Хоук и Узник Азкабана

Глава 13. "Нас будто бы прибило мешком из-за угла, но я верю, придет день, и рассеется мгла…." 23 ноября 2020, 19:11

— Ты не охренел часом, милорд? — поинтересовался Флинт у Нотта, который сидел за собственным столом у шахматного набора.

— В каком смысле? — моргнул Нотт, выплывая из собственных мыслей.

— Ночуешь на работе — пожурил напарника Дюрам, прищурившись. — С женой проблемы, что ли?

— Почему? — удивился Нотт, потянувшись и наколдовав воды в чайник. Сейчас вдруг накатила усталость, и он решил её компенсировать крепким чаем. Одни сутки без сна не так критично, как испортить себе репутацию и уснуть на работе. — Она занята, я занят. Мы уже дня три как по-нормальному не разговаривали даже.

— А это не дело, господа — отозвался вошедший Вуд, кинув Флинту пакет с бутербродами. — Жена на то и жена, чтобы дома с тобой время проводить. Иначе смысл был жениться?

— И то правда — согласился Флинт, уже распаковав один из бутербродов и жуя его. — Ну это ты потом исправишь. Почему на работе ночевал-то?

— Да я….. Задумался — дернул плечом Магнус. — И увлекся немного.

— Делись — безапелляционно потребовал Вуд. Уничтожающий бутерброды Флинт согласно кивнул.

— Да я вот думал. С этими поисками…. - чайник закипел, и Нотт начал планомерно заваривать себе напиток, неотрывно глядя на густой горячий пар — У меня все больше ощущение, что мы впустую за собственной тенью гоняемся. Ну или ищем пятый угол там, где его нет. Не верится мне, что Беллс просто сбежала бы и затаилась где-то за границей. Да и Сириус не той натуры совершенно. И вообще думать надо по-хорошему совершенно не об этом. — лорд Нотт поджал губы и отпил горячий чай.

— Считаешь, надо все пересмотреть? — одним могучим движением проглотив всё, что жевал, задумчиво спросил Флинт. — Ну, вот допустим….. - взмахом палочки он наколдовал ещё одну доску, Вуд взял мел и подошел к ней, приготовившись чертить схему. — С чего все началось?

— С комиссии по проверке условий жизни в Азкабане. — не задумываясь, ответил Нотт. — Куда входил ты, Фадж, его жаба-заместитель и колдомедики. Можешь припомнить что-то необычное? Подумай.

Флинт тяжело нахмурился, жестко сжав челюсть. Воспоминание об Азкабане не было особенно приятным, но необходимым для дела. Нотт задумчиво кивнул застывшей в проеме и наблюдающей за мозговым штурмом Джессике, а Вуд начертил первый блок, обозначив его датой и словом "проверка".

— Необычное…. Спросил, мать твою, как будто в Азкабане что-то обычное бывает. — тяжело выдохнул Флинт. — Не знаю я. Мозги у меня не под это заточены, я не смотрю как ты, мозголом.

— Плохо. — цыкнул Нотт. — Тогда придется тебя читать. Мне не дает что-то покоя, как будто мы что-то упустили, вот и тыкаемся, как слепые щенки бестолку.

— Может, я лучше Омут Памяти принесу? — предложила Голдштейн. — Так будет быстрее. И мы вместе подумаем.

— Вот это прекрасная мысль! — одобрил Флинт. Легиллименция обычно сопровождалась сеансом жуткой головной боли. Ради дела потерпеть было можно, но если есть возможность избежать неудобств, то почему нет?

Вуд освободил свой стол, и уже через несколько минут Голдштейн осторожно поставила на него каменную чашу. Флинт подошел к артефакту, рассматривая покрытые рунами и узорами края.

— Слышишь, мозголом, давай тогда уж ты сам воспоминания вытащишь. У тебя точнее выйдет, только скажи, на чем сосредоточиться.

— На визите в Азкабан. Полностью от начала до конца, составляющие и детали можешь не убирать — скомандовал Нотт, поднося палочку к виску напарника. Глаза Флинта на некоторое время остекленели, и он моргнул. Магнус осторожно вытащил длинную серебряную нить воспоминаний и поместил её в чашу. Содержимое завертелось, покрывшись неестественно голубым светом, чуть позже там появилось изображение темного берега и острого шпиля Азкабана.

— Смотрим вместе? — уточнил Нотт. Остальные кивнули, и он безмолвно коснулся палочкой чаши. Изображение увеличилось, заполняя пространство на манер голограммы. Голдштейн взмахом палочки закрыла дверь и присела на край стула, сама не зная, чего ожидать. Нотт и Вуд одинаково помрачнели.

Это было…. Тяжело. Тяжело было даже просто смотреть, не то что находиться. Теперь она понимала, почему Флинт и Нотт всегда возвращались оттуда такими. Не приведи Мерлин, её близких друзей кто-то поместил в подобное бы место, и из года в год ей бы приходилось видеть, во что они превращаются. Джессика была эмоциональным человеком. И вряд ли бы выдержала подобное испытание.

Беллс, о которой она столько слышала от напарников, производила двоякое впечатление. Безумная и чем-то притягательная, сильная. Поверить в то, что она могла запытать Лонгботтомов можно было запросто, а вот в то, что она это сделала безо всякой причины….. Джессика тряхнула головой, решив подумать над этим попозже. И не зря. Сириус Блэк очень выделялся из общей картины. Позже, когда они досмотрели это воспоминание целиком, она ещё около десятка раз прокручивала этот фрагмент, пытаясь понять, что же ей так не нравится.

Нотт молчал, положив лоб на сцепленные в замок руки. Флинт деликатно старался ему не мешать, тоже что-то взвешивая, Вуд не выдержал первым.

— Что ты там высматриваешь? Меня скоро от смеха Блэка начнет тошнить.

— Это ты в реальности его рожи не видел — кисло отозвался Флинт.

— Я просто не могу понять. Вам не кажется, что для Азкабана он слишком…. — Голдштейн нервно прикусила губу. — Нормальный, что ли? Я не знаю, как это объяснить. С ним что-то точно не то, в отличие от остальных.

— С Блэком по жизни было что-то не то — буркнул безрадостно в собственный стол Нотт и поднял голову. — Но его состояние почему-то определенно лучше, чем у всех остальных. Не припомню я заключенных, которые там бы сидели с таким скучающим видом, чтобы попросить у министра газету.

— Кстати о газете…. - нахмурился Вуд — Схожу-ка я в архив и возьму копии того выпуска. А ещё лучше и тиражей за месяц-два перед побегом. Может, что выудим.

— Сходи, дело хорошее — задумчиво кивнул Флинт. — А я пожалуй с тобой пройдусь, мне на ходу лучше думается. Вернемся, ещё раз обмозгуем.

Дверь за напарниками закрылась, и Джессика с Ноттом остались вдвоем. Голдштейн ещё раз перемотала воспоминание, на момент когда Блэк как раз просил газету. И тут её взгляд зацепил ещё одну деталь, стоило руке Блэка попасть под освещение факелов.

— Метка! — поразилась она. Нотт рывком поднял голову, а Джессика взволнованно пояснила — У него её нет.

— Да, у него её нет. — эхом повторил Нотт и через несколько минут добавил — Не было никогда. И это ещё один аргумент в пользу того, что бежали они не вместе. Беллс не стала бы с ним возиться.

— Но при этом Сириуса Блэка считают правой рукой Темного Лорда. — задумчиво протянула Джессика.

— А что тебя удивляет? — усталым тоном поинтересовался Нотт. — Министерство искало того, на кого можно будет повесить всех собак. Тогда вообще вокруг был страшный бардак и паранойя, многих арестовали без особенного обоснования. Очень уж властям не хотелось повторения истории с Геллертом Гриндельвальдом. А нынешний министр вообще на аресте Блэка получил неплохой старт к политической карьере. Поэтому и нервничает больше всех, давит на Пророк, создавая иллюзию бурной деятельности. Хотя на самом деле, Блэк в воду канул, как сбежал.

— Но если они сбежали не вдвоем, то тогда как? — вздохнула Голдштейн, благодарно кивнув и взяв протянутую заботливым Ноттом чашку с кофе и шоколадный батончик. — Я имею ввиду даже не столько способ побега, сколько мотив. Допустим, мотив Блэка найдется в газетах. А Беллатриса? Не похожа она на женщину, которая сбежала бы только ради свободы. Азкабан, конечно, совсем не курорт, но всё же….

— Знаю — досадливо нахмурился Нотт. — В том, что мы нихрена не знаем и есть вся загвоздка. Я могу понять, почему она сбежала. Но вот зачем? Беллс по своей природе не способна сидеть тихо. Ну месяц самый максимум, что она позволит себе затаиться. А в остальном…. Ничерта не понимаю — покачал головой слизеринец, сделав большой глоток чая. В отдел влетел бумажный самолетик из тетрадного листа: записка от Джефферсона. Голдштейн подавилась шоколадом. — Что? — насторожился Нотт, отставляя чашку.

— Блэк проник в Хогвартс — округлив глаза, прочитала записку вслух Джессика. Минуту они переглянулись, осознавая сказанное, потом бегом рванули в кабинет к начальству. Сейчас даже был важен не мотив, а последствия. В Хогвартсе были дети. Их дети. А ещё на территории Хогвартса были дементоры….

Люпину было паршиво. Он паршиво себя чувствовал из-за прошедшего полнолуния, сходил с ума от различных запахов и вообще с трудом удерживался от того, чтобы не отгородиться от мира. Созванный педагогический совет тоже добавлял нервозности, но не придти он не мог. Подумать только! Сириус проник в замок! И слухи, которые ходили о Блэке по школе совсем не прибавляли ему очков в глазах Ремуса. Конечно, есть вероятность, что в Азкабане друг здорово повредился рассудком, но если это так, то все они в большой опасности.

Остальные профессора выглядели не менее встревоженными. Снейп и вовсе прожигал его внимательным взглядом. Оборотень на всякий случай перевел взгляд в чашку с чаем. Ликантропия, конечно, защищала его от ментального сканирования, но перестраховаться никогда не вредило. Разобраться в своем эмоциональном состоянии он тоже мог с трудом. По правде говоря, Люпин справедливо опасался, что и сам может тронуться рассудком, если что-нибудь не придумает. Не далее, как пару часов назад ему показалось, что он чувствует в коридоре запах Питера Петтигрю! Это уж совсем привет из прошлого и не лезет абсолютно ни в какие рамки. Стоит, пожалуй, взять отпуск и привести голову в порядок.

Естественно из обсуждения школьных дел он довольно быстро выпал. Внутри его разрывали противоречия. Все эти запахи, слухи и прочее…. Все это было совершенно невыносимо, а поделиться мыслями было не с кем. Ремус посмотрел на серьезного Дамблдора, который сейчас говорил, что будет присутствовать на матче по квиддичу, и просит всех остальных профессоров поддержать учеников. Нет, этого человека нагружать своими проблемами он не может. Тот и так много сделал для него, будет несправедливо взваливать на директора ещё и это. Когда все начали расходиться, Люпин протиснулся сквозь толпу и неловко кашлянул.

— Ты что-то хотел, мальчик мой? — доброжелательно спросил Дамблдор, жестом попросив Снейпа остаться. Зельевар раздраженно сверкнул глазами, но промолчал.

— Да я хотел попросить у вас дать мне отпуск до следующего семестра. Все эти события и полнолуние…. - путано объяснил Люпин и смущенно улыбнулся.

— Не хочешь ли ты что-нибудь рассказать мне? — поинтересовался директор, внимательно глядя на него из-под очков половинок.

— Если бы я только мог, директор — с сожалением вздохнул гриффиндорец. Дамблдор ободряюще пожал ему плечо с явным сочувствием.

— Что ж, моя дверь всегда открыта, пожалуйста, помни об этом. Когда ты отдохнешь и немного придешь в себя, то мы можем поговорить. А занятия…. - директор задумался.

— Я мог бы провести некоторые из них — внезапно откликнулся Снейп, о котором оба успели уже позабыть. Люпин и директор посмотрели на зельевара с совершенно одинаковым удивлением.

— Ты уверен, Северус? — уточнил Дамблдор. Зельевар кивнул. — Что ж, на том и решим. Очень хорошо, что мы все поддерживаем друг друга. Доброго вечера, джентльмены.

— Северус…. - обратился к зельевару Люпин, когда директор ушел.

— Оставь свои сопли при себе, Люпин — процедил Снейп. — Я это все делаю отнюдь не ради тебя. — с этими словами зельевар резко развернулся взметнув мантию и вышел из учительской. Растерянный Люпин остался стоять, а затем вздохнул и направился к своему кабинету. Нужно было собрать вещи, чтобы наведаться домой и по-настоящему привести в порядок голову. Пожалуй, так действительно будет лучше всего….

Нотт нервно ежился, крепко сжимая под столом запястье младшего брата. Флинт окинул взглядом стол, немного нахмурившись и сдержанно кивнул. За окнами большого зала бушевала буря, и откровенно говоря, слизеринцы были рады, что им не придется играть в такую погоду. Затянутое тучами небо тоже не способствовало спортивному настроению, так что и райвенкловцы, и хаффлпафцы нервничали примерно одинаково.

— Сейчас я даже рад, что моя рука в таком состоянии — нервно усмехнулся Малфой, когда после очередного завывания ветра мимо окна явственно пролетел кусок обломанной ветви и сверкнула молния. — Не хотелось бы играть в такую погоду.

— Как с языка снял. — буркнул Нотт, покосившись на Ника, который возил по тарелке овсянку. — Может, проводить тебя до подземелий? Выглядишь дерьмово. — честно сказал он.

— Нет, я хочу на матч! — упрямо надул губы Ник. Теодор закатил глаза, искренне попросив у Мерлина терпения на выкрутасы брата. И ведь мог же быть совершенно невыносим, когда этого не надо! Дафна Гринграсс напротив него флегматично подпиливала ногти, но в брошенном взгляде подруги он легко угадал искреннее сочувствие. Те же трудности иногда любила доставлять и Астория, и учеба на одном факультете снимала в этом случае только часть трудностей. После завтрака ученики высыпали из зала, возбужденно переговариваясь. Краем глаза Теодор заметил нахмурившихся учителей и про себя вздохнул.

Маркус Флинт остановился посреди коридора, сосредоточенно пытаясь что-то припомнить. Когда небольшая остановка уже грозила вызвать затор, староста обогнула третьекурсников и постучала капитана по массивному плечу.

— Есть кто дома? Мы, конечно, не опоздаем, но и погода за пару минут не наладится.

— Да я пытаюсь вспомнить. Заклятье водоотталкивающее. На "Империо" чем-то похоже…. - глубокомысленно выдал Флинт. Кэтрин закатила глаза и дала ему подзатыльник.

— Импервус, балда — фыркнула она. По рядам слизеринцев прокатилась волна смешков, даже Теодор немного улыбнулся. — Хорошая идея, давайте попробуем. Так…. Постройтесь более-менее организованно, господа, если не хотите промокнуть.

Некоторое время слизеринцы потратили на подготовку, но выяснилось, что погода испортилась еще больше. Магия, конечно, подействовала, но они все равно промокли. Взятые кем-то зонты попросту улетели, подхваченные порывами ветра. Несколько старшекурсников, посовещавшись с капитаном и старостой, попытались возвести купол вокруг трибуны, чтобы хоть немного смягчить условия просмотра игры. Филиус Флитвик дал Слизерину баллов за инициативу, а затем подсказал нужную форму заклятья. И совместно с Дамблдором его же и реализовал. Это отличалось от классических водоотталкивающих чар, да и помогло намного эффективнее. Теперь хотя бы игроков, выходящих на поле, было видно. Да и сидеть на сухой скамейке не в пример приятнее. С холодным ветром ничего поделать было нельзя, но и это уже лучше, чем совсем ничего. Фигура Дамблдора на преподавательской трибуне также вызвала воодушевление среди учеников, тот не всегда находил время, чтобы посещать школьные матчи.

Нотт заподозрил, что полугоблин что-то намудрил с чарами, чтобы улучшить видимость и во время игры. Игрокам слизеринец сейчас сочувствовал. Летать на скользкой метле под холодным ветром то ещё удовольствие, а если и дождь при этом бьет в лицо, и за бурей комментатора еле слышно: условия хуже не придумаешь. Как бы там ни было, райвенкловцы первыми открыли счет, выполнив одну из летных фигур орла всей командой над полем. Трибуны взорвались аплодисментами, и игра пошла жестче.

Началось все с того, что Диггори о чем-то пошептался с вратарем, тот сделал знак охотникам, и в следующей атаке развернулась самая настоящая воздушная битва. Седрик и сам не брезговал таранить противника, пока высматривал снитч. Даже умудрился сбить с метлы в грязь Роджера Девиса, который еле успел сгруппироваться. Судья остановила игру, выписала хаффлпавцам нарушение к неудовольствию последних и разочарованию гриффиндорцев. Те по какой-то причине болели сегодня не за орлов, хотя Теодор и подозревал, что ситуация бы изменилась, будь на поле сейчас слизеринцы.

Девис выплюнул грязь, дождался пока его проверят заклятьем и вернулся в игру раздосадованный и белый от злости. Погода продолжала ухудшаться, в небе начали мелькать раскаты молний. Судья, похоже, всерьез думала остановить игру. Хаффлпавцы выровняли счет и теперь начали пытаться наработать преимущество. Райвенкловцы быстро смекнули, что играть честно с ними не собираются, и их тактика стала похожа на классическое "беги-бросай" в баскетболе.

Главным в распасовке выступил Майкл Корнер. Нотт не знал, как райвенкловцы умудрялись кооперироваться друг с другом в такую погоду, но признавал, что сделать упор на скорость с учетом метлы Майкла и его позиции охотника — разумное решение. На острие атаки тот похоже не становился просто из-за отсутствия опыта и желания сыграться с командой. Так или иначе, тактический замысел начал приносить плоды, снова сверкнула молния, и зрители обратили внимание на ловцов.

Те поднимались все выше и выше, должно быть, заметив снитч. Нотт его не видел, как ни напрягал зрение. В конце концов, Диггори не повезло: молния ударила его, и всеобщий любимец школы полетел с метлы вниз. Диггори был, конечно, засранцем, но сейчас Теодор ему посочувствовал. От смерти хаффлпафца спасла только зачарованная квиддичная форма и собственная магия, не иначе. В обычных условиях получив такой удар электрическим током никто не выдержит.

Тем не менее, райвенкловскому ловцу сейчас никто не мешал поймать снитч, чем он и занимался, даже не оглянувшись на своего соперника. Падающего Диггори заклятьем поймала судья и левитировала к стоящей у одной из раздевалок мадам Помфри. Хаффлпафцы, изрядно расстроившись и разозлившись, начали целеустремленно сокращать разрыв, но потом…. Теодор ничего не понял. Поначалу показалось, что кто-то просто выключил звук. Потом стало холоднее. Когда ментальные щиты рухнули, и его захлестнуло чувство паники, слизеринец громко и непечатно выругался. Помогло. Злость приглушила панику на долю секунды, которой оказалось достаточно, чтобы толкнуть Драко локтем в бок и рявкнуть.

— Уходим отсюда! Дементоры близко! — Малфой моргнул, а когда осознал сказанное, побледнел ещё сильней обычного. — Никодемус! Где ты?!

Когда Теодор увидел лежащее под скамейкой в нижних рядах тело брата, ему совсем поплохело. Слизеринцы зашевелились. Флинт и Кэтрин Лестрейндж постарались организовать строй и не допустить паники. Теодор, расталкивая остальных, спустился вниз и протянул дрожащую руку к пульсу брата. Обморок. Всего лишь обморок….. В мир вернулись краски. Взвалив тело младшего на плечо, третьекурсник поспешил занять место в строю сразу за Гойлом. Но они не успели.

Дементоры буквально заполнили все пространство, хотя их фигуры не сразу можно было различить из-за затянувших небо темных туч. А потом внутри у Теодора все будто замерзло. Всплыло самое худшее: безэмоциональное лицо отца и первая пощечина от матери, когда он не удержал дар под контролем и чуть не лишился рассудка. Задыхающийся в собственном одеяле Ник, которому снился кошмар, его бледное до синевы лицо и лихорадочно трясущееся тело. Первое пробуждение у брата дара менталиста, что тот упорно скрывал, Хогвартс, мысли о рождественском ритуале….. В какой-то момент пространство начало плыть, и Нотт покачнулся. Всхлип брата и тяжесть на плече вернула его в реальность. Кажется, преподаватели начали вызывать Патронусы. Кто-то из игроков упал с метлы на землю. Постепенно давление паники уходило, но тут его захлестнул страх. И собственный, и окружающих. Покачиваясь, Теодор начал выбираться из толпы, поудобнее перехватив брата и взяв его на руки. Но даже так, легче не становилось. А каково младшему, даже представлять страшно.

— Блядь! А ну заткнулись на хуй! — рявкнул поверх голов слизеринцев Маркус Флинт. — Нотт, не смей отключаться, иначе я тебя к Моргане матери задушу! Смотри на меня! Смотри на меня, я сказал!

— Умный мальчик. — мрачно похвалил Флинта невесть откуда взявшийся Гиппократ Сметвик. — А теперь уведи всех отсюда. Парень, отдай брата моему помощнику, мы сейчас все вместе перенесемся в клинику.

— А папа? — почему-то спросил Теодор, голос дрогнул и просел, но последнее, о чем он сейчас думал, так это об имидже.

— Здесь твой папа. — успокоил его целитель и разжал руки, передавая бессознательного Ника помощнику. Через минуту вся группа исчезла с негромким щелчком.

Больничное крыло было переполнено. Что неудивительно, ведь многим требовалась помощь для того чтобы справится с последствиями. Того, что дементоры зайдут на территорию школы не ожидал никто, и только от этого эффект после столкновения был сильнее вдвое. Ученики постоянно заходили и выходили из больничного крыла. Между ними сновали целители в лимонных и зеленых мантиях. Тех, кому помощь была оказана, провожали старшие ученики вместе с одним-двумя аврорами. Сначала со Сметвиком прибыла небольшая, уже знакомая группа, которая вела расследование в прошлом году. Потом число авроров значительно возросло, и это было понятно.

Гермиона подозревала, что произойди подобное в маггловском мире, Хогвартс бы довольно быстро закрыли уже после прошлого года. Не говоря уже о тролле на первом курсе и загадочной смерти профессора Квирелла. Сейчас она сидела, пила горячий шоколад и…. Волновалась. Из разговоров целителей она узнала, что Гиппократ Сметвик забрал обоих Ноттов в Мунго — самую большую и престижную больницу в магической Британии. И тут бы перестать беспокоиться, но почему-то не выходило.

С Ноттом они начали общаться недавно, и раньше бы Гермиона не подумала даже, что будет волноваться за какого-то там слизеринца. До второго курса они вообще ей казались какими-то холодными и недостижимыми. А учитывая, как слизеринцы относились по слухам к таким, как она, проверять теории и реальность она не спешила. Встреча с Малфоем желание отбила окончательно. И сейчас она поражалась сама себе: Гермиона Грейнджер справедливо считала себя разумным человеком. А разумный человек не будет судить все общество по одному его представителю, условно. Вздохнув, Гермиона глотком допила остывший шоколад.

— Ну и дичь — буркнул Рон, садясь рядом и ссутулившись. Веснушки на бледном лице сейчас выступали особенно отчетливо.

— Да уж, это было ужасно…. - согласился Невилл, сев с другой стороны. — Ты как, Гермиона?

— Ну, могло ведь быть хуже, да? — неуверенно переглянулась гриффиндорка с друзьями, Невилл тяжело вздохнул, проводя пальцами по пуговице на собственном рукаве.

— Могло. — через какое-то время сказал он. — Да только это не оправдывает директора, если честно.

— В смысле? — вскинулся Рон. — Дамблдор всех нас спас!

— Дамблдор должен был позаботиться о том, чтобы этого вообще не случилось. — неожиданно жестким тоном отозвался Невилл и расправил плечи.

— Ну это же Министерство приказало, чтобы дементоры охраняли школу. — уже менее уверенно проговорил Уизли. Тут за их спинами раздался рассерженный старческий голос.

— А я считаю, мой внук прав, молодые люди. — трое подростков одновременно обернулись. Невилл встал и тут же почтительно поклонился, Августа тем временем продолжила мысль. — Попробовала бы мне какая-нибудь министерская шавка сказать, кто будет стоять на моем пороге, я бы нашла способ поставить наглеца на место. Неслыханно!

— Ребята, знакомьтесь, это моя бабушка — Августа Лонгботтом. Бабушка, это Рон Уизли и Гермиона Грейнджер. Они из моих ближайших друзей, как ты знаешь — подчеркнул Невилл. Что это означало, Гермиона не поняла, но решила уточнить об этом попозже.

— Здравствуйте. — поздоровалась Гермиона. Потом, поколебавшись встала и неумело склонила голову. Рон, глядя на поведение друзей, тоже встал и поздоровался. Поклон, правда, он изобразить даже не пытался, заведомо зная — не выйдет.

— Здравствуйте, я рада встрече. Жаль только, что при таких безрадостных обстоятельствах. Вы все в порядке?

— Обошлось. — просто объяснил Невилл, затем уточнил. — Ты здесь по делам? Я хотел поговорить с тобой, раз уж выдалась такая возможность.

— Если это необходимо — приподняла брови миссис Лонгботтом. Явно удивленная, если Гермионе не показалось. Она ещё не очень хорошо разбиралась во всех этих материях.

— Извините, ребята. — сказал Невилл и вышел следом за бабушкой.

— Чистокровные заморочки — скривился Рон, через какое-то время они вместе с ещё несколькими гриффиндорцами вернулись в башню в сопровождении авроров. В высшей степени странная и пугающая получилась суббота. И не оставляло ощущение, что это только начало.

— Уважаемый…. — Джефферсон прикусил язык. Он снова едва не ругнулся, и к тому же ему страшно захотелось закурить. И это именно тогда, когда он планировал хотя бы начинать бороться с пагубной для здоровья привычкой. — Директор. — в конце концов выкрутился он — Вы действительно не понимаете, почему будет разумнее оставить авроров и колдомедиков в Хогвартсе ради поддержания порядка? Ситуация исключительная.

Директор на это почему-то улыбнулся, что уже начинало потихоньку раздражать. Повода для улыбок Джефферсон не видел ни малейшего, и не только он. Флинт явно сдерживал здоровое желание дать директору по зубам. Вуд мрачно переводил взгляд со своего бывшего директора на текущее начальство и искренне не понимал, откуда вообще вырос спор между обеими сторонами. В глазах Голдштейн легко можно было прочитать холодное бешенство.

— Я понимаю. Но хоть ситуация и исключительная, мы справляемся без посторонней помощи — с приятной улыбкой отозвался Дамблдор. Джефферсон почувствовал, что у него начинает болеть голова.

— Вам очень сильно повезло, что обошлось без несчастных случаев. — попробовал снова по-хорошему оперативник. Судя по тому, что очевидной реакции не последовало — не получилось. Про себя Эл вздохнул и сказал — Что ж. В таком случае я оформлю необходимые бумаги в конгрессе, а пока здесь останется часть моей группы для оказания помощи. Все же, столкновение с дементорами детям вряд ли принесет пользу.

— И кого же вы планируете здесь оставить? — с загадочным блеском в глазах уточнил Дамблдор.

— Всех. — возмутился Вуд. И на обернувшееся к нему начальство набычился. — У нас есть основания, причем без всяких бумажек. Тут наши дети учатся.

— Что ж — кивнул Джефферсон, после чего обернулся к задумчивому Дамблдору. — Бумаги от конгресса я пришлю в самое ближайшее время. А что касается вас, постарайтесь не светиться — ворчливо проинструктировал он своевольных подчиненных. Впрочем, это своеволие зачастую оправдывалось эффективностью, так что он его прощал до определенных границ.

— Не будем, босс. — добродушно-ленивым тоном отозвался Флинт. Только тем, кто его хорошо знал, было понятно, что он на взводе. Эл отрывисто кивнул, развернулся, щелкнув каблуками, и умчался по делам. Предстояло утрясти много скучных бюрократических подробностей, но если подумать, то его людям в любом случае будет сподручнее проводить поиски беглецов в Британии. Так что это станет ещё одним его весомым аргументом на предстоящем совете. Между бывшими учениками и директором воцарилось неловкое молчание.

— Что ж, полагаю, мне стоит организовать для вас гостевые комнаты — лукаво блеснул глазами Дамблдор и по-отечески улыбнулся. — Должно быть, будоражит воспоминания снова вернуться в школу.

— Можно сказать и так, — односложно ответила за всех Голдштейн. — Думаю, мы пока побудем в больничном крыле и дождемся возвращения Нотта.

— И помещения на первом этаже нам вполне подойдут — решил вмешаться Флинт. Вуд молча кивнул: ему по большому счету было все равно, где именно жить. Он и на подземелья бы согласился, чтобы остаться.

— Разумеется, разумеется — покивал директор с благодушной улыбкой. — Я пришлю к вам домовиков, когда закончу. Приятного дня.

Проводив фигуру Дамблдора взглядами, напарники переглянулись между собой и быстро направились в больничное крыло. Голдштейн буквально летела впереди и навернулась бы с лестницы, если бы оба напарника её не поймали под руки. Но слова им были сейчас не нужны: всех четверых объединяло общее беспокойство и злость, только Нотт не захотел ничего дожидаться и сразу отбыл в клинику вслед за сыновьями.

У лорда Нотта было очень скверное настроение. И вполне оправданное желание кого-нибудь придушить. Старший сын сейчас тянул из высокого бокала яблочный компот, то и дело хмурясь, младший посапывал у него под боком, не отпуская свободной руки. Только самоконтроль мешал Магнусу выплеснуть все возможные эмоции и что-нибудь разнести. Теодор отлично чувствовал настроение отца, так что говорить не рисковал.

Супругу Нотт убедил придти позже, заверив, что все узнает и лично проведет расследование. Если понадобится, он сам пойдет в этот чертов конгресс и хоть под Империо заставит их оформить все необходимые бумаги. Несколько раз выдохнув, Магнус отвлекся от этих мыслей и посмотрел прямо в глаза наследнику, отрывисто уточнив:

— Что-нибудь чувствуешь?

— Если вернусь в школу, я оглохну. — с неудовольствием нахмурился Теодор, покосившись на младшего брата. Магнус хмуро кивнул. Он и сам прекрасно видел, что ментальные щиты сына в лучшем случае можно назвать хлипкими, а если честно, то и вообще никакими. Проверять Ника таким же образом он пока опасался, дар только начинал выстраиваться, и уже сейчас он был намного серьезнее, чем у старшего брата. Что для семьи было хорошо, но грозило большими неприятностями в будущем. В том числе и трудностями с поисками пары. Поди попробуй найти девушку, которая будет способна выдержать ментальное давление со стороны супруга такого уровня. Магнусу повезло найти жену за океаном, возможно и для сыновей придется искать схожий выход из ситуации.

— Я поговорю с целителем.

— Говори, парень, не тяни мантикору за яйца. — мрачно посоветовал вошедший Сметвик, окинув своих младших подопечных долгим взглядом. — Ну?

— Переживу — мрачно буркнул Теодор, погладив завозившегося младшего по голове. — А вот ему нужно будет больше, чем несколько дней.

— Не храбрись, не гриффиндорец. Целителю можно и нужно жаловаться — наставительным тоном заметил Сметвик. — Я так понимаю, забрать их хочешь?

— Да. — бесцветным тоном подтвердил Магнус. Потом без паузы добавил. — Я убью Дамблдора.

— Давай после обеда? — поморщился целитель, замеряя пульс и температуру спящего пациента. — У меня тоже найдется к нему пару вопросов, если уж на то пошло.

Теодор напряженно слушал разговоры старших, делая вид, что очень увлечен опустошением своего бокала. Но его с головой выдавал немигающий взгляд и идеально прямая спина. Ник пошевелился и открыл глаза, констатировав:

— Дядя. Папа.

— Ну, раз нас узнал, значит, пойдешь на поправку. — мрачно пошутил целитель и протянул ему конфету в цветастой обертке. — Ешь. Потом домой переместитесь. А я вечером ещё загляну.

— Как домой? А учиться? — испугался младший сын. — Ты заберешь нас из Хогвартса? — требовательно обернулся он к отцу, сорвав обертку и откусив конфету. От избытка эмоций он чуть не прикусил собственные пальцы. Старший брат откровенно закатил глаза и пихнул его локтем.

— А вы согласитесь? — с усталой язвительностью уточнил Магнус. Ему сейчас было тяжело сдерживать даже раздражение.

— Нет. — хором отозвались сыновья, Гиппократ невесело хохотнул.

— Понял? Хрен тебе. Так что не торопись убивать Альбуса, школе пока пригодится директор. А вы…. - обратился он к пациентам, выуживая из кармана мантии огромную плитку шоколада. — Ешьте и сидите тихо. Мне надо с вашим отцом переговорить.

— А дядя тоже любит сладости. — задумчиво констатировал Ник. Гиппократ остановился у входа в палату, обернувшись.

— И откуда ты это взял?

— Потому что у тебя их полные карманы. — невозмутимо отозвался Никодемус. Гиппократ ухмыльнулся.

— Просто пациенты почему-то предпочитают благодарить меня именно ассортиментом "Сладкого Королевства". Сколько лет здесь работаю, хоть бы одна скотина запомнила, что я люблю кофе и острые закуски. — безнадежно отмахнулся он. Смешки молодежи заглушила закрытая дверь. Целитель и лорд Нотт переглянулись. Сметвик тяжело вздохнул, потеряв все намеки на спокойствие. — Знаешь чего, пошли попьем кофе. И успокоительного накапаем туда….

— Пошли пить коньяк. — мрачно уточнил Нотт.

— Средь бела дня? — хохотнул Сметвик — Впрочем, к Мордреду этикет…. У меня наготове есть зелье от похмелья. А потом….

— В Хогвартс. — тяжело заключил Магнус. Сметвик кивнул, про себя подумав, что сейчас вполне можно было поверить, что Нотт-старший был приближенным Темного Лорда и одним из самых безжалостных Вальпургиевых рыцарей. Впрочем, как там магглы говорят? В тихом омуте черти водятся…. Для себя целитель знал, что черти бывают, ох какие разные. А уж омуты тем более.

Тонны отчетов посыпавшиеся на Сметвика сразу по прибытию в Хогвартс были только верхушкой айсберга. Целитель даже в самом замке ощущал присутствие дементоров, учитывая, что он не пренебрегал безопасностью и носил на себе с десяток полезных защитных амулетов. А каково было в замке остальным, не оснащенным защитой?

Покачав головой, целитель направился к больничному крылу. С осмотром школьников справится и рядовой персонал, а у него есть дела со своим собственным пациентом.

Открыв дверь в реанимационную палату, Сметвик проскользнул внутрь и окинул Поттера внимательным взглядом. Тот спал, натянув одеяло практически до подбородка. Диагностика показала небольшое магическое истощение, но в остальном он был в порядке насколько это для него возможно. Активность паразита в шраме снова отобразилась длинным рядом цифр, заставив целителя нахмуриться.

— Что мне с тобой делать, парень, вот в чем вопрос. — буркнул Гиппократ себе под нос, сверяя показатели пульса и температуры. Он понимал, что прячется за словами и формулировками, но даже реальное положение вещей в данном случае не облегчало понимание ситуации. Крестражи — разрушительная ветвь темной магии и поэтому малоизученная. А известных случаев того, что крестраж находился бы в живом существе и вовсе нигде не задокументировано.

И как ни назови, к решению проблемы это не приближает. Сметвик поставил на тумбочку новую порцию зелья и взял запечатанный пергамент с результатами сканирования. Он уже не надеялся. Но может хоть сейчас удастся что-то придумать, если станет ясно, как крестраж реагирует на присутствие дементоров Азкабана. Видит Мерлин, опыт и знания были уникальны. Но Гиппократ был не настолько отмороженным на всю голову ученым, чтобы этому радоваться.

Примечание к частиВалар Моргулис! Вот и ещё одна глава, как я и обещал! Сюжет постепенно обрастает деталями помимо основного костяка, так что впереди нас ждет много интересного. В этот раз у меня нет готового черновика, есть комплекс идей и мыслей, которые я хочу затронуть и правильно выразить в третьей части. И как вы могли заметить, вектор повествования не фиксируется только на Хоуке и Круге магов! Пишите, как вам и что вы думаете о такого рода реализации замыслов! Приятного чтения!