Хроники неприкаянных душ

7

Уилл положил тестю фасоли. Джозеф попробовал и улыбнулся. Фасоль такая, как ему нравилась, сдобренная маслом и не разваренная. Но в этом не было ничего удивительного, ведь фасоль готовила его жена. Впрочем, как и все остальные блюда. Мэри привезла еду с собой, даже хлеб. Распаковала и принялась разогревать на кухне. Потом, пока дочка занималась с Филиппом, накрыла стол.

Липинские, счастливые бабушка с дедушкой, не так часто видели внука, и потому с радостью в пятницу вечером преодолели сорок миль на машине из Вестчестера на Нижний Манхэттен. Мэри решила освободить свою обремененную заботами дочь от приготовления еды. Привезла лазанью, гарниры и приправы. Джозеф позаботился о вине. Филипп проснулся в хорошем настроении, и для гостей наступило время райского блаженства.

Собираясь на ужин с дочерью и зятем, Мэри принарядилась и сходила в салон красоты, сделала прическу. Она суетилась в маленькой кухне, окутанная облаком косметики, по-прежнему на удивление симпатичная и моложавая. Просто более пышная версия своей дочери. Джозеф ползал по полу, стараясь догнать хохочущего ребенка. С растрепанными вьющимися седыми волосами он походил на киношного ученого не от мира сего.

Нэнси и Уилл сидели рядом на диване, держа бокалы с вином. Расстояние между ними было полметра. Липинские, которым сразу стало ясно, что они явились в разгар семейного конфликта, делали все возможное для смягчения обстановки.

Джозеф налил себе еще вина и вопросительно посмотрел на жену. Она прошептала, усмехнувшись:

— Это не так просто. Помнишь, как бывало у нас?

— Я помню только хорошее, — проговорил он, чмокнув ее в щеку.

За ужином Мэри безуспешно пыталась разговорить зятя:

— Уилл, вы солите, даже не попробовав.

Он пожал плечами.

— Я люблю соленое.

— Мне приходится наполнять солонку каждую неделю, — с укором заметила Нэнси.

— Не думаю, что это полезно для здоровья, — произнес Джозеф. — Какое у вас давление?

— Не знаю, — угрюмо ответил Уилл. — Никогда не интересовался. — Он был в скверном настроении и не пытался это скрыть.

Не надо было рассказывать Нэнси про аукцион. Она очень рассердилась и кипела негодованием весь день. Зачем Уилл лезет не в свои дела? А когда он будничным тоном, как бы между делом, упомянул, что сегодня поздно вечером они соберутся у них на квартире, жена вообще вышла из себя.

— Ты позвал этих людей в наш дом, где рядом спит Филипп?

— А что тут такого? Безобидные пожилые люди придут и уйдут. Тихо посидят несколько минут. Я прослежу, чтобы вас не разбудили.

— Ты спятил?

— Как у тебя на работе, дорогая? — поинтересовался Джозеф у дочери.

— Ко мне относятся так, словно я перенесла операцию на мозге. Дают смехотворные поручения. Видимо, у них рождение ребенка считается серьезной болезнью.

— А я рада, что они так себя ведут, — сказала мать. — У тебя больше времени остается для дома.

— Передай, пожалуйста, это моему боссу, — с горечью проговорила Нэнси.

Джозеф попытался обнадежить дочь:

— Уверен, со временем ты вернешься к настоящим делам. — Нэнси промолчала, и он обратился к зятю: — Как вы себя чувствуете на пенсии, Уилл?

— О, замечательно, — усмехнулся тот. — Сплошное веселье.

— В таком случае нам с Мэри следует у вас поучиться.

Уилл промолчал.

Наконец они остались одни. Нэнси уложила Филиппа и стала готовиться ко сну. От нее веяло таким холодом, что Уилл невольно ежился.

Затем она вышла из ванной комнаты, розовая, соблазнительная, в короткой ночной рубашке. Скрестила руки на груди, сердито глядя на него, уставившегося в телевизор. Скрещенные руки подчеркивали красоту ее великолепных грудей. Нэнси выглядела чертовски привлекательной, если бы не ледяное выражение лица.

— Пожалуйста, не приводи этих людей в квартиру.

— Я же сказал, они придут и уйдут. Ты даже не заметишь, что эти люди были здесь. — Уилл не собирался отступать. Он так работать не привык.

В ответ Нэнси решительно закрыла за собой дверь. Если бы ребенок не спал, то, наверное, с силой бы хлопнула. Уилл перевел взгляд с экрана телевизора на шкафчик внизу, где хранилась его последняя символическая бутылка со скотчем. Мысленно открыл шкафчик и налил себе в бокал.