Какой чудесный сон она видела. Как будто она лежала на теплом песке, и солнце согревало ее кожу. Мужчина из грез находился у неё между ног и оставлял поцелуи на внутренней поверхности бедра. Издав стон, она наклонилась, чтобы зарыться пальцами в его густые волосы, убеждая быть ближе. Первое прикосновение его языка к клитору заставило её задрожать. Закинув голову назад, она выгнулась, требуя большего, а любовник её мечты дал ей это.
— Да… — в ожидании большего удовольствия ее бедра инстинктивно раскрылись. Толстый, грубый палец осторожно прощупал ее вход, прежде чем медленно проникнул в нее, не останавливаясь, пока полностью не вошел. Когда к нему присоединился еще один палец, Лиза не смогла удержаться и застонала снова. Она могла чувствовать, как усиливается давление. О, Боже, это было так хорошо! Хриплый рык заставил ее распахнуть глаза, и она увидела, что это Грим наслаждался ею.
— Грим… — ее голова упала назад на подушку, когда он прикусил ее клитор в ответ, а его пальцы стали двигаться быстрее. Она не смогла остановить свой крик, когда взорвалась в оргазме. Грим жадно упивался ее соками.
Когда он проснулся с ней, обернутой вокруг него, то решил, что должен обладать ею. Лиза отдалась ему, принадлежала ему, и он намеревался удержать ее. Вчера он удовлетворил ее дважды. И продолжит еще, он не даст ей никаких оснований оставить его. Отодвинувшись от ее сладкой киски, Грим встал на колени, и его дымчато-серые глаза встретились с ее, когда головка члена скользнула по влажным складочкам.
Почувствовав его ствол у своей щелки, Лиза раздвинула ноги шире, зная, что никогда не откажет ему. Когда он скользнул в нее, ее тело выгнулось. Боже, он чувствовался так хорошо… Затем его член погрузился в нее еще глубже, и девушка почувствовала, как ее тело омыло волной удовольствия. Внезапно вспомнив его требование вчера ночью, она закрыла глаза, пытаясь отвлечься, говоря себе, что это только для него, для его удовольствия, что он хотел не ее реакцию, а лишь ее тело.
Грим застонал, как только вошел полностью в ее шелковистую глубину, чувствуя реакцию ее тела. Благословение Богини! Он никогда не знал, что соединение может быть так красиво…, что женщина может принести воину столько радости, столько удовольствия. Наблюдая за ее откликом, пока он находился в ее тесной киске, Грим почувствовал себя самым сильным мужчиной. Когда она вдруг замерла, он нахмурился и почувствовал, что Лиза отдаляется от него, не физически, но она больше не реагировала на него.
— Лиза… — зарычал он, желая, чтобы она открыла глаза.
— Я стараюсь, — прошептала она, ее глаза по-прежнему были плотно закрыты. — Я не буду двигаться. Бери то, что ты хочешь, — тем не менее, она не смогла скрыть в голосе заминку и слезу, скатившуюся из одного глаза.
— Посмотри на меня, моя Лиза, — приказал он грубовато, увидев ее боль. Осознание того, что он вызвал эту боль, ранило его сердце. Большие руки нежно обхватили ее лицо, а его большой палец вытер слезы. — Посмотри на меня, маленькая… пожалуйста, — попросил он.
Медленно влажные янтарные глаза встретились с серыми.
— Я хочу доставить тебе удовольствие, моя маленькая. Хочу поделиться радостью с тобой. Пожалуйста, позволь мне, — ее глаза лихорадочно искали истину в его глазах. Она знала, что не переживет, если он отвергнет ее снова.
— Пожалуйста, малышка, поверь мне, научи меня. Научи меня, что действительно означает соединиться с женщиной, — Грим открывался ей, как никому другому, позволяя увидеть его скрытое желание действительно принадлежать кому-то; желание, что бы кто-то принадлежал ему. Это не нормально, не для торнианца. Воин воспитывался, не зная ни одну женщину, которая когда-либо по-настоящему заботилась бы о нем, торнианка всегда будет искать другого, даже его собственная мать.
Глядя в глаза Грима, Лиза нашла свою правду. У нее, возможно, не было инструктора, но она вдруг поняла, что торнианцы лишились того, что действительно означало для мужчины и женщины быть вместе. Соединение. Это больше, чем физический акт, речь идет о единении с этим одним человеком, который завершает тебя, который любит тебя, который будет стоять за тебя горой, в ошибках, в недостатках…
Грим внимательно смотрел на Лизу, видел ее сомнения, страхи, которые он вызвал своими действиями. Существует время в жизни каждого воина, когда он знает, что его следующее действие навсегда изменит его будущее. Это случилось с ним пятнадцать лет назад, и это происходит с ним сейчас. Он должен был принять правильное решение на этот раз.
— Пожалуйста, Лиза… — умолял он ее.
Она начала медленно двигать бедрами, наклонив их, чтобы вобрать член еще глубже; его стон призвал ее неуверенно схватить его за плечи.
— Да, маленькая, веди меня, — она рассмеялась бы, если бы он не вошел в ее лоно глубже, заставляя задохнуться. Она — та, у кого был только один любовник, она должна вести его? Ее колени обхватили его бедра. Когда ноги девушки обернулись вокруг его ягодиц, она поднялась, чтобы встретить его сильные толчки.
— Да… Грим, жестче… пожалуйста… — ее поощрение заставило Грима отпустить его страсть — страсть, которая была только для нее. Почти полностью выходя из ее тугой киски, он услышал протестующий крик Лизы и резко погрузился обратно.
— О, Боже! — она не смогла удержаться и снова застонала, сжавшись вокруг него. Ее бедра толкались, вращались, делали все, чтобы она могла удержать член прямо там! Ее киска начала сокращаться, когда он вдалбливался в нее, пока девушка не взорвалась в экстазе.
Грим почувствовал, как ее лоно сжалось вокруг него. С каждым толчком он терял частичку себя; ничто никогда не чувствовалось так хорошо, как она, будучи частью его самого, а он — ее частью. В то время как Лиза забилась в удовольствии, он, потеряв последний контроль, одним заключительным толчком похоронил себя так глубоко внутри, что не знал, как будет жить дальше без его Лизы.
Держа ее в объятиях, Грим перевернулся на спину, не жалея нарушить соединение их тел. Как он мог не знать, что может существовать нечто подобное? Он не слышал ни одного рассказа об этом от других самцов. Может, он единственный, кто познал это? Или это просто его Лиза?
Лиза не знала, как это случилось. Она уснула с девочками, а проснулась, когда Грим ублажал ее. Вчера был самый запутанный день в ее жизни, и только тогда, когда она думала, что нашла утешение в руках Грима, он причинил ей боль. Сделает ли он это снова?
— Лиза? — он почувствовал ее растущее напряжение.
— Когда придет инструктор? — ей нужно было сосредоточиться на том, что действительно имело значение, — ее девочки.
— Скоро.
— Мне нужно принять душ… очиститься… до того, как дети проснутся, — разделяя их тела, она начала вставать с кровати, но его рука остановила ее.
— Как я сделал тебе больно? — спросил он, его глаза были полны сожаления.
— Ты не сделал мне больно, Грим, — успокоила она его, но заставить себя посмотреть ему в глаза не смогла.
— У меня есть… я не хочу, чтобы… Лиза… — Грим нежно, но твердо приподнял ее лицо за подбородок, пока их глаза не встретились. — Я знаю, что я не был бы твоим первый выбором…
— Грим… — инстинктивно она хотела утешить его и поэтому протянула руку, чтобы прикоснуться к его щеке, но он дернулся в сторону, и она позволила той упасть. — Мне нужно подготовиться, — выскользнув из его объятий, Лиза взяла свою сумку и оставила его одного.
Грим упал назад на постель, когда дверь закрылась. Он сделал это снова! Причинил ей боль. Как? Он удовлетворил ее, он знает, что она кончила дважды и потом еще раз, и это чувствовалось удивительно, но все равно Лиза отдалилась от него. Почему?
Поднявшись, он направился вслед за ней, а затем вспомнил про малышек. Рыча, он схватил штаны с пола и, надев их, пошел за ответами.
Девушка стояла под теплым потоком воды, а мысли Лизы блуждали. Что она собиралась делать? Как могла убедиться, что ее девочки выживут в этом странном мире, когда она не знала, выживет ли сама? Ничто не имело смысла. Каждый раз, когда она думала, что они с Гримом становятся ближе, что-то случалось, и он вновь отвергал ее. Может быть, ей действительно нужен этот инструктор?
Махнув рукой, чтобы остановить льющуюся воду, она вышла из душа и замерла. Грим молча наблюдал за ней, держа в руках полотенце. Неуверенно Лиза протянула руку, чтобы взять его.
— Спасибо, — она быстро прикрыла себя.
— Скажи мне, что я сделал не так? — он наблюдал, как она скрыла свое соблазнительное тело от него, а затем другим полотенцем стала сушить свои красивые, длинные волосы.
— Как только инструктор завершит обучающую программу, я уверена, что все пойму и прекращу делать ошибки.
— Ошибки не твои, малышка, — он встал рядом и протянул руку, чтобы погладить ее щеку.
— Мамочка? — Грим повернулся и увидел, что малышка по имени Микки стояла позади него. Обойдя его, Лиза опустилась на колени, не обращая внимания на холодный пол.
— Доброе утро, малышка, — Лиза притянула ее к себе, целуя в макушку, как будто не видела дочку в течение недели. Истинная радость в ее голосе взывала к Гриму, что заставило его сожалеть, чтобы его мать не делала то же самое. — Ты хорошо спала?
— Угу, — пробормотала девочка из-за ее плеча, пока смотрела на Грима. — Я хочу кушать.
— Что ей нужно? — спросил Грим, обнаружив, что разочарован невозможностью общаться со своим потомством.
— Она голодна.
— Я закажу еды.
— Спасибо, Грим.
— Спасибо, Грим, — повторила Микки, подражая своей матери, и вместо того, чтобы уйти, Грим осознал, что стоит на коленях рядом с Лизой, став ближе к Микки.
— Всегда пожалуйста, моя Микки.
— Что он сказал, мамочка? — она выжидающе посмотрела на Лизу.
— Он сказал: «Всегда пожалуйста», — Лиза была удивлена его собственническим чувством по отношению к Микки. — Почему бы тебе не пойти и не разбудить сестру, пока я оденусь?
— Хорошо, мамочка, — к счастью, Микки ускакала прочь.
Лукен замер при виде трех самок, которые ели за столом Грима. Он не был информирован о том, что потомство представляли собой самки. Если бы он знал, то никогда бы не отказался от этой женщины, чтобы обладать тремя самками… он был бы еще более могущественным, чем его манно (прим. отец)! Его манно… Лукен съежился… он будет разгневан тем, что Лукен упустил эту возможность. Они настолько близки к тому, чтобы отдалить Грима от Люды. Они собрали поддержку других мощных лордов, обещая, что те выберут самок, привезенных с Земли, первыми. Плохо, что Грим соединился с одной, но это может быть исправлено. Надо лишь продолжать утверждать, что Грим непригоден, и самка соединится с другим, оставив Грима с потомством, что не пойдет на пользу его позиции. Лукен наслаждался бы этой мыслью, но теперь потомство, с которым он останется, — самки, и это делает Грима слишком могущественным, чтобы свергнуть его… но все же… у него есть шанс исправить это.
Его пристальный взгляд заставил молодых самок придвинуться ближе к своей матери, чувствуя угрозу.
— Девочки, — Лиза встала, загородив своих детей от Лукена. Ей не нравилось, как он смотрел на них. — Берите свои сумки и пройдите в другую комнату, чтобы одеться, и оставайтесь там, пока я не приду за вами.
— Да, мам, — малышки быстро убежали.
— Ваше Величество, я был проинформирован, что вам требуется инструктор, — Лукен говорил через силу, в то время как его глаза продолжали смотреть на дверь, через которую исчезли девочки.
Грим внимательно смотрел на Лукена, видя его интерес к своим самкам. Лукен был первым мужским потомством Бертос Гуттузо, очень мощного и амбициозного лорда, который управляет Этрурианской областью на Торниане. У него также была самка, которая оставалась с ним в течение почти пяти лет, родив ему второго самца. Грим знал, Бертос хочет быть Королем Люды. Знал, что он замышлял свергнуть его. Он захочет самок Грима, но не получит их!
— Где ты был, когда Лиза проснулась, Лукен? — жесткий тон Грима притянул взгляд Лукена от двери. — Ты принес ее на Поисковое Судно, это была твоя ответственность — проинструктировать ее. Она могла пораниться снимая его самостоятельно.
— Она не должна была удалять обучатель, — заявил Лукен прямо, отказываясь брать на себя вину за действия самки. Он — младший Лукен Гуттузо, первый мужчина лорда Бертоса.
— Это была твоя задача и честь позаботится об этом! Я спрошу еще раз, младщий Лукен. Где ты был?! — голос Грима становился еще более грубым, в то время как его гнев возрастал.
— Я был в моей комнате отдыха… сир, — Лукен говорил через силу, его глаза сверкали, как и глаза Грима.
— После того, как обучатель начал использоваться, ты должен был остаться, пока программа не была бы завершена.
— Не нужно мне объяснять мои обязанности, сир, — глумился Лукен над ним. — Она не должна была проснуться. Если бы она не спала, я был бы там.
— Ты обвиняешь мою самку? — Грим стал медленно подниматься, и Лукен вдруг понял, как далеко он зашел. Самок никогда не обвиняли, ни за что.
— Нет, сир, никогда, — Лукен пытался заставить себя стоять на месте, пока Грим шел к нему.
— Ты закончишь программу. Она не в состоянии получить доступ к информации, которую обучатель имплантировал, — приказал Грим.
— Да, сир, — Лукен посмотрел жесткими, холодными глазами на Лизу. — Вы должны лечь, — приказал он.
Лиза следила за развитием событий и не могла поверить высокомерию этого мужчины. Да ни за что на свете он не прикоснется к ней или ее девочкам!
— Грим, — она повернулась спиной к Лукену, не понимая, что это — оскорбление. Повернуться спиной к воину означает, что вы не боитесь его. Словно вы думаете, будто он не представляет для вас угрозы. В некоторых случаях, это знак доверия, но не здесь. — Я знаю, что это нужно сделать, но не от него. Должен быть кто-то еще, квалифицированный, кто-то, кто не показал свое полное пренебрежение к моей безопасности, — возмущенное рычание Лукена отчетливо слышалось.
Грим смотрел на свою хрупкую самку, которую Богиня доверила ему, и мгновенно понял.
— Ты обеспокоена тем, что он навредит тебе, — его голос мгновенно смягчился при разговоре с ней.
— Он не относится к исполнению своих обязанностей серьезно. Я не доверю своих девочек кому-то, кто так безответственен.
— Я доставил ее! Я привел ее сюда! Она не имеет права оспаривать мое право руководить ею, — заявил сердито Лукен.
— Молчать, Лукен! Моя Лиза говорит правильно. Ты облажался, не будучи там, чтобы направлять ее, и снова, не признав свое ошибочное мнение ее существования без потомства. Почему она должна теперь доверять тебе? Почему я должен доверять тебе? — Лукен окрасился в отвратительный оттенок оранжевого цвета, который Лиза приняла за знак того, как торнианцы краснеют. — Ты пошлешь Каллена, чтобы завершить программу, — приказал Грим.
— Вы не можете это сделать! Я первый самец… — начал было Лукен, но замолчал.
— Я — Король Грим! — взревел Грим, в результате чего Лиза отшатнулась в страхе, когда он двинулся в направлении Лукена, не останавливаясь, пока тот не был прижат к стене. — Ты бросаешь мне вызов, Лукен? — его голос был обманчиво ласков. — Если это так, давай, поторопи свою смерть, — Лиза наблюдала, как Лукен съежился.
— Нет, сир, — прошептал он. Даже когда он съежился, Лиза могла видеть ярость в его глазах.
— Тогда отправь Каллена! — потребовал Грим и, повернувшись спиной к Лукену, пошел обратно к Лизе.
— Да, сир! — Лукен бросился из комнаты.
— Ну, я не приобрела друга сейчас, не так ли? — задала она вопрос, когда стала уходить от него.
— Я сожалею, Лиза, — она слышала печаль в его голосе. — Я должен был предвидеть, что ты бы не доверилась ему, — наблюдая за ее уходом, он хмурился и понимал, что она напугана. Его шрамы стали еще более заметными, когда он понял, что напугал ее.
— Грим? — она не знала, почему на его лице был этот суровый взгляд, но она должна была сообщить ему другие свои заботы, она должна была защитить своих детей.
— Что, моя Лиза? — собственничество, с которым он произнес ее имя, коснулось чего-то глубоко внутри нее. Принадлежать кому-то снова… это было так давно. Стряхнув это чувство, она сконцентрировалась на том, что ей нужно сделать.
— Эта программа обучения одинаковая для всех?
— Да, — он не был уверен, почему она спрашивает, но понял, что у нее были веские причины для этого. — Она была разработана таким образом, что не являющиеся торнианцами могли понимать нас, узнать нашу историю. Она разрабатывалась в течение многих лет. Императрица Ким и вы — первые из ваших видов, для которых использовалась программа.
— Ваши самки, торнианские самки, тоже использовали эту программу?
— Нет, — он непонимающе посмотрел на нее. — Зачем бы им это? Они воспитываются в нашем обществе.
— Тогда я не хочу, чтобы девочки получили полную программу, — она поняла, что запутала его, и пояснила: — Я знаю, что они нуждаются в языковой программе и истории, но в остальном… взаимодействие между мужчинами и женщинами… они могут узнать об этом, когда подрастут, так же, как и все торнианцы.
Грим посмотрел на нее понимающе — она была права, опять. Предоставление маленьким самкам взрослой информации может причинить им большой вред, и он никогда не допустит этого.
— Я понимаю твою озабоченность и согласен с тобой, — он увидел, что шокировал ее. — Я не позволю ничему нанести вред нашим девочкам, моя Лиза. Я поклялся принять и защитить их, и я буду, — он немного улыбнулся. — Даже, если иногда тебе нужно сказать мне, как это сделать.
— Ты на самом деле ничего не знаешь о маленьких девочках, не так ли? — она оценивающе смотрела на него.
— Нет. Я никогда не был около них. Я не знаю ни одного воина, который был, но я готов учиться, особенно, если это радует тебя, — он медленно подошел и встал пред ней. — Я не хотел пугать тебя, моя Лиза. Мой гнев был обращен к Лукену, а не к тебе. Ты никогда не должна бояться меня, ибо я добровольно бы отдал свою жизнь, чем навредил тебе или девочкам, — Лиза смотрела на него растерянно, прежде чем поняла, что он сказал. Каким-то образом она знала, что он был честен.
— Зачем? Почему ты говоришь так? — прошептала она. Ей нужно было понять.
— Ты действительно не имеешь ни малейшего представления о том, что сделала, не так ли? — его заявление заставило ее ожесточиться.
— Я научусь.
— Я тоже должен узнать много чего, моя Лиза. Ты — не торнианка, — он увидел, как она напряглась еще больше. — Я удивлен, как это радует меня, — он продолжил внимательно следить за ней. — Ты отличаешься в лучшем смысле, — он медленно протянул руку, чтобы погладить ее по щеке. — Ты настолько хрупкая, твоя кожа настолько мягкая, и ты до сих пор позволяешь мне касаться тебя. Кажется, тебе это даже нравится, — истинное недоумение заполнило его глаза. — Твое потомство… ты заботишься о них, защищаешь их, даже если это означает рисковать собой. Это не так, как у наших самок…
— Чего ты хочешь от меня? — прошептала она, наблюдая, как его глаза темнеют.
— Я хочу все. Все, что я даже не знал, что было возможно. Можешь ли ты понять это, моя Лиза? Я сделаю все, что нужно, чтобы сделать тебя счастливой, чтобы ты никогда не захотела покинуть меня. Я не переживу, если потеряю единственное истинное счастье, которое было в моей жизни.
Лиза смотрела на него в шоке. Она не ожидала такого заявления от него, по крайней мере, чего-то вроде этого.
— Грим… — он положил палец на ее губы, заставляя замолчать.
— Ты дала мне больше удовольствия, чем любой воин имеет право ожидать. Ты моя, Лиза, и я не отдам тебя. Ты открыла мне мир, дала маленьких девочек, и я не отдам их, не из-за того, что они представляют, а потому, что они являются частью тебя, — стук в дверь остановил ее от ответа.
— Это, должен быть, Каллен, — Грим прошел несколько шагов, но она его остановила.
— Тогда ты позаботишься об этом? О программе? Ты убедишься, что нет ничего вредного в ней?
— Ты бы доверила мне кодировку обучателя для них? — он не мог скрыть свое удивление.
— Я не стала бы доверять девочек никому другому, — Лиза видела, как эмоции отображались на лице Грима, прежде чем он кивнул.
— Я лично буду программировать обучатель для них, моя Лиза, девочкам не причинят никакого вреда. Позови их, пока я сообщу Каллену, — кивнув, она направилась в спальню.
— Вы звали меня, сир? — Каллен зашел в комнату.
— Да, Каллен, — Грим подождал, пока Лиза не вышла из комнаты, прежде чем продолжить. — Лиза должна завершить программу обучения и проинструктироваться, чтобы получить к нему доступ.
— Лукен…
— Неприемлем, — прервал его Грим. — Для Лизы и для меня. Ты будешь инструктировать ее и наших девочек.
— Девочек? — Каллен непонимающе нахмурился.
— Это слово на Земле обозначает молодых самок, — сообщил ему Грим.
— Для меня это большая честь, сир, инструктировать ваших самок…
— Она моя Королева, Каллен, — исправил его Грим.
— Ваша Королева… — Каллен не мог скрыть свой шок.
— Да, — Грим сделал паузу, когда Лиза вернулась, ведя за собой девочек.
— У меня есть просьба, если ты думаешь, что это необходимо, — она посмотрела на Грима.
— Что это, моя Лиза? — Каллен был поражен мягкости голоса своего Короля.
— Я хотела бы, чтобы дети смотрели, как сперва я закончу программу. Это поможет им понять, что происходит, и успокоит их страх, — Грим посмотрел на Каллена.
— Есть ли у тебя ее обучатель? — спросил он у Каллена, ожидая пока тот передаст устройство ему.
— Осталось только десять минут до конца программы, не было достаточного времени, чтобы послать глубокие волны, когда вы удалили его, — Каллен ободряюще улыбнулся Лизе. — Молодые самки не должны быть напуганы процессом.
Слушая Каллена, Грим понял, насколько близко он был к тому, чтобы никогда не узнать эту удивительную женщину. Он потерял бы ее и девочек.
— Еще одно: в программе обучения девочек будет только язык и история, я лично позабочусь об их обучателе.
— Мой Король?
— Лиза хочет, чтобы они узнали все остальное, также как торнианские молодые самки, я с ней согласен.
— Это имеет смысл, мой Король, — Каллен понимающе кивнул.
— Малышки, это Каллен. Он принес нам еду прошлой ночью, помните? — Каллен видел, что молодые самки рассматривали его, особенно самая маленькая.
— Это Карли, — Лиза указала на самку постарше. — А это Мики, — она улыбнулась на очевидное увлечение Мики Калленом. — Вы должны простить ее, Каллен, любимый цвет Мики — синий, и вы очень…
— Синий, — закончил он за нее.
Улыбаясь, он опустился на колени, медленно протягивая руку и переворачивая ладонь так, чтобы Мики могла увидеть светло-синий цвет на другой стороне. Глаза маленькой самки засверкали от радости. Через некоторое время Лиза отвела их к дивану.
— Хорошо девочки, вот как это происходит. Вы знаете, как я уже говорила, в ближайшее время вы будете понимать Грима, как я? — они кивнули, и она продолжила. — Ну, вот для чего здесь Каллен. Он собирается поставить эти специальные «очки» на ваши глаза, они называются обучатель, — она показала им устройство. — И я собираюсь пойти в первой.
— Но мамочка, ты уже понимаешь Грима, — сказала Карли, глядя на нее в замешательстве.
— Я понимаю, малышка, но я была так взволнована, чтобы прийти и забрать тебя и Мики, что не закончила программу, так что я собираюсь закончить ее сейчас, и вы двое сможете увидеть, как это произойдет.
— Тебе будет больно, мам? — дрожащий голос Мики заставил обоих мужчин напрячься.
— Нет, малышка, это не будет больно, я тебе покажу, — Лиза кинула на Каллена острый взгляд, затем легла на диван. — Почему бы вам не пойти и не постоять с Гримом? — взглянув последний раз на дочерей, она сделала глубокий вдох и позволила Каллену установить на глаза обучатель.
Грим следил за своей самкой, пораженный ее храбростью. Она имела полное право отказаться от использования обучателя, бороться с ними, обвинять… но не стала, она делала это для своих детей.
Легкое прикосновение к его ноге заставило Грима посмотреть вниз, и он увидел, как Мики сжалась рядом с ним. Ее глаза были приклеены к своей матери, в то время как она искала комфорта и уверенности у него. Он осторожно положил большую руку на ее крошечную спину. Когда она обернула свои маленькие ручки вокруг его бедра, он был поражен; немного позже Карли сделала то же самое.
Он посмотрел вниз на каштановые головки и понял, что они доверяли ему, из-за Лизы. Они доверились, ища защиты и спокойствия у него, Грим думал и не мог найти что-то, что он сделал, чтобы заслужить их доверие, и все же они доверились ему. Также как и Лиза. Он посмотрел на нее, все еще лежащей на диване, пока Каллен мягко говорил ей инструкции, Грим знал, что он сделает все возможное, чтобы не разочаровать их.
Лиза могла поклясться что, обучатель сработал правильно на этот раз, когда Каллен аккуратно удалил программу.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, внимательно наблюдая за ней. Осторожно присев, взглядом она сразу же нашла девочек. Увидев их, обхвативших ноги Грима, она замерла.
— Моя Королева? — пока Грим не нахмурился, Лиза не поняла, что Каллен обращался к ней.
— Хорошо, в прошлый раз я действительно чувствовала головокружение, — кивнув, Каллен продолжил следить за ней.
— Это произошло потому, что он был рано удален. Вы знаете функцию сераи?
— Да, они нужны для того, чтобы вы, ребята, трахались, — сказала Лиза тихо и посмотрела раздраженным взглядом на Каллена. Мысль о том, что сераи прикасаются к Гриму, злила ее. Ее не волновало, кто они.
— Простите? — Каллен не понял ее ответа.
— Они одушевленные существа, сделанные из песков Креета, — Лиза тяжело вздохнула. — Они имитируют торнианских самок, чтобы мужчины могли достичь сексуального освобождения, так как настоящих самок очень мало.
— Правильно, — Каллен кивнул с облегчением.
— Они делают довольно паршивую работу, если вы спросите меня, — продолжила Лиза.
— Что? — щеки Каллена стали темно-синими.
— Я только что смутила вас, Каллен? — Лиза не могла удержаться, изумившись, что этот большой воин стеснялся говорить о сексе.
— Я… — он перевел взгляд на Грима, ища помощи, но увидел, что и тот боролся с улыбкой.
— Поверьте мне, Каллен, они могут вам помочь, если вы будите с торнианской женщиной, но если вы заинтересованы в человеке с Земли, тогда то, чему они учили вас в значительной степени бесполезно, — поднявшись, она дала ему последний совет. — И если честно, ваши женщины действительно облажались, — Лиза направилась к Гриму. — Так, дети, вы готовы?
— Да! — взволнованно ответили обе девочки. Грим поднял бровь, но она просто пожала плечами, невинно улыбаясь ему.
— Вы хотите сделать это одновременно? — Каллен вопросительно посмотрел на нее.
— Да, так они будут более расслабленными, — кивнула она.
— Я не принес второе устройство, — он посмотрел на Грима.
— Возьми второй комплект и возвращайся. Я хочу, чтобы это было сделано, — приказал Грим. Он хотел быть способным говорить с его девочками, слушать их.
— Я все еще должен обработать программу, — предупредил Каллен.
— Я обработаю к тому времени, как ты вернешься.
— Да, сир.
Малышки лежали на диване, доверчиво переводя взгляд от матери к Каллену.
— Кто первый? — спросила Лиза.
— Я самая старшая и хочу быть первой, — сказала Карли, и Лиза улыбнулась — ее маленький воин, она всегда шла первая, защищая свою сестру. Кивнув, Лиза дала разрешение Каллену. Через несколько минут он установил обучатель сначала на Карли, затем другой экземпляр на Мики.
Тридцать минут спустя Карли сидела, глядя на маму в замешательстве.
— Ты в порядке, малышка? — испугавшись, Лиза упала на колени рядом с дочерью.
— А ты знала, что Грим является братом Императора, мамочка? — прошептала она, давая им знать, что программа работала.
— Да, детка, я знаю это.
Карли удивленно посмотрела на Грима.
— А что делает Император?
Грим запрокинул голову и засмеялся, полностью расслабившись, Лиза улыбнулась в ответ, в то время как Кален выглядел удивленным. Король никогда не смеялся!
— Я сам задавался этим вопросом много раз, Карли. Когда ты спросишь его, я хочу быть там.
— Хорошо. Ой! Я понимаю тебя! — малышка захлопала в ладоши, выглядя взволнованной.
— Да, можешь, — Карли посмотрела на Каллена.
— Просыпайся, Мики, — позвала она сестру. — Я хочу убедиться, что она тоже может говорить с Гримом.
— Просто ей нужно немного больше времени, малышка, — Лиза взяла ее за руку и потянула за собой, зная, что Карли собиралась спорить. — Давай, Карли, давай дадим Каллену немного пространства. Мики проснется в ближайшее время.
— Обещаешь, мамочка? — она озабоченно оглянулась через плечо.
— Обещаю.
— Мамочка… — через несколько минут тоненький голосок Мики позвал ее.
— Я здесь, малышка, — Каллен отошел в сторону, позволяя Лизе занять его место.
— Мамочка, знаешь, а Грим — Король, — Лиза улыбнулась. Ее дочери были очарованы Гримом, так же как и она.
— Да, детка, я знала это, — Мики неуверенно посмотрела на Грима, а потом прошептала маме на ухо. Борясь со смехом, Лиза посмотрела на нее сверху вниз. — Почему бы тебе не спросить у него?
— Что ты хочешь знать, малышка? — спросил Грим, наслаждаясь искрой в глазах Лизы.
— Ты был когда-то лягушкой? — Лиза засмеялась над потрясенным выражением лица Грима.
— Лягушка превратилась в принца, Мики, а не в Короля, — наставительно сообщила Карли своей младшей сестре.
— Какая разница? — возразила Микки, и настала очередь Карли выглядеть смущенной.
— Принц — это сын Короля, — рассказала им Лиза, заканчивая спор до его начала.
— О… — произнесли девочки в унисон.
Каллен и Грим одновременно находились в замешательстве и были очарованы разговором самок. Они никогда не видели взаимодействие семьи женщин до этого, по сути, они никогда не знали, что такое семья.
— Что вы скажете Каллену, дети? — спросила Лиза.
— Спасибо, Каллен, — снова вместе произнесли малышки.
— Всегда пожалуйста, — он посмотрел на Грима. — Вы действительно благословлены, мой Король.
— Я думаю, что все мы, Каллен, — скрестив руки, Грим обнаружил, что улыбался.
Остальная часть дня быстро прошла в разговорах с девочками, они сравнивали их новые знания, и Грим терпеливо отвечал на их бесконечные вопросы. Он был поражен тем, как работал их ум. Они смотрели на вещи иначе, чем торнианцы, или это просто их самки? Он понял, что не хотел уходить, когда пришло время, чтобы скорректировать курс дальнейшего полета. Пообещав вернуться в скором времени, он ушел, закрыв за собой дверь.
— Хорошо девочки, достаточно, — сказала Лиза некоторое время спустя.
— Но мамочка!
— Нет, Карли, пока не попробуешь бокбок (прим. еда по типу бутербродов), ты не можешь сказать, что это лучше, чем бутерброд с желе и арахисовым маслом, и Мики, ты не можешь сказать, что бутерброд с желе и арахисовым маслом лучше, чем бокбок. Теперь пришло время для душа, обе, в душ.
— Да, мам, — сразу же согласились они, но Лиза знала, что они будут продолжать свои споры в душе.
Такова жизнь матери-одиночки. Положив голову на спинку дивана, девушка нахмурилась, это то, кем она была? Мать-одиночка? Но теперь у нее есть Грим! Он согласился с тем, чтобы принять и защитить ее девочек. Теперь Лиза понимала, что сделала его отцом своих детей, или манно, как говорили торнианцы, но что это значило для него? У самок была власть среди торнианцев. Будет ли он заботиться только о том, что они могут сделать для него, какую пользу принесут ему, ведь именно так действовал Питер. Или Грим действительно полюбит их, как своих собственных? И желает только того, что будет лучше для них?
Качая головой, она поняла, что только время покажет.
Вдруг Лиза заметила, что было тихо слишком долго, она быстро направилась в очистительную комнату, чтобы увидеть, какие неприятности ее дочери учудили в этот раз. Стук по входной двери остановил ее. Глядя на дверь, девушка обдумывала, что делать. Она находилась на чужом корабле с детьми, и Грима здесь не было. Он заверил ее, что его каюта была в безопасности, что они все были в безопасности. Тем не менее, Лиза не хотела рисковать, не со своими девочками. Она уже разозлила одного торнианца сегодня. Приняв решение, Лиза проигнорировала стук. Когда дверь внезапно открылась, девушка повернулась, наблюдая в шоке, как трое огромных мужчин заполнили комнату.
— Убирайтесь! — приказала она, изо всех сил стараясь быть пугающей.
— Мы здесь, чтобы забрать вас и ваших молодых самок для более подходящего защитника, — сообщил ей зеленый торнианец.
— Простите? — воскликнула Лиза недоверчиво. — Я выбрала своего защитника! Теперь уходите!
— Вы не были должным образом проинструктированы во время выбора. Вы не можете нести ответственность за это. Подходящий мужчина был выбран для вас и вашего потомства, — зеленый мужчина схватил ее за руку.
— Не трогай меня! — она выдернула руку.
— Не борись со мной, маленькая самка. Вы не захотите, чтобы вам причинили вред.
— Мамочка! — трое мужчин замерли при виде девочек.
— Вернитесь в ванную комнату, девочки! — крикнула им Лиза, закрывая спиной своих детей от незнакомцев. Смело встречая взгляд зеленокожего мужчины, она произнесла: — Я говорю вам в последний раз, а потом я разозлюсь. Убирайтесь! — когда он снова схватил ее, она закричала.
— Грим! — Лиза врезала коленом в пах зеленого ублюдка, и мужчина сразу же согнулся и упал, схватив себя между ног, и отпустил ее. Грохот, который последовал после ее крика, заставил оставшихся самцов замереть. Грим ворвался в комнату с Калленом и Вероном. Ярость на его лице даже Лизу заставила сделать шаг назад.
— Как ты смеешь нападать на моих самок?! — Грим схватил ближайшего, бросая его головой вперед через дверь в дальнюю стену, где он свалился на пол. Прежде чем Грим смог сделать то же самое с другим мужчиной, тот упал на колени, опустив голову.
— Ваше Величество, мы выполняли приказ младшего Лукена.
— Вы думаете, что Лукен может приказывать вам забирать мою Королеву? Мое потомство? — Грим наклонился, его голос звучал смертоносно, если бы это было возможно, мужчина на коленях побелел бы.
— Сир… — торнианец начал дрожать.
— Вон, пока ты все еще дышишь!
Грим перешагнул через мужчину, который лежал, согнувшись, после того, как Лиза ударила его, и приблизился к ней.
— Ты пострадала? — его стальные глаза пробежались по ней, останавливаясь на красной царапине на ее руке.
— Нет, — прошептала она, осторожно наблюдая за ним.
— Мамочка… — испуганные голоса заставили Лизу быстро повернуться.
— Я сказала вам, чтобы вы вернулись внутрь! Грим все уладит, — пробормотала она, уводя девочек снова в очищающую комнату.
Грим присел, глядя на самца, который держался за свои яйца.
— Ты тронул мою Королеву, — его голос был способен заморозить даже лед.
— Она не была должным образом проинформирована, — хрипел тот. — Она имеет право выбрать пригодного мужчину, того, кто сможет должным образом защитить ее и ее потомство.
— Она защищает себя, и у нее неплохо получается, ты так не думаешь, Корин? Может быть, моя Королева должна обучить тебя? — Лиза легко услышала гордость в голосе Грима. — Зачем ты хотел забрать ее для Лукена? — когда мужчина не ответил достаточно быстро, Грим с рыком схватил его за шею, перекрывая воздух. Отбиваясь, Корин, казалось, понял, кто действительно является самым лучшим воином. Грим отпустил его, прежде чем тот потерял бы сознание.
— Зачем? — зарычал Грим.
— Для того чтобы она и ее потомство могли быть правильно проинструктированы! — задыхался Корин.
— Правильно проинструктированы… — повторил Грим и побледнел от мысли, что Лукен бы добился этого.
— Да, Лукен считает, что вы испортили программирование, влияющие на выбор самки, чтобы вы не потеряли свою позицию в качестве Короля Люды.
— Верон, — Грим встал. — Корин заплатит за нападение на мою Королеву.
— Сир? — Верон был потрясен, как и Корин.
— Он ворвался в защищенную каюту, намереваясь украсть мою Королеву и потомство. Он тронул ее, навредил ей, и он заплатит.
— Он утверждает, что выполнял приказы младшего Лукена, сир. Наследника его Величества, — напомнил ему Верон.
— Если Лукен признает это, тогда я буду рассматривать меньшую оплату, — понимающий взгляд в глазах Корина показал, что он знал, что Лукен никогда не признается. Нанести вред женщине — это смертный приговор для торнианского мужчины.
— Заставь его заплатить, капитан!
— Да, Король Грим, — Верон поклонился, прежде чем потянуть Корина с пола, вытаскивая его из комнаты.
— Каллен.
— Да, мой Король.
— Я хочу подробный отчет с того момента, как Лиза была доставлена на борт, до тех самых пор пока я не забрал ее и не вернулся за нашим потомством. Включите все визуальные эффекты и материалы. Вложите копию неотредактированной записи командного центра.
— Будет сделано, сир, — глаза Каллена были серьезны, когда он смотрел на Грима. — Это прямая атака против вас, мой Король.
— Да. Мне нужно знать, что еще Лукен планирует, Каллен.
— Да, мой Король, — Каллен заколебался.
— Что-то еще? — потребовал Грим.
— Вы действительно думаете, что Лукен навредил бы ей? Если бы он закончил программу?
— Да, — челюсть Грима сжалась при этой мысли.
— Я достану, что вам нужно, чтобы защитить ваших женщин, мой Король, — поклонившись, он быстро ушел.
— Мамочка, что там происходит? — страх в глазах Мики разрывал сердце Лизы. Она всегда старалась быть честной со своими девочками, это было необходимо из-за болезни Марка. Тем не менее, они просто дети. Они буквально вошли в чужой мир, и если она хочет, чтобы они были в безопасности, есть вещи, которые они должны знать.
— Есть некоторые мужчины, которые не хотят, чтобы мы остались с Гримом. Они думают, что он причинит нам вред.
— Но он не будет делать этого, мамочка! — сила убежденности Мики удивила Лизу.
— Нет, малышка, он бы не стал, — согласилась она.
— Тогда почему? — потребовала Карли.
— Из-за того, как он выглядит, малышка. Есть торнианцы, которые считают, что из-за его шрамов он не должен иметь семью, что он не может защитить их.
— Но это глупо, мам. Он остановил дядю Питера. Он остановил этих людей, — нахмурилась Карли.
— Да, детка, я не говорю, что они были правы, я говорю, что они думают, будто правы.
— Могут ли они забрать нас от Грима, мамочка? — две пары родных глаз, наполненные страхом, уставились на Лизу.
— Нет, малышки, Грим защитит нас, — стоя на коленях, она прижала их и молилась, чтобы это была правда. — Теперь вы двое должны готовиться ко сну, так что заканчивайте тут, а я пойду, посмотрю, сколько осталось до ужина.
— Да, мамочка.