Хозяин

Череда перемен

50

Время шло своим чередом. Через полгода у Льва и Лизы родилась дочь. Когда Лев взял свою дочку на руки, он сказал, что она похожа на ангелочка. Лизе так понравилось это сравнение, что они решили назвать девочку Ангелиной. Она была первым ребенком, родители которого были представителями двух разных кланов. И тут возник вопрос, гражданкой какого клана она будет являться. Лиза, естественно, настаивала на том, чтобы Ангелина относилась к клану неприкасаемых. Лев понимал, что так будет лучше, но он не мог согласиться с мыслью о том, что его клан был недостойным его дочери. К тому же, в будущем его дипломатическая миссия могла закончиться, и могло получиться так, что он будет вынужден жить в клане Клевер, а его семья в клане Лилии.

Пока Лев терзался сомнениями к нему на помощь пришел Алексей. Он обратился к Совету своего клана с просьбой, чтобы они разрешили дать дочери Льва второе гражданство. Его просьба вызвала большой резонанс. Такого раньше не было.

— Как же такое возможно? — послышались возмущенные голоса. — Что же это будет?

— А что плохого в том, что в нашем разобщенном обществе появится человек, который сможет в полной мере пользоваться правами двух кланов? — громко сказал Алексей, пытаясь заглушить возмущение. Он поднялся на трибуну, готовый отражать все нападки и добиться того, чтобы его хотя бы выслушали.

— В нашем обществе не разрешено иметь двойное гражданство, — сказала Глава Совета.

— Нет такого закона, который запрещал бы иметь двойное гражданство, — возразил Алексей.

— Но и нет такого закона, который разрешал бы, — настаивал на своем мнении Глава.

— А что мешает нам издать такой закон? — не сдавался Алексей.

— А какой в этом смысл? — в спор вступил один хозяин. Он был соседом Алексея. Их мнения не часто совпадали, но, как правило, они понимали друг друга.

— Мы, наконец-то, хоть в чем-то опередим клан, который много лет назад провозгласил себя неприкасаемой привилегированной элитой.

— Клан Лилии может негативно отнестись к такому закону, — высказал свое мнение Глава Совета.

— Во-первых, у клана Лилии нет права вмешиваться в наши внутренние дела, а, во-вторых, если клан Лилии не захочет принимать в свои ряды ребенка, рожденного от союза представителей двух разных кланов, и который уже будет иметь все права нашего клана, что ж, значит, клан неприкасаемых больше не сможет считаться самым демократичным.

В зале воцарилась тишина. Слова Алексея достигли своей цели. Все, кто присутствовал на заседании, задумались.

— Господа, — продолжил Алексей, — мы стоим на пороге новой истории. Я был в клане Лилии и точно знаю, что мы для них чуть лучше изгоев. Так давайте покажем всем, что мы способны мыслить прогрессивно.

— Предлагаю, — провозгласил Глава Совета, — проголосовать за предложение Алексея о создании закона о двойном гражданстве. Кто «за»?

Руки подняли больше половины из присутствующих, оставшиеся разделились на два лагеря. Одни проголосовали «против», другие воздержались.

Алексей часто одерживал победы, но эта победа была особенно приятна. Приняв закон о двойном гражданстве, клан Клевер сделал огромной шаг вперед. Если раньше клан Лилии поглядывал с опаской на слаборазвитого соседа, то сейчас ему придется очень хорошо присмотреться к клану Клевер. Может, он уже не такой отстающий. Алексей гордился собой, ведь именно он осмелился бросить вызов всему обществу и хоть что-то изменить в устаревшем и закостенелом укладе.

Вернувшись с заседания в наилучшем настроении, Алексей сразу же позвонил Льву.

— У меня есть хорошие новости, — сказал он своему другу. — Твоя дочь будет первым человеком с двойным гражданством.

— Как тебе удалось? — не поверил Лев. Он знал о планах Алексея внести революционное предложение о двойном гражданстве. И он абсолютно не верил в успех его дела.

— Я сыграл на их самолюбии. Вы уже получили документы о принадлежности Ангелины к клану Лилии?

— Пока нет. И боюсь, мы можем их не получить, — с сожалением предположил Лев, пытаясь мысленно предугадать реакцию Совета клана Лилии на принятый новый закон в отстающем клане. Как только станет известно, что его дочь уже приняли в клан Клевер, клан Лилии посчитает это угрозой существующим устоям и правилам. Неизвестно, захочет ли Совет что-либо менять. — Лизе это не понравится.

— Думаешь, Феликс испугается?

— Думаю, он придет в ярость.

В глубине души Алексей был согласен со Львом. Но он надеялся, что у Феликса хватит здравомыслия сразу не отвергать возможность изменить общеустановленный миропорядок.

— Держи меня в курсе, — попросил Алексей. — Если что, попробуем поговорить с Феликсом.

— Что-то мне подсказывает, что на этот раз он не станет нас слушать.

— В любом случае мы попытаемся, — Алексей, окрыленный сегодняшней победой, был уверен, что способен горы свернуть для достижения своей цели.

51

Феликс был вне себя от гнева, когда узнал о том, что клан Клевер принял закон, который автоматически давал гражданство ребенку, рожденному от союза представителей разных кланов, независимо от того станет ли этот ребенок гражданином другого клана или нет. Больше всего его злило то, что закон, способный изменить ход истории, первым принял клан недостойный его внимания. Он знал, что инициатором этого закона был Алексей. Этот факт добавлял ему негативных эмоций.

Всю жизнь Феликс думал о клане Клевер, как о клане, до которого еще не дошла цивилизация. Он никогда там не был, а свое мнение об этом клане составил из сведений, получаемых от послов, периодически отправляемых в менее развитые кланы. В донесениях всегда говорилось, что по уровню экономического, политического и социального развития, клан Клевер занимал самое последнее место из трех кланов. Единственное, что высоко развито было в этом клане, так это военная мощь. Поэтому политики из других кланов всегда предостерегали друг друга от ненужных конфликтов с кланом недалеких и воинственных дикарей.

Когда в его жизни появилась племянница да еще с женихом из клана Клевер, который оказался хозяином, у Феликса появилось ощущение, что этот клан был сильно недооценен. Алексей удивил его необычной деловой хваткой, образованностью и способностью сохранять хладнокровие. Если бы Алексей был из клана Лилии, Феликс, несомненно, обратил бы на него внимание и, может быть, даже немного остерегался. Этот молодой, целеустремленный человек мог многого добиться.

Впрочем, Алексей уже преуспевал в своем клане. Он оказался дальновиднее и действовал быстро. Неуверенный в том, что в поступке Алексея не было подвоха, Феликс, когда ему удалось унять гнев, стал размышлять над тем, как поступить.

С одной стороны, Совет, наверняка, потребует не потакать прихоти клана Клевер и не допустить того, чтобы в обществе появился человек, который будет под защитой двух кланов. А с другой стороны, Феликс отлично понимал, что все мировое сообщество стоит на пороге новой истории. Закон о двойном гражданстве, это был лишь первый шаг к переменам, касающимся взаимоотношений между кланами. Началом этих перемен стало заключение брака между Алексеем и Евой. К чему приведут эти перемены, было неизвестно. Но в одном Феликс был уверен. Если отказать дочери Льва в гражданстве клана Лилии, это может стать началом краха самого элитного и привилегированного клана. К тому же Лиза, являясь участницей клуба защиты прав женщин, вполне могла устроить бунт.

Поразмыслив над всеми «за» и «против», Феликс решил убедить Совет, несмотря ни на что, признать дочь Лизы и Льва, как полноправную представительницу клана Лилии и получше присмотреться к клану Клевер. Если в будущем окажется так, что события, которые разворачиваются сегодня, историки сочтут, как переломные во взаимоотношениях между кланами, то уж лучше записать свое имя, как реформатора, а не как противника чего-то нового.

Как и ожидалось, Совет воспротивился идее двойного гражданства. Тогда Феликс воспользовался своим правом принять единоличное решение. Он признал дочь Лизы и Льва законной представительницей клана Лилии. В Совете поднялась буря недовольства, но Феликс не стал давать объяснения своему поступку, потому что знал, что члены Совета пока не способны его услышать и понять. Причины своего решения он озвучил несколько дней спустя, когда схлынула волна возмущения. Он сказал, что гораздо правильнее было признать этого ребенка и, как и прежде, оставаться демократичным кланом с прогрессивными взглядами, чем дать возможность клану Клевер перехватить эстафету и стать новым лидером. Совет убедили его доводы, и вскоре все окончательно успокоилось.

Лев искренно поблагодарил Феликса за это решение, и также искренно он поблагодарил Алексея за его смелость. На что Алексей ответил, что не сделал ничего особенного. А в душе порадовался, что смог помочь своему другу.

Время снова потекло по своему обычному руслу. Лев выполнял свою дипломатическую миссию, и все свое свободное время посвящал маленькой дочери и жене. Феликс, добившись безграничной власти, мудро, как ему казалось, правил в своем клане. А Алексей приблизился еще на один шаг для того, чтобы, в конечном итоге, возглавить Совет. Он стал советником Главы.

Наравне с политическими успехами, в личной жизни Алексея тоже все складывалось неплохо. Помимо того, что Алексей старался неуклонно выполнять условия, поставленные Евой, он всякий раз старался показать ей, как сильно он ее любит, а она, в свою очередь, относилась к нему по-доброму и позволяла себя любить. Благодаря тому, что они научились договариваться, их отношения были вполне гармоничными.

А через год в их семье произошло пополнение. У них родился сын. За месяц до родов Алексей бросил все свои дела и посвятил всего себя Еве. Он окружил ее такой заботой, что она даже не знала, от чего устала больше, от сложной беременности или от его чрезмерной опеки.

Ребенок родился раньше срока. Алексей на всю жизнь запомнил, как в первый раз взял на руки своего только что родившегося сына. Это было немного странное ощущение держать в своих больших руках такого маленького хрупкого человечка, с крохотными ручками и ножками. А когда пришло осознание, что сейчас в его руках не просто ребенок, а продолжатель рода, будущий наследник, Алексей ощутил себя самым счастливым человеком на свете.

— Спасибо, — сказал он Еве, отдавая ей сына.

— За что?

— За это маленькое чудо.

Ева улыбалась, глядя на ребенка и целуя его маленькие ручки.

— Как назовем? — спросила она.

— Андреем.

Алексей давно решил, что если родится мальчик, то назовет его в честь деда.

Когда Андрею исполнился один месяц, Алексей заговорил о том, что было бы неплохо, если бы у его сына тоже было двойное гражданство. Ева с ним не соглашалась. Он старательно пытался ее переубедить, но она оставалась при своем мнении.

— Почему ты не думаешь о будущем сына? — не понимал Алексей после очередной попытке склонить ее на свою сторону. Разговор состоялся вечером в кабинете. Ева только-только уложила ребенка спать. И Алексей воспользовался редкой возможностью спокойно обсудить с Евой то, что его беспокоило в последнее время.

— Я только об этом и думаю, — начинала злиться Ева. У нее был тяжелый день. Она чувствовала себя очень усталой, и ей хотелось спать.

— Тогда почему ты не хочешь, чтобы у Андрея был такой же статус, как у дочери Льва?

— Да потому что, чтобы стать неприкасаемым, нужно жить там с детства, — все-таки разозлилась Ева. — Я родилась в клане Лилии, но я чужая там. И признали меня с трудом, да ещё и с оговорками.

Алексей не знал, что возразить ей на это. Он вспомнил, что именно из-за него, из-за того, что он был хозяином, Еву восстановили в клане с ограничениями.

— Поскольку наш сын будет расти по правилам клана Клевер, я не хочу, чтобы он имел определенные права другого клана, потому что в этом случае, когда придет время, он, наверняка, захочет поехать туда. Я не хочу, чтобы он чувствовал себя там неполноценным.

— Зато в моем клане он будет на особом положении с двойными правами, — теперь повысил голос Алексей, стараясь убедить ее.

— Он и так будет на особом положении. Он — сын хозяина, — твердо стояла на своем мнении Ева.

— И все же…

— Я больше не хочу говорить на эту тему, — прервала его Ева. — Если ты хочешь, чтобы Андрей стал гражданином клана Лилии, значит, мы должны туда переехать. А раз это невозможно, то он будет достойным гражданином клана Клевер. И, вообще, я устала и хочу спать.

Ева не стала больше ничего слушать. Она вышла из кабинета, оставив Алексея одного. Это была их первая крупная ссора после свадьбы. Он был не доволен ее решением, но смирился со своим поражением. А на следующее утро Алексей помирился с Евой. Он не хотел тратить много времени на пустые ссоры и обиды.

Когда родился Андрей, Алексей испытал несказанную радость и в тот же момент в его душе зародился страх. Он стал бояться того, что когда-нибудь его зыбкое счастье закончится. В начале, когда они с Евой заключили брак, Алексей был уверен, что его любви хватит на двоих. Но два года спустя он стал чувствовать, что ему не хватает взаимности. Каждый раз, когда он говорил ей, что любит ее, она молчала в ответ. А он так надеялся, что со временем она полюбит его. Хотя жаловаться ему было не на что. Ева была хорошей женой и заботливой матерью. Она никогда не давала ему повода думать, что с трудом терпит его присутствие рядом с собой. Наоборот, Ева относилась к нему с очень большой теплотой, поэтому иногда появлялась иллюзия того, что они всегда будут вместе. Но Алексею не давал покоя предсвадебный договор, который он вынудил ее подписать. Условия этого договора были выполнены. И Алексея мучил один-единственный вопрос: как быть, если она захочет уйти?