Идзуми-сикибу, Мурасаки-сикубу, Сарасина - Дневники придворных дам древней Японии (Библиотека восточной литературы) - 2002

ив

дамы, которые весь прошлый день не находили себе места от волнения, одна за другой удалились в свои комнаты, так что с государыней остались только опытные старшие женщины. Главный министр с супругой ушли, чтобы наградить монахов, читавших сутры и выполнявших религиозные обряды в течение предыдущих месяцев, и лекарей, которых позвали во дворец. Наиболее отличившиеся лекари и прорицатели получали пожизненные пенсии. В эту минуту они, скорее всего, готовились где-то в глубине дворца к церемонии купания новорожденного.

В комнаты придворных дам принесли церемониальные белые одежды⁶, и мы начали одеваться. Ах, эти накидки, расшитые шлейфы и отделанные перламутром пояса! Нам передали, что веера принесут позже, и мы, не теряя времени, начали кра-

Д"

улицу и поднялась на мостик. Мимо проходили высшие придворные сановники и среди них и Митинага, который на ходу велел слугам очистить ручей от грязи и листьев.

Все просто светятся от счастья. Даже тех, кто обычно склонен к меланхолии, захватывает эта волна всеобщей радости, и Правый советник в чине тюдзе Канэтака сидит на циновке на веранде и перебрасывается шутками с одним из императорских советников.

Из императорского дворца доставили меч для новорожденного наследника. Главный делопроизводитель Ёрисада, возвращавшийся из святилища Исэ⁵, куда он ездил по поручению государя, остановил свой паланкин у ворот и послал слугу уз-

нать о здоровье государыни⁶. Ему вручили какие-то подарки, но какие именно, я не знаю.

Пуповину резала супруга Главного министра. Госпожа Татибана дала грудь для первого кормления. Постоянной кормилицей выбрали госпожу Дайсаэмон-но Омото, потому что она служила при дворе уже долгое время и знала все, что было необходимо; ее помощницами были назначены дочь наместника провинции Биттю Мунэтоки и старая кормилица госпожи Бэн-но Куродо.

Церемония купания началась в шесть часов пополудни. Горели светильники; служанки ее величества, одетые в зеленые одежды и белые накидки, подогрели воду. Таз для купания был обтянут снаружи белой тканью. Кроме того, в комнате стояли две жаровни для подогрева воды.

Наместник провинции Овари Ти-камицу и приставленный к государыне начальник дворцовых слуг Наканобу встали за бамбуковыми шторами.

Госпожа Киёко и госпожа Хари-ма добавили в кипяток холодную воду. Две дамы, Омоку и Ума, отобрали шестнадцать кувшинов из числа тех, в которые налили кипяток. Они были одеты в тонкие накидки с шелковыми шлейфами и верхние короткие накидки с длинными рукавами из тафты. Их волосы были перехвачены белыми лентами, которые очень их красили. Госпожа Сайсё, в соблюдение обряда, должна была купаться вместе с ребенком. Главный министр взял новорожденного принца на руки; госпожа Косё-сё держала меч, а госпожа Мия-но Найси — голову тигра^ На госпоже Мия-но Найси была накидка с узором в виде сосновых шишек, ее шлейф был украшен узором из мор-

На госпоже Косёсё был пояс, на котором блестящими серебряными нитями были вышиты осенние листья, бабочки и птицы. Ношение парчи было разрешено лишь придворным высоких рангов, да и они позволили себе одеть лишь парчовые пояса. Двое сыновей Главного министра и придворный пятого ранга Минамото Масамити разбрасывали рис¹⁰ и при этом сильно волновались. Присутствовал и сам настоятель храма Хендзи, который должен был обеспечить ребенку дополнительную защиту от злых духов. Рис попадал ему в глаза и уши, поэтому он прикрывался веером, а некоторые молодые люди не удержались от шуток в его сторону. Доктор словесности секретарь Бэн-но Хирона-ри стоял у входа в комнату и читал первую книгу «Исторических записок». Двадцать лучников натягивали

и спускали тетивы своих луков, чтобы отпугнуть злых духов. Это все были придворные пятого и шестого рангов, которые встали в две шеренги. Церемония купания повторилась вечером. Присутствовали все те же лица, только доктора словесности сменил наместник провинции Исэ Мунетоки, который читал «Канон сыновней почтительности»; Такатоки же читал соответствующую случаю главу из «Исторических записок». Церемонии купания продолжались подобным образом семь дней.

В эти дни кажется, будто все дамы словно сошли с черно-белых картинок, нарисованных тушью. Какое изумительное сочетание — белые одежды и черные волосы! Я была слишком робкой и легко теряла присутствие духа, поэтому днем никуда не выходила из своей комнаты. Единственным моим развлечением было выглядывать через занавеску, когда кто-то проходил благородных цветов¹¹, надевают парчовые накидки; нижние одежды у них тоже из парчи. Достаточно традиционный, хотя и очень красивый придворный наряд — дамам, одевающимся подобным образом, зачастую приходится жертвовать индивидуальностью в одежде. Дамы постарше, не обладавшие подобной привилегией, надели изящные трех-или пятислойные нижние одежды и верхние накидки, не отличавшиеся ни богатством цветов, ни обилием узоров. Их веера, хотя и не слишком бросались в глаза, отличались изяществом; на некоторых из них были тщательно выписаны изречения или стихи, причем кое-какие из них повторялись на разных веерах, и создавалось впечатление, будто дамы просто подсмотрели их друг у друга. Хотя, конечно же, эта похожесть была в первую очередь невольным следст-

¹¹ Пурпурный и алый. ⁷

вием возраста, хотя женщинам в любом возрасте свойственно стремление выглядеть уж как минимум не хуже других. Одежды дам помоложе отличались богатством вышивки. Шлейфы были прошиты толстыми серебряными нитями, а веера цветом больше всего напоминали горный снег, искрящийся в лунном свете. Они сверкали гак ослепительно, что на них трудно было задержать глаз, и походили на металлические зеркала.

Вечером третьего дня главный управитель дворца государыни устраивал праздник Он лично прислуживал государыне за столом. Стол был сделан из древесины алоэ и был уставлен серебряными блюдами и прочей посудой, на которую я в спешке не обратила особого внимания. Тюнагон Минамото и госпожа Сайсё преподнесли государыне одежду и пеленки для ребенка, а еще обивку для бельевого сундука и свертки тканей. Все их подарки со-

ли об изысканном вкусе. Наместник \/\\ провинции Оми распоряжался пир-

провинции Оми распоряжался пиршеством. На западном балконе восточного крыла сидели высшие придворные сановники, а все остальные разместились на северном и южном балконах в соответствии с рангом. Зала, где сидела государыня, была отделена шелковыми занавесями, украшенными белыми узорами.

Вечером пятого дня праздник по поводу рождения принца устраивал Главный министр Митинага. Полная луна заливала все ярким светом. Под деревьями развели огонь; еще прежде были принесены столы, на которые теперь расставляли блюда с рисом. Казалось, что даже слуги чувствуют торжественность момента. Здесь же было и множество мелких чиновников, также державших факелы; их было так много, что было светло, как днем. Даже люди из свит сановников, стоявшие у прибрежных камней и под деревьями, говорили только о новом сиянии, пришедшем

и были счастливы, как будто сбылись их сокровенные мечты. Да и сами сановники, в том числе и придворные пятого ранга, которых с большой натяжкой можно было бы причислить к настоящей знати, со счастливыми лицами прохаживались взад и вперед, беспрестанно раскланиваясь друг с другом.

Восемь дам, прислуживавших за столом государыне, перевязали свои волосы белыми лентами и стали подносить блюда. Той ночью ими распоряжалась Мия-но Найси. Она |была прекрасно одета, постаравшись подчеркнуть своими одеяниями торжественность момента, а белые ленты, стянувшие волосы, изумительно подчеркивали ее красоту. Я видела ее лицо в профиль, когда t она сложила веер — она была чудо w как хороша.

Среди восьми придворных дам, _s прислуживавших государыне, были Ж дочь наместника провинции Kara госпожа Минамото-сикибу, дочь покой-

дочь сановника Амимаса госпожа Ко-хёэ, дочь настоятеля храма Исэ госпожа Осукё, дочь начальника Правой стражи госпожа Омума, дочь начальника Левой стражи Митинобу госпожа Комума, дочь главного делопроизводителя Наритака госпожа Кохёэ и дочь Нобиёси госпожа Комоку. Все они были молоды и хороши собой; смотреть на них было одно удовольствие. В этот раз прислуживать государыне отобрали лишь самых красивых молодых дам. Остальные, кому хоть раз пришлось прислуживать государыне, горько плакали и смотрелись очень неприглядно.

К востоку от навеса государыни сидело более тридцати дам; они являли собой поистине восхитительное зрелище. Служанки, отобранные по всей стране из числа красивейших женщин, внесли подносы с едой и поставили их на два столика, отделенных от главной залы ширмами. Приближалась ночь, и луна сияла все ярче. Зала была битком набита людь-

ло положительно невозможно. После окончания трапезы прислуживавшие государыне девицы вышли из-за ширм, и на их одеждах заиграл свет факелов. На шлейфе и накидке госпожи Осикибу был вышит лесной пейзаж горы Осио. Поскольку ее муж Митиноку служит наместником, сама она состоит в свите Главного министра. Даю-но Мёбу вовсе не стала украшать свою накидку, зато украсила шлейф серебряной пылью, изображающей морские волны. Приятная накидка, но все же, не более того. Бэн-но Найси изобразила на шлейфе берег моря, по которому прохаживаются серебряные журавли. Это было что-то новенькое и по-настоящему оригинальное! Еще она вышила сосновые ветки, что говорит о ее уме, ведь сосновые ветки — символ долгой жизни. Расшитый серебром шлейф госпожи Сёсё выглядел куда как менее впечатляюще. Она была сестрой Сукэмицу, наместника провинции Синано, и служила при дворе уже долгое время. Но в целом зрелище было восхитительное. Я сказа-ла об этом одному из монахов, кото- (/f\j рые пришли во дворец, чтобы мо-литься ночь напролет, и он согла-сился, кивая головой и довольно хлопая в ладоши. Некоторые из при- У дворных поднялись со своих мест и столпились у лестницы, ведшей на галерею. Они играли в кости, и было [/7 у отвратительно видеть, как они ссо-рились из-за выигрыша. Прочие со-чиняли стихи. Как обычно, всех по 7((у очереди должны были обносить са-кэ, и каждый должен был рассказать свой стих. В моей голове роились са- fffyj мые разные мысли, но я собралась У и приготовилась сказать так

Пусть молодая луна (т. е., родившийся принц) никогда не зайдет, Но сияет нам с небес тысячу лет своим светом.

Синдзё-но Дайнагон обладает массой достоинств. Мало кто может соперничать с ним в остроумии, еще своей очереди. Но тем вечером, то ли потому, что у него было много дел, то ли оттого, что было уже поздно, сакэ так и не принесли, и все разошлись. На этой церемонии высшим придворным дамам достались в подарок платья. Жены придворных четвертого ранга получили по кимоно, пятого — по набору одежд, а женам придворных шестого ранга досталось по паре штанов-хакама.

Следующим вечером луна была восхитительна. Стояла чудесная погода, и молодежь отправилась кататься на лодках. Они все были одеты в белое, что особенно подчеркивало черноту их волос. Котайбу, Минамо-то-сикибу, Мияки-но Дзидзю, Гос-эти-но Бэн, Укон, Кохёэ, Коэмон, Му-мэ, Ясураи и Исебито сидели на веранде, когда туда пришли Левый советник в чине тюдзе и старший сын Главного министра и предложили им покататься вместе с Правым советником в чуне тюдзе Канэтака. провожать глазами белые фигурки девушек, удаляющихся в лунном свете по белому песку сада. К северным воротам прибыло несколько паланкинов, в которых приехали некоторые придворные дамы из дворца государя, среди них Тозами, Косёсё, Ума, Тикудзен, Оми-сё и еще кто-то, кого я уже не упомню, поскольку знаю не слишком хорошо. Дам в лодке охватило любопытство, а Главный министр вышел к вновь прибывшим и завел разговор. Он был в чрезвычайно добром расположении духа. Подарки были розданы согласно рангам.

На седьмой день празднование рождения принца устраивал сам государь. Его секретарь и распорядитель в чине сёсё Митимаса выступил в роли посыльного императора и преподнес государыне плетеный ларец, в котором находился длинный список подарков. Государыня тотчас же отправила супругу ответное ли список присутствующих. Кто-то из придворных, возможно, получил подарки.

В сравнении с прежними этот праздник был куда более шумным. Я заглянула за ширму и увидела государыню. Она казалась немного утомленной, и я не могу сказать, что она была в хорошем настроении. Императрица лежала в постели и казалась так стройнее, моложе и изящнее. За ширмой висела небольшая лампа, свет которой прогонял темноту изо всех углов и от которого лицо государыни казалось прозрачным. Мне подумалось, что если бы она завязала волосы на затылке, то выглядела бы еще красивее. Хотя куда красивее! Вообще мне очень трудно описать на бумаге красоту государыни, поэтому я и не буду пытаться делать этого.

12 Учебное заведение, основанное в 825 году н. э. Главным министром Фуюцугу Фудзивара, где обучались молодые люди из семейства чалась от предыдущих. Из-за занавесок придворным раздавались подарки, в том числе и платья для жен сановников. От щедрот императора придворным раздавались одежды и шелковые ткани модных при дворе расцветок Татибана-но Санми, первая давшая грудь новорожденному принцу, получила в подарок одежду, отрез парчовой ткани и серебряный, искусно украшенный ларец Я слышала, что ей подарили еще какие-то белые свертки, но сама этого не видела.

На восьмой день все сняли белые одежды и одели обычные цвета. Вечером девятого дня праздник устраивал сановник, назначенный распорядителем двора новорожденного наследника. Начали подносить подарки, причем эта церемония проходила как-то на новый лад Среди подарков был и серебряный ларец, на котором изображался остров Хорай⁸^ при не могу описать все до мельчайших подробностей. Тем вечером слуги развесили- повсюду зимние, более плотные занавеси. Дамы нарядились в яркие одежды и казались еще более очаровательными, чем обычно, потому что до этого все время ходили в белом. Именно этим вечером с госпожой Кома случилось пренеприятнейшее происшествие^{9 10}.

Миновал уже десятый день Десятого месяца, а государыня все еще не вставала с постели. День и ночь дамы сидели у ее ложа, перенесенного в западное крыло дворца. Главный министр приходил к ней и ночью, и на рассвете. Он приказал кормилицами показать ему свои груди; те пришли ботился о наследнике в это беспокойное время Иногда, когда министр держал принца на руках, тот делал то, что и положено делать всем детям на свете, и, порой, министру приходилось сушить свою одежду на огне. Каждый раз он приходил в восторг, восклицая: «Ах! Хоть и так, но принц все же удостоил меня своим вниманием. Одежда высохнет, но как все это мило!*

Министр особенно благоволил принцу Мураками и так как думал, что я дружна с принцем, часто беседовал со мной обо всем подряд. Так что кое в каких вопросах я была неплохо осведомлена!¹¹

Приближался день прибытия государя, и дворец чинили и украшали. Повсюду искали самые красивые хризантемы, которые затем высаживались в саду. Некоторые из цветов уже начинали увядать, но другие бы-нравилось любоваться ими, гуляя по саду в предрассветном тумане. Казалось, будто в их присутствии старость бежит прочь.

Мне жаль, что я не могу быть такой же беспечальной, как другие. Каждый раз, когда я слышу о чем-нибудь веселом или приятном, из глубин сердца поднимается необоримое желание удалиться от мира. Я меланхолично и глубоко переживаю все, что происходит вокруг. Я пытаюсь забыть печали, потому что понимаю, что печалиться грешно. Так мысли приходили ко мне в голову одним утром, когда я глядела на уток, беззаботно резвившихся в озере.

Утки плывут по воде, И кажутся счастливыми, Но ведь на деле

Невесело жить в мире, полном тревог и забот.

Мне стало жаль уток, которые,

Госпожа Косесе прислала мне письмо, и когда я писала ответ, с неба начали падать капли. Приближался ливень, посыльный спешил, но мне кажется, что я сложила неплохое стихотворение. Уже после наступления темноты посыльный возвратился с ответом, написанным на надушенной бумаге:

Темное небо навевает мечты и скуку, Капли дождя напоминают слезы. Тоскую о вас.

Я забыла почти все, что написала ей в ответ, кроме стихотворения:

Дождям порой приходит конец, Почему же всегда мокры мои рукава?

В тот день государыня осматривала новую лодку. На ее носу красовалась голова дракона, вырезанная с таким искусством, что казалась живой.

Император должен был прибыть

ли готовиться к приему. Поскольку места придворным были отведены в западном крыле дворца, около покоев государыни было довольно тихо. Говорили, что дамы, которые должны были прислуживать в императорском святилище, еще не вышли из своих комнат, потому что никак не могли нарядиться.

Ранним утром госпожа Косёсё возвратилась во дворец из дома своего отца, где она провела ночь. Причесывались и наряжались мы вместе с ней. Мы думали, что император скорее всего опоздает, поэтому не особенно спешили. Некоторые дамы уже были, однако, вполне готовы — теребя свои шелковые веера, они в нетерпении ожидали, когда же наконец раздастся грохот барабанов, возвещающий о прибытии во дворец государя.

Когда прибыл императорский паланкин, мы уже были наготове. Звучала музыка. Носильщики, хотя все они были людьми достаточно знатными, когда поднимали паланкин вверх по

и церемониях, но эти люди вели себя слишком скромно по любым меркам. Специально для государя в восточном конце южной галереи возвели помост. Неподалеку от него висели бамбуковые шторы, из-за которых появились две дамы, состоявшие в свите государя. Их волосы были красиво уложены и украшены лентами на китайский манер. Госпожа Саэмон должна была нести меч императора. На ней были сине-зеленая накидка без узора, шлейф спокойных тонов и темно-красный парчовый пояс. При взгляде на ее верхнюю накидку на ум невольно приходило сравнение с цветком хризантемы. Шла она с большим достоинством. Госпожа Бэн-но Найси несла ларец с государственными печатями. Ее верхняя накидка была цвета виноградных листьев, а парчовый пояс и шлейф такими же, как и у госпожи Саэмон. Хрупкая и застенчивая, она казалась несколь-

SSsSBE

были гораздо более красивы, чем у многих прочих дам, а сама она ходила на одну из легендарных бесных дев.

Телохранители императора, изысканно одетые, стояли близ

поно

вее па-

ft

ланкина и отдавали распоряжения. Один из них взял меч государя и передал его госпоже Саэмон.

Заглянув за шторы, я увидела там дам, которым позволялось ношение благородных цветов. На них были синие или красные короткие накидки, цветастые шлейфы и верхние накидки из парчи красного и малинового цветов; нижние одеяния сочетали либо темный и светло-желтый, либо зеленый и желтый цвета. На некоторых были трехслойные одежды, в которых преобладали малиновые и зеленые оттенки. Из тех, кому не позволялось ношение шелка благородных цветов, дамы постарше предпочли накидки с пятислойными обшлагами разных оттенков синего. Шлейфы были спокойных морских

ством. Пояса были украшены повторяющимися узорами.

Молодые дамы одели короткие накидки с пятислойными обшлагами цвета хризантемы разных оттенков. У многих верхние накидки были белого цвета, те же, кто предпочел красные платья, накинули на них сверху красные накидки. Дамы, выбравшие темно-малиновые накидки, одели под них платья более красочных цветов. Тем, кто комбинировал с белым цветом, пришлось постараться, чтобы их одежда выглядела изящно; надо сказать, что удалось это не всем. Еще я видела в руках некоторых дам веера необычных расцветок. Гораздо проще оценивать вкус человека, когда он ходит в повседневной одежде, когда же приходится, как в этом случае, изо всех сил стараться проявить все свое умение одеваться, наряды многих дам кажутся подлинными произведениями искусства. Вообще в такие дни все дамы становятся похожи друг на друга, и бывает

5 Зак. 24 43

сколько дама красива сама по себе, от природы. Лица и головы дам были скрыты веерами, тем не менее, некоторым удавалось даже так выглядеть более изящно на фоне остальных. Обычно можно уверенно сказать, что такие дамы без вееров называются настоящими красавицами.

Дамы Тикудзэн и Сакё, которые должны были прислуживать государыне за столом, стояли у квадратного столба неподалеку от места, где сидели придворные. Они были так прекрасны, будто только что спустились прямо с небес. Сакё одела на голубое платье белую короткую накидку. На госпоже Тикудзэн была накидка с пятью обшлагами цветов хризантемы. Госпожа Татибана, придворная дама третьего ранга, подала еду. Она была уже немолода, и потому одежды ее были синеватых оттенков, а верхняя накидка — цвета желтых хризантем. Занавеси были открыты, но со своего места я не могла в точности рассмотреть всего, что происходило в деталях. Главный министр Митина-