Хранитель вечности

Глава 12. Галактический суд

День заседания выдался долгим, Альбер дважды успел поспать, несколько раз повторил заученные наизусть фразы, которым обучил генерал-генерал, успел подумать о жизни и ее смысле. И только после этого за ним пришли.

Красноусый офицер, который за целый месяц так и не потрудился представиться, решил лично доставить его на место. Руки его вновь взяли в наручники, таков был протокол. На шею надели какое-то круглое устройство. Альбер не слишком хорошо разбирался в современной технике. Когда постоянно разъезжаешь по галактике, перемежаясь между разными профессиями и планетами, не остается возможности для ознакомления со всеми техническими новинками. Порой приедешь спустя сотню лет на какое-нибудь прежнее место и совсем не можешь его узнать, приходится осваивать все заново. Сначала из-за этого больно и грустно, а потом привыкаешь и даже начинаешь получать удовольствие. Вечно живи – вечно учись.

- Что это такое? – спросил Альбер про штуковину на своей шее.

- Это простая панорамная видеокамера с микрофоном. Суд будет транслироваться на все полиэкраны человеческого сектора. Все миллионное население будет за тобой наблюдать и болеть за тебя. И при необходимости мы также сможем подсказать тебе верный ответ.

- Разве это разрешено?

- А почему нет? У тебя ведь должен быть адвокат. И тебе несказанно повезло - все человечество на планете будет твоим адвокатом.

«Повезло так повезло»

- И юридическое образование у всех имеется?

- Официально нет. Но можешь быть уверен, каждый человек, проживающий на этой планете, на судебных делах собаку съел. Все судебные процессы транслируются на всю планету, все их смотрят, изучают и даже пересматривают по несколько раз. С такой сильной поддержкой у тебя практически нет шансов оказаться виновным.

- Практически?

- Да. Если только ты сам не сморозишь какую-нибудь глупость. Мы-то с тобой весь месяц работали, но ты по-прежнему не научился обманывать. Уж, не знаю в чем проблема, но эта твоя патологическая честность может сослужить тебе плохую службу.

Вместе с генерал-генералом Альбер покинул камеру, к которой уже успел привыкнуть. Тысячи людей столпились на этажах и рукоплескали быстро проезжавшему мимо них лифту. Альбер почувствовал себя настоящей знаменитостью. Не сказать, что бы ему это понравилось. Но и не сказать, что не понравилось, тоже. Приятно было хоть раз в жизни оказаться всеобщим любимчиком.

На крыше их ждал заранее подготовленный скоростной полицейский корабль класса 2-2 – два места - два двигателя. В таких небольших кораблях люди перемещались по собственному сектору. И если, например, кому-то нужно было подняться с нижних этажей на верхние, они могли воспользоваться такими вот кораблями. На них поездка получалась в два раза быстрее, чем на лифте. На них же они быстро перемещались между зданиями. И они же отлично подходили для путешествий по планете. Самый что ни на есть универсальный вид транспорта.

Корабль взлетел над зданием, и Альбер заметил группы людей, стоявшие на крышах соседних небоскребов. Кажется, это были полицейские.

- Что они там делают? – спросил Альбер у красноусого.

- Ты сам еще не понял? Ты у нас настоящая звезда. Решили посмотреть на тебя хоть краем глаза. Помаши им рукой, уважь своих фанатов.

Альбер помахал рукой в окно, и полицейские радостно запрыгали на одном месте.

- Разве они видят меня с такого расстояния?

- Конечно, видят. Тебя снимает камера и передает изображение на экраны на крыше.

Осознав, что все его действия записываются и транслируются в реальном времени, он почувствовал себя неловко. Имея привычку покусывать себя за верхнюю губу нижними зубами, он впервые за долгое время задумался о том, чтобы от этой привычки избавиться. Пришлось взять свой рот под контроль.

Корабль выбрался из насыщенной кислородом атмосферы человеческого сектора и взобрался на высоту тридцати километров, где проскользнул через защитное поле и оказался в безвоздушном пространстве. С такой высоты даже четырехкилометровые небоскребы людей казались крошечными черточками на поверхности планеты. Только их длинные тени говорили об их внушительных размерах. Пролетая над другими секторами, Альбер смотрел вниз и пытался что-нибудь разглядеть, но видел лишь цветастые слои иноземных атмосфер и яркие краски иносекторальных биомов. Ни одна из других цивилизаций даже близко не подобралась к высоте человеческих небоскребов. Возможно, потому что и не знала об участии в соревновании.

В действительности многие из представленных на планете рас даже не нуждалась в каких-либо постройках или сооружениях, с самого своего возникновения они существовали в лоне природы собственных планет и чувствовали там себя, как дома. В отличие от людей им не требовались ни домов, ни одежды, ни оружия, чтобы выживать. Возможно, именно благодаря своей уязвимости человек так рьяно развивал технологии и в сжатые сроки добился в этом больших успехов. Многие цивилизации существовали и оставались неизменными миллионы лет, прежде чем достигали необходимого уровня развития, чтобы осуществить космические путешествия. Другие никогда к этому и не стремились и получили технологии космических путешествий в уже готовом виде от галактического содружества. Несправедливо? На самом деле нет. Очень часто расы, которые не способны были построить звездолеты самостоятельно, попросту не нуждались в этом. Они сосредотачивались на внутреннем развитии общества и обретении гармонии с окружающим миром. От содружества они получали технологии необходимые для путешествий по галактике, а взамен обогащали галактическую культуру феноменальными философскими прозрениями.

В нескольких километрах впереди Альбер заметил разрыв в силовом барьере. Он выглядел неказисто, словно черное пятно посреди густо раскрашенной картины. Они влетели туда и оказались посреди пустынного пространства. Все вокруг было серым и черным. Казалось, что кто-то просто вырвал спелую дольку из огромного фрукта и запустил ее в космос, оставив на ее месте одинокую пустоту. Вокруг были разноцветные сектора полные жизни, а здесь не было ничего – ни воздуха, ни преломления света, ни тепла, ни единого приятного для человека ощущения. Впрочем, все другие жители планеты могли бы сказать об этом месте то же самое. Его сделали максимально нейтральным и отстраненным, чтобы напоминать всем о том, что в общем секторе все были равны.

Альбер заметил далеко внизу на поверхности какой-то черный квадрат, по которому были разбросаны разноцветные точки. Когда они опустились ниже, стало понятно, что это были космические корабли, заполнившие парковку перед зданием суда. По одному на членов комиссии каждого сектора. И, конечно же, все ближние к зданию места были заняты. Так что им с генерал-генералом пришлось кинуть свой корабль практически на пустыре и идти пешком несколько километров. Благо, время позволяло. Кроме того, интересно было посмотреть на тонкости иносекторального кораблестроения.

Законы физики во Вселенной работали одинаково, так что и космическая программа везде преодолевала практически одни и те же препятствия, используя для этого схожие решения. Множество цивилизаций свои первые корабли строила в виде ракет, так как продолговатая и вытянутая форма помогала лучше прорезать плотные слои атмосферы на пути в космос. Когда доставка на орбиту становилась делом решенным, дизайн кораблей выходил на новый уровень. Вот уже где фантазия могла разгуляться.

Современные корабли из разных секторов воплощали в себе все культурные особенности, которые только можно было придумать. Какие-то выглядели, как местные животные или растения, другие, как причудливые геометрические фигуры неправильной формы, третьи были похожи на летающие горы, а четвертые на мыльные пузыри с полностью прозрачными стенками. Среди всех чудес инженерной мысли внимание Альбера привлек один интересный экземпляр. Корабль выделялся своими крошечными по меркам космической промышленности размерами. Он казался затерявшимся среди гигантов карликом. Всего лишь полметра на метр объемом, он стоял на земле, как патрон, направленный пулей прямо в небо. Кто бы на нем не перемещался, он был необычайно мал.

Впереди между разномастных кораблей показался огромный отливающий металлическим блеском шар. Это было здание суда. Сферическая форма и полированный до блеска метал – вот в чем была философия его архитектуры. В нем не было ни единого окна, ни единого намека на вход или выход. Здание возвышалось над парковкой на несколько сотен метров. Альбер удивился тому, что сразу его не заметил, но вскоре понял, в чем было дело. В металлической поверхности здания не отражались объекты. Не отражались корабли, не отражался сам Альбер. Вероятно, создатели этого сооружения вдохновились чистотой и непорочностью нейтрального сектора и решили отобразить это в своем творении.

Здание не являлось зеркальным само по себе, и даже не было сделано из металла. Каждая точка сферы проецировала изображение с противоположной стороны, что создавало иллюзию прозрачности. Таким образом, здание напоминало каплю воды, застывшую в воздухе за мгновение до падения. А чтобы оно не терялось в пространстве, изображению на его поверхности придали эффект потертости от шлифовки.

- Дальше ты сам, - провожавший Альбера офицер остановился на месте, - Я буду следить за тобой с корабля и подсказывать. Мы все будем наблюдать за тобой, звезда ты наша! И помни, что ты ни в чем не виноват. Виноваты те, кто своими действиями или их отсутствием допустили возникновение подобной ситуации, в которой ты совершенно случайно оказался. Ты не более чем невинная жертва обстоятельств. Держи эту мысль в своей голове и не забывай.

- Хорошо, спасибо, - Альбер проводил взглядом развернувшегося в обратном направлении офицера. Его голубой мундир-скафандр смотрелся, как кусочек ясного неба, свалившийся с небес на черную землю.

«Все-таки хороший цвет для униформы и не нужно его менять ни на белый, ни на красный»

Альбер медленно приближался к основанию шара, на всякий случай поглядывая назад. Ему казалось, что в любой момент шар был готов покатиться и размазать его по твердой земле. Огромная выпуклость псевдометаллической сферы нависала над ним, заставляя голову вжиматься в плечи. Он подобрался к самому основанию и хотел было опуститься на колени, чтобы посмотреть, действительно ли шар стоял на земле, или парил в воздухе, не достигая ее на каких-нибудь несколько миллиметров. Но внезапно у нижнего основания шара откололся кусок продолговатой прямоугольный формы и упал на землю прямо перед Альбером, чуть не раздавив ему ноги. Этот импровизированный трап, казалось, держался за сферу на тонком лоскуте ткани. Альбер несколько раз надавил на него ногой посильнее и только тогда решился подняться по нему.

Внутри огромного шара, казалось, ничего не было. Там было темно, пусто, холодно и в целом внутренняя часть здания ничем не отличалась от улицы. Она была похожа на космический вакуум, обрамленный в скорлупу сферической формы. Альбер крутил головой в темноте и не знал, куда ему идти дальше. Кромешная тьма дезориентировала. Очень не хватало встроенного в шлем фонаря.

Он сделал шаг вперед, и дорожка под его ногой вспыхнула желтым цветом. Длинная полоса ее вела куда-то в самый центр огромного здания. Альбер шел по ней несколько минут, пока не оказался возле очередного шарообразного объекта около семи метров высотой. Он открылся, и Альбер вошел внутрь. Других вариантов ему предоставлено не было.

Внутренняя поверхность малого шара засветилась белым, и небольшое помещение стало медленно заполняться кислородом, а температура в нем начала стремительно увеличиваться. Об этом Альберу сообщил его шлем. Всего через пару минут внутри сформировалась пригодная для человека атмосфера. Альбер снял шлем и его уши окатил пронзительный высокий голос.

- Добрый вечер. Вы нас слышите?

От неожиданности Альбер подпрыгнул на месте.

- Слышу, слышу! Не нужно так кричать!

- Хорошо. Значит, атмосфера внутри проводит звуковые волны. Мы можем начинать.

Стенка шара, еще секунду назад светившая белым, вдруг стала прозрачной, и на Альбера обрушился поток яркого света. Он прищурил глаза, чтобы не ослепнуть. Секундой позже, когда его глаза приспособились, он поднял их вверх и обомлел. От пола и до самого потолка внутренние стенки огромного сферического здания суда покрывали разноцветные сектора. В каждом из них было по трое представителей каждой расы. Они стояли рядом, лежали или летали над прозрачным полем и внимательно изучали Альбера.

Само здание суда, таким образом, являло собой что-то вроде вывернутой наизнанку планеты, где сектора оказались внутри, а поверхность снаружи. Альбер ощутил себя крошечной рыбкой в планетарном аквариуме. Казалось, что он собственной кожей ощущал все несколько тысяч пар глаз, что уставились на него в тот момент, а ведь у многих рас даже не было глаз как таковых. Они ориентировались в пространстве при помощи совершенно других незнакомых человеку органов чувств. Так или иначе, Альбер ощущал на себе колоссальное давление от внимания каждого живого существа, что находилось в здании, будто бы тот шар, где он находился, поместили в океан на глубину нескольких километров.

- Мы готовы? – обратилась судебная коллегия сама к себе, - Хорошо, процесс синхронизации речей, смыслов и мнений состоялся, теперь мы можем принимать совместные решения. В таком случае начинаем.

Альбер приготовился. Миллион человек прилипли к экранам в человеческом секторе и разглядывали его взволнованное лицо крупным планом. Через камеру, что висела у него на шее, они получали несколько изображений одновременно: лицо Альбера, его ближайшее окружение в радиусе нескольких метров от него, а также дальнее окружение – все то, что находилось от него на расстоянии нескольких километров, в данном случае все разноцветные сектора, наполненные всевозможными существами. Однако жителей планеты они мало интересовали. В своей жизни они их навидались вдоволь. Все их внимание было сосредоточено на настоящей знаменитости, преступнике галактического масштаба, на первом и единственном человеке в истории их рода, кто отличился настолько, что все галактическое содружество собралось, чтобы его судить. В этом преступлении и в самом деле было что-то величественное. Люди наблюдали за своим кумиром, затаив дыхание.

- Итак, Альбер Мартен. Вас ведь так зовут? – судейский голос говорил максимально сдержанным тоном и было не понятно, кому он принадлежал. Либо кому-то одному, либо всем сразу.

- Да.

- Вы понимаете, почему оказались здесь?

Альбер замялся.

Судья(и) повторил(и) свой вопрос:

- Вы понимаете, почему оказались здесь?

- Да, я понимаю, - неуверенно проговорил Альбер.

- В смысле «понимаю», Альбер? Как это еще понимать? Красны мои усы! Я тебе миллион раз говорил, что ты ничего не знаешь, ничего не понимаешь, ничего не помнишь и вину свою не признаешь, - в окружающее пространство звонко ворвался раздраженный голос генерал-генерала. Он был достаточно громким, чтобы испугать Альбера, но недостаточно, чтобы остальные могли его услышать.

- Простите, я растерялся.

Все люди, наблюдавшие за Альбером в тот момент, со вздохом стукнули себя по лбу.

- Что значит, что вы растерялись? Вы с кем говорите?

Альбер до конца не был уверен в том, что он на самом деле имел право общаться со своим «Адвокатом» во время суда, но решил лишний раз никого не обманывать.

- Я говорил со своим адвокатом, уважаемые судьи.

- Хорошо, продолжаем.

Альбер зацепился взглядом за три обезьяноподобных существа. Они подпрыгивали на одном месте и размахивали своими длинными, превышавшими габариты их тел, руками, которые изгибались в двух локтевых суставах каждая. Казалось, что они махали прямо ему. Возможно, они просто так общались между собой или с другими судьями. Альбер отвел глаза в сторону.

- Так почему вы оказались здесь, Альбер?

- Я не знаю.

- Не знаете? Минуту назад вы утверждали, что понимаете, что здесь делаете.

- Я занервничал и поторопился с ответом.

- Молодец! Вот так и продолжай. Ты ничего не знаешь, не помнишь и ни в чем не уверен вообще, ни в этом деле, ни в этой жизни, ни в чем-либо другом.

- Понятно. Похоже, господа, мы имеем дело с очередным приступом судебной амнезии, что так часто случается с людьми.

Все собравшиеся в зале судьи весело закружились в своих секторах. Казалось, что они посмеивались над Альбером.

- Позвольте же освежить вашу память, уважаемый Альбер Мартен.

Свет в зале потух, и все подсвеченные разными цветами сектора, скрылись в непроглядной темноте. Над головой Альбера во весь огромный купол шара загорелось изображение огромной космической туманности.

- Посмотрите внимательно на это изображение. Вам оно о чем-нибудь говорит?

- Нет, - довольно честно ответил Альбер.

- Это туманность Акрукса, что осталась после его взрыва.

Альбер смотрел на туманность, но не видел в ней ничего греховного или преступного. Он наблюдал одно из прекраснейших созданий во Вселенной. Огромное облако газа и пыли, что остались после сверхновой, превратились в живописную работу в стиле абстракционизма. Приплюснутая к полюсам, продолговатая, окрашенная во все цвета радуги, они красовалась на том месте, где ранее был Акрукс и стала его мемориалом в пространстве. В результате взрыва газы распространились вокруг эпицентра на несколько сотен парсек и продолжат распространяться еще долгие сотни тысяч и миллионов лет, пока энергия от взрыва не иссякнет окончательно.

Туманность исчезла, а вместо нее по внутренней стенке вновь выросли разноцветные сектора.

- Итак, что вы скажете об этом?

- Это красиво, - сказал Альбер то, что было у него на сердце.

- Интересно, что на предварительном слушании судьи из человеческого сектора сказали то же самое. Все-таки вы, люди, между собой больше похожи друг на друга, чем отличаетесь. Так значит красиво? Вы сделали это из эстетических соображений?

- Это ловушка, Альбер. Не ведись. Ты ничего не делал и ничего не знаешь.

- Я этого не делал. Она сама.

- Да, чисто технически звезда взорвалась сама, и вы ей не помогали. Но вы не сделали ничего, чтобы это предотвратить. Вот что мы имеем в виду. И сейчас мы пытаемся понять, почему вы поступили так, каковы были ваши мотивы, и что происходило в вашем мозге, когда вы принимали такое решение. От ваших ответов будет зависеть тяжесть вашего наказания. Так что потрудитесь объясниться. Почему вы воспрепятствовали процессу нейтрализации звезды и не исполнили свои прямые служебные обязанности?

- Они все и так прекрасно знают. Мы передавали им материалы дела.

- Вы ведь и так все знаете и вам должны были передавать материалы по делу, включая мои показания.

- Да, конечно. Мы слышали эту историю о том, как фландрейская цивилизация решила уйти из жизни и выбрала для этого такой экстравагантный способ. Нас интересует не это. Почему вы решили, что один человек имел право решать всю судьбу целой древней цивилизации?

- А как бы вы поступили на моем месте?

- Красны мои усы, будь они побриты, Альбер! Ты этим своим вопросом фактически сознался в своем виновности. Ну как так то!

Все телезрители, смотревшие трансляцию суда в реальном времени, издали мучительный стон. Альбер совершил серьезный прокол.

- Вопросы здесь задаем мы. Однако мы ответим. На вашем месте мы бы провели галактическое собрание и спросили мнение каждого его члена, прежде чем принимать какие-либо решения по этому вопросу.

- Ладно, все в порядке. Наши люди в комиссии замолвят за тебя словечко. Ты, главное, дальше без самодеятельности. Говори, что ты не являешься членом галактической комиссии, поэтому не знал, как следовало поступать на ее месте.

- Вы думаете, что галактическая комиссия смогла бы принять верное решение?

- Альбер! Что ты делаешь?!»

- Разумеется, да! Или вы считаете, что один человек обладает большими знаниями, опытом, навыками и разумением, чем целая галактическая комиссия?

- Нет, я так не считаю.

- Стало быть, вы признаете свою вину?

- Нет! Говори «Нет»!

- Нет.

Зрители суда в человеческом секторе обнялись и поцеловали друг друга в щеки. С Альбером еще не все было потеряно.

- Еще раз. Вы признаете, что галактическая комиссия знает больше, чем один единственный человек?

- Да.

- Но при этом вы считаете, что вы могли принять лучшее решение, чем целая комиссия.

- Нет, я так не считаю.

- Ох, Альбер. Я то подумал, что ты себя закопать решил. Но теперь я вижу, что ты тот еще хитрец. Молодец. Запутай их окончательно.

Альбер не обратил никакого внимания на замечания красноусого. Больше всего на свете он хотел не оправдать себя, а добиться справедливости. Возможно, в глубине души он даже хотел снискать наказание на свою долю, потому что понимал всю тяжесть своего проступка. Но перед этим он хотел, чтобы комиссия о чем-то задумалась.

- Значит, в данном случае комиссия могла бы принять наиболее подходящее решение?

- Нет.

- Его мог бы принять человек?

- Тоже нет.

- А кто тогда?

Люди в человеческом секторе аплодировали Альберу, глядя на то, как он умело обводил комиссию вокруг пальца. Генерал-генерал гордился тем, что воспитал хорошего ученика. Однако никому из них не были известны истинные побуждения Альбера.

- В том то и дело, что никто. Я считаю, что ни люди разом, ни один человек по отдельности, ни вся галактическая комиссия не могла бы принять истинно верное решение в данном случае.

По защитному барьеру секторов прошла яркая красная вспышка, озарив всех членов ультрафиолетовым цветом. Казалось, что они были рассержены его заявлением.

- Если вы так считаете, то почему приняли то судьбоносное для одной расы решение самостоятельно?

- Да с чего вы взяли, что это я принял такое решение? Вы что на самом деле ничего не понимаете?

- Сохраняйте самообладание, Альбер Мартен. Если есть что сказать, то говорите спокойно и аргументируйте свою точку зрения. Аргументы и факты – вот главное орудие спора.

- Когда я говорю, что никто не мог принять то решение, то имею в виду, что НИКТО не мог бы решать судьбу целой цивилизации, ни я, ни вы, ни кто-либо другой. Ни одна из рас и цивилизаций не может целиком и полностью понять нужды и потребности другой. Вопросы подобного рода должна решать сама цивилизация. И я ничего не решал. Фландрейцы сами захотели уйти из жизни, и я лишь помог им, потому что посчитал их желание разумным. Однако даже если бы я отказался им помочь, они нашли бы способ совершить то же самое и без моего участия. У них для этого были все средства и технологии. Если бы они захотели, я был бы уже мертв.

Разноцветная сеть судейских секторов пошла белой рябью. Коллегия совещалась.

- Нам думается, что вы оправдываете преступление целой цивилизации тем, что они сохранили вам жизнь.

- Я никого не оправдываю. Я лишь излагаю факты, как вы и просили. Фландрейцы решили умереть. Я не стал им мешать.

- Понятно. Раз на то пошло, откуда вам известно, что все фландрейцы решили умереть?

- Что вы имеете в виду?

- Вы говорите, что цивилизация должна сама решать насущные дела. Но что такое цивилизация, если не совокупность ее членов? Вы уверены, что ВСЕ фландрейцы проголосовали за уход из жизни?

- Да, - ответил Альбер, и его горло стиснул мышечный спазм. Он не был уверен в том, что говорил.

- Откуда у вас такая уверенность?

- Все фландрейцы, кроме одного, лежали там в предсмертном состоянии и не могли окончательно умереть. Я видел это собственными глазами. В живых остался только один, кто выражал волю всего народа.

- Вы говорите о господине Фоноксе, верно?

- Да.

- Известно ли вам, что Фонокс и ранее отличался революционными взглядами и неоднократно проходил заключение на собственной планете?

- Нет, - Альбера прижали к стенке.

- Можете предположить, за что он отбывал наказание?

- Не могу.

- За попытки уничтожить собственную цивилизацию. Видите ли, Альбер, фландрейцы всегда являлись замкнутой цивилизацией. Из-за своих биологических особенностей они были всегда прикованы к своей планете и должны были находиться там, чтобы получать жизненно необходимое пропитание. Однако мы пристально следили за делами на их планете и неоднократно получали сведения о том, что Фонокс Первородный пытался толкнуть свою цивилизацию на самоубийство. Но вот в чем загвоздка. Никто не поддерживал его инициативу. На собственной планете его считали сумасшедшим.

На миллионах полиэкранов крупным планом отобразилось шокированное лицо Альбера и его стеклянный взгляд, выходивший далеко за пределы здания суда.

- Альбер! Только не теряй самообладание. Ты не мог ничего знать и не виноват в этом. Это они поставили тебя на место смотрителя, не снабдив всеми необходимыми знаниями! Они, слышишь?

- Но откуда я мог это знать?

- Вы знали бы это, если бы обратились в галактический совет.

- Ты не мог знать, что галактический совет знал об этом.

- Я не мог знать, что галактический совет знал об этом больше, - медленно выговаривая слова, произнес Альбер, - Но если вы все знали, почему ничего не сделали чтобы ему помешать?

- Да, да, молодец. Настаивай на том, что они сами во всем виноваты.

- Вы же знаете негласное правило. Ни одна цивилизация не должна напрямую вмешиваться в дела другой и помогать ей проходить через кризис. Мы можем оказывать воздействие лишь через совет содружества. Но для этого нужно, чтобы цивилизация принимала в нем участие. Фландрейцы же уже несколько столетий не участвовали во всеобщих собраниях.

- Фонокс говорил, что их никто на них не слушал и не учитывал их мнение при принятии решений.

- О да. Не одному вам он это рассказывал. И также говорил о несовершенстве мажоритарной системы, о невозможности существования демократии, о том, что одни члены способны влиять на других и использовать их голоса в своих интересах. Он эту свою теорию рассказывал много кому. В том числе и сторонним наблюдателям на своей планете. И был столь убедителен, что они не сразу поняли, в чем было дело. А когда поняли, стало слишком поздно.

- То есть вы сами допустили такую ошибку и пытаетесь теперь повесить вину на меня?

Альбер осмотрелся по сторонам. Сотни существ, находившиеся в зале суда, бесновались в своих камерах. Он обратил внимание на трех ксаторианинов. В отличие от остальных их сектор был поделен еще на три равных части, по одной для каждого члена комиссии. Видимо, они переживали, что без дополнительной преграды они бы подрались друг с другом.

- Мы не стыдимся признавать свои ошибки и признаем их. Галактическому совету еще многому предстоит научиться - это правда. И мы никого не пытаемся обвинить. Мы всего лишь хотим достучаться до истины и понять, был ли в ваших действиях преступный умысел или нет.

- Его не было.

- Отлично! Очень убедительно!

Сектора замигали пульсирующим темно-синим светом и померкли во мраке.

- Мы прервемся для принятия решения.

Альбер облегченно выдохнул и попытался расслабить напряженные мышцы.

- Ты хорошо держался. Настоящий преступный гений. Побольше бы таких, и полиция бы горя не знала! – пытался его поддержать красноусый, но у него едва ли это получалось.

Внутри себя Альбер сокрушался, он не мог поверить в то, что его так легко одурачили и заставили пренебречь своими служебными обязанностями, что он собственными руками помог целой расе бесследно исчезнуть в газопылевом облаке новорожденной туманности.

Время от времени по судейским секторам проходили вспышки голубого света, похожие на электрические разряды в густых дождевых облаках. Наконец, судьи готовы были огласить свое решение.

- Альбер Мартен, галактическая судебная комиссия признает вас виновным по делу о взрыве сверхновой Акрукс.

- Но ведь я не мог знать всех деталей! – попытался оправдать себя Альбер в последний раз.

- И принимая во внимание все смягчающие обстоятельства, мы сократили срок вашего наказания до 100 лет.

Сотня лет. Целый квартон. Альбер обмяк.

- Мы пониманием, что вы не могли знать всего на свете, как и любой другой. Поэтому мы даем вам шанс реабилитироваться и вернуть свое доброе имя. Следующие сто лет вы проведете в качестве смотрителя сверхновой Адары в созвездии Большого пса(по человеческой классификации). На этот раз не подведите наши ожидания. Заседание суда объявляется закрытым.

Свет в зале погас. Все органы чувств будто отключились и только голос генерал-генерала теребил барабанные перепонки:

- Вот тебе повезло. Всего лишь сто лет. Легко отделался! Поздравляю!