Игры немертвых

Глава 15

Укрытая лишь тонкой простыней, я томно потянулась и слегка вздрогнула, когда прохладный воздух коснулся голой пятки. Ощущая туман в голове, я посмотрела на солнечный свет на потолке. Судя по всему сейчас было утро, или может немного после полудня. Сквозь мое приоткрытое витражное окно слышался гомон детишек пикси. Перекатившись, я посмотрела на часы. На кухне по радио передавали новости. Это было странно. Айви никогда не слушала новости по утрам.

Трент.

Сердце заколотилось, я резко села. Трент был все еще здесь. Должен был быть. Он бы не ушел просто так, да?

Я вылезла из кровати. Приветствовать мужчину в коротеньком голубом халатике было не в моем стиле и под приглушенный гул от голоса диктора, я подпрыгнула-протиснулась в чистые джинсы и натянула свежую майку. На голове был форменный ужас. Ни за какие коврижки я не появлюсь на кухне без предварительного посещения ванной; да и парфюм не даст фору зубной пасте. Было почти одиннадцать утра, значит Трент не спал уже несколько часов.

Задержав дыхание, я приоткрыла дверь. В воздухе разлился соблазнительный аромат сваренного кофе.

— Это Божья кара на головы нечестивцев, — вещал мужской голос, его горячность была приглушена радиодинамиком. — Сам Бог в обличии вируса, возникшего в крови, посетил Цинциннати. Он сокрушит немертвых и оставит праведников!

— Это тупее лифчика для мужика, — прокомментировал Дженкс, и когда Трент тихо рассмеялся, я побежала в ванную за распрямителем для волос. На холодном дубовом полу мои босые ноги были не слышны, и я скривилась, когда дверь скрипнула.

Радио затихло, и я застыла внутри ванной, вдыхая запах вина и леса, который остался от Трента. На раковине стоял стакан для воды и одна из зубных щеток, которые мы с Айви купили для Дженкса, когда он был человеческого размера. Обертка от щетки валялась в мусорной корзине, а на сушилке лежал набор полотенец, явно использованных, но сложенных.

Стараясь не шуметь, я принялась наводить красоту. Я видела ванную комнату Трента. Она была больше моей кухни и имела туалет соответствующего размера. Я как раз заканчивала чистить зубы, когда Дженкс проскользнул под дверью, его пыльца была жизнерадостного серебряного цвета.

— Встала как раз вовремя, — сказал он, держа руки в карманах. Пикси завис в воздухе так, что было легче увидеть его отражение, чем его самого.

— А ты против? — спросила я, сплевывая в раковину. Стакан Трента стоял там и, помедлив, я воспользовалась руками, чтобы собрать немного воды, как обычно делала. Ага. Совершенно никаких социальных навыков.

— Ого, не думаю, чтобы когда-либо видел твои волосы такими. Это ретро-стиль восьмидесятых?

Встревоженная, я посмотрела на спутанную, вьющуюся массу.

— Это называется лечь в кровать с мокрыми волосами, — пробурчала я, распыляя на волосы распрямитель и пытаясь их расчесать. На кухне у меня были чары… но они были на кухне.

После минуты мучений, я наконец стянула волосы резинкой для волос и оставила так. Этот мужчина видел меня и в чужих трениках, и в больничной постели. Меня не должно это волновать. Не должно.

— Ты должна почаще приглашать Трента, — сказал Дженкс, часто-часто махая крыльями. — Приятно поговорить с кем-то и не пробиваться при этом сквозь весь этот эстроген.

— Хочешь, я тебе щенка подарю.

Пытаясь успокоиться, я последний раз крутанулась перед зеркалом, поправила майку и вышла наружу. Дженкс метнулся передо мной, оставляя за собой пыльцу, словно исчезающие лучики в лесу.

Когда я вошла в кухню, Трент что-то искал в холодильнике. Я постаралась утихомирить сбившееся с ритма сердце. Переведя взгляд на подоконник, я посмотрела на кольцо Трента, все еще лежащее под стаканом с куколкой Ала. Дерьмо, наверное, он его заметил. Он поймет, что я дорожу им.

— Доброе утро, — сказала я, неловко размахивая руками, и Трент выглянул из-за дверки холодильника, выпрямляясь. Он был одет в спортивные штаны Дженкса с того времени, когда пикси был человеческого размера. А на лице темнела щетина. Вау. Легкая растительность на лице относила его к совершенно новой категории привлекательности, и я застыла на месте, моргая как дура, когда Трент потер лицо, явно осознавая, что именно привлекло мое внимание.

— Доброе утро, — поприветствовал он, глянув на часы, чтобы убедиться, что полудня еще нет. — Ты голодна?

Он стоял у холодильника, подтягивая штаны, как будто ему было неловко.

— Она всегда не прочь поесть, — встрял Дженкс. — Как с голодного края, ей богу!

— Разве у тебя нет дел, Дженкс? — спросила я, гадая, как будет выглядеть Трент с настоящей бородой. Прекрати, Рэйчел.

— А что… — пожаловался Дженкс. — Мне нравятся женщины, которые любят поесть.

Застрекотав крыльями, он направился к окну над раковиной, чтобы проверить своих детей в саду.

— Никакого жеманства, типа «Ох, только салат. Я слежу за своей талией». Хот-доги и молочные коктейли, детка! Они дают энергию для более важных дел.

Я стрельнула в Дженкса взглядом, чтобы заткнуть его, прежде чем балабол пикси начнет разглагольствовать, и когда он глубоко вдохнул, я бросила в него кухонным полотенцем. Трент поднял взгляд на шум, и я сунула руки в карманы.

— Есть там что-нибудь свежее? — спросила я, стараясь выглядеть беспечной, и направилась к холодильнику, поближе к Тренту. Его щетина была рыжевато-русой. Круто.

Наши взгляды встретились, и став вдруг неуверенной, я попятилась назад, решив выпить кофе. По радио на стойке диктовали список блок-постов и закрытых мероприятий. Их было много: от общественных мероприятий до целых предприятий.

— Я думал о французском тосте, но для него нужны яйца, — сказал Трент. Я налила себе крепкий кофе.

— Вроде они в холодильнике, — я прислонилась к стойке и стала разглядывать кофейную чашку, чтобы не глазеть на Трента. Чашка приятно согревала ладони, и на вкус кофе был так же хорош, как на запах. Я сделала глоток, чувствуя как окончательно просыпаюсь. Это был хороший день, ясный и солнечный. Он не вязался с серьезным тоном диктора, сообщающего о массовых беспорядках на закрытых границах, и я задумалась, мог бы Трент когда-нибудь отправиться со мной на пробежку. Его телосложение было создано для спорта. Затем я нахмурилась. Почему он должен захотеть со мной бегать? У него есть целый собственный лес для бега, где ему не придется уклоняться от колясок или собачьего дерьма.

— Хороший кофе, — произнесла я. Трент вытащил из холодильника коробку яиц и молоко.

— Дженкс сказал, что ты любишь крепкий, — сказал он, и тут я резко вся превратилась в слух, когда из радио донесся голос Эддена.

— Эй, послушайте! — воскликнула я, потянувшись к регулятору громкости. Дженкс оправился от своей обиды из-за кухонного полотенца и сел на мое плечо. Мы уставились на радио так, словно это был телевизор.

— Позвольте снова повторить, — произнес мягкий голос Эддена под щелчки камер. — Слухи, будто Цинциннати и Низины закрыты из-за биологической угрозы — ложны. После экспертного анализа данных, полученных прошлой ночью, мы с уверенностью можем сказать, что магические осечки и неспособность немертвых проснуться — не биологическое, а просчитанное нападение на немертвых организации, именующей себя «Свободные Вампиры». В настоящее время получена помощь извне, но пока мы не решим эту проблему, Цинциннати и Низины будут оставаться закрытыми на въезд или выезд. Мы не хотим, чтобы лица, ответственные за содеянное, вышли из-под нашей юрисдикции.

Репортеры стали выкрикивать вопросы, и я посмотрела на Трента, зная, что внутриземцы плохо отреагируют на ограничения, независимо от причины.

— Послушайте меня! — закричал Эдден, и все заткнулись. — Я знаю, вы все беспокоитесь и не согласны с нашими вынужденными мерами, но мы уверены, что люди, ответственные за это, все еще в Цинциннати или Низинах. Я прошу всех успокоиться и работать сообща, и ради Бога, не надо стрелять в ваших соседей потому, что у них есть клыки. У нас есть горячая линия, если вы решите, что у вас есть какая-то информация, которую мы должны знать, я уверен…

Я выключила радио, обхватив себя руками. А день так хорошо начинался.

— Эдден сказал им, — произнесла я удивленно. — Должно быть, у них не осталось выбора.

— Либо это, либо они волновались из-за распространения паники, будто новый вирус убивает немертвых. Ты знаешь, насколько это больная тема.

Сдержав фырканье, я кивнула. Трент смотрел на мои босые ноги, и я постаралась спрятать одну ногу под другой.

— Это Бэнкрофт решил сообщить новость, — добавил он, обводя взглядом мои колдовские котлы, висящие над центральной «островной» стойкой. — Я представил ему данные по телефону прошлой ночью. Он передал тебе спасибо.

Бэнкрофт? Мое подозрение усилилось.

— Всегда рада помочь, — ответила я, наблюдая, как рука Трент целиком обхватывает дно моего самого маленького колдовского котла и осторожно снимает его с крючка. Но когда я хотела попросить его не готовить в посуде для снадобий, перед глазами встал прошлогодний образ Трента, мокрого после душа, с полотенцем на бедрах и волосами, прилипшими к лицу. У него был красивый пресс, узкая талия и нечеловеческая грация в движениях.

— И? — спросила я, прячась за своей чашкой.

— Твое перемещение в Безвременье ничего не решит.

— О, слава всем святым, — пробормотала я, расслабляясь. — Ах, не то, чтобы я этого не сделала.

Трент улыбнулся, и я скользнула в сторону, чтобы он мог выкинуть скорлупу. Дженкс использовал обе руки, чтобы закрутить проволоку на пакете с хлебом, и я запоздало поставила тарелку, чувствуя себя пятым колесом.

— Спасибо, — сказал Трент. — Надеюсь, ты не возражаешь, что я воспользовался твоим велотренажером. После прошлой ночи мне нужна была растяжка. Я давным-давно так не ездил верхом.

Я опустила глаза, боясь встретить его взгляд. Настроение Трента действовало на мое подсознание. Мне показалось, что он явно не имеет в виду то, что сказал. У меня было чувство, что я знаю, на что он намекает, и я не хотела об этом говорить.

— Ты использовал тренажер Айви? Он хороший, не так ли?

Дженкс, стоя на раковине, недовольно загудел крыльями. Должно быть, его дети собрались пошалить.

— Эй, я твой должник, пекарь, — сказал Дженкс, когда Трент нашел вилку, чтобы разбить ей яйца. — Мне бы понадобилось все лето, чтобы переместить те камни.

— Я же сказала, что помогу тебе с этим, — произнесла я, и пыльца Дженка стала раздраженно оранжевой.

— Ну да, лето долгое, — добавил пикси, чтобы заставить меня устыдиться.

И все же, Трент продолжал улыбаться.

— Пожалуйста… Перемещение камней не достаточная плата за твою помощь в прошлом году.

«Похищение его дочери», — подумала я, гадая, неужели прошел всего лишь год.

— Могу я с чем-то помочь? — спросила я, нуждаясь в каком-то занятии, чтобы перестать думать о Тренте.

— Нет, я сам, — ответил он, беря кастрюлю под стойкой и ставя ее на плиту.

— Я не привыкла, чтобы люди делали мне завтрак, — сказала я, садясь за стол.

Дженкс смотрел на меня так, словно я делаю что-то неправильное, и я состроила вопросительную мину, вернувшись к прежней вежливой улыбке, когда Трент поднял взгляд от огня под кастрюлей.

— Надеюсь, ты не против, что этим утром я болтался здесь без дела. Айви еще не вернулась, а ты спала. — Он коснулся внутренней стороны кастрюли один раз, потом другой, явно неудовлетворенный температурой. — Мне нравится твоя церковь. Здесь спокойно, но по-хорошему. Не одиноко.

Дженкс хмуро смотрел на меня, и я понятия не имела, почему.

— Извините меня, — буркнул он, его тон был почти язвительным, когда он вылетел из кухни.

А, все равно.

— Спасибо, — сказала я, а Трент скрестил руки и подавил зевок. Близился полдень.

Время сиесты для всех хороших пикси и эльфов. Честно говоря, я бы и сама снова завалилась в постель. Мой сон был каким-то прерванным и волнующим. Радом со мной, на месте Айви за столом стояли незнакомый ноутбук и пустая кружка из-под кофе. Ноутбук был немного похож на Айвин, но она недавно купила новый.

— Твой? — спросила я Трента.

Трент провел рукой над кастрюлей и отстранился.

— Его доставил Квен. Цинци закрыт, но если знать проселочные дороги, можно найти несколько способов попасть и выехать из Низин. О, кстати, — сказал он, затем чуть ли не танцуя направился к столу, поднял связку ключей и позвенел ими. — Твоя машина в гараже.

— Спасибо! — воскликнула я, запихивая ключи в передний карман. Моя машина была не просто машиной — она была моей свободой, и он знал об этом.

— По крайней мере, теперь ты знаешь, что можешь забрать Тульпу домой, — сказала я. Но потом во мне поднялось чувство вины и я отставила кружку в сторону. — Трент, мне так жаль, что ты потерял Красную…

Качая головой, Трент потянулся к яичной смеси.

— Это я виноват. Карлтон говорил, что она не готова. Я был не согласен. Он был прав. Десять к одному, что Тритон ее забрала.

— Тем не менее, она все еще потеряна. Должно быть, лошадка стоит целое состояние.

— И даже больше, — признался Трент с мрачным лицом. — Не могу поверить, что упал с нее.

— Мне правда жаль. Если ее забрала Тритон, я попробую вернуть ее.

Склонив голову над яичной смесью, он вздохнул.

— Я был бы признателен.

Я откинулась на спинку стула, во мне росло странное чувство. Я слышала, как Трент говорил подобные слова десятки раз в день, и каждый раз он действительно говорил от всего сердца. Но на этот раз ситуация вышла из-под его контроля и Трент знал: я предложила свою помощь потому, что это было важно для него. И я просто хотела, чтобы он был… счастлив.

«Только не это!» — подумала я в панике, когда приятное чувство, рожденное от заботы о ком-то, затеплилось в груди. За стенами моей церкви весь ад сорвался с цепи. У меня не было времени на любовь.

— Не могу вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как кто-то готовил мне завтрак, — прошептала я. — Спасибо.

— Не за что. — В повисшей тишине щелчок от скорлупы мускатного ореха был громким. Затем Трент добавил: — Я уже не помню, когда в последний раз готовил кому-то. Ты выглядишь чудесно в лучах утреннего солнца.

Я сглотнула, перед глазами встал Лэндон с противными обвинениями. Я заставила себя встать, чтобы налить новую порцию кофе.

— Правда? — спросила я беспечно. — Я даже волосы не могу нормально уложить. Жженый янтарь словно проявляет в них самое худшее.

Трент приближался ко мне, и я попятилась, упираясь спиной в стойку.

— Они мне такими нравятся, — не глядя на меня он распахнул шкаф и взял большую тарелку для обмакивания хлеба в яичную смесь.

— Они словно львиная грива. Уютная. Буйная.

Буйная. Ему нравятся мои волосы. Мое сердце дико заколотилось, а в животе словно поселилась плантация бабочек.

— Трент, — прошептала я, когда наши взгляды встретились. Он был так близко, что лучики солнца озаряли каждую щетинку, а его аромат окутывал мое сознание.

— Ты сохранила мое кольцо, — сказал он. — Почему?

— Ты хочешь его забрать? — Я вспыхнула, и Трент схватил меня за руку, когда я потянулась к подоконнику.

Меня словно ударило током от его прикосновения, и приятное покалывание завихрилось в крови, накапливаясь в самом сокровенном месте.

— Я рад, что сохранила. — Трент поставил тарелку на стол, и я задержала дыхание. Он все еще не отпускал мое запястье, но оставляя за мной право выбора.

— Трент, может Лэндон прав. У тебя есть обязательства, и я это понимаю.

Что я делаю?

— Я тоже.

Тем не менее, он шагнул еще ближе и горящим взглядом посмотрел на мои губы, заставив мое сердце сбиться с ритма.

— Кто такой Лэндон?

Расширенными глазами я наблюдала, как Трент протянул вторую руку, погладил меня по щеке и резко наклонился и припал к моим губам в сладком поцелуе.

— Трент, — пробормотала я шокировано, и неожиданным рывком он притянул меня к себе. Меня пронзила вспышка желания, возрастающего с каждым мгновением от тепла его руки на моей талии. Его губы двигались на моих, его аромат заполнил меня изнутри. Я закрыла глаза и прижалась к Тренту, желая то ли погасить пожар изнутри, то ли растаять от этого жара. Щетина Трента колола кожу, и эта новизна была волнующей.

О Боже, все же это был самый лучший поцелуй в моей жизни, и мои пальцы на ногах вжались в пол, когда я сильнее прижалась к мужчине передо мной. Его рука скользнула на мое плечо, слабый намек на более сильную хватку вознес мою страсть на внезапную и неожиданную высоту.

Мне понадобились все силы, чтобы оторваться от его губ, и даже сделав это, я чувствовала новое желание, наслаивающееся на старое — оно впитывалось там, где могло задержаться в моих мыслях. Я не находила слов, наши тела горели огнем, он обнимал меня за спину, я обхватила его за талию. В глазах Трента горело желание, и я с трудом могла дышать, представляя каково это — получить его… получить все.

Прямо сейчас.

— Я наслаждался прошлой ночью, — произнес Трент тихо, слова заставляли меня дрожать, хотя это могло быть ощущение от его пальцев, с намеком притягивающих меня к нему.

— Езда верхом, — добавил он, между нами возникло мягкое давление. — Ты передо мной. Я рад, что в этот раз ты осталась.

Он улыбнулся.

— Я тоже, — прошептала я. — Мне бы хотелось…

Его пальцы ослабили свое давление, и я отвернулась.

— Хотелось бы, чтобы все было по-другому, — докончила я, потом задержала дыхание, поднимая на него взгляд, чувствуя, как к горлу подступает комок. — У тебя есть все, оно ждет тебя. Я не хочу ничего разрушать.

Лицо Трента застыло, и я отстранилась, ненавидя себя.

— Пожалуйста, не закрывайся, — попросила я, но он отпустил меня, и я сама взяла его за руки. — Поговори со мной.

Выдохнув, он встретил мой взгляд.

— Нет, ты права, — его взгляд стал рассеянным при звуке мотоцикла у обочины. — Я должен прислушиваться к мнению людей, чей опыт ценю. Я не хочу снова упасть на землю. Прости. Квен приедет с прицепом для лошади где-то через час. Я бы хотел к тому времени принять душ. Ты не против?

В его голосе не было ни сожаления, ни обвинения. Ничего.

— Нет, иди конечно, — сказала я, и Трент кивнул и отвернулся.

Комок в горле разбухал, я смотрела на эту чертову сковороду на плите, сейчас излучающую волны жара. Дверь в ванную со щелчком закрылась, и, сгорбившись, я отвернулась к окну. В животе творилось непонятно что, и я терпела это. Страсть этого поцелуя до сих пор звенела во мне. Я правильно поступила, решив все здесь и сейчас. Правильно же! Я не буду его любовницей. Я выше этого.

— Ты слепая дура, Рэйч, — пробурчал Дженкс из коридора, и я развернулась, вытирая глаза.

— А ты любопытная ворона, — укоризненно произнесла я, когда включился душ и Трент не мог нас слышать. Его борода выросла бы мягкой. Я почти чувствовала ее на моих пальцах.

Дженкс влетел внутрь, дополняя свой угрюмый вид зеленовато-фиолетовой пыльцой.

— Это не так. Я люблю счастливый конец, а ты его рушишь!

— Чей счастливый конец? — спросила я, когда церковная дверь открылась и пикси пропели веселое приветствие. — Уж не мой точно.

— Рэйч… — Дженкс поднялся с умоляющим выражением на лице, его пыльца попадала на котел и сверкала. — Не могу поверить, что говорю это, но вы идеально подходите друг другу! Ты раздражаешь людей, он же сглаживает все острые углы. У тебя сильная магия, а он только возомнил себя крутым эльфийским магом. Ты как золушка, а он сказочно богат. У тебя офигенные ноги, а у него премилые уши.

— Прекрати! — прошептала я, не желая, чтобы Айви услышала. — То свидание было ошибкой, и я не буду ставить его будущее с Элласбет и девочками под угрозу.

— Рэйчел? — голос Айви раздался сквозь церковь. — Почему у нас во дворе лошадь?

Я одарила Дженкса предупреждающим взглядом, чтобы он заткнулся, и пикси показал мне средний палец. Шаги вампирши зазвучали ближе, и я направилась к плите и приглушила пламя, прикидываясь занятой.

— Кто это в душе? — спросила Айви, входя, выглядя свежей и собранной в стильных черных брюках и сшитой на заказ куртке.

— Трент, — ответил Дженкс. — А Рэйчел тупее, чем маленький розовый фаллоимитатор Тинки.

— О мой бог! — воскликнула Айви, широко распахнув глаза. — Ты не могла!

— Нет! — закричала я, мое расстройство перешло в злость. — Я этого не делала!

Выражение лица Айви стало удивленным.

— Но…он провел здесь ночь?

Дженкс нахмурился, сунув руки в карманы.

— Вот об это я тебе и твержу. Она не сделала этого. Самая большая ошибка со времен ухода из ОВ.

— Заткнись Дженкс, — сказала я, бросая кусок хлеба в яичную смесь Трента и с силой нажимая на него, пока он случайно не порвался. — Мы этого не делали. Он спал на колокольне.

Гудя крыльями, Дженкс сел на подоконник.

— Самая тупая вещь, какую я когда либо видел, — проворчал он, и Айви положила свою сумочку на стул. — Он там наверху, уставившийся в потолок, а она внизу, уставившаяся в потолок.

— Я плохо сплю из-за вышедших из-под контроля вампиров, — ответила я им, готовя французский тост. — Как Нина?

— Примерно так, как я ожидала, — Айви села перед своим компьютером и, поглядывая на ноутбук Трента, активировала его набранным паролем. — Не могу поверить, что они сделали Феликса действующей главой ОВ. Ты слышала заявление Эддена?

— Вплоть до того, как он попросил у всех сотрудничества. Я думаю, что действующей здесь ключевое слово. Мы должны найти этих шутников прежде, чем вампиры начнут охоту друг на друга. Будешь тост или парочку? — я указала на сковороду, чтобы она поняла, о чем я.

— Одного хватит.

Ее лоб сморщился от беспокойства, вампирша смотрела мимо меня на Дженкса, но когда я повернулась к нему, пикси неискренне улыбался.

— По правде говоря, я немного удивлена, что они назвали имена.

— Трент сказал, что это для того, чтобы уничтожить слух о биологической атаке.

— И все же, зачем говорить, что это «Свободные Вампиры»? — Айви постучала карандашом по зубам. — Каждый живой вампир снаружи начнет на них охоту.

— Может, это было сделано намеренно. Дать им какое-то дело, чтобы они не могли создать больше проблем.

— Клянусь, ты можешь привести лошадь к воде, но ты не заставишь ее пить, — пробурчал Дженкс и я бросила в него вилкой. — Пиксиный гной! — вскрикнул он, бросаясь в сторону, когда она ударилась об оконную раму и отскочила в раковину.

— Оставь ее в покое, Дженкс, — сказала Айви, и я потопала к выдвижному ящику со столовым серебром за новой вилкой. Дженкс завис над раковиной, отлетев назад, когда я пригрозила ударить его нержавеющей сталью. Где-то в помещении зазвонил телефон, наполовину приглушенный и почти ультразвуковой. Я же проигнорировала звонок и повернулась спиной к пикси, чтобы перевернуть французский тост.

— Башни восстановили прежнее состояние, — сказала Айви, и когда я это проигнорировала, она добавила: — Это не мой.

— И не мой, — сказала я. — Дженкс, если твои дети не могут оставить мой телефон в покое…

— Почему ты во всем винишь моих детей?

— Потому что обычно во всем и виноваты твои дети. — Взволнованная, я приглушила огонь и направилась в заднюю гостиную проверить телефон. — Они такие же шумные, как их отец.

— Эй, я просто трезво смотрю на вещи, — ответил Дженкс, но я резко остановилась, уставившись на черно-серебристый телефон, звонящий свою песенку на кофейном столике. Он принадлежал Тренту.

— Рэйчел? — донеслось еле слышное из ванной под звук душа. — Ты можешь ответить вместо меня?

Я медленно подняла его телефон. Как это было чересчур интимно. Что если это Элласбет?

Дженкс завис над моим плечом, его пыльца заставляла экран меркнуть.

— Если ты не ответишь, он может выйти весь голый и мокрый, чтобы ответить на звонок сам.

— Рэйчел? — закричал Трент, когда телефон снова зазвонил — звук явно доходил до него сквозь стены.

— Взяла! — закричала я в ответ, когда выскочил номер Квена.

— Привет, Квен, — поприветствовала я с наигранной бодростью.

— Р-рэйчел? — пробормотал старший мужчина.

— Трент в душе, — сказала я, слыша звук дорожного движения на заднем плане. — Похоже, этим утром я его секретарь.

Возникла пауза. Она бурлила вопросами, но я ничего не добавила. Трент пусть сам с ним обсуждает свое утро. Я точно не собиралась.

— Ах, хорошо. Можешь сказать Тренту, что у нас возникла проблема, которая требует его немедленного внимания. Бэнкрофт находится на крыше здания ФВБ.

Гул от крыльев Дженкса усилился, и я вернулась на кухню.

— Ты хочешь сказать на крыше, прямо наверху? Зачем? Он что, собирается прыгать? — спросила я язвительно.

— Сложно сказать, — ответил Квен, и мои глаза встретились с глазами Айви. Святое дерьмо! — Лэндон говорит, что Бэнкрофт пытался связаться с разделенными мистиками этим утром и убедить их вернуться к Богине. Предполагаю, что что-то пошло не так, поскольку он взорвал весь верхний этаж.

Взорвал? Я повернулась к ванной, укол страха усиливался.

— Информагентства будут молчать о смерти тех, кто выпал, до уведомления родственников, но они не смогли начать поиски выживших. Бэнкрофт несет бессвязный бред и угрожает любому, кто приблизится. Даже Лэндон не может к нему пробиться.

Мой холод усилился. Эдден работал в этом здании над связанными с внутреземцами преступлениями. Бэнкрофт взорвал верхний этаж? Но через нас же не проходила волна, да?

— Рэйчел, я буду где-то через полчаса, чтобы забрать Трента и Тульпу.

Моя голова дернулась вверх.

— Трент не пойдет туда, если Бэнкрофт выбрасывает людей с крыши ФВБ.

— Он не выбрасывает их с верхнего этажа. Они выпали во время первого взрыва.

— Да? Ты сказал, что он угрожает любому, кто приблизится. Пусть с этим разбирается ОВ. Это их работа.

— В здании ФВБ? — сказал Квен, потом тяжело вздохнул: — Рэйчел… Трент единственный человек в Цинциннати, которого Бэнкрофт знает лично. Этот человек — глава эльфийской религиозной секты. Они не могут просто выстрелить в него. Может все, что ему нужно — это понимающий слушатель.

Приподняв бедро, я разозлилась.

— Хорошо. Я скажу ему.

Айви наблюдала за мной, коричневый ободок вокруг ее зрачков сокращался.

— Но я пойду с вами.

Но Квен уже отключился, и я со щелчком закрыла телефон Трента. В ванной выключилась вода. Может быть, слух Трента был лучше, чем он демонстрировал.

— Он пытался поговорить с Богиней? — спросил Дженкс, опускаясь на мое плечо и посылая тревожную красную пыльцу вниз по моей груди. — Типа «Привет, детка! Как дела?»

Айви вернулась к своей электронной почте.

— Складывается ощущение, будто Богиня ответила ему.

— Или он выяснил что-то, что ему не понравилось и впал в истерику, — предположила я и, медленно переставляя ноги, пошла стучаться в дверь ванной и говорить Тренту, что я еду с ним. Если Лэндон думал, что я черный демон, то это его проблема. Демон может пригодиться для того, чтобы спасти Трента от его Богини, а тем более от обозленного эльфийского фанатика, который был способен взорвать весь верхний этаж городской высотки.