли такое было возможно, не утихают по сегодняшний день. В реальности победа Германии и заключенный на ее условиях мир не только коренным образом изменили баланс сил в Европе, но и создали долгосрочные очаги напряженности — тот самый зародыш «новых, еще более ужасных войн», которые разразились в первой половине ХХ в.

Сегодня Франко-германскую войну 1870–1871 гг. можно с большим на то основанием отнести к числу «забытых конфликтов». Действительно, пик посвященных ей публикаций пришелся на последнюю треть XIX в. Опыт войны изучали, в первую очередь, военные всех стран. Уже в 1871 г. появился целый ряд обзорных работ на всех основных европейских языках, посвященных только что завершившемуся конфликту. В России, например, увидела свет книга М. Н. Анненкова «Война 1870 года. Заметки и впечатления русского офицера»[3]. В последующие годы свои работы, посвященные Франко-германской войне, опубликовали все крупнейшие российские военные исследователи — Генрих Антонович Леер[4], Карл Маврикиевич Войде[5], Николай Петрович Михневич[6].

Разумеется, наибольшее число публикаций увидело свет в странах-участницах конфликта. В Германии и Франции десятками появлялись воспоминания солдат и офицеров, публиковались истории отдельных кампаний и походов, а также подразделений, принимавших участие в войне. На рынок одна за другой выходили и обобщающие работы; одну из самых известных написал знаменитый немецкий писатель-прозаик конца XIX века Теодор Фонтане[7]. Научный уровень этих книг был невысок, особенно с современной точки зрения. Многие выходившие во Франции сочинения вдобавок находились под сильным вляинием политических баталий своего времени: борьбы между сподвижниками Адольфа Тьера и Леона Гамбетты, между республиканцами и монархистами.

Настоящим событием на этом фоне стал выход официальной истории войны в пяти томах, выпущенной военно-историческим отделом Большого генерального штаба[8]. Авторы издания имели эксклюзивный доступ к военным архивам и ставили целью детально рассмотреть ход кампании. Официальная история была переведена на ряд европейских языков и пользовалась большой популярностью. Ее высокое качество анализа и стремление к бесстрастной объективности получила высокое признание и у проигравшей стороны. Однако уже в начале ХХ века о ней стали говорить как об устаревшей[9].

Причина заключалась в том, что с 1890-х гг. в Германской империи начался новый этап изучения войны. Многие ее участники ушли в мир иной, и необходимости «щадить авторитеты», которой руководствовались офицеры Большого генерального штаба, уже не было. Одно за другим выходили издания мемуаров ключевых участников кампании, многие из которых бросали новый свет на, казалось бы, известные события. Так, публикация в 1888 г. отрывков из военных дневников скончавшегося императора Фридриха III привела к масштабному политическому скандалу. В 1890-е гг. отправленный в отставку «железный канцлер» Отто фон Бисмарк позаботился об очередной сенсации, рассказав о том, как фактически спровоцировал французов объявить войну с помощью так называемой «Эмской депеши». Все чаще стали подвергаться критике действия немецких генералов; работы Фрица Хёнига[10] и Карла Бляйбтроя[11] бросали вызов официозной историографии. Офицеры Большого генерального штаба, в свою очередь, проводили новые тщательные исследования, итогом которых становились военно-исторические работы высокого уровня. К примеру, опубликованная в 1906 г. история сражения при Гравелотте — Сен-Прива по сегодняшний день считается непревзойденной[12].

Во Франции во многом наблюдались схожие процессы, однако, анализ собственно военных действий остался в значительной степени делом профессионалов-военных. Война здесь была неотделима от смены политического режима и гражданского противостояния, поиска глубинных причин поражения и конкретных виновных. Дискуссия подпитывалась тем, что значительная часть материалов была введена в оборот буквально в первое десятилетие, в ходе ряда парламентских расследований и процессов, инициированных Национальным собранием. Многие ключевые участники событий — А. Грамон, Э. Оливье, Ж. Симон, Ж. Фавр, В. Бенедетти, генералы Дюкро, Базен и Вимпфен — не стали доверять историкам столь ответственной задачи, как сохранение своего доброго имени. Важно отметить, однако, что ни Наполеон III, ни А. Тьер, ни Л. Гамбетта полноценных воспоминаний в силу ряда причин не оставили. Одной из немногих серьезных научных работ стал двухтомник А. Сореля[13], посвященный дипломатической истории войны. Она не потеряла полностью свою актуальность и после выхода во Франции в 1910–30-х гг. 28-томного издания дипломатических документов[14]. В том, что касалось военных операций, огромное количество сведений обобщала публикация, начатая в 1901 г. и к 1914 г. насчитывавшая уже 44 тома описаний и документов[15].

Основные события войны успели стать хрестоматийными, сама война казалась хорошо изученной. Еще один удар по ней нанесли грандиозные катаклизмы века двадцатого. Первая, а затем и Вторая мировая война быстро отодвинули события 1870–1871 гг. в тень. Память о войне в сознании новых поколений фрагментировалась, сведясь к нескольким ярким сюжетам.

Публикация источников и исследовательских работ продолжилась в Германии и после Первой мировой; гибель в 1945 г. под британскими бомбами прусского военного архива делает эти издания еще более ценными. Однако в целом интерес к кампании пошел на спад. Это справедливо и для России. В 1930-е гг. была опубликована работа Г. Иссерсона о войнах 1850–70-х гг.[16], а также перевод краткой истории Франко-германской войны, написанной фельдмаршалом Мольтке[17]. В дальнейшем интерес к Франко-германской войне оказался в значительной степени утрачен. Во второй половине ХХ в. в Советском Союзе лишь изредка выходили работы, посвященные, в первую очередь, участию России в дипломатической борьбе вокруг этого конфликта[18]. О сражениях и операциях 1870–1871 гг. писали лишь в обобщающих трудах, касающихся военного искусства XIX в.

Такая ситуация была характерной не только для России. В течение последних десятилетий во всем мире лишь несколько исследователей поставили перед собой задачу написать комплексную историю Франко-германской войны. Лучшей и в значительной степени непревзойденной в этой категории остается работа Майкла Говарда, впервые увидевшая свет в далеком 1961 г.[19] Ее достойной преемницей называли опубликованную в 2003 г. работу Дж. Воро[20]. Однако достоинства последней ограничиваются тем, что автор привлек ряд новых архивных материалов, впрочем, не меняющих сколько-нибудь серьезным образом наших представлений о событиях 1870–1871 гг. В то же время огромное количество элементарных фактических ошибок в книге Воро серьезно снижает ее ценность. Гораздо более приятное впечатление производит опубликованный в 2007 г. двухтомник К. Барри, который, впрочем, скорее обобщает содержание предшествующих ему работ[21].

Среди немногочисленных изданий начала XXI в., рассматривающих чисто военную сторону событий 1870–1871 гг., стоит отметить еще несколько монографий. Первая из них принадлежит перу Д. Асколи и является наиболее полным современным исследованием Мецской операции августа 1870 г.[22] Серию работ, посвященных различным эпизодам Франко-германской войны, опубликовал Д. Фермер[23]. Наконец, нельзя пройти мимо книги, написанной известным американским историком-ревизионистом Т. Зубером и посвященной деятельности фельдмаршала Мольтке[24]. Опираясь, в первую очередь, на материалы немецкой критической публицистики конца XIX в., Зубер стремится доказать, что герой его книги был весьма посредственным военачальником и совершил большое количество ошибок. Несомненная заслуга Зубера заключается в том, что он оживил интерес к, казалось бы, забытой теме и поставил под сомнение ряд историографических штампов, кочующих из одной обзорной работы в другую на протяжении уже почти полутора веков. В целом, однако, его работа является классическим примером подбора фактов для доказательства изначально заданного тезиса и серьезной научной ценности не имеет.

Может показаться странным, но в самой Германии за последние десятилетия практически не появлялось исследований, посвященных Франко-германской войне в целом или боевым операциям того периода в частности. Одним из немногочисленных исключений может считаться история «прусско-германских войн», написанная авторами из ГДР[25]. В ФРГ к столетней годовщине начала войны был опубликован сборник статей, подготовленный Военно-историческим исследовательским институтом[26]. Внимание исследователей было сосредоточено на иных аспектах. В первую очередь нужно назвать дипломатическую историю войны, всплеск интереса к которой пришелся на 1970–1980-е гг. Самым ярким представителем этого направления является, безусловно, Э. Кольб[27]. Данная тема нашла свое отражение и в опубликованных в эти годы биографиях Отто фон Бисмарка, принадлежавших перу Л. Галла[28], Э. Энгельберга[29], О. Пфланце[30]. В начале XXI века ряд работ по дипломатической предыстории и истории Франко-германской войны опубликовал также американский исследователь Д. Ветцель[31].

Во Франции же, по оценке самих же французских историков, Франко-германская война погрузилась в столь глубокое забвение, что его не смог нарушить даже столетний юбилей. Он во многом оказался отмечен лишь тематическими номерами исторических журналов и несколькими конференциями. Однако наблюдались и два позитивных процесса: о вой не заговорили вновь в контексте пересмотра устоявшейся «черной легенды» в отношении Второй империи и личности Наполеона III.

Настоящий прорыв произошел на рубеже 1980–1990-х гг. Веяния времени заставили наконец французских и германских историков совместить два национальных ракурса[32]. Во Франции в свет вышла прорывная работа Стефана Одуэна-Рузо[33] и монументальная монография Франсуа Рота[34]. Уровень этих книг для французской историографии войны, пожалуй, так и остается непревзойденным. Первый предложил вернуться к событиям Франко-германской войны с новых позиций, воспользовавшись опытом изучения мировых конфликтов XX столетия. Основной акцент должен быть перенесен на отношения общества и власти, а войну следовало рассматривать как событие, определившее французов как нацию. Сравнительному анализу этих процессов в 1870–1871 и 1914–1918 гг. оказалась посвящена совместная работа Одуэна-Рузо и Ж.-Ж. Беккера[35].

В 2000-е гг. интерес к теме поддержали также исчерпывающие биографии Наполеона III, маршала Мак-Магона, Гамбетты, пусть они затрагивали войну лишь как один из сюжетов[36]. Новейшие работы П. Милзы и А. Гутмана[37] носят научно-популярный характер и хорошо характеризует современную тенденцию: скорее стремление к синтезу и пересмотру укоренившихся в массовом сознании «мифов войны», чем возвращение к архивам. Исключением можно назвать книгу А. Диру, которая остается верна «военной стороне» конфликта, обращаясь к партизанским действиям во Франции в 1870–1871 гг.[38] Смещается и фокус исследований. Все больше работ отходят от общенационального контекста, охватить который становится все сложней, обращаясь к опыту войны отдельных французских исторических регионов и даже департаментов[39].

Еще одним важным направлением стало исследование всевозможных внутренних процессов, происходивших в воюющих государствах. Реакция общества на войну, военная пропаганда, экономика и финансы, историческая память о войне — все эти сюжеты оказались в фокусе внимания историков в последние десятилетия. В качестве примера можно назвать фундаментальную монографию А. Зейферта «Отечественный фронт 1870/71. Экономика и общество в Германо-французской войне», опубликованную в 2007 г.[40] Автор последовательно обращается к эволюции настроений в немецком обществе, проблеме влияния войны на экономику, социальным вопросам, изменениям внутренней политики германских государств, пропаганде, деятельности общественных организаций и, наконец, мобилизации экономики и общества ради победы в войне. Историю военной повседневности германских солдат отразил в своей работе Ф. Кюлих, проанализировавший для этого более четырехсот опубликованных и неопубликованных источников — дневников, сборников писем, полковых историй[41]. К. Крюгер посвятила свое исследование немецким евреям в годы Франко-германской войны[42]. Широкий спектр проблем освещен также в коллективной монографии (по сути, сборнике статей) «Германо-французская война 1870–1871. Предыстория, ход, последствия», опубликованном в 2009 г.[43]

Во многом это было связано с процессами развития исторической науки в целом. За последние сто лет военная история как отрасль исторической науки претерпела серьезные изменения. Войны и военное искусство всегда принадлежали к числу тех аспектов прошлого, которые пользуются неослабевающей популярностью у читающей публики, а также привлекают внимание множества авторов-любителей. Именно поэтому ближе к середине ХХ в. в профессиональной среде сформировалось довольно скептическое отношение к военной истории. Изучение битв и походов сплошь и рядом считалось «попсой», недостойной внимания серьезного исследователя.

Однако совсем вычеркнуть войны из истории человечества было, конечно же, невозможно. На волне интереса к новым сюжетам — экономическому и социальному развитию, повседневности и ментальностям — пришел интерес к тем сторонам вооруженных конфликтов, которые до этого оставались в тени. Экономика войны, военная пропаганда, восприятие войны в обществе воюющих стран, судьбы пленных, историческая память о войне — вот неполный перечень тех сюжетов, к которым стали обращаться исследователи во второй половине ХХ в.

В этом же направлении начала развиваться и «классическая» военная история. Исследователи стремились, с одной стороны, вписать войны в более широкий контекст истории человечества, осознать их роль и место в развитии цивилизации. Здесь нельзя не упомянуть Майкла Робертса, автора концепции «военной революции»[44], Уильяма Мак-Нила, написавшего концептуальный труд о влиянии эволюции военных технологий на исторический процесс[45], и, наконец, Иена Морриса, буквально несколько лет назад опубликовавшего книгу под говорящим названием «Война! Для чего она нужна? Конфликт и прогресс цивилизации — от приматов до роботов»[46]. С другой стороны, история войн, отдельных кампаний и сражений начала обогащаться сюжетами, которые сто лет назад показались бы маргинальными — социологией и психологией войны, особенностями быта солдат. Классическая картина «с позиции генералов» стала все больше уступать место «перспективе рядовых». Многократно упомянутая выше история Франко-германской войны, написанная Майклом Говардом, стала одним из примеров подобного подхода. Другой знаковой работой, во многом ставшей стандартом для нового поколения военных историков, стало «Лицо войны» Джона Кигана[47]. Одновременно пересмотру подвергались старые, устоявшиеся в историографии стереотипы.

Сегодня начался процесс синтеза всех этих направлений. Даже там, где еще четверть века назад военная история считалась уделом фанатов и дилетантов, пишущих для таких же фанатов и дилетантов (к примеру, в Германии), она вновь приобретает научную респектабельность. Однако писать историю войн так, как это делали сто лет назад, сегодня уже невозможно. Настала эпоха «новой военной истории»[48], учитывающей и изучающей все стороны вооруженных конфликтов — от характеристик оружия и питания солдат до международной политики и финансирования войн. Исторические работы становятся все более многогранными — столь же многогранными, как и сама историческая реальность, где процессы в разных областях переплетаются друг с другом в единое, неразрывное полотно.

Все это говорит в конечном счете о необходимости историографического синтеза, написания истории Франко-германской войны, которая осветила бы этот конфликт во всей его сложности и многогранности. Именно такую цель поставили перед собой авторы данной книги. При работе над ней были учтены результаты новейших исследований в самых разных областях — от дипломатии до реакции общества на войну. Для достижения большей объективности свои усилия объединили два автора, один из которых является специалистом по Германии, а второй — по Франции. Итогом стала первая в нашей стране многогранная история Франко-германской войны — события, которое во многом определило судьбы мира в наполненном потрясениями ХХ в.