Инициация

Глава 9

Белые жернова, неразличимые на общем жемчужном фоне, перемалывали димпа, проталкивая к вечности и забвению. Сопротивляться он не мог — его «Я» обратилось в крик боли, неслышимый в реве пространства звук, от которого лопалось мироздание. Что-то рушилось на невообразимо глобальном уровне, недоступном пониманию.

«Хватит!» — просьба в никуда, никому. К собственному удивлению, Николай знал, что выбора нет. Ему придется кувыркаться здесь бессчетное количество веков… или сутки, по словам Эдэи. Охотник закричал.

Он должен вернуться!

Невидимые клещи сдавили, зафиксировали в небытие. Что-то не так. Ему надлежало вернуться домой, ведь именно туда стремился ураганный ветер. И не присутствуй в данной нереальности невидимые тиски, подхваченный хлестким вихрем он бы крохотной лодкой умчался к жизни.

Неизвестная сила держала и плевать хотела на мольбы осколков разума. Он вобрал в себя окрестную картину и едва не раскололся от боли.

Матовыми всполохами проносились мимо ленты непонятных энергий. Время от времени они приоткрывали размытые черные провалы трех простых дверных панелей. На одной из них, под черной скобой ручки, шелушилась коричневатая краска. Не хватало только старого дома рядом, палисадника и песочной тропинки. На всех дверях в положенном месте присутствовали тусклые металлические ромбики номеров — слева направо — номер «4», номер «8» и номер «15». На правом номерке просматривалось пятно ржавчины.

Страх. Перед Охотником наличествовали образы холода за «4», тепла за «8» и… ничего за номером «15». Образ пустоты особенно пугал — до призрачной дрожи. Три входа. Куда?

Поиски ответа пресекло возникновение среди жемчужной карусели окна в мир, где ранее покоился Иллитерий. «Сидит», — отметил Николай. Эдэя замерла в позе лотоса перед чистым как первый снег Мечом Судьбы. Она ждала… Сутки миновали, а Николай так и не покинул белое царство. Он бы с радостью убрался отсюда, но кто-то подвесил его в этой пыточной, не пускал, заставляя лицезреть три непоколебимых дверных створки и… Эдэю.

По прошествии суток она недоуменно огляделась, с трудом осознавая, что ее Ник так и не возродился, и мгновенно сникла, как иссушенный зноем цветок. Вокруг не осталось ничего родного. Встала, потерянным взглядом обвела зал-череп и, перебарывая себя, подхватила Иллитерий, чтобы возложить на предназначенный мечу алтарь. Более дел среди фиолета нет. Устало горбясь, она распахнула врата Средоточия.

Цветовая гамма переброски на миг украсила однообразие пространства и померкла, растворившись утренней дымкой.

Наступила стагнация — он пребывал вне жизни, потерял счет минутам, часам дням, неделям, возможно — месяцам, неизменная белизна не позволяла определиться. Время исчезло. Вселенский маятник замер.

В какой-то момент давление вечных тисков ослабло, усилился ветер, разрушая белое небытие, которое враз наполнилось оттенками. Темно-серые вихри превратили пространство в невообразимое скопление дымчатых клубов.

Николай ощутил сильнейший толчок

Средняя дверь, восьмерка, стремительно приблизилась образом тепла. Разрослась до исполинских размеров в преддверии столкновения. Тонкий звон колокольчиков и удивительный скрип встретили Николая на пороге. Он падал, летел, парил. Оконным стеклом рассыпался на яркие блики осколков. И не было тому конца… Окончание собственного формирования Охотник благополучно пропустил. В какой-то момент он осознал, что корчится на холодном костяном полу, кричит и не узнает себя. Его поглотил Ужас. С большой буквы и никак иначе. Этого не могло быть! Элита всегда с успехом контролировала страх, в чем бы тот не выражался. Заученным усилием разума он попытался навести в мыслях некий порядок…

Боль и страх нехотя отступили.

Перво-наперво, Николай оценил собственное здоровье. Если не считать того, что он голым мерз на ледяной кости, с ним все в порядке. Одежда? С ней не возникнет никаких трудностей. Сила бэров доставит необходимые вещи за считанные минуты. Николай содрогнулся и с трудом поднялся — точно заржавевший механизм. Одетым он чувствовал себя ненамного лучше. Может быть, спасет Иллитерий?

Алтарь и сияние клинка манили, притягивали и звали. Николай достиг их, взялся за рукоять меча… Горячая волна заполнила те уголки личности, о которых он и сам не подозревал. Отныне и навсегда ему не расстаться с Иллитерием, как не расстаться с сердцем.

— Странно мы познакомились, — хрипло выдохнул Охотник, касаясь пальцами чистоты лезвия.

Этот металл побывал в его груди. Более тесного знакомства вряд ли можно представить. Слившись в одно целое, они узнали друг друга.

Идея о слиянии напомнила Николаю Эдэю. За каким, спрашивается, он сидит тут, в то время как Белая Леди бродит в неизвестности? Она могла податься на Груэлл, или же в свой багровый замок Фэрго. Ее необходимо найти, где бы она не находилась. Но после непродолжительного раздумья, Николай решил повременить с поисками родственницы и навестить Мег. Там, в немного родном городе, он окончательно придет в себя — успокоит нервы, сформулирует цель жизни и проанализирует общую ситуацию. Эдэя плакала по нему, теперь он не одинок. Это требовалось принять и осмыслить.

Решено, он отправится в столичный мегаполис, спектральные характеристики которого… Николай удивленно моргнул, не в состоянии точно определить координаты дома. Часть из них, отвечавших за основные планетарные параметры, он помнил. А другого и не надо. Утомленный ровным фиолетовым миром он обратился к Средоточию с непозволительной быстротой. Находись рядом более опытный димп, он бы узнал, чем в большинстве случаев заканчивалась подобная торопливость.

Она заканчивалась плохо. Круговорот переброски вместо знакомой квартиры швырнул на стальную переборку — под рифлёный потолок. Николай резко выдохнул от толчка боли и постарался ухватиться за кабель-канал, проложенный по стене. Выругался в преддверии падения. Ситуационная оценка — дрянь. Он не мог не узнать рубку патрульного катера.

Капли индикаторов яркими бликами пробегали по центральному пульту, ровно светили сенсорные метки. Чье-то решительное лицо виднелось на мониторе даль-связи, среди черного пластика и обтекаемых форм аппаратуры. Чуть выше, на обзорном экране, проплывал серебряный, в оспинах кратеров, лунный диск. На том же экране, в углу, светилась эмблема УКОБа. Она ничуть не заинтересовала Роса, чего нельзя сказать о собравшейся на мостике компании. Трое в пластиковых робах, используемых при транспортировке заключенных, располагались у модуля кибер-штурмана. Они яростно таращились на окровавленного патрульного, который стоял в проеме герметизационной створки и целился в них из лима. Еще двое представителей закона медленно поднимались с палубы. Их лица, фиолетово-багровые от гематом, свидетельствовали о том, что захват корабля прошел при минимуме слов.

Такова обстановка до появления Охотника.

В падении он технично снес вооруженного законника, чем обеспечил беглецам шанс на победу. Один из заключенных метнулся к оставленному на пульте излучателю и на развороте полоснул стены лучом.

Николай откатился под прикрытие аппаратуры. Действуя неосознанно, собрался вернуться к патрульному, рассеченному бичом энергии, и передумал. Бедолага мертв. Его коллеги по Управлению также не подавали признаков жизни — у одного из отсеченной руки ритмично била струйка крови.

Мужик в робе прицелился… да так и не выстрелил. Слепая пальба по переборкам — верх глупости. Рассчитанные на удары покрепче они отразили луч — перенаправили в скопление техники. Аппаратура мгновенно взорвалась треском замыканий и вспарываемого пластика, выплеснула в рубку сноп огней. На всех без исключения экранах замельтешила серая крупа, что вкупе с удушливым запахом горелой изоляции заставило беглецов растеряться.

Идеальный момент для атаки. Не собираясь умирать повторно, Николай стремительным пируэтом пронзил Иллитерием горло врага — достал самым кончиком, в глубоком выпаде.

Сквозь пелену дыма мелькнули две тени. Заключенные при виде приятеля, оседавшего с хриплым бульканьем, без оглядки устремились в бой. Им почти удалось вкусить свободы…

Лабиринты кожухов слегка запутали первого нападавшего. Он углубился в сизое облако дыма, разразился криком и ткнулся лбом в чей-то подбородок. Вскинул голову в попытке разглядеть, кто его остановил… Черные бездонные глаза неизвестного показались дорогой в ад. Заключенный посмотрел на рукоять меча у собственного живота. А где тогда само лезвие?

Спина противника — удачная цель. Затаив дыхание, беглец поднял лим, изъятый у охранника…

Николай рухнул на бок. Метнул клинок. Непрерывно стреляя, заключенный опустился на пол. К счастью, помер быстро, напоследок убрав палец с гашетки. Но и без того стрельба привела к поистине катастрофическим последствиям.

Катер, изредка огрызавшийся энерговыхлопами двигателей, пикировал на лунные пейзажи. Намереваясь обрести в спутнике Земли последний приют, неумолимо ускорялся. Автоматика, терявшая одну систему за другой, падению не сопротивлялась.

Охотник уперся кулаками в пульт и секунду наблюдал за увеличением на панорамном экране деталей лунной поверхности. Чем дальше, тем меньше она походила на испеченный блин, становясь огромным рельефным полотном. Язычок пламени, кольнув запястье, отрезвил Николая. Он рванулся к патрульным и быстро проверил пульс. Мертвы. Итого, на борту шесть трупов. Или нет? Быстрое обследование отсеков корабля подтвердило цифру.

Катер черно-белым диском навис над чередой кратеров. В безмолвии и ровном свете звезд приближался финал.

Камеры наблюдения чуть задержали Николая. А ведь стороннему зрителю могло показаться, что он изрядно подсобил транспортируемым заключенным. Перед его прибытием работала даль-связь, некто видел, как он нокаутировал патрульного, после чего луч лима поломал электронику. Его вновь могут обвинить во всех тяжких — с учетом арктурианского прецедента и думать будут не долго… Если он, конечно, не достанет фиш с записью системы наблюдения. Камеры отключились уже в конце… Шанс есть.

На пемзовой крупе ясно вырисовывалась округлая тень корабля. Через минуту тень сменит выплеск породы, кольцевой вал пыли и короткий отблеск пламени.

— Где ты?!

Охотник проскочил коридор технического отсека. Вернулся обратно, к бронированному люку, и облегченно вздохнул. Аварийные спасательные капсулы найдены.

Николай ручным приводом отодвинул люковую плиту и проскользнул в зал с рядами тусклых сигарообразных аппаратов. Как там учили в десантном училище? В капсулах все рассчитано на пинки, благо конструкторы понимали, что спасение часто обходится без церемоний.

Удар сапога открыл кабину — словно темная пасть разверзлась. Автоматически вспыхнули плафоны у изголовья амортизационного кокона. Устроившись в глубине ложемента, Николай пристегнул ремни и задействовал эвакуационную программу. Ручеек пота скользнул вдоль позвоночника. Вспыхнули экраны, показывая открытие жерла выходного створа. Легкая вибрация отметила включение планетарных двигателей.

Отстрел аппарата прошел на удивление гладко.

Созерцая разделенную надвое панораму обзора — опрокинутые лунные красоты и бездну космоса — Охотник стиснул зубы. Аппарат закрутило. Борьба с приступом тошноты на секунду отвлекла от показаний электроники. А между тем, автоматика и не думала идти на посадку.

С выводом Николай поспешил. Капсулу тряхнуло особенно сильно. Гулкой дробью скользнули по обшивке камни, мигнули красным датчики и наступила удивительная тишина, подчеркиваемая ритмичными щелчками в пульте.

Димп раскрыл кокон и осмотрел себя, затем автоматику. Функционал в норме, что радовало — вскорости предстоял поход до населенных лунных областей. Но есть одно «но» — он не имел понятия в каком направлении двигаться.

Николай активировал комплекс связи. Электроника разразилась хрипами, шорохом помех и далекими голосами. Передатчик десятисекундными отрезками транслировал все найденные станции… Стоп. Судя по приборам, очередной источник метрах в пятистах, за длинным отлогим валом пепельных глыб, в которые упирался нос капсулы.

Ругая тесноту, Николай вытянул из стенового бокса легкий скафандр, облачился и открыл люк. Писк предупредительного сигнала и короткий резкий свит воздуха возвестили о разгерметизации. Искристая чернь вселенной опрокинулась на Роса, вынудив пригнуться.

— Дорогие экскурсанты, обратите внимание на кратер 17–05. Вы видите платформу-фундамент будущего многофункционального промышленного комплекса. У кого-нибудь есть вопросы?

Николай перебрался через борт капсулы. Плавно спрыгнул на грунт, подняв облако тончайшей пыли. Куда теперь? Он настроил передатчик скафандра на волну экскурсии, закрыл щиток приборной панели, вмонтированной в рукав, и… не рассчитав мускульного усилия, скакнул вверх. Срезал плечом кромку встреченной на пути глыбы, извернулся и по-кошачьи приземлился на камни. Охотничьи привычки не подвели. Он осмотрел пейзаж, распростершийся щербатым приплюснутым полотном. Источник радиосигнала найден. Вдали, подле туристического бота средних габаритов отчетливо просматривалась группа из пятнадцати гуманоидов. Экскурсовод, невысокая дама, увлеченно жестикулировала, показывая туристам местные достопримечательности и наполняла радиоэфир обилием слов. Ее контрастная тень металась по серебру песка, не поспевая за хозяйкой.

«Увлечена, — констатировал Охотник. — Прекрасно». Селениты не менее доверчивы, чем земляне. Привыкшие к обществу правды, они являлись потенциальными жертвами морали Охотника. Не то, чтобы ложь давалась ему легко, она попросту не беспокоила.

— Хвала небу, вы появились, — воскликнул Николай, появляясь на виду у туристической группы. Приблизившись, горячо потряс руку экскурсоводу.

— Что случилось?

В голосе женщины появились нотки искреннего беспокойства. Ее подопечные тревожно переглянулись.

— Мы с приятелями намеревались осмотреть кратер 17–05, я увлекся…

— И ваши друзья улетели без вас, — подвела итог экскурсовод. Она мило улыбнулась. — Ну и напугали вы нас.

— Я и сам перепугался. Кругом ни души, одни камни…

— Дело поправимое. — Она призывно махнула туристам. — Прошу всех на борт, экскурсия закончена.

— Из-за меня? — смутился Рос.

— Не волнуйтесь, кратер 17–05 действительно значился в конце нашей программы.

Дама уверенно зашагала к кораблю. В шлюзовом люке оглянулась, проверяя не отстал ли Николай, и вновь расцвела улыбкой. На плечи ее скафандра легли красноватые блики плафонов. Электроника сигнализировала о готовности.

Одним прыжком достигнув шлюза, Охотник уткнулся в чью-то спину, витиевато извинился перед пострадавшим и, чтобы не нарываться на неприятности, отодвинулся в угол, к закрываемому створу. С шипением герметизационная плита встала на место. Готово, он внутри.

Николай выбрал кресло, избавился от шлема и глянул вперед, по оси бота, на кабину пилота. Обрисованный огнями индикаторов и чернотой видовой полусферы в кабине присутствовал лениво-усталый тип в потертом комбинезоне. На прибавление в экскурсии он отреагировал простым кивком, тем самым успокоив Николая. Полет пройдет гладко.

***

Целеста, основанная переселенцами 345 лет назад лунная столица, типичный город галактической эры. Архитектура зданий отличалась вольным стилем, четко разделенные транспортные линии опутывали город густой сетью, редевшей над серебристыми парками отдыха. Именно серебристыми, по цвету акклиматизированной в куполе флоры с Цефея, превосходящей неприхотливостью кактусы. Она буйно разрослась вдоль улиц, на обязательных газончиках в офисных и жилых районах. Кое-где столь холодное однообразие разбавляли мелкие зеленые листочки — земная флора не сдавалась.

Прямо сейчас Николай любовался на разлапистый фикус, что укрывал колючей тенью столик, заказанный им в кафе. На Целесте царил условный день. Око Земли голубовато-белым шаром, перечеркнутым спутниковым кольцом, парило в зените, даруя городу свет, что не мешало муниципальным службам заливать улицы искусственными огнями разноцветных фонарей.

Неприкрытая красота.

Сквозь прозрачные стены заведения просматривалась толпа горожан. Синими капсулами мелькали на фоне высотных домов и серебристых крон флайты, чуть выше скользили угловатые грузовые платформы.

Обыденная красота.

Щелкнул люк доставки, выдвигая поднос с аккуратными дольками пломбирного рулета. Этого момента Николай ждал целую вечность. Неторопливо подцепил ложечкой десертное лакомство, лениво посмотрел на экран, прилепленный к стене небоскреба, и подавился. Возникло сильнейшее желание протереть глаза. Он замер, внимая огромному лицу Эдэи на экранной плоскости. Вот так номер! Белая Леди здесь, точнее на Земле… Сюрреализм происходящего избавил от оптимистичных нот в настроении. Настроение и правда не самое плохое… Он благополучно прибыл в город, улизнул от экскурсовода, избавился от скафандра, упаковал Иллитерий в приобретенную спортивную сумку и почти насладился едой…

— Не понял.

Николай выскочил под открытое небо. Для полноты восприятия требовался звук.

На разделенном пополам гигантском визор-экране помимо Эдэи сформировался облик диктора. Поток флаинг-транспорта на мгновение заслонил изображение и схлынул Диктор профессионально улыбнулась.

— … увидите выступление специалиста по вооруженным конфликтам, сотрудника УКОБа, майора Эдэи Рос.

Рос?! Николай откачнулся к бордюру тротуара. Эдэя стала СВОКом и не где-нибудь, а в ведомстве Гранатова. И когда успела?! Охотник отчаянно помотал головой — не хотел верить, но факты вещь упрямая. Временные потоки Мега и мира Иллитерия различались, или же он провисел в небытие непозволительно долго, и теперь его ждала новая незнакомая реальность и незнакомая Эдэя, которая, без сомнения, успела наворотить дел. Она — Рос?! Сколько месяцев, лет прошло, пока он отсутствовал? И что делать?

— …крушение патрульного катера УКОБа. Ответственные за инцидент лица изолированы и на данный момент не представляют никакой угрозы социуму системы, — сухо говорила Эдэя. — Ущерб минимален…

«Спите спокойно», — закончил фразу Николай. Новая информация требовала новых планов на будущее. Управление и КОМСК, наверное, уже локти сгрызли, пытаясь отыскать живого свидетеля инцидента. Катер нашли, проверили, сличили записи… К счастью, Эдэя пробралась на самые верхи УКОБа — прикроет родственника в случае необходимости. Майору Росу лишь требовалось отправиться под крылышко майору Росу. Под уютное крылышко — усмехнулся Николай. Они с Белой сравнялись в звании, но не в иерархической цепочке. Оперативник не чета СВОКУ, первый исполняет команды, второй их отдает.

— Встреча получится забавной.

Охотник медленно двинулся к внутрисистемному космопорту. Челнок «Целеста — Тирский космопорт» курсировал с интервалом в десять минут, не требовал наличия у пассажиров персон-карт и, в перспективе, обеспечивал Николаю анонимность прибытия на Землю — в случае, если безопасники не развернули в порту тотальный персон-контроль…

Не развернули. Либо Николай не заметил оперативников, что невозможно. Странно. На месте Гранатова, он, в первую очередь, перекрыл бы все порты густой сетью безопасности.

— Недавно на луне? — спросил сухонького вида старичок, устроившись неподалеку от Охотника — у экрана, стилизованного под иллюминатор челнока.

— Да, лечу домой, — кивнул Рос.

Для начала необходимо отыскать Эдэю.

***

УКОБовский небоскреб смотрелся одиноко среди зеленого буйства деревьев. Белое и черное, извечный контраст, монументально взмывавший к пушистым гроздьям облаков. Бетонные тротуары, золото песка, цветочные клумбы и два голографических рыцаря с алебардами у парадного входа довершали образ системного очага закона.

Николай облокотился на валик скамейки и убрал с линии обзора ветку шиповника.

У парадной лестницы Управления мягко приземлился муниципальный флайт, открылась мембрана дверцы, выпустив двух офицеров при полном параде. Прямо на них лихо вылетела группа молодых десантников. Сцена забавная — десантники на ходу попытались принять стойку смирно. Николай вдруг сполна прочувствовал свою оторванность от будней Севии, Мега и прочего, прочего, прочего.

Он вздрогнул. Недолгое затишье сменило появление на мраморных ступенях Эдэи. Шестичасовое ожидание оправдало себя. Ему нестерпимо захотелось прикоснуться к ней. Уставшая, облаченная в мешковатый деловой костюм она источала… Ничего она не источала, отсутствием эмоций напоминая скульптуру в парке. Равнодушно побрела к флаинг-сектору. Николай следом. Также взял флайт, пристроил машину в транспортном потоке и сосредоточился на управлении. Автоматику не использовал, догадываясь куда они летят.

Липовый бульвар, дом 70.

На секунду Николай задержался перед входом в подъезд. Принюхался к ароматам роз, нагретой травы и бетона, огляделся во избежание неприятных сюрпризов и нырнул в полумрак лестничной клети.

Игнорируя занятый подъемник, легко взлетел на четвертый этаж. Момент истины… На площадку выбралась Белая Леди. Они встретились взглядами. Нокаут — с разгромным счетом. Вспышка, взрыв, смятение… Увидев родственника столь близко, она мгновенно застыла, впитывая образ.

— Привет, майор.

Николай растерялся. Чего она такая вялая? Ведь вернулся, смог, преодолел…

— Ник…

Она излишне резко обняла его, притиснула. Быстро отстранилась и распахнула дверь апартаментов.

— Проходи… Будь как дома.

Шутка не задалась. Эдэя отвернулась и, ведя спутника за руку, точно неразумное дитя, быстро прошла к гостиной. Николай едва успел закрыть входную дверь. С чего бы начать разговор? Миллион слов и не одного внятного. Теплая радость и толика непонимания…

— Сейчас ужин организую. Или?..

— Или, — согласился Охотник. — Я в ванную. В этой жизни еще не был…Ну чего ты?

— Ты жив, — непонятно сказала она, удаляясь на кухню.

С неопределенной глупо-радостной улыбкой Николай отправился на процедуру омовения. Минут за десять привел себя в относительный порядок и на полпути к царству сытости был перехвачен Эдэей. Ее губы обжигали, как и тело. Он не сопротивлялся, не мог, да и не хотел. Они добрались до спальни, где и упали на кровать. Одежда незамедлительно полетела на пол…

Осознав, что раздевается в соло, Николай недоуменно приподнял брови. И при виде десантников на пороге комнаты схватился за одеяло:

— Извращенцы.

Эдэя отступила к стене. Оттуда, бледнея, приказала:

— Взять.

Димп растерялся. Взять?! Ведь он готов объяснить… Алой пеленой ударило излучение парализатора.

— Запись… кристалл-фиш…

Тьма наступала — в разуме, в чувствах. Происходило непонятное, необъяснимое и страшное. Николай попытался приподняться. Шансы всегда есть… Эдэя отступила на крохотный шаг — почти неприметное движение, но оно неожиданно обрушилось на Роса горной лавиной, смяло, сломало. Она отступила — вот и весь сказ.

— Хреновые… дела…

От повторного гипно-удара он рухнул ничком. Испытав некоторое облегчение, десантники удивленно посмотрели на начальство. Обычно хладнокровная, доблестная СВОК цеплялась за вещевой бокс, пребывая на грани или нервного срыва, или обморока. От прикосновения лидера десантной группы она вздрогнула и сухо приказала:

— В изолятор.

***

Изолятор УКОБа — зрелище убогое. Пластиковые стены, отсутствие какой-либо мебели, выходов и окон создавали впечатление безысходности, что немудрено в комнате с единственной откидной лежанкой и санузлом в углу. Глазам попросту не за что зацепиться в минимализме обстановки. Николай уставился в потолок, поморщился. Парализатор наградил радостным ассортиментом из мертвой сухости во рту, головной боли и вялости. Борьба с симптомами — единственная радость… Но, божечки, как же лень.

Вопреки настрою поднялся на ноги и для начала утолил жажду. Затем оделся в непритязательную синюю робу, устроился на лежанке в позе лотоса и принялся гипнотизировать стену, которая, по его мнению, скрывала дверь. Когда-нибудь она откроется… В душе медленно разворачивался смерч злости и толики страха — память об арктурианской тюрьме возвращалась.

Он несколько оживился при возникновении дверного проема. Монолитность пластика треснула, на пол легла массивная тень. Столь внушительными габаритами обладали немногие… Гранатов, например.

Шеф системной безопасности оглядел изолятор, миновал порог и вслед за щелчком дверного фиксатора четко кивнул. На его лице застыло непонятное выражение.

— Мне салютовать? — осведомился Николай.

— Ты не при форме, — приблизился Мар. — Остынь.

— Решились навестить заключенного. Доверяете?

— Легко сказать «да», чтобы установить между нами приятельские отношения, — усмехнулся Гранатов. — Но и ты, и я знаем о наличии в стенах гипноизлучателей. В случае неадекватного поведения нас вырубят обоих.

«А я успею ликвидировать цель», — мысленно согласился Николай. Гранатов в курсе способностей Охотника — в его словах о доверительных отношениях есть толика правды. Николай потянулся:

— Здесь кормят?

— Более-менее. Д-16, вызов, обед, стандартный режим.

Откладывая начало разговора, димп потратил несколько минут на удовлетворение показного голода. Горло и пищевод сопротивлялись. Да и тянуть время не имело смысла.

— Расскажите мне, что я пропустил, — сформулировал он емкую просьбу. Методично вылавливая ягоды из компота, особого интереса не афишировал.

— Давай по порядку. Ты отсутствовал восемь месяцев, с тех пор как часть твоей квартиры растворилась неизвестно в чем. На тот момент рабочей гипотезой являлась версия о спонтанном перемещении. НИИПС-СВ чуть на уши не встал, когда я им сообщил… Ладно, это лирика. Четыре месяца назад со мной связалась небезызвестная тебе Эдэя Рос. Вот тут ученую братию залихорадило по-настоящему…

Николай едва не подавился косточкой от сливы.

— Почему?

Гранатов мгновение изучал собеседника и сказал:

— Вы действительно похожи с ней, только не пойму чем. Типаж абсолютно разный, но прямо чувствую — похожи… Что касается твоего вопроса, подумай. Второй случай переброски.

— Да? — Охотник забыл о компоте.

— Она, как и ты, появилась из установки ММП-3 Альфа. Сходу поставила всю ученую братию в угол, связалась с УКОБом и поведала мне твою печальную историю. После чего рабочая гипотеза превратилась в факт и тебя в институте окрестили Странником… Посмертно, — смутился Гранатов.

— Могу предъявить материальный удар, — на всякий случай сказал Николай. — Шутка.

— Далее Эдэя Рос в ультимативной форме изъявила желание работать на УКОБ. В дань памяти. Я согласился.

— Звучит бредово, не находите?

— Не смог ей отказать, — смутился Мар. — Пытался, но не смог.

— И?

— Она прошла тестирование, по некоторым параметрам превзошла тебя. Полученные результаты обеспечили ей головокружительную карьеру от рядового оперативника до СВОКа. Но лично я склонен думать, что спецов подкупила ее необыкновенная красота. — Гранатов развел руками. — Я в курсе трех предложений руки и сердца, а…

Заглянув в бездонную чернь глаз Роса, он вздрогнул:

— Но это ничего не значит.

— Так и понял. Вернемся к проблеме.

— Проблеме? Никаких проблем. НИИПС-СВ отступился при моем участии, криминал усилиями Белого Дракона — ребята так ее назвали, не я — обходит систему за десяток секторов, ЦУКОБ держу на расстоянии. Элайзер с подачи Атрата пытался заполучить второго феноменального Роса, но…

— Она не Рос, — спокойно сказал Николай.

— В позу встал, — констатировал Гранатов. — Не делай этого. Эдэя действовала сообразно процедуре.

— По мне, процедура не оправдывает ее методов. Но готов поступиться, сам творил всякое, знаете… Что насчет записи системы наблюдения? Могу покинуть изолятор прямо сейчас, если настаиваете.

— Об этом я и хотел поговорить, — напрягся УКОБовец. — При тебе не нашли ничего кроме антикварного меча.

Пространство сузилось и потемнело. А гром не грянул — Николай привычным усилием вернул контроль над чувствами. Он влип. Доказательства его невиновности застряли где-то на маршруте «Спасательная капсула — УКОБ».

— Полагаю, на слово не поверите?

Он безрезультатно попытался отыскать в комнате окно. Фогос, Фогос, ФОГОС…

— Где Эдэя?

— На Целесте, терроризирует лунный филиал КОМСКа, ищет доказательства твоей невиновности. Социопатрульные ее ненавидят.

— Почему не пришла сама? — хороший и важный вопрос, который задался сам собой.

— Она на Целесте, ищет… — Гранатов умолк. — Ник, не пори горячку. Просить бесполезно, но прошу, прислушайся…

— А давайте сдадим меня арктурианцам?

Гранатов шагнул к двери:

— Я сказал, ты услышал. Все остальные глупости только твои…

Гранатов стремительно скрылся за дверью. Разозлился что ли? После ухода безопасника остались лишь пустота и тишина. Идеальный момент для раздумий. Николай воссоздал в уме образ Эдэи и поморщился. Как она могла засунуть его в чертову каталажку после того, что он пережил на Фогосе? По незнанию? В слепой вере процедуре? Теплые слова и объяснения, которые он заготовил, побледнели в памяти, отодвинулись на задний план. Что ему делать? Довериться? Находиться в клетке и уповать на сыскные способности Белого Дракона?

Прошел час, второй, третий…

Вместо мыслей — шторм.

Диалог и выбор. Смирение и злость…

Злость проще.

Димпа не удержать решетками. План минимум — скрыться в мирах, найти тихую гавань и разобраться с чувствами. Яркий призрак Свободы взывал к немедленным действиям.

Прошел час…

— Да найдите уже сраный фиш! — Охотник вскочил.

Ответа нет, Эдэя не пришла. Следовало признать, борьба проиграна. Он набросал в уме параметры мира-приемника, обратился к силе… и вырвался из клетки.

Он радовался полету — даже столь недолговечному. И мягкой зеленой траве с крапинками цветов тоже радовался. Он лежал под темно-фиолетовым грозовым небом, плыл в потоках ветра, внимал крикам и стальному лязгу…

Отголоски боя вмиг разбили хрупкое царство покоя. То уже не везение — то судьба.

Охотник нехотя распрямился. Куда занесла нелегкая? Впереди высилась гряда крутобоких холмов, позади протянулась молчаливая в преддверии грозы стена леса. Простоту тривиальной местности диссонансом нарушали яростные звуки. Доносились из-за холмов, накатывали волнами, разрывая духоту не то утра, не то дня, и эхом метались вдоль лесной черты.

Николай медленно поднялся на ближний холм. Отряхнул штаны, испачканные землей и травяным соком, и взглянул на долину, что блюдцем распростерлась перед ним. Полноправной хозяйкой в долине царила Смерть.