Хочу все знать!

ЦЫПОЧКА

В два часа ночи жилец многонаселенной квартиры, аккуратный плательщик за коммунальные услуги, Нестор Иванович Бордюров вылез из постели. Не зажигая света, он проделал хорошо известный ему путь. Почти у цели Бордюров ударился о какой-то мягкий предмет и стал на ощупь огибать его. Предмет был массивным и краями упирался в стены. Нестор Иванович попытался перелезть через препятствие, но безуспешно: оно оказалось высоким и гладким.

Обескураженный Бордюров включил свет, взглянул на то, что нарушило распорядок его жизни, и закричал скорее от ужаса, нежели о- полученного удовольствия. На крик начали сбегаться соседи. Их лица, как и принято в необычных ситуациях вытягивались от удивления.

В коридоре, уткнувшись мордой в персональный электросчетчик жильца Негина, стояла лошадь.

Сначала у всех создалось впечатление, будто она снимает показания со счетчика. Но лошадь принюхалась к электропроводке и принялась жевать ее.

— Брысь, брысь, брысь! — отчаянно закричал на нее владелец счетчика и бросился с веником в руках защищать свое недвижимое имущество.

Лошадь покосилась на Негина и исчезла в его комнате.

— Пусть каждый ущипнет близстоящего соседа, — сказал Бордюров. — Не снится ли нам кошмарный сон?

И он ущипнул домашнюю хозяйку Милу, находящуюся с ним в натянутых отношениях.

Мила, несмотря на поздний час, нашла в себе силы охарактеризовать Бордюрова с некоторых сторон.

— Нет, это не кошмарный сон, — внимательно выслушав ее, сказал Бордюров. — Это самая натуральная явь. Лошадь живая. И принадлежит, вероятнее всего, Негнным. Недаром она паслась у негинской электропроводки и удалилась в их комнату.

— Зачем нам в условиях коммунальной квартиры лошадь? — занервничал Негин.

— А мало ли зачем? — сказал Бордюров. — Чтобы ездить по местам общего пользования, транспортировать блюда из кухни в комнату, совершать лесные прогулки. Небось, и седло припасли?

Бордюров заглянул в негинскую комнату в надежде обнаружить там седло. Соседи последовали его примеру. Седла нигде не было. Лошадь доедала фикус и постукивала правым копытом по серванту.

— Кыш, проклятая! — заголосил Негин. — Кыш, говорю тебе!

Лошадь вздрогнула и хвостом смахнула со стола хрустальную вазу.

— Все видели? — со слезами в голосе спросил Негин. — Если лошадь моя, отчего же она допускает нелогичные действия: жрет мой фикус, разбивает мой хрусталь, корежит мой сервант?

— Не стой же как истукан! — возмутилась поведением мужа Алевтина Юрьевна Негина. — Посторонняя лошадь лягает твою обстановку, а ты спокойно рассуждаешь. Гони ее в шею!

— Не спеши, Алевтина, — сказал Негин, — дай лошади сожрать второй фикус. Тогда соседи убедятся, какая она моя. Мне общественное мнение дороже фикуса.

— В самом деле, чье животное? — спросила домашняя хозяйка Мила. — Не могло же оно само проникнуть в квартиру.

— Не могло, — подтвердил Бордюров. — Кто-то ему оказал содействие. И сделано это, по-моему, с коварным умыслом.

— А именно? — срывающимся от волнения голосом полюбопытствовала домашняя хозяйка Мила.

— Охотно поясню, — сказал Бордюров. — Нас захотели обокрасть. Лошадь служит отвлекающим обстоятельством. Возможно, пока мы глазеем на нее, наши комнаты очищают от нажитых честным трудом ценностей.

Все жильцы, кроме Негиных, бросились в комнаты. Минут через десять они снова собрались в коридоре. Ценности лежали и стояли на своих местах. Только домашняя хозяйка Мила пожаловалась на пропажу бигуди. Но их сразу обнаружили у нее на голове.

— Не исключена и противоположная гипотеза, — подумав, сказал Бордюров. — Нас хотят не обокрасть, а уличить в воровстве. Ночью в квартире обнаружена неизвестная лошадь. Ясное дело, мы обязаны сообщить в милицию. О чем спросят нас милиционеры? Они в первую очередь поинтересуются, где мы взяли лошадь.

— Скажем: на ярмарке в Лужниках, — в замешательстве понес околесицу Негин.

— Нас вы не впутывайте, — отозвалась домашняя хозяйка /Аила, — Сзади отвечайте За свою кобылу.

— Она такая же моя, как ваша, — обиделся Негин.

Лошадь высунула голову из ногинской двери, словно прислушиваясь к разговору.

— Цып-цып-цып, — с притворной нежностью позвал ее Бордюров.

Лошадь откликнулась на зов Бордюрова и направилась в его комнату. Бордюров схватил ее за хвост и потянул назад.

— Тпру, тпру| —закричал он.

Это не помогло. Лошадь прошла в глубь комнаты и остановилась у раскладушки, на которой спал Ленька, племянник Бордюрова. Она осторожно лизнула его в щеку. Ленька открыл глаза и при виде лошади ничуть не удивился.

— Цыпочка, не мешай мне спать, — сказал он и потрепал ее гриву.

— Вы знакомы? — выйдя из оцепенения, спросил Бордюров.

— Конечно, — сказал Ленька. — Цыпочка из конноспортивной школы. Я занимаюсь там верховой ездой.

— Злоупотребление служебным транспортом, — констатировала домашняя хозяйка Мила.

— Не злоупотребление, — возразил Ленька. — Мы с Цыпочкой задержались на прогулке. Вернулись, а на конюшне замок. Жалко было оставлять ее одну на улице.

— Если уж ты приводишь домой лошадь, — вскипел издерганный ночным происшествием Негин, — изволь не ставить ее у чужого счетчика!

— Хорошо, — сквозь сон пробормотал Ленька. — В следующий раз учту.