Гороскопы всегда врут

ГЛАВА 8

В тот день была обычная планерка администрации, и когда все вопросы были решены, и руководители всех служб поднялись, и пошли к выходу, Спирин остался.

— Анатолий Петрович, — начал разговор Виктор, — вы прочитали мою докладную?

— А как же, Витенька, — бодрым тоном ответил мэр. — В субботу, с утра, на свежую голову. Интересно, конечно, но реально ли все это? Кое-что интересное там есть, но больше всё-таки чистой воды утопия.

— В чем, например? — спросил Виктор, пристально глядя в глаза Гриневу.

Взгляд этот господин мэр не очень любил. Несмотря на кажущееся благополучие в их отношениях, они были слишком разными людьми. Гринев при нужде он мог работать по шестнадцать часов в сутки, но и разряжался Анатолий Петрович на всю катушку от всей широты русской души. Его зам был не таким. Чем привлек мэра в свое время Спирин, так это умением заглянуть вперед, увидеть перспективу, предугадать и предусмотреть почти все. Прагматик до мозга костей, Виктор строил свою работу так, что в ней не приходилось тратить время на сверхурочные и другие незапланированные виды труда. Гринев ценил его, более того, он привык к нему, но понимал, что со временем Виктор перерастет его, а уходить с дороги стареющему мэру отнюдь не хотелось. Анатолий Петрович поднялся со своего кресла, и, мягко ступая по паркету за спиной Спирина, начал говорить.

— В нашей области, Витя, такие заводы-монстры стоят, и с космосом связанные, и с той же оборонкой. А ты думаешь, что мы сможем заинтересовать корейцев наши задрипанным механическим заводиком…

Говорил он долго, не торопясь, разбивал одну идею Спирина за другой. Каждому его доводу Виктор мог противопоставить два своих, но он молчал. За аргументами мэра сквозило явное нежелание Гринева заниматься всем этим. Спирин, конечно, мог все продумать, разработать план, но далее дело зависело от заинтересованности Гринева. К концу монолога мэра Виктор убедился в том, о чем догадывался уже давно: Анатолий Петрович Гринев как руководитель выдохся, умер. И возраст не был главной причиной. Удачно подобрав кадры, он, подобно английской королеве, был огражден от суетных, каждодневных проблем. Так что до Гринева все доходило в «разжеванном» виде, готовым постановлением или распоряжением, ему оставалось лишь поставить свою подпись. Еще Виктор думал, что во многом виновата еще и водка. Привыкнув в свое время снимать стресс после окончания трудового дня "русским лекарством", Гринев и теперь засиживался в своем кабинете часов до восьми вечера в компании своих многолетних друзей, которых он давно перетащил ради этого в администрацию. Пил Гринев много, но всегда крепко держался на ногах, глаза оставались ясными, и только то, что он не мог говорить, а лишь улыбался, подсказывало знающим людям, что мэр смертельно пьян. Так было пять дней на рабочем месте, и продолжалось в выходные дома, или на рыбалке или охоте, в зависимости от сезона.

Размышления Спирина прервал сам мэр. Остановившись сзади, он положил руки на плечи Виктору и сказал своим глубоким, бархатным голосом:- Я вообще-то чувствую, Витя, что засиделся ты в заместителях. На волю тебя пора отпускать, на простор. Ты в курсе, что Деркач умирает?

— Конечно, — удивился Спирин. Директору бетонного комбината Деркачу три дня назад сделали бесполезную операцию по удалению раковой опухоли.

— Вот он умрет, я тебя на это место порекомендую. Сам приеду, представлю тебя коллективу.

Виктор не шелохнулся, но хорошо, что Гринев не видел его лица. Бетонный завод находился на последнем издыхании. Оборудование крайне износилось, зарплату не давали уже полгода, народ бежал оттуда, и работали только совсем уж горькие пропойцы, знавшие, что больше их никуда не возьмут.

— Конечно, тяжело будет на первых порах, но поможем. Это я тебе гарантирую, — продолжал Гринев, все так же держа руки на плечах своего молодого заместителя. — Надо, Витя, надо! А представляешь, как это будет здорово, взять и возродить завод, как эту, как его… а, птицу Феникс! Я тебе в чем-то даже и завидую. Был бы помоложе, может, и сам бы решился. Но, годы уже не те…

"Он что, издевается?!" — подумал Виктор, чувствуя, как подкатывает к горлу упругий комок ненависти. Такое повышение было подобно ссылке, оно отодвигало кресло мэра от Спирина как минимум лет на десять. Но голос Гринева казался искренним, а взгляд, когда он прошел к своему креслу и сел, чист и ясен.

Через час, обдумав все, Спирин сам позвонил Нечаю.