Грань

Глава 4

Дождь прекратился. Монотонную серость неба нарушили сотни облаков всех оттенков черного. В воздухе разносился многоголосый стон. Пахло кровью и болью.

Не пытаясь пошевелиться, Михаил лежал и смотрел в фантастическое небо Груэлла. Облака презирали статичность. Они стремительно меняли очертания, словно в непрестанном создании новых форм заключался весь смысл их бытия. Михаил прислушался к себе… Пустота… Его не заботило, кого в нем видит этот мир, и к чему ведет происходящее. Сейчас он чувствовал себя лишь крохотным осколком чьего-то желания — осколком, выброшенным бурным потоком на край. Двинешься и от тебя останется лишь крик…

— Занемог? — раздался рядом вкрадчивый голос.

Способность Тейры оказываться в неподходящее время в неподходящих местах вызывала уважение. Михаил кивнул.

Во взгляде эльфийки появилось пренебрежение. Лично ей сложившаяся ситуация виделась в положительном свете. Враг разбит с приемлемыми потерями, ну а время скорби еще не пришло. Когда последний яроттец уберется с этих земель, вот тогда и наступит черед великого плача. Всмотревшись в суровое и одновременно прекрасное лицо Тейры, Михаил болезненно усмехнулся. Кто остановит ее, когда последний враг будет убит?

— Бойни можно было избежать, — произнес он, морщась. Болело всё тело — от ногтей, до кончиков волос.

— Чего избежать? — непонимающе спросила Тейра. Стерпеть упреки она могла из уст лишь нескольких близких людей, и в число оных Обещанный не входил.

— Внезапного нападения, — пояснил Михаил. — Работай ваша разведка чуть лучше, вы могли бы упредить удар врага.

— Разведка? — Удивление эльфийки усилилось. — О чем, именем Эфга, ты говоришь?

— Если мне не изменяет память, прежде чем снимать армию с якоря наперед высылают небольшие группы солдат с тем, чтобы они оценили обстановку. Боевой потенциал врага, жирны ли свиньи на пути, какова глубина хетча, в который их тащат…

— Интересная мысль, — честно признала Тейра. Идея ей понравилась, пусть и за авторством Обещанного. Командующий даже готова была оставить без внимания наглость подчиненного.

— Странно… Когда вы меня встретили, я думал ваша группа находилась именно в разведывательном рейде.

— Нет, мы просто искали тебя, — задумчиво проронила Тейра. Не сказав более ни слова, она удалилась.

— Когда разговариваешь с командующим, следует вставать и отдавать честь! — прогремел знакомый голос.

«Чего им от меня надо?» — Мысль трепыхнулась и пропала, оставив звонкую пустоту. Покой — хрупкая вещь.

— Встать, солдат!! — гаркнул Сторд.

С трудом приняв вертикальное положение, Михаил застонал. Взгляд ктана чуть смягчился.

— Марш за мной!

— Турн погиб…

— Думаешь, я не знаю?! — прошипел Сторд. — Но это не повод сидеть здесь, когда другие работают. Задницу в руки и за мной! Покажешься лекарю, потом копать ямы.

— Ямы?

— Да, разрази тебя Эфг, ямы!

Круто развернувшись, Сторд двинулся прочь. Михаил побрел следом, хромая на обе ноги. Через пару шагов наткнулся на свой меч, молча поднял его и бережно вложил в ножны. Клинок, втоптанный в грязь, выглядел пугающе одиноко…

Они шли среди трупов, и Михаил еле сдерживал желание закрыть глаза. Он не хотел видеть солдат, разгребавших завалы из тел, искавших живых… Издалека доносился мальчишечий крик. Слов не разобрать, только отчаяние. Рядом кто-то выругался. Послышался треск распарываемый ткани.

— Дитоо, к тебе, — сказал ктан.

— А, Обещанный.

С земли поднялся средних лет мужчина, покрытый грязью и кровью.

— Я лекарь, — спокойно пояснил Дитоо в ответ на растерянный взгляд пациента. Когда-то давно подобные взгляды заставляли его внутренне сжиматься, искать слова утешения, а подчас и оправдываться незнамо в чем. Со временем это прошло.

Усадив Михаила на землю, Дитоо снял с него куртку и рубаху. Затем внимательно осмотрел и промыл раны, наложил целебную мазь, повязки.

— Жить будешь.

— Да?

— Да. В поясном кармане у тебя лежат корни трецеи. Жуй их, это поможет от воспаления.

— Как они выглядят?

— Как хетч. — Достав из пояса Михаила несколько черных стручков, Дитоо коротко сказал: — Они.

Дальнейшее Михаил помнил смутно, тусклыми лишенными цвета обрывками. Ему в руки сунули лопату, и он усердно разгребал грязь. Потом они с Крелом стаскивали в ямы трупы. Бесконечный путь по холмам… Скользкие склоны и путы травяных плетей. Согнутые усталостью солдатские спины и однообразный топот сапог. Ночь.

Принюхавшись к запаху горелой каши, Михаил поморщился и отставил тарелку. Он не хотел рисковать, опасаясь испортить окружающим аппетит. Хотя, вид солдат, молчаливо поглощавших ужин, действовал на него не менее угнетающе. Отмахнувшись от вопросительных взглядов, он бесцельно побрел в изменчивый сумрак, сотканный огнями костров

— Я к бабенке, значится, наклоняюсь — всё чин-чином, а сам думаю про лошадь, что мне давеча предложили… Ну и вырвалось у меня…

— С тех пор у тебя не достает глаза, да? — Грянул смех.

Михаил поспешил скрыться в тени. Не успел он сделать и пары шагов, как столкнулся с годоком. Оглядев человека, птице-лев издал легкий смешок.

— Обещанный, по кружечке?

— Э…

У годокских костров их встретили с удивлением, но без лишних вопросов.

— Привет, — буркнул Михаил.

Пока он устраивался, никто не проронил ни слова. По родовому укладу годоков знакомство не терпело суеты. В руке у Михаила точно по волшебству возникла вместительная фляга. Не позволяя себе задуматься о происходящем, он приложился к горлышку и удивленно кашлянул. По консистенции напиток напоминал самогон.

— Забористая штука… — Сосед Михаила довольно засопел.

— Угу.

Обещанный закрыл глаза и сделал второй глоток.

***

— …я хватаю его за-а голову — и хрясь вверх…

— Коршуны вы мои … — Михаил пьяно качнулся и попытался хлопнуть ближайшего годока по лапе. — С точки зрения… аэродми… ди…

Промахнувшись с хлопком, Обещанный рухнул на землю.

— Да ты расклеился чуток. — Годок поднял его и усадил на место. — А она такая симпатичная… надкрылья се-еребристые…

— Ща, говорю, отпущу… И отпустил, небось все еще летает…

— Еще по сто? — Не дожидаясь ответа, Михаил отхлебнул из фляги. — Где я? А я скажу… та-а-ам, где надо… В самом эпир… эрице… эпицентре…

— И она, вижу, не прочь…

— Орлы… — Михаил сделал попытку встать. — За нас!

— Именем Ло! — грянул в ответ нестройный хор голосов.

Этот хор и услышала Торика, подходя к годокскому бивуаку. Взглянув на теплую компанию у костра, она нахмурилась. Сегодня Ло отвернулся от нее. И с болью ей придется справляться в тоскливом одиночестве.

— Мик, — осторожно позвала она. — Надо бы идти.

— Куда?

— К шестьдесят седьмым. Сторд ждет.

— А-а… я пас. — Михаил встал. Покачнулся. Торика поспешила подставить ему плечо.

— А Турн погиб…

Обещанный перегнулся пополам в неудержимом приступе рвоты. Женщина отвернулась. В данный момент намерение переспать с вероятным Спасителем уже не казалось ей столь забавным.

— Спасибо, — прохрипел Михаил, распрямляясь. Легкий ветерок коснулся лица. На душе полегчало. — Идем…

Через несколько минут впереди показались костры родной тридцатки.

— Готов, — подвел итог Сторд, брезгливо глядя на Обещанного. — Клади сюда, пусть проспится.

Лепурка устроила свою ношу у костра и прилегла рядом. Вспомнив вкус годокской выпивки, она передернула плечами. Чтобы там не говорили, Мик крепкий парень. Наберется опыта — цены не будет.

***

Утро начиналось потрясающе. Омытая дождем зелень на холмах играла изумрудом под лучами солнц. Дуновения прохладного ветерка колыхали купы редких рощ. Пахло мокрой землей, цветами и просто травой. В пронзительной синеве неба выводила трель одинокая птица.

С трудом разлепив веки, Михаил тут же поспешил их закрыть. Голова грозила взорваться, во рту ощущался мерзкий привкус, не достойный описания. Михаил попытался встать. «Сейчас бы пару пива…» — всколыхнулась спасительная мысль. И душ — холодный, бодрящий.

— Мик, говорят, ты Дара перепил, — раздался от костра голос Прота.

— Не ори, — поморщился Михаил. Грянул смех.

— Я вот тоже как-то пил с годоками…

— Не надо об этом, — простонал Михаил. Сориентировавшись на местности, он медленно побрел к котлу.

— Держи. — Прот сунул Михаилу флягу.

— Это типа что?

— Вода, — усмехнулся лепурец. — Поверь мне, сейчас вода тебе просто необходима.

Позади рванувшегося к фляге Михаила неслышно возник Сторд.

— Как себя чувствуешь, солдат?

Обещанный оторвался от горлышка, смахнул с подбородка капли влаги и честно признал:

— Хреново.

— Я про раны, — терпеливо пояснил ктан.

— В сравнении с похмельем это ерунда, — задумчиво произнес Михаил. Он прислушался к собственным чувствам. Недавний бой вспоминался без особой горечи. Данный факт, вне всякого сомнения, следовало принять с благодарностью и без лишнего самоанализа. Ведь боль могла просто затаиться… Душа — потемки, и не к чему ее столь часто бередить.

— Кому надо, может топать к Дитоо. У нас есть несколько минут, — обратился ктан к солдатам.

Поразмыслив, Михаил решил последовать совету Сторда. И, едва отойдя от бивуака, наткнулся на Брона

— Обещанный, — хмуро начал маг, оправляя хламиду, — это самое… спасибо…

— Всегда пожалуйста.

Исподлобья взглянув на Михаила, Брон усмехнулся, пробормотал пару слов и щелкнул собеседника по лбу. И свершилось чудо — похмелье отступило. Прежде чем Михаил успел поблагодарить старика, тот затерялся среди солдат. Недоуменно хмыкнув, Обещанный поспешил вернуться к костру. Дитоо подождет, каша — дело святое.

Он успел расправиться с завтраком прежде, чем прозвучала команда к выступлению. Третий Лозаннский свертывал лагерь, готовясь продолжить нескончаемый путь к Орху.

***

Почитай уже два дня как отряд скрывался в лесной чащобе близ Ренэлин-дгора, напоминая зверя, притаившегося перед решающим броском. Чтобы достигнуть горных кряжей в поставленный командующим срок, солдаты безостановочно шли трое суток, наверстывая время, отданное битве с яроттцами. Для них, измотанных маршем, вынужденный отдых пришелся весьма кстати. Особенно вольготно себя чувствовали дгоры, сердцем тянувшиеся к родным горам.

Высокие снежные пики Ренэлина действительно обладали магической притягательностью. Черные глыбы камня, хрустально-белый снег и редкие клочки зелени на фоне легких перистых облаков — картина, которую стоило увидеть… И лучше — в формате «девять на двенадцать». Размышляя, Михаил устало опустился на подушку седого мха меж сосновых корней и закрыл глаза. Шестьдесят седьмая тридцатка только что вернулась из патруля — к холоду и сумраку лагеря. Указ командующего запрещал разводить огонь близ вероятных позиций противника. Вздохнув, Михаил попытался устроиться поудобнее. Здесь, среди золота сосен, еще можно согреться, но стоило выйти на открытое пространство, и ледяное дыхание гор заставляло поеживаться от холода.

Хрог заявил, что шуб в обозе нет и быть не может по определению. А ежели кто-то недоволен, всегда можно обратиться с жалобой к Тейре. Воспользоваться советом никто не рискнул.

«Какого рожна медлят?» — с тревогой взглянув на шатер эльфийки, Обещанный поплотнее запахнул куртку. Знай он, какая проблема сейчас обсуждалась в шатре, его тревога возросла бы на порядок.

— Здравая мысль, — высказался один из ктанов в ответ на предложение командующего о проведении разведывательной миссии на подступах к Ренэлину.

— А пленные?

— Легче годока научить варить кашу, чем разговорить проклятых яроттцев.

— Нам необходимо убедиться в безопасности подходов к перевалу, — подвела итог Тейра, обводя взглядом собравшихся.

В голубоватой дымке воздуха лица девяти ведущих ктанов напоминали личины мертвецов. Кроме них в шатре присутствовали по обыкновению хмурый Брон и несколько готовых ко всему адъюнктов.

— Согласны, — раздались голоса. Брон степенно кивнул.

— Завтра, на рассвете, выдвигаемся. В группу войду я, Сторд и Трээда из Двенадцатой.

— Глупо, — вступил в разговор маг. — Ты обезглавливаешь отряд.

— Я лучший следопыт в Дионийских лесах!

— Здесь не Дионийский лес, — спокойно возразил Брон.

— В умении подобраться незамеченной мне нет равных!

— Мы знаем, Тейра, — миролюбиво сказал один из ктанов. — Мне думается, Брон хочет что-то предложить.

Старик подскочил на стуле:

— И предложу!

— Слушаю тебя, — осадила спорщиков эльфийка.

— Вы возьмете с собой Жгоро. Он участвовал в строительстве Орха…

— А на кой хетч им мастеровой? — вскинулся ктан девяносто шестой. Взмахом руки Тейра заставила его замолчать.

— Прекрасно, мы так и сделаем, — кивнула она.

— И вы возьмете с собой Обещанного, — добавил маг. Предполагая, что последует за его словами, он быстро возвел глаза к куполу шатра.

— Кого? — недоверчиво переспросила Тейра. И сама же уточнила: — Идиота, который только и умеет, что поглощать годокскую отраву?

Маг с непроницаемым видом молчал.

— Он-то нам зачем? — с тоской в голосе спросила женщина.

— Ло никогда не ошибается, определяя судьбу. Обещанный поможет.

— Сомневаюсь. — Тейра кисло улыбнулась.

***

— Куда?! — прокатился по лагерю вопль Обещанного.

— В разведку, — спокойно повторил Сторд. — Тебе доверена судьба отряда.

— А не положить ли… — Михаил осекся. Если мнение Тейры о нем изменилось в лучшую сторону, рефлексировать грешно. — Когда выступать?

— На рассвете. Я разбужу.

— Сам встану, — огрызнулся Михаил.

Он проспал. Подняв Обещанного чувствительным пинком, Сторд сунул ему в руки перевязь с оружием и кусок холодного мяса.

— Идем.

Через пару десятков шагов Михаил окончательно проснулся. Наспех съев мясо, он огляделся. В предрассветной дымке смутно виднелись тени спавших солдат. Невдалеке безмолвными призраками промелькнул патруль. Стена леса, не спеша расставаться с ночным сумраком, крылом тьмы нависла над идущим впереди ктаном. Серебряным бликом мелькнул в подлеске силуэт эльфийки.

— Шестьдесят седьмые прибыли, — отрапортовал Сторд, приближаясь к командующему. Женщина нетерпеливо кивнула.

— Двигаемся к Орхскому тракту. Вперед.

Эльфийка скользнула в выбранном направлении. Именно скользнула. Не пошла, не побежала, не бросилась, а именно изящно скользнула. За ней последовали тени дгора и ктана. Ветви кустарника с тихим шорохом сомкнулись за ними. Лес поглотил воинов.

— Трээда, — успела шепнуть женщина, стоявшая рядом с Михаилом.

— Мик, которого всем обещали.

Начало пути обрисовало безрадостную перспективу. Туман, молочной кисеей стелившийся над травой, скрывал горбы корней, сучья и пни. Удачный шаг мог почитаться за чудо. Лишь Тейра неведомым образом умудрялась избегать природных ловушек, двигаясь обворожительно ровно. Она — идеал следопыта, образец, достойный подражания. И солдаты, ничуть не смущаясь, копировали ее шаг. Лишь дгор немного портил общую слаженность движений. Когда ширины его шага не хватало, он начинал бормотать проклятия. После каждой бранной тирады Тейра недовольно морщилась, но молчала.

«Значит не безнадежна» — перебравшись через россыпь обросших мхом валунов, Михаил с усмешкой взглянул на фигурку эльфийки, обтянутую униформой. И пожалел об этом. Изящные движения Тейры ранили, нет — разили наповал мужское сердце. Но оставалась еще Трээда — милая, симпатичная Трээда. Она успокаивала чувства.

Почувствовав взгляд Обещанного, ваарка обернулась. Лицо ее озарила мимолетная улыбка. Наверное, она прекрасный собеседник, с которым приятно пообщаться за бокалом алькарского, не думая о собственном несовершенстве…

Тейра остановилась. Пригнулась к земле. Михаил схватился за меч.

Тишина.

Никого и ничего. Особая тишина, перед утренним взрывом жизни, когда не дрогнет ни один листок в лесном своде, когда звери и птицы таятся в норах и гнездах.

Где-то далеко треснула ветка.

Тейра облегченно вздохнула.

— Показалось, — шепнула она, возобновляя движение.

Пересекая очередную поляну, солдаты зажмурились, — в глаза ударил луч солнца. Истошными воплями дала о себе знать неведомая лесная живность. И хотя крики вскоре стихли, Михаил далеко не сразу отпустил рукоять меча. Он вдруг отчетливо понял: лес может убить его быстрее яроттского топора.

— Олень, — неожиданно прошептала Трээда.

Величественное животное, застывшее в десятке метров от нее, качнуло могучими рогами и, сорвавшись с места, скрылось в чаще.

— Жаркое, — буркнул дгор.

— Тебя бы на вертел! — яростно прошипела Трээда.

— Глупая ваарка.

— Разговоры, — одернула солдат Тейра. — Если мы спугнули оленя, то и яроттцев можем спугнуть.

К двум часам по полудню солдаты добрались до Орхского тракта. Избегая риска случайного столкновения с противником, Тейра приказала дальше продвигаться ползком. Поминутно она останавливалась и прислушивалась — не скрипнет ли где колесо, не звякнет ли оружие, не раздадутся ли голоса.

Никого и ничего.

Так и не увидев ни одного черно-красного, отряд достиг границы леса.

Яроттцы захватили Орх — сомневаться не приходилось, однако их дальнейшие намерения оставались загадкой. Вероятнее всего, войска Ночного Ветра, оставив в Орхе гарнизон, двинулись на север, к Стегарду — городу, ставшему камнем преткновения на пути яроттских солдат, атаковавших Лепур с водных просторов Арка.

Тщательно обдумав ситуацию, Тейра досадливо поморщилась: она не могла принять окончательное решение.

…Михаил отвел в сторону ветку мешавшего куста и брезгливо поморщился — на лицо лег кусок паутины. Прокляв пауков до двенадцатого колена, он изучил местность, доступную взору.

Межу лесной полосой и горами лежало открытое пространство шириной около трехсот метров, покрытое песком, россыпями камней и поросшее, местами, пучками на редкость длинной травы. Первые двести метров преодолевались достаточно легко. А затем каменные глыбы точно штормовые волны у рифов устремлялись ввысь, сливаясь с каменной стеной, черной громадой возносящейся под небеса. Единственным проходом значилось широкое ущелье, открывающее путь к Карагору. У зева ущелья дорога разветвлялась — заросшая травой колея уводила вдоль скал.

Под боком у Михаила раздалось пыхтение.

— Красиво, да? — Жгоро тоскливо вздохнул.

Михаил промолчал. Вблизи Ренэлин-дгор производил гнетущее впечатление. Мрак и холод. Равнодушие камня.

— К Орху можно подобраться иным путем — кроме как по ущелью?

— Вы большаки не шибко-то умны. Один вход — одна крепость.

— Логично.

Михаил оглянулся на Сторда и Тейру, о чем-то шептавшихся в сторонке и понадеялся, что их планы не убьют его сразу.

— Наши действия? — прошептал Сторд.

— Я должна подобраться к ущелью, — ответила Тейра.

— Надеешься отыскать следы на северном тракте? — прищурился Сторд.

— Мы должны понять их замысел…

— Прошло слишком много времени. Да и ливни эти… — Ктан недоверчиво покачал головой.

— Поверь. — Тейра усмехнулась. — Земля всегда охотно делилась со мной тайнами.

— Верю. Но как ты подберешься? Дорога просматривается. Риск слишком велик…

— Боишься? — нахмурилась Тейра. — Тогда я пойду с Обещанным.

— Я не боюсь. — Ктан отвернулся.

— Это просто неудачная шутка, — поспешила добавить эльфийка. — Никакой Обещанный не сравнится с тобой… мой храбрый ктан…

Сторд удивленно воззрился на командующего.

— Жгоро, — окликнула эльфийка.

Гном осторожно подполз к ней.

— Чего?

— Ты хорошо знаешь эти места?

— Я бывал здесь, — уклончиво ответил дгор.

— Ты знаешь, как можно незаметно подобраться к скалам?

— Дайте подумать… — От осознания собственной важности Жгоро немного ошалел. Его мечты претворялись в жизнь — он становился ключевой фигурой похода. — Пожалуй, есть недалеко одно местечко, где Ренэлин скалистым мысом врезается в лес. А между камнями мы проскользнем незаметнее алькарского в глотке годока.

Тейра удовлетворенно кивнула.

***

Жгоро ткнул пальцем в серый каменный мыс, разрезавший переплетения ветвей.

— Пришли.

Солдаты незамедлительно устремились в узкие проходы меж валунов, вросших в землю замшелыми исполинами. Свободы передвижения хватило на несколько минут — путь отряду преградила скала в разводах трещин. Не проронив ни слова, они начали восхождение.

Скользнув пальцами по кромке камня, Михаил вцепился в небольшой выступ и повис — немалое достижение.

— Чего ты там застрял? — раздалось сверху шипение Тейры.

— Наслаждаюсь моментом, — коротко пропыхтел Михаил.

— Проклятье! — раздалось рядом. Трээда соскользнула вниз.

Извернувшись, Михаил любезно предоставил женщине ногу в качестве опоры. Страшный рывок оторвал его руки от скалы. Довольный поступком он оскалился в некоем подобии улыбки и начал стремительный спуск… И кабы не изворотливость Сторда, успевшего схватить его за запястье, он бы честно отлетал положенные метры.

— Во бы грохнулись. — Дгор фыркнул.

Преодолев каменную преграду, пятеро спустились в созданный природой скальный лабиринт…

— Я не пролажу, — пропыхтел Жгоро, пытаясь протиснуться в узкую щель.

Ваарка взялась за меч:

— Зад отхвачу…

— Я тебе так отхвачу… — Гном усиленно заработал локтями.

Потеряв терпение, Тейра рванула его за шиворот. Послышался треск, и в облаке каменного крошева дгор распластался на земле. Эльфийка замерла.

Тихо подвывал ветер, гуляя между скал.

— Идем дальше…

А дальше вновь пришлось ползти. Стоило Михаилу представить нависшие над ним тонны камня и ему тут же захотелось оказаться на максимально возможной дистанции от давящей тишины каменного склепа. Но, проклиная свое невезение, он полз, шел, крался, лез…

— Мы пришли, — прошептал Жгоро.

Группа остановилась на земляном пятачке, стиснутом скалами. Сквозь узкий разлом между валунами виднелся черный зев ущелья. Жестом отдав приказ к ожиданию, Тейра нырнула в разлом. Остановилась, прислушалась…

Ничего.

Преодолев несколько метров, огляделась…

Никого.

Удостоверившись, что путь свободен, эльфийка скользнула к дорожной развилке, справедливо полагая ее ключевым моментом поисков. Малейший знак, намек на след, тень прошлого… Черной тенью Тейра металась среди скал, временами припадая к земле и замирая. Спустя несколько минут, удовлетворенно кивнув, она устремилась в обратный путь.

Командующий не могла не радоваться. С Карагора спустился лишь один отряд и направился оный в сторону городка Лоз — к смерти принятой от Третьего Лозаннского. А значит теперь оставалось только решить, как, располагая силами в две с половиной тысячи бойцов, выбить врага из неприступной крепости.

Средь сотканных скалами теней мелькнуло встревоженное лицо Сторда. Укоризненно покачав головой, женщина улыбнулась. С волос ее сорвалась невесомая пушинка…

Первый камень попал ей в затылок.

Михаил никогда бы не поверил, что человек может пробить скалу собственным телом — для Сторда разлом оказался слишком узок. Ктан отчаянно рванулся к упавшей ничком Тейре, невероятным усилием достиг открытого пространства и… был погребен под грудой тел.

Над Орхской дорогой прокатился воинственный клич.

Последовав за ктаном, Жгоро врезался в живот врага и удовлетворенно оскалился. Меч вошел в яроттца по рукоять. От последующего пинка гном, нелепо кувыркнувшись, врезался в скалу, соскользнул вниз и грудой тряпья замер на камнях…

Михаил позабыл все приличествующие моменту выражения. Подняв над головой меч, он молча прыгнул вперед и тут же рухнул наземь, повергнутый ударом копейного древка. Во рту появился солоноватый привкус.

— Ублюдок! — рявкнул Сторд, всаживая кинжал в противника.

Подхватив меч, выскользнувший из рук мертвеца, ктан полоснул клинком по доступным животам. Во втором теле меч увяз — непонятно как, но окончательно. Сторд прыжком отбросил себя назад. В бугорок, на котором он только что стоял, вонзилось копье.

Михаил попытался приподняться. Колючие шарики боли толкнулись под черепной коробкой… и в горле, зажатом чьей-то волосатой рукой. Извернувшись, он вцепился в руку зубами. Раздался вопль, затем хрип. Руки у Михаила стали липкими.

— Мик, тварь! — долетел до него голос Сторда.

— Не вижу… Ни черта не вижу… — прошептал он, пытаясь стереть с глаз кровь.

Дгор, поскрипывая зубами, рывком придвинулся к видневшейся перед ним ноге. Когда он вцепится в нее, одним черно-красным станет меньше…

Конечность Твари, усеянная шипами, одним ударом сбила Мика наземь. Разинув пасть, демон нагнулся над человеком… Не став дожидаться трагической развязки, ктан поспешил к Обещанному и опоздал. Рядом с тварью возникла Трээда и с ходу вонзила меч в черную чешуйчатую спину. Плети щупалец рассекли ей грудь.

Ввергнутый столь ярким зрелищем в глубокий восторг яроттец еще разок пнул валявшегося под ногами гнома.

С громогласным криком Сторд подскочил к мечу ваарки, тусклым бликом разрезавшему антрацитовую чешую, и всем весом налег на рукоять, стремясь загнать сталь как можно глубже. Тварь пискнула, конвульсивно содрогнулась…

— Еще… — яростно начал Сторд и осекся. У горла его блеснули наконечники шести копий.

Пушинка опустилась на окровавленную голову Тейры.