Грань

Глава 5

В душную почти осязаемую темноту ворвался топот сапог. С натужным скрежетом распахнулась массивная каменная дверь, допустив внутрь камеры лучик света. Затхлый воздух всколыхнулся. Почувствовав изменение в обстановке, трое пленников зашевелились.

— Эльфийка! — проорал с порога хрипловатый голос.

Тейра неспешно поднялась на ноги и на мгновение замерла, борясь с головокружением. Мазнула ладонью по губам. Все что мог, желудок уже извергнул… Осторожно ступая, она вышла в коридор. Грубый толчок в спину заставил ее поторопиться.

— Руки, крысеныш, — процедила женщина. Горла ее коснулась отточенная сталь.

«Ублюдки», — криво усмехнулась Тейра. Остаток пути она проделала молча, стараясь запомнить хитросплетения коридоров и лестниц, по которым ее вели. Чем Эфг не шутит — стремление к свободе из чистокровного алькарийца могла выбить только смерть.

— Пошла.

Ктан втолкнул пленницу в ярко освещенную факелами комнату.

При взгляде на мрачные, сложенные из крупных каменных блоков стены Тейра невольно поежилась. Воздух был пропитан злом, что казалось странным в крайней скудности обстановки. Три табурета да стол грубой отделки выглядели скорее убого, нежели зловеще. За столом сидели двое мужчин. На одном из них — коренастом крепыше с выдубленной солнцем кожей и мертвящим выражением глаз — лежала печать бывалого воина. Судя по расшитому золотом камзолу, в яроттском табеле о рангах он занимал не последнее место. От его компаньона — стройного облаченного в мантию шатена — за версту несло магией…

— Фокусник, — презрительно бросила ему в лицо Тейра.

— Садись, — без всякого выражения сказал военный. — Я Трейк, командующий гарнизоном Орха. Ты ответишь на вопросы.

Он не проговаривал — выталкивал слова, точно стрелял и лука.

— Пошел ты. — Эльфийка сплюнула. — Единственный ответ, который я могла бы тебе дать, — метр силендила по яйцам.

— Ты мила в своих заблуждениях, — проскрипел маг, протягивая к Тейре руку. В тени капюшона яростным огнем сверкнули глаза.

На ладони яроттца вспыхнул язычок пламени.

***

Вновь загрохотали сапоги. Дверь приоткрылась, и в камеру втолкнули Тейру. Едва успев подхватить женщину, Михаил поспешно отвел взгляд от ее лица. Утонченная красота алькарийки исчезла в кровавых разводах лопнувшей от ожогов кожи.

На сей раз солдаты увели дгора. Стены содрогнулись от отборной гномьей брани, адресованной конвоирам, их семьям, домам, улицам и домашним животным.

— Сторд, — позвала Тейра.

— Молчи. — Михаил осторожно уложил эльфийку на подстилку из полусгнившей соломы. От подстилки исходило неприятно амбре.

— Обещанный… — Женщина поморщилась. — Я в порядке.

— Оно и видно.

— Пошел к Эфгу… — Больше она не проронила ни слова.

Через неопределенное время, показавшееся пленникам вечностью, в камеру принесли Жгоро. Один из конвоиров равнодушно кивнул Михаилу:

— Ты.

Обещанный внутренне содрогнулся. «Сожгут…» — заметались беспорядочные мысли. Память услужливо хранила пугающий образ обожженного лица алькарийки — до обидного реальный.

Прибыв в комнату для допросов, Обещанный нашел в себе силы вежливо улыбнуться:

— Здравствуйте.

— Имя! — рявкнул сидевший за столом крепыш.

— Дендромутагенот, — послушно ответил Михаил. — Можно просто Ден… можно Нот.

Командующий несколько секунд буравил его взглядом. Зрачки точно скованные льдом омуты… Вояка повернулся к компаньону. Жалобно скрипнул табурет.

— Это он, Рач?

От столь фамильярного обращения маг недовольно сморщился. Склонив голову, он поспешил скрыть лицо в тени капюшона.

— Ну, он или нет?

— Да, — хрипло выдохнул маг.

— И все-то меня знают… — Михаил еще пытался острить. Но грудь захолонуло от недоброго предчувствия.

— Ты светишься, — безэмоционально пояснил маг.

— Рач! — поспешил вмешаться командующий.

Михаил недоверчиво изучил собственные ладони. Игнорируя зарождавшийся в командующем гнев, Рач продолжил:

— Ауру твоих друзей я мог не заметить, твою бы не пропустил никогда.

— Так вы нас и обнаружили? — вскинулся Обещанный.

— Заткнись! — рявкнул крепыш.

Михаил покачнулся. Мысли резали точно хорошо отточенная сталь. Смерть Сторда и Трээды… Сможет ли он принять эту смерть? Да, сможет. Но если Тейра узнает… Судорожно вздохнув, он постарался успокоиться. Ему хотелось жить.

— К какому отряду приписан, солдат?! — взорвал секундную тишину голос.

Надо отвечать.

***

С трудом приоткрыв один глаз, Тейра взглянула на Михаила, проковылявшего мимо. Со скрежетом закрылась дверь, и камера погрузилась во мрак.

— Неплохо выглядишь, — процедила женщина, с трудом садясь. — Отвечал на вопросы?

— Я сказал им, что приписан ко второму мотопехотному подразделению под командованием Пипа Опперса… Они сочли его фо-ригийцем.

— Ты болтлив. — Эльфийка презрительно фыркнула.

— Не знал, что ты поменяла имя, — огрызнулся Михаил. Услышав возню в том месте, где полагалось быть Тейре, он поспешил перевести разговор на нейтральную тему: — Как дгор?

— Без сознания.

Женщина, оставив попытки встать, обессилено прислонилась к стене.

— Уже нет, — раздался хриплый голос. — А жаль…

— Скоро все закончится, — обрадовала гнома эльфийка.

— Возможно… — Жгоро непонятно вздохнул. — Напротив двери, в коридоре, есть барельеф… Кто-нибудь из вас разглядел его?

— Бедняга тронулся, — с жалостью прошептал Михаил.

— Кретин, — прохрипел Жгоро.

— Барельеф отражает часть Корнорской битвы. Бой Радгара Молота в Темном Урочище, — равнодушно сказала Тейра. — Не самая лучшая работа…

— Уж не думаете ли вы, эльфы… — Жгоро вовремя вспомнил, к кому обращается. Смирив гордость, он слабо махнул рукой: — Плевать. Меня интересует оружие Радгара… Руны на древке… Я не успел прочесть…

— «Да пробьет час славы», — В голосе Тейры проскользнули нотки интереса. — Объяснись.

Жгоро издал довольный смешок.

— Ты должна знать, в крепостях дгоров нет тюремных камер.

— А, между прочим, очень похоже, — сказал в пространство Михаил.

— Тогда где мы?

— В Алмазном кладезе…

— И что? — непонимающе спросила Тейра.

— Кладезь кладезю рознь… Некоторые из них чуть больше других. Обещанный, помоги.

Поддерживаемый Михаилом Жгоро внимательно осмотрел одну из стен, едва ли не обнюхал и… с размаху пнул. Раздался тихий скрип. Стена под пальцами Михаила дрогнула и неспешно сдвинулась в сторону. Влажное дыхание тьмы коснулось лиц пленников.

— Воздуховоды сдохли, — досадливо пробормотал дгор. — Ненавижу сырость…

«Удачно… Слишком удачно, чтобы быть правдой», — поморщился Михаил. В подобные совпадения он не верил. Камера с секретом и всезнающий дгор… Реальнее умереть от укуса бешеной утки. Мысль об утке его неожиданно напугала. Он сходит с ума? Или же кто-то пытается заставить его так думать? Череда событий была слишком… правильной.

— Обещанный, руку, — потребовала эльфийка. Оставалось только позавидовать ее уверенности. Ведомая Михаилом она приблизилась к отверстию в стене. — Куда ведет проход?

Женщина поежилась, что мгновенно оценил ее поводырь. Обещанный подтянулся, расправил плечи. Подумал и вновь сгорбился. Не ко времени.

— Знамо куда, — ответил гном. — Неужто ты думаешь, что к истинным дгорским богатствам настолько легко подобраться?

— Теперь, нет.

— А не получится ли так, что мы сменим одну камеру на другую? — вмешался Михаил.

— Ты можешь остаться.

Послышалось недовольное кряхтение гнома.

— Думаю, мне следует идти впереди, — сказал он. — Я вижу спуск…

Михаил кивнул — хотелось надеяться, что, у них вновь появилось будущее. Он осторожно ступил на первую ступеньку лестницы. Спуск занял около десяти минут — неприятных минут, наполненных тьмой, шорохами и тяжелым дыханием.

Михаил коснулся пальцами осклизлого камня стены.

— Здесь поворот, — донесся снизу голос дгора. — Мы почти на месте…

— Хоть глаз выколи, — Шепот эльфийки прозвучал неожиданно громко. По ступеням дробно застучало. — Не дергайся…

— Пришли, — объявил Жгоро. — И где это…

Его бормотание сдвинулось вправо, затем влево, удалилось… Вспыхнул слабый огонек, выхватив из мрака коренастую фигуру гнома и объемистую чашу на каменном постаменте. Через мгновение над чашей весело затрепетал язычок пламени, разогнавший тьму и позволивший пленникам оглядеться.

Михаил обвел взглядом небольшую пещеру. Грубо обтесанные стены, несколько сундуков в сумрачных углах и… более ничего.

— И где выход? — процедила Тейра.

— Там. — Жгоро ткнул пальцем в одну из стен. Подойдя к оной, он склонился к узкому отверстию, пробитому в скале, поводил подле него руками и уныло выругался. — Был там. Воздуховод засыпало… Тяги нет…

— Чинить надо, — покачал головой Михаил. В ответ раздалось яростное сопение.

— Проклятье Эфга, — выругалась Тейра. — Мастер…

— Есть другой путь, — поспешил сказать дгор. — Верхний воздуховод … До него метров пять, не больше.

— Не больше?! — эльфийка сжала кулаки. — А кто туда полезет? Ты?! Мне сейчас и на табурет не взобраться!

— А я? — тихо спросил Михаил, стараясь загнать обиду поглубже. Не то что бы алькарийка ранила его мужское достоинство… Но все же какая стерва…

— А что ты? — Тейра удивленно посмотрела на него.

— Вам придется вернуться в камеру, пока я не открою вам дверь.

— Может я смогу… — Жгоро тоскливо посмотрел вверх.

Молча подойдя к указанной дгором стене, Михаил нащупал первый выступ, подтянулся, нащупал второй… От напряжения заныла голова, левое ухо, принявшее удар Твари, пронзили иглы боли. Стало трудно дышать, через разбитый нос воздух проходил с надсадным, пугающим звуком. Выступ следовал за выступом, а зев воздуховода все не показывался. О правильности выбранного направления Михаил предпочитал не думать. Только о надежде… Под рукой прохладой толкнулась пустота.

Кряхтя, он пролез в узкую щель.

Дгор с усмешкой повернулся к Тейре:

— Ловко ты. Малыш будет стараться.

— Заткнись. Мне не нравится, как ты говоришь о нем, — процедила женщина. Хмурясь, она решительно зашагала к ненавистной камере.

Михаил извернулся и взглянул вверх. Серый тоннель воздуховода резко изгибался, устремляясь в сумрачную бесконечность. «Игра воображения», — успокоил себя Михаил. Ободрав руки и спину, он сумел вклиниться в почти вертикальную шахту. Тело заныло, протестуя против резких движений. Ему не нравились острые грани камней — их влажные, холодные прикосновения, дарующие саднящую боль. Чертова дыра!

Михаил застонал, — держаться на скользких камнях неимоверно трудно. Метр за метром… Человек может стать машиной — тупой, но упорной машиной.

Удар! Голова взорвалась болью. Перед глазами порхнуло яркое, искрящееся полотно.

Выход воздуховода закрывала внушительная решетка. Именно на такие и вешают огромные ржавые замки, которые сильно осложняют бегство.

— На небесах меня определенно любят…

Собрав остатки сил, Михаил прижался к преграде. Вопреки ожиданиям решетка приподнялась… Он незамедлительно просунул руку в образовавшуюся щель. Вцепился в камни пальцами… холодный металл прутьев скользнул по затылку. Верхняя половина тела свободна…

Осторожно поднявшись на ноги, Михаил огляделся. Он находился в небольшой каморке, в маленьком оконце под потолком чернел лоскут ночи и искорки звезд. Вдоль выщербленных временем стен в беспорядке разметались ковры, кухонная утварь и инструменты. Среди последних Михаил отыскал молоток; Груэлл плохо относится к безоружным людям. Кто знает, что ожидает за дверью…

Подкравшись к выходу, Михаил внимательно прислушался и облегченно вздохнул. Тишина — ни звука, ни шороха. С легким скрипом приоткрылась дверь. Покамест беглецу сопутствовала удача; в коридоре не души, лишь тонкое серебро пыли да паутины.

«А пойду-ка я направо!» — решил Михаил. Вряд ли кто подскажет ему, где искать алмазный кладезь. Сомнения — пустая трата времени. Он двинулся в выбранном направлении. Костяшки сжимавших молоток пальцев побелели, слишком много призраков вокруг… Они скрывались за каждым поворотом, в пыльных альковах, в изгибах барельефов. Потрескивание факелов звучало их голосами, скрипы и шепот времени…

Михаил замер. Слуха коснулся вполне реальный звук — кто-то пустил газы. Обещанный осторожно выглянул из-за поворота. Впереди, метрах в пяти, начиналась лестница, на первых ступенях которой переминался часовой — рыхлый невысокий мужичок, в потрепанной униформе.

Хроза — солдата Орхского гарнизона — снедало беспокойство. Если его не сменят в ближайшее время, пол вокруг станет значительно грязнее, а сам он значительно полегчает. И ведь предупреждал его Алор — не ешь эфгову похлебку перед караулом, скрутит пузо, позора не оберешься.

Удар молотком прервал горестные раздумья Хроза. Яроттец мучным кулем осел на пол.

Михаил замер над телом, не в силах оторвать взгляда от крови. Нанеся удар, он не подумал… И не так уж сильно он ударил. Надо бы проверить пульс… Нащупав слабое биение, Михаил болезненно осклабился. «Поганый яроттец», — пришла запоздалая мысль, сполна отразившая исходивший от караульного запах.

Избегая травмировать обоняние, Михаил отступил к лестнице. Преодолел первый пролет… и услышал голоса. Мысли заметались раненными пичугами. Отступить? Вернуться!

Споткнувшись о караульного, Михаил растерялся. Яроттец показался ему чересчур громоздким. Куда такого спрячешь? На лбу Обещанного выступила холодная испарина. Подхватив мужчину под мышки, он поволок его к ближайшей двери. А следы? Если на полу осталась кровь, какой смысл прятать тело?

***

Трое яроттцев неторопливо преодолели последние ступени и вальяжно ступили в коридор. Один из них — по медвежьи крупный бородач — шумно втянул носом воздух и поморщился:

— Похоже, Хроз таки обосрался. — Приятели бородача довольно заржали.

— Придурку только дай повод улизнуть с поста, — заметил невзрачный белесый яроттец. Губы его при разговоре неприятно кривились, точно он испытывал постоянную боль.

— Может, стоит потолковать с ним? — вступил в разговор третий, демонстративно побрякивая перевязью. В угольках его глубоко посаженных глаз затеплилась искра интереса.

— Пустой треп… Надоело. Трепаться и ждать, — с непонятным намеком сказал бородач и смачно сплюнул. Шаркнул ногой, растирая плевок.

— Ты про Трейка, что ли? — шепотом спросил третий.

— Чего зажался-то? Здесь только мы. Я давно твержу — хватит протирать задницы, охраняя эти развалины. Пора навестить лепурцев, да посмотреть каковы их потроха…

— Ходили уже…

— Ты про Грейча? Сброд!

— Ничего не выйдет, Плой. Трейк не двинется с места, пока из Ваара не прибудет подкрепление, — подал голос белесый.

— Он забывает, что лепурцы тоже не пальцем деланы.

— Орх неприступен.

— Но мы-то его взяли…

Солдаты умолкли. Минут через пять тишину нарушило басовитое хмыканье Плоя:

— Айда отсюда. Хроз на дерьмо изошел…

Благословенными звуками прозвучали удалявшиеся шаги.

Михаил судорожно вздохнул — он и не заметил, как задержал дыхание. Поблагодарив небеса за оказанное содействие, выбрался в коридор. Подошел к лестнице, прислушался… На этот раз ему повезет.

Преодолев лестничные марши, он ступил в арочный переход и при некотором размышлении опознал оный как путь, ведущий к комнате допросов. Если поспешить, он достигнет камер за несколько минут. Или же… У тоннеля, спускавшегося к алмазному кладезю, примостились двое караульных.

«Тебе хана!» — лаконично сказал Михаилу внутренний голос, иногда соображавший на редкость быстро. Получив приказ заткнуться, голос умолк. Страх можно преодолеть. Дай ему волю, и можно прямо сейчас широким шагом двигаться в ад. Михаил решительно выдернул из стеновых креплений факел, швырнул оный на пол и отступил назад — в пыльный полумрак алькова.

Теперь только ждать… Ждать на протяжении вечности, скомканной в секунды и надеяться на ретивость стражи. Рокочущим барабаном забилось сердце, во рту пересохло. Михаил попытался сглотнуть подползавший к гортани ком непонятно чего. Нервов?

Раздались острожные шаги. Ступивший в коридор солдат с облегчением заметил упавший факел… Да и о чем волноваться? О дгорских призраках? Мысль неожиданно развеселила солдата. Он представил коренастые стенающие тени…

Михаил ударил наотмашь.

«Проклятье!» — Он сумел перехватить меч, выпавший из рук солдата, только у самого пола. А ну как сюда нагрянет гарнизон Орха — всех молотками не закидаешь. Фортуна — штука переменчивая. Михаил пристроил часового в нише.

Второго стражника ничуть не заботила судьба напарника — он с самым безмятежным видом чистил ногти. Услышав за спиной шаги, он небрежно спросил:

— Чего там?

— Там Михаил Яров и его кувалда.

Удар пришелся черно-красному в висок. Раздался негромкий треск. Отчего-то Михаил полагал, что треск должен быть громче. Нахмурившись, он отвел взгляд от распластанного на полу врага и вспомнил про меч. Мгновение Обещанный рассматривал ниспосланное случаем оружие — молоток в правой руке, меч — в левой.

В утешение на стене тихо звякнули ключи. Подхватив связку, Михаил попытался вспомнить в какой камере осталась Тейра. Крепкие, обитые стальными полосами двери выглядели близнецами-однодневками.

Михаил скользнул к ближайшей двери и приник к замочной скважине.

— Потерпи немного…

Голос принадлежал Сторду.

К тому времени ктан потерял всякую надежду. Он просто сидел и ждал своей участи. Воля Ло начертала его судьбу; окончится ли путь здесь — в промозглой затхлости камеры, продлится ли дальше, даровав чудо свободы, — решать небесам.

Скрипнула дверь. Присмотревшись к возникшему на пороге силуэту, Сторд на мгновение потерял дар речи.

— Мик, — недоверчиво прошептал он.

— Ага, — кивнул Обещанный. — А Трээда?

— Ее рана…

Двое мужчин молча посмотрели друг на друга. Не раздумывая, Михаил протянул Сторду меч.

***

За дверью раздались осторожные шаги. Тейра приподнялась, готовая действовать. В углу завозился Жгоро. Надо отдать должное, когда в замке заскрежетал ключ, он сумел сохранить молчание. «Пресветлый Алькари, помоги и сохрани, направь стопы мои путем истинным, дозволь солнцу и ветру коснуться души моей», — припомнила молитву женщина. Как давно она не обращалась к пресветлому…

— Выходите по одному, — предложил Михаил. — Не создавайте толпу…

— Время ли шутить, — прошептал Сторд.

— Неплохо, солдат, — признала эльфийка, вперив взгляд в ктана. На лице ее читалось облегчение, почти радость. При виде Трээды, опиравшейся на плечо Сторда, радость выгорела крохотным мотыльком.

— Я не солдат, — буркнул Михаил.

— Трээда? — осторожно окликнула женщину Тейра.

— Я в порядке, — лихорадочно кивнул ваарка. — Я смогу дойти.

— Тогда выдвигаемся, — подвела итог командующий.

Ее воссоединившаяся группа двинулась в путь. Михаил помогал Трээде, Сторд — Тейре, дгор брел сам по себе.

— Неплохо ты его. — Пнув солдата у лестницы, Жгоро с уважением взглянул на Обещанного.

— Вперед, — приказала эльфийка, подбирая оружие яроттца.

Лабиринты переходов, лестниц и галерей. Извилистый путь — унылый в однообразной серости камня, ни фресок, ни барельефов, только рыжие отсветы факелов. Жгоро вел группу одному ему ведомым путем — вел настолько уверенно, что к удивлению Михаила, Тейра даже не пыталась наставлять его на путь истинный. Отрадный факт — эта женщина умеет слушать… Именно она первой услышала шаги яроттских солдат.

Вжавшись в стену, беглецы замерли. Шаги удалялись… Недавние пленники осторожно последовали за врагом.

«Осталось немного. Шаг левой, шаг правой…», — убеждал себя Михаил. Трээда, повисшая на его плече, с каждой секундой становилась тяжелее.

Дгор предостерегающе вскинул руку. Подойдя к одной из череды встреченных пленниками дверей, он осторожно ее толкнул, крякнул с досады и молчаливым жестом попросил у Обещанного ключи. Тейра насторожилась. Не иначе шаги… Патруль? Маявшиеся от безделья солдаты? Дгор поспешно сунул в замок первый ключ… Не тот.

Прошипев ругательство, гном принялся лихорадочно перебирать связку.

Михаил прислушался — яроттцы близились. Сторд медленно поднял меч.

«Хетч! Хетч! Хетч!» — мысленно рявкнул Жгоро. Почему все беды обожают именно его бороду.

Яроттские вояки, мерно грохоча сапогами, прошествовали по коридору. Один из солдат предложил наведаться к обознику… В ответ хрипловатый командный рык посоветовал ему заткнуться.

Устало привалившись к двери, гном взглянул на спутников. Любопытно, кто из них наклал в штаны? Эвон как Обещанный дышит — точно кузнечный мех. А уж бледен как… Безрадостно хмыкнув, Жгоро подошел к дальней от входа стене. Ощупал нижний ряд камней и укоризненно покачал головой.

— Забросили, совсем забросили… — Он с усилием вдавил одну из плит в стену. Раздался далекий скрежет, и в метре от дгора образовалась узкая щель прохода, наполненная неизменной тьмой и неприятным гнилостным запахом.

— Опять… — грозно начала Тейра.

— Клянусь, так мы попадем за стены Орха!

***

Плой, волей эфгова ктана вновь проверявший посты, взглянул на товарищей и выругался:

— Где Хроз?!

— Похоже все еще серит…

— А ну пошли!

На то чтобы найти Хроза солдатам потребовалось немногим больше пяти минут.

— Лепурцы бежали! — Ворвался к Трейку один из адъюнктов.

— Что?!

— Избавьте меня от крика… — раздался тихий голос. Пятно мрака в углу шевельнулась, точно сама тень обрела жизнь, зашелестели полы мантии. — Я знаю где они.

— Почему дозволил…

***

Тяжелое дыхание беглецов рассек далекий трубный сигнал.

— Тревога! — крикнула Тейра.

Собрав остатки сил, беглецы устремились вперед. Волнами качнулась изломанная чернота стен. Каменными всполохами исчезали позади метры — убегали в дышавшую опасностью тьму, наполненную отголосками эха. Шум до боли напоминал топот сапог.

— Это что? За нами? — Михаил оглянулся. — Уже?!

— Быстрее! — прорычала эльфийка. Потеряв равновесие, она ударилась о ктана, облегчила душу ругательством… Сторд подхватил ее и к собственному удивлению, не услышал в ответ возражений.

— Они близко! — донеслось до пленников.

— Луки! — прозвучал короткий приказ.

Впереди показались спины беглецов… И туннель повернул направо.

— Трээда, держись, — прошипел Михаил. Он безнадежно отставал…

Звонко ударила в стену стрела, короткий отблеск искр выхватил из полумрака разлетавшиеся щепки.

— Еще немного, — пропыхтел Жгоро, ковыляя вперед. Впервые он пожалел, что Ло обделил его шириной шага, присущей людям.

Очередная стрела нашла свою цель.

Вскрикнув, Михаил схватился за бедро — под пальцами скользнуло горячее липкое древко. «Почему липкое?» — пришла первая мысль. Сделав шаг, Михаил упал на колени и, тем самым сохранил себе жизнь — третья стрела встретила пустоту.

— Давай! — дгор перехватил у Обещанного Трээду. Взвалив ее на плечи, он крякнул и возобновил бег.

Боль ожгла бедро Михаила огненным поцелуем. Он цапнул пальцами бугристый выступ стеновой кладки и рванул непослушное тело вперед. Кто сказал, что лишь ноги даруют путь?

Тейра и Сторд замерли перед глухой стеной.

— Выступ! — рявкнул Жгоро.

— Какой именно?! — Эльфийка метнулась в одну сторону, в другую.

Не теряя времени, ктан пнул выбранный наугад камень. Рядом звякнула стрела. Словно по мановению руки, стена тихо раздвинулась. Лицо беглецов овеял наполненный горной прохладой ветерок. Звездный шатер, пронзенный пиками Ренэлина, распустился над ними.

Двигавшийся последним дгор поспешил закрыть проход. Вдохнув полной грудью, он хлопнул Трээду по мягкому месту и, заслышав тихий стон, коротко кивнул — они выбрались за пределы Орха.

— Вниз! — крикнула эльфийка, устремляясь прочь от черной громады крепости.

Заскрипела под тяжелыми шагами галька. Черные скалы закружились в нескончаемом хороводе. В ночи ущелье казалось бесконечным. Сколько еще?! Рядом лишь угловатые тени, возникавшие из мрака, да хлопанье крыльев… И шум погони. Скрежет петель, лязг, звон стали.

— Шевелитесь, — прохрипела Тейра.

Михаил рухнул на колени. Сухо хрустнул щебень.

— Проклятье! — Тейра рванулась из рук Сторда. Смерив Михаила уничтожающим взглядом, она потрясла кулаком… — Наша жизнь — это…

Заметив стрелу в ноге Обещанного, женщина прикусила губу. Иногда бутоны судьбоносного древа распускаются горькоцветом. Сегодня Ло отвернулся от своих детей, лишив их верных слов.

Встретившись взглядом с Миком, Сторд понимающе кивнул и перебросил ему меч.

— Удачи!

Троица беглецов скрылась в темноте.

— А какого, спрашивается…

Михаил удивленно посмотрел на сталь, искрившуюся звездными отблесками. В каком месте спутники отыскали у него стремление к благородству?! Умирать страшно не хотелось. Особенно сегодня, вот прямо сейчас — не хотелось. Михаил осклабился: «К черту! Его жизнью никто не вправе распоряжаться!» Он сделал шаг навстречу преследователям.

Черно-красные чувствовали близость добычи — близость жертвы.

Несколько мгновений Михаил изучал нависший над дорогой валун. Где-то ему виделось нечто подобное… Обдирая пальцы, он принялся карабкаться на скалу. К дороге скользнул тягучий шорох осыпи.

«Ло, ты сотворил горы, ты сотворил дом, а волей твоей дгоры не умирают дома…» — попробовал обратиться к молитве Жгоро.

— Глупая ваарка, — прохрипел он. Они не успеют, потому как не могут успеть!

«Здоровая дура! А к дуре придурок!» — Михаил уперся в лежавший перед ним камень.

Волной нахлынул шум погони.

— Ну же… — прошипел Михаил. Сапоги, с хрустом перемалывая мелкую гальку, заскользили по каменной тверди. Раненную ногу сковало холодом. Боль пошла на убыль.

Камень слегка покачнулся.

Оглянувшись, Тейра поморщилась — их настигнут раньше, чем они увидят лес. Шеи коснулось обжигающее дыхание Сторда. Каким-то образом это заставило женщину собраться. Здесь нет места слабости, истая дочь алькари не может потерпеть поражение!

Впереди показался иссеченный тенями разлом.

***

Яроттский военачальник, резким жестом поторопив солдат, собрался проорать очередной приказ и не успел. Воздух всколыхнулся — точно дыхание незримого гиганта скользнуло по ущелью. Раздался влажный треск рвущейся плоти и на месте ктана возникла округлая массивная тень. Скалы дрогнули…

Бежавший за командиром солдат, не удержавшись на ногах, рухнул на камни, брюхом взрыл щебень. О его тело споткнулись трое… Темноту прорезал отчаянный вопль. Силуэты солдат заметались испуганными клочьями тьмы, тускло блеснула бесполезная сталь.

— Нет, нет! — взвился крик.

— Они наверху!

— Достать!

Скалы эхом отразили яростную брань.

Михаил с трудом поднял меч и шагнул навстречу врагу. В голове, да и в теле властвовала арктическая стужа — ни мыслей, ни чувств, лишь холодная пустота. Высекая искры, клинки скрестились. Отразив первый удар, Михаил ткнул мечом в грудь врага и со стоном покачнулся. В глаза плеснуло огненно-красным. Боль перечеркнула холод…

— Он здесь один, — удивленно сказал яроттец.

***

Каменные стены расступились. Тьма чащобы качнулась навстречу беглецам. Мир наполнился запахами леса.

— Быстрее!

Трое незамедлительно свернули с проторенного пути. Острые грани каменистой россыпи болезненными укусами впились в стопы. Дгор облегчил душу крепким словцом и понял — более сил не осталось. Но неужто пресветлый Ло не позволит ему еще разок сунуть кулак в яроттское рыло…

— Сюда! — раздался оклик. В темноте подлеска мелькнуло серое пятно хламиды. Его величество Спаситель Брон. — Здесь та-год!

— К нам давай! — проорала в ответ эльфийка.

— Дрю!

Та-год, с треском продравшись сквозь кусты, начал разбег…

Из чернеющей бездны неба, взметнув фонтан земли и камней, ударила фиолетовая молния. Зашипел раскаленный воздух.

— Назад, Дрю! Именем Эфга, назад! — отчаянно крикнул Брон, соскальзывая на землю — в атакующую позицию. — Сейчас, фокусник! Считай тебя уже отпели!

Рач сконцентрировался, готовясь соткать формулу… И охнул — на скальный монолит подле него легло кольцо изумрудного огня. Замкнутое построение! Он попытался определить хитросплетение вражеских чар…

Жгоро рухнул на колени. Ну и обидно же! Вернуться в родные пенаты и сдохнуть… Трээда, скатившись с его плеча, распласталась на земле. Он схватил ее за руку в попытке поднять и нахмурился.

— Стойте!

Тейра и Сторд послушно остановились. Истощенные гонкой со смертью они вряд ли поняли зачем подчинились окрику. Гном исподлобья глянул на них:

— Это самое… она… того…

— Брось!

В сочащемся мраком ущелье мелькнул стальной блик.

— Но…

— Это приказ!

— Глупая ваарка, — прошептал дгор. Зло шаркнув ладонью по глазам, он молча устремился к лесу.

Заслышав крик, та-год выглянул из-под разлапистых сосновых ветвей. В выпуклых фасеточных глазах отразилось облако серебристых искр, белесым вихрем сокрывшее Брона.

Плечо Сторда пронзила стрела.

— Быстрее. — Тейра толкнула ктана к лесу и махнула рукой та-году. — Шевели задом солдат!

Очнувшись, Дрю тяжелыми скачками устремился на зов. Укрепленная под брюхом лётная скамья отозвалась глухим треском. Кабы сдюжила… Эльфийка, Сторд и Жгоро в отчаянном рывке достигли ее спасительной тверди. Щелкнули надкрылья, Дрю коротко прыгнул…

Увидев рядом та-года, Брон послал яроттскому магу проклятие Хетча и прыгнул навстречу протянутой руке дгора.

У лесного окоема яроттцы остановились. В их разгоряченных погоней душах забрезжила тень неминуемой кары, на которую так спор командующий. Пленники бесследно исчезли, растворившись в напоенном звездами небе.

Звезды…

Блики звезд отразились в глубине зрачков Трээды. Пучок на редкость длинной травы, склонившись к лицу, мягко коснулся щеки.