Гном 2: Орден стражей

Глава 9 Голод не тетка

— Ну, булочка, — произнес печальным голосом Гурд. — Я должен поехать с ними. Капитан, правая рука лорда и должен держать под контролем не только сам замок, но все, что находится на земле Сергиуса.

— Тебе уже не сто лет, Гурд, — резко ответила Альма. — Это раньше ты мог поднять быка и не спать неделю. Теперь я за тебя сильно переживаю. А если с тобой что случиться? Я не переживу. Ты об этом подумал?

— Если со стражниками что-то случиться без меня, то этого уже я сам не переживу, — еле слышно пробормотал Гурд. — Они мне как дети, тоже должна понимать.

Гномы спорили все утро. Альма понимала, что если Гурд чего решил, то его не переубедить и от этого еще больше расстраивалась. Гурд сидел на диване, убеждал гномку, что решение не принято, но в руках его был топор, по лезвию которого он аккуратно, под точным углом, водил точилом.

— Я отвечаю за каменоломню и всех гномов, что в ней трудятся, — серьезным голосом сказал капитан.

— А я думала за нее отвечает бригадир, — сказала Альма.

— Верно, бригадир отвечает передо мной, а я перед лордом, раз в неделю мне присылали отчеты через Бограда, — произнес Гурд. — Гномы работяги три месяца без еды в шахте, неизвестно, что с ними, возможно там покойники давно, их нужно похоронить.

— Обещай мне быть аккуратным и беречь себя, — грустным голосом сказала Альма. — Обещаю, моя булочка.

***

Боград подогнал лошадь к боковому входу столовой и принялся грузить в телегу провиант. Готовую кашу и котлеты приняли решение с собой не брать, только то, что сможет храниться какое-то время и не испортиться. Вяленое, сильно пересоленное мясо, гречка, дробленная пшеница, мука, немного соли, остатки сушеной рыбы, орехи и сушеные яблоки, сахар. Две металлические фляги со свежим коровьим молоком для отпаивания и деревянный ящик с куриными яйцами, проложенные между собой и стенками сеном. Несколько мешков наполнили наполовину зерном, чтобы скидывать их по пути, проезжая мимо деревень. Таков указ капитана. Боград подошел к Маруське, погладил по шее и добрым голосом произнес:

— Нужно добраться, родная, обязательно нужно, вот в другой раз как хочешь, а в этот вот так надо, — Боград провел большим пальцем руки по своему горлу. — Поможешь?

Боград все время, что дорога была заблокирована снегом, выводил гулять Маруську по внешнему кольцу замка. Лошадь нельзя все время держать в конюшне, нужно движение и физическая нагрузка. Сначала водил ее за узду сам, а после сама спокойно ходила. Через неделю конюх и вовсе убрал задвижку со стойла и Маруська сама ходила гулять и возвращалась когда ей вздумается. Ночка на это смотрела все время с грустью и ревностью, нервно ржала и пыхтела носом, Боград и ее отпустил. После конюх решил выгуливать и трех черных красавцев, возивших в карете самого лорда, три крепких молодых коня сначала резвились и вставали на задние ноги, пугая всех детей обитателей замка, но получив несколько раз плетью от конюха, спокойно шли за кобылами по кругу.

Телега полностью загрузилась, Боград сел на место кучера и поехал к главным воротам замка. На выходе стояла Ночка запряженная в колымагу. Дед Архид с плотником Мичем целый месяц над ней работали, больше языками, конечно, чесали. Чертили множество проектов подвесок, спорили и чуть было даже не подрались. В итоге решили, что все равно нужных материалов пока нет и подвесили кусов на толстые кожаные ремни, как делали многие в Гидании. Повозку должно перестать сильно трясти, но никто еще не проверял. Прочности ремней в теории должно хватить, но Архид положил на всякий случай несколько запасных в багажный сундук сзади колымаги. Четверо стражников в полном обмундировании, среди которых был молодой гном Ярк, сели в повозку, а капитан залез на место кучера. Снег с дороги стаял, но грязь еще не просохла от полевых ветров.

— Мы поедем первые, — крикнул Гурд оглянувшись на Бограда. — Если что есть веревка, возьмем тебя на буксир, — капитан повернулся к кобыле и громко скомандовал "Но".

Телеги со скрипом тронулись, пересекли подъемный мост через ров и поехали по сельской дороге. Альма провожала их взглядом, тихонько плакала и утирала слезы маленьким платочком.

***

Лошадь шла тяжело, фыркая ноздрями. Ноги то и дело вязли в грязи, да и отвыкла уже Маруська за три месяца от телеги. Ночка шла бодрячком, Гурд несколько раз останавливался, ждали Бограда и снова шли дальше. После одной из таких остановок капитан приказал перегрузить полупустые мешки с зерном на колымагу и привязал к ней длинной веревкой телегу Бограда за деревянную оглоблю. Маруське сначала это сильно не понравилось, лошадь не привыкла, что ее дергают рывками вперед, даже пыталась нарочно тормозить копытами, но после успокоилась.

Первая деревня была близко, телеги остановились. Гурд, прикрыв глаза ладонью от яркого солнца посмотрел вперед. В поселении виднелись жители, бегали дети и лаяли собаки. Один мальчик к ним подбежал и звонким голосом спросил:

— Дядя гном, а у вас борода настоящая?

— Настоящая, — ухмыльнулся капитан.

— А мамка говорит, что вы ее нарочно приклеиваете, детишек по ночам пугать.

— Ну, если не веришь, можешь дернуть, — гном спрыгнул с колымаги и вытянул подбородок вперед. — Да сильней дергай, не бойся.

Малец дернул за седую бороду, да так резко, что выдрал клок волос.

— Я так и знал, мамка врать не будет.

— Скажи, а учитель в школе жив?

— Дядька Демьян? Жив, чего ему сделается...

Капитан снял мешок с зерном с телеги и бросил на землю:

— Тащите с ребятами в школу, пусть учитель определит.

Гном залез на колымагу и взял в руки вожжи.

***

Так, шаг за шагом, лужа за лужей, обоз проехал еще несколько деревень. В каждой сбрасывали по мешку с зерном. Люди и гномы все исхудавшие и полуголодные. Много кто умер от болезней, обострившихся на почве недоедания, но в основном ситуация гораздо лучше, чем себе представлял Гурд. Жители радовались потеплению, все наконец-то станет по-прежнему и все невзгоды и трудности тут же забылись, как страшный сон. Люди выжили, ели соленья из погреба, у многих были свои огороды, картофель, репа, морковь, лук. С лета сушеные грибы. Свиней пришлось зарезать, кормить нечем, иначе сами бы умерли. Кур пытались сохранить до последнего, кормили чем придется, ели только яйца. Потом они стали сами умирать, обессиленные или какая болезнь их стала косить... В общем съели. В некоторых деревнях был свой охотник, мастерили широкие лыжи, дабы ноги не проваливались в снег, ходили в лес, ставили, из подручных средств, ловушки и капканы на мелких зверей. Редко они приходили с добычей, пару человек и вовсе пропали.

Обоз медленно подъехал к Скалозубке и остановился. Гурд спрыгнул с колымаги и крикнул стражникам:

— Я мигом.

Гномы слезли с телеги размять спины. Ярк взял мешок с зерном, взвалил на спину и пошел за капитаном.

— Что-то не видно никого, — тихо сказал Гурд.

— И собаки не лают, — ответил Ярк.

Гномы прошли половину деревни и увидели резной забор и узорчатые ставни на доме.

— Зайдем сюда, Мич просил его бабку забрать в замок, — сказал капитан и кивнул в сторону дома.

Гурд открыл калитку и прошел во двор.

— Эй, хозяйка, есть кто дома?

Через пару мгновений дверь со скрипом открылась, из дома вышла пожилая гномка.

— Кто это? А, сынок, приехали значит... неужели... порадуй старуху, скажи что муженек помер и не успел потратить заработанное золото.

— Здравствуй, Овна, — улыбнулся Гурд. — Новости куда интересней, Мич жив, здоров и просил забрать тебя в замок. Считает, там тебе будет безопасней рядом с ним.

— Действительно интересней, — гномка повязала шерстяной платок на поясницу. — Сватов значит прислал, а выкуп будет? Мне абы кто в мужья не нужен, за мной вся деревня бегает.

— Послушай, Овна, нам правда некогда, — тяжело вздохнул капитан. — Вы с Мичем уже лет двести женаты. А где же все жители? Неужто померли?

— Сынок, померла только Клавьета, — шмыгнула носом Овна. — Не дожила четыре дня до конца снегопада. Ну да она и стара была. Для человека дожить до ее лет это уже подарок создателя. Не мучилась, не голодала, еду лично носила, печь топили ей всей деревней по очереди. А тут прихожу, а она не просыпается, лежит, улыбается с закрытыми глазами. Во сне умереть, тоже нужно еще заслужить. Все ушли ее хоронить, на краю деревни яму вырыли, скоро придут. Дома пустуют, мы перебрались все в один, с дровами то туго, чтоб лишние печи не топить. За три месяца все заборы разобрали, ну кроме тех, что с лицевой стороны. Еще б немного и тоже в топку.

— А собаки где? Неужто съели? — ухмыльнулся Гурд.

— Тьфу... — скривила рот бабка. — Кто ж их ест из гномов? Волки задрали, всех до единой. Прибегали в деревню мы попрятались, звали песиков. Но они же смелые, стали защищать хозяев и лаяли на волков. Серые всех и загрызли. Потом еще несколько раз прибегали уже ночью. Вой стоял, аж в ушах звенело.

— Понятно, — продолжил капитан. — Вот вам немного зерна, так сказать, чем богаты, мы сейчас в шахту, проведаем работников, на обратном пути за тобой заедем. Не слышно чего с каменоломни?

— Нет, никаких вестей, — грустно ответила Овна. — Да и какие могут быть новости. У нас то хоть запасы еды были какие-никакие, а там что? Камни грызть? Три месяца слишком большой срок, даже для гнома.

Стражники вышли со двора и пошли к телегам. Сели каждый на свое место и обоз двинулся дальше. Гурд мысленно подготавливал себя к худшему, думал увидеть замороженный тела рядом с входом в шахту, а то и по дороге. Они же должны были попытаться дойти хоть куда-то. Думал также о том, что какова не была бы картина увиденного, ему нужно быть хладнокровным, спокойным и рассудительным. Он капитан, гномы на него смотрят и берут пример. Даже придумал несколько фраз, которые будет говорить своим гридням, приободрять и не давать раскиснуть. Гурд разговаривал сам с собой, мысленно, часто и вот сейчас не заметил, как приехал на место.

Телеги подъехали к площадке, где обычно разгружалась Маруська. Небольшая поляна перед входом в каменоломню, несколько деревянных столов с лавками, давно потухший большой костер, пустые бочки и ящики.

— Трупов нет, уже радует, — произнес Гурд, слезая с повозки, — Боград, разверни обе телеги, стража, приготовьте оружие.

Капитан подошел к двери в шахту и дернул за ручку. Закрыто изнутри. Подергал еще несколько раз, ни в какую. Лошади вдруг заржали, Ночка стала нервной и пыталась встать на дыбы. Маруська тяжело сопела носом и громко фыркала. Дикий вой раздался со всех сторон. Гурд дернул ручку еще раз и та осталась у него в руке.

— Волки, — спокойным голосом произнес капитан. — Спокойно ребята, мне приходилось уже с ними иметь дело. Боград, быстро к нам, — конюх подбежал к капитану и произнес. — Я Маруську не брошу.

— Никто и не собирается, дружище, — ответил Гурд. — Всем встать вокруг Бограда спиной, топоры держать наготове. Ничего не бойтесь, обычные собаки, только чуть покрупней.

На поляну выбежал огромный волк с серо-черной шерстью.

— Чуть покрупней? — удивился Ярк. — Да он огромен.

Справа и слева подошли еще несколько, но уже поменьше.

— Этот похоже вожак, они смотрят на него, — тихо сказал Гурд Ярку. — У него у одного поднят хвост, у остальных опущен. Главное не бояться, хищник это чувствует.

— Понятно, — ответил Ярк. — Ну что, атакуем главного? Убьем вожака остальные разбегутся.

— Нет, — продолжил Гурд. — Он не станет атаковать, на охоте вожаки больше командуют, волки-воины смотрят на него и ждут, не когда сам бросится, а когда даст команду. Поэтому все внимание по бокам.

Крупный волк нюхал воздух, скалился и негромко рычал. Вдруг резко взвизгнул и стая бросилась на гномов в доспехах. Черная волчица побежала в сторону капитана, Гурд взмахнул двуручным топором, со всего размаху ударил, промахнулся, лезвие вошло в пень дерева, спиленного заподлицо с землей. Волчица отскочила и вновь двинулась в сторону капитана. Гурд дернул за рукоять, но топор крепко застрял. Тогда волчица обнажила клыки и прыгнула на гнома, желая впиться в его шею зубами. Капитан поднял руку и та вцепилась в металлические наручи, немного их прокусив. Гурд, наощупь, левой рукой пытался найти подвязанный к поясу кинжал.

— Да где же ты, черт тебя дери, — кинжал никак не нащупывался, капитан обернулся, с другой стороны на него летел еще один волк.

Гном инстинктивно поднял руку и второй волк тоже вцепился в нее. Капитан стоял и смотрел как отбиваются его стражи, подняв руки вверх, на каждой из которой висело по шерстяному хищнику. Увидев, что все заняты, Гурд начал паниковать, нервничать, впервые в жизни страх пронзил его сердце.

— "Я стар... " — пронеслась мысль в голове боевого гнома ветерана. — "Альма права, она все это время была права... Я уже не тот Гурд, что выходил в бой против двенадцати мечников... Я старый трухлявый пень, моя гордость и нежелание это признать теперь всех погубит."

Третий волк зашел сзади и кинулся на спину гнома, пытаясь его сбить с ног. Капитан пошатнулся, но устоял на ногах.

— "Откроем трактир, говорила она... Уволишься с должности, говорила она... Будем жить обычной жизнью, обычных гномов, говорила она... Тебя убьют, ты уже не тот, что раньше, годы берут свое," — мысли сверлили Гурда.

Капитан развернулся и тот волк, что прыгал ему на спину вцепился за подкладку набедренника.

Волки сжимали челюсти сильней и сильней, гном чувствовал боль, тонкие листы наручей были прокусаны и из под них потекла кровь.

— "Она... это все Альма... посеяла во мне зерно сомнений," — сверкнула мысль в голове капитана. — "Я смогу, хрен вам, а не Гурд, не сейчас... Я нужен Тахону, своим гридням. Не подвел я их... Уж это точно. Не поехал, остался бы в замке, эти трое клыкастых сейчас висели бы на них."

Гурд собрал всю волю в кулак, посчитал мысленно от одного до десяти и свел с огромной силой руки вместе так, что волки ударились лбами. Не вышло, мертвая хватка, хищник не отпустил. Тогда капитан нашел глазами Бограда, который прятался за спинами отбивающихся стражей и крикнул ему:

— Боград, кинжал, на поясе у меня кинжал.

Конюх услышал, нашел взглядом оружие в ножнах, но сильно перепугался, увидя близко с ним трех волков.

— Живо, хватай, — орал Гурд.

Боград затрясся, сплюнул на землю и пробурчал себе под нос:

— Ведьма сказала, я умру от лошади, а она в этом знает толк.

Гном подбежал, выдернул кинжал из ножн и со всего маху воткнул волчице в бочину, после вынул и машинально ударил еще несколько раз. Та громко взвизгнула и упала замертво. Гурд взял кинжал из рук Бограда и воткнул в шею волку на левой руке, тот вырвался и убежал вместе с оружием в теле. Воин-ветеран схватился двумя раненными руками за голову третьего волка висевшего на ноге и резким движением свернул ему шею. Хищник, не успев взвизгнуть, упал на землю и больше не подавал признаков жизни. Гурд взялся за ручку своего топора, взревел как бык и со всей дури, что была в его трехсотлетнем гномьем теле, дернул на себя. Оружие высвободилось и капитан быстро перерубил оставшихся волков, которые были отвлечены на стражей. Вожак убежал, не дожидаясь исхода.

***

Капитан сидел за одним из столов на поляне, прокусанные наручи были сняты, из ран медленно текла кровь. Боград снял с себя рубаху, разорвал ее на куски и перемотал руки командору. Дверь шахты открылась из нее вышли гномы-рабочие, щурясь от яркого света, бледные и худые. Увидя целую телегу еды, двое упали в обморок. Последним вышел бригадир, подошел к столу, еле переплетая ноги и сел напротив капитана.

— Чем вы питались? — спросил Гурд.

— Гранцы, — медленно ответил бригадир.

— Что это?

— Грибы такие, растут в пещере в полной темноте, — язык гнома еле шевелился. — горькие, зараза, но вполне съедобные.

— А вода?

— О, воды там предостаточно...

— Много сразу не ешьте, нельзя, сдохните сразу, по чуть-чуть, начните с молока, там во флягах, ребята помогут.