Глава девятая

– Где мои деньги, Боб? – прошептала я, бросая пахучие шарики в ванну Айви.

Дженкс вчера послал свой выводок в ближайший парк добыть еды для рыбы. Красавица-рыбка заглотала корм с поверхности, и я смыла с рук запах рыбьего жира. С пальцев капала кода, и я посмотрела на идеально сложенные розовые полотенца Айви. После минутного колебания вытерла руки одним из них и положила его так, чтобы не было видно.

Еще минуту я пыталась уложить волосы под кожаную кепку, потом вышла в кухню, топая ботинками. Взглянула на часы над раковиной. Нервничая, подошла к холодильнику, открыла его, уставилась в пустоту. Куда, к чертям, подевался Гленн?

– Рэйчел, – произнесла Айви, не отрываясь от компьютера, – перестань. У меня от тебя голова болит.

Я захлопнула холодильник и присела на стол.

– Он сказал, что будет здесь в час.

– Значит, он опаздывает, – сказала она, придерживая пальцем строку на экране компьютера, чтобы записать какой-то адрес. – На час? – воскликнула я. – Ни хрена себе. За это время я бы успела смотаться в ФВБ и обратно.

Айви перещелкнула страницу.

– Если он не приедет, я тебе одолжу на автобус. Я отвернулась к окну, выходящему в сад.

– Я его не для этого жду, – сказала я, хоть это и было неправдой.

– Ну да, как же. – Она так быстро щелкнула кнопкой авторучки, что та почти загудела. – Пока ждешь, могла бы нам завтрак приготовить. Я купила вафли для тостера.

– Это да, – ответила я, чувствуя некоторую вину. Моей обязанностью были не завтраки, а ужины, но раз мы вчера ели не дома, я чувствовала неисполненный долг. Договор был такой, что Айви покупает продукты, если я готовлю ужин. Изначально мы так договорились, чтобы я не нарвалась на убийц в магазине и не создала нового значения фразе «уберите в проходе». Но сейчас Айви просто не хотела готовить, а передоговариваться отказывалась. Ну и ладно. При нынешнем положении дел у меня не хватило бы на банку ветчины к концу недели. Кстати, квартплату надо внести до воскресенья.

Я открыла дверцу морозилки и вытащила полупустую пачку мороженого – за ней лежали замороженные вафли. Пачка звонко стукнула по столу. Ням-ням. Айви посмотрела на меня, приподняв брови, пока я старалась раскрыть размокшую коробку.

– Кстааати, – протянула она, когда язычок для открывания оторвался, и я красными ногтями оторвала всю крышку. – Когда за рыбкой придут?

Я глянула на Мистера Рыбу, плавающего в коньячном бокале на подоконнике.

– За той, что в моей ванне? – уточнила она.

– А! – воскликнула я, краснея. – Ты знаешь…

– Рэйчел, Рэйчел! – сказала она наставительно. – Я же тебе говорила, и сколько раз: деньги надо брать вперед. До работы.

Злясь на нее за то, что она права, я сунула две вафли в тостер и ткнула их вниз. Они выскочили, я нажала снова.

– Я тут не виновата, – сказала я. – Эта дурацкая рыба вообще не пропадала, и никто не побеспокоился мне сказать. По к понедельнику деньги на квартплату будут. Обещаю.

– Вносить надо в воскресенье. Раздался далекий стук во входную дверь.

– Это Гленн! – сказала я и быстро вышла, пока Айви ничего больше не сказала. Стуча каблуками, я прошла по коридору в пустую алтарную часть.

– Заходи, Гленн, – крикнула я, и голос эхом отразился от высокого потолка.

Дверь не открылась, и я толкнула ее, тут же замерев от удивления: – Ник!

– Привет, привет! – ответил он, неловко изогнув тощую высокую фигуру в поклоне. На лице у него застыл вопрос, а брови высоко поднялись. Отбросив с глаз черные, на зависть прямые пряди, он спросил: – А кто такой Гленн?

У меня углы рта чуть дернулись в улыбке при этом намеке на ревность.

– Сын Эддена.

Ник ошеломленно застыл, и я улыбнулась, беря его за руку и втаскивая внутрь.

– Он детектив в ФВБ, мы вместе работаем.

– А-а…

Накал эмоций за одним этим словом стоил целого года свиданий.

Ник протиснулся мимо меня, шурша кроссовками по деревянному полу. Синяя клетчатая рубашка была заправлена в джинсы. Я его перехватила прежде, чем он направился в алтарь и потащила в темный вестибюль. Кожа у него на шее почти светилась в сумерках, красиво загорелая и такая гладкая, что пальцы прямо рвались потрогать его за плечи.

– А где мой поцелуй? – спросила я жалобно.

Тревожный взгляд его глаз исчез. Улыбнувшись криво, он длинными пальцами обхватил меня за талию.

– Прости, – сказал он. – Ты меня как-то встревожила.

– Вот как. И о чем же ты беспокоился? – Н-ну… – Он оглядел меня с головы до ног и обратно. – Много о чем.

Глаза у него в сумерках были почти черные. Он притянул меня ближе, обоняние заполнил запах заплесневелых книг и новой электроники. Я наклонила голову навстречу его губам, и теплое чувство стало возникать внутри. Вот именно. Вот так я и люблю начинать день.

Узковатый в плечах и несколько тощий, Ник не вполне подходил под образ рыцаря на белом коне. Но именно он спас мне жизнь, привязав напавшего на меня демона, и навел меня на мысль, что мозговитый мужчина бывает сексуален не менее мускулистого. Эта мысль еще укрепилась, когда в первый раз Ник галантно спросил, может ли он поцеловать меня, а потом оставил задыхающейся и приятно пораженной, услышав «да».

Говоря, что он не был горой мышц, я совсем не хотела сказать, что Ник – слабак. Худощавое его тело было на удивление сильным, как я выяснила, когда мы с ним боролись за последнюю ложку чанки-манки, и я разбила лампу Айви. Он был спортивен, как бывают спортивны худые, и всегда держался наравне со мной, если мне удавалось уговорить его отвезти меня в зоопарк поутру, когда туда пускают только бегунов. Тамошние холмы дают икроножным мышцам убийственную нагрузку.

Но самой соблазнительной чертой Ника было то, что за этой спокойно-ленивой наружностью скрывался невероятно быстрый, почти пугающий ум. Мысли у него далеко опережали мои, уводя в такие места, куда бы я и не подумала заглянуть. Угроза вызывала быстрые решительные действия почти без оглядки на будущие последствия. И не боялся он ничего – вот этим я восхищалась, и это меня тревожило. Он был человек, использующий магию, ему следовало бояться. Много чего бояться. А он не боялся.

А самое главное, думала я, прижимаясь к нему, ему глубоко плевать, что я – не человек.

Мягкие губы прильнули к моим приятно-знакомым ощущением. Даже рудиментарная борода не мешала нашему поцелую. Я сплела руки у него на талии и притянула к себе с намеком. Потеряв равновесие, мы пошатнулись назад, и я налетела спиной на стену. Поцелуй прервался – его губы изогнулись и улыбке от моего нетерпения.

– Ты испорченная, порочная ведьма, – шепнул он. – Ты ведь и сама это знаешь? Я приехал привезти тебе билеты, а ты сразу меня грузишь.

Пряди его тихим шепотом струились у меня под пальцами.

– Вот как? Так ты же должен на это отреагировать?

– Так и сделаю. – Он слегка отпустил меня. – Но тебе придется подождать. – Его рука восхитительно легко погладила меня сзади, и он отступил. – Новые духи?

Утратив игривое настроение, я отвернулась.

– Да.

Духи с запахом корицы я выбросила сегодня утром. Айви даже слова не сказала, когда наш мусорный ящик заблагоухал духами по тридцать баксов за унцию. Этот запах меня подвел, и у меня духу не хватит снова его испытывать.

– Рэйчел…

Это было начало уже привычного спора, и я выпрямилась. Из-за необычных обстоятельств Ник воспитывался в Низинах, и он больше знал о вампирах и запахах, запускающих их инстинкты, чем я.

– Я не съеду, – сказала я.

– Но может, ты просто…

Он замялся. Руки с длинными пальцами пианиста резко дергались, выказывая его недовольство при виде моих решительно сжатых челюстей.

– У нас все в порядке. Я очень осторожна.

Чувствуя свою вину, что не рассказала ему, как она прижала меня к кухонной стене, я опустила глаза.

– Да, так вот… – Он вздохнул, потом изогнулся, залезая в задний карман. – Пусть у тебя будет. Я теряю все, что больше недели лежит без движения.

– Тогда напомни мне, чтобы я двигалась, – сострила я в попытке поднять настроение, беря у него билеты и глядя на номера мест. – Третий ряд – фантастика! Уж не знаю, как ты это сделал, Ник. Он блеснул довольной улыбкой – едва заметная хитринка мелькнула в глазах. Никогда он мне не расскажет, как он этого добился. Ник мог достать все на свете, а если чего не мог, то знал кого-то, кто может. У меня было такое чувство, что его враждебная настороженность к властям как-то с этим связана. Вопреки себе самой я находила этот еще неисследованный аспект Ника невероятно интересным. И пока я не узнаю точно…

– Кофе хочешь? – спросила я, сунув билеты в карман. Ник глянул мне за спину, в пустой алтарь.

– Айви еще здесь?

Я не сказала ничего, и он понял по моему молчанию.

– Она к тебе очень хорошо относится, – соврала я.

– Ты знаешь, спасибо, сейчас не буду. – Он двинулся к двери. Ник с Айви никак не ладили, и я понятия не имела, почему. – Я сейчас на обеде, надо вернуться на работу.

Разочарование меня слегка ссутулило.

– Понимаю.

Ник работал полный день в музее при Эдемском парке, очищая находки – когда не подрабатывал в университетской библиотеке, помогая составлять каталоги и переносить наиболее важные тома в более надежные места. Меня забавляла мысль, что именно наш взлом шкафа с древними книгами в университете спровоцировал переезд. Наверняка Ник взялся за эту работу, чтобы иметь возможность «одолжить» именно те тома, которые администрация пыталась охранять. До конца месяца ему пахать на двух работах, и я знала, что он уже устал.

Он повернулся уходить, и у меня возникла мысль.

– Ник, мой самый большой котел для зелий еще у тебя? Мы в нем делали чили три недели назад, когда глядели у Ника все подряд фильмы про Грязного Гарри, и я его так и не забрала.

Он остановился, уже взявшись за дверную ручку:

– Он тебе нужен?

– Эдден меня заставляет заниматься лей-линиями, – сказала я, умолчав, что работаю по убийствам охотника за ведьмами. Это можно будет сказать и потом – не хочу я портить поцелуй ссорой. – Мне нужен фамилиар, а то эта ведьма меня выбросит. А значит, нужен большой котел для зелий.

– А… – Он помолчал, и я подумала, не догадался ли он и так, в чем дело. – Да, конечно, – медленно сказал он. – Сегодня вечером – устроит?

Я кивнула.

– О'кей, тогда до вечера.

– Спасибо, Ник. Пока!

Довольная, что вырвала у него обещание сегодня со мной увидеться, я тычком распахнула дверь – и остановилась на половине, когда послышался возмущенный мужской голос. Выглянув, я увидела Гленна, жонглирующего тремя пакетами фаст-фуда и подносом с напитками.

– Гленн, привет! – Я протянула руку за напитками. – Наконец-то. Заходи давай. Это Ник, мой бойфренд. Ник, это детектив Гленн.

Ник, мой бойфренд. А что, мне нравится, как звучит. Переложив все пакеты в левую руку, Гленн протянул правую.

– Рад познакомиться, – сказал он, не переступая порог. Одет он был в отглаженный серый костюм, рядом с которым повседневная одежда Ника казалась неопрятной. Я приподняла брови, заметив, что Ник не сразу протянул руку детективу. И я точно знала, что это из-за значка ФВБ. Немое дело. Не мое дело.

– И я рад, – сказал Ник и повернулся ко мне. – Я тогда, гм, вечером загляну, Рэйчел?

– О'кей, пока.

Даже я сама услышала в своем голосе печаль покинутой, и Ник помялся с ноги на ногу, потом наклонился и чмокнул меня в угол рта. Скорее чтобы подтвердить статус бойфренда, а не чтобы показать мне свою привязанность… да ладно, без разницы.

Бесшумно ступая кроссовками, Ник спустился к своему проржавевшему от соли пикапу у тротуара. Глядя на его сгорбленные плечи и скованную походку, я встревожилась. Гленн тоже смотрел ему вслед, но на лице его выражалось в основном любопытство. – Заходи, – повторила я, глядя на пакеты с едой и шире открывая дверь.

Гленн снял темные очки, сунул их во внутренний карман пиджака. Атлетически сложенный, с аккуратно подстриженной бородкой, выглядел он как сотрудник секретной службы доповоротной эпохи.

– Это Ник Спарагмос? – спросил он, когда Ник отъехал. – Тот, что был крысой?

Тон его меня покоробил – будто превратиться в крысу или в норку чем-то безнравственно. Поставив руку на бедро, я слишком наклонила поднос, чуть не уронив с него лед и газировку. Явно папочка рассказал Гленну больше, чем тот показывал.

– Ты опоздал.

– Я заезжал за ленчем для всех, – ответил он сухо. – Не возражаете, если я войду?

Я отступила, и он перешагнул порог. Подцепил дверь ногой, чтобы ее за собой закрыть. В резко наступивших в вестибюле сумерках разнесся запах жареной еды.

– Какой симпатичный прикид, – сказал он. – И долго пришлось его рисовать?

Оскорбившись, я оглядела кожаные штаны, заправленную в них красную шелковую блузку. Одеваться в кожу до заката – это меня волновало, пока Айви меня не успокоила, что высококачественная кожа поднимает мой внешний вид от категории «ведьма – белое отребье» в категорию «ведьма – средний класс». Она знала, конечно, что говорит, но я все равно несколько осталась в этом вопросе чувствительна.

– Это моя рабочая одежда, – отрезала я. – Спасает от ссадин, если вдруг придется бежать, споткнуться и полететь по мостовой. Тебя она смущает?

Заменив ответ ни к чему не обязывающим хмыканьем, он пошел за мной в кухню. Айви подняла голову от карты, молча оглядев пакеты с бургерами и банки с газировкой.

– Ну-ну, – протянула она. – Я вижу, после пиццы ты выжил. Все равно могу попросить Пискари тебя укусить, если ты хочешь.

У Гленна лицо сразу будто закрылось на щеколду, а мне ото подняло настроение. Он горлом издал какой-то неприятный звук, а я пошла убрать замороженные вафли, увидев, что тостер не включен в сеть.

– Ты вчера вечером так пиццу уплетал, – напомнила я. – Ну признай, что тебе понравилось.

– Я ее ел, чтобы остаться в живых. – Он резко шагнул к столу, подтянул к себе пакеты. Забавно было видеть, как высокий чернокожий мужчина в дорогом костюме и с наплечной кобурой разворачивает бумажные упаковки фаст-фуда. – А придя домой, целых два часа подряд поклонялся фаянсовому богу, – добавил он, и мы с Айви весело переглянулись.

Отодвинув работу, Айви взяла самый толстый бургер и самый полный пакет жареной картошки. Я плюхнулась на стул рядом с Тленном. Он отодвинулся к краю стола, даже не делая вид, что это случайно.

– Спасибо за завтрак, – сказала я, проглатывая ломтик картошки и с шелестом бумаги разворачивая бургер.

Он нерешительно задумался. Облик подтянутого офицера ФВБ дал трещину, когда Гленн расстегнул нижнюю пуговицу пиджака и сел.

– Это за счет ФВБ. На самом деле здесь и мой завтрак. Я попал домой уже перед самым восходом. Длинный у вас получается рабочий день.

Сочувствие в его голосе расслабило мои плечи еще на одно деление.

– На самом деле нет. Он просто начинается на шесть часов позже твоего.

К картошке мне захотелось кетчупу, и я встала и подошла к холодильнику. Нерешительно потянулась за красной бутылкой. Айви перехватила мой взгляд, и когда я показала на бутылку, пожала плечами. Ну да… Он вторгается в наш быт. Он вчера ел пиццу. Так чего нам с Айви страдать, щадя его чувства?

Приняв это решение, я вытащила кетчуп и смело хлопнула его на стол. К моему большому разочарованию, Гленн даже не обратил внимания. – Значит, – сказала Айви, протягивая руку через стол и беря кетчуп, – сегодня ты опекаешь Рэйчел? Не пробуй возить ее на автобусах, они при виде ее не останавливаются.

Он поднял глаза, вздрогнул, увидев, как она украшает свой бургер красным соусом.

– Ага… – Он заморгал, явно потеряв мысль. Его взгляд не отрывался от кетчупа. – Да, я хотел ей показать, что у нас уже есть по этим убийствам.

Мне пришла в голову неожиданная мысль, и я дернула уголком рта в улыбке.

– Айви, – попросила я, – передай мне свернувшуюся кровь.

Не моргнув глазом, она подвинула мне через стол бутылку. Гленн застыл.

– Бог ты мой! – выдохнул он, и лицо у него замерло. Айви прыснула, я рассмеялась.

– Остынь, Гленн, – сказала я, намазывая кетчупом картошку, и хитро на него глянула, откинувшись на стуле. – Это кетчуп.

– Кетчуп! – Он подтянул бумажный лист с едой поближе к себе. – Вы с ума сошли?

– Почти то же самое, что ты ночью уплетал, – сказала Айви.

Я подвинула к нему бутылку:

– Попробуй, не умрешь.

Его глаза обратились на красную бутылку. Он затряс головой, шея его напряглась, он подвинул еду еще ближе.

– Нет.

– Да брось, Гленн, – ворковала я. – Не будь хлюпиком. Насчет крови я пошутила.

Что толку держать в хозяйстве человека, если его не поддразнивать?

Он остался мрачным, поглощая бургер так, будто это была обязанность, а не приятное занятие. Может, без кетчупа так оно и есть.

– Послушай, – убедительно начала я, придвигаясь к нему поближе и поворачивая бутылку. – Тут написано, что там есть. – Томаты, кукурузный сироп, уксус, соль… – я запнулась и нахмурилась. – Айви, а ты знаешь, что в кетчуп кладут лук и чеснок?

Она кивнула, стирая каплю кетчупа в углу рта. Гленн заинтересовался, наклонился прочесть мелкий шрифт над моим свеженакрашенным ногтем.

– А что такое? – спросил он. – Чем лук и чеснок нехороши?.. – тут до него дошло, и он с понимающим видом отодвинулся. – А, чеснок.

– Не будь дураком. – Я поставила бутылку на стол. – В чесноке и луке много серы. Как в яйцах. У меня от них мигрени.

– М-м-м… – Гленн с самодовольным видом взял бутылку кетчупа двумя пальцами и стал читать этикетку. – А натуральные вкусовые добавки – это что?

– Лучше тебе не знать, – ответила Айви, театрально понижая голос.

Гленн поспешно поставил бутылку. Я не смогла не фыркнуть.

Послышался звук мотоцикла, и Айви поспешно встала.

– Это за мной, – сказала она, сворачивая салфетку и отталкивая недоеденный пакет картошки на середину стола.

Она выпрямилась, худощавое тело потянулось к потолку. Гленн оглядел ее внимательно и отвернулся.

Мы с Айви встретились взглядами. Похоже было на мотоцикл Киста. Интересно, связано ли это как-то с прошлой ночью. Увидев мое внимание, Айви потянулась за сумочкой.

– Гленн, спасибо за завтрак. Рэйчел, пока, – бросила она и выпорхнула прочь.

Расслабив плечи, Гленн посмотрел на часы на стене и вернулся к еде. Я выскребала картошкой остатки кетчупа, когда с улицы донесся решительный голос Айви:

– Да ну тебя в Поворот, Кист! Я сяду за руль.

Я улыбнулась, когда взревел мотор и улица опустела.

Покончив с едой, я свернула салфетку и встала. Гленн еще не доел, и я, убирая со стола, кетчуп оставила. Уголком глаза я видела, как он его рассматривает.

– С бургерами тоже хорошо, – сказала я, присев возле кухонного стола и доставая книгу заклинаний. Раздался звук скользящего по столу пластика. Обернувшись с книгой в руке, я увидела, что он отпихнул от себя бутылку. В глаза мне он не смотрел.

– Ты не против, если я кое-что посмотрю перед тем, как мы выйдем? – спросила я, открывая книгу на указателе.

– Не против.

Его голос снова зазвучал холодом, и я решила, что это из-за книги. Вздохнув, я склонилась над выцветшими буквами.

– Я хочу соорудить чары, чтобы «Хаулеры» передумали насчет мне не платить, – сказала я, решив, что ему легче будет, если он будет знать, что я делаю. – Так что надо бы купить кое-что, чего у меня в саду не хватает, раз уж я все равно выхожу. Ты не против заехать еще в одно место?

– Не против.

Холода стало едва заметно, но меньше, и я это сочла хорошим признаком. Он шумно перемешивал лед соломинкой, и я нарочно подвинулась ближе, чтобы ему было видно.

– Смотри, – сказала я, показывая на расплывающийся печатный текст. – Я была права. Чтобы их мячи летели не в ту сторону, мне нужны бесконтактные чары.

Для земной колдуньи вроде меня бесконтактное – это нужна волшебная палочка. Я никогда раньше таких не делала, но от списка ингредиентов у меня глаза на лоб полезли. Все у меня есть, кроме спор папоротника – и волшебной палочки.

Интересно, сколько стоит планка красного дерева?

– А зачем вы это делаете?

В голосе его прозвучал намек на враждебность, и я, моргая, закрыла книгу, отложила ее с неприятным чувством. Потом повернулась к нему, спиной к кухонному столу.

– Колдую? Потому что это – моя работа. И я никому не причиню вреда. По крайней мере, колдовством.

Гленн отставил свою большую чашку, разжал темные пальцы, убрал руку. Помолчал, потом сказал нерешительно:

– Я не о том. Как вы можете жить вот с такой соседкой? Готовой взорваться без предупреждения?

– А-а, это… – Я потянулась за банкой. – Ты просто застал ее в неудачный день. Еще она не любит твоего отца… Ну и на тебе сорвалась.

К тому же ты, мудак, сам напросился. Я допила чашку и отставила ее.

– Готов? – спросила я, беря со стула пальто и сумку. Гленн встал, оправил на себе костюм, убрал после себя мусор под раковину.

– Она чего-то хочет, – сказал он. – И каждый раз, когда она на вас смотрит, она глядит виновато. Намеренно или нет, но она в вас когда-нибудь вцепится, и она это знает.

Я оглядела его с головы до ног оскорбленным и высокомерным взглядом.

– Она на меня не охотится.

Стараясь сдержать гнев в узде, я быстро вышла в коридор. Гленн через секунду оказался рядом со мной; твердые подошвы его туфель гулко стучали по полу.

– Вы мне хотите сказать, что вчера она первый раз на вас напала?

Я открыла рот, чувствуя, как мои резкие шаги отдаются в позвоночнике. Очень много раз было «чуть не», пока я поняла, что включает ее кнопки – и научилась этого не делать.

Гленн ничего не сказал, услышав в молчании ответ.

– Послушайте, – сказал он, когда мы вошли в алтарь, – может, я вчера ночью выглядел всего лишь как тупой челове-чишка, но я смотрел. Пискари вас зачаровал проще, чем свечку задуть. А она вас от него оторвала, просто позвав по имени. Это не может быть нормально. И он назвал вас ее зверушкой. Это так и есть? На мой взгляд, очень похоже.

– Я не ее зверушка, – ответила я. – И она это знает. А Пискари пусть себе думает, что хочет.

Натянув пальто, я вышла из нашей церкви и устремилась вниз по ступеням. Машина Гленна была заперта, и я рванула на себя ручку – без толку, естественно. Разозленная, я ждала, пока он отопрет.

– И это совершенно не твое дело, – добавила я.

Детектив ФВБ молча открыл свою дверь, остановился и посмотрел на меня поверх машины. Надел темные очки, пряча глаза.

– Вы правы. Это не мое дело. Дверь щелкнула, отпираясь, и я села, хлопнув дверцей так, что машина затряслась. Гленн аккуратно сел за руль и закрыл дверцу.

– Вот именно, что не твое дело, – пробурчала я в изолированности салона. – Ты ее слышал, Айви сказала, что я не ее тень. Она не врала.

– Я слышал и другое. Пискари сказал, что если она не возьмет вас под свою власть, возьмет он.

Прилив уже реального страха окатил меня – ненужный и нежеланный.

– Я – ее друг, – с нажимом сказала я. – Все, что ей нужно – это друг, который не жаждет ее крови. Тебе это не приходило в голову?

– То есть ручная зверушка, Рэйчел? – тихо спросил он, включая мотор.

Я ничего не сказала, постукивая пальцами по подлокотнику. Я не зверушка у Айви. И даже Пискари не заставит Айви меня в нее превратить.

Загрузка...