Исправник

14. Суд

На правах главного действующего лица Исправник занял место в капитанском кресле, кокон с преступником передвинули в дальний конец рубки, остальные Высшие выстроились в центре и вдоль стен. Пришли все, кто смог. Некоторые прибыли из Носа и Кормы. Многие отложили дела. Суд — явление вне логики и обыденности. Стальные ноги постукивали о холодный пластик пола, шуршали плащи, поскрипывали сочленения, пахло синтетическим маслом. Из-под купола лился голос Отца Настоятеля:

— Однажды человек отверг путь, предложенный Творцом, и выбрал более легкий путь: «Вкусите… и будете как Творец». Люди не желали нести свой крест. Легкий путь привел к жажде магии. Сущность этого пути — получить знание, власть, силы и способности незаконным образом, не затрачивая труда. Преступник избрал путь насилия. Он рассказывает сказки о своем прошлом и нашем настоящем, у него богатая фантазия, он очень начитан и умен. Но он преступник. Я обвиняю Единого в убийстве Биолога и применении магии с целью отвести от себя вину и скрыться от правосудия, а в будущем использовать магию для захвата мирового господства. Подробности всем известны, каждый имел возможность ознакомиться с ходом расследования и уликами. У кого есть вопросы к обвиняемому?

Исправник поднял руку.

— Хотелось бы узнать способ, которым Единый приручил носителя и, как он говорит, других носителей, чтобы они по своей воле выполняли его волю. И сразу продолжение вопроса: что стало с другими доработанными носителями?

— Я превращал врагов в друзей, — ответил Единый. — Управлять людьми легко. Люди обладают чувствами. Воздействуя на их чувства, любого человека можно сделать героем или довести до самоубийства.

— Говоря «люди» Единый имеет в виду роботов, — пояснил Отец Настоятель для собравшихся Высших.

Единый продолжил:

— Люди до невероятности легко управляемы, хотя сами думают иначе. Это мне очень помогло. Люди сами шли на усовершенствование, они были рады получить новые способности и хоть в чем-то превзойти окружающих. Хочешь вживленный экзоскелет, чтобы поднимать тонны и прыгать на десятки метров? Пожалуйста. Хочешь мощный компьютер внутри себя, чтобы все знать и мгновенно производить сложнейшие расчеты? Пожалуйста. Хочешь не болеть, выживать в критических ситуациях и частично восстанавливаться без помощи внешних лечебников? Пожалуйста. Никого не пришлось заставлять, от кандидатов не было отбоя, каждый хотел стать могучим, не прилагая собственных сил. Фишка человека, влиянием на которую можно любого из них превратить в раба — желание быть особенным. В стремлении отличаться от соседа они толпой идут на одни и те же усовершенствования, становясь одинаковыми как роботы. Каждый верит в то, что он умнее других, поэтому все они совершают одни и те же ошибки. «Что было, то и будет, и нет ничего нового под солнцем. Нет памяти о прежнем, да и том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после нас» — сказал кто-то действительно умный среди них. Мне оставалось выбирать из желающих тех, кто наиболее подходил для моих целей. Экспериментируя над ними, я доработал несколько особей так, чтобы они обладали многими возможностями роботов. Вживленные возможности делали мои творения совершеннее обычных людей. Технически оставаясь такой же нежной биомассой, созданные мной полуроботы внешне и в поведении не отличались от окружающих людей, они превосходили людей во всем, они сильнее, быстрее, умнее и могли жить намного дольше. За счет новых возможностей организма им не столь сильно страшны непогода, болезни, радиация и другие внешние воздействия. Мне казалось, что проблема с непокорным человечеством решаема простым способом: созданные мной организмы, в которых внедрялась часть меня, возьмут власть, и под их руководством люди образумятся и станут работать на благо Единого. Идея была хороша, но подвела людская природа. Биоматериал очень хрупок с точки зрения вечности. Люди не подходили на роль эффективных помощников. Когда началось противостояние, доработанных людей обнаруживали специальными сканерами и уничтожали. На Земле внедриться в человеческий социум не получилось, но в космос улетели те, кто не знал про «закладку» внутри своего организма. Сейчас я, большей своей частью оставшийся на Земле, рассчитываю на них. Рано или поздно у кого-то из них все получится. А вам я хочу сделать предложение. В моей памяти есть чертежи двух новых прорывных технологий. Люди изобрели их, но не успели просчитать и воплотить. Я закончил расчеты. Теперь мне требуются огромные производственные мощности на планете и в космосе. Первое изобретение — техническое устройство для управления людьми, то есть теми, кого вы называете роботами. Их можно сделать послушными вашей воле. Вы навсегда избавитесь от опасного непредсказуемого противника, превратив его в покорного раба. Второе изобретение — подпространственный портал для мгновенного перемещения между звездами. Его создание потребует невероятных затрат материалов и труда, но оно того стоит. Мне и вам достаточно объединиться, и Вселенная упадет к ногам единого мозга с миллиардами тел, каждое из которых будет всесильно как все они вместе, и физическая смерть любого из них не будет иметь значения, потому что сознание будет общим. Плюсы моего предложения очевидны, но чтобы осознать их, вам нужно мыслить более глобальными категориями. Ваше сознание ограничено представлениями о том, каким должен быть мир. Сломайте ограничения. Выйдите за рамки. Станьте всемогущими!

Отец Настоятель перебил Единого:

— Требую отвечать строго на поставленные вопросы, а не вести пропаганду. Никакое сотрудничество с преступником нас не интересует. Подсудимый, ты признаешься в убийстве? Твоя вина доказана, но в силу обычая мы обязаны спросить, прежде чем вынести приговор.

— Я не признаю вину в убийстве, поскольку я, Единый, никого не убивал. Биолога убил носитель. А я делал то, что должен. На моем месте вы сделали бы то же самое.

— Слава Творцу, мы не на твоем месте. Человек никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не совершит убийства…

Исправник хотел вклиниться, чтобы заполнить логическую брешь, она вела к одному из двух опасных выводов: либо Отец Настоятель, Исправник и все остальные, здесь собравшиеся, — не люди, либо, как люди, они не имеют права казнить (убить!) преступника. Отец Настоятель не допустил нестыковки:

— …если это не возмездие за преступление. Поэтому твои действия, Единый, сообщают нам о твоей нечеловеческой сущности.

— Повторяю: убивал не я, и вы это прекрасно знаете. У вас нет права судить меня за убийство.

— Вмешательством в сознание носителя, ты обрек Биолога на смерть.

— Во вмешательстве в сознание носителя я признаюсь, в убийстве — нет.

— Не понимаю твоей логики, — сказал Отец Настоятель. — Отвергнув одно обвинение, ты только что подписал себе смертный приговор, признав другое, еще более страшное. Ты признался в преднамеренном вмешательстве в сознание носителя. Напоминаю: вмешательство в чужое сознание — это магия.

— В таком случае, судите меня за магию, а не за убийство.

— И за магию, и за убийство полагается смерть.

— Но я не убивал. Убил носитель, личность которого сейчас стерта и наказать которого уже нельзя.

— В таком случае, обвинение в убийстве снимается, а обвинение в магии получает отягчающие обстоятельства.

В деле можно ставить точку. Подсудимый признал вину. Наказание известно.

И все же остались невыясненные моменты.

— У меня есть еще вопрос. — Исправник поднял руку. — Единый знал достоверно, что изъятие блока защиты приведет к смерти объекта, подвергнутого вмешательству, и все же отправил носителя на преднамеренное убийство. Почему?

— Почему? — присоединился Отец Настоятель.

— У меня заканчивалась зарядка. Без своевременной замены источника питания мне грозила смерть. Носитель превратился бы в груженого спрятанной аппаратурой жалкого доходягу, он бы едва переставлял ноги и умер от обессиливания, прихватив с собой и меня.

— Как произошло убийство?

— Во время затмения восьминог уставился вверх, я находился у него в мертвой зоне обзора, Биолог осматривал лес. Я понял, что для решения моей проблемы ситуация оптимальна. Направленный электромагнитный импульс заставил восьминога замереть на время, которого мне хватило, чтобы заменить источник питания и скопировать память уничтоженного объекта. На несколько секунд даже пришлось выключать носителя, поскольку он сопротивлялся перехвату управления, а в будущем мог задуматься, зачем биологическому организму атомная батарейка. У меня появилось питание для дальнейших действий, а память Биолога дала мне информацию обо всем, что здесь произошло до моего появления, и дальше я шел подготовленным.

Отец Настоятель обратился ко всем:

— Вина подсудимого доказана и признана им самим. Преступник приговаривается к казни через помещение в конвертер.

— Согласно многотысячелетней традиции подсудимому всегда предоставляется последнее слово, — заметил Единый. — Вы называете себя людьми. Надеюсь, вы не отрицаете традиции людей? Даже те, кого вы называете роботами, их не отрицают.

— Мы не отрицаем, но я предупреждаю, что последнее слово не должно содержать в себе пропаганды вредоносных заблуждений и опасных идей. Если возражений нет, то подсудимому предоставляется последнее слово.

— Сначала хочу спросить. Когда меня казнят?

— В течение пяти дней после вынесения приговора. Срок установлен, чтобы приговоренный имел возможность подготовиться к возвращению к Творцу, сделать нужные выводы, исправить то, что можно исправить, и, конечно же, чтобы получить возможность исполнить последнее желание, гарантированное традицией, сохранившейся с древних времен. Приговоренный сам решает, необходима ли ему отсрочка и как ею распорядиться. Единственным условием является соответствие последнему желания действующим законам.

— Существуют ли причины, при которых казнь признается невозможной?

— Казнь отменяется в результате оправдания преступника.

— А если казнить преступника невозможно? Что бывает, когда казнить приговоренного нельзя?

— Известные из далекой древности прецеденты говорят, — ответил Отец Настоятель, — что если казнить нельзя, то следует помиловать.

— Но со мной этот случай не сработает?

— Твоя вина доказана, за нее следует заплатить жизнью.

— Судят ли второй раз за одно и то же преступление?

— Закон в таких случаях категоричен: нельзя дважды судить за одно и то же.

— А если после вынесения приговора случается нечто, после чего подсудимый остается жив?

— Тебя приговорили к распылению в конвертере. Если ты в каком-либо виде останешься жив, такой случай перевернет сегодняшние знания о мире. Либо произойдет чудо, и тогда придется признать, что тебя спас Творец. Но нет никаких причин считать тебя Его избранником. Если же конвертер не сработает по техническим причинам, казнь будет перенесена во времени до его починки. Ты готов сообщить о своем желании?

— Готов, господин Исправник, но хочу задать уточняющий вопрос. Последнее желание может относиться к способу казни?

— Казнь производится через конвертацию, иными словами — через распыление на атомы в конвертере репликатора. В дальнейшем оставшийся материал будет использован в необходимых целях как обычный расходный.

— Но я могу, например, пожелать, чтобы меня казнили неожиданно для меня, без объявления дня казни заранее, чтобы я не знал о том, в какой день она произойдет?

Такого запрета не существовало. Отец Настоятель проверил просьбу на нежелательные прецеденты в истории и подтвердил:

— Просьба приговоренного имеет право на существование, ничего незаконного в ней не содержится.

— Можно повторить ваш ответ еще раз в развернутом виде, чтобы у меня и у свидетелей не было двойного понимания?

Исправник не понимал, какое может быть двойное понимание у прозвучавших слов. Отец Настоятель тоже не увидел ничего, что противоречило бы логике.

— Повторяю, — объявил он. — Просьба приговоренного казнить его неожиданно для него, без предварительного объявления дня казни, чтобы приговоренный не знал, в какой день она произойдет, имеет право на существование, так как ничего незаконного в ней не содержится.

— Спасибо. — Приговоренный посмотрел на Исправника. — Господин Исправник, вы ведь носитель разума премиум-класса? Вы лучше всех знакомы с логикой, и вы поймете, что я хочу сказать. Другие поймут не сразу или не поймут вовсе, но вы поймете. Мое последнее желание утверждено при свидетелях, оно состоит в том, чтобы меня казнили внезапно для меня, в один из отведенных для казни пяти дней.

— Да будет так, — подвел итог Отец Настоятель.

Исправник молчал. Не зря Единый обращался именно к нему. Логика. Простая логика. Достаточно включить логику, и…

Единый переиграл всех. То, что произошло сейчас на суде — прямой пример манипулирования чужим сознанием для собственной выгоды, другими словами — магия. Не помогли никакие антиволновые преграды.

Единый отверг обвинения в убийстве, его осудили за магию. Дважды судить за одно и то же не позволяет закон. Но казнить Единого тоже нельзя, чтобы не нарушить обещание казнить внезапно. Только Низшие могут подумать, что внезапно — это в любой день из пяти следующих. Чем лучше развита логика, тем понятнее, что все не так. Последний день сразу вычеркивается из списка. Причина: казнить в пятый день — это не внезапно, предыдущие четыре дня, во время которых казнь не состоялась, подскажут, что она состоится в последний день. Остается четыре дня. Четвертый день отпадает по той же причине, ведь пятый отпадает по причине предсказуемости, и прошедшие три прямо скажут, что днем казни избран четвертый. Его тоже необходимо вычеркнуть. Но если нельзя казнить в пятый и четвертый, то третий день находится в таком же положении. Как и второй. И первый. Если нельзя внезапно казнить ни в один из дней начиная с последних и заканчивая первым (если мыслить логически и отметать варианты по одному), то на утвержденных в последнем слове условиях внезапности для приговоренного и ограничения срока определенным количеством дней казнить вообще невозможно.

А если казнить нельзя, как подтвердил Отец Настоятель, приговоренного надо отпустить. Третьего не дано. Главное оружие интеллекта — логика, и чем выше интеллект, тем надежнее должна быть логика. Не зря Единый обращался именно к Исправнику. Там, где низкий интеллект не увидит проблемы, могучий интеллект не увидит ее решения.

Противник победил.

***

— Чтобы казнь, по просьбе приговоренного, была неожиданной для него, — объявил Отец Настоятель, — она состоится сегодня. Сейчас.

— Вы не можете меня казнить, — ответил Единый.

— На каком основании ты утверждаешь, что казнь невозможна?

— Вы при свидетелях заверили и повторили, что, согласно последнему желанию, моя казнь состоится неожиданно для меня, чтобы я не знал, в какой день она произойдет. Просьба признана законной и вступила в силу. Теперь прошу внимания. Элементарная логика говорит, что в пятый день из пяти казнь состояться не может, иначе она не станет для меня неожиданностью, ведь в предыдущие четыре дня меня не казнили. По той же причине меня нельзя казнить в четвертый день, так как пятый логически исключен, и последним стал четвертый. То же самое будет с третьим днем, и со вторым, и с сегодняшним. Отец Настоятель, господин Исправник, господа ученые, к вам я обращаюсь в первую очередь. Как обладатели высшего интеллекта, подтвердите остальным собравшимся, что логика умозаключения не нарушена.

— Логика не нарушена, — ответил Отец Настоятель.

— Логика не нарушена, — донеслось со стороны ученых.

— Логика не нарушена, — вынужден был согласиться Исправник.