Таким образом, нельзя сказать, чтобы в плане александрийского Мусея, который набросал Страбон, чего-то не хватало. Шкафы (bibliothékai) были, очевидно, расположены, как и «священная библиотека» Рамзеса, вдоль крытой галереи, в нишах, которые там имелись.
Такой же вывод напрашивается из сопоставления с другим зданием, моделью которого мог быть только александрийский Мусей: с библиотекой Пергама — и там под «библиотекой» не подразумевался какой-то отдельный зал. И в самой Александрии, в «дочерней» библиотеке, расположенной в храме Сераписа, книжные полки располагались под портиками, на открытом доступе, как уточняет Афтоний, «для любителей чтения».
К тому же крытая галерея была не каким-нибудь закоулком, а обширным, защищенным от непогоды перистилем. В каждой нише помещались авторы определенного рода, о чем гласили соответствующие надписи, вроде тех, какими отмечались разделы «Каталога» Каллимаха. Со временем свитки помещали и в другие комнаты, которые пристраивались к двум основным зданиям Мусея.
Следовательно, пожар, который уничтожил бы все эти свитки, обратил бы в пепел и эти два здания. Но о такой катастрофе нет ни единого упоминания. Страбон посетил их, работал там и оставил их описание лет через двадцать после того, как Цезарь воевал в Александрии.