Город костей

22

По пути в Венис оказалось много пробок, и Босх приехал с опозданием больше чем на полчаса. Потом еще потратил некоторое время на бесплодные поиски места, где поставить машину, и в конце концов, махнув рукой, снова въехал на библиотечную стоянку. Его задержка не расстроила Джулию, которая хлопотала на кухне. Она предложила Босху включить музыку и налить себе вина из уже открытой бутылки на кофейном столике. Готовности обнять или поцеловать его не выказала, но держалась очень приветливо.

Босх подумал, что как будто все в порядке и Джулия, видимо, простила ему вчерашнюю оплошность.

Босх выбрал записи трио Билла Эванса на концерте в Нью-Йорке. Дома у него был этот компакт-диск, и он знал, что на нем подходящая к ужину спокойная музыка. Налил себе бокал красного вина и стал небрежно расхаживать по гостиной, рассматривая то, что привлекало его внимание.

Каминная полка была заставлена небольшими фотографиями в рамках, на которые Босх не имел возможности взглянуть прошлой ночью. Некоторые стояли на подставках и больше бросались в глаза, чем другие. Не на всех были засняты люди. Кое-какие представляли собой виды мест, которые, очевидно, Джулия посетила во время путешествий. Наземный снимок кратера извергающегося вулкана с дымом и взлетающими в воздух обломками горных пород. Подводный снимок разинутой пасти и неровных зубов акулы. Рыба-убийца, казалось, плыла прямо на фотокамеру и на того, кто ее держал. На краю снимка Босх рассмотрел железный прут клетки, защищавшей фотографа — наверное, Джулию. Джулия с двумя туземцами по бокам, стоявшая где-то, предположил Босх, в австралийской глуши. Еще несколько ее фотографий с такими же туристами в других экзотических или суровых местах, Босх не представлял, где они могут находиться. Ни на одной фотографии Джулия не смотрела в объектив. Ее взгляд был неизменно устремлен вдаль или на кого-нибудь из позирующих вместе с ней.

В глубине полки стоял, словно спрятанный за другими фотографиями, вставленный в золоченую рамку снимок гораздо более молодой Джулии с мужчиной чуть постарше. Босх взял его, чтобы рассмотреть получше. Пара сидела в ресторане или на приеме после венчания. Джулия была в бежевом платье с глубоким вырезом, мужчина — в смокинге.

— Знаешь, человек на одной из фотографий — кумир японцев! — крикнула с кухни Джулия.

Босх поставил снимок на место и направился в кухню. Волосы Джулии спадали вниз, и ему это очень нравилось.

— Билл Эванс?

— Да. Кажется, у них несколько радиоканалов отведено трансляции его музыки.

— Неужели ты была и в Японии?

— Провела там почти два месяца. Очаровательная страна.

Босху показалось, что она готовит ризотто с цыпленком и спаржей.

— Аппетитно пахнет.

— Спасибо. Надеюсь, будет вкусно.

— Так от чего же ты убегала?

Джулия подняла голову. Ее рука твердо держала ложку для помешивания.

— Ты о чем?

— Обо всех этих путешествиях. Бросила папочкину юридическую фирму, чтобы купаться с акулами и спускаться в кратеры вулканов. Бежала от старика или от фирмы, которой он руководил?

— Кое-кто счел бы, что я бежала не от чего-то, а к чему-то.

— К тому типу в смокинге?

— Гарри, выложи свой пистолет. Оставь значок у входа. Я всегда поступаю так.

— Извини.

Джулия вновь принялась за стряпню, Босх встал позади нее. Положил руки ей на плечи и стал нажимать большими пальцами между шейными позвонками. Она не противилась. Вскоре он ощутил, как ее мышцы начинают расслабляться. Заметил ее пустой бокал на рабочем столе.

— Схожу за вином.

Босх вернулся со своим бокалом и бутылкой. Наполнил бокал Джулии, она взяла его и чокнулась с ним.

— За бег, не важно, от чего-то или к чему-то, — произнесла она. — Просто за бег.

— А как же «Держись крепко»?

— И за это тоже.

— За прощение и примирение.

Они чокнулись еще раз. Босх снова подошел к ней сзади и стал гладить ее шею.

— Вчера, когда ты ушел, я всю ночь думала о твоей истории, — сказала Джулия.

— О моей истории?

— О той пуле в туннеле.

— И что?

Джулия пожала плечами:

— Ничего. Изумительно, и только.

— После того случая я уже не боялся, находясь в той темноте. Знал, что уцелею. Не могу объяснить почему, знал, и все. Разумеется, это глупо, такой гарантии не может быть — ни там, ни в других местах. Тот случай сделал меня каким-то бесшабашным. — На несколько секунд Босх замолчал, а потом добавил: — Нельзя быть слишком бесшабашным. Если заслонять трубку слишком часто, в конце концов нарвешься на пулю.

— Гарри, ты читаешь мне лекции? Хочешь стать моим наставником?

— Нет. Я сдал пистолет со значком у входа, забыла?

— Ну и прекрасно.

Джулия повернулась, ощущая руки Босха на шее, поцеловала его, а потом отступила.

— В ризотто самое лучшее то, что его можно держать в духовке столько, сколько нам потребуется.

Босх улыбнулся.

Позднее, после любовного акта, Босх поднялся с кровати и вышел в гостиную.

— Ты куда? — спросила его Джулия.

Не получив ответа, она крикнула ему, чтобы он включил духовку. Босх вернулся в спальню с фотографией в золоченой рамке. Лег в постель и включил лампу на ночном столике.

— Гарри, ты что делаешь? — удивилась Джулия. — Духовку включил?

— Да, на три с половиной. Расскажи об этом человеке.

— Зачем?

— Просто мне любопытно.

— Это интимная история.

— Знаю, но все же расскажи.

Джулия хотела отобрать у Босха фотографию, но не дотянулась до нее.

— Это тот самый? Кто разбил тебе сердце и заставил пуститься в бегство?

— Гарри, я думала, ты снял значок.

— Снял. А потом и всю одежду.

Джулия улыбнулась:

— Я не стану тебе ничего рассказывать.

Джулия лежала на спине, подложив подушку под голову. Босх опустил фотографию на ночной столик, повернулся и придвинулся к Джулии. Обнял ее и крепко прижал к себе.

— Послушай, хочешь, еще раз поговорим о ранах? Мне дважды разбивала сердце одна и та же женщина. Долгое время я держал ее фотографию на полке в гостиной, но в новогоднюю ночь решил, что хватит. Убрал фотографию. Затем меня вызвали на работу, и я познакомился с тобой.

Джулия внимательно посмотрела на Босха, словно выискивала что-то в его лице, возможно, малейшие признаки неискренности.

— Да, — наконец промолвила она. — Он разбил мне сердце. Удовлетворен?

— Нет, не удовлетворен. Кто этот подонок?

Она усмехнулась:

— Гарри, ты мой рыцарь в потускневших доспехах, не так ли?

Джулия села, простыня сползла с ее груди. Она закрыла ее скрещенными руками.

— Он работал в фирме. Я влюбилась в него — втрескалась по уши. А потом... потом он решил, что наш роман окончен. Предал меня, передав моему отцу слова, которые я ему говорила, а они должны были оставаться между нами.

— Какие слова?

Джулия покачала головой:

— Их я больше не скажу ни одному мужчине.

— Где был сделан этот снимок?

— На какой-то вечеринке в фирме — наверное, на банкете по случаю Нового года, не помню. Они там часто устраивались.

Босх поцеловал ее спину чуть повыше татуировки.

— Я больше не могла работать с ним. И уволилась. Заявила, что хочу путешествовать. Отец подумал, будто у меня возрастной кризис, потому что мне исполнилось тридцать. Я не стала его разубеждать. Но если сказала, что хочу путешествовать, нужно было путешествовать. Первым делом я отправилась в Австралию. Самое дальнее место, какое могла представить.

Босх сел и подложил под спину две подушки. Потом прижал Джулию к своей груди. Поцеловал ее в макушку и уткнулся носом в волосы.

— В фирме я получала большие деньги, — продолжила она. — Я долго путешествовала, ездила куда хотела, когда было настроение, занималась случайной работой. Провела почти четыре года за границей. А когда вернулась, поступила в академию. Шла по тротуару и увидела маленькое местное отделение полиции. Зашла туда и взяла брошюрку. Все произошло очень быстро.

— Твоя история обнаруживает импульсивные и, возможно, безответственные процессы принятия решений. Как только тесты не показали этого?

Джулия легонько толкнула Босха локтем в бок, вызвав острую боль в ребрах. Он напрягся.

— Ой, Гарри, прости. Совсем забыла.

— Ничего.

Джулия засмеялась:

— Думаю, все вы, старые сыщики, знаете, что в последние годы управление изо всех сил старалось набирать в академию «зрелых», как там выражаются, женщин. Чтобы они понижали уровень тестостерона у начальства.

— Кстати о начальстве. Ты так и не рассказал, как прошла сегодня встреча с самим старым заправилой.

Босх тяжело вздохнул, но промолчал.

— Однажды, — заговорила Джулия, — Ирвинг выступал перед нашим курсом с речью о моральной ответственности, которую налагает ношение значка. А все сидевшие в аудитории знали, что этот тип у себя на шестом этаже заключает тайных сделок, пожалуй, больше, чем дней в году. Классический закулисный делец. Мы слушали его с нескрываемой иронией.

Слово «ирония» напомнило Босху, что сказал Энтони Джеспер по поводу найденных костей и скейтборда. Он почувствовал, как его тело напряглось.

— Что с тобой? — спросила Джулия.

— Ничего.

— Ты вдруг весь напрягся.

— Из-за дела, видимо.

Джулия немного помолчала.

— Мне это кажется поразительным, — промолвила она. — Кости столько лет лежат на холме, а потом вдруг появляются из-под земли, словно призрак.

— Это город костей. И все они ждут своего появления. — Босх сделал паузу. — Не хочу сейчас говорить ни об Ирвинге, ни о костях, ни о расследовании, ни о чем.

— А чего хочешь?

Босх не ответил. Джулия повернулась к нему лицом и стала прижимать его к подушкам, пока он не оказался лежащим навзничь.

— Может, зрелой женщине еще раз понизить у тебя уровень тестостерона?

Босх не мог не улыбнуться.