Жребий Флетча

Глава 14

11:00 А. М.

БОГ В МОЕЙ ПИШУЩЕЙ МАШИНКЕ, Я ЭТО ЗНАЮ.

Уэртон Круз.

Оранжерея.

ПРЕССА И ТЕКУЩИЕ СОБЫТИЯ: ГНАТЬСЯ ИЛИ СЛЕДОВАТЬ В ОТДАЛЕНИИ.

Семинар секции еженедельных изданий.

Коктейль-холл Бобби-Джо Хендрикса.

— Мистер Флетчер?

Флетч, сидевший в шезлонге рядом с бассейном, искоса глянул на юношу в белых шортах, с надписью ПЛАНТАЦИЯ ХЕНДРИКСА на рубашке.

— Да.

— Вы заказывали корт на одиннадцать утра?

— Я?

— Вы Ай-Эм Флетчер?

— Один из нас наверняка.

— Мы ждем вас на корте в одиннадцать часов.

— Благодарю.

— Вам понадобятся ракетка и мячи, сэр?

— Да. И партнер. Утомительно, знаете ли играть в теннис одному. Взад-вперед не набегаешься.

— То есть вам нужен инструктор?

— Не обязательно. Готов играть с кем-нибудь, лишь бы он перебрасывал мячи через сетку.

— Тогда около одиннадцати загляните в комнату инструкторов. Мы приготовим вам ракетку и мячи. Шорты у вас есть?

— Принесите их в мой номер. Семьдесят девятый.

— Обязательно. Размер тридцать?

— Кажется. Попросите коридорного оставить их в номере. Теннисные туфли у меня есть.

— Хорошо.

— Благодарю, — и Флетч закрыл глаза, греясь на солнышке.

Ножки соседнего шезлонга заскрежетали по гравию. Флетч повернул голову, приоткрыл глаз.

— Вы — Фишер, не так ли?

Рядом с ним сидел Стюарт Пойнтон, в зеленой рубашке, темно-бордовых брюках, желтых ботинках, этаком сочетании салата, томатного супа и лимона.

— Флетчер, — поправил его Флетч.

— Совершенно верно, Флетчер. Кто-то говорил мне о вас.

— Кто-то говорит вам о всех и каждом.

Из вежливости Стюарта Пойнтона можно было бы назвать политическим обозревателем.

Но вежливость плохо уживалась со Стюартом Пойнтоном.

В его колонке политике не находилось места: вся она уходила на самих политиков и других власть предержащих.

Обычно колонка состояла из четырех-шести абзацев разнообразных сплетен, как-то: давным-давно сенатор такой-то с женой проводили отпуск в охотничьем домике, принадлежащем корпорации, действия которой рассматривает сейчас возглавляемая им подкомиссия; судью такого-то видели покидающим вечеринку в Джорджтауне в три часа ночи; конгрессмен такой-то слетал в Иран через Цюрих, чтобы повидаться с проживающим там сыном. Достоверность некоторых приведенных в колонке фактов служила достаточным основанием для привлечения Пойнтона к суду.

Вечно рыскающий в поисках грешника, дабы отвратить от греха остальных, за долгие годы он добился минимальных успехов, разве что вызвал у многих желание свернуть ему шею.

— Вы меня знаете? Пойнтон. Стюарт Пойнтон.

— О, — Флетч чутко отреагировал на выказанное Пойнтоном дружелюбие. — Всегда рад.

— Так вот о чем я думаю, — Пойнтон смотрел на свои руки, зажатые меж колен. — Работать мне здесь сложно. Эти собрания, заседания. Дело в том, что все здесь меня знают и… следят за мной, — он глянул по сторонам. — Вы меня понимаете?

— Естественно.

— Трудно работать, тем более вести собственное расследование. Узнать, что же произошло. А убийство Уолча Марча — настоящая сенсация.

— Вы имеете в виду Уолтера Марча?

— Я и сказал — Уолтера Марча. Дело в том, что я могу задавать вопросы, но эти идиоты, съехавшиеся на конгресс, они, похоже, получают удовольствие, вешая лапшу на уши Стюарта Пойнтона. Некоторые уже попытались. Вы даже представить себе не можете, что они мне говорили, да еще глядя прямо в глаза, будто на полном серьезе.

— Ясно, — кивнул Флетч.

— Конечно, винить их не за что. В конце концов, это конгресс. И развлечения и розыгрыши — его неотъемлемая часть.

Флетч приподнял спинку шезлонга.

— Дело в том, что я — Стюарт Пойнтон, — вновь короткий взгляд по сторонам. — Вы меня понимаете?

— Несомненно.

— И я здесь.

— Это точно.

— И весь мир знает, что я здесь.

— Истинно так.

— И здесь, здесь, на Плантации Гендрикса, такое происшествие!

— Плантация Хендрикса.

— Что?

— Хендрикса. Первая буква «Ха».

— Я чувствую, что должен помочь найти убийцу Уолча Марча.

— Уолтера.

— Вы понимаете, как честный, уважающий себя журналист. Интуиция подсказывает мне, что достаточно какого-то пустячка, чтобы схватиться за кончик веревки и распутать весь клубок.

— Да, конечно, но сначала надо найти убийцу и доказать его вину.

— Не без этого.

— Разгадка убийства Уолтера Марча будет неплохо смотреться в вашей колонке. Возможно, вам даже придется уделить этому не один, но два абзаца, — на лице Флетча не мелькнула и тень улыбки.

— Дело в том, что все знают, что я здесь, — тяжело вздохнул Стюарт Пойнтон. — И все знают, что разгадка убийства — сенсация. Но я слишком известен, а потому руки у меня связаны.

— Я вас понимаю.

— Джек Уилльямс говорил мне, что в журналистском расследовании вы — король.

— Вы имеете в виду Джейка Уилльямса?

— Так я и сказал.

— Пожалуй, он не преувеличивал.

— Вчера вечером я спросил его, кто бы мог мне помочь. Выяснил бы кое-что для меня, проверил некоторые версии. Вы безработный?

— Живу на проценты с накопленного ранее состояния.

— То есть, если у вас появится интересный материал, возникнут трудности с его публикацией?

— Да, на первой полосе меня не ждут.

— Я так и думал. Может, мы сможем найти взаимоприемлемый вариант. Вот что я предлагаю, — Пойнтон вновь уставился на зажатые коленями руки. — Вы будете моими ушами и глазами. Понимаете, на вас ляжет сбор информации. Походите вокруг. Пообщаетесь с тем, с другим. Как вы будете добывать сведения, меня не касается. Мне нужны только факты. Посмотрим, что вы сможете откопать. А уж с добычей прошу ко мне.

Вопрос, вертящийся на языке Флетча, так и остался невысказанным. Пойнтон откинулся на спинку шезлонга.

— В зависимости от того, что вы узнаете, разумеется… по возвращении в Нью-Йорк… ну, возможно, мне понадобится еще один информатор.

— Возможно?

— Трое, услугами которых я пользуюсь, слишком уж известны. Вот почему я не смог привести их сюда. Все журналисты знают их в лицо. Можно сказать, они уже вышли в тираж.

— Чертовски интересное предложение! — воскликнул Флетч.

Пойнтон нервно глянул на него.

— Информатор Уолтера Пойнтона. Потрясающе!

— Стюарта, — поправил его Пойнтон. Флетч уставился на него.

— Разумеется, я оплачу ваши расходы на Плантации Гендрикса, — продолжил Пойнтон, — потому что вы будете работать на меня, — и повернулся к Флетчу. — Вы это сделаете?

— Кто бы стал спорить.

— Так вы согласны?

— Естественно.

— Скрепим нашу договоренность, — Пойнтон протянул руку, которую Флетч незамедлительно пожал. — А теперь скажите, — рука вернулась на прежнее место меж колен, — что вам уже удалось выяснить?

— Не много, — признал Флетч. — Я же не работал.

— Перестаньте, — отмахнулся Пойнтон. — Журналистский инстинкт…

— Я приехал только вчера…

— Но что-то вы да слышали.

— Ну… разумеется.

— Что именно?

— Тут говорили кое-что о портье.

— Портье этого отеля?

— Ну да. Похоже, Уолтер Марч очень рассердился по приезде на Плантацию Хендрикса. Портье отпустил какую-то шуточку по адресу миссис Марч. Марч спросил его фамилию и пообещал утром пожаловаться управляющему отеля… Портье вроде бы по уши в долгах… Вы понимаете, большой любитель скачек.

— Это же напрямую связано с ножницами, — глубокомысленно заметил Пойнтон.

— Какими ножницами?

— Теми самыми. Из спины Уолтера Марча. Их взяли с регистрационной стойки в вестибюле отеля.

— Однако! — воскликнул Флетч.

— Становится понятным и время убийства.

— То есть?

— Портье должен был расправиться с Марчем до того, как последний выйдет из своего номера. Прежде чем придет на работу управляющий. С тем, чтобы Марч не успел пожаловаться.

— Эй, а ведь вы правы!

— И еще, становится ясным, как убийца попал в «люкс» Марча.

— Не понял, — на лице Флетча отразилось недоумение.

— Портье! У него же все ключи.

— Святая правда!

Пойнтон вновь нервно глянул на Флетча.

— Похоже, стоит покопаться в этом. Присмотритесь к портье повнимательнее.

— Будет исполнено, сэр.

Трое подростков что-то бросили в бассейн и нырнули следом.

— Я слышал кое-что еще, — Пойнтон опять смотрел на свои руки.

— Что же?

— Ронни Уишэм.

— Вы имеете в виду Ролли Уишэма?

— Я так и сказал.

— Наверное, я не расслышал.

— Вроде бы Марч начал кампанию, цель которой — выжить этого Уишэма из телепрограммы, которую тот вел. По его указанию на Ронни набросились бы все газеты Марча, от Западного до Восточного побережья.

— Правда? А почему?

— Уишэм — один из тех журналистов, у которых вечно кровоточит сердце. Журналист-адвокат.

— Понятно.

Ролли Уишэм показывал обществу его дно: недавно освободившихся заключенных, рабочих-иммигрантов, матерей, живущих на пособие. Репортажи он заканчивал одинаково: «Ролли Уишэм, с любовью».

— Сукин сын, — добавил Флетч.

— Марч полагал, что это непрофессионально. И, как президент ААЖ, хотел отлучить Уишэма от журналистики.

— Да, это тоже мотив для убийства, — кивнул Флетч. — Уолтер Марч мог бы добиться желаемого, и Уишэма вышибли бы с работы.

— Вчера вечером Джек Уилльямс подтвердил, что такие статьи готовились. И должны были появиться в самое ближайшее время.

— Но теперь не появятся?

— Нет. Джек Уилльямс полагает, что нападки на таких, как Ронни Уишэм, в данной ситуации бросят тень на покойного Уолча Марча.

— Да, да. Логичный вывод.

Из-за зеленой изгороди в теннисных шортах, с ракеткой в руке появилась Фредди Эрбатнот.

— Уилльямс полагает, что редакторы других газет с ним согласятся.

— Несомненно.

Пойнтон заметил приближающуюся Фредди и поднялся.

— Посмотрим, что вам удастся выяснить.

— Я постараюсь, мистер Пойнтон, — заверил его Флетч.

Он встал и представил друг другу Фредерику Эрбатнот и Стюарта Пойнтона.

— Мисс Блейк, позвольте представить вам мистера Джеснера.

Пока они пожимали друг другу руки, Пойнтон одарил Флетча благодарным взглядом, а Фредди опять посмотрела на него, как на идиота.

— Вы ладите со всеми, — усмехнулась она, когда Пойнтон оставил их вдвоем.

— Конечно. Я само дружелюбие.

— Это же Стюарт Пойнтон.

— Вы уверены?

— Почему вы представили его под другой фамилией?

— А вы — мисс Блейк?

— Я не мисс Блейк.

— Тогда вы — Фредерика Эрбатнот?

— Я — Фредерика Эрбатнот.

— Вы уверены?

— Показать вам водительское удостоверение?

— У вас красивые колени. Очень чистые. — Фредди покраснела.

— Вы подслушивали через стену ванной?

— Что вы такое говорите?

— У меня с детства такая присказка, — она покраснела еще больше. — Я всегда так говорю, когда моюсь.

— О! — улыбнулся Флетч. — Теперь я знаю, в чем разница между мальчиками и девочками. Меня не учили подобным присказкам.

Фредди толкнула его кулачком под ребро.

— Помимо этой разницы, есть много других.

— Вы собрались поиграть в теннис? — спросил Флетч.

— Хотела бы.

— Разумеется, вы уже нашли партнера?

— К сожалению, нет.

— Странно. Кстати, на мое имя зарезервирован корт. На одиннадцать часов.

— Но без партнера?

— Без.

— Действительно, странно, — покачала головой Фредди. — В теннис надо играть как минимум вдвоем.

— Оживляет игру, знаете ли, — согласился Флетч.

— А вы собираетесь одеться, как положено?

— Почему люди всегда говорят мне об этом?

— Подозреваю, куда чаще вам предлагают обратное.

— Действительно, случается и такое.

— Мисс Блейк ждет вас, — напомнила ему Фредерика Эрбатнот. — Набравшись терпения.