Вдоль широкой каменной дороги растянулись необъятные поля, засеянные овощами и злаками, которые охранялись людьми на невероятно красивых животных, таких в моём мире никогда и не водилось. Возможно, это были гибриды. В какой-то момент мимо нашей процессии прошёл слон метров семь в высоту на очень тонких ногах, непонятно, как они выдерживали вес его тела.
Я была не одинока в своём удивлении. Вся наша процессия смотрела на магические чудеса, иначе не назовёшь увиденное нами. В небе парили огромные орлы, совы, лебеди. Кто-то перевозил на себе людей, кто-то грузы.
– Рен, что это? – сидя рядом с мужем на козлах, ткнула пальцем в небо: над головой образовалась невероятных размеров туча, вместо грома раздался пронзительный звук, за ним ещё один, и я сама себе ответила, узнав их: – Это поёт кит! В небе?
Я смотрела на Рена и вновь на тучу, затем опять переводила взгляд на мужа, надеясь на ответ.
– Я не знаю, – поморщился он, прислушиваясь к резким звукам.
– Это точно кит, я не раз слушала их пение! – воскликнула на эмоциях и чуть ли не рукой заткнула себе рот. Сейчас он спросит, где я могла слышать их пение, и я не найду, что ответить.
– Эй, раззява, посторонись, всю дорогу заняли, – мимо нас проскакал отряд воинов на магических чёрных животных, похожих на пуму. Рен не ответил, но отвлёкся от нашего разговора.
А я вновь уставилась на уплывающего вперёд кита. Когда он чуть удалился, я заметила, что на его чёрной спине установлены кабинки.
– Он перевозит людей, – улыбнулась я. – Интересно, откуда летит? А он и на воде, и на суше передвигается? Или только по воздуху? – вопросы сыпались из меня, как из дырявого ведра вода, но ответов не было. – Ренгель, ты понимаешь, что это значит для нас?
Я погладила мужа по плечу и заглянула в его глаза.
– Что, моя дорогая? – он улыбнулся в ответ, пожимая плечами.
– Деньги, много денег! Мы разбогатеем, столько бриллиантовых животных, и каждое хочет есть, – перед глазами стояли поля, засеянные красным перцем.
– Лилиан, не все звери любят перцы, ядовитые существа – да, но есть и сладкоежки, есть те, кто предпочитает овощи, но бриллиантовых овощей невероятно мало, поэтому они охотятся на зверей.
– Ренгель, к тебе возвращается память? – удивлённо посмотрела на мужа.
– Нет, – тот качнул головой. – Само сорвалось с губ. Или возвращается? – Рен замолчал, словно пытаясь что-то вспомнить. – Не помню.
– Я уверена, что возвращается, раз ты так подробно рассказываешь о предпочтениях зверей, – подбодрила мужа. – Думаю, что воин и охотник такое на подсознательном уровне знает.
Городскую стену было видно издалека: невероятно высокая, белая и поблёскивающая на солнце.
Справа и слева от дороги раскинулся небольшой посёлок. Домики лишь одноэтажные, но ухоженные.
Городские ворота были распахнуты настежь, охрана радушно улыбалась, проверяя документы у гостей и жителей города.
– С какой целью въезжаете в столицу? – поинтересовался один из них, как настала наша очередь. Два магических зверя размером с кошку с грацией пушистого животного, но похожие на ящериц, быстро обшарили наши повозки и вернулись к охраннику, замерев у его ног.
– Хотим остановиться в столице на время лечения, возможно, купим дом, – тут же ответил Рен.
Одна из ящеро-кошек быстро забралась на мужское плечо и уткнулась в его ухо. Бр-р… Чего она тем делает, неужели что-то шепчет? Но челюсти не шевелятся.
– А это интересно, – страж погладил рукой зверя по голове, открыл небольшую папку, вытащил несколько листочков и произнёс: – Судя по скудным сбережениям, вам могут подойти лишь эти два дома.
Листочки тут же оказались в руках Ренгеля.
– Спасибо, – он спрятал их в карман.
– Мои звери очень заинтересовались содержимым вашей коробки-хранилища.
Я внимательнее посмотрела на животное, сидящее на страже. Ящер встретился со мной взглядом и дёрнул левой лапкой, на ней красовался маленький, еле видный белый кристалл, указывающий, что зверь «бриллиант».
– Продайте содержимое, если перец острый, то куплю каждый за двадцать серебряных, мои звери падки на острое.
Мы переглянулись с Реном: неужели ящерицы обладают рентгеновским зрением? Я молчала, понимая, что охранник ведёт разговор только с мужчиной.
– Мне нужно посоветоваться, – Ренгель подхватил меня под ручку, уводя за кибитку.
– Если вы о цене, то не переживайте, я не обманываю, – повысил голос воин. – В городе вам предложат меньше. Я лишь перехватываю нужный мне товар. Звери находятся на довольствии короны, так что тратятся не мои золотые. В лавках вам предложат пятнадцать, – мы молча слушали мужчину. – Давайте так, если вы найдёте на товар большую цену, то вернётесь сюда, и я возмещу разницу. По рукам?
Он протянул ладонь Рену. Видно было, что ящерицы заинтересованы в получении остренького лакомства.
– По рукам, – всё же ответил муж, а я скрылась в кибитке. Всё отдавать не собиралась, нужно было проверить слова охранника да и на рассаду оставить.
Сделка состоялась. Мои запасы оскудели на пятнадцать перцев, зато кошелёк пополнился тремя золотыми. Нужно было видеть глаза ящеро-кошек. Мне кажется, если бы их напарник не выдал им по одному перцу на месте, то не ушёл бы с этого места живым.
В руках Рена оказалась ещё одна бумажка, как пояснил мужчина, дом сдавала его матушка и за очень низкую цену — два золотых в месяц. И предлагает мужчина этот вариант лишь потому, что мы пошли ему навстречу, а он помнит доброту. Пользоваться его добротой мы не собирались. Нас ждал Тор.
Ещё минут через пятнадцать мы стали обладателями временной прописки в виде печати на куче бумажек. Один документ на одного въезжающего.
Охранник был удивлён нашим вопросом, но, открыв карту, указал, где проживает посол из королевства Аглиеше Тор Хитоэль.
Въехав в ворота, с облегчением вздохнула не только я. Все расслабились, мы недалеко от цели.
До дома Тора ехать было не близко: ушёл час, не меньше. Устав, я уже почти не обращала внимания на господ, проезжающих мимо на невероятно красивых животных.
Над воротами нужного нам дома висела позолоченная табличка, сообщающая, кто тут проживает.
Ренгель помог мне спуститься, и мы постучали в ворота, потом ещё раз постучали и переглянулись.
– Возможно, Тор на работе, – прошептала себе под нос.
Рен последний раз стукнул.
– Будем тут ждать или вечером вернёмся? – Рен посмотрел на меня.
– Что нужно, кто такие? – ворота неожиданно открылись, явив нахмуренного бородатого мужчину.
– Добрый день, – Рен попытался быть вежливым. – Нам нужен Тор Хитоэль. Он дома?
– Совсем обнаглели эти просители. Нет, его нет, он не принимает дома, пошли вон.
Такого хамства я не ожидала, Ренгель же, видя, что охранник пытается закрыть ворота, резко схватился за них.
– Позови хозяина, паук, – вымолвил мой муж. Интересно, почему «паук»? – Если Тор узнает, что ты не пустил в дом дорогих для него людей, то очень огорчится. А когда огорчится, то ты не найдёшь работу ни в одном приличном доме!
Уж не знаю, то ли у Рена был убедительный голос, то ли сердитый взгляд пронял охранника, а может, уверенность в том, что попрошайки такого не потребуют, но мужчина сглотнул и произнёс:
– По делам хозяин отбыл, ещё два дня назад.
– Когда будет? – тихо спросила я, расстроившись.
– Мне не докладывает, никому не докладывает, – опередил мой вопрос бородатый наглец. – Бывает, что на неделю уедет, а бывает, что и на месяц. Так что приходите через неделю.
– От нас каждый день будет приходить слуга, и только посмей не открыть, – Рен, не прощаясь, повернулся к воротам спиной.
– Плохо, что Тор уехал, – вздохнула, взглянув на позолоченную вывеску. – Что будем делать? Все устали.
Ренгель вытащил помятые листочки.
– Сейчас посмотрим предложения, – прошептал тот.
– Сейчас нет сил искать жильё, – я вчитывалась в предложения о сдаче домов. – Рен, я удивлена. Почему в столице дешевле снять дом, чем в городе у моря?
– Лилиан, ты сама ответила на свой вопрос. Город у моря, столько возможностей. А какие там земли, морепродукты, порт, воздух лечебный. Не удивлюсь, если тот город самый дорогой по проживанию в нашей стране, – улыбнулся Рен. – Предлагаю вот этот вариант, – он указал на первый листок. – Два небольших дома, участок, хозяйственная постройка.
– Ренгель, это будет очень тесно. Давай воспользуемся радушным предложением охранника.
– Лилиан, ты же понимаешь, почему он пытается сдать нам этот дом? – муж наклонил голову, внимательно смотря на меня.
– Понимаю, но за два золотых такой дом не снять. Заключи с ним сделку, он молчит про нас, мы платим два золотых в месяц и продаём ему перец с приличной скидкой, – Рен запустил пятерню в волосы, легонько дёрнул себя за них и вздохнул. – Ренгель, ты посмотри, какой простор, я засажу всё овощами и фруктами, даже там, где должны расти цветы.
– Цветы тоже бывают бриллиантовые, птицы и некоторые животные их любят, – задумчиво произнёс Рен.
– Да? Я уверена, что к тебе постепенно возвращается память, Рен. Нужно узнать о магической клятве о неразглашении информации, – произнесла я, вновь стуча в ворота.
– Ты чего, зачем? – удивился муж.
Не успела опустить руку, как ворота распахнулись, не удивлюсь, если охранник стоял возле них и прислушивался.
– Любезный, подскажи, где находится эта улица и дом?
Бородатый не успел и рта открыть, как я подсунула под его нос бумагу.
– Эта улица? Так это с другой стороны. Вам нужно проехать прямо до противоположных городских ворот, ведущих на восток, там свернуть влево, на соседнюю улицу, думаю, что не заблудитесь.
Поблагодарив, тронулись в путь. Настроение было никакое. Тора не нашли, а я возлагала на него такие надежды. Что он приютит нас, пусть на время, поможет найти врача, уж на его огороде мне не пришлось бы трястись, переживать и…
– А-а!.. – воскликнула я, подскакивая на месте. Рен резко остановил лошадей.
Медленно повернув голову, поняла, что с крыши кибитки свешивается знакомый зверь, что служил при воротах.
Он резко спрыгнул на моё плечо и лапой указал на какой-то проулок.
– Так будет быстрее, – вслух произнёс он и неожиданно вытащил язык, словно пробуя воздух на вкус.
– Следил за нами? – попыталась отцепить от себя недорептилию.
– Оберегал, – поправил он. – Такого перца ещё ни разу мы с братом не пробовали. Думаете, что Халимус сдаёт свой дом? Нет, дом наш с братом, у нас в городе их несколько. Не бойтесь, ваш секрет, архимаг, никому не будет раскрыт, и магической клятвы не нужно.
Рен понукнул лошадь.
– Откуда ты знаешь…
Тот в ответ странно засмеялся, в голосе смешивались шипение и мурчание.
– Так на вас охранный знак Тора. А этот змей никогда не станет охранять простую человечку.
Я попыталась осмотреть свои руки, дотронулась до шеи.
– Где знак?
– Он магический, его рассмотрят лишь избранные, – видя, что мы с Реном ничего не понимаем, пояснил: – Звери высшего уровня. И если вы попадёте в беду, а они будут рядом, то защитят, но придётся платить. Так что вы нам хотели предложить, скидку на перцы?
Я мысленно застонала: никто в этом мире не упустит своей выгоды.
Дом, что временно станет нашим, приятно удивил. Высокие ворота без вывески, огромный двор. Конюшня, хозяйственные постройки, три дома: два поменьше, для слуг, и один большой, хозяйский. Колодец с крышей. Стоило воротам за нами закрыться, как ящерица позвала меня смотреть огород. Он был в два раза больше, чем в деревне. Одно не понравилось, что за ним была городская стена, да, высоченная, но за ней всё же начинались или поля, или лес.
– Что за стеной? – спросила ящера.
– Лес, – подтвердил мои догадки тот. – Нравится? – тот не отходил от нас ни на шаг. Я задумчиво молчала. – Никто вас не побеспокоит. Дом наш с братом, никакой мамы нет, – он принял моё молчание за недовольство. – Мы можем бесплатно сдать его, но и перец тогда бесплатно.
– Нет-нет, нашу семью всё устраивает, – взмахнула рукой.
Ящерица выдохнула.
– После смены мы придём подписывать договор. А пока прощайте, архимаг растений.
– Лилиан, можно Лили, не нужно даже тут говорить, что я маг растений, – недовольно поморщившись, посмотрела на высокий забор, что отделял нас от соседей.
– Насчёт них не беспокойтесь, там живёт семья министра, их сторона отгорожена магической стеной, даже слуги не имеют права на неё забраться, зато и разбойники или воры не проникнут. Двойная выгода. Но вы, госпожа, можете и с этой стороны поставить защитные кристаллы. Мебели в домах мало, так что покупайте всё, что пожелаете. На какой срок желаете снять наш дом?
Зверь замер.
– Пока на месяц, – откликнулась я. – А там посмотрим.
Он вздохнул, было видно, что расстроился.