1 октября 1949 г. в Пекине было объявлено о создании нового китайского государства — Китайской Народной Республики. В континентальном Китае считается, что отцами-основателями этого государства были четыре руководителя Коммунистической партии Китая: Мао Цзэдун, Чжоу Эньлай, Чжу Дэ и Лю Шаоци. О трагической судьбе одного из них, а именно Лю Шаоци, и рассказывается в этой книге.
Полвека существования КНР не были безмятежным временем. Государство и партия в Китае не функционировали как отлаженный механизм, подчиненный чьей-либо единоличной власти, а диктатура Мао Цзэдуна не всегда была безграничной. Отмечая главные достижения своей политической карьеры, он говорил, что «совершил два дела. Первое — сверг Чан Кайши и изгнал его на Тайвань, одержал победу над японским империализмом и избавил от него Китай. Второе — победоносно осуществил великую пролетарскую культурную революцию»[1].
Следовательно, с точки зрения Мао Цзэдуна, он вел смертельную борьбу дважды: сначала за взятие власти, затем за возврат себе абсолютной власти в стране. И в том и в другом случае в Китае существовала или возникала альтернатива единоличному правлению Мао Цзэдуна.
В 1959 г., спустя десять лет после провозглашения КНР, стало очевидно, что в результате проводимой Мао Цзэдуном политики осуществления «большого (или, точнее и ближе к мысли Мао Цзэдуна, великого) скачка» и создания в китайской деревне «народных коммун» экономике страны был нанесен большой ущерб. Погибли миллионы и миллионы китайцев. Под давлением объективных обстоятельств Мао Цзэдун был вынужден отойти на политической сиене на второй план, как бы уйти в тень или, пользуясь принятым в КПК-КНР выражением, «переместиться на вторую линию», передав бразды правления (конечно, не в полном объеме) другим руководителям партии, вынужденным решать трудные задачи по преодолению тяжких последствий претворения в жизнь ряда идей вождя. Сам Мао Цзэдун со своими ближайшими приверженцами занял тогда некое подобие позиции заградотряда, который расположился позади основной линии фронта, где кипела напряженная практическая работа, чтобы иметь возможность карать тех, кто, по мнению Мао Цзэдуна, посмел бы выйти за рамки указанного им направления.
После того как Мао Цзэдун, будучи председателем и «КПК, оставил пост председателя КНР, на который в апреле 1959 г. был избран Лю Шаоци, в стране почти девять лет, вплоть до 1968 г., одновременно были «два председателя»: председатель ЦК КПК Мао Цзэдун и председатель КНР Лю Шаоци.
Именно Лю Шаоци пришлось взять на себя все бремя ответственности за руководство страной и возглавить работу по исправлению тяжелого положения в народном хозяйстве, сложившегося в результате проведения политики «большого скачка», «народных коммун» и «генеральной линии партии».
Лю Шаоци, как и другие руководители партии, тоже оказался причастен к проведению Мао Цзэдуном экспериментов над своим народом, В течение определенного времени он либо разделял некоторые взгляды и идеи Мао Цзэдуна, либо был вынужден следовать за ним и, конечно же, несет свою долю ответственности за случившееся. Но внутри руководящего ядра правившей в КНР политической партии, т. е. в ЦК КПК, рядом с Мао Цзэдуном оказались реалистически мыслящие политические деятели (к ним, несомненно, следует отнести и Лю Шаоци), которые не только поняли необходимость исправления сложившейся ситуации, но и взялись за это на практике, причем не слишком оглядываясь на Мао Цзэдуна. Проводившаяся ими политика могла стать исходной базой для трансформации всего политического курса партии и государства в интересах народа. Но при этом их деятельность неизбежно вступала в противоречия с идеями Мао Цзэдуна.
Именно Лю Шаоци и его сторонникам вместе с находившейся под его непосредственным руководством частью партийно-государственного аппарата удалось за три-пять лет в какой-то мере выправить экономическое положение в стране, а также решиться на постановку вопроса о том, что и в политической жизни партии и страны «перед истиной все равны».
Иначе говоря, в начале 60-х годов политике Мао Цзэдуна объективно был брошен вызов. Фактически многие ее элементы были отвергнуты на практике. Хотя при этом заговора с целью устранения Мао Цзэдуна от власти или лишения его официальной позиции единственного вождя и высшего руководителя партии и страны не существовало. Никто не поставил под сомнение положение Мао Цзэдуна как «человека номер один» в КПК и в КНР.
И все же в общественном сознании формировалось довольно устойчивое представление, что дела в КНР пошли лучше благодаря тому, что работу возглавлял не один вождь, а Нейтральный комитет партии; при этом начали звучать заявления, что именно заместитель председателя ЦК КПК, председатель КНР Лю Шаоци, генеральный секретарь и К КПК, заместитель премьера Госсовета КНР Дэн Сяопин и член Политбюро ЦК КПК мэр Пекина Пэн Чжэнь — «вот кто и есть ЦК»[2].
Постепенно, но последовательно Мао Цзэдун как бы вытеснялся из текущей политической жизни, отходил в историю, в прошлое. Стремясь воспрепятствовать такому развитию событий, он вместе со своими ближайшими приверженцами задумал то, что можно назвать политическим переворотом с китайской спецификой, А точнее, на протяжении первой половины 60-х годов готовился политический переворот по-маоцзэдуновски, Он-то и вошел в историю под названием «великая пролетарская культурная революция» Мао Цзэдуна.
При проведении «культурной революции» главными помощниками Мао Цзэдуна, особенно в том, что касалось партийно-государственного аппарата, стали Чжоу Эньлай и Кан Шэн. Они олицетворяли как бы две руки, которые по мере необходимости то попеременно, то одновременно использовал Мао Цзэдун.
Одна рука — Чжоу Эньлай — в бархатной перчатке, внешне обходительная и чуть ли не предназначенная по преимуществу для компромиссов, но по сути дела мягкими, гибкими методами добивавшаяся беспрекословного повиновения и побуждавшая поступать строго в соответствии с планами Мао Цзэдуна. Для Чжоу Эньлая, не имевшего друзей, существовал один вождь — Мао Цзэдун, ради исполнения требований которого он был готов на любые действия против любого человека, пусть даже старого «товарища по партии». Человеческие чувства или принципиальная позиция для Чжоу Эньлая исключались. Их заменяла только политическая необходимость, возникавшая в соответствии с желанием и волей Мао Цзэдуна. По всей вероятности, Чжоу Эньлай при этом исходил главным образом из стремления сохранить свою жизнь и собственное положение на вершине пирамиды власти рядом с Мао Цзэдуном, всегда оставаясь нужным ему и никогда не претендуя не только на первое место, но даже на положение формально второго человека в партии и в государстве.
Другая рука Мао Цзэдуна — Кан Шэн, которого, кстати сказать, называли в КНР «китайским Берия», — это рука железная, предназначенная для грубого физического принуждения людей к покорности. Он всегда был нацелен на то, чтобы сломать волю человека и заставить его выполнить все то, чего требовал Мао Цзэдун, или, если именно это было в планах его вождя, физически, причем самым мучительным способом, тайно или, наоборот, демонстративно, устранить любого человека вне зависимости от того, действительно ли тот преднамеренно выступал против Мао Цзэдуна или делал это неосознанно (либо этого вообще не было, но Мао Цзэдуну показалось, что этот человек потенциально или скрытно настроен против него). Кан Шэн снимал подозрения Мао Цзэдуна, действуя по известному принципу: «нет человека — нет проблемы».
Кроме того, для конкретного воплощения в жизнь планов «культурной революции» Мао Цзэдун привлек своих подручных, возглавивших так называемый «штаб» «культурной революции» — Группу по делам культурной революции ЦК КПК (ГКР). На них было возложено руководство главным образом внепартийными «массовыми революционными организациями», созданными по призыву Мао Цзэдуна для борьбы против тех работников партии и государства, кого Мао Цзэдун оценивал как своих противников внутри КПК.
Мао Цзэдуну также удалось предотвратить возможность взаимодействия значительной части работников партийно-государственного аппарата, которых он подозревал в противодействии его идеям, с армией, с министерствами обороны и общественной безопасности страны. Во время «культурной революции» эти силовые ведомства служили Мао Цзэдуну, в необходимых случаях выступая в качестве его главного орудия.
В ходе «культурной революции» Мао Цзэдун добился успеха в том смысле, что ему удалось физически уничтожить Лю Шаоци и других партийных руководителей, сохранить и упрочить свое положение единоличного диктатора в партии и стране. В то же время взять идейный реванш Мао Цзэдун не смог, так как его экономические и политические воззрения не отвечали объективным интересам страны. Лишив Лю Шаоци жизни, Мао Цзэдун одержал только временную победу. Большего ему сделать не удалось.
Обращение к жизнеописанию Лю Шаоци, к последним годам его жизни позволяет глубже разобраться и в том, как Мао Цзэдун относился к конкретному человеку, к людям вообще и что хоть в какой-то мере соответствую шее чаяниям народа оказывалось возможным сделать в Китае даже тогда, когда он был всесилен.
Итак, деятельность Лю Шаоци и деятельность Мао Цзэдуна — это альтернативы развития континентального Китая в 60-х годах, а сам Лю Шаоци — это альтернатива Мао Цзэдуну. Лю Шаоци, занимая второй по значению пост в партийной верхушке и будучи главой государства, объективно оказался самым высокопоставленным инакомыслящим внутри руководства КПК.
В Китае традиционно придают большое значение тому, как человек завершил свой жизненный путь. Обращение к последним годам жизни Лю Шаоци представляется важным и по этой причине.
Но прежде вкратце изложим основные этапы политического пути Лю Шаоци до «культурной революции» в КНР. Он ведь был далеко не случайным человеком на китайском политическом Олимпе, и в его прошлом заложены причины будущих достижений и гибели.