Хоук и Узник Азкабана

Глава 19. "Никакой судьбы или фатума никогда не было. В каждый момент времени…. Это были мы" 4 января 2021, 15:15

— Мама. Мам, тебе плохо? — Голдштейн бросил книгу и начал тормошить мать за плечо, ударяя по щекам. Сначала он старался просто не шуметь, но сейчас, заметив, что она за полчаса не сдвинулась ни на миллиметр, он забеспокоился всерьез. Поколебавшись, он вытащил палочку и нацелил матери на солнечное сплетение. — Энервейт!

Джессика Голдштейн открыла глаза и закашлялась. Энтони фыркнул, не сдержав облегченного вздоха, хмуро на неё поглядывая из-под челки.

— Ещё раз меня так напугаешь, и я с тобой не заговорю остаток жизни — хмуро пообещал он. Мама вымученно улыбнулась.

— Прости меня, родной. Кажется, я немного устала. В последней проверке пришлось тесно работать с дементорами. Который час?

— День подарков уже. — нехотя констатировал он.

— О, Мерлин! Я провалялась в отключке все Рождество? Ничего себе начало года!

— Да и хрен с ним. — раздосадованно отозвался Энтони. — Почему ты не можешь просто взять выходной?

— Ну, ты же знаешь. После побега Блэков…..

— Да пусть катятся ко всем чертям! — взорвался он и вскочил — Какой толк от их поимки, если ты в процессе в овощ превратишься?

— Ну….. — Джессика усмехнулась и с трудом села, притянув сына к себе. — Многие с тобой не согласятся. После поимки Блэков может быть спасено много жизней.

— Да плевать мне. — глухо сказал Энтони. — Я с ума схожу. Какая мне разница, сколько людей умрет?

— Поясни — уточнила она, нахмурившись, когда сына затрясло. — Давай, расскажи мне.

Прошло некоторое время, прежде чем он взял свое тело под контроль и сел, нахмурившись. Не зная что делать, она просто взяла сжала его руки в своих в напряженном ожидании.

— Я как будто…. Чувствую события. — Энтони нервно облизнул губы. — Я знаю, что произойдет. До того, как это на самом деле случится. Или когда произошло, меня вдруг…. Как будто кто-то сверлит левый висок, пытаясь добраться до мозга. А потом становится так паршиво….. Потом я перестаю чувствовать вообще.

— Тебе снятся сны или что-то в этом роде? Ты…. - начала спрашивать она, но сын отрицательно качнул головой.

— Нет, я не провидец, это другое. — его тон стал каким-то невыразительным. — Только я не знаю, что.

— Это началось только сейчас? — мягко уточнила она.

— На самом деле, с первого курса. Раньше это не было таким отчетливым. Не как в этом году. — признание заставило ее немного нахмуриться.

— Почему ты молчал?

— Я не считал это важным. Думал, у многих такое — Энтони пожал плечами и настороженно посмотрел на неё. — Злишься?

— Наверное, не поможет, если я лишу тебя книг и телевизора — немного неловко пошутила она. Цели своей, впрочем, добилась, сын улыбнулся. Вздохнув, она посерьезнела. — Ты сказал, что раньше было не так, как сейчас. Что изменилось?

— Я…. - улыбка Энтони померкла, он с ногами забрался на диван — Теперь я как будто чувствую больше. Нет, не так. Я будто чувствую всё сразу и ничего при этом. Одновременно. Как будто меня задавило с трех сторон. А когда приходят дементоры, пространство наслаивается друг на друга, потом…. Наступает такое отчаяние. Будто ничего больше не будет.

— Ты уверен, что это не просто влияние дементоров? — уточнила она. — Я могла бы взять тебе амулет с работы.

— Тебя оштрафуют — автоматически констатировал сын.

— И хрен с ним. Малая цена, чтобы ты не сошел с ума. — раздраженно отозвалась она, Энтони вздохнул.

— Дементоры — это страх в чистом виде. А то, что я чувствую, больше, чем страх. Я не могу даже определения этому подобрать.

— Хорошо. — сказала Джессика, понимая, что говорит полную чушь. Ничего хорошего в сложившейся ситуации не было. — Значит, у тебя есть дар. И мы с этим разберемся. Ты сможешь изложить все это письменно? Я поспрашиваю знающих людей.

— Приглашай уже сюда своих знающих людей — фыркнул сын. — Все равно ты на работе проводишь большую часть своей жизни.

— Обижаешься? — уточнила она, мягко поглаживая его по волосам.

— А смысл есть? — язвительно уточнил сын. И добавил, пока она лихорадочно соображала, что ответить. — Смысла нет. Поэтому и не обижаюсь.

— Интересно, почему у нас с тобой в Рождество получаются вечера серьезных разговоров — задумчиво обронила Джессика.

— Корнер говорит, я — зануда. Видимо, это в тебя. — отозвался Энтони.

— Поколение зануд…. - постаралась представить она и сказала — Бедная Британия, слушай.

— Переживет — фыркнул сын и улегся головой ей на колени. — Как проведем праздники?

— Ну, готовить я уже не сильно хочу — задумчиво сказала она. — И до того, как мой разум ушел в третье измерение, я вообще-то хотела тебе сообщить хорошую новость.

— М? — заинтересовался сын.

— Ты помнишь, где мы были на твое одиннадцатилетие?

— Космодром. Конечно, помню. А что?

— Ну, скажем так, знающие люди обеспечат нам экскурсию — медленно сказала она, наблюдая за реакцией.

— Ты шутишь? — округлил глаза он.

— Нет, серьезно. Если ты до сих пор этого хочешь, мы можем отправиться хоть завтра, и ты будешь пытать вопросами инженеров, сколько твоя душа того желает.

После секундной паузы он с победным воплем набросился на неё с объятьями. Голдштейн засмеялась, прижимая его к себе. На самом деле, её разум лихорадочно работал, а сердце вырывалось из груди от беспокойства. Но прямо сейчас…. Сейчас все было идеально.

— Кажется, мы выбили не те числа — задумчиво сказала Флер, наблюдая за сражающимися на помосте.

— Зато понятно, что лотерея точно не наше — лениво отозвался я. — Как думаешь, продержится Альварез в полуфинале?

— Эбьен сильный противник, я не думаю, что ему будет легко.

Я перевел взгляд на восемнадцатый номер. Рослый и угрюмый африканец выглядел достаточно внушительно. И тот, кто думает, что его вес снижает его скорость, тот полный глупец. Длинные руки и ноги вкупе с массой тела и ростом дают целую массу преимуществ. Если искать аналогию, то он, как несущийся на всех парах локомотив, когда по-настоящему разойдется. А Альварез…. Альварез даже не машина, он огромный и упрямый носорог. Вот только, что будет при прямом столкновении, предсказать очень сложно.

— Жаль Люк проиграл. Это же надо было споткнуться и слететь с помоста прямо в финальном раунде. — фыркнула Флер. Я улыбнулся. Сам Люк напивался по этому поводу уже третий день. И то злился, то хохотал, на редкость истерически. Флитвик уверял, что он оклемается. Правда, со временем.

— Ну, только и остается что болеть за Альвареза. Правда, в финале я ему тоже не завидую. Вейла или этот мрачный русский вряд ли тоже сильно легкие противники.

— Этот мрачный русский вовсе не русский, а болгарин. Виктор Крам, чтоб ты знал, восходящая звезда квиддича. — закатила глаза Флер. — Ты что, в вакууме живешь? О нем же все говорят.

— Кто все? Я квиддичем не интересуюсь просто. — отозвался я. Флер хмыкнула, но замолчала. На помост, наконец, поднялся Альварез. Африканец попросту на него запрыгнул.

— Пан или пропал? Кто первый? — спросила полушепотом Флер, пока судья зачитывал регламент.

— Или. — отозвался я, подумав, что, скорей всего, они оба ударят заклятьем одновременно, как только кончится отсчёт. Я оказался прав, Черный луч от африканца ударился в золотую сферу, возведенную Альварезом.

И Альварез следом почти сразу перешел в атаку. Довольно ожесточенно и почти не двигаясь. Африканец набычился и сам спрятался за щитом, недовольный, что не вышло перехватить инициативу. Когда лучи заклятий столкнулись, в потолок ударил электрический разряд. Судья вынес предупреждение, оба дуэлянта выдохнули, зал зашумел.

— Сейчас следите за ногами восемнадцатого номера — посоветовал Флитвик, который сидел рядом выше меня. — Он что-то готовит. — приглядевшись, я действительно увидел, что палочка в руке африканца подрагивает, выписывая сложный узор. Шагнув от заклятья Альвареза в сторону, он послал в него полное облако жуков. Раздался жуткий крик. Дуэль остановили. Но я заметил, как перед заклятьем, африканец сместил центр тяжести немного вперед.

— Ужасно — прокомментировала Флер. — Неужели это будет засчитано?

— Более того, ему дадут дополнительные баллы — проговорил Флитвик. — Зерриканское проклятье очень сложное в исполнении, здесь нужен немалый уровень самоконтроля. Иначе оно или обратится против тебя, или….

— Умрет твой противник — закончил я. — Альварез этого просто не ждал, вот и все. Вряд ли он мог что-то противопоставить.

— Кажется, ему от этой мысли легче не будет. — покачала головой Флер, глядя на накрытые заклятьем носилки и суетящихся колдомедиков.

— Значит, вейла или Крам? — подытожил я.

— Справедливости ради, у миледи Эмили больше шансов — вставил свое слово профессор.

— Потому что вейла? — уточнила Флер.

— И поэтому тоже. Мистер Эбьен слишком расслаблен — указал Флитвик. Африканец и впрямь на редкость самодовольно ухмылялся, переговариваясь с наставницей. Высокой, светловолосой женщиной с немного квадратной челюстью.

— Ну не знаю, я бы не сбрасывал со счетов Крама — Виктор Крам немного сутулился, хмуро поглядывая на помост из-под широких бровей. Выглядел он так, будто само пребывание в толпе было для него очень неудобным. Косолапо поднявшись на помост, он достал из чехла…. ПОСОХ! Это вынудило меня немного податься вперед под смешок профессора.

— А разве можно менять оружие? — Флер была явно сбита с толку.

— Об этом нужно договариваться заранее — отозвался Флитвик — Но в целом, прямого запрета на подобное нет. Нельзя использовать две палочки одновременно, но заменить палочку любым другим видом оружия, это пожалуйста.

Вейла выглядела ослепительно, толпа заволновалась. В отличие от Крама на помост она поднялась грациозно, найдя даже минуту поклониться публике. Крам с той стороны помоста хмурился так, что у него на лбу выступили жилы.

— Все-таки необычно, что судьи решились провести поединки между разными полами — негромко сказала Флер, наблюдая за вейлой с отчетливой неприязнью. Ей не нравилось, что личный дар так выпячивается напоказ.

— Это результат первых двух этапов, строго говоря. — сказал Флитвик — Да и ничего почти не изменилось, только за дуэлями наблюдают пристальней. — судья как раз дал отмашку и вейла вдруг начала….. Танцевать. Публика захлопала, а я поймал себя на том, что не могу оторвать от неё взгляда. Ощутив, что начинаю вставать с места, я запаниковал, в этот раз сбросить просто так воздействие не получилось. Флер болезненно ущипнула меня за руку.

— Ауч! Огромное спасибо — вздохнул я, садясь на место — Был бы полный позор, осуществи я то, о чем думал.

— Не за что — с холодным раздражением ответила Флер. — Это просто беспринципность!

— Может быть. Но это эффективное решение. — Флитвик задумчиво кивнул на Крама, который сначала замер на половине движения, а затем и вовсе опустил руки. Толпа зашумела громче, некоторые заулюлюкали. — Врожденным иммунитетом к подобным чарам обладают очень немногие. А уж чтобы сопротивляться подобному напрямую нужна огромная сила воли. И практика, непременно. На одном таланте далеко не уедешь, каким бы он ни был.

Нужно отдать Краму должное, сдался он не сразу. Прошел почти час, прежде чем он шагнул за пределы помоста и выронил посох. Когда он рухнул в заботливые руки колдомедиков с фонтаном крови из носа, его даже стало жаль. Тем временем толпа вовсю приветствовала вейлу.

— Надеюсь, африканец окажется крепче. — нахмурилась Флер. — Ладно, я навещу Альвареза и Люка.

— Хорошо, мне нужно написать пару писем. — ответил я. Профессор помедлил, прежде чем направится к судейской коллегии.

— Гарри, после третьего этапа мы заглянем в ещё одно место, прежде чем вернемся в школу. До этого момента убедись, что ты все собрал.

— Хорошо, сэр. А что это за место? — уточнил я.

— Увидишь, пока просто имей в виду. — сказал профессор и направился к длинному судейскому столу. Я вместе со всеми начал выходить из зала, мне и впрямь нужно было отправить несколько писем. Уточнить, как дела у Джоан, написать Миллисент и остальным. А потом до финала немного вздремнуть, все-таки после второго этапа я не до конца восстановился. И глядя на Крама и Альвареза даже не обидно, что меня с турнира сняли. Вряд ли в таком состоянии я смог бы на полную использовать свой потенциал.

— Нотт, с тобой точно все хорошо?

— Да. — моргнул Магнус — А почему ты спрашиваешь?

— За последние три часа ты почти не пошевелился — Флинт с намеком кивнул на остывший бокал с глинтвейном в руках у напарника. — Я и подумал, что тебе хочется высказаться.

— Просто я взвешивал кое-что. — Магнус отставил глинтвейн в сторону и нахмурился. Между ними стоял небольшой столик с волшебными шахматами. В раздумьях он начал расставлять фигуры. Себе, по традиции, черные. Флинт молча взялся выстраивать в боевой порядок белые фигуры. — Вот, к примеру, партия. Сколько ты раз можешь её сыграть?

— Пока тошно не станет — хмыкнул Флинт, прихлебывая из своего бокала.

— Верно. — Нотт помолчал, глядя на белую пешку, выдвинутую вперед. Дюрам никогда не раздумывал долго. Он принимал решение. И сразу действовал. — Но ведь условия не меняются.

— Условия? — уточнил Флинт, подняв взгляд от доски.

— Ходы фигур. Они всегда одни и те же. — Нотт выбрал крайнюю пешку и выдвинул её на клетку вперед. — Ты можешь разыграть другую комбинацию, но вот фигуры. Они не меняются. По сути своей шахматы — попытка выиграть одну и ту же игру. Только по-разному.

— Наверное — согласился Флинт, не придумав, что можно на это ответить. И гадая, с чего это напарнику захотелось пофилософствовать. — Но я бы рехнулся, если бы пришлось раз за разом делать одно и тоже.

— Разве? — Магнус задумчиво моргнул, но ничего больше не добавил. Дальнейшую партию они разыграли в молчании. Полтора часа усилий ни к чему не привели, Флинт в очередной раз проиграл. Где-то в глубине помещения забили часы. — Что ж, мне пора. — сказал Нотт, поднимаясь. Нетронутый напиток забрал домовик.

— Ну, жене привет передай — хмыкнул Флинт. — К Джес заглянешь? Она приглашала.

— Я помню. Там было что-то насчет того, что нужна моя помощь. — Нотт тряхнул головой. — Странная тенденция.

— М? — уточнил, наконец, захмелевший Флинт, откидываясь назад на кресле.

— Ты помнишь праздники, в которые мы бы не говорили о работе? — поинтересовался Нотт, усмехнувшись.

— Я помню, что однажды мы все собрались в отделе вечером в субботу, как будто так и надо — хохотнул Флинт. — И работали над делом почти четыре дня. Все было таким…. - мужчина щелкнул пальцами — Как это? Правильным, что ли.

— Точно. — согласился Нотт. — Поэтому мне и сложно представить, что что-то могло быть иначе. Ну, бывай.

— Удачи — пожелал Флинт ему в спину. Камин полыхнул зеленым. Тяжело тряхнув головой, он неохотно поднялся с кресла. — Ох, Моргана ж мать…. И чего стоило сказать мне прямо? Блядство. Ладно.

— Долли! Принеси мне Омут памяти. И антипохмельное заодно. На это нужна трезвая голова.

Честно говоря, Флинт не особенно любил ребусы. Слишком сложные, во всяком случае. Он предпочитал работать с чем-то более весомым, чем просто ответы на вопросы. По этой причине Флинту редко доводилось проводить допросы подозреваемых. Ну, если его роль не заключалась в том, чтобы просто давить на предполагаемого субъекта одним своим присутствием.

С допросами лучше справлялась Голдштейн, а чаще всех — Нотт. Вот уж кому равных не было обвести человека вокруг пальца и уложиться при этом в пятиминутную беседу. Поэтому сейчас Дюрам нутром чувствовал, что это был важный разговор. Сын остался в школе, так что есть время заняться делами. А если точнее — делом. Как только появился Омут памяти, Флинт уже точно знал, с чего он примерно начнет.

— Добрый вечер, миссис Малфой. Вы ослепительно выглядите. — честно сказал Невилл. Они уже вернулись в столовую, время как раз подошло к ужину, но он все равно нервничал.

— Добрый вечер, надеюсь, вам по душе Малфой-менор. — улыбнулась хозяйка дома. Полностью черное платье до пола с открытыми плечами резко контрастировало со светлыми волосами, свободно распущенными и будто блестящими в свете свечей. Невилл не разбирался в украшениях, но комплимент сделал абсолютно искренне: Нарцисса Малфой ослепительно выглядела.

— Я набрался впечатлений на год вперед — улыбнулся гриффиндорец. — Дом обставлен искусно, миссис Малфой.

— Я очень рада. — волшебница улыбнулась. — И зовите меня Нарциссой, мы не на приеме. Итак, ужин. — с этими словами она хлопнула в ладоши. Негромко, но достаточно отчетливо, чтобы звук разнесся по всему помещению. Перед ней, Невиллом и Малфоем появилось по комплекту приборов. А затем и еда.

Пожалуй, все это могло соперничать с праздничным пиром в Хогвартсе, если не больше того. По-настоящему тяжелых блюд не было, так что он смог попробовать почти все. Не считая улиток, которым уделил внимание Малфой, но тут уж его не привлек их внешний вид. Да и вообще улитки у него вызывали стойкое отторжение, уж очень много проблем некоторые их виды могли доставлять в теплицах. За едой не говорили ни о чем серьезном, в основном это были расспросы о Хогвартсе и любимых предметах.

Через четверть часа Невилл окончательно расслабился и даже смог порекомендовать несколько удобрений для сада. А также чар для того, чтобы капризные синие розы не только нормально росли, но ещё и прижились в холодном климате. Мелочи, но, кажется, леди Малфой была довольна. После десерта они перешли в гостиную, которую Невилл уже видел, и она осторожно спросила:

— Итак, вы мне написали, что вам нужна моя помощь. Можно уточнить, какого рода? — Невилл немного занервничал. Малфой делал вид, что он полностью спокоен и расслаблен, но во всей его позе так и сквозило любопытство.

— Видите ли…. В некотором роде, это семейное дело. — начал Невилл, Нарцисса кивнула, подбадривая его продолжать. — Оно касается моей мамы и вашей сестры. И боюсь, на многие мои вопросы можете ответить только вы.

— Почему? — с долей любопытства в голосе уточнил Драко.

— Ну, книги и газеты мне нужной информации не дали — пожал плечами Невилл. — А моя бабушка не посчитала возможным обсудить со мной эту тему. — он очень постарался, чтобы недовольство в его голосе было не слишком заметным. Но, кажется, не вышло, судя по тому, как Нарцисса дернула бровью.

— Хм, думаю, ты правильно сделал, что обратился ко мне, Невилл. Я ведь могу так к тебе обращаться? — уточнила она, Невилл поспешно кивнул. — Разговор очень личный, так что мы можем перейти в кабинет и подробно все обсудить.

— А разве это не касается нашей семьи? — уточнил Малфой-младший, немного нахмурившись. Кажется, ему не по душе была мысль, что в итоге его оставят за бортом.

— По большому счету это касается твоей тети, моей подруги Алисы Лонгботтом и совсем немного меня самой, когда я уже вышла за твоего отца. — подпустила в голос строгости миссис Малфой. — Я уверена, Невилл поделится с тобой тем, чем сам сочтет уместным после нашего разговора.

— Я понял — Драко поджал губы и вздохнул. — Хорошо, ещё увидимся, Лонгботтом.

— Конечно — согласился Невилл, чувствуя себя немного смущенным. Когда хозяйка дома встала, он поспешил за ней, подавив желание оглянуться. Меньше всего Невиллу хотелось обидеть или задеть Малфоя в его собственном доме. Может, друзьями в полном смысле слова им и не стать, но, так или иначе, впереди ещё долгие годы совместной учебы.

В обстановке рабочего кабинета преобладала серебристо-зеленая гамма в сочетании со светлым деревом очень теплого оттенка. Как только они вошли, зажглись масляные лампы, а от камина потянуло теплом. Возле камина стояло два глубоких кресла. Вдоль стен были книжные шкафы, а центр комнаты занимал просторный письменный стол со стулом. На спинке стула почему-то был вырезан павлин. Портретов и окон в кабинете не было, помимо потрескивающих поленьев, стояла полная тишина.

— Чаю? — уточнила Нарцисса. — Это может быть долгий разговор.

— Возможно, немного позже — сказал Невилл, по приглашающему жесту опустившись в кресло. И решил начать с того, в чем точно был уверен. — От бабушки я знаю, что вы были близкой подругой моей мамы.

— Верно — Нарцисса моргнула и чуть грустно улыбнулась. — Если бы с Алисой не случилось того кошмара, ты бы бывал в этом доме гораздо чаще. Она была мне близкой подругой.

— Примерно об этом я и хотел бы поговорить. — решился Невилл, впрочем, решимость таяла, как пломбир под июльским солнцем, так что он не дал себе времени засомневаться. — По официальной версии ваша сестра пытала мою маму Круциатусом, чем в результате и свела её с ума.

— Хочешь узнать, правда ли это? — спокойным тоном констатировала Нарцисса.

— Нет. Не совсем. — кажется, ему удалось её удивить. Так что Невилл решил закрепить успех и продолжить. — Я хочу понять, почему. Допустим, ваша сестра напала на моих родителей. Но тогда многие семьи были на противоположной стороне. Я всего лишь хочу понять, почему именно мы. Что вообще произошло. Ведь это случилось практически сразу после падения Темного Лорда.

— Ты зовешь его Лордом? — с любопытством отметила Нарцисса.

— Ну, так гораздо короче, чем "Вы-знаете-кто", "Вы-не-знаете-кто", "Сами-знаете-кто". - смутился Невилл. — Да и в старых газетах его часто называли именно так.

— Разумно с вашей стороны не называть его по имени. — похвалила его Нарцисса. — Я бы сказала, предусмотрительно.

— Почему? — не утерпел Невилл.

— Его имя являлось Табу во время войны. — объяснила она, отстраненно глядя в камин. — Его не произносят не только из страха перед темным волшебником, причиной стало и то, что стоило только упомянуть Лорда по имени, как над домом тут же появлялась Темная метка. И из обитателей обычно не выживал никто.

— Ужасно — поежился Невилл. — Так вы мне поможете?

— Я попробую рассказать вам, что знаю, но должна предупредить: знаю я очень немного. — Нарцисса дождалась кивка и продолжила. — В первую очередь, я должна сказать и это очень важно, что незадолго до падения Темного Лорда твоя мама очень испугалась. Настолько, что полностью закрыла поместье, не считая моих небольших посылок и записок. Но и это был большой риск. Твой отец тоже не выходил в рейды, обрубив связь со всем своим руководством.

— Вы не знаете причины? — тихо обронил Невилл, хмурясь.

— Нет. Она написала мне только, что случилось что-то очень серьезное. Настолько, что детали мне рассказать не может, потому что боится за мою жизнь — горько сказала Нарцисса. — Наверное, нужно было настоять, но тогда мы все были в опасности. И я не стала потворствовать своему любопытству. Тогда никто из нас не знал, что будет завтра.

— Вы тоже боялись? В смысле, в газетах написано, что Рыцари выигрывали войну. — смущенно уточнил Невилл.

— Но тогда ещё никто не победил. — вздохнула Нарцисса. — Да и я не уверена, что если бы победил Темный Лорд нам было бы легче. Конечно, мы все боялись. Я провожала Люциуса каждое утро, зная, что он может не вернуться к ужину.

— А что было потом? — вернулся к теме Невилл, решив об услышанном подумать позже.

— Потом был Хэллоуин. И всеобщее ликование, в которое мы не верили — Нарцисса усмехнулась. — Даже ближайшие союзники не знали всех возможностей Темного Лорда. Он, как никто до него, далеко зашел в изучении Темных Искусств. И нам было очень сложно поверить в его смерть. Но факт остается фактом, он, если и не умер, то точно исчез. Моя подруга Лили принесла себя в жертву, а мой крестник стал героем магического мира. И началось победное шествие Света над Тьмой.

— Вряд ли вас это обрадовало…. - пробормотал Невилл.

— Конечно, нет — согласилась Нарцисса. — И дело было не в том, что мы жалели об исчезновении Лорда, как моя сестра.

— А в чем? — чувствуя, что задает глупый вопрос, Невилл покраснел. Нарцисса оставалась отстраненной и серьезной, глядя куда-то в камин и совершенно не заметила его смущения.

— Мало кому понравится, когда к вам среди ночи или среди бела дня врываются авроры и под предлогом обыска перевернут весь ваш дом. И дело не в том, что вы что-то прячете. По праву победителей, они имели возможность конфисковать все, что хотели. Или потребовать штраф. В некоторых семьях всё было ещё хуже — доходило до изнасилований и убийств.

— Но как же так?! — потрясенно спросил Невилл. — Они же…. Авроры…. Это же….

— Не благородно, не так ли? — Нарцисса грустно улыбнулась — Но все было именно так. Светлые маги победили. А мы — нет. Теперь, возвращаясь к твоему вопросу, стоит сказать, что моя сестра была самой верной сторонницей Темного Лорда. И самой отчаянной. — Нарцисса вздохнула. — Думаю, она до сих пор безумно в него влюблена. Я не пытаюсь оправдать свою сестру, но любовь способна толкнуть на самые страшные вещи. Я не могу представить, что бы я делала, забери у меня кто-нибудь Люциуса и Драко.

— И ваша сестра пошла в мой дом? Для чего? — хмуро уточнил Невилл.

— Найти его. До моего крестника ей было не добраться, со мной она поругалась, когда я отказалась её в этом поддержать — некоторое время она помолчала, затем побарабанила пальцами по подлокотнику. На столике неподалеку появился поднос с чаем и вазочка с печеньем. — Почему она выбрала именно Алису и Фрэнка, я не знаю. О произошедшем я узнала, когда их уже доставили в Мунго. А мою сестру, её мужа и деверя вместе с Барти-Краучем младшим отправили дожидаться суда.

— Перед этим вы говорили с ней? Или после суда? — Невилл взял протянутую чашку с чаем и сделал глоток.

— Нет. И сейчас об этом жалею. — Нарцисса прикрыла глаза, сделав глоток из своей чашки. — Может, что-то прояснилось бы. Хотя мне не верится, что я могла бы её вытащить.

— Наверное, вы хотели — хмуро сказал Невилл.

— А ты бы не хотел, будь это твоя сестра? — дернула бровью Нарцисса. — Конечно, я хотела ей помочь. Просто не смогла. Родную кровь не выбирают. Мы можем ругаться, кидаться проклятьями, но все равно остаемся сестрами.

— Простите — пристыженно сказал Невилл. Некоторое время они провели в молчании. Потом он почему-то сказал. — Когда я в Мунго мне иногда кажется…. Мама как будто почти узнает меня.

— Ты очень смелый. Настоящий гриффиндорец — тихо вздохнула Нарцисса. — Я видела их всего один раз после нападения, в тот день когда примчалась в Мунго. И на большее у меня не хватило духу. Не считая финансовой поддержки, но деньги — это мелочь. А тебе намного тяжелее, чем мне.

— В последний визит я сделал им больно. — отсутствующим тоном сказал он. — Я всего лишь хотел знать, что случилось. Стоило задать вопрос, как им обоим стало хуже. — моргнув, он осознал руку Нарциссы на своем плече.

— Не кори себя. Ты имеешь право знать. Но боюсь, это всё, чем я могу тебе помочь. По крайней мере, в плане информации.

— Все равно спасибо. Это много значит для меня. — встряхнулся Невилл и глотком допил чай.

— Всем нам нужно доставать из шкафов свои скелеты и периодически сдувать с них пыль. — философски сказала Нарцисса. — На самом деле, ты помог мне. До этого момента я и не знала, что мне нужно с кем-то об этом поговорить.

— А можно последний вопрос, перед тем, как я уйду? Можете не отвечать, если не хотите.

— Задавай. — подбодрила его Нарцисса.

— Вы ведь сказали, что не уверены, что было бы лучше, если бы победил Темный Лорд…. Но тогда почему так много чистокровных семей его поддержали? — Невилл пристально смотрел в лицо Нарциссе Малфой. Он и сам не знал, что сподвигло его задать этот вопрос. Но ответ почему-то показался ему важным.

— Умеешь ты поставить собеседника в тупик — чуть нахмурилась Нарцисса, Невилл покраснел — На этот вопрос сложно ответить в общих чертах, но я попробую. После выпуска Темного Лорда из Хогвартса как раз отгремела война с Гриндельвальдом. И многие отрасли магии остались не просто под вопросом, а под прямым запретом. Некромантия, магия крови, знание парселтанга…. Дошло до того, что после войны у нас остался единственный целитель с истинным даром на всю Британию. И ты, наверняка, знаешь, как его зовут.

— Гиппократ Сметвик? — недоверчиво уточнил Невилл. Нарцисса молча кивнула. — Но почему? Что плохого в целительстве? Это же на благо всем.

— В целительстве используется ряд по-настоящему темных заклятий, когда это необходимо. Например, Круциатус применялся изначально для реанимирования пациентов, ты это знал? — Невилл ошарашенно помотал головой. — Тем не менее, запрет многих отраслей стал одной стороной медали. Другой стало возросшее количество магглорожденных. Тогда их было в пять-семь раз больше, чем чистокровных волшебников. Сейчас ситуация стала намного хуже.

— А что в этом плохого? Близкородственные браки лучше? — вскинулся Невилл.

— Нет. — спокойно сказала Нарцисса. — Но ты должен понимать, что магглорожденные в корне отличаются от чистокровных по уровню магии. И что самое главное, по самому восприятию магии. Отношению к ней.

— Ну, есть студентка, её зовут Гермиона Грейнджер…. - начал Невилл.

— И она лучшая на твоем курсе. Я знаю. — ответила Нарцисса и прищурилась. — А теперь остановись и подумай. Она лучшая в рамках Хогвартса или лучше обращается с магией вообще? Ей по силам, скажем, ритуалы? Хотя бы то же благословение магией.

— Это нечестно. — запротестовал Невилл. — То, что ей что-то не по силам, вовсе не её вина. Она по-прежнему талантливая волшебница, которая родилась у магглов. Происхождение ещё не означает, что от магии её нужно отрезать.

— А кто тебе сказал, что кто-то предлагал подобное? — удивилась Нарцисса. Невилл выпал в осадок.

— Но как же тогда….

— Мы никогда, повторяю, никогда даже не упоминали о том, что магглорожденным нужно запретить посещать Хогвартс. — покачала головой Нарцисса и нахмурилась — Не считая времен Инквизиции, но там была совершенно другая ситуация.

— А что же вы предлагали? — растерялся Невилл.

— Учить их. Вводить в наш мир. Не отменять предметы, которые не по силам магглорожденным, а объяснить их значение. Ввести специальные курсы, принять некоторых сирот в бездетные чистокровные семьи. Таких было много после Гриндельвальда. У многих был только один ребенок, кто бы отказался усилить Род ещё одним?

— И Темный Лорд поддержал вас? — не поверил Невилл.

— Никто нас не поддержал — фыркнула Нарцисса и взяла печенье. — Все просто решили, что мы хотим набрать личных рабов. Но количество магглорожденных росло. И это уже становилось опасно.

— Почему?

— Мерлин, да хотя бы потому, что их на пару сотен больше! И даже если не брать в расчет полное непринятие наших традиций со стороны большинства, это стало серьезным риском для Статута. Мы просто боялись ещё одной войны.

— И Темный Лорд её в итоге развязал. Не вижу логики — нахмурился Невилл.

— А она есть — как-то устало улыбнулась Нарцисса. — Темный Лорд — наследник Салазара Слизерина. В те годы мы думали, что его нам сам Мерлин послал. И в самом начале он не был жестоким безумцем, каким стал незадолго до своего исчезновения. Служить ему было благом для нас, как мы думали. И карьера Темного Лорда очень быстро пошла в гору. В конце концов, конфликт стал неизбежен. На одной стороне партию возглавлял победитель Гриндельвальда Альбус Дамблдор. На другой были мы, возглавляемые Темным Лордом. Мы действительно верили в свое дело.

— А что теперь? — задумчиво спросил Невилл, изучая лицо Нарциссы Малфой. — Если бы вам дали возможность вернуться в прошлое, как бы вы поступили?

— Я бы не решилась ничего менять. — Нарцисса вздохнула. — Это жестоко. Но никто не даст гарантии, что вмешательство в прошлое не обернется ещё худшими последствиями, чем мы получили в итоге. Мой муж жив, у меня есть сын и опыт, чтобы предостеречь его не бросаться в омут с головой с надеждой на светлое будущее.

— Наверное, я понимаю. — тихо сказал Невилл. — В любом случае, спасибо. Вы сказали мне очень много важных вещей.

— Не хочешь остаться? — уточнила Нарцисса, беря себя в руки. — А утром я бы могла перенести тебя в Хогсмид.

— Нет, спасибо — покачал головой Невилл — Строго говоря, я здесь против правил. Мне ещё предстоит пробираться в Хогвартс, чтобы никто не заметил.

— Гриффиндорец — вздохнула Нарцисса. — Воспользуйся помощью домовиков. Так будет безопаснее. И осторожнее с дементорами у входа в школу.

— Этот разговор стоил риска. Ещё раз спасибо, миссис Малфой. — Невилл поднялся. — Передайте вашему сыну, что я встречусь с ним в школе, мы ещё поговорим.

— Хорошо. Буду рада видеть друзей сына в гостях. В такие времена очень важно не забывать держаться вместе.

— Спокойной ночи, миссис Малфой.

— Спокойной ночи, мистер Лонгботтом. И больше не рискуйте даже ради важных секретов. Алиса бы этого не одобрила.

Невилл улыбнулся. Появившийся домовик взял его за руку. С небольшим хлопком неожиданный гость исчез. Нарцисса Малфой снова опустилась в кресло в глубокой задумчивости, негромко сказав:

— Это были мы. Не судьба, не Боги…. Только мы.

Примечание к частиВалар Моргулис! Вот и ещё одна глава! Писалась на одном дыхании, если честно, надеюсь получилось хорошо. И да, вы хотели от меня мотивов Аристократии, я вам частично их приоткрыл. Приближаемся к кульминации, впереди много интересных событий.

Ну и линию Невилла я искренне люблю уже, так как эта задумка вынашивалась ещё с первой части. У нас с вами не бывает неинтересных героев по традиции. Приятного чтения! P.S. Ну и мнение автора ИМХО, те, кто считает сторонников Реддла просто гадами потому что они гады, дело ваше. Я сюда не покровы срывать пришел или пропагандировать чьи-либо идеалы.