Глава 4

Оказалось, что два взрыва, которые слышали майор и его спутники, были не совсем взрывами и являлись, судя по всему, неким продолжением катаклизма, происшедшего четыре года тому назад. Один «взрыв» произошёл в лесопарке не слишком далеко от места, где Лобстер решил устроить официальную княжескую резиденцию в здании бывшей администрации Чкаловского района, а второй, как выяснилось, несколько подальше – на юго-западе, возле посёлка Рудный.

К ближайшему от резиденции месту выслали мобильную группу на броневике, который чуть позже обследовал и вторую точку. Картины везде оказались схожими: «взрывы» были вовсе не взрывами, а звуковыми эффектами, сопровождавшими появление неких странных образований – безоговорочно, искусственных. Впрочем, весьма ощутимая ударная волна тоже присутствовала, хотя, конечно, с куда более слабым воздействием, чем когда-то при возникновении Барьера.

Появившиеся конструкции выглядели как чуть приплюснутые сверху арки из тусклого серого вещества, похожего на металл. Высота и ширина арок составляли на глаз примерно метров по шесть. Разведгруппа осмотрела оба участка, но помимо арок ничего иного, кроме разрушений вокруг, вызванных ударной волной, не обнаружила. Как было установлено, погибли два человека, оказавшиеся в непосредственной близости.

Материал таинственных конструкций был очень прочен, во всяком случае, попытки отколупнуть кусок или даже поцарапать его ни к чему не привели.

– Уверены, что это металл? – поинтересовался Гончаров, одновременно гадая, как появление арок связано с гибелью Лобстера, о чём Черноскутов пока подробно не рассказывал.

– Может, и не металл, – согласился Черноскутов. – Само собой, мужики там были не слишком учёные. Выстрелили – пуля отскакивает и следа не оставляет.

Гончаров только хмыкнул.

Отряд, посланный для обследования местности, покрутился у арок, несколько раз проехал через них туда-сюда, как в ворота, и вернулся на базу. Арки как арки, стоят себе и стоят. Никакого эффекта, кроме звука, сопровождавшего их появление.

Все почти успокоились, но вечером из арки, ближайшей к новой резиденции Лобстера, вынырнули два странных агрегата. Черноскутов описал их как чёрные летающие машины длиной не меньше БТРа, но повыше.

– Всё случилось не очень далеко от домов, где живут люди, поэтому есть очевидцы. Да я и сам видел эти штуки чуть позже. Вот знаешь, – торопливо говорил Черноскутов, – на что они похожи? М-м… на продолговатые хрустальные вазы для конфет – у матери, помню, в серванте такая стояла. Вот на такие перевёрнутые вазы и похожи, только чёрные и совершенно непрозрачные…

– Постой, – прервал его словесный поток Гончаров, – как это так: появились из арки?! Я тебя не понял: ты сказал, что арки же никуда не ведут, там нет никакого тоннеля или чего-то такого. Арка и арка, верно? Так откуда твои «конфетницы» возникли?

– В том-то и дело, что арки никуда не ведут! Ну представь себе, как закруглённые футбольные ворота без сетки на поляне: штанги, перекладина – больше ничего! Эти чёрные машины словно из воздуха вылетели! Говорю же: там рядом люди были, есть свидетели!

– Бред какой-то – из воздуха! – скривил губы майор, словно жевал ломтик лимона.

– Ну, так свидетели говорят, – пожал плечами Черноскутов. – Слушай дальше!

Агрегаты, издавая протяжный басовитый свист, начали летать кругами вокруг арок. Перед первыми домами машины зависли, словно изучая строения. Сначала они не предпринимали никаких агрессивных действий, кружились невысоко и только, иногда выпуская нечто, похожее на длинные щупальца, и срывали листья и пучки травы, утаскивая это куда-то внутрь себя.

Но потом какой-то умник из охраны Лобстера саданул по одной машине из автомата, и тут началось!

Черноскутов за пять минут до этого поскакал на лошади докладывать Лобстеру и поэтому спасся. Немногочисленные выжившие засвидетельствовали, что пули оставили на поверхности первой машины, в отличие от арки, заметные следы и вроде даже пробили её кое-где – один человек утверждал, что видел поваливший белый дымок. Аппарат, в который попали пули, качнулся, и вдруг оба начали сыпать потоками огненных шариков, которые, ударяясь о любую поверхность, лопались с громким треском, словно сухую ветку переламывали. При попадании в человека такой шарик убивал, как ударом электрического тока, местами даже кожа обугливалась.

Уцелевший народ разбежался кто куда. Из резиденции лично примчался Лобстер на броневике. Проявил он, конечно, смелость, но подставился глупо: Лобстер открыл стрельбу из тяжёлого пулемёта. К удивлению видевших всю сцену, вреда машинам он причинить так и не смог, а чёрные аппараты одновременно осыпали броневик своими шариками с двух сторон, и пулемёт замолчал. Позже выяснилось, что внутри всех, кроме одного, поубивало. Самое главное – среди убитых оказался и «князь».

– Вот так Лобстер и закончил своё существование, – подытожил Черноскутов.

– Отрадно слышать, – кивнул майор. – Но я чего-то не понял: сначала эту штуку из автомата хоть немного, но повредили, а потом из ДШК не смогли подбить?

– Ну из автомата машину всё-таки не подбили – так, немного поцарапали, и она ещё прекрасно потом летала, – возразил Черноскутов. – А вот пулемёт действительно не взял! Это я уже сам видел: стреляют, очереди искрами по поверхности рассыпаются, а машинам хоть бы что! Впечатление, что там какую-то защиту включили, что ли…

– Какую защиту от пуль можно включить? – с ударением на последнем слове и лёгкой издёвкой в голосе спросил Гончаров.

– Ты про Барьер забыл – он тоже ничего не пропускает, и даже пули! Ну а включили, наверное, те, кто в машине сидел.

– А кто-то там сидел, вы видели?

Оказалось, что из машин никто не показывался. Обстреляв людей, аппараты развернулись и словно попытались уйти в арку, откуда и появились, но у них ничего не получилось. Несколько раз машины пролетели взад-вперёд через таинственный проход, после чего развернулись и скрылись за лесом.

Среди людей, которые наблюдали бой, началась тихая паника, уже распространявшаяся по городу слухами, а шайка «князя», оставшись без Главаря, разваливалась буквально на глазах – среди приближённых Лобстера в первые же часы начались делёжки постов, свара и стрельба. С учётом того, что прежнее правительство было разогнано и частично просто уничтожено, город снова погружался в пучину смуты и полного безвластия, чуть ли не как в первые недели после Катастрофы.

Черноскутов сразу же рванул в воинскую часть и устроил там митинг, призывая оставшихся офицеров не вступать более ни в какие сговоры с бандитами, а установить новую, жёсткую, но не криминальную по природе власть на манер той, какую их коллеги создали в Тюбуке. Офицеры, которые пошли за бандой Лобстера в расчёте на более организованную систему, чем прежняя «неодемократия», за пару недель уже разочаровались в криминальном лидере, а посему их снова не пришлось долго уговаривать.

– Ловко ты сориентировался и момент поймал точно: настоящий политик, однако! – Не смог удержаться от усмешки Гончаров. – Но что же это теперь – значит, ещё и инопланетяне какие-то?

– Думаешь, это инопланетяне? – совершенно серьёзно спросил Черноскутов.

Гончаров сделал неопределённый жест:

– Ну, я не знаю, кто это ещё может быть. Думаю, они, родимые. Не более сказочно, наверное, чем сам Барьер и всё, что случилось с нами. Особенно поэтому всем людям вместе держаться придётся, если так пошло. Правда, может эти «конфетницы» и не стали нападать, если бы ваш дурак не выстрелил первым? Зачем пальбу открыли?

Черноскутов пожал плечами:

– Обкурился, видимо, какой-то придурок – они там у Лобстера коноплёй баловались. Но сейчас чего рассуждать про то, что случилось? Теперь надо как-то организованно действовать: блокпосты у арок поставить, может, даже с артиллерией. А то ещё появятся новые, да и эти две машины ведь пока где-то здесь крутятся.

– Правильно считаешь, – кивнул майор. – Да а почему же они первый раз из арки появились, как говорят, но потом тем же манером исчезнуть не смогли? Может, они появились совсем не оттуда?

Максим развёл руками.

– Очевидцы утверждают, что появились из арки, словно прямо из воздуха. Как – никто не понимает!

– А вот мне тут одна мысль пришла, – вздохнул Гончаров. – Фантастику читал?

Черноскутов приподнял бровь:

– Чего?!

– Того! В фантастике такое описывали: переход через пространство, – со знанием дела пояснил майор. – Эти чёрные машины чёрт знает откуда могут появиться. Если эти арки – переходы через пространство. Ну, какие-то пространсвенные тоннели или что-то вроде. Может, они с Сириуса какого-нибудь или вообще из параллельного мира.

Черноскутов обалдело посмотрел на майора, почесал нос и с какой-то виной в голосе за собственную непросвещённость спросил:

– А параллельный мир – это как?

Теперь пожать плечами пришла очередь Гончарова.

– Откуда я знаю, – честно признался он. – Писали в книжках…

– М-да, – молвил Максим, качая головой, – вопросиков больше, чем ответиков… И ни ты, ни я, похоже, не специалисты по таким делам, верно?

– Ну, верно, конечно, – согласился Гончаров. – Кстати, а почему ты этого Симака выставил за дверь?

– Так они же тут пока ничего не знают. – Черноскутов усмехнулся, снова понижая голос.

– Не знают?! – Брови Гончарова полезли вверх. – Я вчера после взрывов сам слышал, как они движок запускали явно для того, чтобы рацию включить. Что, так и не связались с паханом?!

– Да не вышло у них: движок-то движком, но сама рация отказала. А сам я не говорю тут пока ничего и солдатикам, что со мной приехали, приказал помалкивать, поскольку Симак – первый жополиз Лобстера. Я не хочу шума, а без личного приказа Князя Симак и пальцем не пошевелит. И тогда с ним конфликт будет, а у меня тут всего семь солдат, но скоро на дрезине подъедет смена караула лагеря, это будут уже чисто мои люди. Тогда мы спокойно местных бандитов и Симака разоружим, если сами не согласятся. А тебя я пока отправлю с ребятами в город: займёшься делом, настоящим военным делом: будешь спецподразделения организовывать. Ведь солдаты и офицеры у нас – все сплошь необстрелянные в настоящих боях пацаны. Так, уличные заварухи, с цыганами немного повоевали – и всё! А сейчас, похоже, куда более серьёзные штуки предстоят. Станешь, в общем, генералом, как и Лобстер тебе предлагал. – Черноскутов хохотнул. – Сейчас-то, поди, не откажешься.

– Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем… – пробормотал Александр запомнившуюся строчку из старого мультика. – А что с остальными заключёнными?

– С ними позже, – махнул рукой Черноскутов, – Симак не поверит, что Лобстер приказал всех выпустить, а я не хочу лишний раз стрельбу затевать.

– Люди, значит, должны продолжать говно нюхать в бараке и рвать жилы по приказу уже дохлого паханчика? – разозлился майор. – Что тебе какой-то Симак?! У тебя же здесь БТР, в конце концов!

– Да я лишней стрельбы не хочу! – возмутился Черноскутов. – Ну перебьём ещё народу, а что толку? Сам же говоришь, что сейчас людей беречь надо, и так пятая часть населения осталась, если не меньше. Позже всех выпустим, несколько часов ничего не решают.

– Ну-ну, – хмыкнул майор, – так-то оно так, но не все люди – люди. Это я давно понял, хоть и ног-рук по две и голова одна. Кого-то мне жалко чисто по-человечески, а кого-то – совсем не жалко. Ладно, смотри, однако без троих мужиков я отсюда не уеду, да и женщин там несколько есть, тоже надо забрать.

Максим с сомнением скривил губу:

– Насчёт женщин, наверное, ты прав, можно попытаться, а вот что за мужики у тебя? Кто такие?

– Мои друзья, – отрезал Гончаров. – Скажешь, что всех нас как столярную бригаду забираешь к Лобстеру.

– Какую ещё столярную бригаду?! – выпучился Максим.

Александр объяснил, но Черноскутов стал возражать, что Симак не поверит: как же Лобстер мог узнать про бригаду Гончарова, коли рация в лагере не работала?! Неизвестно, сколько бы они так препирались, если бы бывший милиционер вдруг не замер, подняв палец.

– Тихо! Слышишь? Кажется, те чёрные снова летят!

Гончаров прислушался и различил слабое, но вполне явственное тяжёлое гудение. Максим подхватил со стола автомат и бросился к двери, но у самого порога столкнулся с возбуждённым и задыхающимся Симаком.

– Там… такая херня!.. – вращал вытаращенными глазами начальник лагеря. – Летят какие-то чёрные штуки!

Не отвечая главному вертухаю, Черноскутов махнул рукой Гончарову следовать за ним.

– Куда?! – встал на пути у майора Симак, запоздало вытаскивая из кобуры пистолет. – Его чё – под замок пока?

– Отставить! – быстро сказал Черноскутов. – Верховный Князь его в город требует, он со мной сейчас поедет. Всё, и не рассуждать! – немного нервно выкрикнул он, видя, что начальник лагеря собирается протестовать.

Симак тем не менее хотел возразить, но оказался в недопустимой близости от Гончарова, а пистолет поднять не успел. Майор же не смог отказать себе в некотором злобном удовольствии. Он резко снизу вверх и вперёд выбросил правый кулак с набитыми костяшками, одновременно левой перехватывая руку Симака с пистолетом. Кадык начальника лагеря аж хрустнул.

Бандит согнулся пополам, и Гончаров закрепил достигнутое ударом локтем сверху в основание черепа. Уже бывший начальник лагеря рухнул на пол, и даже хрипел всего лишь секунду-другую. Тело его дёрнулось и затихло. Черноскутов не успел и глазом моргнуть.

– Лихо… – только и пробормотал он.

– Тебе-то, надеюсь, эту собаку не жалко? – покосился на Максима Гончаров, быстро сдирая с трупа пояс с кобурой и выбрасывая огрызок верёвки, которым были подтянуты его собственные штаны. – Нет человека – нет проблемы: часто это реально работает! Вашего Лобстера кокнули, и банда стала разваливаться, сам же ты сказал. Если терроризм против кого и оправдан, так это против подонков. Ублюдки всю жизнь приличных людей мочат, так почему же нельзя мочить ублюдков? Только так с ними и надо! Говорил же когда-то президент, да так на полпути и остановился. А я теперь буду только так! – приговаривал он, просовывая ремень портупеи в шлёвки брюк.

– Ну, разговорился, философ, нашёл время! – фыркнул Черноскутов. – Да чихал я на Симака, ты скорее давай! Надо хоть людей загнать в вагончики, может, эти чёрные стрелять не станут, а если станут, то сухие деревянные стенки хорошо помогают, между прочим, хотя и загореться могут. В бэтээр забираться, имей в виду, опасно: металл ток проводит!

Максим побежал во двор, что-то крича солдатам и остальным охранникам. Александр быстро затолкал тело начальника лагеря в стенной шкаф, предназначенный для разного строительного инструмента и спецовок. Закрепив проушины замка куском валявшейся тут же стальной проволоки, чтобы створки не раскрывались, он тоже выскочил вслед за Черноскутовым, прикрыв пока пояс с пистолетом своей драной камуфляжкой.

Чёрные машины Гончаров увидел сразу – до них оставалось метров триста. Летели они через пустошь со стороны северо-западного Барьера. Максим описал аппараты довольно точно: действительно, неизвестные устройства очень напоминали по форме перевёрнутые продолговатые вазы-конфетницы, только словно сделанные не из хрусталя, а из большого куска антрацита. По ним шли какие-то узоры из выступов, граней и призм, и вечернее солнце блестело на массивных корпусах. Гончаров отметил, что скорость движения странных машин удивительно невысокая для полёта – километров тридцать в час от силы. Движение «конфетниц» в воздухе напоминало полёт дирижабля, поскольку какие-либо несущие плоскости в виде крыльев отсутствовали.

«Интересно, – подумал майор, – это те же самые или уже другие? Настоящее вторжение, что ли, происходит?…»

Кое-кто из охранников вылупился на секунду на свободно разгуливающего Гончарова, но всем было явно не до него. Прекрасное время для побега, только у майора в голове сейчас вертелись иные мысли.

Обзор в направлении машин «чужих» ничем не ограничивался, и аппараты просматривались как на ладони. Зрелище впечатляло: две махины, размером примерно со стоявший тут же БТР-70, летели курсом чуть мимо лагеря на высоте всего метров четырёх от земли. Вибрирующее гудение нарастало, но снаружи у машин ни воздушных винтов, ни турбин видно не было.

Охранники столпились между двумя вагончиками, а кое-кто голый высовывался из бани, таращась на диковинки. Черноскутов бегал по лужайке, стараясь загнать всех под крышу, но, поскольку люди не знали о происшедшем накануне, никто ничего и не понимал. Только солдатики начали опасливо отступать к БТРу, поднимая автоматы.

– Только не в бэтээр! – заорал Черноскутов. – Всем укрыться в вагончиках! Они стреляют электричеством.

Несмотря на эти призывы, большинство ничего не ведающих охранников не спешили прятаться, хотя и попятились к домикам.

– Никому не стрелять! – продолжал пытаться что-то объяснить Максим. – Может, они просто мимо пролетят!

Но он ошибся. До неизвестных машин оставалось метров сто, когда те вдруг изменили курс, свернули к лагерю и открыли огонь. Обладавший прекрасным зрением Гончаров успел заметить, как на носу первой машины выдвинулось устройство, напоминавшее ежа, увитого спиралью. Майору показалось, что оттуда беззвучно отделилось светящееся облако, но уже через секунду он сообразил, что это рой тех самых «электрических шариков», про которые рассказывал Черноскутов.

Пока охранники лагеря хлопали глазами, вылупившись на странное явление, Гончаров лихорадочно прикинул, где можно найти защиту. Ближайшим укрытием был стоявший рядом БТР, и Гончаров бросился под его корпус, памятуя о словах Черноскутова и стараясь не прикасаться к металлическим частям. Солдаты, очевидно, тоже уже слышавшие про поражающие факторы неизвестного оружия и неуязвимость странных аппаратов даже для ДШК, кинулись прятаться, а за ними охранники, невольно поддаваясь общему порыву, тоже бестолково побежали кто куда.

Но, хотя «электрические шарики» летели существенно медленнее пуль и даже стрел, выпущенных из хороших луков, мало кому удалось скрыться. Тучка переливающихся мячиков накрыла толпу, и треск лопающихся миниатюрных шаровых молний слился в череду неожиданно громких разрядов и криков людей.

У Гончарова возникло впечатление, что полёт шаров как-то корректировался на манер управляемых снарядов. Александр запоздало подумал, не рванут ли от разрядов бензобаки или боекомплект в БТРе, но менять позицию было уже поздно.

Несколько шариков лопнули почти под колёсами машины в опасной близости от майора, и даже через воздух он почувствовал ощутимый электрический удар. Кто-то дико заорал в мокрой бане, отдельные фигуры бегали туда-сюда в поисках укрытия, а чёрные машины начали плавать над лагерем, высматривая жертвы и добивая их одиночными направленными выстрелами. Где-то застучал автомат, но почему-то тут же захлебнулся.

Пакгауз с заключёнными стоял несколько в стороне, и Гончаров надеялся, что люди внутри догадаются сидеть тихо, не привлекая внимания странных аппаратов. Но если через выбитые окна туда попадёт порция «мячиков»…

– Эх, да что ж такое, бляха муха! – воскликнул, решившись, Гончаров и резко толкнул тело к открытому десантному люку между средними колёсами БТРа.

Сейчас он даже забыл, что большинство охранников и солдат фактически являлись его тюремщиками – просто неизвестно кто, неизвестно какие твари на глазах майора убивали людей, и всё остальное было пока не в счёт.

На БТР вот-вот мог обрушиться новый шквал странных разрядов, и не теряя ни секунды, майор прыгнул на сиденье наводчика, с радостью заметив, что лента заранее вставлена в КПВТ. Лёгкий пулемёт оказался не заряжен, но самое главное, что тяжёлый был готов к стрельбе. Почти одновременно дёргая выключатель электроспуска и оттягивая затвор, майор припал к окуляру и закрутил ручки поворота башни и подъёмного механизма, ловя в прицел чёрные машины.

Гончаров вспомнил, что Максим говорил про какую-то защиту, предохранившую неизвестные машины от выстрелов тяжёлого пулемёта Лобстера, но отступать уже было поздно, да и чужаки как по заказу проплывали в воздухе сразу два рядом. Башня ещё двигалась на поворотном механизме, когда майор нажал на кнопку. Оглушительно загрохотало, и в лентосборнике зазвенели пустые гильзы.

Всё-таки он достаточно давно не вёл огонь из такой штуки, как пулемёт Владимирова, и первую очередь засадил в «молоко». Машины развернулись и как-то не слишком резво порхнули в стороны.

Недолго думая, Александр повернул башню за той, что пошла правее, и поймал сверкающую антрацитом болванку точно на пересечении центров шкал боковых поправок и углов прицеливания.

В поле зрения он увидел летящие откуда-то с левой стороны смертоносные шарики и понял, что вторая «конфетница», выйдя из-под обстрела, теперь открыла огонь по БТРу. Почти сразу майора дёрнуло куда сильнее, чем в первый раз под колёсами. Спасло Гончарова, наверное, то, что сам он в этот момент держался только за прорезиненные рукоятки, а окуляр прицела имел толстую губчатую закраину.

Пальцами, сведёнными электрической судорогой, Александр притормозил вращение башни и надавил кнопку электроспуска. Серия четырнадцатимиллиметровых снарядов понеслась к чужаку, как раз завершавшему разворот.

В прицеле Гончаров увидел вспышки на корпусе аппарата, о которых упоминал Черноскутов, и подумал, что это как раз действует защитное поле, непреодолимое для пуль. Но уже в следующее мгновение от чёрной машины полетели ошмётки, она накренилась на бок и, выбросив облако то ли пара, то ли дыма, завалилась камнем на землю метрах в тридцати от одного из лагерных вагончиков.

Превозмогая оцепенение в конечностях, Гончаров уже чисто автоматически старался поймать на мушку вторую машину. Та резко снизилась и начала удаляться. Майор крутанул башню назад и, опустив ствол пулемёта вниз почти до упора, дал длинную очередь, рискуя зацепить открытые заслонки воздухопритоков на корпусе БТРа. Крупнокалиберные пули прошли чуть выше летательного аппарата, и Александр, не отрывая палец от кнопки, вывернул рукоять подъёмного механизма предельно вниз.

Пулемёт вдруг захлебнулся – кончились патроны в ленте, но буквально две последние пули чиркнули по обшивке чёрной машины, вырвав из неё кусок. Аппарат вильнул, но не упал, а продолжал удаляться, и Александр видел, что за ним тоже потянулся белесоватый дымок.

Двигаясь всё ещё не слишком уверенно после удара электрическим разрядом, майор начал искать новую коробку с лентой, но когда нашел, понял, что пулемёт перезарядить не успеет – невысоко летевшая машина уже скрывалась за краем начинавшегося в отдалении леса. Он с досадой бухнул коробку в держатель и некоторое время сидел, разминая кисти рук и предплечья, по которым бегали мурашки. «Первый контакт закончился неудачно», – неожиданно подумал Гончаров.

Александр чертыхнулся и выглянул из люка наружу. К бронетранспортёру инстинктивно пригибаясь, направлялись Черноскутов и ещё человек семь-восемь – похоже, всё, что осталось от охраны лагеря и приехавших вместе с Максимом солдат. У людей ещё не прошёл испуг, но одновременно все были возбуждены впечатлением от дуэли невиданных летающих машин и простецкого, пованивающего бензином бронетранспортёра.

– Ну ты, братан, даёшь, – с развязным восхищением сказал один из охранников, мужик с несколькими синими перстнями на пальцах. – Конкретно сделал педерасов.

Майор взглянул на говорившего: последнее слово тот именно так и произнёс, без буквы «т».

– Ключ от сарая у кого? – спросил Александр вместо комментариев.

– Ты чё, их выпустить хочешь? – Охранник лагеря дёрнул головой, как взнузданный конь.

– Именно, – кивнул Гончаров, – и мешать мне не советую, а то я сейчас ещё кого-то сделаю.

Блатной хотел что-то возразить, но вдруг усмехнулся и хохотнул, повторно мотнув головой, удивляясь дерзости майора.

– Ты не понтуйся. Вовик, – Черноскутов взял мужика за плечо. – Ты же видишь, что происходит, давайте без глупостей.

– Да так оно… – пробормотал мужик. – Мы тоже с понятиями… Только хрен знает, где сейчас ключи искать. Может, у Симака в конторе где-то?

– Понятно, – констатировал Гончаров и пошёл к сараю, доставая ПМ из кобуры.

В высоко расположенных окнах майор увидел несколько лиц, прильнувших к решёткам: очевидно, люди стояли на плечах друг у друга. Среди прочих он узнал Домашникова, который тряс кулаком с оттопыренным большим пальцем.

Подойдя к воротам, Гончаров осмотрел запоры и крикнул внутрь, томившимся в ожидании заключённым:

– Граждане, отойдите от ворот – я замки отстрелю! Подальше отойдите на всякий случай, чтобы пулей случайно не задело!..

Люди вырвались из сарая и остановились, с ненавистью глядя на оставшихся в живых охранников, да и на солдат с Черноскутовым тоже. Гончаров поднял руки, призывая к спокойствию и вниманию:

– Товарищи, господа, граждане, одним словом! В городе вроде как снова новая власть. Новоявленного Князя больше нет, почил или копыта откинул, как вам больше нравится. Кому сказать спасибо, тоже пока не понятно, но, похоже, у нас проблем ещё больше, чем раньше. Выходит так, что ещё и инопланетяне теперь объявились.

Вкратце обрисовав ситуацию, которую и сам-то не слишком представлял, Гончаров передал слово Черноскутову, предупредив людей не подходить близко к сбитой машине чужаков.

Сам он отвёл бывших друзей по заключению в сторону, чтобы посоветоваться. Собственно, его больше интересовал Домашников, как научный работник и инженер, но и Семён Ефимович, припадая на одну ногу, заковылял вместе с ними.

– Пошли, взглянем на «летающую тарелку», – предложил майор Петру.

– Какая же она тарелка, – заметил Фёдор. – Непохожа.

– Да это я так, – ухмыльнулся Гончаров. – Инопланетная же штука.

Когда они приблизились к покорёженной от удара о землю чёрной машине, там уже стояли трое солдат с автоматами. Александр попросил солдат отойти ещё дальше и не спускать глаз с аппарата пришельцев.

– Холодом оттуда тянет, – заметил один из солдат.

– Ага, могильным, – злорадно пошутил Гончаров.

– Слушай, – сказал Домашников, – мы вот суёмся туда запросто, но там же чёрт-те что может быть: вдруг радиация или какие-то газы вредные. Хоть бы фон как-то замерить… Да и микрофлора чужая, кто знает?

– Так, – вспомнил майор, – в бэтээре должна быть дозиметрическая аппаратура и прибор химической разведки. Если не разукомплектовали, само собой.

Он слазил в бронетранспортёр и удивленно констатировал:

– Смотри-ка, надо отдать должное воякам, всё на месте!

– Просто не на что было обменять сейчас, – вполголоса пробормотал Семён Ефимович, околачивавшийся тут же.

– Давай сюда, Петя, – позвал Гончаров, – разберись с рентгенометром, а то я, если честно, что-то забыл, как с ним обращаться.

Пока Домашников возился с калибровкой штатного прибора ДП-3Б, майор махнул рукой Альтшуллеру и Исмагилову, чтобы тоже влезли внутрь, запустил двигатель и подвёл бронетранспортёр вплотную к месту падения аппарата чужаков. Выставив из люка выносной датчик, люди убедились, что повышенной радиации нет. Конечно, рентгенометр никто не проверял все эти годы, но всё-таки можно было уверенно сказать, что явно смертельные уровни отсутствуют.

Хотя ВПХР тоже имел старый набор реактивов, сделали несколько проб по описанию, прилагавшемуся к прибору. Если ампулы с реагентами сохранили своё качество, то получалось, что и никаких известных сильнодействующих отравляющих веществ вокруг чёрного аппарата не витало.

– Но могут быть и неизвестные, – предупредил Пётр.

Гончаров развёл руками:

– Как ты сам понимаешь, в таком случае медицина бессильна.

Они сидели в отделении управления бронетранспортёром и смотрели на изувеченную машину, чёрным холмиком высившуюся посреди лужайки. Кое-где на вид толстые, но явно не тяжёлые и не слишком прочные чёрные гранёные листы корпуса полопались, местами они оказались разбиты крупнокалиберными пулями, и взгляду открывались внутренности под обшивкой. Было совершенно непонятно, где у аппарата располагался люк или нечто, заменяющее его. Вокруг на траве виднелся белёсый налёт, словно рассыпанный порошок или осевший иней, а в одном месте подтекала тёмная жидкость, похожая по консистенции на густое машинное масло.

– Как она летает, непонятно? – пробормотал Фёдор, опиравшийся сзади на спинку кресла водителя, в котором сидел Гончаров. – Ни пропеллеров, ни крыльев…

– Слушайте, а ведь это точно иней! – воскликнул Пётр, указывая на белёсый налёт на траве. – Там что-то очень холодное используется, либо жидкий гелий или азот. А может, вообще какая-то технология поглощения энергии из окружающей среды.

– То-то солдатик сказал, что холодом тянет, – вспомнил Гончаров, – а я ещё посмеялся.

– Смотрите, мальчики, – вставил Альтшуллер, – как бы не рвануло там чего.

– И то верно, – согласился Гончаров. – Чёрт знает, что там у них натолкано.

– Вот ведь дурацкая ситуация! – Домашников с досады стукнул кулаком по борту БТРа. – Столько лет человечество искало братьев по разуму, и теперь мы с ними столкнулись в таких обстоятельствах!

Гончаров искоса посмотрел на Петра:

– А кто тебе сказал, что они – братья? Давайте подходить к ситуации более практически. Меня, например, сейчас интересует, куда второй аппарат полетел и что он ещё может натворить.

– Но может, стоит попробовать их догнать и попытаться всё же вступить в контакт? – предложил Домашников. – Попробуем объясниться и устранить недоразумение. А чтобы лучше понимать, с чем и кем имеем дело, надо этот аппарат осмотреть.

– Сам же говоришь, что могут быть неизвестные микробы и отравляющие вещества. Как туда лезть? Костюмов защитных нету!

Домашников почесал затылок и покосился на Гончарова:

– Знаешь, если там что и есть, то мы уже… того – подхватили заразу. Чего нам уже бояться? Как ты сказал, медицина бессильна.

– Ну, блин, смелый нашёлся, – криво усмехнулся майор. – Что предлагаешь?

– Я могу один подойти, всё проверить. Я же инженер, как-никак. Говорю: если тут зараза есть, то она уже и так наша.

Александр вздохнул:

– Нет, вместе пойдём. А ты, Федя, возьми автомат, сядь у двери – если что, нас прикроешь.

Он решительно направился к машине пришельцев, а Домашников, поискав глазами, подобрал длинную монтировку, которую заметил под водительским сиденьем, и побежал вслед за майором.

Машина лежала, накренившись на один бок примерно градусов на тридцать, и одна боковая кромка её сильно зарылась в мягкую землю лужка. Кое-где из чрева вырывались слабые струи паров, тут же сносимых ветерком. Домашников провёл рукой по белёсому налёту на траве и лишний раз убедился, что это действительно иней.

– Пар какой-то странный из неё идёт, верно? – непроизвольно понижая голос, спросил Гончаров.

Пётр подошёл вплотную к аппарату, осторожно потрогал обшивку, сунул палец в один из фонтанчиков белёсого пара и тут же его отдёрнул.

– Горячо? – поинтересовался майор.

– Куда там, холодно! Не пар это: то ли азот, то ли водород жидкий испаряются. Если водород, то может и рвануть. Хотя…

– Что – хотя?

– Концентрация нужна высокая в воздухе, чтобы рвануло, а тут ещё ветерок дует – всё уносит. Вот внутри только если загорится от искры какой-нибудь. Но… мы же русские: авось, пронесёт!

Они обошли аппарат, остановились, и Домашников присел, осматривая днище.

– Ага, – сказал он, – кажется, понятно. Вон, видишь?

На нижней плоскости корпуса машины ближе к носовой части, где выдвигалось стреляющее электрическими разрядами оружие, был виден круглый люк диаметром примерно в метр. На люке с одного края заметно выдавался круглый выступ, из-под которого торчала закруглённая с одного конца планка.

– Ты смотри, – сказал Гончаров, опускаясь на корточки, – он снаружи, что ли, открывается? Только как…

– Это на большой винт похоже – вон, шлиц, как под отвёртку. Только соответствующая должна быть отвёртка. Я сейчас монтировкой попробую… – И Домашников сделал движение под корпус машины.

– Подожди-ка, с ума сошёл?! – остановил его Гончаров. – А если она свалится и тебя придавит? Техника безопасности должна быть!

Он вернулся к БТРу и, подогнав его к аппарату пришельцев, подпёр днище кормой.

Домашников уже сидел, ощупывая люк и пытаясь всунуть монтировку в шлиц запорного устройства. Фёдор с автоматом вылез из бронетранспортёра, внимательно следя за происходящим.

Подошёл Черноскутов с прилепившейся к губе самокруткой.

– И не боитесь внутрь лезть? – поинтересовался он.

– Боимся, но… – подмигнул ему Гончаров, – надо. А вот ты бы отошёл от греха подальше.

Черноскутов прищурился:

– Я вижу, вы тут возитесь, и фонарик принёс, – сообщил он. – Посветить там внутри, если что.

– Наш, с «Химмаша». – Пётр, орудуя монтировкой, покосился на фонарь. – Ничего всё-таки у нас получилось батарейки делать, да и лампочки тоже.

На удивление легко большой винт стал поворачиваться. На пятнадцатом обороте планка сдвинулась в сторону.

– Как же они вылезали? – недоумевал Гончаров. – Если машина садилась на брюхо…

– А она не садилась на брюхо, я уверен, – заключил Домашников. – Вон, видишь круглые выступы вдоль края днища? Явно выдвигались посадочные опоры.

Майор посмотрел туда, куда указывал Пётр, – вдоль каждого края днища располагались выпуклые утолщения диаметром примерно с колесо легкового автомобиля.

Домашников взялся за планку и посмотрел на майора. Гончаров пожал плечами: мол, чего уж, давай! Пётр потянул на себя, люк щёлкнул и с небольшим усилием открылся. В тёмном овале входа ничего не было видно.

Вдруг что-то засвистело, люди вскинули оружие, а Домашников отпрянул назад и, не удержавшись на полусогнутых ногах, сел на траву. Но ничего страшного не случилось, а просто из внутренностей машины с лёгким свистом выдвинулся узкий жёлоб с волнообразными складками вроде как на стиральной доске. Издав умирающий писк, жёлоб замер.

– Ты смотри, я так и думал, – присвистнул Пётр. – Конечно, не люди здесь забирались. Неудобственно, однако…

Он потрогал жёлоб – тот был шершавый, и немного брезгливо вытер руку о штанину.

– Если заразился, то уже заразился, – запоздало пробормотал Домашников.

Семён Ефимович, на которого почти никто не обращал внимания, приволок откуда-то пустой деревянный ящик, чтобы на него можно было встать.

– Я первый пойду! – решительно заявил Гончаров, забрал у Черноскутова фонарик и снял пистолет с предохранителя.

Встав на ящик, жалобно хрустнувший под его весом, Александр локтем опёрся на край люка, держа ПМ наготове и одновременно светя фонарём в глубину корпуса чужой машины.

– Ну, что там? – спросил Домашников.

Майор приглядывался, светя фонариком внутрь «конфетницы».

– Да чёрт его знает. Ни живых, ни мёртвых не вижу. Сразу за люком камера приличного размера, а дальше широкий круглый лаз. Попробую пролезть.

Он подтянулся, упираясь в края люка, и исчез внутри.

– Осторожнее, Саша! – подал голос Семён Ефимович, нервно переступая с ноги на ногу.

– Стараюсь… – донеслось из темноты.

Гончаров отсутствовал всего минуты три, но все уже начали беспокоиться. Наконец, послышалась возня, и сначала высунулись ноги, а затем на траву спрыгнул Александр.

– Ну? – Пётр тронул его за рукав, словно хотел удостовериться, что Гончаров цел и невредим. – Чего там?

Майор пожал плечами:

– Хрен его знает! Впереди вроде как кабина – есть что-то похожее на пульт управления, вроде кресла какие-то. Но точно не под людей – как лежанки полукруглые. Передняя часть, кстати, изнутри прозрачная. – Он усмехнулся и посмотрел на Домашникова: – Я видел, как ты кругами бегал.

– А кто же там внутри?!

– Да никого нет! – отрезал Гончаров. – Пусто! Ускользнуть пилоты явно не могли – куда и когда?! Не испарились же они! Похоже, эта штука автоматически летала – вроде беспилотного разведчика.

– Разведчик, который людей расстреливает? – вставил Черноскутов.

– Не пальнули бы ваши бандиты, может, и они бы стрелять не стали. В общем, надо всё-таки сейчас выяснить, куда второй полетел, и, если что, добить его, пока ещё людей не поколбасил. А ты… – Майор кивнул на Петра. – Можешь осматривать трофей. Глядишь, и мы чего-то у них позаимствуем.

– Я пока мельком гляну, – кивнул Домашников, подтягиваясь на краю люка. – По-хорошему тут надо серьёзнее исследовать.

Что значит «серьёзнее», он не пояснил. Пётр пробыл внутри тоже не долго и, выбравшись, вытер руки о траву.

– Интересно, интересно, – пробормотал он. – Есть любопытные штучки.

Они вернулись к пакгаузу, где Черноскутов снова пытался объяснить бывшим узникам порядок вывоза их из лагеря. Кроме того, Максим распределил задания организовать похороны убитых в стычке с инопланетянами. Кое-кто из заключённых проворчал, что, вот мол, снова копать заставляют, но большинство взялись за эту работу весьма охотно: приятно было, видимо, закапывать бывших надсмотрщиков.

Несколько наиболее любопытных, видя, что ничего страшного не происходит, уже толпились около сбитой машины пришельцев, но ближе чем метров на десять никто не рисковал подходить.

– Слушай, – сказал Александру везде следовавший за ним Пётр, – надо приказать, чтобы никто туда не лазил. Специалистов с завода я подключу, но чтобы пока не ломали и не растаскивали.

– Это верно, – согласился майор.

Вместе с Черноскутовым он организовал оставшихся солдат и трёх бывших охранников лагеря для оцепления территории вокруг сбитой «конфетницы». Домашников снова напомнил про возможных микробов.

– Конечно, если мы поймали какую-нибудь заразу, так уже поймали, но проверить надо, есть ли там вообще что-то. Вдруг всё-таки есть. Бактерии и вирусы иного мира могут быть хуже радиации, хотя и необязательно.

Гончаров пожал плечами:

– Ты прав, чужих эпидемий нам не хватало! Но что же делать сейчас? Если что-то попало, то мы на себе эту дрянь уже растаскиваем. А у нас же ни средств специальных, ни специалистов нет! Что можешь предложить?

Домашников развёл руками:

– Что тут предложишь? Специалистов найти трудно, но ведь в этой части города раньше имелся даже микробиологический НИИ.

– Ха, когда он был, и что от него осталось! – возразил Гончаров. – Правда, я знаю, что кое-какое оборудование могло сохраниться.

– Ну хоть врачей найти – пусть хоть простейшие анализы сделают.

– Попробуем, конечно, – согласился майор.

Сам он в этот момент больше думал о второй чёрной машине, скрывшейся за лесом.

Черноскутов начал отговаривать майора от попытки преследования, но Гончаров считал, что чем скорее они узнают, улетел ли второй аппарат далеко или упал где-то поблизости, тем спокойнее будет жить.

Ехать с Гончаровым кроме пары солдат, взятых из оцепления, вызвался Фёдор и, естественно, Домашников. Даже Семён Ефимович порывался залезть в БТР, но майор был категорически против и оставил его в лагере.

Солдатам, которые сели в машину, Гончаров приказал собрать как можно больше сухих тряпок или любого иного изолирующего материала, чтобы обмотать поручни, за которые нужно было держаться. Это, по его мнению, хоть как-то могло защитить экипаж от поражающего действия электрического оружия пришельцев.

За руль майор посадил Фёдора, а сам устроился на месте командира. На краю леса по линии движения аппарата они увидели несколько сломанных молодых деревьев.

– Такое впечатление, – сказал Пётр, стоя согнувшись за спиной Гончарова и с трудом сохраняя равновесие в болтающемся на кочках БТРе, – что этот аппарат тоже подбит.

– Вполне возможно, – согласился майор, – я его зацепил последней очередью.

Они проехали поле, на котором в паре мест виднелась свежая взрытая земля, а рядом смятые кусты, словно низколетящая машина периодически кренилась к самой поверхности. Это и позволяло легко проследить курс чужака.

Бронетранспортёр выехал к старой дороге, проложенной задолго до Катастрофы к заброшенным теперь садовым участкам. Кусок явно недавно поваленного забора подсказал, что они на правильном пути.

– Так сейчас ведь скоро Арка будет, – со знанием дела сказал один из солдат, уважительно произнося слово «арка».

Гончаров повернулся к парню:

– А ты откуда знаешь?

– Я уже всё видел. Тут посёлок, и одна Арка как раз возле него находится.

Так оно и оказалось. Арка стояла недалеко от просёлочной дороги, которая вела к одному из отделений НИИ сельского хозяйства, располагавшемуся неподалёку. И до катаклизма четырёхлетней давности это место было нежилым, а сейчас и подавно, но в самом посёлке Рудный пока кое-кто обитал. Черноскутов описал всю конструкцию довольно точно: серая чуть с желтизной тускло блестящая труба выходила из земли и в землю же уходила, образуя на небольшом лужку приплюснутый полукруг.

– Интересно, как она стоит? – были первые слова Домашникова.

– В каком смысле? – не понял майор.

– Ну в том, что как она тут закреплена – насколько глубоко вкопана, и так далее…

– Вот Лобстера нет! – ухмыльнулся Фёдор. – Он бы тебя заставил копать, чтобы разобраться.

Все засмеялись.

– Да уж, – кивнул Гончаров, – но вопрос, действительно, интересный. Подъедь-ка, Федя, ближе.

На земле здесь виднелись ещё несколько следов от аппарата чужаков, причём один из них начинался всего метрах в трёх от арки и кончался точно в её плоскости.

– А ведь «конфетница» ушла туда, – уверенно сказал Пётр, тыча пальцем.

– Думаешь? – спросил майор. – Черноскутов говорил, что пришельцы пытались пройти сквозь арки к себе назад, но не смогли.

– А вот сейчас они прошли, – заявил Домашников. – По следу сужу: видите, где след кончается? Прямо в арке!

– Не совсем, – заметил Гончаров, внимательно присматривавшийся к взрытой полосе, оставленной «конфетницей». – След выходит и на другую сторону. Может, эта штука цепнула землю, а потом полетела дальше?

Домашников пожал плечами и вылез из БТРа. Он походил вокруг странных ворот, ведущих неизвестно куда, и, приложив руку к одной из опор, покивал каким-то своим мыслям. В одном месте инженер что-то заметил на поверхности опоры, поковырял пальцем и ещё раз обошёл сооружение. Потом Пётр поднял небольшой камешек и бросил его в пролёт – камешек свободно упал на другой стороне.

– Ну, и что же скажет наука? – Майор совершенно серьёзно смотрел на инженера, облокотившись о край люка. – Есть мысли?

Пётр пожал плечами и сказал задумчиво:

– Там на арке какой-то рисунок или, точнее, схема. Линейки у нас, конечно, нет? Ну да ладно, позже проверим. Предполагать пока что-то сложно, фактов мало. У меня давно имелась одна гипотеза, и то, что происходит, даёт повод думать, что она не совсем бредовая…

Несколько секунд все ждали продолжения, но Пётр только молча жевал губами, словно прикидывал что-то в уме.

– И с чем же, Петя, твоя гипотеза связана? – с нажимом спросил майор.

– Да со всем этим. Собственно, по большому счёту гипотеза не полностью моя – мы ещё с мужиками из лаборатории о ней говорили. Это предположение по поводу случившегося, точнее – модель того, что сучилось.

– Нам эта модель может помочь понять ситуацию? – поинтересовался Гончаров.

Домашников снова пожал плечами:

– Чёрт его знает…

– Фигня тогда твоя модель, Петя! Абстракция! Даже не так, не абстракция, а абсракция, вот!.. – Майор усмехнулся и пояснил: – Знаешь, ещё в советские времена был у меня в подразделении паренёк-узбек. Он по-русски не слишком хорошо говорил, но очень слова всякие умные любил. Вот, например, слово «абстракция» – произносил именно как «абсракция». И сейчас именно «абсракция» получается, от слова, сам понимаешь какого, ты уж извини. О чём тут можно рассуждать в этой ситуации? Да ни о чём! Я вот ещё понимаю – за Барьер попасть. Тогда, возможно, о чём-то можно базарить, как говорили мои подшефные бандюганы.

Домашников посмотрел на Гончарова и подумал, что последние дни, скорее, сам майор являлся «подшефным» у бандюганов, но от комментариев воздержался. В конечном счёте Александра можно было считать сегодня победителем, а их, как известно, не судят слишком строго, если вообще судят.

– Да, – сказал инженер, – за Барьер попасть было бы, конечно, здорово. Можно много чего понять… Кстати, у нас, похоже, теперь появляется такая возможность.

– Ты имеешь в виду – через эти Арки? – удивился Гончаров, тыча пальцем в сторону непонятной конструкции. – А почему ты считаешь, что они ведут на другую сторону Барьера?

– Но куда-то же они явно ведут!

– А получается, что эти штуки не постоянно работают! – вставил Фёдор.

Домашников задумчиво посмотрел на него и покивал:

– Да, похоже, не постоянно. Но один раз сработали, второй раз сработали – сработают ещё. И я почти уверен: для этих пришельцев Арки тоже являются чем-то незнакомым. Думаю, вряд ли их автоматические аппараты специально нападали на нас. По ним выстрелили – они ответили, но подозреваю, что изначально цели начинать войну не было. Вполне вероятно, они сами проверяли, куда ведут эти проходы.

– Это почему же ты так считаешь?

– А вот, смотрите, какие у нас есть факты. Как рассказывали очевидцы, когда появились аппараты пришельцев, то они вели себя мирно – брали какие-то образцы растений и грунта, но не более – сами не нападали. Потом кто-то по ним пальнул, началась стычка, и – самое главное! – они попытались уйти назад, но не смогли. Совершенно очевидно, что Арки работают не постоянно, но пришельцы об этом не знали! Или ещё не знали в тот момент. Да и потом аппараты эти какие-то роботы. Если бы там сидели сами инопланетяне, то всё могло бы кончиться не так. А вообще, понимаете, господа, о чём сие свидетельствует почти наверняка?

– Нет, – честно признался внимательно слушавший Фёдор.

– Вполне вероятно, что эти пришельцы такие же пострадавшие, как и мы с вами!

Загрузка...