Жестокий обман

ГЛАВА 1

Даниил

Я стою, прижавшись двумя руками к перилам балкона второго этажа, и обозреваю свое королевство внизу. Казино отеля «Беллэр Гранд» — новейшее дополнение к империи моей семьи.

Есть что-то экстравагантное в месте, где обменивают огромные суммы денег, но мы взяли весь ожидаемый блеск и гламур и повернули циферблат до одиннадцати, потому что Беллэр предназначен только для тех, у кого есть серьезные деньги, которые можно сжечь… или деньги, которые можно потратить.

Сегодня вечером за каждым столом под сверкающими огнями и хрустальными люстрами кипит толпа людей, светских людей, знаменитостей и крупнейших игроков в мире организованной преступности Нью-Йорка. Красивые и безжалостные общаются, одетые в пух и стразы, потягивают бесплатное шампанское и радостно скармливают свои деньги нам в карманы.

Мой младший брат, Лео, присоединяется ко мне у перил, втискивает в мою руку стаканчик с виски, а затем опускает глаза на происходящее внизу.

— Я бы сказал, что премьера удалась. Поздравляю, брат. — Он бьет меня по спине, и мне приходится крепче держать свой напиток. Иногда я не уверен, из какого генофонда произошел Лео. Он напоминает мне русского Джейсона Момоа: огромного роста, с темными глазами и волосами, всегда собранными в хвост. В отличие от нас со старшим братом Андреем, унаследовавшими более светлый окрас от матери.

— Я не жалуюсь, — признаю я. Но теперь начинается тяжелая работа, и эта тяжелая работа ложится на мои плечи. Беллэр — это мое видение — казино с высокими ставками и только для членов, которое я продал Андрею, и я буду отвечать за повседневные операции. Он не только мой старший брат, но и пахан Козловской Братвы. Наш лидер.

Но что на самом деле привлекает? Казино — это настоящая прачечная для нелегальных денег. Привозишь их грязными, а выкачиваешь чистыми. Любой босс мафии отсюда до Москвы будет стучаться к нам в дверь, чтобы получить возможность ополоснуть свои счета. По крайней мере, таков план.

— Возможно, именно здесь у нас появится твой первый клиент. — Небрежно оперевшись предплечьями о перила, Лео жестом указывает вниз, где Андрей стоит у круглой стеклянной стойки в центре комнаты. Его жена Джорджия сидит рядом с ним, пока они беседуют с эффектной, стильно одетой парой. У этого мужчины зализанные назад волосы, бронзовая кожа и кривая улыбка — улыбка, которая мне знакома. Он известен как Хорхе «Безумец» Диас. Старший лейтенант известного затворника Эмилио Моралеса, главы картеля Зега.

Я не удивлен, увидев его здесь, учитывая, что здесь собрались самые известные представители организованной преступности. Картель Зега базируется в Колумбии, но за последние пять лет его деятельность распространилась на Майами, и я не сомневаюсь, что он стремится расширить базу своего кокаинового бизнеса за счет Восточного побережья. Это, вероятно, объясняет, почему Диас цепляется за каждое слово Андрея. Он сближается с паханом. Никто не будет торговать на нашей территории без нашего одобрения и большой доли.

Рука Безумца обвивает потрясающую женщину с распущенными каштановыми волосами, широко расставленными карими глазами, пухлыми красными губами и, черт возьми, этим телом. Чертовски фигуристая, с полными грудями и правильной задницей, обтянутой черным Dior.

Она поднимает глаза, как будто чувствует, что я смотрю. Очарованный, я хватаюсь за край перил, не в силах отвести от нее взгляд. Она выдерживает мой взгляд, и между нами пробегает электрический разряд, прежде чем она поворачивается, чтобы присоединиться к разговору. В ее позе нет легкости, но от нее все равно захватывает дух.

Что-то перекручивается у меня в груди. Кто она? И что она делает с мужчиной, обладающим всем очарованием ядовитой змеи?

— Что здесь делает Безумец? — спрашиваю я Лео, мой голос резче, чем я хотел. — Я не помню, чтобы Зеги были включены в список приглашенных.

Лео пожимает плечами, проводя большим пальцем по нижней губе.

— Наверное, Андрей их пригласил. Поскольку управление по борьбе с наркотиками распространилось по всей мексиканской границе, пришло время сблизиться с колумбийскими картелями.

Я делаю глоток виски. Он скользит по моему горлу и согревает грудь, но мало что помогает избавиться от проблеска беспокойства.

— Что-то мне в этом парне не нравится.

Мы никогда не вели дела с Зегами, так что нет никакой конкретной причины, по которой он меня необоснованно раздражает. Это просто интуиция, а моя интуиция никогда не ошибается.

Смех Лео низкий и мрачный.

— Ну, его не зря называют Безумцем. Я слышал, что он заживо содрал кожу с целой семьи, потому что они задержали один из его платежей за защиту своего маленького семейного ресторана.

— Khuy, — усмехнулся я, доказывая, что назвал его правильно. Только самый низкий из низких мог обидеть женщину и детей. Проведя костяшкой пальца по челюсти, я опускаю взгляд и вижу, как Диас слишком сильно смеется над тем, что только что сказал Андрей, его белоснежные зубы практически ослепляют даже с такого расстояния. Его рука по-прежнему обхватывает великолепную женщину рядом с ним, его ладонь крепко сжимает ее бедро. Я замечаю, как она вздрагивает от его прикосновения. Я делаю мысленную пометку: выяснить у Диаса, кто она такая, до того, как закончится эта ночь.

Статная брюнетка заходит с модным опозданием и направляется поприветствовать нашу сестру Киру, которая увлечена игрой в крэпс. Я мысленно отсчитываю от десяти, и как только дохожу до нуля, Лео выпрямляется и с тихим стуком ставит свой пустой бокал на барную стойку позади нас. Проверив запонки, он объявляет:

— Пора пообщаться.

— Ты имеешь в виду, пообщаться с какой-то недостижимой бомбой?

Рот Лео сжимается, но он не отвечает. Вместо этого его глаза следят за изящной фигурой Алены, когда она занимает свое место за столом для игры в кости.

Алена — младшая сестра Джулиана Никитина, начальника охраны Козловской Братвы, и наша давняя подруга. Их отец был правой рукой нашего папы, пока его не убили в перестрелке. Как и его отец, Джулиан вырос и стал вором, состоявшимся человеком в русской мафии, но Алена всегда отказывалась иметь какое-либо отношение к жизни братвы, проведя последние несколько лет в Париже, работая в сфере моды.

Лео и Алена кружили друг вокруг друга уже много лет — правда, с тех пор, как мы были подростками, — но так и не продвинулись вперед. Каждый раз, когда она приходит домой в гости, Лео в замешательстве. Даже если он отказывается это признавать.

Как прямо сейчас.

Он выдыхает, подбрасывает мне птицу, а затем уходит прочь, вероятно, чтобы приударить за какой-нибудь ничего не подозревающей женщиной в надежде вызвать у Алены ревность.

Я оборачиваюсь и подзываю бармена принести еще виски. Оно мне понадобится, чтобы пережить остаток ночи. Смешиваться с приличным обществом — не мое дело. Я бы предпочел оказаться по уши в горячей блондинке или двух. В моем представлении хороший вечер — это когда в меню есть только секс без обязательств. Но, увы, долг зовет. Я могу быть запасным вариантом наследника Андрея, но сегодня моя ночь.

Алкоголь оказывает желаемое действие. Чувствуя себя свободнее, я спускаюсь вниз, чтобы обработать комнату, болтая с разными гостями, начиная от известной актрисы и заканчивая пресловутым боссом китайской триады. Через час мое лицо болит от улыбки, и мне нужно время, чтобы собраться со своими мыслями.

Открытая терраса с видом на Гудзон, к счастью, пуста, вероятно, из-за прохладного сентябрьского вечера. Я устраиваюсь в шезлонге, закуриваю сигару Cohiba и наслаждаюсь тишиной. Возможно, это последний момент спокойствия, который мне предоставлен за долгое время. Потому что управление самым эксклюзивным казино Нью-Йорка — это огромная задача, но я готов к этому вызову.

Убийство моего отца два года назад перевернуло мою жизнь с ног на голову. Я больше не мог быть тусовщиком семейства Козловых, месяцами путешествующим, живущим светской жизнью, прыгающим с яхт на частные острова. Как и мои братья, я практически в одночасье был вынужден возглавить Козловскую Братву. Под руководством Андрея наше братство стало сильнее, чем когда-либо, и наш бизнес расширяется, поэтому вместе с этим выросли и мои обязанности.

Но меня беспокоит нечто большее, я просто не знаю, что именно. Мне тридцать один год, и я слишком молод для кризиса среднего возраста, не так ли?

Смех с вечеринки доносится до меня, и взгляд в сторону двойных дверей террасы подтверждает, что я здесь больше не один. Я по-прежнему купаюсь в тени, моя сигара давно погасла. Безумец и его спутница выходят на каменную террасу. Прежде чем я успеваю заявить о своем присутствии, меня приветствует звук злобной пощечины.

Я поднимаю голову и вижу, как молодая женщина держится за щеку, слезы наполняют ее глаза, когда этот засранец приближается к ней.

— Ты чертова сука. Ты знаешь, как важен для меня сегодняшний вечер. Почему ты не могла держать язык за зубами? Из всех людей ты оскорбляешь гребаного мэра.

Тяжело дыша, она отводит руку от лица, и на ее щеке от того места, где он ее ударил, расцветает красная отметина. Мне нужна вся моя сила воли, чтобы не подскочить к нему и дать ему возможность выбрать кого-то своего размера. Я не терплю насилия в отношении женщин. Никогда. Но если я вмешаюсь прямо сейчас, ей может стать только хуже. Так что жду, чем это закончится.

Ее челюсть сжимается так сильно, что кажется, будто зубы вот-вот сломаются.

— Он ущипнул меня за задницу. Я вежливо попросила его держать руки при себе. Чем это его оскорбляет?

Диас хватает ее за руку, сжимая ее, как тиски. Его захват предназначен для причинения боли.

— Неверный ответ. Когда такой человек, как мэр, хочет ущипнуть тебя за задницу, ты позволяешь ему.

— Отпусти меня, — шепчет она, пытаясь вырвать свою руку из его хватки, но он не отпускает ее. Она упрямо выставляет подбородок, и я восхищаюсь ее храбростью перед лицом его грубой силы. Этот ублюдок действительно сумасшедший.

— Я никогда не отпущу тебя, bonita (пер. испан. красивая). — Он притягивает ее тело к своему. — Ты моя… навсегда.

Ее глаза сверкают яростью, но мгновение спустя ей удается сгладить выражение лица. Ее склоненная голова и опущенные глаза вызывают одобрение Диаса.

Он нежно берет ее подбородок, запрокидывая голову, чтобы рассмотреть ее лицо. Безумец отступил, но на его месте оказалось нечто гораздо худшее. Волк в овечьей шкуре.

— Я отведу тебя в ванную, чтобы ты умылась. — Он проводит рукой по ее щеке, и она напрягается, ее глаза закрываются. Он отпускает ее, и ей нужно время, чтобы прийти в себя, приглаживая волосы и поправляя шелковистое черное платье.

— Vámonos (пер. ипсан. Пойдем), — подзывает он, собственнически кладя руку ей на поясницу. Ее тонкий подбородок поднимается, и на мгновение мне кажется, что она пошлет его к черту. Но она этого не делает. Плечи опустились, она позволяет ему провести ее внутрь.

Мои пальцы сжимаются в кулаки, лед течет по венам. Возможно, мне следовало вмешаться, но было что-то в ее спокойной силе и самообладании перед лицом оскорблений Диаса, что заставило меня отступить. На данный момент. Потому что я не собираюсь игнорировать то дерьмо, свидетелем которого я только что стал.

Войдя в казино, я замечаю, что с наступлением темноты толпа поредела. Остались только самые заядлые игроки, или, по крайней мере, те, кто слишком пьян, чтобы осознать, что вежливая компания ушла. Те, у кого есть наличные деньги и смелые люди, наслаждаются этим временем ночи, когда происходят самые высокие ставки в азартных играх. И если я что-нибудь знаю о Диасе, то он будет первым бандитом, сидящим за покерным столом после закрытия. Когда я подхожу к лестнице, которая ведет в VIP-зал, на моем пути появляется Андрей.

— Вот ты где, — замечает он, хватая меня за плечо. — Где ты прятался?

— Работал в комнате согласно инструкции, — шучу я. Андрей дал понять, что я не могу просто так всю ночь прятаться в тени. Мне пришлось бы пожимать руки и целовать младенцев от имени семьи Козловых. Что я и делал большую часть вечера.

— Сегодняшний вечер прошел хорошо. — Он одобрительно кивает мне, как отец. Несмотря на то, что он всего на два года старше меня, как глава семьи, формально он является боссом. — Теперь давай посмотрим, как ты справляешься с повседневными операциями.

— Имей немного веры, брат. У меня все получится. — Андрей с большим удовольствием ломает мне яйца, но он бы не поручил мне управление казино, если бы не был уверен в моих навыках. Как и у Андрея, у меня острое деловое чутье, отточенное на улицах Бруклина. Мы выросли в братве — всегда слушали, учились и наблюдали за высокопоставленным авторитетом. Я изучал своего отца в период его расцвета, видел, как он вел бизнес, какие сделки он заключал, чтобы превратить Козловскую Братву в самое могущественное братство на территории США.

Глаза Андрея закатываются вверх.

— Красивый и скромный.

— И богатый, — говорю я, подбрасывая монету из кармана в воздух, но его внимание уже переключилось на Джорджию, его жену, с которой он прожил больше года, сидящую и болтающую с Кирой, Аленой и Роуэн, женой Джулиана. Когда Джорджия замечает, что мы смотрим на нее, она дружелюбно улыбается мне и машет рукой. Но взгляд, который она бросает на Андрея, говорит совсем о другом.

— Хочешь вернуть свою женщину домой? — Я дразню.

— Всегда, — говорит он, возвращая голодный взгляд жены. Черт, эти двое никогда не останавливаются.

— Я собираюсь остаться на некоторое время. Может быть, даже сыграю пару партий. — И разберусь с Безумцем. Но я не упоминаю об этом.

Брат смотрит на меня прищуренными глазами.

— Стоит ли мне говорить тебе, чтобы ты держался подальше от неприятностей?

Я пожимаю плечами, на моих губах играет игривая улыбка.

— Можешь, но я не даю никаких гарантий.

Особенно не сегодня вечером.