История костюма

Как мы видели, французская мода со времени царствования Людовика XIV стала образцом для всего знатного модничающего мира. С течением времени эти моды проникают и в низшие классы европейского общества, и в XVIII веке весь цивилизованный мир начинает одеваться на французский лад.

Сначала в отдаленных от Франции странах сильно отставали от «последнего крика моды», но с шестого десятилетия, когда в Париже начали периодически выходить модные журналы и гравюры, все «новинки» стали появляться и в других государствах одновременно с Парижем. Немцы, англичане, русские и другие народы вносили в одежды и «свое», но оно выражалось почти всегда только в деталях и не касалось основных форм костюма, создаваемых Парижем.

В конце века в Англии появляются самостоятельные формы одежды: фрак, редингот и т. п. Эти формы заимствуются Францией, несколько видоизменяющей их, и уже отсюда расходятся по всему миру.

Моды XVIII века рождаются не из потребностей человека, они создаются не ради удобства, а исключительно ради изящества и вполне согласуются с утонченной жизнью этой эпохи.

Люди XVIII века жили удовольствиями, иллюзиями, создавали вокруг себя ту обстановку, которая рождалась в их утонченных мечтах; они были то фермерами, то пастухами, то олимпийскими богами; их жизнь была украшена вымыслами, причудами — земля и настоящий мир были далеки от них.

Их гибель под ударом революции вполне естественна: дольше жить они не могли, ибо их утонченная жизнь и вкусы в конце века граничили с вырождением. Должны были явиться им на смену более здоровые люди, которые сумели бы из всего созданного ими извлечь ценное, сохранить прекрасное и выбросить выродившееся и безобразное. К сожалению, революционеры сделать этого не могли.

1. Французские моды. Регентство. Людовик XV и Людовик XVI (1715―1791)

Эпоха Регентства (1715―1723) характеризуется девизом регента Филиппа Орлеанского: après nous le déluge. Последние годы царствования Людовика XIV, уставшего от чудовищных интриг своих любовниц и придворных, боявшегося за свою жизнь, носили мрачный и суровый характер, и эта мрачность и суровость отражались и на костюме. После его смерти наступила реакция. Аристократия под предводительством регента, сбросив с себя оковы строгого этикета, созданного госпожой де Ментенон, наслаждается жизнью. Галантные люди посвящают все свое время ухаживаниям, любовным интригам и похождениям. Большая часть жизни аристократии проходит в будуарах, в «таинственных» гротах, вообще в тех местах, куда не проникает нескромный глаз. Дамам во время их туалета прислуживают теперь уже не горничные, а камердинеры, и они «не стесняются менять при них свою рубашку». Современные модницы, вставая утром с постели, и во время туалета принимают гостей. Libértinage и откровенная распущенность сменили чопорную скромность, скрытый разврат и строгий этикет времени г-жи Ментенон.

Вступив на престол, молодой король, а с ним вместе и весь двор продолжают вести ту же легкомысленную жизнь, которую вели придворные во время Регентства, и это отражается на костюме.

У мужчин во время Регентства мы замечаем два рода платья: 1) легкое, свободное и 2) тяжелое, облегающее корпус. На картинах Ватто стройные талии действующих лиц скрыты под мягкими складками шелковых костюмов, под богатыми легкими кафтанами, а бесчисленные гравюры того времени знакомят нас и с другим родом кафтана, встречающимся в первые двадцать лет этого столетия, представляющим собой полукафтан с юбкой (l’habit à jupe), полы (юбка) которого начиная от талии падают неподвижными складками, чаще всего расположенными сзади.

Короткий камзол (veste) представляет собой длинный жилет с баской; эта баска достигала до половины бедер и была только немного короче верхнего кафтана; на ней были карманы, и ее носили расстегнутой наверху, чтобы выставить напоказ дорогую рубашку и кружевной галстук. Рукава кончались широкими обшлагами раструбами с петлицами; из-под них виднелась рубашка с кружевными манжетами. Штаны доходили только до колен. При застегнутом кафтане их не было видно; и только чулки, натянутые поверх штанов и стянутые подвязками, виднелись из-под колоколообразных фалд кафтана. Шпагу носили в кармане кафтана или жилета. Модники носили по-прежнему камышовую трость с набалдашником.

В царствование Людовика XV верхнее платье становится проще, талия опускается очень низко, оно делается более коротким, менее пышным, менее разукрашенным, передние полы иногда закругляются, складки собираются сзади у боковых спинных швов; рукава доходят до самой кисти руки и кроятся такими же узкими, как и в настоящее время, только обшлага остаются широкими, раструбчатыми. Кафтан простого буржуа делается обыкновенно довольно длинным. К домашнему кафтану очень часто приделывается отложной воротник; однако встречаются и придворные кафтаны с отложными воротниками. Парадные платья украшаются бантами на плече до 1725 года, затем эта отделка исчезает.

Вместо плащей все стали носить рединготы. В виде верхнего или дорожного платья носили также так называемый roquelaure. Эта одежда имела форму широкого, сшитого не по талии, расходящегося книзу и застегивающегося спереди пальто. К нему был приделан маленький воротник и большие карманы с широкими лацканами; рукава были длинные с узкими, закрытыми обшлагами. (По поводу обшлагов вообще необходимо заметить, что они делались в это время из той же материи, что и весь костюм.)

Vest’a, которая была почти не видна под верхним платьем, получила называние жилета, и это, действительно, был жилет без рукавов, но с баской. От современного нам жилета он отличается тем, что и перед его, и зад делались из одной и той же материи. С 1700 года полы кафтана при верховой езде отворачиваются наружу, а их углы пристегиваются с помощью пуговицы или крючка. Такой кафтан с пристегнутыми полами стал военным костюмом; он же был прототипом фрака.

При наличности жабо (jabot) шея поддерживалась воротником или несколькими оборами воротника вроде галстука из кисеи. Простые буржуа и солдаты носили галстук из плотной белой материи; поверх него они надевали другой галстук в виде полосы из черной материи, который закрывал белый галстук, оставляя видимой только узкую полоску сверху. Галстук с двумя спадающими вниз концами встречается изредка до 1750 года.

Штаны (la culotte) расстегивались спереди в виде откидного фартука; этот покрой назывался à pont и вышел из употребления только в XIX веке. В то же время, как редкость, появились первые брюки (pantalons), которые вначале надевались только при будничном костюме. С 1730 года штаны (culotte) стали носить поверх чулок, хотя до середины семидесятых годов изредка встречаются чулки и поверх штанов; штаны застегивались пряжкой под коленкой. Вместо принятых до сих пор красных или синих чулок стали носить белые или светлые; черные чулки носили духовные лица, судьи, учителя, они же носились при трауре.

Начало царствования Людовика XVI повлекло за собой некоторые изменения костюма, в смысле упрощения его. Благодаря Людовику XV и его правительству Франция была разорена. Новый король в начале царствования давал пример искреннего разрыва с прошлым, и окружающие поддерживали его в этом, но это продолжалось недолго.

Главные формы мужского костюма в эту эпоху остались такими же, какими были раньше, только изменился покрой; начинают подражать иностранным образцам: немецким, американским и в особенности английским.

В 1770 году у кафтана обрезаются накось полы по образцу английского frock; воротник делается низким, стоячим. Задние пуговицы опускаются на таз; веерообразные, заутюженные складки на спинных боковых швах остаются такими же, как при Людовике XV. Борт кафтана отделывается галуном или узкой шелковой цветочной гирляндой. Обшлага становятся узкими и почти облегают руку у кисти. Vest’a шьется короткополой. Она украшается, как и фрак, вышивкой или узким галуном. Пуговицы делаются из дерева и обшиваются той же материей, из которой сшит фрак (сукном, бархатом, шелком) и украшаются вышивкой. В 1780 году фрак кроится сильно открытым; в 1785 году к нему пришивается иногда открытый воротник.

Открытый фрак и короткополый жилет стал при Людовике XVI придворным костюмом (habità la française); он был в моде до разгара революции. В 1780 году от англичан был заимствован жилет (le gillet). Этот жилет, похожий на наш современный, кроился без пол, и только перед его делался из дорогой материи. Он был без рукавов.

Английский фрак с 1780 года начинает постепенно носить и буржуазия, мало-помалу он совершенно вытесняет широкий кафтан. Такой английский фрак носили обыкновенно застегнутым; спереди, выше жилета, он был горизонтально срезан; от этого выреза спускались вниз скошенные к заду фалды; они постепенно суживались и доходили до икр. Клапаны карманов находились почти на тазу. Под подбородком фрак был открыт, а стоячий отложной воротник закрывал шею. Пуговицы делались очень большими из металлов, рога и перламутра. Вместе с фраком носили жилет, облегающие штаны вроде рейтуз и иногда полувысокие сапоги с широкими отворотами, вроде ботфорт.

В это же время вошла в моду английская пуританская шляпа с прямыми полями, с высокой тульей в виде усеченного конуса; тулья украшалась лентой с пряжками; в 70-х годах появился цилиндр (американская шляпа квакеров). Шпаги с этим костюмом не носили, зато носили высокую сучковатую палку.

В большом ходу был в Париже «польский кафтан», украшенный шнурами, как на гусарке, и доходивший до икр. Одним из излюбленных видов верхнего платья был так называемый редингот — длинный кафтан до лодыжек со стоячим воротником.

Редингот, называемый la levite à l’anglaise, делался с тройным воротником и с двубортной застежкой на пуговицах или крючках.

При Людовике XV был в моде бархат, сукно и шерстяные материи; летом их заменяли тик (le koutil) и нанка (nankin). При Людовике XVI употреблялись те же материи, а летом легкий шелк, белое полотно и кисея.

В конце царствования Людовика XVI замечается какая-то небрежность в костюме, соединенная у аристократов с изысканностью.

Все стали признавать только домашний костюм (négligé). Обычно костюм, называемый négligé или en chenille, состоял из фрака без украшений, короткополой vest’ы или жилета с узкой вышивкой, штанов темного цвета и цветных или полосатых чулок. Волосы при этом костюме очень часто оставались ненапудренными. У аристократов этот домашний костюм приобрел очень изысканный вид.

Платье l’habit à la française и фрак (frac), хотя и шьются по прежнему образцу, имеют совсем новый вид вследствие того, что делаются из самых разнообразных пестрых и ярких материй, кажущихся иногда даже смешными на плечах почтенных вельмож.

Жилеты делаются такими же пестрыми и украшаются всевозможными вышивками.

Lévite à l’anglaise вместе с узкими кожаными штанами стал очень употребительным костюмом.

Прически, шляпы и башмаки. Роскошные парики с ниспадающими на плечи локонами значительно уменьшились в объеме во времена Регентства; длинные парики из трех частей после 1720 года сохранили только доктора (perruque à trois marteaux), юристы (perruque in folio), и духовные лица (perruque carrée); у остальных локоны стали разделяться на три части: на заднюю прядь, связанную лентой и называемую queue, или заплетенную и носящую название bout de rat, или же остающуюся свободной и называемую la financière; боковые пряди назывались cadenettes.

Вскоре, с 1730 года, стали помещать «хвост» в разукрашенную сетку или в мешок с розеткой; сначала этот мешок употреблялся только при домашнем костюме (négligé), а затем очень быстро вошел в моду; его носили до 1760 года; потом начинают носить косу без мешка, а с 1780 года снова иногда встречается мешок; позднее для простого костюма была придумана прическа catogan, состоявшая из короткого и толстого узла волос, связанного лентой и висевшего на затылке. При Людовике XV продолжали существовать накладные волосы (postiches) под разными названиями, как-то: perruques carrees, de bichon, à la sartine, à la circonstance, à la moutonne mirleton (прическа с косой и локонами на висках); различные классы употребляли различные накладки; так, у духовных лиц, у маленьких аббатов были свои особенные накладки; военные носили la brigadière; судьи — la perruque à boudins. Всех их вытеснили la queue и le catogan при Людовике XVI, причем следует заметить, что никогда не употреблялось столько пудры, как в это время. Во время последней четверти столетия некоторые решительные «англоманы» стали носить длинные волосы без париков.

Треуголка (à trois cornes) была единственной модной шляпой при Людовике XV. При парадном костюме на голову ее не надевали, потому что она могла испортить прическу, а носили под мышкой. Для поклона ее брали в правую руку и описывали ею полукруг вниз. Иногда для удобства такую шляпу делали совсем плоской, не надевающейся на голову (chapeau bas). Шляпы буржуа, ремесленников и солдат были довольно высокими с большими, торчащими кверху полями. Аббаты (вместе со своим черным модным костюмом и узким длинным плащом из тафты или саржи с гладким четырехугольным воротником) носили на парике (с косой в мешке) ермолку. (Во второй половине столетия плащ аббатов стал коротким и назывался «ласточкин хвост»; на голове они стали носить треуголку.)

При Людовике XVI треуголка осталась парадным головным убором. «Англоманы, — говорит Кишера, — предпочитали jackey, или jockey, — маленькую, круглую шапочку». Ее носили также при будничном мужском костюме (négligé), о котором мы только что упоминали. В конце этого царствования треуголка утратила один из своих углов.

Всем известно, что Людовик XIV носил высокие красные каблуки. При Людовике XV снова стали носить остроконечные носки; вместо розеток из лент стали употреблять пряжки, а высокие каблуки также скоро вышли из моды, как и вошли в нее.

Сапоги с отворотами дополняли вышеупомянутый habit levite, а простые сапоги с четвертого десятилетия стали делать с мягкими голенищами, которые подвязывались под коленом ремнем с пряжкой; наколенники из грубой кожи с раструбом пристегивались к ним отдельно; обыкновенно эти сапоги были черными, а наколенники делались иногда лакированными; изредка носили гамаши на пуговицах, те самые гамаши, которые с конца XVII века были в употреблении у солдат.

В 1780 году появляются у мужчин зимой громадные муфты.

Женский костюм XVIII века, заимствованный у XVII во втором десятилетии подвергся изменениям, заимствованным у англичан, однако его главные составные части остались те же: нижнее платье (la jupe) и роба (la robe), надевавшаяся сверху. Обе эти части стали украшать фалбалами (falbala), состоявшими из узких полос материи, собранных в складки, местами перехваченных и разделенных на буфы, или же воланами. Воланы делались из той же материи, что и платье, а фалбалы из другой. Во времена Регентства женское платье стало принимать в нижней своей части невероятные размеры. Снова появились фижмы (vertugadins) под названием paniers (корзины). «Это был, — как говорится в современной энциклопедии, — род юбки, нашитой на обручи из китового уса, расположенные один под другим; самый широкий находился внизу, а все остальные суживались по мере того, как приближались к талии». Под panier пришивались особые набедренные подушки. Все это сооружение называлось колоколом (cloche), или куполом, или воронкой (l’entonnoir), но первые две формы скоро исчезли, и остался купол.

В 1725 году панье приняли такие размеры, что их нижний диаметр достигал шести метров. Нужно было большое искусство, чтобы двигаться в обществе с таким сооружением. На карикатурах того времени мы видим очень часто дам в panier, садящихся в экипажи, причем их кринолины поднимаются кверху и позволяют видеть дамские dessous или же совершенно обнаженные нижние части тела. Этой моде следовали не только dames de qualité, но и женщины низших классов, снимавшие свои корзинки только для работы. С течением времени верхнему обручу стали придавать разные формы: растягивали его в ширину, вытягивали назад — и каждая такая форма корзины имела свое название.

Название рукава «à la pagode» тоже относится к этой эпохе; под ним нужно разуметь очень открытые рукава в форме воронки с отворотами. Слово мантилья (mante) обозначало теплые меховые пелерины в форме колокола без рукавов.

Линии тела совершенно исчезали под этими костюмами. Бюст был сдавлен корсетом на китовом усе или канифасным лифом на стальных пластинках, а нижней части тел совсем не было видно.

Корсеты носили с прямой планшеткой — французские, шнурованные спереди, и английские — сзади. Последние кончались острым шнипом снизу спереди. Этот шнип с течением времени был перенесен и на французский корсет. Наверху спереди к корсетам был приделан карман для саше. Корсеты сильно сдавливали грудь и поднимали ее кверху. Надевавшиеся поверх английского корсета корсажи зашнуровывались тоже сзади. Французские корсеты обшивались дорогой материей, и их носили вместо корсажа. Во втором десятилетии вырез корсажа (корсета) был снова увеличен; вошло в моду очень сильно обнажать грудь, и без того выступающую из выреза, благодаря корсету. Узкие рукава доходили до локтя и были украшены снизу батистовыми или кружевными манжетами в виде воронок.

Появившаяся в 1710 году новая пеньюарообразная форма платья называлась contouche; это была широкая одежда с декольте, без талии, падающая свободными складками до пола. Контуша была открыта спереди во всю длину и завязывалась на талии шарфом. Рукава и вырез на груди остались теми же, что и раньше. В третьем десятилетии контуша вытеснила почти все другие формы костюмов. Ее делали из светлых шерстяных, шелковых или из прозрачных тканей, сквозь которые было видно цветное шелковое нижнее платье. Зимняя контуша шилась из бархата, тяжелого шелка или шерстяных материй и украшалась иногда меховыми полосами. В виде домашнего платья ее носили собранной на талии или же спускали ее до колен; в таком виде она называлась казакином и была излюбленной одеждой немецкой буржуазии. Контуша была сильно изменена в 1740 году: к ней приделали лиф, который хотя и обрисовывал бюст, но только спереди, а сзади, начиная от шеи, контуша по-прежнему падала вниз своими широкими свободными складками (так называемые складки Ватто); эти складки иногда подбирались сзади и с боков и прикреплялись у талии. С течением времени контушу разделили на корсаж и юбку; сзади осталась прежняя складка, а спереди она стала иметь вид робы в талию. В середине столетия снова стали носить робу, но с тем изменением, что в лифчик стали вшивать китовые усы, которые позволяли носить ее без корсета. Этот новый вид робы (robe ronde[38] в отличие от contouche или robe flottante) сдавливал бюст; ее корсаж застегивался у талии и шел, расходясь, кверху до груди; к образовавшемуся таким образом спереди на груди остроконечному книзу вырезу пришивали «грудку» (pièce) из дорогой материи, кружев или собранного газа. В середине столетия юбка робы приобретает шлейф и делается спереди открытой настолько, что были видны разукрашенные отделкой нижние юбки. Обнаженную грудь прикрывали иногда шелковыми треугольными платками и кружевными или батистовыми мантильками. Косынки, называемые fichu, вошли в моду в 1750 году.

Мантилька с капюшоном (mantelet à capuchon), мантилья из газа (la mantille de gaze) украшали плечи. Небольшие передники надевали только молодые девушки. Большие фартуки носили только женщины из буржуазии.

Для изготовления платьев пользовались материями, украшенными цветами; позднее вошли в употребление шелковые ткани changeant и полосатые материи, причем блестящая полоса (из атласа) чередовалась с матовой полосой (из шелка, репса и т. п.). Материи были затканы или вышиты цветами, гирляндами, букетами. Носили также дама́, атлас, тафту, даже тонкую и легкую парчу. Буржуазия одевалась в шерстяные, бумажные, батистовые и ситцевые материи.

Царствование Людовика XVI. Уже с 1770 года дамы перестали носить панье, кроме тех случаев, когда приходилось одеваться в парадное платье. Вместо них стали носить вокруг талии подушки или же накрахмаленные и волосяные юбки (poches, culs de Paris, bouffantes). Молодая королева Мария-Антуанетта совершенно изменила форму корзинки. Она ввела в 1774 году новый вид кринолина; он состоял из нескольких металлических, связанных друг с другом обручей, расположенных вокруг талии в одной плоскости, один за другим. Дамские платья распространялись лучеобразно над бедрами и затем падали прямо вниз. Новый вид кринолина все увеличивался в диаметре до 1785 года, когда стал уменьшаться, пока революция совсем не вывела его из употребления.

Мода на короткие платья чередовалась с модой на длинные. Нижнее платье (le jupon) застегивалось сзади и состояло только из одной юбки. Ее делали теперь очень часто всю из кружев и отделывали кружевными воланами, расположенными рядами, или фестонами. Верхнее платье (le manteau) состояло из корсажа и из открытой спереди юбки со шлейфом или без него. Декольте делалось круглым или квадратным и обшивалось кружевом. Корсаж верхнего платья зашнуровывался спереди наглухо, шнуровка прикрывалась отделкой. Для того чтобы как можно выше поднять бюст, корсаж зашнуровывался снизу вверх. Грудка (la pièce) почти вышла из употребления. Узкие рукава доходили, как и прежде, только до локтя и отделывались снизу шелковой рюшью, фалбалами, из-под которых падали широкие кружевные манжеты. Так как корсаж кончался шнипом и спереди и сзади, то спереди и сзади юбка прилегала почти вплотную, а с боков поднималась кверху. Иногда обе средние части спинки корсажа кроились вместе с юбкой из одного куска; у таких платьев корсаж и юбка составляли одно целое. В большом ходу была складка Ватто. Очень часто в подкладку юбки вшивались рядами кольца, сквозь которые продевались шнурки; с помощью этих шнурков можно было поднимать юбку, как штору, кверху. Некоторые женщины носили корсажи с баской и длинными рукавами.

В продолжение девятого десятилетия женский костюм, как и мужской, подвергся английскому влиянию. Появились различные рединготы, которые отличались длинными, узкими рукавами, карманами с боков и т. п.; иногда они были с большими отложными воротниками. Все стали носить кофты в талию с длинной баской, называвшиеся «caraco». Эти кофты застегивались на груди лентами и расходились книзу. Декольте делалось в большинстве случаев только спереди. Баска располагалась вокруг талии складками и была с боков короче, чем сзади. Под юбку подкладывался сзади турнюр-подушка (cul de Paris). Узкие рукава кончались оборкой или фалбалами. Зимой носили caraco закрытыми. С течением времени caraco стали принимать форму мужского фрака с отворотами, воротником, фалдами и карманами. В 1780 году была мода носить дома и на улице богато отделанный фартук. Зимой дамы носили колоколообразные шубы с полуширокими длинными рукавами, и невероятных размеров меховые или бархатные муфты.

В 1790 году женский костюм состоял из юбки, caraco, косынки на каркасе, шляпы или чепца. Юбка была внизу круглой, изредка она была сзади немного длиннее, чем спереди; делалась она из тонкой, гладкой, возможно светлой материи; встречаются также юбки из белого муслина и из материй с нежным узором. Подол украшался обыкновенно воланом или фалбалой; иногда такое украшение пришивалось на уровне колен. По́лам caraco придавали кругловатую или сердцеобразную форму, иногда они делались и прямыми; из-под caraco была видна грудка (pièce), украшенная бантами и т. п.; в редких случаях caraco застегивались до низу. Баску все более и более укорачивали и делали ее то в складку, то прямой. Рукава были длинные, узкие; иногда рукава делались с несколькими буфами; такие рукава доходили до локтя; при caraco с рукавами до локтя носили длинные перчатки из козьей или собачьей кожи.

В 1788 году из Англии была заимствована утренняя дамская одежда с короткими рукавами, названная chemise. Из этой рубашки позднее во времена террора образовались туники. Одежда напоминала простую рубашку из тонкой, падавшей мягкими складками материи; она завязывалась поясом из широкой шелковой ленты. Для прикрытия шеи и груди служили треугольные косынки, украшенные двумя или тремя рядами фалбал, однако, как только не мешала этому погода, француженки появлялись на улицах с очень низко открытым бюстом. Вместе с английскими костюмами появилась мода носить эти косынки во всех случаях, кроме тех, когда надевалось парадное платье. В 1790 году косынки стали делать на каркасе, так как необычайно полная грудь стала считаться признаком женской красоты. Англичанки того времени особенно выделялись утрированным искусственным бюстом. Косынки на каркасе вышли из моды в 1794 году.

Придворное платье шилось, как и прежде, из гладкого шелка, атласа и бархата. Туалеты общества делались из легких материй нежных цветов, как, например, шелковая тафта и шелк changeant. Каждодневное платье шилось из казимира, бумажных и полотняных тканей. Прежние материи с цветами с 1775 года начинают исчезать, дома носят преимущественно однотонные ткани, для которых были найдены очень характерные, хотя и не вполне приличные, названия (couleur vieille puce; couleur cul de mouche; couleur merde d’oie и т. д.). Отделывались платья необыкновенно роскошно массой бантов, кокард, букетами и гирляндами цветов и фруктов, сборчатыми полосами газа, фалбалами, блондами, кружевами, даже жемчугом и драгоценными каменьями. Поэтому стоимость платья нередко равнялась целому состоянию.

Мелкая буржуазия относилась совершенно индифферентно к колебаниям только что перечисленных нами мод. Хозяйки, изображенные Шарденом, представляются нам, в сравнении с модницами, суровыми монашескими фигурами в своих скромных, гладких платьях.

Прически и обувь. В смысле причесок не следует смешивать двух половин царствования Людовика XV. Эти прически делались сначала низкими и очень приличными; единственный их недостаток состоял в обильном употреблении пудры. При домашнем неглиже (négligé) надевался газовый чепчик; головным убором для гулянья служила шляпка (capeline). Она придавала лицу «серьезный и тем не менее пикантный вид», а румяна и мушки «делали его более молодым».

Совершенно иное мы видим после 1750 года. Прическа становится высокой, волосы поднимаются вверх, в виде остроконечного сооружения, и масса их увеличивается в объеме прибавлением париков или шиньонов и украшается лентами, перехватами и маленькими чепчиками. В продолжение тридцати лет эта мода идет crescendo. Странные сооружения из волос прекратили свое существование только тогда, когда вес аксессуаров сделался слишком большим и стал грозить разрушением самой прическе. Громадные пучки перьев, буфы из искусно сложенного газа вкалывались во внутреннюю волосяную подкладку, а так как все эти наколки делали из головы нечто вроде гнезда, то придумали еще украшать ее разнообразными предметами: небольшими безделушками, фруктами, статуэтками, настоящим маленьким театром в миниатюре с пастушками, ветряными мельницами и сельскими видами.

Благодаря кринолину женская обувь стала теперь более заметна, чем прежде. Туфли делали из цветной кожи или из блестящего атласа и украшали их бантами, розетками или маленькими металлическими пряжками, последние были очень часто осыпаны драгоценными каменьями. Форма туфель была узкая с острыми носками и высокими каблуками. Женщины среднего сословия носили черные кожаные мужские башмаки. Дома надевали туфли. Чулки носили преимущественно белые, украшенные цветной вышивкой. К концу столетия туфли стали делаться более открытыми, а каблуки стали мало-помалу исчезать.

Пользуясь Tableau de Paris Mercier и не входя в более подробные описания, можно привести бесконечное количество терминов, служивших в конце этого столетия обозначением различных причесок и принадлежностей женского туалета. Всякий фасон имел свое определенное название, которое часто бывало очень недолговременным. Мы встречаем там: дезабилье, называемые pierrots, кофты colinettes, caracos à l’innocence reconnue (признанной невинности), токи accompagnés de deux attentions prodigieuses, чепчики aux navets (с репой), чепчики attristés (печальные), aux sentiments replies (подавленных чувств), à l’esclavage brisé (уничтоженного рабства), фалбалы plaintes indiscrétes (нескромных жалоб), vapeurs composition honnête. Само собой понятно, что определить сезон этих кратковременных мод невозможно. Иногда вновь придуманная прическа называется каким-нибудь событием дня.

Как на интересное явление следует обратить внимание на возвращение к простым сельским вкусам и нравам. Само собой разумеется, что эти вкусы были не долговечны. Легкомысленное общество не принимало в действительности никакого участия в жизни земледельческого населения. Просто городские удовольствия наскучили, приелись аристократам. Их утонченность, граничащая с вырождением вкуса, требовала все новых, неведомых наслаждений, и вот они переселяются в свои провинциальные имения, в свои замки, в свои маленькие пригородные отели, называемые les folies. Королева давала этому пример, живя в Трианоне. В этой изящной рамке среди искусственной, созданной человеком природы появляются легкие соблазнительные домашние костюмы — неглиже (négligés), дезабилье (deshabillés) и т. д. Светлые, легкие и прозрачные материи гармонируют очень хорошо с этой изящной искусственной жизнью.

С такой же быстротой, с какой мода создавала, с такой же быстротой она и разрушала свои создания. Мерсье говорит: «Одновременно с тем, как я пишу, изменяется язык модных лавок; через месяц меня уже не будут понимать».

2. Моды конца XVIII века (1790―1801)

В течение десяти лет революции (1789―1799) костюмы парижан менялись ежемесячно, а иногда даже ежедневно; для того «чтоб описать костюм какого-нибудь парижанина, мало знать его вкус, нужно быть в курсе даже его политических убеждений». Модные журналы перестали издаваться в Париже; их клиенты эмигрировали, журналы последовали за ними. «Модный кабинет» в 1793 году издается в Гарлеме, «Галерея мод» в 1794 году выходит в Лондоне, разные модные альманахи печатаются в эти же и последующие годы в Берлине, Геттингене и Лейпциге; однако, несмотря на издание за границей, они воспроизводят почти исключительно французские моды.

Во время террора парижане старались одеваться как можно небрежнее и придавали своим костюмам довольно дикий вид. Даже богачи и знатные, чтобы не казаться аристократами, носили короткую рабочую куртку, названную карманьолой; эта куртка была одеждой членов якобинского клуба. Революционеры-пролетарии носили вместо коротких штанов (culotte) длинные панталоны и были прозваны поэтому санкюлотами; эти панталоны кончались у лодыжек. На ноги надевались чулки и деревянные башмаки. Верхнее платье имело вид фрака с высоким вырезом над животом, с двумя небольшими отворотами; почти весь жилет с двумя рядами пуговиц был открыт; этот жилет был расстегнут сверху, и виднелась, тоже расстегнутая, рубашка с узким воротником. Фалды фрака имели сзади вид трескового хвоста. Якобинцы носили красную фригийскую шерстяную шапку галерных рабов с трехцветной кокардой.

Щеголи с 1790 года носили на голове, осыпанной пудрой (или без пудры), высокую круглую шляпу, отделанную шелковым шнуром, так называемую бурдалу; их галстук, обшитый кружевом, завязывался большим бантом. Панталоны из лосины или казимира, натянутые как рейтузы, доходили до лодыжек или до икр и прикреплялись к полосатым чулкам розеткой. При таком костюме носили тонкие сапоги с отворотами или башмаки со шнуровкой без каблуков; в руках была палка, перевитая толстой воловьей жилой.

В 1792 году в парижских газетах появляются объявления о продаже подтяжек. С этого же времени брюки начинают шить и узкими, и широкими. Старинный левит, доходящий почти до пят, надевается светскими людьми для утренних прогулок или для незначительных визитов.

Парики с узлом или с косой продолжают носить только некоторые приверженцы старины; вскоре они совершенно исчезают. Модники носили то длинные волосы, то короткие и завитые (è la Titus), то подстриженные и слегка напудренные. Высокие сапоги носились даже на балах. Во времена Террора мужские моды постепенно принимают те формы, которыми отличается эпоха Директории. К первому времени Директории относятся те щеголи, из которых образовались incroyables. Эти incroyables, названные так благодаря шляпам с невозможно высокими загнутыми полями, показывались на улицах в экстравагантном костюме, например в ярко-желтых брюках, немного ниже колен, в белом фраке с ярко-зеленым воротником и в огненно-красном жилете; на ногах у них были сапоги с широкими отворотами; на голове глубоко сидела шляпа с двумя углами; по обеим сторонам лица падали пряди волос, называвшиеся собачьими ушами; из-под фрака виднелась рубашка с многочисленными складками, а шея была обернута до самых ушей несколькими платками, иногда в этих платках скрывался даже подбородок.

Все остальные люди, не подражавшие этим модникам, носили с 1794 года фрак без украшений, жилет, короткие панталоны или брюки, сапоги или туфли с пряжками и круглую шляпу. Так называемый рейтфрак был с двумя рядами пуговиц и петель; его носили застегнутым и расстегнутым. Широкий отложной воротник поднимался сзади довольно высоко; карманы были с лацканами, а узкие рукава кончались небольшими отворотами с пуговицами. Прежний кафтан в начале последнего десятилетия носил только простой народ; в более просторном виде он служил знатным людям вместо пальто (surtout). Вместо редингота встречается польский кафтан и так называемый английский каррик: это было длинное, широкое пальто с несколькими воротниками. В 1796 году стали носить несколько жилетов один на другом, иногда на первый жилет нашивались фальшивые полы других жилетов.

Члены директории с 1795 года носили длинную шелковую, запахивающуюся спереди белую тунику с остроугольными отворотами. Вместо этой туники, по-видимому, носили также белый шелковый кафтан с баской до колен и с круглым воротником шалью до живота; этот кафтан был без пуговиц и опоясывался шарфом. На ногах было белое шелковое трико или длинные чулки и короткие штаны. Туфли носили обычно из черной кожи, а в парадных случаях из белого атласа; украшались они синей шелковой розеткой. Белые перчатки были с крагами; короткий золотой крестообразный меч висел «под самым сердцем» на белой шелковой, расшитой золотом портупее, концы которой падали вниз и были украшены бахромой. На полудлинных ненапудренных волосах была черная, отделанная золотом, загнутая спереди и сзади фетровая шляпа; спереди она украшалась кокардой, а сверху трехцветными перьями. Верхней одеждой служил синий кафтан с белым шелковым воротником, открытый спереди. Поверх этого кафтана надевался красный бархатный плащ на белой подкладке, а поверх воротника этого плаща — белый кружевной воротник. Все эти одежды были расшиты золотом.

Женский костюм 1790 года остается почти без изменения до 1794 года. Маленькие перемены сводятся к тому, что бюст в течение этого времени все повышается, талия понижается, задняя часть юбки на тазу, благодаря искусственным подкладкам (culs), все увеличивается, грудь, благодаря косынке на каркасе, тоже все увеличивается и выступает вперед; узкие рукава доходят по-прежнему до кисти. Существенные перемены заметны только в материях, из которых шьются платья, отличающихся простотой; встречаются платья из полосатых тканей, из гладкого батиста, полотна де Жуи; шелк — не в моде; пряжки на кушаках делаются из меди и стали.

Прическу носят по-прежнему с длинными локонами, с шиньоном, спущенным на спину; это та самая прическа, которую ввела в 1785 году Мария-Антуанетта. Сверх нее надевают английские шляпы и чепчики. С 1794 года начинают носить низкие прически и прежние чепцы, английские шляпы совершенно исчезают.

С 1794 года эти моды постепенно заменяются античными, а в 1796 году, за исключением прически, уже не встречается ничего прежнего: нет ни корсажей на китовом усе, ни удлиненных талий; женские платья напоминают то время царствования Марии-Антуанетты, когда вошла в моду для домашнего туалета английская рубашка (chemise). Начинается увлечение античными костюмами. Еще во времена Террора некоторые художники во главе с Давидом пропагандировали как среди женщин, так и среди мужчин греческие и римские костюмы. Среди людей, принадлежавших к театральному, художественному и политическому миру, было сделано несколько попыток возродить эти костюмы, но все это были лишь единичные попытки, и только во время Директории античные костюмы входят в моду. Римский костюм шел более пожилым женщинам, а греческий костюм носили более молодые, стройные, хорошо сложенные, а главное, не боявшиеся показывать свое голое тело. Модницы à la greque всячески старались подражать античным статуям: они носили костюмы Флоры, Дианы, туники Цереры или Минервы, покрывала весталок и т. п. Портнихи, создававшие эти археологические костюмы, пользовались советами художников и скульпторов. Известной создательницей греческих мод была портниха Нанси, а римских — Рембо. Прежние туфли были заменены вышитыми зеленым или голубым шелком котурнами.

Атлас, бархат и шелк не имеют никакого сбыта, все платья делаются из муслина, батиста и кисеи, преимущественно белого цвета. На перемены погоды и на холод модницы не обращают никакого внимания. Настоящая модница не всегда решалась зимой надеть поверх своего откровенного туалета легкое атласное пальто без рукавов или же укрыться от солнца под соломенной шляпой, широкие поля которой торчали кверху, чтобы не скрывать лица или завитого парика. Некоторые модницы носили шляпки из материй, завязывавшиеся лентами под подбородком, в виде капора, называвшиеся à la lucarne, или же капотики, завязанные на макушке, «оттеняющие лоб, скрывающие глаза и уши, но оставляющие шею сзади открытой».

С 1796 по 1800 год облегающее платье из самой легкой материи с тонким кушаком под самой грудью, надетое на одну только батистовую сорочку, было общепринятым; «самые пышные прелести, — как говорит один хроникер, — выставлялись женщинами напоказ без всякого стеснения»; а в журнале мод за 1812 год сказано: «Ваши матери позволяли себе немножко больше, чем легкий намек на существование у них груди».

Увлечение античными статуями все росло, и модницы мало-помалу дошли до наготы. Платье понемногу спускалось все ниже и ниже, а грудь открывалась все больше и больше; закрытое платье называлось «лицемерным», а те части тела, которые были прикрыты, считались некрасивыми; руки, закрытые до локтя, постепенно обнажались до плеча, в конце концов у некоторых дам рукава совершенно исчезли. Наконец, модницы нашли сорочки совершенно лишними и перестали их носить; сорочка «уродовала фигуру и сидела неуклюже; облегающее платье теряло свою грацию благодаря нелепым складкам этой древней одежды». Нижнее белье было заменено трико телесного цвета и богатыми подвязками, а некоторые смелые женщины надевали туники на голое тело, которое просвечивало сквозь прозрачную, легкую ткань. Только англичанки, немки и некоторые француженки носили под туниками шелковую рубашку, короткие шелковые штаны телесного цвета и розовые чулки.

В последние годы XVIII века появилась мода на кашмирские шали. Увлечение этой новинкой было всеобщим; женщины низших классов, не имевшие возможности покупать настоящие кашмирские шали, носили суконные, шерстяные, шелковые, кисейные, кружевные и даже бумажные и ситцевые. Настоящие кашмирские шали были необычайно дороги и так тонки, что их можно было продеть сквозь кольцо. В первое время увлечение шалями женщины почти не расставались с ними; они драпировались ими по античным образцам или носили их сложенными на руке.

К концу Директории платья все еще представляли тунику с короткими рукавами или изредка без них; если же рукава были длинны, то их украшали вышивкой из золота или шелка. Дамы стали носить чепчики и наколки из крепа или тюля с рюшами, кружевом и искусственными цветами и шляпы из шелковой материи, более или менее закрытые.

Широкие шали, падавшие до самого пола, позволяли дамам надевать еще более легкие и прозрачные туалеты. На картинке того времени, называющейся «Современная героиня», мы видим молодую женщину, одетую в тунику, отделанную по краям вышивкой, с кистями на углах; передняя и задняя части этой одежды соединены на плечах двумя брошами. Грудь поддерживается широким поясом. Переднее полотнище приподнято снизу и прикреплено к трико телесного цвета, прикрывающему ноги, на пальцах ног, одетых в котурны, и на руках — множество колец. Браслеты надеты только на левую руку: это эластичные обручи, украшенные по античной моде жемчугами. Шелковая сетка охватывает завитые волосы. В ушах широкие кольца. На другой гравюре мы видим модницу, завязывающую ленты на своей остроконечной туфельке. Волосы, завитые длинными кудрями, накрыты чепчиком с кружевами и лентами, к которым прикреплена длинная вуаль из черного тюля. Она одета в короткую тунику и узкий лифчик с глубоким вырезом; прозрачная юбка с полутреном начиная от талии покрывает тунику.

С появлением античных туник вошла в моду прическа с короткими и завитыми волосами à la Titus и всевозможные разновидности греческого узла и повязок.

Выше описанная низкая прическа во все время Террора почти не подвергалась изменениям, за исключением того времени, когда в подражание жертвам, обреченным на гильотину, выдумали прическу à la sacrifiée с подстриженными на затылке волосами, но эта прическа очень скоро исчезла. Одновременно с прической à la Titus продолжают носить парики с более или менее спущенным или распущенным шиньоном, с челками, с боковыми локонами; так как многие модницы любили менять выражение своего лица, то темные парики чередовались на их головах со светлыми: «белокурый парик утром, а темный вечером». Некоторые дамы красили свои волосы.

Так как для прически à la Titus необходимо было коротко стричь волосы, то женщины, не желавшие лишаться длинных волос, носили коротко стриженные парики. Несмотря на это, в 1798 году благодаря этой прическе на тысячу французских женщин не приходилось и десяти, сохранивших свои волосы; им пришлось сильно раскаиваться в своем увлечении мимолетной модой, когда снова вернулись к длинным локонам и косам.

Еще до начала революции в Англии и Германии начали появляться самостоятельные моды, однако прототипом для этих мод были моды французские. — Журнал «Музарион», издававшийся в Альтоне, воспроизвел в 1799 году дамский туалет, который состоял из очень короткого, зашнурованного сзади лифчика, из юбки с коротким шлейфом, собранной у талии в складки. Лифчик — с остроконечным вырезом и с полудлинными рукавами. Этот костюм сделан из индийского муслина и отделан вокруг выреза на шее, вокруг нижнего прямого края лифчика и внизу рукавов серебряной вышивкой. На руках полудлинные перчатки. Прическа с локонами и с открытым затылком; золотые обручи надеты на волосы; спереди в волосах страусовое перо и ésprit. В декабрьском номере (1798 г.) английского журнала «The Lady’s Monthly Museim» воспроизведены очень скромные утренние туалеты и костюмы для гулянья. Это длинные гладкие платья с короткой талией; на плечах плюшевые воротники с длинными, падающими вниз концами, украшенными узким кружевом. Бархатные шляпы имеют форму кибитки. Рукава у платьев короткие, и руки ниже локтя прикрыты длинными перчатками. В руках большие медвежьи муфты. К концу Директории и в начале Консульства каждая женщина стала одеваться так, как ей хотелось. Выдумывались все новые и новые костюмы, и никто не был стеснен модными законами.

В своей книге «Париж в XVIII веке» Пюжо пишет, что если ему приходилось в одной и той же гостиной встретить трех женщин, то все они были непременно одеты различно: одна в греческий, другая в турецкий, третья в английский костюм.