Императрица Ядов

25

Константин Тарханов

— Войдите, — позвал я, поднимая голову от стола.

Елена вошла, завернутая в одеяло. В руках она держала большие шерстяные носки.

— Не замёрз? Я принесла носки.

Ветер и дождь обрушились на поместье по мере того, как зима становилась все хуже. Небо было вечно серым, а воздух бесконечно холодным. И Елена, и Нико были опустошены тем, что не могли выйти на улицу. Не раз я входил в комнату и заставал их обоих уставившимися в окно с одинаковыми угрюмыми выражениями лиц.

Я откинулся на спинку кресла, подзывая ее ближе.

— Иди сюда.

— Я здесь не для того, чтобы отвлекать тебя, — предупредила она.

— Развлеки меня.

Елена закатила глаза, но не смогла скрыть улыбку, когда приблизилась. Я думал, что она бросится в мои объятия, будто я жестом приглашал ее сделать это, но вместо этого она села на край стола, почти на расстоянии вытянутой руки.

Почти.

— Ты наденешь носки для меня?

Она фыркнула.

— Я заберу их обратно, если тебе будет больно.

— И оставишь меня замерзать?

— Ты выживешь.

Я просунул руку под ее одеяло, обхватив пальцами ее икру.

— Ты такая теплая, lyubimaya — любимая. Я мог бы вонзить в тебя свои зубы.

— Я же сказала тебе, что я здесь не для того, чтобы отвлекать.

— Лгунья. Ты прекрасно знаешь, как сильно ты отвлекаешь.

Елена тайно улыбнулась.

— Нико бросил меня ради Еввы, а Роксана присматривает за Даникой.

— Я твой третий выбор? — я сжал ее ногу. Она попыталась вырваться из хватки, но не с намерением освободиться. — Это больно.

— По крайней мере, ты выше Романа, — заметила она.

Я не ответил на ее слова, внезапно слишком восхищенный ее красотой, чтобы думать о чем-то другом. Она сидела на краю стола, как русалка на скале, запрокинув голову, показывая густые пряди волос. Ее зеленые глаза смотрели на меня из-под темных ресниц, в их радужках искрилось веселье.

Каждый сантиметр ее тела был совершенством, каждая ее частичка прекрасной.

Каждая ее частичка моя.

— Не смотри на меня так.

— Я не смотрю на тебя каким-то особым образом.

Она поджала губы, скрывая растущую улыбку.

— Так кто же теперь лжец?

Я скользнул рукой все выше и выше, касаясь пальцами ее чувствительной части.

— Ты мне скажи, lyubimaya — любимая?

Прежде чем она смогла ответить, я притянул ее к себе на колени, крепко прижимая к себе.

— Кон! — огрызнулась Елена.

Я уткнулся носом в ее плечо, вдыхая ее запах. Она не сопротивлялась, не отворачивалась. Вместо этого Елена выгнула шею, давая лучший доступ к чувствительной плоти.

Темная радость поднялась во мне, когда я понял, что эта часть Елены навсегда и полностью моя. Ее стоны и вздохи будут слышны только моими ушами, ее кожу будут ласкать только мои пальцы. Только я могу попробовать ее на вкус; только я имею честь быть рядом с ней.

И она мне позволит.

Сколько лет я вожделел эту девушку? Сколько раз мне снились сны, в которых она была центром? Частью скольких желаний и будущего она была в моих видениях?

Несмотря на всю эту жажду, я теперь держал ее у себя на коленях, посасывая языком ее шею. Я все еще слышал ее смех, остроумные реплики. А позже мы пойдем и поужинаем с нашим сыном, прежде чем вернемся в наши покои, где я буду проворачивать с ней греховно опасные вещи в темноте ночи.

— Почему ты улыбаешься? — спросила Елена, задыхаясь.

— Я улыбаюсь?

Она наклонила голову, лучше разглядывая меня.

— Держу пари, я могу стереть эту ухмылку с твоего лица.

Мои брови поползли вверх.

— И как ты собираешься это сделать?

Резким движением она приподняла бедра и потерлась о мою растущую эрекцию. Я выгнул шею, когда удовольствие и желание пронзили меня, а мышцы напряглись в ответ. Член натянул брюки, неловко прижимаясь к ширинке.

— Не так ты заставляешь меня улыбаться, lyubimaya — любимая. — прорычал я.

Елена рассмеялась и повторила движение. Обнаружив, насколько я тверд, ее собственная улыбка озарила лицо.

— Все еще холодно?

Я глубоко вздохнул, звук исходил из нижней части моего живота.

— О, нет. Больше нет.

Я сдвинул бедра, прижимаясь к ней. Она резко втянула воздух сквозь зубы.

Я захватил ее нижнюю губу в рот, посасывая и дразня ее, когда она крепче сжала мои плечи. Ее вкуса было достаточно, чтобы свести меня с ума. Какая-то темная и животная часть представляла, как увожу Елену в лес и буду с ней до конца наших дней. Никаких обязанностей, никаких угроз. Только удовольствие, деревья и ощущение ее плоти, поддающейся моей.

Елена не сопротивлялась, когда я скользнул рукой вниз к ее бедрам, раздвигая их на своих коленях. Я притянул ее обратно к своей груди, обхватив ее груди свободными руками.

Она застонала мне в губы, положив голову мне на плечо.

Я сжал их через ее рубашку, проведя большим пальцем по соскам. Выгнувшись навстречу мне, обнажив оливковую кожу и шепча мне на ухо, было невозможно поверить, что она была частью того же мира, что и все мы.

— Боже, ты слишком красива для моего смертного «я». Создание из фантазии — прямо здесь, в моих объятиях.

— Может, я здесь, чтобы обмануть тебя, и ты будешь пойман в моем танце на целую вечность, — размышляла она, сверкая глазами. — Если я предложу тебе еду, не ешь ее.

— Я знаю одно.

Удивленный смех Елены вырвался у нее. Она обхватила мои щеки ладонями, улыбаясь мне в губы.

— Не забывай об этом.

Поцелуй стал глубже, наша похоть стала едкой. Пальцы Елены расстегнули пряжку моего ремня, прежде чем сжать мой твердый как камень член. Она засмеялась, когда я дернулся в ее руке, звук был злым и страстным.

— Ты жестока, — пробормотал я ей в губы, когда скользнул пальцами в ее штаны.

Я обнаружил, что она истекающая и ноющая, готовая к тому, чтобы ее довели до вершины наслаждения.

Елена прервала поцелуй, прижимаясь своим лбом к моему. Ее рот приоткрылся, издавая дрожащий вздох.

Я стянул с нее штаны. Ее обдало холодом, и она задрожала в моих объятиях.

— Укутайся в одеяло, lyubimaya — любимая, — пробормотал я, помогая ей подтянуть одеяло.

— Ты не будешь видеть, что делать.

— Поверь мне. — я потер ее клитор между большим и указательным пальцами. Она выругалась. — Мне не нужно видеть.

Елена стянула с меня брюки, обхватив мой член под своим одеялом. Мой стон только заставил ее рассмеяться, пока я не укусил ее за плечо в тандеме с игрой клитора, и она быстро разразилась множеством стонов.

Я вошел в нее одним плавным движением. Елена вскрикнула, используя мое плечо, чтобы удержаться на ногах. Она ощущалась, как совершенство, ее мышцы сокращались и расслаблялись, когда она медленно подпрыгивала на моем члене. Похоть затуманила мой мозг, единственные мысли были о том, как она ощущалась, как ее пальцы впились мне в плечи, как ее волосы упали на мои..

Дверь распахнулась.

— Эта сука вернулась!

Елена упала, это движение заставило мой член проникнуть в нее глубже. Мы оба сдержали стоны.

Роман ворвался в кабинет.

— Вон отсюда. Сейчас же, — прорычал я.

Артем вошел следом за ним с извиняющимся видом.

— У нас возникла ситуация, босс.

Одеяло прикрывало наше компрометирующее положение. Случайному наблюдателю показалось бы, что Елена просто сидела у меня на коленях.

Через несколько секунд вошли Федор и Дмитрий. На лицах обоих было выражение беспокойства.

— Что случилось? — потребовал я.

Я обнял Елену, делая все, что в моих силах, чтобы попытаться прогнать мысли о ее киске вокруг моего члена, ее соках, покрывающих мою эрекцию. По тому, как пристально Елена смотрела на моих мужчин, я понял, что она пыталась сделать то же самое.

Артем сообщил новость.

— Федералы — с Управления По Борьбе С Наркотиками — только что совершили налет на баню. У нас не было заключенных в туннелях, но трое мужчин были арестованы за нарушение условий условно-досрочного освобождения и общению с известными преступниками.

Мускул на моей челюсти дернулся.

— Кто руководил налетом?

— Специальный агент Стивен Кавински.

Агент из-за пределов сада. Казалось, он еще не закончил осматривать змею. Он поймет, что, когда змея укусит его в ответ, его взрослое сердце, возможно, не выдержит яда.

Елена потерла мое колено в знак утешения.

— Почему ты сказал, что она вернулась?

— Из-за этого. — Олежка вошел в кабинет с букетом наперстянки в руках. Фиолетовые цветы в форме рога были обернуты черной лентой. — Они были доставлены в баню после налета, адресованы Елене.

Она напряглась в моих объятиях.

Я подавил свои инстинкты, требование, чтобы вывести Елену из кабинета и спрятать ее от любых угроз. Она не согласилась бы с планом.

— Принеси их сюда.

Олежка положил букет на стол. К ленте была привязана маленькая записка с именем Елены. Никаких других пометок найти не удалось.

Но мы все знали, от кого это.

Елена постучала по одному из цветков, и выпал зуб. Он сверкал, как жемчужина, на моем столе.

— Черт возьми, — пробормотал Роман.

Я отвел руки Елены от него, держа их между своими.

— Кто доставил букет?

— Случайный почтальон. Он просто выполнял свою работу, — пояснил Олежка. — Означает ли это, что за налетом стояла Татьяна?

Елена внезапно сказала:

— Это второе маленькое предупреждение, которое она мне послала.

Я повернулся к ней, изучая ее суровые черты. Проблемы и решения крутились у нее перед глазами.

— Что ты имеешь в виду под вторым небольшим предупреждением?

— Когда она нашла нас с Нико, она прислала мне вазу с наперстянкой и зубами. — Елена смотрела на букет так, словно он ее лично оскорбил. — Вот почему мы убежали.

Вторая волна гнева захлестнула меня, но я подавил ее. Были и другие причины для беспокойства, кроме моей мальчишеской ярости.

— Понятно. — мой тон заставил ее посмотреть на меня. — Федор, позвони адвокату. Похоже, у него впереди напряженная ночь.

Федор достал телефон и отступил в сторону.

Елена поправила свое положение. Я крепче сжал ее, когда удовольствие от ее простого движения рикошетом пронзило меня.

Не будь дерзкой, предупредили мои глаза.

Елена опустила голову, скрывая ухмылку.

— Она идет за тобой, босс, — сказал Роман, прерывая наш с Еленой флирт. — Три года ожидания истекли.

— Она не ждала, — ответил я. — Она готовилась.

Дмитрий повернул голову, скрывая эмоции в своих глазах. Угрюмость и холодность прилипли к нему, но я заметил краткий проблеск печали на его лице.

За ним нужно присматривать, сказал я себе.

Мне не доставляло никакого удовольствия вести себя с Дмитрием как с посторонним. Я любил его, считал членом семьи. Но жена Дмитрия, любовь всей его жизни, планировала уничтожить мою Братву — кто мог сказать, что она не предложит ему должность своего короля? Примет ли он это или плюнет ей в лицо?

Я не знал, а это означало, что Дмитрию больше нельзя доверять. Елена встретилась со мной взглядом, мгновенно прочитав мои мысли.

Он член семьи, взмолилась она.

Я в курсе.

Я прошептал ей на ухо:

— Семья не всегда означает доверие.

— Тогда что это означает? — резко прошептала она в ответ.

Технически говоря, Дмитрий еще не дал мне повода не доверять ему.

Он остался с нами три года назад, в значительной степени полагаясь на поддержку своей семьи, так как перенес сердечную боль и был родителем-одиночкой. Я вспомнил наш разговор на полу в ванной, когда он напился, а я снова стал прежним.

Я скучаю по своей жене, проворчал он. Я скучаю по своему сыну, скучаю по своей дочери.

Как сильно он тосковал по ним? Что бы он сделал, чтобы убедиться, что они снова в его объятиях?

Я знал, что бы я сделал, окажись на его месте.

— Нам нужно что-то предпринять, — говорил Роман. — Нам нужно взять ее оттуда, где она спит, где она живет. Мы не можем позволить ей продолжать прятаться, как крысе, которой она и является.

— Легче сказать, чем сделать, Роман, — ответил Артем. — Татьяна доказала, что у нее есть связи в правоохранительных органах. Это может стать для нас очень большой проблемой.

— К черту их всех. Кучка кисок.

— Жаль, что войны не выигрываются оскорблениями, Роман, — прервала его Елена. — Ты был бы нашим чемпионом по борьбе.

Он показал ей средний палец.

— Хотя точка зрения Романа была не очень красноречивой, он прав, — сказал я. В кабинете воцарилась тишина после моих слов. — Самое большое преимущество Татьяны в том, что она знает все о нашей безопасности и логовах, в то время как мы очень мало знаем о ее. Если бы мы проникли в ее гнездо, уничтожить ее не составило бы труда.

— С чего нам начать?

Вот в чем вопрос. С чего нам начать?

Я обдумал факты, лежащие передо мной. У нас была высокомерная, но невероятно умная женщина, намеревающаяся отомстить тем, кто, по ее мнению, причинил ей зло. Ее первым шагом было вхождение в семью, оттуда она молча создала свою организацию и ждала подходящего момента, чтобы нанести удар.

Летиция Зеттичи, женщина из Фамильи Ломбарди, стала ее первым заявлением. Она вырывала женщинам зубы во время смерти и оставляла их там, чтобы ее находили семьи.

Прошлое Татьяны было не такой уж загадкой, как ей хотелось бы. Ее отец был Вором и женился на матери Татьяны. Когда появилась более молодая и красивая женщина, которая могла родить ему сына, он бросил маленькую Татьяну и ее мать, вынудив их жить в бедности.

Женщины, мужчины, семьи. Это тяжелые темы для Татьяны, и я знал, что динамика не даст ей спать по ночам.

У Татьяны был второй шанс создать семью — но вместо этого она решила предать нас, предать людей, которые заботились о ней, кормили и воспитывали ее. Когда она заболела, мы попытались разорвать мир на части ради лекарства.

Вместо этого она уничтожила своего мужа и сына. Просто во имя мести.

Татьяна не была достойна являться частью Братвы Тарханова. Она не заслуживала быть женой Дмитрия или матерью Антона. На самом деле, единственное, на что была обречена Татьяна, это жестокая и мучительная смерть от моей руки.

Это стало бы моей местью и моей справедливостью.

Вопрос все еще оставался открытым. С чего нам начать?

— Я сделаю это.

Моему мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать эти слова. Рациональная часть меня сказала: Елена этого не говорила. Елена не была бы такой безрассудной. Моя Елена никогда не принимала решения, не просчитав сначала все положительные и отрицательные стороны.

Она повторилась.

— Я сделаю это. Вступлю в ее организацию, уничтожу ее.

Моя Елена, как оказалось, сошла с ума.

— Нет.

Ее глаза метнулись ко мне.

— Нет? Это все, что ты можешь сказать? Ты даже не собираешься меня выслушать?

Роман спас меня от необходимости повторяться.

— Ты сошла с ума, черт возьми? — потребовал он. — Ты не можешь просто прийти к Татьяне и попросить ее принять тебя в ее семью. Она убьет тебя.

— Нет, она этого не сделает.

— Это кажется... неразумным, Елена. — Артем попытался ответить более дипломатично. — Олежке потребовались годы обучения, чтобы успешно внедриться в семьи и организации. Обучение, которое тебе придется пройти..

— Я быстро учусь. — она все еще не сводила с меня своих глаз. Раздражение искажало ее черты, превращая из лесной феи в злую ведьму. — Татьяна предложила мне работу. Я просто скажу, что беру ее на себя.

Я уставился на нее.

Затем очень тихо спросил:

— И когда это произошло?

У моих людей хватило здравого смысла, чтобы занервничать, услышав мой тон. Олежка даже отступил на шаг.

Елена не сдала позиции.

— На скачках после того, как она пустила пулю в Данику. — Роман вздрогнул при этом напоминании. — Это прекрасно, Константин. Она не позволит никому из вас приблизиться к ней, но мне? Мы были бы коллегами.

— Ты не торопилась рассказать об этом мне.

Она сжала губы.

— Ты собираешься устроить соревнование, потому что я забыла тебе кое-что рассказать? Вместо того, чтобы на самом деле выслушать мои замечания?

Федор выглядел очень поражённым ее тоном.

— Я бы никогда не был таким иррациональным, Елена, — ответил я. — Таким же иррациональным, как и ты, когда настаиваешь на том, чтобы шпионить за Татьяной в одиночку. Что, если с тобой что-нибудь случится, и мы не сможем тебя найти? Или тебе нужна будет помощь, но ты не сможешь связаться с нами? Что, если она сразу узнает, в чем заключается твой маленький план, и убьет тебя на месте? Что тогда, Елена? Как ты поступишь дальше?

— Я бы стала призраком и преследовала твою задницу, Константин, — огрызнулась она. — Ничего из этого не произойдет, а если и произойдет, мы с этим разберемся. Я не такая бесполезная, какой ты меня выставляешь.

— Нет, но ты так же важна. Если с тобой что-нибудь случится... — я замолчал, не успев закончить фразу.

Елена не отступила, но ее взгляд немного смягчился.

— Только у меня есть план.

— Мы найдем другой. — я повернулся к своим людям. Все они смотрели в разные стороны (потолок, крыша, пол), чтобы не быть втянутыми в ссору. — Соедините меня с Мицузо и Джованни по телефону. Если Татьяна положила на меня глаз, то пройдет совсем немного времени, прежде чем она решит, что хочет заполучить весь Нью-Йорк.

— С этим придется подождать, — Роксана, танцуя, вошла, легко ступая. Артем повернулся к ней, протягивая руку в знак приветствия. Она с улыбкой взяла его за руку, но мне сказала: — Твоя племянница здесь.

— Она далеко от дома, — заметил я, не показывая своего удивления.

Почему Наталья здесь? У нее были планы захватить Россию — что трудно сделать, когда ты за океаном.

— Она сказала тебе, что прилетит? — спросил Артем.

Елена наблюдала за мной краем глаза.

— Нет, не говорила.

Я обхватил ладонями затылок Елены, притягивая ее ближе.

Мысли о том, как она ощущалась рядом со мной, о сокращающихся мышцах и излучаемом тепле, угрожали поглотить меня целиком. Если бы я позволил им, публика или нет, я бы завладел моей Еленой здесь и сейчас.

— Эта дискуссия окончена.

— Нет, не закончена, — был ее резкий ответ.