Хроники пилота: Звездолет для бунтаря

Глава 19

— Так, на космолёте добираться смысла нет. Во-первых, без Ковалёва нам никто не даст допуск в ангар и разрешение на вылет. Вас никто не знает здесь, а я — зэк. Во-вторых, это будет заметно. Похитители наверняка выставили охрану этой площадки.

— Тимур, не вижу препятствий, — возразил я. — Я сюда на космолёте прилетел. На нём же могу долететь до этого завода. Выскочим, перебьем охрану и все. Ну и потом, когда мы их спасем, на чем мы будет выбираться оттуда? На летуне.

— Нет. Это заметно, шумно. Дальше давайте думать. На лунном ровере туда не добраться. Там такие ухабы, брошенная сломанная техника. Остается технический туннель…

— Сам же сказал, что он лабиринт. Много времени потеряем. И потом. Ну, вытащим мы их оттуда. А как обратно будем добираться? Через туннель?

— Нет, я за технический туннель. Потом мы можем на каком-нибудь грузовом космолете оттуда улететь. Вы же умеете им управлять? Да, Эдгар?

— Я умею всеми вашими летательными устройствами управлять, — без хвастовства скорее раздраженно бросил я. — Ковалёв подсунул мне книжонку по пилотированию всего, что у вас летает. С кулак толщиной. А я внес в свой интерфейс. Сделал меня, сволочь, универсальным пилотом земного транспорта. Могу летать на всем, что у вас летает. И даже на том, что не летает.

Я не хвалился, скорее пытался выплеснуть досаду, что грызла всякий раз, когда вспоминал, как полковник так легко обманул меня, подсунув материал, который я проглотил, не анализируя. Для меня все закорючки обрели значимость, только когда появились в моей базе данных нейро-интерфейса.

— Хороший лозунг. Летчиков-испытателей, — Тимур расплылся в улыбке, не заметив моего мрачного настроения. — Значит, план такой. Мы идем через туннель. Вылезаем на заводе. Перебьем всех бандюганов. А потом улетим на космолёте.

Выглядел план Тимура замечательно, даже изъян трудно найти.

— Ну хорошо, умник. А твари в этом лабиринте встречаются? Опасные твари?

— Вряд ли. Там никто выжить не может.

— Ну да, на космической станции, откуда мы прилетели с Ковалёвым, всё забито гадами, которые сжирают людей, бьют током, мозги промывают, так что люди друг на друга набрасываются. А здесь?

Тимур все с возрастающим удивлением смотрел на меня, хлопал глазами.

— Впервые слышу об этом. Думал, на космической станции все в порядке. Для меня это новость. Но здесь нет ничего такого опасного.

— А кусачие мохнатые шары? А чудик, который разевает пасть до пола — это не опасно? Они напали на нас в тюрьме.

Тимур задумался, прошелся по лаборатории, вернулся ко мне.

— Я думаю, что такого в этих туннелях нет. Сейчас возьму нанокостюм, и мы отправляемся.

Слова Тимура совершенно не успокоили, но настаивать на космолёте не стал. Я не помнил, сколько там осталось топлива. Да и смогу ли я посадить его на неизвестную мне площадку рядом с заводом.

С Тимуром мы спустились на лифте на самый нижний этаж, куда даже пришлось дополнительно вводить какой-то шифр, но парень справился с этой задачей без всяких проблем.

Створки шумно с резким скрипом разошлись, и мы оказались в помещении, смахивающем на подземную парковку, тускло освещенную длинными лампами, встроенными в стены. Грубо вырубленные из скальной породы столбы поддерживали потолок. Между ними разнокалиберная техника: небольшие бурильные машины на гусеничном ходу, открытые лунные роверы с высокими колесами и антенной-зонтиком на капоте. У стены возвышался угловатый вездеход, смахивающий на боевого робота-трансформера с шестью громадными колесами из ребристого серебристого металла, торчащими из кузова длинными усами радиоантенн и спутниковой тарелкой над кабиной.

— Может нам какой-нибудь транспорт прихватить с собой, чтобы быстрее доехать? — предложил я Тимуру.

Тот отрицательно покачал головой:

— Ничего тут подходящего нет. Сами доберемся.

В правом дальнем углу просматривались контуры прямоугольной площадки, с металлическими перилами по периметру, в окружении тусклых прожекторов на стойках. Рядом на высокой опоре — панель управления.

— Вставайте сюда— скомандовал Тимур.

Я легко перемахнул через перила и оказался в центре платформы.

Тимур наклонился над пультом управления на стойке, его обтянутые черным стеклопластиком пальцы пробежались по кнопкам, опустил рычаг. Платформа дернулась, покачнулась и поехала вниз. Тимур прыгнул ко мне.

Путь в бездну оказался не таким уж и долгим. Я соскочил на пол. Огляделся.

Слева был тупик, а вот вправо уходил туннель, разделенный на секции арками, выступающими из стен, отделанными тёмно-серыми панелями. Внизу у пола, в центре стен, на потолке — длинные плоские лампы, мягкий молочного цвета свет освещал идущий куда-то вбок путь.

— Опа! Старый знакомый.

Влево уходил еще один коридор, густо заплетенный паутиной.

— Что вы там нашли? — Тимур вернулся ко мне.

Сбоку по стене вполз огромный мохнатый паучище. Почти такого же размера, который смог задушить Дарлин в коконе.

Раздумывать я не стал, вытащил бластер из кобуры на бедре. Светодиоды на корпусе весело подмигнули всеми шестью точками, оповестив о полном заряде.

Пуфф. Лазерный луч ударил в мохнатое чудище, сжигая дотла. Остатком заряда я провел по паутине, очищая все стены.

— Он что на вас напасть хотел? — недовольно пробурчал Тимур. — Ну сидит паук, никого не трогает. Чего убивать-то?

Вот биолог хренов! Жалко ему любую живность. А то, что такая же тварь едва не убила нас троих. Хорошо, что полковник оказался таким проворным, что расколошматил гадину.

— Ладно, пошли, — мою деятельность парень не одобрил.

Секция прервалась плотно сжатыми створками с небольшими округлыми окошечками. Я машинально глянул туда и встретился взглядом со странным субъектом. Абсолютно черный, лохматый, будто обгоревший, с пылающими ярко-красными глазами. Заметив меня, тварь издала пронзительный вопль, зацарапала по двери.

— Открывай, будем разбираться, что за чучело, — бросил я Тимуру.

Парень явно растерялся, так горячо уверял, что здесь пусто. А мы наткнулись уже на вторую тварь. Подошёл к стене, выдвинул пульт управления. Через плечо бросил взгляд на меня, будто хотел убедиться, готов ли я к сражению. Набрал шифр.

Вжик-вжик. Створки раздвинулись. Я успел лишь прижаться к стене, как тварь прыгнула на потолок, изображая паука, выдвинула черную круглую голову на длинной шее. Осмотрела на меня. И вновь издала такой дикий оглушительный визг, что пробрало до печенок. Прыг. Набросилась. Начала рвать скафандр. С силой отцепив от себя, отшвырнул ее на стену. Вытащил бластер, но палец соскользнул, луч ударил в стену. Пшш. Разбился в золотистое облако искр. Тварь перебежала со стены на потолок. Но напасть не успела. Резкий звук передернутого затвора. И полный заряд дробовика угодил в черную спину мерзотине. Она замерла, выпрямилась, отклонилась назад. Обмякла и медленно сползла по стене. Свалившись кулем у моих ног.

Тимур присел рядом, выдернул комок шерсти, поднес с глазами. Перевернул тварь на спину.

— Слушай, Тимур, пошли дальше, — не выдержал я.

— Странно, будто это обросший дикий человек, — пробормотал Тимур, не услышав моего призыва.

— Какая разница! — схватив парня за руку, я потащил его в коридор, что открылся перед нами.

Но тут же остановился. Нейро-интерфейс мой взорвался криками о приближающейся угрозе нападения. Я не видел и не слышал ничего, но не верить электронике не мог.

И тут началось! По стенам, потолку, быстро перебирая полусогнутыми ногами неслись существа, смахивающие на огромных злобных летучих мышей, покрытых клочковатой темной шерстью. Промелькнула мысль — почему они не летят, ведь из спины у них торчали широкие перепончатые крылья, они лишь взмахивали ими, но неслись, вытянув вперед зубастую голову, цепляясь крючковатыми когтями о панели потолка, стены.

— Ну все, вот теперь я точно разозлился! Давай, Тимур!

Грохот вылетающих ярко-голубых комков плазмы из нашего оружия, мог пробудить мертвого. Огненные шары влетали в чудищ, сбрасывали на пол. Визг, клекот. Твари падали на спину, колотя о пол ногами. Застывали.

Одна гадина все-таки успела добежать до нас. Раскрыв крылья, взлетела к потолку, спикировала прямо на меня, видно посчитав, что я раз я добыча более крупная, то обязательно вкусная. Обхватила крыльями, начала рвать когтями ткань скафандра, но лишь скользила по нему. Что усиливало её ярость. Свирепые крики становились все нестерпимей. Мы свалились на пол, начали кататься, я пытался отодрать руками и ногами от себя мерзкую рептилию. Но она с ещё большей силой сжимала меня в коконе своих крыльев.

— Тимур! Стреляй! Стреляй в тварь! — заорал я. — Не бойся! Меня не заденет.

Страшный удар оглушил меня, пронзил невыносимой болью, будто в голову воткнули раскаленный кол, который прошел все тело и вышел наружу. Объятья мерзкой бестии ослабели и, собрав последние силы, я отшвырнул её от себя. И распластался на полу.

— Вы ранены, Эдгар! — закричал в отчаянье Тимур. — Я вас ранил! Я не хотел! Не хотел!

С трудом я приподнялся на локте, обнаружив на своей груди огромную дыру, с обугленными лохмотьям по краям.

— Подожди, — пробормотал я слабым голосом. — Сейчас все заживет.

Скафандр вколол такую дозу анестетика, что подошла бы слону, о чем вышло предупреждение на экране нейро-интерфейса. Наноботы очистили от обгоревших ошметок рану, обнажив торчащие из сочащихся кровью мышц осколки ребер. Вначале восстановились легкие, срослись кости, наросли мышцы, все закрылось новой, чистой кожей. Восстановилось покрытие скафандра. Вскочил я уже совершенно целый и невредимый. Глаз Тимура я не видел за щитком. Но он явно был обескуражен до такой степени, что не мог сдвинуться с места, будто прилип.

— Да пошли уже! — я схватил парня за плечи, встряхнул со всей силы. — У моего скафандра есть наноботы, которые все починить могут. Понял? Да очнись ты, черт тебя дери!

— Это не технология, это магия какая-то, — пробормотал Тимур.

— Да, технологии зачастую мало отличаются от волшебства.

Мы пробежали длинным коридором. Тимур уверенно сворачивал в очередной проход, то влево, то вправо. То бежал прямо. Туннели то расширялись, становились похожими на проспекты, то сужались так, что нам приходилось бежать друг за другом, сгорбившись. Иногда пол резко поднимался, иногда мы сбегали вниз. Понять, каким образом создавались эти туннели я не мог.

Перед очередным закрытым створом мы остановились, тяжело дыша.

— Надеюсь, Тимур, мы идем правильно, — я наклонился, уперся руками в колени. — Это не туннели, аттракцион ужасов какой-то. То вверх, то вниз.

— Ага. Лабиринт Минотавра. А я — нить Ариадны, — Тимур тихо рассмеялся.

— Зачем нужно было делать такие запутанные ходы?

— Их прокладывали в лавовых трубках, не пробивали в породе. Миллиарды лет назад эти пустоты образовались потоками лавы. А их только расширили немного, да стенками из пластибетона укрепили. И уже над ними ставили разное оборудование.

— Ясно. Ну а твари эти откуда здесь появились?

— Не знаю, — в голосе парня ощущалось раздражение и досада. — Возможно, где-то есть выход в разные пустоты в скальной породе. А кто там живет, черт его знает. Может учуяли нас…

— Решили полакомиться двумя мягкотелыми существами. Только как они у вас там без воздуха живут? И зачем им крылья, если на Луне нет атмосферы?

Додумать эту мудрую мысль я не успел. Створки разошлись, и мы оказались на пороге круглого зала, в центре которого возвышался прозрачный цилиндр. Сверху и снизу его окаймляли выступающие пластины, выкрашенные белой краской, она облезла, обнажив серебристый метал.

По стенам лаборатории шли высокие выкрашенные темно-синей краской стойки, разделенные горизонтальными сетчатыми полками, опутанные проводами, словно клубком разноцветных змей. Между шкафами — столы с мониторами с погасшими экранами.

Я обошел цилиндр и направился к выходу. Но слабый голос Тимура заставил остановиться.

— Слишком быстро бежал, заряд костюма упал, надо зарядить, — извиняющим голосом пробормотал он.

На стене я заметил выступающий прямоугольный щиток, Тимур подтащил стул к нему, вытащил провод и воткнул себе в бок, плюхнулся без сил и прикрыл глаза.

— Сколько тебе нужно времени? — поинтересовался я, задержка, даже небольшая, выводила меня из себя, усиливала беспокойство, постепенно переходящее в страх не успеть.

— Минут десять-пятнадцать. Может поменьше. Извините, Эдгар, я — слабак. Без костюма ничто.

— Да ладно! — я похлопал его по плечу и принялся изучать зал.

Прошелся кругом, рассматривая оборудование, похоже устаревшее. Наткнулся на большой шкаф, выкрашенный матовой белой красной. Заглянув внутрь. Там стояли банки, в которых в желтоватой жидкости плавали фрагменты человеческих тел. В одном сосуде я узрел желтовато-розовый человеческий эмбрион, почти сформировавшийся, с полупрозрачными ручками и ножками.

Спустился к цилиндру, пытаясь разглядеть за матовым стеклом, что там могло находиться.

— Это камера клонирования, — Тимур развеял мои мучительные размышления. — Закладывается фрагмент с нужным геномом. Ну и потом создается живое существо.

— Да? Интересно. А вашего этого великого Вождя здесь клонировали?

— Да вы что, Эдгар! — Тимур усмехнулся уже вполне бодро. — Разумеется, Вождя возрождали не здесь. Для такой великой цели построили огромную лабораторию в десять этажей наверху и еще пять под землей. В этом событии участвовала такая толпа народа, огромная команда.

— И ты тоже в команду входил?

— Конечно. Ведь Вождь умер почти сто лет назад, надо было из его праха выделить геном, проверить много раз, что мы создаем именно то, что нужно.

— Ага, — я остановился у стеллажа, забитого толстыми папками с разноцветными корешками. — Ну и что? Получилось?

Вытащил одну папку, полистал. Но ничего не понял. Формулы, текст из непонятных закорючек, выведенных синими чернилами, бумага пожелтела, высохла, уголки загнулись. Будто много лет никто не прикасался.

— Разумеется. Мы воссоздали его тело абсолютно точно. Некоторые хотели улучшить, усовершенствовать внешний вид Вождя. Уж больно неказистый он. Маленького роста, плоское лицо в глубоких оспинах, лоб низкий, левая рука короче правой, правая рука не сгибалась полностью.

— Да? — хмыкнул я, остановившись напротив Тимура. — А на портретах такой прямо шикарный вид.

— А где вы видели портреты?

— На плакатах на космической станции. Там все стены обклеены этим старинным хламом.

— Ну так это пропаганда, — махнул рукой Тимур. — Ничего общего. Мы воссоздали так, как было.

— А разум? Как вы перенесли сознание в это тело?

Тимур замер, свел жидкие брови вместе, заморгал беспокойно.

— Вот никогда не задумывался над этим.

— У нашей расы тоже есть клонирование, — я поспешил объяснить свою мысль. — Это очень помогает в полётах. Часто перегрузки разрушают тело. Уж очень мы хилые перед лицом злого космоса. Но потом тело восстанавливается и туда перемещается сознание, которые хранится в базе данных. Постоянно обновляется. А вот вы как с этим справляетесь?

Тимур покачал головой, видно, что мой вопрос поставил его в тупик.

— Ну что, твой костюм зарядился наконец?

Тимур отсоединил толстый провод со штепселем. И оказался рядом со мной так быстро, что я вздрогнул.

Выбравшись из зала, Тимур помчался с такой дикой, безумной скоростью, что я едва поспевал за ним. Будто парень хотел показать, на что способен его волшебный костюм. Признаться в том, что мне тяжело в скафандре скакать за ним, мешал стыд выказать слабость. И когда мы оказались у очередного створа, я задыхался, сердце стучало с таким грохотом, словно внутри меня здоровенные кузнецы колотили огромными молотами.

— Устали, Эдгар? — Тимур заметив моё состояние. — Сказали бы мне, что я медленнее бежал.

— Не важно, давай открывай, — дыхание моё восстановилось быстро. — Мой скафандр тоже дает мне преимущество. Не переживай. Просто у него нет усиления движения.

Створки разошлись с привычным звуком вжик-вжик. Маленький узкий коридорчик заканчивался металлической лестницей, ведущей наверх.

— Ну вот, — проронил Тимур удовлетворенно. — Мы добрались до завода. Сейчас попадем в литейный цех. Вот только я не представляю, как мы здесь их найдем? Будем обходить все технические помещения?

— Найдем, пошли.

Громадное помещение с круглыми провалами плавильных печей, где пламенел, буйствовал, переливался ослепительно-белым, ярко-оранжевым расплавленный металл. Выливался широким потоком чистого сияющего золота в формы, вздымая клубы пара и сверкающий сноп искр. На мгновение я залюбовался буйством огненной стихии, укрощенной человеком, заключенной им жесткие рамки форм, где он превращался в аккуратные отливки.

Я настроил тепловизор нейро-интерфейса под температуру человеческого тела. Конечно, на этом огромном заводе проступили ярко-желтые пятна в тех местах, где лежали еще теплые заготовки, но спутать их с живыми существами было невозможно. Судя по всему, Дарлин и Ковалев пока еще живы. Выделялась более крупная и высокая фигура — полковник. Рядом щуплое желто-красно-синее пятно — гребанный маньяк Вайсерман. А где-то поодаль светилось совсем небольшое ярко-желтое пятно — видимо, тот ребенок, которого похитили первым.

— Вот, я их нашел, — я вывел на внешний экран очертания дрожащих ярко-желтых-красно-синих пятен. — Но где они конкретно, не понимаю.

— Ну это легко выяснить. У меня есть схема помещений. Вот здесь, — он постучал пальцем по виску. — Сможете считать?

На моей картинке, созданной тепловизором, прорисовалась черными тонкими линиями схема завода.

— Похоже это рядом с диспетчерским пультом. Заброшенный склад или котельная. Пошли. Надо подняться на второй этаж.

И вот тут обнаружилась серьезная проблема. Все в этом месте подчинялось власти роботов. Плавка, литье, перенос готовых остывающих заготовок. Никто и подумать не мог, что сюда придут люди. И хотя на уровне второго этажа выступали сетки балконы, добраться туда мы могли, если бы у нас выросли крылья.

Тимур поднял щиток, и я видел его растерянный взгляд. Оглядевшись вокруг, парень почесал в затылке, осторожно (как мне показалось) предложил:

— Можно попробовать забраться на кран. Он доедет до прохода, через который надо будет только перескочить до балкончика.

Я прикинул расстояние от того места, куда доходила балка и понял, что перепрыгнуть я не смогу, свалюсь вниз. Это совсем меня не обрадовало.

— Давайте все-таки попробуем, — предложил Тимур. — Я смогу перескочить без труда. Ну и вас могу подхватить.

Стало обидно и досадно, что парень может сделать что-то такое, чего я проделать боюсь. И я решился.

Тимур взлетел соколом на балку крана, который ездил туда-сюда. И когда балка ушла до самого конца вправо влегкую перемахнул через проход на балкончик, огибающий по периметру округлую стену рядом. Оказавшись наверху балки, я еле держался, шатало из стороны в сторону, а внизу кипела адская лава. Сердце сжалось в комочек — если я свалюсь туда, никакой скафандр меня уже не спасет. Сгорю, как свеча.

Когда балка оказалась у самого края ограждения, от которого уже было рукой подать до Тимура, я не смог совладать со страхом и уехал назад. Стараясь не смотреть вниз, где бушевал расплавленный металл. Он казался живым, словно тянул ко мне свои огненные пальцы. И лишь со второго раза я решился перепрыгнуть. Но сорвался вниз, и уже представил, как лежу, распластавшись на бетонном полу, как кто-то очень сильный схватил меня и потащил наверх.

— Как ты это сделал? — я не мог сдержать ни удивления, ни восхищения.

Тимур, это тощий доходяга, смог поймать меня в полете, прямо как в цирке акробат и втащить на балкончик, где теперь я сидел, прислонившись к стене, пытаясь усмирить бушевавшее сердце.

— У костюма есть режим усиления, — объяснил Тимур с долей гордости. — Может из любого сделать силача, который слона поднимет.

— Ну ладно, слона. Не такой уж я и тяжелый, — похлопал Тимура по плечу.

Следуя схеме, мы прошлись по подгибающимся под ногами сетчатым полом до самого конца. Там, за нешироким проходом располагался пункт управления. Через стекло широкого окна, разделенного металлическими рамами, проступали контуры панелей на стойках, какие-то агрегаты с мигающими лампочками.

Возникла только одна проблема. Как попасть туда с этой стороны, совсем не предназначенной для проникновения?

Трах. Звон разбитого стекла. Тимур оттолкнулся от края балкончика, рыбкой перелетел через проход, нырнул в окно. Разбил вдребезги и оказался внутри.

Вскочив на ноги, схватил металлическую стойку, и начал бешено громить, разбивать в хлам висящие куски стекла, что едва держались на металлических пластинах. Очистил мне вход. И я спокойно шагнул внутрь за ним.

— Нашумели, — с какой-то стариковской ворчливостью бросил я, хотя скорее пребывал в восхищение от поступка Тимура, чем сердился.

— Ничего этот мудак не услышит. Здесь в цеху такой грохот. Все заглушит.

Я вновь включил тепловизор, чтобы проверить наверняка, нет ли в здании еще каких-то теплокровных. Но странное дело, кроме нас с Тимуром, маньяка и его жертв ничего не смог обнаружить. Как же этот псих сумел справиться с полковником? Да и Дарлин могла скрутить такого дохляка, каким казался Вайсерман.

По стенам стояли допотопные агрегаты из темного-желтого металла, на панелях перемигивались разноцветными огнями светодиоды, сами собой вдавливались крупные круглые кнопки, опускались и поднимались рычажки. Странная имитация деятельности.

Переступая через толстые в черном оплетке провода, устилающие пол, словно змеи мы с Тимуром направились к двери.

Коридор нас вывел в просторный технический зал, в центре возвышался стеклянный цилиндр, в котором проходила какая-то циклическая электромагнитная реакция. Центральный толстый стержень начинал ярко светиться, вызывая сноп искр. Взрыв и на самом верху начинала крутиться фиолетовая сфера, вращалась, как бешеная, из нее начинал бить ослепительный луч. Словно это была модель квазара. Я засмотрелся на эту красоту.

Грохот и лязг заставил машинально оглянуться.

Все двери в зал распахнулись синхронно. И на пороге возникли нескладные массивные фигуры будто старинные рыцари в стальных доспеха. Сделали шаг вперед. И я узнал их. Киберлюди, которых привез полковник. Правда, рожи у них изменились, и стали еще мрачнее и омерзительней.

Тимур не растерялся. Сорвал с плеча плазмаган. Чудовищный треск разряда разорвал воздух. Вылетевший ярко-голубой комок плазмы ударил по одному из роботов. Тот затрясся, передернулся, плазма, словно огненный меч прошлась по его фигуре, развалив надвое.

Я обрадованный успехом, тоже выхватил свою винтовку. Даже не прицеливаясь, послал мощный заряд в другого робота. Ослепительный шар ударил робота в плечо. Он лишь чуть отклонился.

— Апгрейд! — пророкотал искусственным басом.

— Апгрейд! Апгрейд! — повторили хором оставшиеся роботы.

С оглушительным грохотом Тимур вновь отправил разряд молнии, ослепивший меня, так что слезы выступили на глазах. Но на бронированный шкуре робота не осталось ни следа.

Роботы сумели тут же себя модернизировать, защититься от ударов мощнейшего оружия.

Сверкая ярко-горящими круглыми глазами, медленно, но неотвратимо, как смерть, шаг за шагом они приближались к нам. А мы стояли с Тимуром спина к спине и были абсолютно беззащитны перед металлическими монстрами.