Хозяин дома

Глава 19

Следующие три недели превратились в сплошной кошмар. Эллу сводила с ума необходимость постоянно держать себя в руках и притворяться спокойной. Джек не принадлежал ей, и она не могла позволить себе роскошь предаваться переживаниям, во всяком случае при посторонних. В отличие от Эллы Флисс извлекала из ситуации максимум выгоды, хотя, возможно, ревность к молодой сопернице заставляла Эллу судить слишком пристрастно.

Слезы, истерики, сцены, — всего этого экономка насмотрелась досыта. Ссылаясь на расстроенные нервы, Флисс часто требовала подавать еду в спальню, но Элла не без ехидства отмечала, что ни разу аппетитные блюда не возвращались на кухню нетронутыми. Когда Флисс надоедало уединение, она появлялась на публике, бледная и умело подкрашенная, скрывая глаза за стеклами темных очков, и устраивала душещипательную демонстрацию трогательного мужества. В руках она неизменно сжимала кружевной платочек, пуская его в ход так часто, что Элле становилось тошно смотреть. И поскольку газетчики чуть ли не разбили лагерь у порога дома, Флисс не испытывала недостатка в сочувственных взглядах.

Однако необходимость то и дело подавать чай и готовить бесчисленные сандвичи, демонстрируя таким образом гостеприимство несчастной невесты, в какой-то степени помогала Элле — постоянные дела не давали ей задумываться. Она уже сбилась со счета, сколько раз ее фотографировали, но жадным до подробностей газетчикам в конце концов надоело повторять одни и те же вопросы, которые Элла научилась просто не слышать. Ее версия была такова: она всего лишь экономка в доме, и, кроме еды и напитков, ей нечего предложить репортерам. К тому же Флисс всегда с удовольствием предоставляла желанный материал газетчикам, и они скоро потеряли интерес к неразговорчивой экономке.

— Вы слишком много работаете, Элла, так недолго и надорваться, — укорил ее Айан.

Элла принужденно улыбнулась.

— Я всего лишь выполняю работу, за которую мне платят.

Элла. Боясь, что Флисс может подслушать, Айан редко называл ее по имени, и сейчас Элла чуть не расплакалась. Но плакать ей было нельзя: стоит лишь начать, потом не остановишься.

— Возможно, — неохотно согласился Айан, — но вряд ли Джеку это понравится, и я знаю, кого винить в том, что вы изнуряете себя трудом. Когда вы последний раз брали выходной?

В ответ Элла только пожала плечами. Иногда ей удавалось выкроить часок, чтобы навестить Грэмпса, но кроме этого у нее не было практически ни минуты личного времени. А Грэмпс был слишком занят собственным переездом и ничего не замечал или из соображений такта не хотел замечать. Осознав это, Элла испытала укол совести, но, поскольку Флисс лично запретила ей отлучаться из поместья, она ничего не могла предпринять, не рискуя снова быть уволенной.

Хотя увольнение и стало бы долгожданным избавлением, Элла почему-то чувствовала себя ближе к Джеку от одного факта пребывания в Шербруке. Конечно, можно было бы объяснить все Айану, но что-то ее удерживало — вероятно, нежелание вызвать трения между невестой Джека и его правой рукой, а то, что напряжение неизбежно возникнет, Элла чувствовала инстинктивно.

Проследив за борьбой чувств на лице Эллы, Айан сказал:

— Ладно, мне все ясно. Сделаем так: сегодня в два я заеду за вами и мы отправимся прокатиться на машине. Это приказ, Элла, — твердо добавил он. — Флисс и ее прилипалам придется некоторое время обходиться без вас.

— Вы решили поехать покататься? С Айаном? Зачем? — скептически переспросила Флисс, когда Элла принесла кофе и известила ее об отъезде.

— Думаю, просто проветриться. — Элла покраснела, снова чувствуя себя провинившейся школьницей. — Мало того что ей приходится отпрашиваться у Флисс, так еще и нужно объяснять зачем и почему. — А что, вам это неудобно?

— Нет, я только думаю, как это будет выглядеть со стороны — Джек в плену в каком-то Богом забытом месте, а вы отправляетесь поразвлечься. — Флисс презрительно фыркнула и надула губы. — Впрочем, Айан, вероятно, знает что делает.

Конечно, знает — всего лишь собирается провести со мной час или два свободного времени, хотела было парировать Элла, но промолчала. Ее вдруг осенило, в чем причина недовольства Флисс: ревность, зеленоглазый монстр. Должно быть, самолюбие хозяйки здорово задето тем обстоятельством, что Айан предпочел ее обществу общество Эллы. Да что там Айан! Как вообще какой бы то ни было мужчина мог предпочесть ей жалкую экономку! А может быть, Флисс просто настолько привыкла быть центром всеобщего внимания, что не может стерпеть, когда внимание вдруг переключается на кого-то другого?

Инстинктивно почувствовав ее потребность просто посидеть в тишине и подумать, Айан свернул на обочину и остановил машину.

— Вот увидите, Джек вернется, — заверил он. — Вам ли его не знать? У Джека хорошо подвешен язык, сбросьте его посреди океана, и он уговорит акулу-людоеда доставить его домой.

Элла против воли улыбнулась и поддержала шутку.

— В пустыне ему понадобится уговаривать верблюдов. Мне бы только знать, что он жив и здоров.

— Ничего с ним не случится, — успокаивал ее Айан. — Поверьте, если бы дела пошли не как нужно, мы бы об этом уже узнали.

Да, пожалуй Айан прав. Интуиция наверняка подсказала бы Элле, если с Джеком что-то случилось. Нужно верить, что он жив… но как только он вернется, ей придется уйти. Еще одна злая шутка судьбы, подумала Элла, у которой возникло такое ощущение, будто в нее вонзили нож, да еще и повернули в ране. Когда Джек вернется, он вернется не к ней, а к Флисс.

Айан как будто прочел ее мысли.

— Ей никогда его не удержать, — вдруг сказал он. — Она любит деньги, власть, и, учитывая, что Пламптон потерял почти все свое состояние, Джек для нее просто находка.

— Возможно, — нехотя согласилась Элла. Мысль, что Флисс может принести Джеку страдания, была для нее невыносима. — Но Джеку сейчас нужна как раз такая женщина. Она молода, полна жизни, не говоря уже о том, что соответствует модному эталону красоты. — К тому же она способна подарить Джеку детей, с горечью напомнила себе Элла. Много детей — как раз то, чего не может дать она сама.

— А как же вы? — тихо спросил Айан. — Каково ваше место в жизни Джека?

— Никакого места у меня нет, я персонаж из прошлого. — В голосе Эллы слышалась горечь. — Я понятия не имела, что Джек владелец Шербрука, и, разумеется, ему и во сне не снилось, что он обнаружит меня в своем доме.

— Вот именно. Это судьба.

— Совпадение, — уточнила Элла.

Она отвернулась от Айана и уставилась прямо перед собой. Уйдя от Джека, Элла стала разыскивать семью, о которой ничего не знала. Она нашла Грэмпса, и вполне понятно, что ей захотелось поселиться к нему поближе. Устраиваясь на работу в Шербрук, она и думать не могла, что попадет в самое пекло, в кошмар, от которого когда-то сбежала.

Один кошмар окончился, другой начался, и он протянется до возвращения Джека. Но Элла знала, что, когда она станет по-настоящему одинока, долгими холодными ночами ее будет согревать драгоценное воспоминание об их последней ночи любви.

— Поскольку я не смогла удержать Джека, не мне судить о мотивах Флисс, — проговорила она до странности невыразительным голосом.

Айан бросил на нее быстрый взгляд.

— Возможно. И почему же у вас с ним не получилось? — задумчиво спросил он. — Вы — два самых хороших человека из всех, кого я встречал, и насколько могу судить, прекрасно подходите друг другу. Если вы его по-прежнему любите, жаль, что вы расстались.

Люблю, всегда любила и буду любить. Но Джек теперь любит Флисс, они помолвлены, скоро поженятся, будут жить вместе, вместе растить детей…

— Айан, Джек не виноват в нашем разрыве. И я тоже, как я теперь понимаю, хотя тогда мне так не казалось. Просто так сложилось. — Элла замолчала, заметив, что Айан очень внимательно слушает и старается понять. И он бы понял и не осудил ее, однако Элла не могла бередить старые раны, которые так и не затянулись. — Не важно, теперь все это уже в прошлом.

— В прошлом, но не забыто.

— Не забыто. — Элла улыбнулась. — Вы знаете Джека. Он не из тех, кого легко забыть, по крайней мере мне.

— Тогда я не понимаю, почему вы отказываетесь от борьбы?

— Потому что я его люблю, — честно призналась Элла. — Так уж сложились обстоятельства, поверьте мне на слово, ничего не изменилось. — Элла давно поняла, что, любя Джека, она могла бы прожить жизнь и без детей, но жизнь без него казалась невыносимой.

Айан завел мотор, и они поехали навстречу солнцу. Хотя два часа, отпущенные Флисс, давно минули, Элла не возражала, когда Айан свернул с шоссе и остановился на стоянке возле кафе.

— Что будете есть? — спросил он, усадив Эллу за уютный столик возле окна, выходящего на канал. Вдоль берега была пришвартована целая вереница ярко раскрашенных лодок. По-видимому на зиму, предположила Элла.

— Ничего, только выпью чаю. — Элла пожала плечами, как бы извиняясь, почему-то даже мысль о еде вызывала у нее тошноту. Должно быть, от волнения за Джека у нее расстроился аппетит.

Айан удивлено вскинул брови.

— Вы и так похудели, — сказал он с укоризной. Себе он заказал огромную тарелку сосисок с жареной картошкой, яйца, жареный хлеб и бобы. — Как только Джек увидит эти огромные глаза на слишком бледном лице, сразу сдерет с меня шкуру.

От трогательной заботы Айана у Эллы подступил комок к горлу.

— Я уже большая девочка, — мягко напомнила она со слабой улыбкой, — и сама знаю, когда голодна.

Беда в том, что в последнее время она вообще не бывала голодна, пища вызывала отвращение; часто без всяких видимых причин накатывали волны тошноты. Когда ее затошнило впервые, Элле пришла в голову абсурдная мысль, что она беременна. В этом было даже что-то по-своему забавное, поскольку сама возможность представлялась маловероятной, а если бы случилось чудо и зачатие все-таки произошло, шансов выносить ребенка до конца у нее нет. Однако тошнота из утренней превратилась в постоянную, и Элла объясняла ее только тревогой за Джека. Как только Джек вернется, тошнота наверняка пройдет сама собой.

Когда они вышли из кафе, уже сгущались сумерки.

— Значит, возвращаемся домой? — Спросил Айан. — Или, может, найдем какой-нибудь старинный паб и побалуем себя бренди?

Элла усмехнулась.

— Рискуя навлечь на себя гнев прекрасной Флисс? А что, это мысль!

В результате минут через двадцать они оказались в местном пабе — в том самом, где любил сидеть Грэмпс, пока не переехал. Элла снова почувствовала укол совести: она даже не смогла помочь деду с переездом.

— Вы доиграетесь до того, что нас обоих уволят, — предрекла Элла, потягивая фруктовый сок. — Смотрите, вы еще пожалеете!

— О, боюсь, Флисс пожалеет гораздо сильнее, когда ей придется срочно готовить еду на десятерых! А поскольку Кэти и Милли по четвергам заканчивают в пять, такой исход вполне вероятен. — Улыбнувшись, он задумчиво добавил: — Разве что суперпредусмотрительная экономка предвидела, что мы можем опоздать, и приготовила ужин заранее.

Элла, не удержавшись, расхохоталась.

— К сожалению, суперпредусмотрительная экономка начисто позабыла об ужине. Какая непростительная небрежность с ее стороны!

— Да, ужасно, — серьезно согласился Айан, допивая свою порцию. — Поскольку все равно, за что быть повешенным, за овцу или за ягненка, почему бы нам не выпить еще по стаканчику? Семь бед один ответ.

Он был за рулем, поэтому весь вечер пил только слабоалкогольный коктейль. Пожалуй, давно она так прекрасно не проводила время, подумала Элла, когда впереди показались огни Шербрука.

Они вернулись очень поздно, и у Эллы возникло стойкое предчувствие, что с утра пораньше ее вызовут на ковер. Однако поскольку экономка уехала не по собственной инициативе — ее увез управляющий, Флисс хотя и будет в ярости, сделать ничего не сможет… по крайней мере так представлялось Элле. Со слабой улыбкой на губах она на цыпочках прошла по коридору и вошла в свою гостиную.

Теория Эллы продержалась ровно шестьдесят секунд.

— Где вас черти носили?

Элла резко остановилась. Фелисити без приглашения заявилась в ее квартиру! Подавив инстинктивную вспышку гнева, Элла взяла себя в руки и ровным голосом проговорила:

— Полагаю, вас не устроит объяснение, что я уезжала?

Бросив сумочку на ближайший стул, она вызывающе подняла голову и бросила на Флисс холодный взгляд. Но, заметив, что губы молодой женщины сложились в гневную складку, Элла вдруг поняла, что слишком устала и у нее нет сил выдерживать очередное противостояние. Череда бессонных ночей уже сказывалась на ее состоянии, и, вернувшись домой после приятно проведенного вечера, Элла надеялась, что ей наконец удастся хорошенько выспаться.

— Нет, такое объяснение меня решительно не устраивает! Вы отпрашивались на пару часов, по моим подсчетам вы опоздали на шесть часов!

— Решайте этот вопрос с Айаном, — так же бесстрастно предложила Элла, одновременно снимая пальто. — Он мой управляющий, и это была его инициатива. — Строго говоря, Айан и Элла работали в разных сферах, и ни один не являлся начальником другого, но Флисс этого не знала.

— Вот именно, он управляющий, а не наниматель.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я наняла вас на работу.

— Ах да, конечно, кажется, я начинаю понимать. Вы хотите, чтобы я ушла?

— Точно.

— Что ж, отлично. — Элла пожала плечами. — Обсудим это утром.

— Нет, мы поговорим сейчас.

— Как хотите, — безучастно согласилась Элла. — Вы здесь главная. По-видимому.

Зеленые глаза мгновенно сузились. Фелисити подошла так близко, что от запаха ее духов у Эллы запершило в горле.

— Ну и ну, — протянула она, — похоже, чопорная миссис Эндрюс-Ватсон начинает показывать свое истинное лицо! Дорогуша, прогулки с Айаном явно не идут вам на пользу, если вы являетесь после них в таком настроении.

— Во-первых, прогулка была всего одна, — холодно уточнила Элла, а во-вторых, я вернулась в прекрасном настроении, это вы мне его испортили.

— Вы так считаете? Однако, на мой взгляд, и одного вечера слишком много. Ваше дело работать, а не бегать на свидания.

— Даже если это и было свидание, в свободное время я могу делать что хочу, — возразила Элла.

— Уже нет, миссис Эндрюс-Ватсон. С завтрашнего дня с девяти часов утра вы уволены.

— Как мило с вашей стороны позволить мне остаться на ночь. Или ваше великодушие основано на расчете: желаете до моего ухода получить первоклассный завтрак на десять персон? — язвительно поинтересовалась Элла.

— Поскольку по вашей милости мои гости остались без обеда, естественно, вам придется приготовить завтрак.

— Неужели?

Голова Флисс дернулась.

— Для человека, только что потерявшего работу, вы на удивление самоуверенны. Дорогуша, не забывайте о рекомендациях, выходном пособии и о жалованье за последние четыре недели.

— Которое вы собираетесь задержать?

— Может, да, а может, и нет. — Губы Флисс сложились в некое подобие мстительной улыбки. — Скажем так: это зависит от обстоятельств.

— От завтрака? — недоверчиво переспросила Элла.

— Вот именно, от завтрака.

Элла с трудом удержалась от улыбки: не все так просто, Флисс нужно поддерживать имидж, а ее образ хозяйки дома и так уже несколько поблек. Невозможно представить ее на кухне, в переднике, готовящую завтрак. Но угроза Флисс — чистый блеф, поскольку заработанные деньги по закону принадлежат Элле и она их все равно получит.

Не говоря ни слова, Элла деловито прошла к столику, стоявшему в нише у окна, достала отрывной блокнот и ручку. Затем все так же молча пролистала ежедневник. Не прошло и двадцати секунд, как она нашла нужный номер телефона, записала его, вырвала страничку и протянула озадаченной Флисс.

— Вот номер телефона фирмы, занимающейся приготовлением еды на заказ. Мы нанимали их для съезда фотографов. Советую позвонить им.

— Не понимаю, с какой стати?

Элла улыбнулась.

— Ничего, поймете. — И уже направляясь в спальню, закончила елейным голоском: — Спокойной ночи, мисс Фоксвуд. Увидимся утром… может быть.

Флисс бросилась за Эллой.

— Вы не посмеете! — прошипела она, хватая Эллу за руку. Кроваво-красные ногти больно впились в кожу. — Не смейте уходить, я еще не закончила!

— Возможно. Зато я закончила.

Гнев, который Элле пока удавалось обуздывать, грозил вырваться из-под контроля. Она перевела взгляд с искаженного злобой лица Флисс на пальцы, все еще сжимающие ее руку, и обратно. Ей бросилось в глаза кольцо с огромным изумрудом. Айан почему-то считал, что Флисс не способна удержать Джека, однако Элла видела перед собой весьма осязаемое доказательство его любви к этой женщине. Боль, причиненная только что сделанным открытием, лишь подогрела ее гнев, и Элле стало еще труднее сдерживаться.

— Я достаточно вас слушала, даже больше, чем достаточно! — Элла рывком освободила руку. — Вы так часто меня увольняли, мадам, что теперь мне уже безразлично, что вы еще скажете. Я вам не рабыня и ни чем вам не обязана. Как я уже сказала, увидимся утром — если я не передумаю.

— Ах ты дрянь! Ты не можешь так уйти, слышишь! Я тебя не отпущу!

Элла почувствовала новый приступ тошноты, но все же остановилась, повернулась к Флисс и вопросительно вскинула брови.

— Мадам, хотите один совет? В будущем лучше предоставьте Айану нанимать и увольнять работников. Или Джеку. Разумеется, при условии что он окажется так глуп, что женится на вас…

Фелисити с размаху ударила ее по щеке. В тишине звук пощечины прозвучал как выстрел. Элла покачнулась, стены комнаты поплыли у нее перед глазами, она из последних сил боролась со слабостью, но темнота обступила со всех сторон, грозя поглотить ее. Элла поняла, что падает, проваливается в бездонную пропасть.

Вдруг цепкие руки, сопротивляться которым у нее уже не было сил, схватили ее за плечи и усадили в кресло. Элла закрыла глаза, отгораживаясь и от этой женщины, и от внешнего мира, в котором она чувствовала себя такой одинокой.

Казалось, прошла вечность, прежде чем она с трудом приоткрыла отяжелевшие веки и прошептала:

— Не нужно было вам этого делать!

— Вы правы, я очень сожалею.

Видя потрясенное лицо Флисс, Элла поняла, что та действительно сожалеет, и вопреки всему улыбнулась. Бедняжка Флисс, она и не догадывается, что они сцепились из-за Джека. Элла любит Джека, а он любит Флисс. Зря она сорвалась, не нужно было поддаваться на провокацию.

Элла впервые в жизни видела, как невеста Джека и в его отсутствие хозяйка дома, прекрасная и избалованная Фелисити Фоксвуд, лишилась дара речи. В растерянности стоя посреди гостиной, Флисс нервозно вертела на пальце кольцо; в эту минуту она казалась совсем юной.

— Я принесу вам что-нибудь попить.

— Не стоит, я…

— Пожалуйста, не спорьте, это самое малое, что я могу для вас сделать. — Не слушая возражений, Флисс вышла.

Элла снова закрыла глаза. Прогресс, ничего не скажешь. Сама Фелисити Фоксвуд бросилась ее обслуживать! И кажется, Фелисити сказала «пожалуйста», или она ослышалась? Похоже, эта женщина не совсем безнадежна, может статься, предсказание Айана не сбудется и у Джека и Флисс выйдет что-нибудь путное.

Флисс принесла чай. На вкус Эллы, горячий и приторно-сладкий; она вообще не любила чай с сахаром.

— Говорят, сладкий чай полезен при шоке, — объяснила Флисс, словно прочтя ее мысли.

Элла кивнула. Да уж, шок имел место, не зря же ее щека до сих пор горит.

— Я пойду? Вы уверены, что вам не нужна помощь? — спросила Флисс.

— Со мной все в порядке. — Заметив в глазах Флисс проблеск раскаяния, она почувствовала нечто вроде жалости. Элле впервые пришло в голову, что, сложись обстоятельства по-другому, Флисс могла бы ей даже понравиться. Она начала понимать, почему Джек так опьянен своей невестой, — как ни парадоксально, Флисс производила впечатление хрупкого, ранимого создания.

Когда Фелисити уже взялась за ручку двери, зазвонил телефон. Элла вздрогнула и резко выпрямилась, даже не замечая, что пролила на колени горячий чай. Ее бросило в жар, потом в холод, щеки вспыхнули, потом побледнели, только след ладони Флисс остался розоветь на коже: если звонят в такое время суток, значит, дело срочное.

— Можно я возьму трубку? — спросила Фелисити.

— Пожалуйста, будьте как дома, — согласилась Элла, хотя, несмотря на слабость, ей хотелось вскочить и первой подбежать к телефону. Волнение ее выдавали только побелевшие костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотники кресла.

Пока Фелисити разговаривала по телефону, Элле не оставалось ничего иного, как молча ждать. Фелисити задавала какие-то краткие вопросы, выслушивала ответы и снова спрашивала. Наконец она повесила трубку и прислонилась к буфету; на ее напряженном лице отразилась сложная гамма чувств. Потом красивые черты смягчились, и Флисс прошептала:

— Звонил Айан. Джек на свободе. Он освобожден час назад и завтра вечером должен вернуться. Это самая лучшая новость, какая только может быть!