Грешники. Внебрачная дочь (СИ)

ЭПИЛОГ II

«И в горе, и в радости»

Итан

— В церкви венчаться не планируете? — интересуется Марко, застёгивая на мне бабочку.

— Ты же знаешь, я не сторонник всех этих религиозных заморочек, но если Анна захочет, придётся ей уступить.

— Порядок, — заключает Марк, хлопая меня по напряженным плечам. — Лекс, подай запонки. Ещё десять минут и надо выдвигаться к жёнам. У девочек давно всё готово. Музыканты на месте. Регистратор тоже. Все ждут твоей команды, Святой.

— Блять, я волнуюсь, как мальчишка! — озвучиваю, глядя на себя в зеркало: белоснежная рубашка, брюки от смокинга, бабочка, в нагрудном кармане пиджака — бутоньерка…

Если Царевна всё это нащупает на мне до начала церемонии, сюрприз со свадьбой провалится в тартарары.

— У меня руки дрожат, мать их. Всё тело, как оголенный нерв. Это нормально? Не за горами сороковник, дочке три года, а с Анной каждый день, как в первый раз…

Выдыхаю, принимая от Артёма порцию вискаря.

— Выпей, немного отпустит. Мы все через это прошли. Впитывай эмоции, дружище, такие больше не повторятся. Ведь мы из тех динозавров, которые женятся в жизни один-единственный раз. А по поводу ощущений, так нет в этом ничего удивительного. Твоя Царевна на пятнашку моложе тебя. Как ты хочешь себя чувствовать рядом с хрупким, ангельским созданием? Сколько ей? Двадцать три? Она младше наших девчонок.

— Плевать, что младше, — проглотив залпом алкоголь, пробую расслабиться, но хрен там! До момента, пока не надену ей на палец обручальное кольцо, не успокоюсь.

Сколько можно жить гражданским браком? Что за чушь?

— Если бы ты знал, Гаур, как Энни меня окрыляет. Она — мой Космос. Моя Вселенная. Этим всё сказано.

— По тебе заметно, — хохочет друг, разливая по стаканам дополнительные порции спиртного. — Я бы сказал, даже слишком. Не дрейфь, Святой. Она твоя идеальная половинка. Жаль, что столько лет просрали. У тебя прелестная дочка растёт.

— Шустрая, млин! — подмечает Алекс, снимая с вешалки мой пиджак. — Успела отпрыска Гаура за подбородок укусить. Мигель, похоже, подбивал к ней клинья. Огненная парочка будет. Святой за дочку мелкому сорванцу точно открутит уши.

Смеюсь вместе с парнями, представляя эту картину.

— А в целом, старик, — подытоживает Волк, — всё у вас с Анной будет зашибись. Надеюсь, встреча с девчонками её не смутит? Два месяца, блять! Не мог нам признаться раньше, что ты её вернул?

— И я о том же, — возмущается Марк, продевая запонку в манжет.

— Эн очень переживает по поводу вашей испорченной свадьбы. Хорошо, что Алиска родила. Если бы потеряла в тот день ребёнка, ни я, ни Энни никогда бы себе не простили.

— Брось, Итан, — закончив возиться с аксессуарами, Марк дружески хлопает меня по плечу. — Мы сотню раз обсуждали тот инцидент. Хвала Богу, все остались живы. В том, что случилось у нас с Алисой на свадьбе, виноваты все. И моя жена в том числе. Так что всё в порядке. Мы с Лисой чертовски рады вашему воссоединению. Расскажи-ка нам, как у тебя с отцом? Он ведь тоже здесь. С матерью. Ты с ним помирился?

Взяв из рук Алекса смокинг, застываю на месте, задерживая взгляд на своих руках. Примерно через пару часов на острове начнётся закат. У меня столько планов на этот вечер. Перемирие с отцом относится к одному из них.

— Марк, главное, мать счастлива. Я не выражаю при ней свои эмоции по поводу Жоржа.

— Сегодня отличный день, чтобы зарыть топор войны и не вспоминать о прошлых ошибках, — говорит Артём. Он, как никто другой, понимает меня. С отцами нам обоим в этой жизни не слишком повезло. Но, как известно, родителей не выбирают.

— Ты прав, — соглашаюсь. — Если бы я когда-то женился на Мэт, я бы стал бездушным монстром. Он действительно оградил меня от ошибки. Только какой ценой…

— Он развелся с Матильдой? — спрашивает Марк.

— Неделю назад официально.

— А Лиззи?

— Осталась с папой. Жорж поставил Матильде жесткие условия, она вынуждена была принять их. Участвовать в воспитании дочери он ей запретил.

— А что с Веронами?

— Я работаю над тем, чтобы стереть их с лица земли. Откупиться у мразей не получится. Ну что ж, друзья. Пора. Я отправляюсь за невестой, а вы к гостям. Встретимся у арки. Рад, что вы пришли разделить с нами этот счастливый и безумно важный для нас с Анной день.

«Моя Царица»

Цветочки, шарики, бантики, свечи, ленточки, праздничная мишура — мне это на хрен не надо. Но Энни — девочка. Это надо ей. Я хочу видеть её безмятежную улыбку. Блестящие от радости глаза. Я буду делать её счастливой до тех пор, пока у меня хватит на это сил. Буду дарить ей вкусные эмоции и проживать их вместе с ней. С моей любимой Царевной. Теперь уже Царицей.

Подхватываю букет и выхожу из номера Марко. На этот раз никаких калл. Боже упаси их снова ей подарить. Тот случай я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Сегодня максимум нежности в композиции из прекрасных цветов с тонким изысканным ароматом. Только кремовые розы, белые пионы, орхидеи, лизиантус, фрезии. Подумать только, пока выбирал для любимой букет, изучил некоторые сорта цветов и даже их названия.

В нашем номере тихо. Вхожу. Замечаю отражение невесты в большом зеркале, и меня точно током ударяет. Душу встряхивает. Красивая. От Энни глаз не оторвать! Завораживает…

Не заходя в спальню, прислоняюсь к углу шкафа плечом. Отсюда она меня точно не заметит. Наблюдаю за ней. Царевна, глядя на себя в зеркало, поправляет на груди роскошное платье, затем прическу. Наносит на губы блеск. В ушах эксклюзивные серьги с жемчугом, которые я для неё купил. Изумительная девочка. Стройная. Элегантная. Утонченная. Смотрю и налюбоваться не могу. Даю себе ещё минуту, а затем решаю поторопить её.

— Закрой глаза, пожалуйста, — говорю негромким, уверенным тоном. — Только не подглядывай.

— Итан… — Энни вздрагивает, а затем замирает. Вижу, как послушно закрывает глаза.

Подхожу к ней со спины. Обнимая за тонкую талию, зарываюсь носом в шелковистые пряди. Одуряющий запах пьянит на первом же глубоком вдохе.

— Ты изумительная… — говорю севшим от волнения голосом. Вручаю ей цветы. Отломав большую орхидею, втыкаю в прическу. — Только не подсматривай, ладно?

Энни согласно кивает. Ощупав пышные бутоны, зарывается носом в лепестки. Блаженно вдыхает сладкий аромат.

— Божжже… Можно, я одним глазком на них? Ну, пожалуйста… — жалобно протягивает она.

— Потерпи, — беру в руки атласную ленту и завязываю ей глаза.

— Всему своё время, Царевна. Скоро сама всё увидишь. Готова?

— Божжже… Да, Итан, да… Готова… — выдыхает Царевна дрожащим полушепотом.

Бережно поднимаю её на руки, словно хрупкую вазу. Она обхватывает меня за шею. Прижавшись лбом к моему виску, притихает как мышь. Выхожу вместе с ней на террасу отеля. Местные красоты завораживают. Солнце вот-вот начнёт опускаться за горизонт, распускать по небу и водной глади багровое зарево. В кругу нашей общей огромной семьи царит полная тишина, и только музыка ветра звенит от потоков воздуха. Завораживает, щекочет слух, разливается по венам теплотой и эйфорией. Даже дети, которых не так просто усмирить, тихо наблюдают за происходящим.

Прижимая Энни к груди, медленно ступаю на красную дорожку. Там, впереди горят свечи и путь к арке устлан лепестками роз. Чувствую, как моя Царевна дрожит. Меня самого нехило внутри встряхивает. Не от страха, конечно же. Нет. Я давно ничего не боюсь. Сегодня меня распирают иного рода чувства. Я не в силах объяснить природу этих эмоций. Это что-то настолько глубокое, трепетное, ценное, что делает меня совершенно счастливым человеком. Это особый вид состояния души. Выход за пределы обыденного. Восторг узнавания. Огонь, зажигающий душу. Особый вид омута, в который мы с Анной вот-вот спрыгнем и погрузимся с головой. Вдвоём навсегда. И в горе и в радости. Чтобы почитать и любить и поддерживать друг друга, как тому велит Господь.

У Энни нет родного отца. Вернее, он где-то есть. Но ни она, ни её мать с этим ублюдком не общаются. Он бросил их. Ушёл с концами, когда моей девочке было около четырнадцати лет.

Можно выбрать другую женщину для семьи, при этом оставаться человеком и заботиться о родных отпрысках.

Я мог бы попросить отца или одного из лучших друзей привести Энни ко мне под арку, но всё же, поразмыслив, выбрал вариант получше. Туда мы отправляемся вместе. На правах любимого мужчины, защитника и отца её дочери я сам несу её к месту церемонии. Свою драгоценную маленькую женщину и будущую жену.

«Сюрприз!»

Анна

— Куда ты меня несешь? — шепчу я, сгорая от нетерпения поскорее всё увидеть.

Это платье, которое на мне… Оно не совсем вечернее.

И этот букет из пионов и роз… Мои любимые цветы я сразу узнала не только по запаху, но и на ощупь.

Предчувствие мне подсказывает, что это не просто ужин. Этот вечер станет одним из главных вечеров в нашей жизни.

— Доверься мне, — шепчет Итан, а спустя секунду я слышу родной и любимый голосок, которого мне так не хватало. Он рассекает застывшую на острове тишину.

— Невеста! Невеста! Папа маму несёт!

— Ника? — моё сердце пропускает жгучий удар. Сжимается в твёрдый комок нервов и стопорится в груди. Где-то под самым горлом, перекрывая дыхание.

— Тише, Буся, — шикает голос Кати. — Весь сюрприз папке испортила. Одно радует, хоть это платье до церемонии дожило. Ой, как я его обожаю… — хихикает тётя. — Шикарный у тебя, Верочка, зять. Всем зятьям зять!

Хлынувшие на голову эмоции взрывают мой мир на яркие кусочки. Сносят мощной волной.

Не дышу. Чувствую, как в груди нарастает невыносимый шквал. Там всё пульсирует и трепещит. Прикусив губу, стараюсь не реветь.

— Дыши, милая, дыши, — успокаивает Святой. — Я поставлю тебя на ноги и аккуратно сниму повязку.

Выступающие на глазах слёзы сдерживать не удаётся. Я крепче вцепляюсь в букет, а они скатываются по щекам. От них намокает лента. Почувствовав под ногами твердь, пусть и шатающуюся, получаю возможность снова видеть и прихожу в очередной шок: прямо по курсу свадебная белоснежная арка из дерева с четырьмя столбами-опорами, украшенная струящейся тканью, красиво собранной и привязанной к каждому столбу пышными бантами. К натянутому потолку арки подвешена люстра с хрустальными подвесками. В центре под люстрой расположен белый резной стол с нежной цветочной композицией. За ним стоит незнакомая элегантная женщина. Всё очень просто, но в то же время оригинально. Дух захватывает. Перед нами символ небесного свода и вся честная компания из самых близких для нас людей.

— Ты… Т-ты серьёзно? — не успеваю опомниться, как воздух разрывают ликующие выкрики, свист, взрывы хлопушек с мишурой, аплодисменты в знак приветствия. Летящие в небо шарики, напичканные мигающими лампочками. Где-то за спинами гостей раздаётся медленный проигрыш фортепианной мелодии, который постепенно вливается в шум гостей и окончательно заглушает его. Звучит очень известная песня британского рыжеволосого исполнителя лирических композиций. И от этой музыки и атмосферы в целом у меня всё нутро плавится, а кожа покрывается миллиардами мурашек.

Боже мой, он готовил свадьбу?

Свадьбу? Нашу с ним свадьбу???

Готовил и молчал?

Собрал группу поддержки из родных и лучших друзей. Все здесь. Его родители, мама, тётя Катя, дети, парни и девочки с которыми я не общалась четыре года.

Господи… У меня нет слов…

Невозможно описать словами то, что я сейчас чувствую.

Мелодия нарастает. Вместе с ней и моё волнение. Душа, только что сиганувшая клубком в живот, начинает медленно распускаться, как свет утренней зари. Щекочет грудную клетку, вынуждая меня дрожать. Сердце в груди щемит от переизбытка эмоций. Еле дышу, глядя любимому в глаза. Зрительный контакт образовывает невероятное чувственное поле.

— Потанцуем? — хриплый голос Итана проникает в моё сознание.

Кивнуть — это всё, на что я способна.

Обвиваю руками его крепкую шею. Его руки оплетают мой стан, прижимают меня к сильному мужскому телу. Контакт снова разрывает вселенную мощной энергетической волной. Мы медленно начинаем двигаться. Он и я — одно неразделимое целое. Растворяемся в танце, как в любви. Мир только наш. Никого вокруг не существует. Итан мягко целует мои губы и шепчет слова из песни, зарываясь носом в местечко за ушком:

— Я нашел свою любовь. Дорогая, погрузись в это чувство с головой и следуй за мной. Я нашел девушку, прекрасную и нежную. Я и подумать не мог, что ты та самая, что ждёт меня. Люблю тебя, малыш, — говорит он, приподнимая над землёй и кружа меня в танце. — На этот раз я не откажусь от тебя. Дорогая, неспешно поцелуй меня, твоё сердце — всё, что у меня есть. И в твоих глазах отражаются мои…

— Любимый… — отрывистый судорожный выдох и снова врезаются губы в губы. Теперь я безостановочно плачу. Целую его и всхлипываю. Вгрызаюсь зубами в его плоть. Внутри столько фейерверков грохочет, что впору свалиться в обморок от переизбытка чувств. Он это замечает, сжимает меня ещё крепче, словно пытается протолкнуть в себя, спрятать там от всего мира. Мы всё ещё кружимся, двигаемся в танце на волне чистейшей эйфории, и мой любимый мужчина всё ещё проговаривает на ушко второй куплет:

— Я нашёл возлюбленную, которой могу доверить больше, чем свои тайны: нести любовь, растить наших детей. Мы и сами всё ещё дети, но мы сильно влюблены. Пусть многое против нас. Я знаю, теперь у нас всё будет хорошо. Дорогая, просто держи меня за руку. Будь моей девушкой, а я буду твоим мужчиной. В твоих глазах я вижу своё будущее…

— Не знала, что ты умеешь петь, — поддерживаю эту чудесную минутку добродушной шуткой.

— Не смотря на то, что в детстве мне наступил на ухо медведь, я всё же старался для тебя, — наш звонкий смех прорезает волнительный, пробирающий до мурашек куплет. — Знаешь, почему именно здесь?

— Почему? — неотрывно смотрю ему в глаза.

— Греция — это колыбель цивилизации. Это страна героев и богов. Считалось, что союз, заключённый перед аркой, будет освящён Высшими силами. И здесь просто… романтично… Да. Именно так. Очень романтично…

Он хрипло смеётся, подхватывая меня на руки. Срывает ещё один поцелуй. Горячий, поднимающий в животе волну щекотного жара.

— А я? — мой голос звучит нежно у самых его губ. — Так же нечестно. Что подарю тебе я?

— Ты подарила мне целый мир, Энни, примчавшись ко мне из тридевятого царства. Я счастлив оттого, что ты у меня есть. И если ты согласишься на второго ребёнка — меня уже ничто не остановит.

— А мне не хочется останавливаться на двух… — выдыхаю, опуская голову ему на плечо. — Святой, давай уже распишемся? Я хочу порулить яхтой…

____

Песня, под которую танцевали Анна и Святой — Perfect от Ed Sheeran.