Хозяйка Бруно (СИ)

29 глава

-29-

Маркус Эмиль Дэнвуд, клянетесь ли вы говорить правду и только правду?

Клянусь!

Да, поможет вам Бог!

Судебный пристав монотонно произнес заученную фразу в миллионный раз и с пресным лицом отошел от свидетеля, неся Библию в руках.

Суд дает слово защите. Мсье Лербо, прошу Вас! - моложавый судья жестом пригласил адвоката к свидетельской трибуне.

Маркус сидел с непроницаемым лицом, в то время как в него впился полный ненависти взгляд, его уже бывшей жены.

Шарлин была одета в строгий костюм, нарочито мало косметики и украшений, уставший вид и темные круги под глазами, может и могли провести присяжных и судью, но только он знал, какой холодный расчет стоит за каждым ее действием.

Мсье Дэнвуд, расскажите, как Вы обнаружили тело Магды Роллез?

Я пришел домой, около двенадцати часов ночи. Прошел в холл и увидел, что мадам Гэттар устроила вечеринку. Она была пьяна. Подойдя к лестнице, чтобы подняться в свою комнату я увидел у ее подножия тело Магды.

Признаки жизни были?

Протестую, Ваша честь! - адвокат Маркуса подскочил с места. - Свидетель не обладает необходимыми познаниями в медицине и не может дать точную оценку состояния погибшей в момент ее обнаружения.

Протест принят, - Д'Эрбран красноречиво посмотрел на Лербо.

Ваша честь, я имел ввиду было ли заметным ее дыхание или хотя бы малейшее движение. Очевидные признаки жизни.

Судья одобрительно кивнул.

Принято.

По очевидным признакам, Ваша честь! - быстро сориентировался Лербо. - Движение, стон...что-нибудь.

Нет, - коротко ответил Маркус.

Почему Вы решили, что погибшая, была убита от руки мадам Гэттар, если Вы сами не были очевидным свидетелей смерти мадам Роллез?

Мадам Гэттар, призналась мне, что Магда разозлила ее, тем что задержалась и вовремя не пришла, когда она ее позвала. Она сказала, что Магда ей надоела и давно от нее пора избавиться.

«Избавиться» расхожее выражение... Не допускаете ли Вы, что мадам Гэттар имела в виду уволить погибшую? И почему, в случае, реальной угрозы, по Вашему мнению и в момент обнаружения тела Вы не вызвали полицию?

Маркус подозревал, что именно в этом направлении будет действовать Лербо и обратит все улики, как косвенные, если вообще, не повесит на Маркуса причастность к гибели кухарки.

Заседания суда было открытым и зал был битком набит репортерами и зрителями. Среди прочих Маркус увидел прямую, застывшую в тревожном ожидании фигуру Сезара. Друг пришел поддержать его, отпросившись с работы.

Мадам Гэттар угрожала мне, говоря, что в противном случае, она передаст в полицию материалы, которые могут стать причиной моего ареста.

Поясните, - Лербо мерно ходил мимо трибуны, за которой сидел Дэнвуд, словно гипнотизируя своими плавными движениями.

В компании «Лесо де Прош» я провел несколько сделок, которые противоречат закону. В данным момент ведется расследование.

Вы хотите сказать, что мадам Гэттар Вас шантажировала?

Да.

В зале стояла гробовая тишина, только волной пролетели щелчки фотоаппаратов.

Вы осознаете, что тот факт, что именно Вы занимались сокрытием тела на кладбище Пер-Шалез, на участке, принадлежащем семейству Гэттар, указывает, на то, что в гибели Магды Роллез виновны именно Вы. Гости, которые были на той вечеринке вместе с мадам Гэттар, были все опрошены и так как они провели весь вечер вместе, то не заметить тела в холле было бы очень трудно. А все как один, свидетели утверждают, что ничего подобного не видели.

Они все были в алкогольном и наркотическом опьянении.

Другими словами в доме, полном людей, очевидное преступление, то есть убийство, было замечено только Вами?

Маркус по прежнему сидел спокойный и мрачный. Лербо поджал губы и хитро посмотрел на свидетеля.

Да, - понимая всю абсурдность своего ответа и ситуации, Маркус не позволил себе нахмуриться.

Он бросил взгляд на Сезара, друг сидел в зале мрачнее тучи.

Пока больше нет вопросов, Ваша честь.

Обвинение, прошу!

К трибуне вышел окружной прокурор. Мужчина средних лет с непритязательной внешностью и честными глазами.

Мсье Дэнвуд, Ваша бывшая жена, часто употребляла спиртные напитки при Вас, вы часто видели ее в опьянении, алкогольном или наркотическом?

Да. Мадам Гэттар часто приезжала домой в пьяном виде, она употребляла наркотики при мне.

Какие?

Кокаин, иногда героин.

Кто еще был свидетелем?

Наши горничные, им приходилось убирать следы наркотиков с мебели и дворецкий — Пьер Берней.

Мадам Гэттар вела себя агрессивно, когда прибывала в опьянении?

Да.

В чем это выражалось?

Она швыряла в прислугу стеклянные предметы, толкала персонал. Накануне гибели Магды, она порезала ей руку сервировочным ножом.

Этим ножом?

Прокурор взял со стола пластиковый пакет, в котором лежал серебряный нож с едва заметными следами засохшей крови на его лезвии.

Да. Я попросил дворецкого завернуть его и спрятать.

Почему не выкинуть, не стереть следы крови и отпечатки пальцев? Вы намеренно собирали улики против своей жены?

Маркус перевел свой взгляд на Шарлин и встретил ее горящие глаза. Уголок ее рта дернулся в злобной, угрожающей ухмылке.

На счету мадам Гэттар это был не единственный случай, когда физически страдали люди. К сожалению, данные моменты всегда решались полюбовно и пострадавшим выплачивались большие компенсации. Я уважительно относился к мадам Роллез, которая уже долгое время работала в нашем доме и замять этот инцидент уже просто не смог, так как считал, что мадам Гэттар зашла очень далеко. И, да, я намеренно сохранял данные улики.

Господин судья, данные анализа отпечатков пальцев подтверждают, что данный нож использовала Шарлин Луиза Гэттар, а следы крови, совпадают с анализом крови и ДНК Марты Роллез. Прошу приобщить к делу.

Пристав, возьмите улики.

Нож перекочевал из рук прокурора в руки пристава.

Мсье Дэнвуд, после того, как тело мадам Роллез было эксгумировано, эксперты обнаружили, что оно было вымыто и переодето в новую дорогую одежду. Это сделали Вы?

Да.

Почему просто не избавились от него, если, как предполагает господин Лербо, Вы являлись соучастником преступления?

Я повторяю, что мадам Гэттар зашла в своих действия слишком далеко и тело, и нож, являются уликами в данном деле, которое должно привести подсудимую к ответу за совершенное преступление.

А почему вы переодели и выкупали тело погибшей?

С покойниками именно так поступают, перед похоронами, - взгляд Маркуса наполнился тоской и голос стал глухим.

Благодарю, мсье Дэнвуд. Больше нет вопросов.

Скептически настроенные присяжные явно прониклись сочувствием и лица многих смягчились.

Заседание продлилось два с лишним часа. Когда Маркус покинул зал в сопровождении своей охраны, он заметил, что у выхода его поджидает Сезар. Друг частенько приходил сюда, чтобы поддержать, но сегодня он ожидал Дэнвуда не просто так.

Доктор Жильи получил сообщение от Маркуса, в котором он сам просил навестить его именно сегодня. Друзья обменялись крепким рукопожатием.

В коридоре было шумно и многолюдно. Многие репортеры оставались после заседания, чтобы попытать счастье и урвать удачные снимки и выпытать подробности.

Только не долго мсье Дэнвуд, - буркнул рослый парень их охраны и повернулся спиной к Дэнвуду.

Что-то случилось? - Сезар с тревогой посмотрел на Маркуса, который не смотря на усталый вид будто весь светился. - На заседании на тебе лица не было, а теперь ты словно в лотерею выиграл. Это что, биполярное расстройство?

Широкая улыбка Маркуса загнали Сезара в его предположениях в тупик.

С этим дурдомом не исключено, дружище, но у меня к тебе один вопрос. Очень важный.

Да, конечно, - нахмурив свои роскошные брови доктор был серьезен как никогда.

Будешь крестным?

Сезар поднял глаза на Маркуса, нахмурился, посмотрел себе под ноги, потом опять резко на Маркуса, который уже улыбался во все зубы и буквально источал счастье.

Ты шутишь?

Сегодня родила, - едва слышно прошептал Маркус. - Сын.

Впервые в жизни Сезар увидел на непроницаемом, вечно застывшем лице своего друга неподдельную радость.

Черт подери! И когда же вы успели все? - Сезар сграбастал друга и крепко обнял.

Охрана Маркуса дернулась от столь резкого проявления эмоций, их клиент побагровел в дружеских объятиях. Маркус только и смог что поднять руку, давая понять, что все в порядке.

Конечно буду! Еще как буду! Поздравляю, Маркус.

Бурная сцена не укрылась от глаз Шарлин, которая задержавшись с адвокатами в зале заседаний только что показалась в дверях. Она застыла не отводя глаз от своего бывшего мужа, который поспешил стереть со своего лица счастливую улыбку. Подгоняемая приставами, Шарлин вынуждена была покинуть холл, ее ослепляли вспышки камер и репортеры набросились как стервятники, выкрикивая противными голосами тупые вопросы.

Мсье Дэнгвуд, нам пора, - полицейские поторопили Маркуса, который посмотрел на своего единственного друга и кивком поблагодарил.

Сезар прекрасно понял его и без слов. Разделить радость, есть наивысшая привилегия дружбы, которая, будучи, отделенная от зависти, могла смело навешивать на себя ярлык настоящей.

Не имея возможности получить даже фотографию сына, Маркус был вынужден вариться в своих мыслях и неразделенных чувствах. Поделившись с Сезаром, он словно снял с себя часть переполнявших его сердце эмоций, которые грозили разорвать не тренированную до селе мышцу. День за днем его вывозили из особняка и возвращали только поздним вечером обратно, словно вещь. Маркус чувствовал себя дряхлым стариком. Бесчисленные заседания суда, сначала по делу «Лесо де Прош», затем по делу Шарлин, высасывали все силы. После заседания, Шарлин увозили в ее квартиру на улице Сен-Мор, под домашний арест, а Дэнвуда в особняк на Вье Коломбье.

За два месяца сплошного циркулирования между судом и домом, Маркус лишился позитивного запала, который его переполнял в начале. Единственной отрадой были звонки Анне. Дэнвуд попросил выделить ему защищенную линию и разговаривал в присутствии одного полицейского. Эта поблажка стала возможной благодаря Виктории Суазей, которая резко поменяла к Дэнвуду свое отношение. Она теперь смотрела на него с сожалением и ее высокомерная манера речи смягчилась. Викки не обещала, что Дэнвуд выйдет сухим из воды. Обвинительный приговор будет вынесен и мадам Гэттар и ему, помимо прочих причастных лиц. Но за сотрудничество с расследованием и явкой с повинной, Маркус должен будет отбыть минимальный срок.

Разумеется о том, чтобы поведать данный факт Анне, Маркус не допускал и мысли. В ее положении, стресса и так хватало. Правда должна была раскрыться только после родов. Даже учитывая благоразумие Анны и умение трезво оценивать ситуацию, тот факт, что Дэнвуду не светит поездка в Эксетер еще как минимум год, может в пух и прах разбить даже самую стойкую женскую натуру и терпение.

Голос Анны по телефону действовал на Маркуса самым благотворным образом. Не подозревая ранее, что такая малость может придавать сил и заставлять улыбаться, он с упоением слушал ее рассказы о поездках в Чепкроут, о том, как родня третирует их технолога Джапху, как дед переругался с невесткой на счет детской комнаты, для внука, грозясь всем отойти в мир иной, если она не будет устроена для малыша по его вкусу. Она рассказывала, что Даниэль спокойный малыш с огромными голубыми глазами, очень жадный до материнского молока и пока не похожий не на кого, чтобы там не твердил дед.

Всеми силами стараясь прогнать из своего голоса тоску и тревогу Анна подбадривала Маркуса и тихо шептала в конце, что любит его больше жизни.

Этих слов Дэнвуд ждал больше всего. Произнесенные вслух, они, как явление чуда для атеиста подтверждали, что существует и Бог, и рай, и жизнь после смерти. Для него всем этим и была Анна...

Мог ли он подумать тогда на ужине в Руане, что эта жеманная англичанка приведет его к столь разительным переменам, которых Маркус страшился больше всего на свете и более того, что этих перемен он будет жаждать чуть ли не больше всего на свете? Мог ли он подумать, что счастье, с которым так носятся простые обыватели на самом деле возможно и для него. Заключенное далеко не в материальных ценностях и не в удовлетворении своих завышенных потребностей, оно оказалось таким простым, бесхитростным и вполне досягаемым, что легкость, с которой ему достался эта радость пугала и сбивала с толку.

Мог ли он подумать, что эта женщина родит ему сына, которого он даже не может пока взять на руки или просто увидеть...

Разумеется Маркус боялся и страх потерять настоящую ценность, которая воплотилась в одной необыкновенной женщине, был закономерен и с легкость кроил мировоззрение алчного и циничного мужчины.

После каждого продолжительного разговора, Маркус просил Анну, позвать к телефону Сержа.

Услышав, не приветствие, а скорее бурчание, Дэнвуд всегда невольно улыбался.

А теперь правду, Серж. Как она?

И если Серж скупо вещал, что все в порядке, она не плачет, спокойна, как слон, с аппетитом ест и держится молодцом, то ко всему сказанному надо применять правило антогониста и воспринимать с точностью до наоборот.

И как бы тяжело не было находится за тысячи километров от Анны, не иметь возможности видеть ее и сына каждый день, а такая потребность разрасталась в сознании Дэнвуда, со скоростью злокачественной опухоли, осознание, того, что его выбор в урон себе, это залог их безопасности, разбивали все сомнения и наполняли нутро уверенностью.

Это потом он будет думать, как грядущие перемены отразятся на душевном состоянии этой женщины, какие последствия они будут иметь и сколько раз он сам себя проклинет за ее слезы, которые сейчас, наверняка льются тайком в ее английскую подушку.

Больше всего Маркуса настораживало другое - абсолютная непрошибаемость Шарлин, которая или не понимала, что ей грозит тюрьма, или уже имела план в своей больной голове, который дарил ей такое спокойствие. Разумеется, ничего гуманного и человеческого ее воспаленное сознание не могло выдать. И будучи, уверенным, что все таки она черпает силы в грядущей мести, это выбивало из под ног Дэнвуда почву и ввергало в настоящую панику.

Разумеется у него был разработан план А, Б и еще пара букв... При желании он мог покинуть Францию в любой момент, нужные люди уже давно были подкуплены и границу пересечь была не проблема. Разумеется нелегально и под чужим именем. Но это означало, что жизнь пройдет в бегах и постоянной оглядке. Хотя... Все равно это будет жизнь, пусть и отравленная.

И разумеется его личная программа по защите свидетелей распространилась и на гражданку Великобритании мисс Версдейл. Викки подключила Интерпол и воспользовалась своими связями, чтобы за некой Анной Версдейл установили круглосуточное наблюдение.

Тяжелые мысли медленно бродили у Маркуса в голове. Каждый его день был гремучей смесью допросов, заседаний суда, бесчисленного количества выкуренных сигарет и выпитого кофе.

Только поздно вечером, когда Маркус переступал порог своего почти бывшего дома, он наслаждался долгожданной тишиной и пользовался благами, которые пока еще дарила роскошная обстановка особняка.

Дэнвуд смотрел в огромное окно, стоя в своей спальне. Вид на Сену и огни ночного Парижа слабым утешением застилали уставшие от ламп дневного света глаза. Маркус переоделся в удобные спортивные брюки и футболку. Снизу доносился звук включенного телевизора. Полицейские, тоже чувствовали себя как дома и не отказались от гостеприимного предложения посмотреть футбольный матч. Огромный плазменный экран в гостиной пропадал зря уже который год...

Каждый раз перед сном, Маркус заходил в ванную комнату и забирал с собой острую бритву. Винтажная, с ручкой из слоновой кости, она была одним из первых его приобретений на дорогущем аукционе еще в самом начале брака с Шарлин. Он где-то услышал, что только такими бритвами пользуются богачи и считал эту опасную игрушку весьма статусной. Положив сложенную бритву в карман брюк, Маркус щелкнул выключатель и подошел к кровати, как вдруг краем глаза заметил движение в полумраке спальни.

Не успев повернуться, он оказался сбитым с ног. Повалившись на пол он почувствовал, как от удара из легких разом вышел весь воздух, а следующий вдох дался с огромным трудом, так как сверху его придавило чье-то тяжелое тело, а рот в мгновенье ока залепили скотчем.

Выключатель мягко щелкнул и комната вырвалась из темноты. Маркус почувствовал, как ему перематывают веревкой руки позади спины, еще секунда и его грубо поставили на ноги. К его ужасу в кресле, в дальнем углу комнаты закинув ногу на ногу сидела Шарлин. Она с милой улыбкой наблюдала за всем действием и кивком головы одобрила результат.

Петер знает свое дело, - будто самой себе пропела под нос Шарлин.

Придвинув второе кресло на середину спальни, Дефанис толкнул в него Дэнвуда, который с растерянным и ошарашенным видом неудобно приземлился на сиденье. Маркус уставился на бывшую жену, явно не понимая того, как она сюда проникла. Неужели подкупила полицейских? Это вряд ли... Подкуп будет слишком очевиден, если с ним что-либо случится и их головы полетят мгновенно, в ходе служебного расследования.

Тогда как?

Его мечущийся взор выдал мысли носившееся в голове и Шарлин тихо засмеялась.

Глупый... Глупый, Маркус. Недоумок! Вот ты кто! Неужели до сих пор сомневаешься, что для меня есть что-то невозможное?! Ох, как я ждала этого момента!

Она театрально закинула голову назад.

Маркус слышал за спиной возню Дефаниса и то, что он не мог видеть, что он там делает, невероятно раздражало.

Выдержит, Петер. Не сомневайся. Крюк надежный, да и он, - Шарлин небрежно кивнула на Маркуса, - не самого плотного телосложения.

В ее голосе послушалась брезгливость. Маркус нахмурился.

Ой, извини... Так к чему это я? Ах, да! - Шарлин оторвалась от спинки кресла и подалась вперед. - Все твои усилия и жертвы, а они мне очевидны, мотивы и планы.... Все до единого - пустой звук. Я, дорогой, останусь мученицей, несчастной женщиной, которую ты подсадил на наркотики, сделав недееспособной. Мои подписи на всей документации «Лесо де Прош», признают недействительными, а на тебя повесят злой умысел и все махинации, которые ты так опрометчиво открыл этой выскочке Суазей.

Возня сзади продолжалась. Но Маркус уже практически ее не слышал, все его внимание сосредоточилось на кукольной фигурке Шарлин.

Так что здесь прокол, как и с идиоткой Магдой. Попытка повесить на меня убийство совершенное … тобой.

Маркус резко дернулся и его глаза загорелись яростью. Одним мощным движением, стальные руки Дефаниса, вновь усадили его обратно на кресло.

Да, ты прав! Именно тебя обвинят в убийстве Магды, ты скрыл тело, свидетелей нет, а я буду проходить лечение в роскошной клинике в Швейцарии. Все обвинения с меня будут сняты... с этим уже все улажено. И тогда наступит самое интересное.

Шарлин обиженно надула губы.

Жалко не удастся посмотреть на твою физиономию, когда Петер будет рассказывать о том, как он поимеет твою английскую потаскуху, которой ты так дорожишь.

Ледяной ужас пронзил все тело Маркуса, буквально парализовав. Его глаза застыли, уставившись в одну точку. Это был страшный сон, ночной кошмар, который преследовал его почти каждый день, но он отгонял от себя дурные мысли.

Ласуру даже угрожать толком не пришлось. Все как на духу выложил, едва меня увидел. Так, что я в курсе из-за кого весь этот фарс затеян... Что ж, мисс Версдейл придется заплатить. Думаю пару недель с раздвинутыми ногами, привязанными к кровати ей хватит. Или она более ненасытная девочка? Думаю, что хватит. Она же часто к своему братцу в Лондон уезжает. Вот и отправится в свое последнее путешествие. Потом начнутся более экзотические развлечения. Я недавно фильм посмотрела... Петер, как там его название? Забыла совсем!

Пила, - безжизненный голос, словно у робота, подсказал ответ.

Пила! Гениальный, без преувеличения. Так вот... Каждый день он будет ей отрезать по одному пальцу. Но я проконсультировалась с лучшими специалистами, от потери крови она не умрет, нет, - Шарлин помотала головой, словно рассуждала, как лучше приготовить утку на ужин. Маркус почувствовал, что его сейчас стошнит...

Место рассечения, Петер будет прижигать, раскаленный нож вполне подойдет, а чтобы не остановилось сердце от болевого шока, он поставит.... Анна же ее зовут? Да? Точно! Поставит Анне капельницу, назначение мне мой личный врач уже сделал. И вот как когда закончатся пальцы, он перейдет к ушам, носу, губам.... Я даже подумывала ей веки срезать. Говорят, тогда человек уснуть не может и сходит с ума, медленно, мучительно и наверняка!

Дэнвуд не шевелился. Он смотрел на женщину с красивым лицом, и понимал, что все, что она говорит, есть самая настоящая и тошнотворная правда. Шарлин вела себя, словно сумасшедшая...

Про ребенка ей не было известно, значит, ее людей в Эксетере нет. Это обнадеживало. Ему нужно было срочно действовать.

Но как? Мысли заметались в голове, буквально отключив слух, Маркус погрузился в подобие летаргии. Время шло на минуты.

Но, увы... Ты сегодня повесишься. Не выдержишь того, что натворил, раскаишься. Фу, слово какое мерзкое, чистоплюйное!

Шарлин медленно поднялась и подошла к Дэнвуду.

Если бы ты не возомнил себя умным и дальше старательно выполнял бы все мои команды, этого бы не было, но увы.... Ты не ценил того, что имеешь! Пора расплачиваться, Маркус.

Шарлин наклонилась и поцеловала Маркуса в щеку. Он дернулся, от этой мерзкой ласки.

Заканчивай здесь по-быстрей, Петер. Я буду в машине.

Она вышла из комнаты и неслышно прикрыла за собой дверь. Взор Маркуса метнулся за ней. Каждые пол часа полицейские заходят в его комнату и проверяют, все ли в порядке и на месте ли она сам. С прошлой проверки уже прошло минут двадцать.

Время шло на минуты...

Дефанис развернул кресло вместе с сидящим на нем Дэнвудом и дал полюбоваться на творение своих рук. Люстра с потолка была снята, обнажив стальной крюк, на котором висела. С крюка свисала веревка с петлей, прямо под ней стоял стул, эдакая импровизированная висельница...

Дефанис подошел к Маркусу и поднял на ноги, но не успев водрузить себе на плечо, как намеревался, чтобы крепко сжав руками, не дать жертве возможности пошевелиться и закинуть веревку на шею, внезапно почувствовал, что руки у Дэнвуда свободны.

Одно резкое движение и широкие ладони Дефаниса сомкнулись на собственной шее, прикрывая жуткий разрез, из которого хлынула кровь.

Расчет Маркуса был точным и холодным.

Пока Шарлин с упоением рассказывала о пытках, которые она придумала для Анны, он разрешился ей вдоволь полюбоваться на ужас на его лице, пока мало по малу работал лезвием бритвы, рассекая веревки на связанных руках. Бритву удалось достать из кармана, только когда он резко дернулся и Дефанис усадил его обратно. Незаметным движение, которое явно бы не укрылось от внимания этих двоих, сделалось под налетом страха и паники.

Нужно было, чтобы грек не издал ни единого звука, драться с ним было бессмысленно. Маркус понимал, что не одолеет его, а убить двух зайцев одним выстрелом вариант все же был.

Распороть Дефанису горло — сонную артерию...

Кровь зальет, голосовые связки и дыхательные пути. Ни звука, ни сопротивления и достаточно быстрая смерть.... Спасибо Сезару за долгие утомительные рассказы с полезными подробностями.

Маркус хладнокровно смотрел на бьющееся в предсмертных конвульсиях тело мужчины, который выпучив глаза пока еще барахтался на полу. Его лицо с каждой секундой бледнело все больше и больше.

До проверки охраны, оставалось около пяти минут. Дефанис перестал двигаться. Маркус не пропустил мимо ушей фразу Шарлин, что она будет ждать в машине. Он метнулся к окну и выглянул на улицу, безошибочно выцепив на парковке в тени деревьев огромный черный Эскалэйд. Черт!

Дэнвуд знал, что двигатель не заведется без отпечатка пальца Денфаниса. Он посмотрел на острое лезвие бритвы, которое до сих пор было у него в руке. Для сомнений не было времени. Маркус метнулся к неподвижному телу.

Пока он рассекал кожу вокруг сустава большого пальца, он думал, как ему пройти мимо полицейских. Тем более, что на парковке внизу, стояла их машина, в которой также находились еще двое человек в форме.

Единственный вариант был, попасть на крышу и перейти на соседний дом, с которого можно было спуститься по пожарной лестнице, находившейся на торце здания. Наверняка и Шарлин со своим головорезом попали сюда тем же путем. Маркус уже слышал, как загудел лифт. Ребята из управления развлекались в особняке и пользовались его излишествами вдоволь. Ступенек на лестнице было слишком много...

Маркус наконец отсек палец и пулей вылетел в дверь. Его кровь, казалось, сейчас состояла из чистого адреналина, сердце бешено колотилось. Перепрыгнув на крышу соседнего особняка он со всех ног побежал к противоположному краю и начал спускаться по неудобной лестнице, сделанной из тонких железных прутьев.

Оказавшись на земле, он услышал, крики, доносившиеся из дома, на крыше заметались лучи ручных фонариков, застрекотали рации. Стараясь держаться в тени, Дэнвуд обошел огромный черный джип сзади, чтобы Шарлин не заметила его и резко дернув ручку дверцы со стороны водительского места, запрыгнул внутрь. Полумрак, царивший в салоне дал ему драгоценные секунды, пока Шарлин не поняла, кто перед ней находится.

Как все прошло? - послышался ее беспечный голос.

Маркус быстро приложил отрезанный палец, мотор мощно загудел, включилась подсветка приборной панели, освещая его лицо. Быстро пробежав глазами по многочисленным кнопкам, он первым делом нажал на центральный замок, так что все двери мигом заблокировались, завидев еще одну полезную опцию в этом автомобиле, он довольно улыбнулся.

Между передними и задними сиденьями, медленно поползла вверх тонированная перегородка.

Что ты делаешь....Что?

Маркус посмотрел через плечо на забившуюся в истерике женщину.

Тваааааарь!!! Как ты смог? Ублюдок! Выпусти меня!- недоумение Шарлин за секунду перешло в бурную истерику.

Она кинулась к нему, желая схватить за волосы, но перегородка уже подползала к потолку, грозясь просто раздавить тонкую женскую руку. Шарлин начала колотить в окна и двери, но ее сил было явно мало, чтобы преодолеть столь серьезные барьеры.

Резко вырулив на дорогу, Маркус услышал как взвыла полицейская сирена и кто-то несколько раз выстрелил, метя явно в лобовое стекло.

Эскалэйд был бронированным. Ну, хоть одна хорошая новость.

Нажав педаль газа до упора, Дэнвуд почувствовал, как рванула мощная машина. Но куда он должен был ехать?

Слова Шарлин стояли у него в голове. С судом и обвинениями явно уже все решено. Его сделают козлом отпущения. Кому довериться? Кто поможет?

Маркус глянул в зеркало заднего вида, за ним уже гнались три или четыре полицейские машины. Ему ни в коем случае нельзя было останавливаться. В противном случае, его сразу засадят за решетку, а Шарлин, как жертва останется на свободе и Анну ждут самые настоящие пытки.

План, который Дэнвуд все же разработал самым последним был и самым пессимистичным. Его наличие, вызывало болезненный спазм в животе, но и вселяло определенную долю уверенности, ведь речь уже шла не о его жизни, а о жизни Анны и их с Маркусом ребенка.

Останавливаться было нельзя.

Маркус слышал, как начали стрелять по колесам. Шины могли пробить в любой момент.

Время шло на секунды, и Маркус принял самое тяжелое решение в своей жизни, ему не дали времени ни на что... Ни на сожаления, ни на сомнения, ни на рвущееся отчаяние.

Вдруг его взгляд метнулся к телефону, который был среди прочих дополнительных опций в этом танке на колесах. По памяти набрав номер и включив музыку, чтобы немного заглушить вопли Шарлин, Маркус едва различал длинные гудки, пока не раздался знакомый голос.

Алло!

Сезар, друг мой! Извини, что так поздно!

Отчаянная радость на секунду прогнала страх.

Маркус?!- сонливость сменилась явным удивлением. - Что-то случилось?

Просто ребята меня тут по городу катают, не спится мне..., - нервная улыбка заиграла на губах Дэнвуда.

Что-то я не припомню, чтобы подобные прогулки входили в программу по защите свидетелей.

Не важно. Можно вопрос задам, а то меня тут депрессия преследует? Почти буквально, - Маркус снова улыбнулся своей шутке и глянул в зеркало, которое только и отражало красно-синие огни полицейских сирен.

Конечно! У тебя, что там сирена воет?

Я все правильно сделал, что сдал в суд компанию и улики на убийство Магды? Хотя скорее это все окажется пустым... Или нужно было тихо исчезнуть и все?

Что за дурные мысли! Что.... Конечно ты поступил правильно, не вешай нос, я с тобой! Что у тебя там происходит?

Все хорошо, Сезар. Спасибо тебе, - Маркус был рад услышать голос человека, который был одним из немногих, кто был близок ему и важен.

Проглотив комок в горле, Маркус глубоко вздохнул, чтобы прогнать дрожь в голосе.

Завтра заскочу к тебе на работу.

Идет! Не катайся там долго и РЕБЯТАМИ... Доброй ночи!

Недовольный, бурчащий голос друга смолк.

Доброй....Прощай, Сезар.

В телефоне послышались короткие гудки.

Вокруг была агония и паника, но в внутри сразу растеклось непонятное тепло и жестокий мир, который обрушился всей своей лицемерной сущностью на Маркуса, перестал рвать его легкие, слух и зрение... Он понял, что не увидит своего сына, не увидит никогда лицо Анны, не разделит с ней жизнь и надежда, которая переполняла его до этого мгновенья была просто жестокой шуткой в его грязной, никчемной жизни, которая только и могла, что избавить этот мир от другой жизни, жуткой и мерзкой, не имевшей правды на существование — жизни Шарлин.

Дыхание выровнялось, руки намертво вцепились в руль. Стрелка спидометра рванула к цифре 250.

Раздался истошный женский вопль, полный ужаса.

Маркус закрыл глаза и в ту же секунду перед ним возник образ матери... Она приветливо улыбалась и протягивала к нему руки, спеша утешить, как когда-то в далеком детстве, если ее неугомонный сын попадал в очередную неприятность...