Художник, что рисует…

Глава 21 Андрей Марков

Просто надоело. Оаху, конечно прекрасный, удобный во всех отношениях остров, но сидеть на нем, когда вокруг тебя огромный мир, и есть возможность его посмотреть, просто глупо. Ладно вначале, когда я только появился здесь, и не имел за душой практически ничего. Тогда да, нужно было прочистить все имеющиеся пляжи, набрать начальный капитал, чтобы обеспечить себе достаточно надежный тыл, а уж когда все это появилось, можно задуматься и о чем-то ином.

Кстати, вспомнилось появление барона, пытающегося вернуть меня обратно на родину. Почему-то после его появления, никаких других претендентов по мою душу не появлялось. Тут же возникают некоторые предположения. Либо появление у меня, его личная инициатива, и он рассчитавал на некую премию, если вдруг у него получилось бы вернуть меня в СССР. Либо все данные о моем местонахождении он унес с собой, и сейчас просто никто не знает, ни где находится сам барон, что впрочем, вполне понятно, ни, где нахожусь я.

Кстати как-то решил одним глазком посмотреть, чем занимается мой подопечный на острове. Честно говоря надеялся на его разум, и думал увидеть весьма развитую его стараниями территорию. Если подумать, что будет делать человек, оказавшийся на необитаемом острове? Наверняка — Робинзонить. То есть как-то постарается обустроить свой быт, разобьёт огородик, построит себе дом, заведет козу, ну или приручит тюленя на крайний случай, заставит местных чаек и альбатросов нести себе яйца. В общем, постарается чем-то заняться, чтобы обустроить свой быт, и как-то приспособиться к обстоятельствам. Во всяком случае, лично я сделал бы именно так.

В первый раз я заглянул к нему месяц спустя. И честно говоря, вначале ужаснулся, а затем просто расхохотался. В центре острова, на самой высокой его точке, борон выстроил из собранного со всей округи мусора огромную башню. Метров так в двенадцати, то есть где-то с четырехэтажный дом, высотой. Чуть в стороне от нее была собрана не менее впечатляющая куча бревен, досок, сухих веток и травы, того же пластика, и всего остального, что может гореть. Сам же барон, находился на верхней площадке созданной им башни с обломком найденного им бинокля разглядывающий окрестности в целях заметить проходящий неподалеку корабль, чтобы затем срочно спуститься вниз и поджечь костер-бедствия, для того, чтобы его заметили.

Ну да, остров достаточно теплый, на нем растут фруктовые деревья, гнездятся птицы, отдыхают местные тюлени. То есть с едой проблем не ожидается. Тем более, насколько я знаю, там есть неплохая пещерка с родником, следовательно, о доме, тоже можно не задумываться. Вот человек и сидит на вершине, ожидая проходящее мимо судно. Проблема в том, что здесь нет постоянных рейсов судов. Единственное судно, которое появляется в этих водах заходит только на остров Адамса, в ста пятидесяти морских милях к северу от острова, и опять же с северной стороны. Да и насколько я знаю из-за кривизны поверхности, даже с помощью бинокля не заглянешь дальше тридцати-сорока километров. Но вернемся к судну, последнее приходит, не чаще двух раз в год, привозя на своем борту, некоторые запасы продовольствия, и кое-чего еще для жителей Адамса, потомков взбунтовавшейся команды какого-то там корабля. Других судов здесь не бывает совсем. Разве что Жак-Ив Кусто, случайно забредет на огонек, да и то вряд ли.

Подумав об этом, я решил немного помочь барону, а заодно и подтолкнуть его в нужную сторону, а то ведь совсем одичает беднюжка. Съездил в местный магазин, закупил целый мешок различных семян, кое-какую посуду, наверняка нужную для одинокого «Робинзона» и хорошую стальную лопату, с эргонометрической рукояткой, которая можно сказать будет копать сама, только направляй ее в нужную сторону. Кроме того соорудил плакат, на котором указал направления до ближайшей суши и расстояния до нее от острова. После чего выбрав момент, когда на острове была ночь, перенес все это туда, воткнув шест, с плакатом прямо напротив выхода из пещеры. Вернувшись к себе в дом, устроился у открытого окна и подал сигнал, в надежде увидеть радость отчаявшегося человека, на которого вдруг свалилась помощь в виде семян, посуды, лопаты и даже плаката, где ясно и понятно было указано, что бестолковое сидение на вершине башни, ни к чему хорошему не приведет. А вот любой сильный порыв ветра, скинет его, вниз нанеся несовместимые с жизнью ранения. А скорой помощи на острове, увы, нет.

Разумеется, я не ждал от него горячей благодарности. Такие люди не умеют ценить помощь. Но то, что я увидел, заставило меня пересмотреть взгляды на жизнь. Барон просто разметал по округе все то, что я с такой любовью, готовил ему в подарок, а бедную лопату с эргонометрическим черенком попросту сломал о камни. Плюнув в его сторону, я даже не стал слушать его вопли и угрозы, и закрыл окно.

Не так давно задумался о том, что пора бы сменить себе прическу. Честно говоря, рыжий цвет волос перестал, мне нравится. Я подумал о том, что более темный подойдет мне гораздо лучше, и потому при очередном посещении парикмахерской, попросил перекрасить меня. Это в союзе бы вызвало удивление, перешептывание среди парикмахеров, а то и грубость с их стороны. Как то не принято там, чтобы мужчины меняли свой цвет волос. Разве что в театре, или на сцене. Здесь все иначе. Как оказалось, у парикмахеров имеются даже некоторые шаблоны, или лекала, не знаю, как их правильно назвать с различным цветом волос. Тебе просто подставляют образец на голову, в виде русского кокошника, на котором изображена шевелюра определенного цвета, и ты выбираешь ту, которая тебе больше нравится. Мне пришелся по душе черный, как говорится — жгучий брюнет. И как итог, уже через сорок минут я вышел из парикмахерской, имея совсем другой вид.

Если такой цвет мне понравится, я его оставлю на постоянное ношение, если нет, можно будет исправить на что-то другое. Вообще-то за последний год я сильно изменился, и узнать во мне, меня прежнего, будет достаточно трудно. Вдобавок ко всему, у меня проявилась еще одна способность, теперь имелась возможность слегка исправлять черты моего лица. Например, достаточно свободно изменить разрез глаз, всего лишь слегка растянув их к вискам, или в обратном направлении, отчего они становились более круглыми. Можно было изменить форму носа, правда это было весьма чувствительно, если не сказать болезненно. Но тем не менее такая возможность имелась. Думаю, можно было бы менять и форму скул, но мне показалось, что если с носом я почувствовал довольно сильную боль, то со скулами будет еще хуже, поэтому решил их пока не трогать. Да и я по большому счету художник, а не врач. А все эти изменения, могут случайно повредить, что-то важное, а после мучайся из-за своей глупости. Похоже с носом та же история. Стоило мне убрать с него горбинку, как стало труднее через него дышать, а местный отоларинголог сразу же нашел искривление, какой-то там перегородки, и пришлось срочно все это исправлять. В общем с некоторых пор, я если и что-то правлю на своем лице, то только мягкие ткани, и те с особой осторожностью.

Единственное, что я так и не смог изменить, так это отпечатки пальцев. Я просто не знал, как к этому подступиться. Ведь, чтобы их изменить, нужно было как-то избавиться от имеющихся отпечатков, а в голову ничего достаточно безопасного просто не приходило. Снимать же их на точиле или на открытом огне, я посчитал идиотизмом. В конце концов, я не собирался грабить банки, а если вдруг и придется это делать, то можно обойтись и перчатками.

А в мае этого года, меня уговорили на поездку в Филиппины, островное государство, расположенное в восьми тысячах километрах южнее Гавайев. Вначале хотел было отказаться, по причине лени, а затем подумал, зачем сидеть на месте, если есть возможность посмотреть мир? Это в союзе, можно взглянуть на него одним глазком и то только по телевизору, в передаче «Клуб Кинопутешественников». Другими словами увидеть хотя бы что-то. А здесь есть все возможности для этого, а я сижу как старый пень на одном месте. Быстрые сборы в дорогу, билет на самолет, и вскоре, я оказываюсь в Маниле, столице Филиппин.

Город оказался действительно огромным. Более того, здесь в одном месте объединились сразу несколько городов образуя огромный конгломерат, из-за чего порой непонятно где именно ты находишься в данный момент. Но посмотреть действительно есть на что. Тут и многочисленные музеи, на посещение которых ушло несколько дней подряд, древняя архитектура, встречались здания построенные до десяти веков назад, все это было настолько интересно, что ничего другого просто не хотелось. Несколько удивили знакомые из-за уговоров которых я здесь и оказался. Большую часть своего времени, они проводили в местных кафе и ресторанчиках пробуя местную порой экзотическую еду, а остальное время проводя на шезлонгах, греясь на местном солнышке возле морского побережья.

Вот не понимаю я этого. Чем отличаются пляжи Филиппин, от пляжей Гавайев? Разве что здесь несколько потеплее, хотя бы потому, что Манила находится на десяток градусов ближе к экватору. Впрочем, каждый отдыхает, как хочет сам. В один из дней по местному ТВ увидел рекламу публичной операции по удалению аппендицита, без применения хирургических инструментов, которую будет проводить знаменитый хиллер Алекс Орбито в Кессон-Сити, городе входящим в объединение городов столичного округа. Давно слышал нечто подобное, но ни разу не видел собственными глазами. Естественно, захотелось посмотреть на этот спектакль. Связавшись с распорядителем, заказал себе место в первых рядах, и узнав о времени начала представления, поехал смотреть, как же все это происходит.

Слышал об этом довольно много. В большинстве случаев это называют мошенничеством, не веря в то, что можно добраться до внутренних органов, без какого-либо инструментария, и уж тем более без анестезии, то есть обезболивания. Ведь фактически хиллер удаляет больные органы, отрывая их от здоровых тканей, даже не отрезая, а именно отрывая, а как еще можно назвать подобное действо? При этом, что интересно, больной находящийся на операционном столе, ничего не чувствует, разве что, легкую щекотку из-за касание пальцев хиллера по его телу.

С первого взгляда, понять что делает этот человек было невозможно. Вот он только прощупывает кожу больного, затем аккуратно захватывает ее пальцами рук, образуя небольшой бугорок, и вдруг, его пальцы проваливаются сквозь кожу внутрь, одновременно с этим окрашиваясь красным, от выступающей крови, и он достает из-под кожи живота кусок какой-то ткани, отвергнутой организмом, которая тот час оказывается в стоящем рядом тазу. Кожа тут же расправляется, и лишь небольшие кровавые потеки говорят о том, что здесь совсем недавно был осуществлен прокол, и удаление больной ткани из организма. Потеки крови вытираются обычной тряпочкой, а пациент спокойно поднимается с хирургического стола, демонстрируя совершенно целый участок кожи. А на его место укладывается следующий.

Разумеется, все это больше походило на какой-то дешёвый трюк. И я уже готов был поверить в то, что это обычный цирковой фокус, то есть — ловкость рук и ничего сверх этого. Но в какой-то момент мое зрение переключилось, и я даже привстал от неожиданности увиденного действия. Прямо на моих глазах, Алекс Орбито создавал микропорталы, открывающие ему доступ к внутренним органам. Причем порталы были настолько малы, что фактически позволяли провести сквозь них только пару пальцев хиллера, и ничего более того, а подключив зрение огневика, я сумел заметить и то, что он действительно одними своими пальцами находит поврежденный участок какого-то органа, и поглаживая его быстрыми движениями как-бы восстанавливает поврежденную часть, или скорее заменяет поврежденную часть новой тканью, а лишнее, то есть отмершая удаляется из организма.

С этого момента, все последующие проведенные этим человеком операции были для меня чуть ли не откровением свыше. В какой-то момент, мне захотелось познакомиться с ним поближе, посоветоваться, попробовать свои силы в этом искусстве исцеления, но мгновением позже, я понял, что делать этого не стоит. Во-первых, это хоть и даст мне возможность исцеления, но с другой стороны, я живу в США, а тамошняя медицина относится резко отрицательно к подобным подходам. Следовательно, меня гарантированно объявят мошенником и упекут в тюрьму. И хорошо если в обычную, из которой я смогу уйти, но скорее для одаренных. И какой смысл тогда от обнародования моего дара?

Да и сколько можно бегать с места на место. Меня пока все устраивает на Оаху, хотя иногда и хочется в Ташкент, хоть и ненадолго. Да и потом, чтобы проводить операции на таком уровне, наверняка нужно хорошо знать анатомию человека, и иметь дар отличать больной орган от здорового. Причем судя по действиям Алекса Орбито, делает он жэто не с помощью зрения, а по тактильным ощущениям. Поэтому лучше оставить подобные опыты в стороне, и заниматься тем, что получается у меня лучше всего.

В некотором смущении я вышел из операционного зала, и долго бродил по улицами и скверам города размышляя об этом, и сам не заметил, как оказался практически в центре города, неподалеку от Интрамуроса — самого старого района Манилы. Его название в переводе означает — «внутри стен». Фактически это форт Сантьяго, когда-то выстроенный в этом месте окруженный рвами заполненными водой. Форт когда-то защищал переселенцев от местного дикого населения. Со временем необходимость в этом отпала, но форт не стали разрушать, а лишь засыпали рвы, и превратили предместья форта в гольфовые поля. Несмотря на свою историческую ценность, Интрамурос все так же остаётся жилым кварталом. Собор Сан-Августин — самое старое здание города, тоже находится на территории этого района. Сейчас я и находился неподалеку от входа в собор. Присев на одну из лавочек, у какого-то старого дерева, я закурил, окончательно решив, что подобное дело конечно интересно, но свобода все-таки дороже. Впрочем, когда-нибудь можно будет и потренироваться, и не обязательно это будет человеческое тело.

В этот момент из-за какойто мошки решившей попробовать мою кровь, у меня зачесалась нога, и я согнулся в пояснице, доставая рукой до места, чтобы почесаться. В этот момент, видимо нечаянно дернул головой, зажмурившись от лучика солнца попавшего мне на лицо, и тут же увидел довольно массивный золотой крест, лежащий под моими ногами на глубине, наверное, чуть больше метра возле одного из корней дерева. Мой дар огневика, давал мне возможность разглядеть это изделие в полном объеме, тем более, что тот находился в горизонтальном положении, и спутать его с чем-то другим, было просто невозможно. Учитывая то, что я находился во вполне облагороженном сквере, неподалеку от входа в древний собор, копать в этом месте, мне вряд ли бы позволили.

Оглядевшись по сторонам, и не заметив никого постороннего поблизости, я подумал, почему бы не сделать так же, как известный Хиллер, который показывал свое искусство совсем недавно. Нарисовав на земле у своих ног, контуры провала, ведущего вниз, сейчас, в связи с развитием дара, мне уже не нужна идеальная точность рисунка, достаточно общих контуров, которые дополняются моим воображением, уже через пару минут сумел бы дотянуться до золотого креста, и в этот момент, почувствовал, что совсем необязательно тянуться к нему, а достаточно просто заставить его самомого подняться со своего места, и оказаться в моей руке. Мгновение не очень понятного ощущения, как будто я моя рука растягивается куда-то вниз, хотя сам я нахожусь все так же на скамье, и крест уже лежит на моей ладони, а рука вернулась в изначальное положение.

Примерно пятнадцати сантиметров в длину, и около десяти в ширину, если измерять по перекладине креста, и примерно полу сантиметровой толщине, что делало крест довольно массивным. Украшенный мелкими драгоценными камнями, образующими своим расположением фигуру Христа распятого на кресте, крест просто кричал о своей неимоверной ценности, а то где он был мною найден, и говорило еще и о том, что это далеко не новодел, а скорее всего утерянная реликвия.

Честно говоря, едва взглянув на него я понял, что оставить его себе будет просто святотатством. Держать его у себя дома, значит подвергать себя опасности. Если его хотя бы случайно кто-то заметит, значит тут же пойдут слухи и роно или поздно меня в лучшем случае ограбят. Продать его, тоже практически невозможно. Наверняка имеется его полное описание, и стоит только заявить о продаже, как тут же найдется его хозяин и меня обвинят в краже реликвии. Дилемма. Или оставить все как есть, вернув крест на свое законное место, или попытаться передать его монахам этого древнего собора. Наверное, нужно объединить эти две проблемы в одну. Попытка передачи, тут же вызовет переполох, и вполне могут все перевернуть с головы на ноги, просто обвинив меня в краже. И в тоже время, хотелось бы вернуть реликвию ее законному владельцу, но так, чтобы остаться при этом в стороне.

Решив это для себя, вновь начертил знакомый провал, и закинул крест на старое место, где он покоился до сих пор. Пошаркав подошвой туфель по земле, возле скамейки, чтобы скрыть любые возможные следы, выкурил еще одну сигарету, чтобы привести свой дух в спокойное состояние, а после, поднявшись, решительно направился в Собор Святого Августина.