Инженер и Постапокалипсис

Глава шестая. Поиски.

Бенишия, штат Калифорния, Соединённые Штаты Америки.

4:12. Подземный бункер Мародёров.

В убежище Мародеров царил хаос. Оттуда, по коридорам и тоннелям, разносились крики и ругань. Крысы, что обитали в расщелинах и дырах, давно не обращали на такое внимание, ведь вирус коснулся даже их. Некоторые животные приобрели странные повадки или бешенство. Даже такие, как дикие кролики запросто могли обглодать тебе руку или ногу, если будешь в отключке на свежем воздухе. Поэтому грызунов теперь опасались еще больше, ведь они маленькие и юркие. Но опасности быть атакованным стаей таких тварей нет, так как те часто пожирают своих сородичей подчистую.

Затхлый запах сырости смешивался с вонью гнили, испражнений, рвоты и пота. Заходить сюда без противогаза было вредно для здоровья. Но проживающим здесь людям не привыкать, они сами создали такой букет ароматов. Разбавлял тишину мерный звук капающей воды в образовавшуюся внизу лужу. Из стоков и прочих труб дождевая вода просачивалась в это Богом забытое место и играла свою мелодию.

Адам мерил небольшую комнату шагами, попутно матерясь как сапожник. Его дружки-наркоманы лишь наблюдали за этим, угрюмо потирая кулаки.

— Блять! Где Франко?! Где, мать вашу, уроды, мой пацан?! А?! — вибрация от его криков ударялась о стены, путешествуя по комнате.

— Адам, мы не можем знать, куда он ушел. Он и наш друг тоже. Может он просто спит где-то или ищет дозу. — промямлил Тодд, толстый мужик под сто десять килограмм, вечно потеющий и голодный.

— Да, Тодд прав. Скорее всего он скоро вернется, вот увидишь, — поспешно закивал Харли.

В этой компании Мародеров, именуемой «Бенишийская стая» или «Адам и его Евы», вчера было четыре человека. Около месяца назад отсюда ушло или умерло примерно пятнадцать. Но эта информация не вышла и не выйдет за пределы этих стен, ведь данная группировка является самой жестокой и страшной и терять этот статус шайка Адама не собиралась.

— Куда он вернется? А? Его уже давно нашли и обглодали, как суки член. Сегодня, с рассветом, выходим искать его. Может хоть тело найдем или кусок… — главарь протер лицо сальной рукой и направился к самодельной кушетке, попутно беря со столика открытую упаковку чипсов.

Адаму Митчеллу было сорок шесть. Бывший механик, который работал в автомастерской своего друга. Мужчина не был женат, ибо его характер и натуру не вытерпела даже его мама. В молодости был в армии, после возвращения домой начал искать работу, но видел себя только с ключом в руке и возле железных коней. Бледно-голубые глаза, короткая стрижка, легкая щетина, пальцы в мазуте и холодное пиво после трудного рабочего дня — все это составляющие его прошлой жизни, до эпидемии. Теперь же, Адам был похож на бездомного, лохматого пса, являющегося вожаком своей шайки. Худое лицо обросло бородой, волос на голове почти не осталось, глаза впали, так же как и щеки, а под ними залегли синяки. Руки безостановочно тряслись, а вены выпирали, словно дождевые черви. Из-за употребления наркотиков и большого количества выпивки, он исхудал, но все еще был в состоянии хорошенько приложить кого-нибудь кулаком.

В увлечения этого человека входили удовольствие и насилие. Конечно же, это было искажено в стиле Митчелла. Он ловил кайф от дури, бухла и ласканий своего члена. Иногда, даже не от своих рук. В таком случае говорят «У каждого есть свои скелеты в шкафу». Если говорить о насилии, то о нем Адам узнал еще в детстве. Его отец напивался вусмерть и ежедневно избивал сначала свою жену на глазах у сына, приговаривая в процессе «Смотри, выблядок шлюхи! Следующим будешь ты», а затем и его. Синяки и гематомы малыш прятал под мешковатой одеждой, избегая неудобных вопросов от посторонних. Так продолжалось на протяжении тринадцати лет пока, будучи пятнадцатилетним юношей, Адам не освободился от гнета своего отца, скончавшегося от цирроза печени, но при этом став почти точной его копией. Один из дней той тирании навсегда изменили парня, сделав его тем, кем он является сейчас.

«…»

Это был ветреный день, небо затянуто серыми тучами, которые хмуро следили за мной. Я возвращался из школы, таща на худощавой и избитой спине рюкзак с тетрадками и учебниками. Мое тело было закрыто одеждой, которую мне покупала мама еще в прошлом году. Денег на новую не хватало, ведь девяносто процентов из них отец тратил на выпивку, а оставшиеся гроши шли на покупку еды. Мать он просто не отпускал работать, объясняя это тем, что там она будет обжиматься с мужиками.

Благо, что волосы успели отрасти за месяц и теперь могли прятать на коже головы маленькие ранки от ожогов потушенных сигарет. Папа говорил, что моя «тыква» способна лишь заменять пепельницу.

Подходя к дому, сжался как внутренне, так и внешне, готовясь к порции тумаков. Обхватив пальчиками лямку портфеля, заставил онемевшие ноги двигаться. Мы жили немного дальше соседей, буквально на метров семьдесят, но этого хватало, чтобы те не слышали нашего с мамой плача от побоев. Входная дверь была не заперта, безмолвно приглашая меня в Ад.

«Может просто не успели запереть или ждали меня?» — мой мозг старался утешить сам себя, отказываясь принимать реальность.

Знал, что, скорее всего, сейчас мама терпит удары и пинки, которые через пару минут мне придется разделить с ней. Ладонь легла на холодную ручку и опустила ее вниз, открывая дверь в ненавистный мне дом. Сразу же услышал странные звуки и смех мужчин. Тихонько прикрыв входную, направился в свою комнату, которая находилась за гостинной. Как раз из нее и слышалась та самая какофония, пробирающая до дрожи. По мере того, как приближался, мой слух начал разбирать этот шум на отдельные звуки, например: шлепки, полустоны и перешептывания.

Мои руки мгновенно заледенели, а на лбу выступила испарина. Всеми фибрами своей маленькой души не хотел узнавать, что происходит в том месте, но ноги продолжали идти. Впереди была полуоткрытая дверь с облезлой белой краской. На глазах стояли привычные слезы, так противные моему отцу. Аккуратно присев возле нее, немного высунул голову, высматривая обстановку.

Мой отец сидел на своем любимом кресле и дремал, запрокинув голову, какой-то мужик развалился рядом на диване и, улыбаясь, смотрел перед собой. Его ширинка была расстегнута, открывая вид на растительность его лобка. Заглянув еще немного, едва не рухнул от увиденного.

На кофейном столике из дешевого материала животом вниз лежала моя мама, а сзади ее насиловал какой-то мужчина. Это было в такой позе, что сидящему на диване и мне давался лучший обзор на совокупление. Руки мамы намертво сжимали края столика, так что побелели костяшки, а ноги широко расставлены. По ее лицу текли слезы, а из сломанного носа кровь. Одежды на ней не было вовсе, та валялась изрезанной кучей рядом с окном. Комната была наполнена вонью алкоголя, пота и самодельного варева, а также мокрыми звуками шлепков тел. Из промежности моей матери текла кровь, вперемешку с белой жидкостью, напоминающей сперму. Тот мужчина продолжал долбиться в ее лоно, желая достигнуть своего оргазма. Женские ягодицы и бедра были красными и едва не кровоточили, наверное, ее пороли проводом или чем-то вроде этого. Половой орган насильника был влажным и едва стоячим — последствия употребления.

— Майкл, давай быстрее, я хочу еще раз. Жена Ллойда обслужит нас сегодня по полной, — усмехнулся накуренный ублюдок.

Его рука легла на расстегнутую ширинку, а после начала неспеша двигаться вверх-вниз. Через полторы минуты под ладонью показалась красноватая головка, с выступившей на ней каплей смазки. Наркоман блаженно прикрыл глаза, а из его полуоткрытых губ вырывались постанывания.

К горлу подкатила тошнота, грозясь вырваться наружу и опорожнить мой желудок. Быстро спрятался назад и закрыл рот рукой, боясь быть замеченным. По щеке прокатилась слеза, оставляя после себя соленую дорожку, щекочущую кожу.

«Боже мой… Мама… Они тр… тра…» — мне было настолько мерзко даже думать об этом, что поднялся на ноги и выбежал из дома.

Ту ночь провел на улице, под каким-то навесом, словно брошенный котенок. Холодный ветер пробирался под одежду и пожирал ту маленькую крупицу тепла, которую могло создать мое хлипкое тело. Тихий плач и дрожание были рядом со мной, когда свернулся калачиком на земле. Тогда возненавидел его, Ллойда, так сильно, что поклялся отомстить ему за содеянное с моей мамой. Осознавая, что утром мне придется вернуться домой, ведь на улице мне не прожить — ночи были очень холодные, скривился. Пальцы давно посинели, как и губы, но не чувствовал холода, уже нет. Детство закончилось, так и не начавшись, на смену ему пришли озлобленность, ненависть и сломанная психика. Адам Митчел, девятилетний мальчик, сегодня стал другим — взрослым.

Лежал и прокручивал в голове сцены, где убиваю тех троих придурков, которые были причастны к изнасилованию. Особо красочные сцены вырисовывались при расправе с отцом, вызывая улыбку.

Рассвело, а значит отец уже собирается на работу или к очередному дружку-наркоману. Встав с холодной, промерзшей земли, накинул потрепанный и грязный рюкзак и направился к дому. Идти пришлось через переулки и задние дворы, чтобы ненароком не попасться на глаза тому тирану. В небе летали птицы, щебечущие свои песни, начали выезжать машины и загораться свет в окнах. Живот заурчал, негодуя на меня за то, что не принимал пищу с прошлого утра.

«Интересно, что же скажет мама? Наверное, просто промолчит про вчерашнее и спросит где пропадал всю ночь. Неудивительно». — Хмыкнул своим догадкам и спрятался за угол нашего дома.

Машина отца стояла на парковочном месте, но его самого нигде не было видно. Оглянувшись, не заметил ничего странного, лишь вдалеке мирно лежал туман, скрывая за собой дома. Хлопнула дверь и на улицу вышел Ллойд, почесывающий свое брюхо и докуривавший дешевую сигарету.

«Чтоб ты сдох!» — Действительно этого желал, даже не пугаясь темных мыслей.

Прогрев свою тачку, отец поехал по своим делам. Выждав еще пару минут, медленно двинулся вдоль стены, нагибаясь под окнами, чтобы не выдать себя раньше времени. Отворив дверь, набрал в легкие побольше воздухе и вошел. Мама уже проветрила все, попутно распилив в воздух какие-то вонючие духи. Из кухни слышались шумы, говорящие о том, что та не спала. Прокравшись по коридору, заглянул в гостинную, с омерзением высматривая хоть какие-то остатки вчерашнего происшествия. Ничего. Диана, женщина, которая меня родила, привела эту комнату в порядок. «Заботится обо мне. Но, к сожалению, уже поздно, дорогая мамочка. Я все рассмотрел в деталях». — Воспоминания о том совокуплении мгновенно предстали перед глазами. Адам постоял еще некоторое время возле гостинной, скользя пустым взглядом по дивану, креслу и столику. Да, он все еще хотел отомстить за мать, но его, словно покинули все положительные эмоции, а на их место пришли отрицательные. Мальчик даже не чувствовал любви к Диане, хотя раньше всегда искал у той поддержку, заботу и тепло после побоев и получал их. Вчерашний день полностью его поменял.

Зайдя на кухоньку, застал маму за готовкой завтрака. На ней было длинное, скромное платье, скрывающее почти все ее тело, а волнистые каштановые волосы собраны в тугой пучок.

— Кхм… — привлек ее внимание, показывая, что ее сын дома.

Та подскочила на месте от испуга и резко обернулась в мою сторону. На ее некогда красивом лице стояла маска из страха. Голубые глаза наполнены слезами, на носу повязка, впалые щеки были покрасневшими, словно по ним недавно ударили ладонью, а пересохшие губы дрожали.

— А-адам, ты… ты где пропадал? — запинаясь спросила та.

«Как и думал. Овечка, способная лишь терпеть. Хорошо, что больше не такой». — Смерив ту холодным взглядом, молча уселся за видавший времена стол.

— Я хочу есть. Очень голодный, мама. — Последнее словно будто выплюнул, мне показалось, что оно невкусное, горчит на языке.

Диана шокировано уставилась на сына, не узнавая его. Словно за столом сидел не он, а ее муж-тиран. Сердце пропустило удар.

«Он все видел… Мой мальчик видел тот ужас и это сломило его окончательно…» — Женщина едва не разрыдалась, но все же смогла взять себя в руки и вернулась к плите.

«Да… Теперь все будет по другому, как захочу». — На моих устах родился оскал маленького шакала…»

5:51. Буббу.

Проснулась, словно по будильнику. Мне всю ночь снилось, что за мной бежит тот Джампер, желающий разорвать меня на куски. Откинув одеяло, сладко потянулась и на секунду забыла о том ужасе, который творится за окном. Дернувшись от резкой боли в плече, зашипела и провела рукой по больному месту.

«Надо еще раз обработать. Подцеплю какую-нибудь заразу и помру раньше времени».

Поднявшись на ноги, сделала легкую зарядку, дабы размять тело и подошла к окну. Оно было заставлено фанерой, но один из краев можно было отодвинуть, что собственно и сделала. На улице было еще темно, но по каплям на окне стало понятно — дождь все-таки прошел.

«Посижу-ка сегодня дома. Прыгать по лужам, как лягушка, не по мне. Заодно постараюсь связаться с Алистером и ребятами». — Лица друзей, всплывшие из памяти, вызвали теплую улыбку.

На радостях, полезла в сумку с припасами, доставая оттуда еще одну банку с завтраком, которую благополучно разогрела на керосиновой лампе. Жуя свой завтрак, обдумывала дальнейший план своих действий.

— Нужно будет пошастать по магазинчикам и аптекам поблизости, — в рот погрузилась вилка с пищей, - М-м-м… Потом осмотрю местность, вдруг еще кто сюда забрел. С едой тоже туго… Придется попутно осмотреть дома. — Так за раздумьями консервная банка опустела.

Убрав стол после трапезы, водрузила на него маленький самодельный приборчик, который подарил мне Коул, мой друг-компьютерщик. До эпидемии тот любил залазить в «нутро» своего ПК, постоянно модернизируя его. Парень был настоящим клавиатурным червем. Поэтому смастерить приборчик с частной сетью, которая была только у некоторых, смог без особых усилий.

— Эх, киберспортсмен, как я соскучилась… — это было любимое прозвище Коула.

Мой друг был известен в своих кругах именно под этим «погонялом», а другие Выжившие называли его «Задротом». Коула аж передергивало, когда он слышал это. Парень раньше частенько зависал в онлайн-играх, стараясь выйти на международный уровень, но все его планы полетели коту под хвост после пришествия неизвестного вируса.

Устройство напоминало смесь спутникового телефона, связки проводков, микросхем, покоившихся внутри него, и радио. Для того, чтобы выйти на связь с остальными, нужно было настроить частоту, а после зайти в специальное приложение, созданное нашим техно-гением.

— Ну, шайтан-машина, давай бороться. — Вздохнула и принялась возиться с прибором.

По улицам бродили зомби, собравшиеся после вчерашнего инцидента. Мокрые, грязные, с нарывами и гнойными ранами, они вызывали бы жалость у тех, кто не знал о существовании вируса и их изменениях. Но за этими масками скрывается бешенство, дичайшая жажда крови и мяса. Вдалеке, по крыше пробежала мерзкая Плевунья, оставляя за собой след из едкой кислоты. Эта мерзкая тварь, перебегающая неуклюжим образом, доставляет весьма немало хлопот своей знаменитой лужей. Сопровождали эту, некогда здоровую женщину, взвизгивающие звуки, помогающие определить, что она рядом. При первой встрече с ней, можно впасть в ступор, а после из-за этого же и умереть. Ее лицо было крайне обезображено: нижняя челюсть отвисла, позволяя ей делать плевки, а щёки разорвало от ее веса, половина носа разъедена ее же кислотой, остатки зубов торчали из десен в хаотичном порядке. Что касается ее глаз, белки стали черными, а радужка напоминала волчью. Вследствие заражения особым штаммом, также носящим название штамм Плевуньи, ее тело мутировало так, что могло создавать ту самую кислоту. Она вырабатывается и хранится в ее провисшей груди и раздутом животе. Удлиненная шея позволяет ей делать плевки на большие расстояния через деформированную гортань. Смотреть на это создание без омерзения невозможно. А еще лучше вообще с ней не пересекаться.

Бенишия. штат Калифорния, Соединённые Штаты Америки.

6:28. Подземный бункер Мародёров.

Адам Митчелл поправлял ремень на своих брюках, а после повернулся и оглядел своих верных псов. Тодд вытер пот со лба и над верхней губой грязным носовым платком, на котором были заметны пару капель старой и засохшей крови, спермы, грязь и желтые следы от пота. Этот жирдяй всегда потел, словно находился круглые сутки под 40° жарой.

«Что за мерзость, блять!» — Лицо главаря исказилось в отвращении. Время близилось к рассвету, а значит скоро нужно будет выдвигаться на поиски Франко. Отсутствие его друга сильно сказалось на поведении и настроении Адама, ведь они общались больше всех из этой компании. Их даже связывали несколько грязных секретиков, которые случались во время их употребления. Никто из них не собирался выносить такое за рамки их «дружбы». Им обоим было хорошо, никто не был против.

Вспоминая о таком, хоть и смутно, у Митчелла появлялась небольшая эрекция. Он был гетеросексуалом, но от таких шалостей никогда не отказывался. В нынешнее время редко удавалось получить кайф в этом роде. Мужчина оправдывал это пословицей «Бери пока дают», тем самым избавляя себя от груза на душе за мужеложство.

— Хей, Адам, а может немного дунем перед выходом? — промямлил Харли.

— Мы чистые с позавчерашнего вечера.

— Я же сказал нет, че не понятного, еблан? Нехуй было Франко из виду выпускать. — Охрипшим голосом гаркнул бывший автомеханик.

Его и самого уже потрушивало, организм требовал дозу, но ради друга он держался, мысленно обещая себе, что по возвращению они вновь войдут в сладкий мир эйфории и легкости. Первые лучи солнца уже начали пробиваться из-за горизонта, пробуждая землю ото сна, отбирая у ночи право властвовать. Деревья, трава и все поверхности были мокрыми после дождя, но благо, что уже весна и сильных морозов теперь нет, поэтому все останется лишь в состоянии месива. Очень мешала грязь под ногами, что с противным чавканьем расползалась под подошвой ботинок при ходьбе. Светящиеся в полумраке глаза зомби возвращались в обычное состояние, переставая наводить ужас. Встретиться с этим зрелищем, а уж тем более перенести спокойно — невозможно, когда ты новичок. Матерые Выжившие уже привыкли к «светлячкам» в ночи, поэтому вместо испуга, они испытывают недовольство и заряжают в эту область хорошей горстью дроби.

Возле памятника, что находится в центре парка, красовались багряные лужи, отражающие солнечный свет своей водной гладью. Запах смерти все еще витал над асфальтом, несмываемый ни дождем, ни ветром. Даже спустя время в этом месте сохранится отпечаток старухи с косой, которую на время заменил тот Джампер.

Адам уже накидывал поношенную куртку поверх ветровки. Из-за ослабленного организма он легко мог заболеть, а там и до осложнения недалеко. Его утро началось далеко не кофе, а с ворчания, матов и ломки.

— Пошевеливайтесь, сосунки, — рявкнул тот на двоих приятелей, почесывая заросшую щеку.

Тодд, пыхтя и корчась, наконец-то поднял свою тушу на обе ноги, немного покачиваясь. Он до сих пор в весе, так как только начал принимать запрещенные препараты, ведь раньше ему хватало лишь крепкой выпивки, чтобы казаться с друзьями на одном уровне кайфа. Но, как гласит народная мудрость «С кем поведешься — того и наберешься», поэтому мужчина начал принимать то, что ему предлагают. И ему абсолютно все равно, что это — мефедрон (любимец Адама), ЛСД (фаворит Харли) или «крокодил». В ход идет все, что удастся найти, приготовить, отобрать.

Это страшные вещи, когда ты видишь, как человек сам себя губит. Когда-то, у всех этих троих мужчин были близкие, которые за них переживали и волновались, а увидев бы их сейчас и вовсе сошли с ума от горя. Наблюдать, как дорогой тебе мужчина ежедневно по несколько раз колет себя всякой дрянью, при этом увеличивая дозу и каждый раз приставляя к своей глотке лезвие косы старухи-смерти, сродни самым мучительным пыткам. Но прием наркотиков — это еще не полная картина. Она наступает с ломкой, с агрессией и побочными действиями от той мерзости, с тем, когда ты приходишь домой, а там пусто, ведь твой дорогой наркоман всё продал ради очередной дозы. И ты хочешь выть, скулить как побитый пес у забора, потому что не можешь достучаться до близкого, который ступил на скользкую дорожку, не можешь заставить его помочь себе и лечь в наркологическую клинику, удержать его от новой дозы, крича во все горло о его семье, которая его безмерно любит, его потухающей жизни. И через некоторое время у тебя опускаются руки, нет ни сил, ни денег, ни здоровья бороться. Ты просто наблюдаешь, плачешь, потому что в твоём организме есть до сих пор эта соленая жидкость, и с дрожью во всем теле боишься наступления того самого дня, когда тебе позвонит неизвестный номер, незнакомец представится сотрудником полиции и сообщит о найденном мертвом теле твоего близкого, который словил передоз. Вот тогда свет в твоих глазах меркнет, с этого момента все, как в тумане: похороны, соболезнования со всех сторон, шепотки о наркомане, упрекания «Так ему и надо, спидозник проклятый!» об умершем. А после этой суматохи, когда ты придешь в дом, пустой дом, и речь сейчас не о мебели, ты начнешь съедать себя изнутри. Вина разрушительной лавиной прокатится в твоем теле и не пройдет, не исчезнет уже никогда. Жизнь превратится в ад: ты не сможешь есть, потому что кусок в горло не лезет, спать, ведь рой мыслей и обвинений себя в его смерти не позволяют тебе сомкнуть глаза, не увидев при этом его лицо. Ты медленно чахнешь, доводя свой организм до предела, становясь похожим на наркомана, не принимавшего веществ. Мертвец при жизни.

Но за жизнь этих мужчин уже больше никто не тревожиться, потому что некому. Да и им это не надо, ведь их главной радостью в жизни стала доза. Чем ее больше, тем лучше.

Харли уже давненько сидел на ЛСД, лишь изредка разбавляя его другими наркотиками. Ему невообразимо нравилось, как скучный, по его словам, мир приобретает всевозможные краски. Забавно, ведь этим выражением он заменяет обычное слово «галлюцинации». О, их у него было немало, даже без приема препарата — последствия употребления. Нередко его можно было найти поглаживающего воздух, но, по словам мужчины, там находился здоровый кот, с горящими глазами и переливающейся шерстью, который рассказывал ему байки про зомби. Жалкое зрелище. Харли потихоньку начал отдаляться от своей гнусной компании, желая до дрожи в костях окунуться вновь в свой неподражаемый мир фантазий и глюков, где его ждет эйфория, краски и «настоящая» жизнь.

Мужчину забавляло то, что ЛСД почти не приносил ему физических последствий от употребления, а на психологические ему было абсолютно плевать. Лишь тахикардия доставляла ему неудобства, появившаяся вскоре после первых доз. Он видел, как крокодил уже начал влиять на некоторые участки кожи его товарища, поэтому мог позволить себе показать свое исхудавшее тело, на котором не было таких последствий.

Говоря о Тодде, то этот человек был не из простых. В их шайке он заменял женщину, постоянно ноя, крича и истеря на все, что движется и нет, за что получал от Адама громкие оплеухи. С самого детства подвергался буллингу со стороны сверстников из-за лишнего веса, вследствие чего его самооценка пробила дно. Считая себя асексуалом, он пытался врать самому себе и своему члену, что его не привлекают девушки, ведь те даже не смотрели в его сторону. Он частенько напивался вусмерть по ночам и наносил себе телесные повреждения, приговаривая «Сдохни, жирная свинья! Сдохни уже наконец!», сам того не осознавая, что это были слова тех, кто его травил. Но когда начал бушевать вирус и Тодд примкнул к Адаму, в его избитой и больной душе начали зарождаться другие чувства. Такие как: агрессия к другим, желания втоптать чью-то честь в грязь, а следом помочиться на нее. Ему понравилась его новая, гнилая душонка, та, которую больше не посмеют тронуть или задеть, та, которая сможет дать отпор. Он упивался своей никчемной властью над другими, которую дали ему Мародеры, кичился ею. А своих новых друзей уже приписал к ликам Святых, особенно их главаря, ведь Тодд восхищался им, даже иногда завидовал, желал в тайне иметь такую же силу и власть, но никогда не произносил это вслух. Начиная с огромных доз алкоголя, он старался выйти на тот же уровень, где летали его друзья под кайфом, но иногда выходило паршиво. Из-за своей неуверенности, которую тот так и не смог искоренить в себе, не решался ступить на эту дорожку, опасаясь последствий и до дрожи в коленях боясь умереть после первого употребления. Ведь смерть для него значит конец, проигрыш, его слабость. А он хотел быть сильным, сильнее всех. Жаль, что его сила воли так быстро иссякла и мужчина начал новый путь — наркомании, который ведет в один конец. Он, конечно, у всех один, но у таких, как Тодд, подается в ускоренном темпе.

Мужчина так и не выбрал какой наркотик ему больше по душе и от какого кайфа ему приятнее, ведь этот список пока не такой большой, как у остальных Мародеров, которые еще находят в себе силы сунуть иглу в исколотую вену и ввести вещество. Из-за дезоморфина его кожный покров в месте укола подвергся не самым приятным изменениям: в месте, где игла входила в плоть, кожа приобрела черный оттенок, незаживающие, постоянно увеличивающиеся язвы на теле, желтый цвет кожи, огрубение и появление своеобразной «чешуи». Но в этом всем он нашел свои плюсы, ведь его немаленький вес начал резко снижаться, заставляя его мечту о худощавом телосложении сбыться.

— Надо поторапливаться, не то коньки раньше времени откину… — буркнул себе под нос Адам, натягивая капюшон поверх немытой головы.

На часах было уже 6:33, когда группа из трех человек, облаченные в грязные и поношенные вещи, скорее всего найденные в заброшенных домах, выдвинулась вверх по улице.

— Проверю центр, Тодд запад, а ты восток. На рожон не лезем, не хватало еще внимание привлечь. Пошли! — скомандовал главарь и мужчины двинулись каждый по своему направлению.

6:38. Буббу.

Мои труды увенчались успехом, когда на панели появилась нужная частота, которая не сбивалась и перескакивала. Едва не запищав от радости, аккуратно отвела руки от прибора, а затем, выдохнув, потянулась включать нужное приложение. Экранчик вспыхнул зеленым, оповещая меня, что все удалось и связь налажена. Осталось надеяться, что у моих друзей прибор на видном месте и они тоже заметят, что кто-то подключился.

Где-то с минуту сидела напротив устройства и неотрывно смотрела на дисплей, ожидая, что мне тут же ответят, но чудо не произошло. Немного опечаленная, поднялась на ноги и подошла к шкафчику, который обставила медикаментами. Эту квартиру уже можно было считать моей, ведь знаю ее, как свои пять пальцев, словно жила здесь с детства. «Интересно, а что сейчас с нашим домом? В порядке ли он? Там ли еще тела?..» — Воспоминания о изуродованных телах моих родителей всплыли в памяти, заставляя недавно съеденный завтрак за секунду подкатиться к горлу, грозясь вырваться наружу.

Отогнав эти мысли подальше, открыла дверцу и достала оттуда чистый бинт, пластырь, перекись водорода и заживляющую мазь. Плохо, что рана на лопатке и туда довольно сложно достать.

— Нужно поискать другие вещи, эти уже неделю как таскаю. — Буркнула себе под нос.

Стянув куртку и футболку, посмотрела в зеркало, что висело над столиком у стены. Из него на меня смотрела красивая девушка в куртке «той самой выживальщицы», с не менее красивым татуировками, особенно сильно выделяющимися на фоне относительно здоровой кожи в области шеи. А клипсы это нечто! Раньше мне всегда нравились мои ключицы, которые были заметны в открытой одежде. Они подчеркивали мое стройное тело, придавая ему особый шарм. Но сейчас… Мне было тоскливо смотреть на себя и именно поэтому старалась как можно реже заглядывать в зеркала. Вот такой получился у меня неожиданный закос под Минерву из «The Walking Dead», даже цвет волос соответствует.

Холодными руками стянула лямки топа, оставляя их висеть на плечах, а после коснулась резинки под грудью. Рана еще ныла, поэтому лишь опущу одежду к животу, чтобы ее обработать. От прохлады в комнате, моя кожа покрылась мурашками, заставляя соски невольно встать. Приложив чуть больше усилий, таки стянула топ вниз. В нынешнем свете событий, мое тело было в ужасном состоянии. И даже небольшая и аккуратная грудь второго размера не смогла бы спасти ситуацию. Подняв вверх правую руку, поднесла ее к шее, касаясь кожи холодными кончиками пальцев. Под подушечками билась жилка, доказывая мне, что еще жива. Двигая ладонь ниже, прорисовывала дорожку, видную только мне. У основания шеи была татуировка в виде лавровой веточки, которую очертил мой указательный палец. Пробираясь все ниже, моя рука начала дрожать куда заметнее, а на глаза навернулись слезы, застилая мне взгляд. Проморгавшись, кое-как вернула ясность картинки, но соленая жидкость никуда не исчезла, она засела на нижнем веке, накапливаясь, желая излиться, оставить печальные дорожки на моих щеках. Палец коснулся едва заметного шрама ближе к центру груди, который я получила еще в детстве.

«… мне было около пяти, когда родители подарили мне воздушного змея. Он был прекрасен: дельта-кайт, размах крыла в плане ста шестидесяти сантиметров, окрашен во все цвета радуги, вдобавок ко всему, папа прицепил к нему переливающиеся на солнце ленточки и покрыл некоторые участки игрушки блестками. Это был самый прекрасный воздушный змей в моей жизни, в котором и души не чаяла. Чтобы свободно запускать его в небо и резвиться, мы с семьей приезжали на наше особое место — поляну для пикников, окруженную небольшой речушкой, березовой рощицей и дикими цветами. Пока Тайлер и Элеонора возились с едой, мне выпадал кусочек свободы движений и я, сломя голову, носилась по всей поляне, иногда забегая в речку, потому что не смотрела перед собой, а только ввысь, на змея. Мама незаметно записывала такие моменты на камеру, улыбаясь моему громкому и заливистому смеху, а папа, поцеловав жену в макушку, торопился ко мне, чтобы помочь мне летать с моим воздушным другом.

На дворе стоял ветреный день, который так и манил меня выпустить своего змея, ведь казалось, что он уже не может сидеть в комнате и требует свободы. Родители были чем-то заняты на втором этаже, поэтому мне не составило труда взять игрушку и незаметно спуститься вниз, а после выйти на улицу, прихватив с собой стакан с лимонадом. На лице уже заиграла шаловливая улыбка, предвкушающая скорую игру с другом. Моё летнее платье до коленей, окрашенное в ярко-желтый цвет, весело подпрыгивало, в такт моим движениям, а на ногах красовались белоснежные носочки и розовые лакированные туфельки.

— Так, так. Еще немного и ты взлетишь, Птичка! — Радостно сообщила змею.

Порыв ветра взъерошил мои волосы, давая сигнал, что можно запускать игрушку в небо, что и сделала. Поток подхватил моего змея, поднимая его выше над землей, весело играя с его ленточками. В ту же секунду побежала вверх по улице, громко смеясь, радуясь, что Птичка сможет немного полетать, а вместе с ним и сама. Отбежав от дома примерно метров сто, свернула направо, вновь весело несясь уже в обратном направлении. Лимонад, что покоился в моей левой ладошке, давно расплескался, делая мои руки липкими и сладкими, но меня это не заботило, ведь в этот момент существовали только я и мой воздушный змей. Детские легкие жгло от прохладного ветра, который заглатывала ртом, ведь того объема воздуха, который поступал через нос, мне уже не хватало. Щеки раскраснелись, а на лбу выступила испарина.

«Увидела бы меня сейчас мама, то хорошенько отругала. Заболеть можно». — Пронеслось в моей голове, но тут же испарилось, ведь думать о плохом не хотелось. Кто знает, выпадет ли такой шанс еще раз?

Все мое внимание было приковано к моему змею, который рассекал воздух своими крыльями, маня и завлекая взгляд, поэтому увидеть, что входная дверь нашего дома открылась, у меня не получилось. Все произошло за пару секунд, но мне кажется, что прошла вечность, не меньше. Округлившиеся глаза мамы, в которых уже поселился страх за своего ребенка, ее рука, которая медленно поднимается перед собой, в безуспешной попытке остановить меня, ведь сейчас в пяти метрах от нее. А через мгновение меня оглушает ее крик, потому что мне казалось, что мама никогда в жизни так громко не звала меня:

— Уиллоу! — Птицы, сидевшие на ветвях поблизости, испуганно поднялись в небо, улетая прочь от резких звуков. Не останавливаясь, поворачиваю голову в направлении источника шума и замечаю маму, а потом чувствую боль, ведь в силу возраста не смогла запомнить все детально, но Элеонора увидела все в мельчайших подробностях. После того, как обернулась на ее зов, мои маленькие ножки запутались сами в себе, а почти пустой стакан вылетел из ладошки, падая передо мной и разбиваясь вдребезги. Не сумев удержать равновесие, я, вслед за стеклянным сосудом, полетела на асфальт, полный осколков. Из легких выбился весь воздух со сдавленным хрипом, а на лице застыла гримаса чистейшего удивления, еще не пропитавшаяся болью. Весь мир замер на мгновение, перед тем, как почувствовала что-то в своей груди и мокрую ткань платья. Вскинув голову, мои волосы рассыпались по плечам, давая мне возможность осмотреть руки, выставленные неуклюжим образом передо мной. Сильный испуг на пару секунд после падения притупил то, что сейчас взорвалось во мне, заполнив собой всё, словно лавина сошедшая с горы. Это чувство родилось в месте, где ощущалось инородное тело, разливаясь диким дискомфортом, лишающим меня дыхание. Из моих глаз брызнули слезы, оставляющие мокрые дорожки за собой, а из открывшегося рта должен был вырваться крик, полный боли, но его не было. Ибо так и не смогла сделать вдох. Мама упала передо мной на колени, поднимая мое тело к себе и зовя на помощь отца. Элеонора тряслась в истерике, а вместе с ней и я, не в силах что-либо сделать. Мои губы уже начали синеть от нехватки воздуха, а вены вздуваться. Когда-то чистое и красивое ярко-желтое платье было испачкано в крови в районе груди, ближе к середине ключиц, откуда торчал небольшой кусок стекла. Руки также были в мелких порезах, но ничего серьезного или опасного для жизни.

Обескураженный отец выбежал на крики и плач, не понимая что происходит. Увидев картину перед домом, он застыл в немом шоке, но после очередного всхлипа жены поспешил на помощь.

— Что здесь произошло?! Уиллоу! Дочка, дыши! — Дрожащими руками папа обхватил кусочек стекла и аккуратно вынул его из моего тела. По кровавому следу можно было понять, что тот вошел не глубоко, а значит легкие или другие важные органы не были задеты.

— Она играла с-со змеем… испугалась, ч-что она может упасть и-или ее собьет маш-шина. Окрикнула ее, а она выронил-ла стакан и упала п-прямо на него… Это я в-виновата! — Быстро ввела в курс дела Элеонора, постоянно заикаясь из-за истерики, а после и вовсе поникла, опуская тусклый взгляд на свое дитя.

Наконец-то смогла сделать вдох, но цунами боли захлестнуло меня с головой и поэтому в тот же момент улицу оглушил мой плач.

— В больницу! Живо! — Крикнул отец и побежал к машине. Мама подхватила меня на руки и поспешила за ним. После того случая отец убрал куда подальше моего змея, но пообещал мне, что он когда-нибудь вернется. Я, конечно, расстроилась, но рана под повязкой говорила о многом и уже в пять лет смирилась с потерей друга…»

Воспоминания о событиях прошлых лет принесли далеко не теплое чувство, обволакивающее тебя изнутри, как это должно быть, а лишь горечь, стекающую по горлу вязкой жижей, от которой хочется скривиться и прополоскать рот водой, лишь бы избавиться от этого вкуса. Или это чувство, которое можно попробовать, ощутить его запах, цвет, вкус? Застывшие пальцы вновь начали свой путь, спускаясь ниже, в ложбинку между грудей. От этой холодной ласки по бледной коже пробежала еще одна толпа мурашек, вызывая смешанные чувства: от приятных покалываний до смущения. Немного сгибая кисть, накрыла одну из груди ладонью. Вздрогнув от резкого, ледяного импульса, из моих уст вырвался сдавленный стон, а кончик носа дернулся, как у крольчонка.

До эпидемии раздумывала о временах, когда выйду замуж. На первом месте были учеба, работа и семья, но о создании собственной семьи никогда не отказывалась. Идея о любимом человеке и совместных детях грели душу, но не разум, ведь тот не спешил с замужеством. Однако, в моменты, когда оставалась с мечтами и планами один на один, все же позволяла грешным мыслям заполонить разум. Представляя нашу, с будущим мужем, страсть, его горячие и сильные руки ласкающие мое тело, опаляющие кожу стоны и вздохи, невольно заводилась, а меж ног скапливалась влага возбуждения. Но реальность оказалась сукой, ведь мою грудь накрыла не та рука, о которой думала и мечтала по ночам, а моя. А я и не знала, что была мазохисткой, ведь и так натерпелась за последние полгода, но сейчас, кхм, словно не отдавала своим действиям отчета. Ладонь нежно сжала мягкую «подушечку», а большой палец едва-едва поглаживал кожу. Вторая рука, что тяжелым грузом висела вдоль тела, оживилась и, прижавшись к бедру, судорожно сжав его. Завороженная этой странной лаской, невольно прикусила нижнюю губу. Казалось, что нет ничего важнее, чем следить за рукой, покоившейся на груди и с замиранием сердца ждать продолжения. Но эту идиллию разрушил внезапный оглушительный визг собаки совсем рядом от моей квартиры. Нехило так дернувшись, моментально прижала руки к телу и напряглась.

Животные, что не заразились, одичали и представляли такую же угрозу, как и зомбированные. Иногда можно было стать свидетелем того, мертвецы загоняли животное в угол и набрасывались на него, пожирая заживо. Сейчас, наверное, такой же случай. Хорошо или плохо, но он вернул меня в реальность. Тихонько отклеив пластырь от раны, словно меня мог кто-то услышать, осмотрела ее в отражении зеркала и принялась за обработку. Щипало и жгло ужасно, но привычка терпеть и молчать, выработавшаяся в этих суровых условиях, сделала свое дело. Когда обработка была завершена, устало выдохнула и протерла лицо руками.

— Надо бы сходить снова в ту квартиру. Надеюсь, там до сих пор есть вода, — мысленно записала эту задачу в воображаемый список дел. Единственный минус дома, в котором сейчас проживаю — это отсутствие воды. Видимо, трубы повреждены или жильцам ее отключили еще до вируса. Кто его знает. Но, благодаря своей любопытности, обнаружила работающий душ в соседнем доме, который находится ниже по улице, за аптекой. Вспоминая эти перебежки, быстрое мытье и постоянные шараханья из-за каждого шума, на моих губах родилась горькая ухмылка. Помыться и поддерживать гигиену в нынешнее время считалось роскошью, ведь водопроводные каналы по всему миру были повреждены, а некоторые полностью уничтожены.

Убрав медикаменты на место, направилась к шкафу, в поисках новой одежды. Это не заняло много времени и уже спустя пару минут стояла в теплых штанах темного цвета, чем-то напоминает военный образец, а поверх куртки был надет мешковатый, вязаный мужской свитер приятного, бежевого цвета.

— Мило. — Поглаживая пальцами материал верхней одежды, произнесла.

Вдруг прибор, покоившийся на столе, еле слышно запищал и на панели замигал зеленый огонек. Уровень серотонина подскочил в несколько раз вместе с моим телом, которое уже понеслось к устройству. Аккуратно нажав на нужную кнопку, мне удалось войти в частный канал связи, доступный только определенному окружению — моим друзьям.

— Меня слышно? — Негромко спросила.

— Э-э-э… да, теперь да. Уиллоу, это ты? — Из-за не очень высокого качества передаваемого звука было сложно определить говорящего, но прикинув кто это может быть, ждала подтверждения.

— Да. А ты?..

— Коул, кто же еще? — Послышался смех друга. — Как ты? Ничего не случилось? — Его голос сменился с веселого на обеспокоенный.

— Кхм, думаю, если сможем встретиться, то расскажу. Ох, тебе понравится.

— Звучит интригующе. Нужно связаться с остальными. Когда и где?

— Думаю, можно в прошлом месте. Там ж еще спокойно?

— Наверное… Спрошу у ребят, что находятся поблизости. Тогда до встречи? — Даже не видя Коула, чувствую, что он улыбнулся. Мои губы повторили его жест.

— До встречи. — После этих слов нажимаю на кнопку отбоя и связь обрывается.

На душе поселилось теплое чувство от общения с близкими мне людьми. Сев на задницу возле стола, обняла руками коленки и спрятала в них лицо. Хотелось, чтобы таких моментов было больше, намного больше.

7:02. Мародёры. Харли.

«Чё-ё-ёрт. Дело дрянь! Куда запропастился этот ублюдок? Франко, если ты еще жив, то это не надолго! Придушу своими руками!» — Мои виски уже готовы были лопнуть от проклятий и угроз в адрес приятеля.

В восточной части, куда отправил меня Адам, ничего не было. Только снующиеся из стороны в сторону зомби, чтоб их. Лезть к ним мне не хотелось и самому, даже несмотря на приказ командира. Убьешь одного и прибегут еще десять. Они как мухи — везде и повсюду.

— Хорошо, что этот район не такой живой. Зомбаков еще и перетерпеть можно. — Прошептал губами.

Медленно идя вдоль стены дома, мне приходилось постоянно оглядываться, дабы не привлечь внимание. Еще жутко напрягала тишина, изредка нарушаемая гомоном птиц, сидящих на различных поверхностях. Улицы были пустые после того оглушительного скулежа и воя собаки. Видимо, мертвецы ринулись к источнику звука, гонимые инстинктами и голодом. Оно и к лучшему.

Держа пистолет наготове, то и дело сжимал рукоять, успокаивая себя тем, что в случае чего смогу себя защитить. Но с такими трясущимися руками едва ли попаду в цель с 10 попытки.

«Прочешу еще пару улиц и на базу. Нахуй этого упыря! Не собираюсь подыхать из-за него». — Моему негодованию не было предела, ведь с Франко даже не были лучшими друзьями.

Моей ошибкой было позволить эмоциям притупить бдительность. Сделав размашистый шаг, вышел из-за угла, а только после этого повернул голову в том направлении. Мгновенно оцепенев, мозг приказал телу остановиться, но вторая нога уже была в воздухе, желая завершить движение. В силу своей худобы и наркозависимости, моя координация давно полетела к чертям собачьим и поэтому, не удержав равновесия, завалился назад, больно ударившись локтем.

Бывший человек, который является мужчиной, стоял лицом к стене и не сильно долбился головой об нее же, оставляя на поверхности вмятину, пятна от крови, куски отвалившейся кожи и гной. Видимо, он решил не бежать со своими сородичами на вой животного, так сладко манящий охотников, как он. После глухого удара и негромкого кряхтения из-за выбитого воздуха из легкий, зомбированный таки повернул свою голову в сторону шума и вылупился на человека, распластавшегося перед ним, своими светящимися, жуткими и озлобленными глазами. За секунду из тихого живого жмурика, занимавшегося покраской стены своей кровью, он превратился в опасную и смертоносную тварь, которая вдобавок ко всему была абсолютно без тормозов.

Разинув свою пасть, из которой торчали обломки зубов и сгнивший язык, он издал звук, отдаленно напоминающий писк, а после кинулся на меня, выставив вперед свои руки со скрюченными пальцами. Мои глаза расширились от страха быть сожранным этим монстром, но мозг предпринял попытку спастись и поэтому сейчас моя рука вместе с пистолетом была направлена в сторону зомби. Бам! Бам! Бам! Успел выстрелить лишь три раза, когда мертвец напрыгнул на меня, желая разорвать на куски.

«Блять! Надо было стрелять в голову!» — Моментально проскочило в мыслях.

Для того, чтобы умертвить живой труп нужно разнести ему, как минимум, половину головы, но есть и другой способ. Он требует большей затраты патронов и представляет собой начинение зомби отборным свинцом. Также, второй метод весьма опасен, ведь за период, пока человек будет стрелять в мертвеца, тот может добраться до него и нанести серьезные увечья или убить.

Сдерживая нападающего левой рукой, сдавливая тому глотку, попытался просунуть руку с оружием между нами и закончить этот поединок. На мое лицо капала кровь, вперемешку с какой-то зловонной дрянью, вызывая у меня сильнейшие приступы тошноты. Здесь и сейчас очень сильно сказывались последствия наркотиков, ведь даже не мог нормально отшвырнуть этого прокаженного подальше и лишь мог беспомощно извиваться под ним, словно дождевой червь.

Брызгая слюной, собрал все оставшиеся силы в кулак и, выдернув руку из-под тела этого ублюдка, приставил ему дуло прямо между глаз и несколько раз спустил курок. Брызги мозгов и крови окропили меня и траву, на которой развалился. Шок спал после нескольких секунд, позволив мне скинуть уже мертвый труп с себя, а после вскочить на ноги. Тело обливалось ледяным потом, противно стекающим меж лопаток, вызывая щекотку, а легкие никак не могли наглотаться воздуха. Глотку уже жгло от вдыхания весенней прохлады, но не мог остановиться. Даже угроза смерти от наркотиков меня так не пугала, как сегодняшняя битва. Да, именно битва и никак иначе. И я в ней победитель. Сладкая истома разливалась по венам от этого осознания, а на языке ощущался вкус триумфа. Запрокинув голову к небу, на секунду прикрыл глаза в блаженстве, а в мыслях уже кружилась фраза: «Ты заслужил сегодня расслабиться!»

«О-о-о да. Я, как никогда достоин дозы. Лучший приз для победителя» — Кусая губы до крови, у меня едва ли получалось унять дрожь. Это чувство… Никогда не забуду его.

Шорох поблизости вернул меня в реальность и заставил тело, в привычной крысиной манере, прятаться и убегать. Вступать в еще один бой не хотелось совсем да и обойму уже стоило заменить, поэтому принял решение осмотреть все максимально незаметно.

«Еще две улицы и хватит. И так выложился на полную, сил едва хватает ногами перебирать». — Убирая с лица сбившиеся пряди волос, двинулся в выбранном направлении.

7:43. Мародёры. Тодд.

— Мвх… кх… да… — не смел отводить взгляда от экрана планшета, который нашел в комнате заброшенного дома. Мне несказанно повезло, что Адам направил меня именно сюда. Десятью минутами ранее решил отдохнуть в этом доме, а заодно и порыскать в поиске еды. Все-таки мне было тяжело в этом теле.

— Поскорее бы сбросить вес. — Вытирая лицо тем самым платком, заглядывал в каждый шкафчик.

К сожалению, кто-то обыскал тут все до меня. Немного разочарованный этим, направился в другие комнаты.

— Какой скучный дом… — Энтузиазм поисковика почти умер, когда зашел в спальню, по всей видимости, мальчика-подростка.

Повсюду царил бардак, окна были выбиты и поэтому через него вместе с ветром залетал мусор. Вещи в шкафу были нетронуты, а значит была возможность выцепить что-то нужное. Дверца гардероба со скрипом открылась, открывая мне вид на свои «внутренности».

— М-да, пацан дрищом был… Пиздец. — Осматривая несколько вещей произнес. Новость досаднее прежних.

Оставив надежду на одежду, принялся осматривать прикроватную тумбочку и прочие лазейки. Сегодня фортуна явно не на моей стороне, ведь таких паршивых дней у меня не было уже давно. Взглянув на часы, решил, что поиски Франко могут подождать, ведь не утолил свою потребность найти что-то стоящее, то, что принесет мне радость. Недовольно цокнув языком, направился к кровати, желая осмотреть матрац. Постельные принадлежности имели большой вес в нашей жизни, ведь спать в домах могли позволить себе не все. Это большой риск, потому что никто не знает, кто решит пробраться в твое окно ночью. А спать на полу, словно собаки, ни я, ни мои друзья не собирались. Запасной матрас или подушка всегда пригодятся. Например, на одной подушке буду спать, а другой душить спящего товарища. Ведь, даже друзья могут вставить тебе палки в колеса.

Откинув одеяло в сторону, оценил простынь с изображением синих китов в холодном море глубокого синего цвета. Взявшись за край подушки, приподнял ее и, о чудо, увидел под ней планшет.

— Воу-воу-воу! Что это у нас тут, — быстро взяв гаджет в руки, нажал на кнопку включения. Ничего. — Хм, может вырубился прост? — Теперь мой палец при нажатии удерживал ее пару секунд. Экран вспыхнул, радуя меня тем, что устройство работает. Подождав, пока пройдет загрузка, отыскал в одном из ящиков компьютерного стола зарядку.

«Надеюсь, пацан не ставил пароль».

Наконец, планшет полностью пришел в рабочее состояние. «Для разблокировки проведите по экрану» — гласила надпись на дисплее. Так и сделал, возлагая большие надежды на отсутствие пин-кода. Большое разнообразие значков приложений приветствовали меня после удачного входа в систему.

— Да, детка! Посмотрим, страдал ты спермотоксикозом или нет. — Нажимая на ярлык «Видео» произнес.

С десяток папок под дурацкими названиями вроде «Дни рождения» или «Лето» открылись моему взору. Такую скукотень даже смотреть не хотелось. Зайдя в настройки, включил функцию «Отобразить скрытые папки» и победно улыбнулся, прочитав на экране «Минет VR», «Милфы», «Female domination» «Азиаточки», «Чтобы быстро кончить» и тому подобное.

— Рукоблудник мелкий! Ха-ха-ха-ха! Чтоб мамка не спалила спрятал такое сокровище. А ну-ка, заценю твой выбор порнухи.

Решив начать с папки под названием «Азиаточки», был приятно удивлен хорошим контентом. У парня явно был вкус. Нажав на видео, где на превью была девушка азиатской внешности, мило закусывающая нижнюю пухлую губу и сжимающая довольно большую грудь.

В штанах появилось давление, ведь так давно не видел женское тело, тем более в таком интересном и захватывающем душу и член формате. Не отрываясь от экрана, на котором та самая девушка оголялась на камеру, расстегнул ширинку штанов, немного их приспуская, а после начал ласкать встающий пенис ладонью.

Да, порноактриса была очень хороша, особенно когда смогла принять в себя 23-сантиметровое дилдо, которое измерила на камеру. Суть этого видео заключалась в том, что девушка развлекается с секс-игрушками, желая довести зрителя до максимального предела возбуждения, а после к ней в комнату заходит так называемый «братик». Естественно, бедная «сестренка» пытается отбиться от двухметрового мужика, со здоровенным членом в трусах, как можно лучше играя на камеру противницу изнасилования, а тот в свою очередь вертит ее как тряпичную куклу в разные стороны, а после в различных позах, с выгодным ракурсом, сношается с ней. После такого фонтан спермы гарантирован.

И вот уже сижу на кровати с членом в руках и дрочу, как будто это мой последний раз. Азиаточка меня разогрела, да так, что уже сейчас готов кончить, хотя видео еще не закончилось. Мои сдавленные стоны, охи и вздохи наполнили комнату, пот полился ручьями, а рука начинала болеть от быстрых движений. При свете дня было видно, как половой орган блестит из-за размазавшейся смазки, выступившей в большом объеме. Рука скользила, как по маслу, и едва мог удерживать ладонь на моих пятнадцати сантиметрах, потому что было слишком скользко и быстрота движений зашкаливала. Влажные, хлюпающие звуки — то, что любил больше всего. Это означало, что завелся на все, мать его, сто пятьдесят процентов.

— Мхв… уф… ах… — Все еще мог отдавать отчет своим действиям, несмотря на то, что думаю сейчас не головой, а головкой, и поэтому старался особо не шуметь.

Приятное чувство щекотки доставляло немыслимое удовольствие, а от ощущения легкого онемения вообще сносит крышу. Из-за длительного воздержания от мастурбации мой член сейчас готов был взорваться, излиться, подобно Ниагарскому водопаду. Футболка под утепленным бомбером противно прилипла к коже, вызывая навязчивое желание снять ее, но сейчас были дела поважнее и промокшая потом одежда отошла на второй план.

— М-мать… твою! А-а-х! — Запрокинув голову к потолку и до крови прикусив нижнюю губу, кончил себе в ладонь, которую подставил на автомате. Сбившееся дыхание никак не помогало, а лишь усугубляло ситуацию, создавая угрозу обморока от нехватки воздуха. Ноги слегка трусило, то ли от оргазма, то ли от ломки, но это было неважно. Вошел во вкус и уже через пару минут зашел в папку «Минет VR» и ткнул на первое попавшееся видео. Загорелая латиночка мило улыбалась мне через экран, игриво опускаясь на коленки, периодически посылая мне поцелуи и облизывая полные, сочные губки. Черная портупея прекрасно подчеркивала ее стройное тело с упругой грудью, что так маняще покачивалась при каждом ее движении. Весь ее вид так и вопил «Трахни меня, папочка!», вызывая улыбку в предвкушении отличного VR-отсоса.

Полностью оголив член, заметил, что от былого стояка остались лишь воспоминания.

— Черт! Гребаная херня! — Меня ужасно злило то, что не мог подрочить вдоволь пока есть возможность.

«Ладно, надеюсь, та сучка меня заведет». — Надежда умирает последней, не так ли?

Глянув на планшет, обхватил ствол рукой и принялся неспеша водить вверх-вниз, периодически натирая головку. Спустя две минуты, латиночка начала вытворять невероятные вещи своим сладеньким, мокрым ротиком. Заглатывая по самые яйца, девушка смотрела прямо в глаза, нет — в душу, завлекая похотливыми огоньками, плескавшимися в синеве ее очей. Подставив планшет прямо к херу, ощутил, будто она сосет именно мне, что толкнуло меня на новый уровень удовольствия.

— Мвх… кх… неплохо… — Не смел отводить взгляда от экрана планшета, эта латиночка так владела своим ртом, что ей нужно было определенно вручить какую-то крутую награду.

Будучи на грани экстаза, мои ноги сводило судорогами, а левая рука сжала гаджет настолько сильно, что послышался треск задней панели. Сейчас для меня существовали лишь две вещи — мой горячий член, до боли желающий излиться, и та сучка по ту сторону экрана, способная воплотить все мои грязные идеи и желания. Из-за того, что бдительность, осторожность и прочие чувства были притуплены, не смог услышать звуки выстрелов, раздавшиеся с восточной стороны.

— Ха! А-ах! — Наконец это чувство, которое желал ощутить, заполнило меня без остатка. Клянусь, это был мой самый бурный оргазм за всю мою жизнь.

Сперма попала на ковер и немного на прикроватную тумбочку, но больше всего запачкалась рука. Откинувшись на кровать, без сил витал где-то на небесах грешного Ада, беспомощно вязнув в пучине сладкого послевкусия экстаза. Хотелось рассмеяться в голос, не страшиться монстров, что скитались по городам, желая сожрать тебя с потрохами. Но пока о таком можно лишь мечтать, ведь разработка вакцины — это дело не быстрое и пройдет еще не один год, прежде, чем ученые, сплотившиеся в безопасном месте, смогут явить миру спасение человечества в виде ампулы с лекарством. Благо, что подопытных много, бери не хочу, как говорится. «Кажется, нашел свою маленькую пристань, где смогу отдохнуть». — Благоговейно прикрыв глаза, мой мозг с радостью принял эту мысль. И представить не мог, что все это время, пока занимался рукоблудством, в этом доме был кто-то еще. Но возможности узнать это у меня попросту не было, ведь тайный гость был мастером в прятках и если он не хочет, чтобы его нашли, этого не случиться.

8:15. Мародеры. Адам.

После того, как услышал выстрелы со стороны, где должен был быть Харли, мой уровень злости и желание убить возросли в несколько сотен раз.

«Чертовы придурки! Говорил же не шуметь! Как теперь осматривать округу, когда сюда стянулись почти все зомбаки городка?» — Единственным способом выругаться был внутренний монолог и проклинание тех раздолбаев, которые живут со мной в подземном бункере. Наученный жизнью, здраво оценивал ситуацию и не спешил попасть в руки голодным мертвецам. Прочесывать центр было опасно, ведь он был, как на ладони, и остаться незамеченным почти нереально. Оставалась надежда на то, что сюда не сунулись особые Зараженные.

Успев осмотреть довольно крупный торговый центр, хотел было направиться через парк в ближайшие бары или дорогие квартиры, ибо знал слабости своего друга. Франко частенько залезал в чьи-нибудь роскошные апартаменты, в поисках цацок и побрякушек. Оправдываясь, что в детстве не знал, что такое богатая жизнь, он просто напросто удовлетворял свои потребности барахольщика. Нередко можно было заметить, как он прячет что-то в свою нычку, в виде железного контейнера с подвесным замком, доверху набитым всякой фигней, после очередного рейда.

Осмотрев крыши и окна, с разбитыми стеклами, притих, вслушиваясь в окружающие звуки. Хоть меня и трусило от начинающейся ломки, но держался молодцом, искренне желая найти моего мальчика. Нужно было двигаться дальше и не терять времени зря. При входе в парк заметил, что большое количество птиц, а именно воронов, кружат ближе к центру.

«И чего этим пернатым тут надо? Зомбаря какого жрут или человечка?» — Почесав бороду, задался вопросом. Обычно, при виде такого скопления «вестников смерти» можно было сразу понять, что рядом есть труп. Шанс, что это был Выживший мал, но он был и поэтому Мародеры, частенько проверяли такие вот птичьи собрания на предмет лута у погибшего человека. Но сегодня был другой случай. Раньше бы без задней мысли отправил кого-то из своей шайки, чтобы те обыскали жмурика, деловито потирая руки в стороне, но в эту самую минуту направлялся туда сам, один. Пригнувшись, отодвинул левый край куртки и достал поддержанный ПП «Uzi», крепко сжав его в руках, и, не спеша, двинулся вглубь небольшого парка, стараясь особо не шуметь. В нос ударил запах дождя, прошедшего этой ночью и принесший дополнительную прохладу, так свойственную весне. Не очень любил этот аромат, ведь он напоминал мне времена, когда часто ночевал на улице, мечтая о жизни, как у других детей. Они росли в любви и заботе, а еще у них был отец. Я же рос словно он умер, так, будто это чужой человек, а я всего лишь ненужная вещь, подброшенный котенок.

Некогда красивый парк теперь был похож на свалку. Зеленая ограда разрослась, моля об уходе, лавочки начали сгнивать и погрязли в мусоре и птичьих трупах, а тропинок и вовсе не было видно под слоем грязи и пыли. Лишь статуя всадника на коне выглядела нетронутой на фоне этого хаоса. Местами пожелтевший гипс уже начал понемногу обваливаться, ведь работы по реконструкции этого памятника должны были начаться в начале весны, открывая свое нутро — известняк. Наверное, этот здоровяк был одной из достопримечательностей Бенишии.

Пробираясь через терновник, непонятно откуда появившийся, наконец выбрался к центру парка, утерявшего свою душу. Бегло осмотрев местность, заметил как пара птиц важно расхаживали возле большой лужи, странного багрового цвета.

«Че за?..» — Бровь выгнулась в немом вопросе.

Спугивать птиц было рискованно, ведь они могли поднять шум и гомон, созывая сюда всю мертвечину, но и пройти мимо этого странного явления было нельзя. Все же… любопытство взяло верх и гусиным шагом направился к воронам. Обнаглевшие птицы ловили каждое мое движение своими черными, как сама смерть, глазами, надеясь, что при смерти и стану для них обедом. Проклиная все, на чем свет стоит, швырнул в кучку пернатых увесистый камень, угодивший в бочину одной из особей. В миг раздался птичий крик, разлетевшийся во все стороны.

«Твари! Вырвал бы вам всем клюв и запихал бы в задницу без смазки!» — Злостно прорычал в сердцах.

Лужа наконец освободилась, давая мне возможность провести исследование. Елозить по мокрому асфальту не хотелось и был вынужден подняться. Подходя ближе, можно было заметить, что кое-где валялись обрывки одежды, утопленные в воде или земле. Для меня это звоночек. Неприятное чувство поселилось в груди, поднимая все мои опасения наверх. Словно взбаламутили воду, разгоняя осадок, разводя грязь. Следующее, что отметил, был цвет луж в этом месте. Они имели странный красно-багровый оттенок, напоминающий кровь.

«Мало ли кто тут сдох». — Это были заведомо провальные попытки убедить себя во лжи. Ведь Франко жив. Так ведь?..

Запах озона перекрывал собой металлический, характерный крови. Поэтому на обоняние полагаться не мог. По спине пробежался холодок, а в месте, где когда-то была душа, зародилось чувство тревоги. Оно было пока размером с горошину, но, казалось, что с каждой секундой увеличивалось минимум в сто раз, грозясь разорвать меня изнутри.

Став осматривать это странное место еще тщательнее, мне на глаза попалась косточка, точнее ее половина. Ощупав ту пальцами, напросился вывод, что она явно не животного происхождения. По крайней мере, это диктовал мой разбушевавшийся мозг.

— Так, блять, а ну собрался. Это какого-то дохляка. Франко сейчас где-то отсыпается, не заботясь о том, что его ищут. В принципе, ничего удивительного. — Прошипел, стараясь говорить не слишком громко, дабы не привлечь внимание.

Единственное доказательство смерти моего пацана — это перстень, который тот таскал в заднем кармане своих брюк, ссылаясь на то, что он ему нравится, но в носке на пальце не годится. Все остальное всего лишь пугающие и странные обстоятельства. Пошастав еще возле этих багряный луж и не найдя никаких весомых доказательств, уж было хотел на секунду выдохнуть в облегчении, но не тут то было. Обратив внимание на кусты, а точнее лазы в них, меня черт дернул пойти проверить и там. Скорее всего это были собаки, которые растаскали объедки того, в чью кровь окрасились лужи позади меня. Держа ПП наготове, а все органы чувств навостренными, медленно двинулся параллельно лазам, выстраивая в голове возможный лабиринт. Кое-где на сухих ветвях висели обрывки ткани, поразительно схожей с одеждой Франко. В горле встал ком, а на лбу выступила испарина. Мозг и сердце напрочь отказывались допускать тот самый вариант, который был запрятан в самый дальний уголок, темную комнату под увесистым замком, не имеющим ключа. Одичавшие животные приспосабливались к новому климату, окружающей среде, пище. Это уже не те милые зверушки, которые будили хозяев по утрам, чтобы они их покормили или выгуляли. Новым видом их назвать было нельзя, но и прежними они не остались.

Добравшись до конечной точки, норы, ринулся осматривать ее со всех сторон, одновременно ужасно боясь и до дрожи желая найти тот самый перстень. Прямо здесь все могло и закончиться, если мне все же удастся его отыскать. Отбросив чувство брезгливости куда-то на десятый план, безжалостно рыл эту собачью ямку руками, жадно всматриваясь в каждый клочок грязи, стараясь заметить там блеск украшения.

«Ну же! Дай мне уже ответ на эту загадку! Хочу, блять, знать где ты, сукин ты выродок!» — Со слезами на глазах, не прекращал раскурочивать землю, мой избитый мозг никак не мог успокоиться.

По прошествии десятиминутной пытки, мне все же ничего не удалось найти. Утерев слезы более менее чистой стороной рукава, хотел было завалиться спать прямо тут, не заботясь о риске быть съеденным. Эта мысль была тут же разорвана в клочья моим инстинктом самосохранения, который до сих пор помогал мне выжить. На смену той идеи пришла новая — отдохнуть на траве, орошенной весенним дождиком, сладко манящей своей зеленью. Хоть она была и совсем маленькая, но полежать на ней было возможно, что собственно и сделал. Сняв капюшон, уселся на зеленый ковер природы и с улыбкой откинулся назад. Едва лег наземь, как в затылке прострелила боль, словно мне мешал камушек.

— Да твою мать, а! Даже полежать уже… — Моя тирада была прервана дичайшим удивлением и горстью страха, которыми меня окатили, как ледяной водой.

Там оказался не камень, а перстень Франко, который втоптала собачья лапа. Не смел его поднять, чтобы окончательно убедиться в том, кем был его хозяин, потому что собственная трусость не позволяла мне этого сделать.

«Кто посмел?.. На мародера… На Франко! Убью! Убью, кем бы ты ни был сученыш!» — Глаза залило кровью, такой же, как и в тех лужах неподалеку. Действительно дал себе это обещание. Просто потому что хотел поиграть и играть буду охотника.

13:22. Подземный бункер Мародеров.

День выдался на удивление солнечным, что способствовало быстрому возвращению Мародеров в свой дом. Харли вернулся быстрее всех и уже рыскал в поисках своей награды за утреннюю победу. Все три уже должны принять дозу, иначе их ждет сильнейшая ломка и невыносимые боли. Мужчина не задавался вопросом, даже внутренне, о том, где его друзья. Сейчас перед ним стояла иная задача, требующая все его внимание, силы и выносливость. Как на зло, в прошлый раз он зашвырнул свой бархатистый мешочек с веществами куда-то за плечо, а тот в свою очередь затерялся в этом бардаке и полной антисанитарии.

— Черт! Ну почему именно сейчас?! — Затхлый воздух бункера сотрясли крики мужчины. Даже крысы, привыкшие к этому балагану, разбежались по норкам, громко пища. Желанная таблеточка зеленого цвета, оставленная на особый случай, сейчас была недосягаема. Харли разделил наркотик по цветам: зеленый — на запас, синий — когда ломка, а красный — на обычное использование. Руки неконтролируемо дрожали, мешая перебирать разные пакетики на zip-замке, что вызывало все новую и новую порцию гнева и криков от него. Дверь протяжно заскрипела, оповещая о том, что в убежище вошел человек, ибо зараженные любого вида не могли отпереть железную сваренную дверь. Послышалось тяжелое дыхание и шорох одежды, а после сухой кашель, переходящий в звуки задыхающейся собаки.

— Тодд! Заходи! — Харли позвал друга, надеясь, что тот сможет ему помочь.

После того как названный явился в комнатку, в которой копошился другой мужчина, тот остановился в дверях и стал молча наблюдать за действиями друга. Нахмурившись, худощавый обернулся назад, дабы узнать причину молчания другого, но увидев его довольную улыбку, нахмурился еще сильнее.

— Ты че лыбу тянешь? Франко нашел? — Сердце пропустило удар, ведь теперь их группа восстановится в полном составе. Он на это надеялся.

— Не-а… Просто день удачный был. Вот и все. — Загадочно ответил тот, не желая делиться с приятелем своей находкой.

— Выкладывай, че нашел. А пока языком молоть будешь, поможешь мне найти мою зеленую таблетку. Иначе сдохну прям тут и Адам тебя отделает, как котлету для бургера. — Теперь ухмылка появилась и на его лице, но была похожа больше на кривой оскал.

— Ты ж закинул ее под кресло, когда под кайфом был. Сказал, что это твой сундук и чтобы мы туда не совались. Ты че, укурыш, забыл что-ли? — Упитанный мужчина засмеялся в голос, иногда похрюкивая на вдохе, словно поросенок.

— Пошел ты, жирдяй ебаный… — процедил сквозь кривые зубы Харли. Заглянув под еле живое кресло времен восьмидесятых, с ободранными подлокотниками и издающей неприятный запах мочи, трясущийся наркоман увидел лишь слой пыли и мелкий мусор. Громко цокнув языком, он отрыл фонарик и подсветил щель между мебелью и полом. Лучше не стало, но теперь появилась возможность рассмотреть объекты, затерянные в этой мини-свалке. Поиски не привели ни к чему, а спина уже начала ныть и тогда Харли набрал в легкие побольше воздуха и дунул под кресло, заставляя пыль танцевать в бешеном танце в воздухе. Мгновенно закашлявшись, он тут же пожалел о своем решении, закрывая нос ладонью и отползая назад.

— Блять, ты имбецил. Кто ж так делает? Возьми палочку и поковыряй там, авось и выцепишь свою таблеточку. По тебе видно, что хоть в жопу готов дать за нее сейчас. — Новая порция насмешек и похрюкивания раздались за спиной мужчины, утирающего глаза от пыли.

Ломка, утренний инцидент и простая неприязнь к Тодду сделали свое дело — Харли вскочил на ноги и ударил полного мужчину в челюсть, желая, чтобы тот умер и захлебнулся своей желчью, которую изливал на окружающих.

— Послушай сюда, пидорок. Если ты ничерта не делал на поисках, то Адам тебя не то, что на жопу натянет, он тебя разделает, как свинью на бойне и повесит у входа, — с каждым словом глаза мужчины все больше наливались яростью. — Ты слишком тупой и ленивый, чтобы поднимать свой жирный зад ради другого. Уж я-то тебя знаю. Че ты строишь из себя второго босса? А? Ты ж нихуя не стоишь да и кишка у тебя, блять, тонка, чтобы на место Митчелла метить. Поэтому заткнулся в тряпочку, которой ты вытираешь свой вонючий пот и сперму, когда дрочишь в туалете, и сиди молча. Да, я знаю, что ты делал по ночам, когда думал, что мы все спим, — последние слова тот прошипел ему прямо в подбородок, брызгая слюной, точно кобра.

Черта проведена, дружба нарушена, пора выстраивать новую цепочку отношений.

22:56. Прыгун.

Наблюдал за человеком, идущим в сторону бункера, из которого иногда выходили люди. Сегодняшний день выдался очень удачный, ведь смог проследить за одним мужчиной, который издавал странные звуки, сидя на кровати в заброшенном доме. Не мог подойти ближе, чтобы рассмотреть, что конкретно он делал, но мог понять, что ему было хорошо. Обычно, люди не ахают и охают от боли, а кричат и визжат, вызывая во мне бурю негатива. Этот же человек, хоть и был слишком упитанным, показался мне интересным. Постарался запомнить издаваемые им звуки, чтобы попробовать сымитировать их в подходящей ситуации, правда еще не знаю в какой, но думаю, что случай выпадет.

В памяти всплыло событие, которое было как нельзя кстати. Однажды мне уже доводилось слышать похожие вздохи и стоны, когда неосознанно стал свидетелем изнасилования. Какой-то мужчина подкараулил в подворотне невысокую девушку, а после разорвал на той одежду и расстегнул свои брюки, спуская их вниз по ногам. Благо, что был достаточно близко и мог рассмотреть весь процесс, который стремительно начал набирать обороты. Тот человек взял в руку свой орган и пристроился к плачущей девушке сзади, внимательно смотря куда-то ей между ног. А после последовал толчок его бедер и протяжным стон, а девушка лишь сильнее зарыдала, но теперь на ее милом лице отражалась гримаса боли. Мне было не совсем понятно почему так происходит, ведь тому мужчине было хорошо, тогда что не так с ней? Неужели удовольствие создано лишь для людей мужского пола? То событие оставило в моей душе отпечаток сомнений и у меня появилось больше вопросов, нежели ответов. Теперь заметил, как стонал от удовольствия другой мужчина, но девушки рядом с ним не увидел, да и не почуял. Следя за этим человеком еще с улицы, думал, что он станет моим обедом, а не предметом исследования. Теперь меня мучил лишь один вопрос — могли ли особи женского пола также стонать от удовольствия и источать такой же запах? Этот аромат не спутаю ни с чем, ведь у каждой эмоции есть свой запах. У меня есть даже свои фавориты: страх, ужас, смерть. Но феромоны, источаемые женщинами были на ином уровне, словно это был глоток свежего воздуха, так необходимого для существования. Редкое явление, когда от девушки пахнет сексом, именно пахнет, а не несет смрадом, или когда она источает приторно-сладкий запах в определенные дни месяца. Наверное, в прошлой жизни знал название этого процесса, но сейчас моя память мне не доступна.

Свернувшись калачиком на холодной кровати одной из комнат заброшенной квартиры, закрыл глаза, отодвигая свои вопросы и теории на задний план, позволяя телу и разуму отдохнуть. Завтра снова тяжелый день, а мне нужны силы, да и скитаться по городу совсем не хотелось. Вдруг, резко распахнув глаза, ощутил непреодолимое желание заботиться о ком-то или о чем-то, вдыхая аромат счастливых эмоций и забывая о всех ужасах и трудностях этой нелегкой жизни. Сжав одеяло когтями, с треском разрывая его, старался унять бешено колотящееся сердце и это странное чувство или желание неизвестного происхождения. Такого раньше не случалось, поэтому все мои мысли кричали об этом феномене, напрочь выбивая сон из головы. Что ж, ночь выйдет интересная.

Два дня спустя. Буббу.

У меня наконец-то получилось выбраться из дома в квартиру с функционирующим душем. Признаться честно, выйти из подъезда было почти непреодолимой задачей, ведь казалось, что голова лопнет от кричащих мыслей о поджидающем Прыгуне или Мародере. Но необходимость очистить тело и волосы перевесила чашу весов сомнений и теперь я здесь.

На все про все у меня был максимум час, поэтому стоило поторопиться. Вещи были заранее собраны и упакованы в рюкзак, который нашла в спортивном магазине два месяца назад. В него отлично влазило все необходимое для водных процедур: полотенец, шампунь, мыло, одноразовая бритва, мочалка и запасные вещи. Иногда брала с собой и бальзам для волос, чтобы те были послушнее и меньше напоминали солому или гнездо аиста, но сегодня нужно было поторопиться, ведь в городе объявились незваные и очень опасные гости, с которыми никогда не хотела бы встретиться вновь.

Стоя у керамической белой ванны, наполняющейся относительно горячей водой немного мутного цвета, быстренько стянула с себя все вещи и принялась раскладывать содержимое рюкзака. Средства личной гигиены отправились на край ванны, полотенце на стул подле нее, а вещи были аккуратно разложены на его спинке. Переминаясь с ноги на ногу, сцепила руки на груди, закрываясь, словно на меня мог кто-то смотреть. Перед глазами всплыл образ того Джампера, растерзавшего наркомана-насильника. Этот инцидент до сих пор не мог вылететь у меня из головы и приносил лишь головную боль от скопившихся вопросов. Странно, но не замотала головой в порыве отвращения, желая выбросить того из головы, а наоборот, старалась как можно четче вспомнить своего спасителя.

— Черт, Уиллоу, ты дура! — Зашипела на саму себя, а после ступила одной ногой в наполненную ванну. — Он убийца и монстр. Нельзя вспоминать о нем с таким вожделением… — Поворачивая вентиль и перекрывая поток воды, продолжала возмущаться.

Тело обожгло от непривычки, ведь температура жидкости была намного выше той, что на улице. Табун мурашек мгновенно промчался с макушки до пят, заставляя соски сжаться и встать. Я как обычно нырнула с головой, дабы не тратить время на привыкание к почти кипятку. Нужно было успеть вымыться и забежать в аптеку, что была прямо возле этого дома. Цвет кожи приобрел красный оттенок, говоря о том, что она распарилась и можно было нормально побриться, не рискуя получить раздражение.

Когда мои волосы были омыты, а тело очищено с помощью мочалки розового цвета, приступила к удалению волос. Это была моя самая нелюбимая часть водных процедур, ведь меня дико раздражала растительность на теле и ее приходилось сбривать, а это далеко не быстрый и удобный процесс.

Вынув из воды левую ногу, намылила ее кусочком мыла, которое выделила именно на это, ведь оно было из дорогой серии, с мягкой и нежной пеной, а также с увлажняющим эффектом, а затем принялась удалять уже отросшие волоски, постоянно ополаскивая станок в воде. За последнее время, как моя прежняя жизнь полетела коту под хвост с приходом вируса, научилась делать привычные мне вещи намного быстрее и эффективнее. Так, например, за сорок с лишним секунд полностью привела в порядок ноги, бритье подмышек заняло в сумме десять и теперь настал черед промежности, где быстрота должна быть предельно рассчитана.

Мне пришлось встать, чтобы удалить волосы, но и в такой позе это делать крайне неудобно. Бритва начала умеренно двигаться по лобку, постепенно «вычищая» заросшую кожу. Наконец, спустя несколько минут, была полностью удовлетворена своей работой и могла со спокойной душой слить воду и начать одеваться. Глянув на циферблат наручных часов, лежавших на раковине, заметила, что стрелки показывают 15:11, что не могло не радовать.

— Ух, уложилась ровно в тридцать минут, ничего себе. Иду на рекорд. — Тихий смешок разлетелся по небольшой ванной комнате, ударяясь о стены. Пришло время собираться и идти дальше по делам.

Натянув на еще влажное тело вещи, тут же принялась сушить волосы полотенцем, ведь фен был недоступен. В голову пришла идея, которую мое любопытство не могло пропустить и не исполнить. Повинуясь ему, начала осматривать шкафчики на предмет каких-либо уходовых средств, оставленных мной или прежними хозяевами. Возможно, в спешке как-то оставила здесь крем для тела и спрей для волос, надеясь, что они мне пригодятся, но всегда забывала за них. Мои поиски увенчались успехом в виде крема, но средство для моей «соломы» так и не нашла.

«Может… все-таки его домой утащила? Блин, не помню ни черта…» — Желания забивать голову такими вещами не было, поэтому принято решение откинуть эти размышления в сторону. Сейчас нужно было разобраться с применением находки. Прочитав на тюбике предназначение средства, тут же намазала им лицо и тело, ведь надпись гласила:

«Увлажняющий и питательный крем для лица и тела. Подходит для всех типов кожи. Масло Ши напитает вашу кожу витаминами, а цветы Жасмина помогут ей расслабиться и придадут чудесный аромат, притягивающий и манящий».

— Отлично, теперь о раздражении можно вообще не париться. — Довольно улыбаясь и растирая средство, напевала.

15:33.

Плотнее укутавшись в куртку, медленно осматривала оставшиеся препараты, выискивая те, что мне могут пригодиться. Аптеку почти вычистили, но возможность отыскать бинты, пластыри или шприцы была. Меня огорчало лишь то, что стены здания были стеклянные, а кое-где они вообще отсутствовали. На улице было еще пока светло и у меня была возможность видеть, что твориться вокруг меня. Если сюда забежит зомби, то грохота от побитого стекла мне не избежать, а это не есть хорошо, ведь где есть один ходячий труп, найдется и еще с десяток, а то и больше.

Шкафы были сломаны и везде царил беспорядок, усложняющий мои поиски. Присев, принялась осматривать лекарства, упавшие на пол и закатившиеся под стеллажи. Благо, что меня не было видно в таком положении и крутить головой на все 360° не приходилось.

Аккуратно поддевая большие куски битого стекла, старалась издавать как можно меньше шума, да и порезаться тоже не входило в мои планы, ведь занести какую-нибудь заразу было проще простого. Шапка не скрывала моего лица, поэтому надела тканевую маску, но она бы не спасла меня от удушающего языка Удильщика или тарана Вышибалы.

Приложив чуть больше усилий, смогла выцепить нетронутую упаковку шприцов, насчитывающую восемь штук.

— Ого, сегодня повезло. Может и пригодятся, хотя предпочту наглотаться таблеток, чем засунуть в себя это… — Шепот помогал мне сохранять спокойствие и рассудок, да и страшно почти не было, ведь это лучше, чем пугающая и давящая тишина.

Ее, к слову, нарушил громкий хруст сухой ветки. Резко дернувшись, моментально повернула голову в направлении шума и едва не выронила свою находку. Издалека было плохо видно, но готова поклясться, что это тот самый Прыгун лазал по дереву, норовя запрыгнуть на крышу справа от него. От шока не могла вдохнуть, да и не желала этого делать, ведь боялась, что он услышит этот звук и тогда мне будет не поздоровиться. За все эти считанные секунды, что неотрывно смотрела на своего недавнего спасителя, мой мозг проводил сложную операцию сопоставления фактов и картинок. Все сходилось. Та же одежда, приблизительное сходство в размерах, странные движения, непохожие на привычное передвижение его сородичей.

«Господи… Пускай он уйдет… Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!» — На глаза навернулись предательские слезы слабости, которую не в силах контролировать.

Зараженный не делал ничего опасного или угрожающего, всего лишь занимался только ему понятными делами, а сама уже простилась с жизнью и пожалела, что сунулась в эту аптеку. Даже холодный и грязный пол не мог заставить меня шевельнуться и покинуть здание, в котором была на виду и при желании могла стать легкой добычей.

В свою очередь Джампер просто лазал по массивной ветке, высматривая что-то у корней дерева. Со стороны он походил на леопарда, который выжидал удобного момента, чтобы нанести удар сверху, ломая жертве позвоночник и пригвождая ее к земле. Память услужливо толкнула мне сцену, где он также же убил того Мародера, а в ушах стоял оглушительный крик «посланника смерти».

Кровь давно отлила от лица, делая его мертвецки бледным, но когда заметила, как из-за дерева медленно выхрамывает зомбированный, мне показалось, что стала куклой без единого признака жизни.

«Так вот куда ты так внимательно смотрел…» — Сложив пазл, меня сотрясла эта мысль. Он просто забавляется, наблюдая, как неуклюже ходят бывшие люди.

Я же застыла в своей позе, молясь всем Богам, которых знала, чтобы мертвец меня не заметил и ушел в другом направлении.

«А Паркурщик. Его куда ты денешь? Забудешь и представишь, что он испарился?!» — Голос разума кричал, как умалишенный, разрывая мои перепонки.

И представить не могла, что этот день станет настолько ужасным и, возможно, последним в моей жизни. Слезы скатились по моим щекам, вызывая желание стереть их, но двигаться было нельзя, поэтому так и сидела на коленках с упаковкой шприцов в руках.

Зомби был мужчиной, одетым в испачканную футболку и порванные синие джинсы. Скорее всего, он жил в этом городе, ведь редко встретишь кочующих особей. Мои худшие опасения постепенно воплощались в жизнь вместе с тем, как это чудовище ковыляло прямиком в сторону аптеки. Меня закрывал стеллаж, но могла видеть обстановку, когда немного отклоняла голову. Шея затекла в этом положении, ведь спрятаться означало двинуться, а это было запрещено, даже думать о таком нельзя. Единственное, что меня хоть немного радовало — это то, что разумный монстр остался на дереве, а от этого полудохлика можно было убежать.

«Кого ты обманываешь? Куда ты убежишь? Не догонит зомбак, так тот Паркурщик тебя запросто в один прыжок настигнет!» — Это начинало действовать на нервы, ведь в такие моменты не очень хотелось слышать ужасную правду, способную выбить весь дух борьбы.

Неотрывно смотрела на этого полусгнившего парня, медленно, но верно идущего ко мне и несущего мою смерть на золотом блюдечке с голубой каемочкой. Вновь навернувшиеся слезы размыли картинку и старательно пыталась их сморгнуть. А в это время Джампер присел ниже к ветке, словно тигр перед броском, и, с пробирающим до костей рыком, прыгнул на свою игрушку-зомби. Сердце сделало кульбит, когда услышала глухой звук удара о землю вместе с хрустом ломающихся костей. Замахнувшись, Прыгун ударил когтистой лапой по голове, отрывая ее и наконец, принося бедолаге смерть, уже окончательную. Где-то с минуту он смотрел на то, что натворил, а потом, как ни в чем не бывало, повернул назад и в несколько прыжков, сопровождаемых их природными звуками, забрался таки на крышу, а после скрылся из виду.

Мне хотелось разрыдаться, забиться в самый дальний угол и никогда больше не видеть подобных вещей. Уже второй раз этот странный Джампер меня спасает, но сейчас это вышло случайно, ведь тот не догадывался о том, что в десятке метрах, за стеллажом, сижу именно я. Надеюсь, он не знал о моем нахождении здесь и что все это не ловушка, устроенная мастером.

«По крайней мере, он тебя не убил. А это уже хорошо. Может он и не такой как остальные?» — Мне очень хотелось в это верить, но и обнадеживать себя понапрасну я не стану. Не дура ведь.

После этого случая, поспешила домой, решив, что второго шанса уйти от этого странного Зараженного у меня может и не быть.

На следующий день. 8:21.

Мне казалось, что схожу с ума, ведь постоянно вижу этого Джампера. То он пробежит по улице, заворачивая за угол дома, то перепрыгивает с крыши на крышу, то вовсе зарычит в соседней квартире. Мое сердце не выдерживало такого бешеного ритма, ведь ощущала себя запуганным крольчонком, которого гонял серый волк из угла в угол, выбивая из него все силы. Но этот Зараженный был не единственной моей проблемой. В окрестностях объявились три Мародера, которые ходили группой и кого-то выслеживали. Сначала подумала, что они просто идут через Бенишию, когда была в рейде на другом конце города, в поисках припасов, но вскоре они показались еще раз. «Неужели они из Подземного выползли? Разыскивают своего дружбана? Тогда мне стоит быть осторожнее и реже выходить из убежища». — Такой вывод меня не устроил, даже разозлил немного. Мне хватило одного озабоченного наркомана, едва меня не изнасиловавшего, а теперь их стало целых три!

Раньше их не видела да и не собиралась начинать это делать, но жизнь штука изменчивая и приходилось подстраиваться под нее, иначе ты не жилец.

Роясь в кладовой, не беспокоилась о том, что меня засекут или услышат, ведь квартира, в которой решила провести обыск, была на последнем этаже высотки. Не найдя там ничего полезного, прошла в соседнюю комнату. Через окно спальни можно было наблюдать за стоянкой у ТЦ, но в нынешнее время это было весьма скучное занятие. Кроме зомби и пролетающих листвы и мусора ничего не увидеть.

Однако, именно сейчас это место притягивало к себе взгляд и не только мой. На крыше самого ТЦ сидел уже знакомый мне Джампер и вместе со мной наблюдал за перемещением той самой группы Мародеров.

— Твою мать! Что они тут забыли?! Сидели бы в своем грязном подвале и закидывались всякой дрянью! — Сжав кулаки, со злобой смотрела перебегающих дорогу мужчин.

Не будь у них оружия, Прыгун, наверное, растерзал бы их, как того наркошу. Мой взгляд переместился на него, рассматривая монстра-спасителя. Не знала, какие чувства испытывать к нему, но кое в чем была уверена — это не ненависть. Если бы была возможность его отблагодарить, просто обнять и сказать «Спасибо за все», то без задней мысли так и сделала бы. Ведь два раза задолжала ему, хоть и неосознанно.

За всеми этими размышлениями, мои глаза пропустили момент, когда Джампер вскинул голову в моем направлении и застыл. Мгновенно оцепенев, не знала, что сделать: подождать, пока он уйдет или быстро спрятаться, но тогда Зараженный может увидеть движение в окне и с легкостью запрыгнуть на отлив, а после проломить стекло и забраться внутрь.

Воображение тут же нарисовало кровавую расправу надо мной, а палачом выступил Паркурщик. Почувствовала, как по ладоням начала стекать какая-то горячая жидкость и одна капля таки упала на пол. В недоумении, протянула руку вперед и разжала кулак. На коже остались следы от ногтей, впившихся в нее, которые вдобавок ко всему начали кровоточить.

— Черт… Только этого не хватало. — Шепча, ругалась.

Единственное, на что могла надеяться, была занавеска. Возможно, с такого расстояния Прыгун попросту не сможет разглядеть силуэт, скрытый шторой. Тогда сделала шаг в сторону, стараясь двигаться плавно и медленно. Еще шаг и еще. Криков и рычания слышно не было, что не могла не радовать, поэтому приняла решение вернуться в квартиру и переждать день там.

Вечер того же дня. 22:02. Прыгун.

Сегодня пару раз смог учуять запах человека, а конкретно девушки, но та успешно скрывалась от меня. Еще сегодня вновь встретил тех трех мужчин, которые вчера топтались у памятника, где недавно отобедал их сородичем. Скорее всего, они хотят найти его убийц, но, к их несчастью, не желал быть обнаруженным. Меня интересовала нечто иное — ответ на свой вопрос.

Та женщина, которая не стала кричать и визжать при виде меня, она бы подошла для исследования вопроса об удовольствии. Но где ее найти и как объяснить свои желания? Не испытывал какого-то влечения к этим особям, а также потребности творить вещи, которые совершал тот мужик в подворотне. Может быть, это неправильно и мне стоит делать также? Ответ для меня остался загадкой.

Один момент промелькнул в моей памяти, заставляя меня перекручивать его снова и снова. Там, на крыше ТЦ, сначала следил за мужчинами, а после понюхал воздух. Опасности не было, как и иной добычи. Помотав головой, не нашел ничего интересного. Оставалось только следовать за теми людьми, но почему этого не сделал? Разве там было что-то еще?.. Кажется… Да, точно, засмотрелся в одно из окон. На подоконнике лежала мягкая игрушка в виде котика. Мне нравилось трогать такие штуки, ведь они не причиняли боль или вред, а наоборот, вызывали желание проводить с ними все свое время. Жаль, что, когда слишком увлекаюсь игрой, они рвутся и перестают приносить мне положительные эмоции.

«Нравится». — Эта мысль пришлась мне по вкусу, даже захотел пробраться в ту комнату и забрать мягкого котенка себе.

Благодаря острому зрению, смог уловить движение в квартире, которая находилась выше, словно там промелькнула тень. Или это мне показалось? Мне никогда ничего не мерещится. Так быть может это был человек? Воспоминания оживили меня, пробуждая желание наведаться в ту комнату и проверить каждый угол. Если там кто-то был, то запах подтвердит это.

Подорвавшись с места, ринулся в направлении ТЦ, на заботясь о своей скрытности. Во мне проснулся азарт, переполняющий все мое нутро, заставляющий сердце биться быстрее, а инстинкты обостриться на максимум. Подо мной мелькали десятки зомбированных, пустые дома и улицы, а в лицо и под одежду задувал ледяной ночной воздух. Наконец, добравшись до нужной мне крыши, осмотрел окна и прикинул, в какой из них была тень. Из-за измененного строения тела, смог с легкостью запрыгнуть на нужный отлив и когтями разбить окно. Грохот и шум резанули по ушам, но это того стоило. В нос тут же ударил знакомый женский запах, отдающий сладким, возбуждающим ароматом страха. Но было что-то еще. Принюхавшись, отделил новый, сильный металлический запах. О, это несомненно была кровь.

«Нравится!» — Ликующе подумал. То что надо.

Острое зрение, помогающее также видеть в темноте, отыскало на полу небольшую капельку красноватой жидкости. Пригнувшись и слизав ее, едва не выгнулся, как кот от наслаждения. Прекрасный, умопомрачительный вкус. Почувствовав, как в штанах стало тесновато, попытался провести анализ своей реакции.

«Нравится». — Вновь прозвучало в голове.

Ее кровь меня определенно возбуждала, толкая на новый уровень удовольствия. Теперь начинал понимать тех мужчин, которые стонали от удовольствия. Мне тут же захотелось большего. До боли в костях желал в эту же секунду оказаться возле той девушки, ощутить ее запах, вкус и погрузиться в нее, чтобы унять это невыносимое напряжение в половом органе.

«Хочу… Хочу!» — Новое слово в моем запасе определенно подходило под ситуацию.

Спустя пару минут эрекция спала и мое первобытное желание овладеть той женщиной почти сошло на нет. Смог оценивать ситуацию рационально, как это было всегда. Мне все также хотелось ее найти, но действовать буду осторожнее, хочу дать ей ко мне привыкнуть, показать, что не причиню ей вреда. Мысль об этом всколыхнула во мне что-то негативное, но не понимал что.

«Не хочу». — В подтверждении своих желаний, даже покачал головой.

Это будет славно. Новый объект исследований, новые ощущения и открытия. Довольно заурчав, запрыгнул на кровать, что стояла возле меня и, распластавшись почти на всей поверхности, позволил памяти подкинуть образ моей девушки. Нахмурившись, еще раз попробовал на вкус это выражение «моей девушки» и пришел к выводу, что оно не подходит.

«Не нравится». — Подтвердил мой голос разума.

И все же смог вспомнить, как она выглядела. При нашей встречи у меня были немного другие заботы, поэтому разглядеть ее не получилось. Но она была в одежде темно-зеленого цвета, очень напуганной и бледной. А еще запомнил ее красные волосы. Все остальное было смазано, но мое сердце питало надежды, что все-таки получится ее разглядеть.

Быть может, место, где ей помог, поможет унять это чувство в груди? И смогу спокойно отдохнуть? Вновь запрыгнув на подоконник, повалив гардину со шторой, я устремился к парку.

22:35. Буббу.

Поужинав, решила, что будет правильнее отдохнуть, нежели сидеть без дела и пялиться в стенку. Укрывшись теплым одеялом, позволила рою мыслей терзать мою голову. Все они были об Прыгуне. Он слишком нагло и резко вошел в мою жизнь и, кажется, не планировал уходить.

«Интересно, а как он выглядит?» — Чисто девичий интерес к парню заставил родиться такой вопрос.

— Какая мне разница, что там у него под капюшоном? Тоже мне вопрос. Пускай лучше побыстрее сваливает отсюда, вместе с той шайкой и дело с концом. — Бурчала себе под нос.

Но даже это не помогло выкинуть его образ из головы. Предательская память прокручивала картинки с его фигурой перед глазами. Не могла не оценить его внушительные размеры, ведь обычные Джамперы были в разы меньше; его голос также отличался, он был громче, но при этом низкий и с хрипотцой. Когда он находится поблизости, то где-то в глубине души появляется чувство защищенности, словно он не допустит того, чтобы пострадала или попала в неприятности. Глупо, очень глупо надеяться на это, но сердцу не прикажешь. За в последние время это первый раз, когда испытываю такое в сторону парня, хоть и зараженного.

На губах играла улыбка, такая же, как в момент моей первой влюбленности. От мысли о таких чувствах, она стала еще шире и я, словно подросток, спряталась под одеяло с головой, будто прячась от реальности.

— Кто же ты? Друг? Враг? — Прикрыла глаза в надежде уснуть. — Надеюсь, меня не съедят заживо.

Кто ж знал, что спустя пару минут подскочу, едва сдерживая испуганный вопль, когда услышу со стороны парка крик Джампера. Сердце, казалось, стучало в ушах и боялась, что его слышит весь город, включая того защитника. Тихонько легла обратно, плотнее укутываясь в одеяло и крепко зажмурила глаза.

— Пожалуйста, только не ищите меня, монстры… — искренне не хотела, чтобы поутру, когда открою глаза, на меня смотрели эти жуткие создания из недр преисподней. И фиг поймешь, что у них на уме.

После этого благополучно провалилась в неспокойный сон.