Хроники неприкаянных душ

12

Уилл радовался возможности снова путешествовать налегке, как в старые добрые времена. Он превосходно отдохнул ночью в роскошном кресле салона первого класса. Ему так и не будет суждено узнать, что билет этот первоначально предназначался безвременно ушедшему в мир иной Адаму Коттлу. Уилл не часто летал за границу. Бывал несколько раз в Англии и Европе по делам ФБР. Однажды удостоился чести даже прочесть в Новом Скотленд-Ярде лекцию «Секс и серийный убийца. Американский опыт». Народу пришло много, а после несколько детективов высокого ранга устроили для него экскурсию по барам, что, как и следовало ожидать, закончилось на следующий день тяжелым похмельем.

Уилл продолжал отдыхать и теперь, в вагоне первого класса железнодорожной компании «Чилтерн». Поезд уже час назад отошел от Мэрилебонского вокзала и двигался по ласкающей взгляд английской равнине в сторону Бирмингема. Серые тона Лондона уступили место зеленым и коричневым, сдобренным акварельной влагой осеннего дня. По оконным стеклам били косые струи дождя. Мимо пролетали вспаханные поля, стога сена, однообразные фермерские постройки. На несколько секунд в окне возникали небольшие деревни и сразу исчезали. Уилл смотрел на все это, полуприкрыв отяжелевшие веки. Он ехал в купе один, потому что, во-первых, сегодня воскресенье, а во-вторых, сейчас мертвый туристический сезон.

Уилл думал о доме, о том, что Нэнси проснется сегодня позднее и, если не будет дождя, вывезет Филиппа погулять. Он забыл перед отъездом посмотреть прогноз погоды, но в любом случае настроение у нее будет пасмурное. Ничего, когда эта охота за кладом завершится, он обязательно заглянет в «Харродз» и купит жене хороший подарок. Уилл постеснялся сказать, что Спенс сделал ему предложение, от которого невозможно отказаться. Он полагал, что деньгами его не соблазнишь, но, надо признаться, прежде ему таких денег никто не предлагал. И он с удивлением обнаружил, что неприятных эмоций это не вызывает.

За выполнение задания ему обещали чек на пятьдесят тысяч долларов и бонус в виде фургона. Как только Спенс отдаст концы, дом на колесах перейдет в собственность Уилла. Ездить на такой штуковине, конечно, будет накладно, но всегда можно поставить ее во Флориде на стоянке рекреационных автомобилей[8] и сделать базой летнего отдыха семьи.

Спенс посулил Уиллу еще больше, если он покажет ему базу данных Шеклтона, чтобы узнать ДС своих родственников. Но данное предложение пришлось отклонить. Спенс назвал такую сумму, что Уилл внутренне ахнул, но всех денег не заработаешь. За нарушение соглашения с «зоной-51» ему, возможно, придется положить голову на плаху. Тут Нэнси права.

В громкоговорителе раздался голос кондуктора. Уилл вздрогнул и, прищурившись, посмотрел на часы. Оказывается, он продремал почти час. Поезд замедлял ход, приближаясь к городу.

Стратфорд-на-Эйвоне. Родина Шекспира. Уилл улыбнулся, в очередной раз дивясь превратностям судьбы. В Гарварде он больше уделял времени футболу, чем литературе, и за всю жизнь не прочитал ни единой шекспировской строчки. Две бывших жены были помешаны на театре, но расшевелить его не сумели. Нэнси тоже пыталась однажды вытащить Уилла на известную постановку «Макбета», но он придумывал разные отговорки, и она отстала. Он вообще не понимал, почему вокруг этой фамилии всегда такой шум. И вот сейчас — пожалуйста, у него в дипломате лежит, наверное, самый редчайший из всех артефактов, относящихся к Шекспиру. Вероятно, единственное произведение, написанное его собственной рукой.

На вокзальной площади было по-воскресному безлюдно. Моросил мелкий дождь. Уилл направился к стоянке такси, сел в первое. Водитель выбросил в окно окурок и спросил Уилла, куда ехать.

— В местечко Роксол. Там рядом есть поместье Кантуэлл-Холл.

Таксист оглядел Уилла:

— То-то я вижу, на туриста вы не похожи. Они все ездят к Уилли по прозвищу Шейк-Рэттл, знаменитому рок-музыканту, он живет у нас в округе. Но вы явно не к нему.

«Сейчас каждый мнит себя психологом», — подумал Уилл.

Роксол, маленькая деревня примерно в десяти милях к северу от Стратфорда, некогда была окружена старинным Арденским лесом, красотой которого восхищались норманны. К сожалению, лес этот столетия назад вырубили под сельхозугодья.

Такси двинулось по проселочной дороге мимо живой изгороди из кленов, боярышника и орешника, закрывающей убранные вспаханные поля.

— Неважную погоду вы привезли с собой, — усмехнулся таксист.

Уилл промолчал. Ему не хотелось заводить разговор.

— Сейчас многие приезжают в Роксол в научный центр Эбби на конференции. Его построили лет десять назад, с очень приличным отелем и всем остальным. И вообще место очень красивое. Когда-то там жил Кристофер Рен.[9]

— Мне не туда.

— Так вы так и сказали, что не туда. Я прежде не бывал в Кантуэлл-Холле, но знаю, где он. А что вас привело в наши края, позвольте спросить?

«Как бы отреагировал этот парень, если бы я сообщил ему правду? — подумал Уилл. — Я приехал, приятель, чтобы раскрыть величайшую тайну мироздания. Понять смысл жизни и смерти. Начала и конца. А заодно проверить гипотезу существования Бога».

— Дела, — ответил он.

Деревня оказалась небольшой. Пара десятков домов, паб, почта, магазин.

— Видите, как быстро домчались, — улыбнулся водитель.

Въезд в поместье Кантуэлл-Холл не был особенно впечатляющим. Две обветшалые кирпичные колонны, а дальше неухоженная гравийная дорожка, кое-где поросшая сорной травой. Проложена через некошеный мокрый луг, где еще можно увидеть поздние полевые цветы, в основном вялые голубые вероники, а в некоторых местах колонии мясистых грибов. В отдалении из-за высоких кустов боярышника выглядывал фронтон здания.

Дом возник во всем своем величии, лишь когда машина подъехала достаточно близко. Он представлял собой сложенное из темно-лиловых бревен причудливое строение в тюдоровском стиле с калейдоскопом фронтонных треугольников, каминных труб и выкладок из бледного кирпича. Через живую изгородь проглядывался фасад, увитый плющом. Открытыми были лишь окна со стеклами, забранными в белые свинцовые переплеты. Крыша сложной конфигурации, зеленая от мха, казалось, жила своей жизнью. Строителей, видимо, мало заботили правильные пропорции и прямые линии. За домом виднелся обширный сад, несомненно, запущенный, как и сам дом.

Живая изгородь образовывала довольно протяженную галерею, миновав которую, автомобиль выехал на круговую подъездную дорожку и со скрипом остановился перед решетчатой дубовой дверью. Передние окна были слепые и отражали свет.

— Там темно, наверное, как в могиле, — произнес водитель. — Мне подождать?

Увидев вьющийся из каминной трубы слабый дымок, Уилл расплатился и отпустил такси. Забросив на плечо сумку, он нажал звонок. Такси быстро исчезло в галерее. Над входной дверью не было козырька, и, пока Уилл прислушивался, пытаясь обнаружить в доме признаки жизни, его волосы вымокли от дождя. Спустя минуту он снова позвонил, а потом постучал.

У открывшей дверь девушки волосы были такими же мокрыми, как и у него. Когда Уилл позвонил, она, похоже, принимала душ. Успела надеть лишь джинсы и рубашку.

Девушка была высокая и стройная. Правильные черты лица, умные выразительные глаза, молодая свежая кожа цвета пахты. Капающая с длинных белокурых волос вода промочила рубашку, которая стала прозрачной, обозначив точеную грудь.

— Извините, — проговорила девушка. — Вы мистер Пайпер?

«Она красавица, — подумал Уилл. — Очень жаль. Сейчас мне это меньше всего нужно».

— Да, мэ-эм, — ответил он, по-южному растягивая слова, и последовал за ней в дом.