Избавление

Глава 14

Вэйр торопился - опаздывать на Травологию не хотелось. Правда, в этом его вины не было, поскольку не по своей воле ему пришлось задержаться в главном корпусе, не из-за собственной безалаберности и уж точно не по причине непростительной забывчивости, которую лересса дер Вага на дух не переносила. А в связи с тем неодолимым обстоятельством, что лер Альварис неожиданно пожелал побеседовать с новым учеником с глазу на глаз. Прямо во время занятий.

Разумеется, юношу это предложение сильно удивило (с какой бы стати директору интересоваться обычным первокурсником?), однако лер де Сигон объяснил, что это - обычная практика, и без возражений отпустил новичка с урока. Если не сказать больше: у юноши даже появилось ощущение, что его просто вытолкали взашей, чтобы не смел задерживать уважаемого магистериуса.

Сам разговор оставил в душе очень странное впечатление. Помня о предостережении давешнего мага, Вэйр никому не говорил, по чьей прихоти совершил свое вынужденное путешествие из Аргаира в Сольвиар и по какой причине его дар пробудился поздно, но при этом весьма и весьма бурно. Однако леру Альварису он сказать разрешил. Даже потребовал это сделать, уверенно заявив, что директор, будучи членом Совета магов, сам потом решит, что, кому и сколько объяснять. Если запретит распространяться насчет Угря, значит, придется молчать до скончания веков. Если посчитает, что поделиться этими сведениями можно, значит, поделится. А до того момента следовало молчать, как рыбе, и терпеливо ждать, пока что-то решится.

Реакция уважаемого лера на историю своих злоключений показалась юноше необычной: едва заслышав о Кратте, директор как-то закаменел и ощутимо напрягся, а когда речь зашла о вынужденном магическом поединке, в котором Вэйр просто чудом сумел одержать верх, вдруг резко поднялся, взметнув полами длинной мантии, и отвернулся к окну. После чего надолго замолчал, а потом принялся задавать вопросы. Словно не веря в то, что неинициированный маг смог одолеть другого чародея, он настойчиво спрашивал про каждую подробность. Что Вэйр сделал. Что подумал и почувствовал при этом. Как изменились эти ощущения после. Ощущал ли он изменения в ауре второго мага. Какие слова про себя проговаривал. Что запомнил. Что услышал. Что еще видел на "Красотке" необычного, что бросилось в глаза...

Вэйр провел в его кабинете целое утро, весь обеденный перерыв и даже толику времени, отведенного на курс мадам Матиссы. Он исправно рассказал все, что смог припомнить, и старался на каждый вопрос дать максимально полный ответ. Внимание магистериуса к деталям было объяснимо: думать о том, что Советом был пропущен целый пласт похищений, было неприятно и ставило под сомнение способность его членов следить за порядком в Четырех Королевствах. Конечно, проблема торговли людьми должна была его сильно встревожить - Ковен уже много веков утверждал, что полностью искоренил это зло. Однако, как выяснилось, не все. И данный факт, видимо, вызвал нешуточное раздражение лера Альвариса. По крайней мере, Вэйр именно так расценил изменившийся голос и резкие, отрывистые фразы директора. А когда уважаемый маг выяснил все, что хотел, даже почувствовал сильное облегчение: разговор с директором все больше походил на настоящий допрос, и это ощущение юноше не слишком понравилось. Более того, он неожиданно понял, что лер Альварис - довольно жесткий человек, умеющий добиваться того, что считает нужным. Но, наверное, по-другому просто нельзя? Когда занимаешь столь высокую должность и почетное место в Совете магов, нельзя быть нерешительным рохлей.

В конце концов, Вэйр был отпущен с повторным наказом держать язык за зубами и пожеланием поскорее нагнать однокурсников.

- Сведения, которые ты принес, тревожны и неутешительны, - пояснил лер Альварис перед уходом. - Пусть пока Совет займется детальной проверкой. Не нужно, чтобы об этом знали посторонние. Тем более, когда мы не уверены, что тот маг был один. И не было ли у него сообщников, занимающих гораздо более высокое положение, нежели он сам. Понимаешь, о чем я?

- Да, лер, - послушно кивнул Вэйр.

- Очень хорошо. В таком случае я надеюсь на твое благоразумие.

- Я все понял, лер.

- Тогда ступай. Если понадобишься, я тебе сообщу.

Вэйр, получив долгожданное разрешение, покинул кабинет и почти бегом кинулся в Оранжерею, по пути размышляя над состоявшимся разговором. Он честно рассказал о случившемся, начиная с того самого дня, как покинул родной дом, высказал свое мнение насчет магической природы того тумана, был уверен, что далеко не одна деревня от него пострадала, и смутно подозревал, что в Карашэхе, Лигерии и Иандаре творится нечто похожее. Возможно даже, люди пропадают и гибнут без причины уже не один десяток лет. Возможно, кому-то эти жизни сильно понадобились. Не исключено, что есть какая-то связь между туманом и тем магом, что сопровождал Кратта, а может быть и так, что лер Альварис совершенно прав. И что за этим стоял далеко не один чародей, и на самом деле вокруг творилось нечто весьма и весьма странное. Причем настолько, что магистериус сильно встревожился.

Ворвавшись в зеленое царство мадам Матиссы, Вэйр так задумался, что не заметил под ногами какой-то корешок и случайно наступил, не придав значения. Он уже собрался было промчаться мимо, размышляя над тем, была ли предупреждена рассеянная травница о его отсутствии. А если была, то не забыла ли она об этом. И не грозит ли ему дополнительное задание на следующий урок...

Однако истошный вопль, раздавшийся над самым ухом, был настолько неожиданным и громким, что юноша аж подпрыгнул, мигом забыл о своих сомнениях и испуганно крутанулся на месте, силясь понять, что натворил и что ему за это будет грозить. Но почти сразу понял свою ошибку и опасливо попятился: подопечные мадам дер Ваги порой бывали довольно буйными. А привезенный невесть откуда горластый куст оказался, к тому же, крайне обидчивым и невероятно раздражительным: когда неразумный адепт в спешке промчался мимо и непочтительно наступил на нечаянно выползший на дорожку корень, взвился так, что все его руки-ветки вздыбились настоящим зеленым морем, прорезались длинными тонкими усиками и с нескрываемой угрозой потянулись в сторону невежи.

- Что такое?! - донесся в тот же миг голос травницы. - В чем дело? Кто посмел задеть мое сокровище?!

Вэйр шумно сглотнул и, ловко увернувшись от протянутых веток, на которых прямо на глазах начали подрастать весьма неприятного вида шипы, шарахнулся прочь, лихорадочно решая: остаться ли на месте преступления или сделать вид, что вовсе не при чем. По всему выходило, что мадам Матисса скоро будет здесь и устроит настоящую головомойку за несправедливо поруганный кустик, после чего нерадивый ученик уже не отделается одним дополнительным заданием. Убегать вроде некрасиво. Попадаться кусту под "руку" - опасно: крикун явно не на шутку рассержен и жаждет мести. Вон, как щупает воздух перед собой. Мог бы ходить, давно бы нагнал и накостылял по шее. А так - сидит и просто слепо шарит ветками перед собой... или же нет? Кажется, он уже не сидит?!

У юноши волосы встали дыбом, когда потревоженный корешок стремительно уполз с дороги и пропал в траве, а следом за этим зеленая масса из беспокойно шевелящихся листьев, колючек, веток и стеблей вдруг качнулась в его сторону. Более того, он неожиданно ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок, и поспешно отодвинулся, потому что странный куст... а он действительно оказался огромным... вдруг приподнялся на месте и, выставив вперед ветвистые, узловатые, но весьма крепкие корни, широко шагнул, нависнув над присевшим от неожиданности парнем плотной тенью. А затем и цветки выпустил навстречу - крупные, ярко-желтые, со стремительно набухающими бутонами, готовыми раскрыться и выстрелить в лицо наглецу какой-нибудь едкой гадостью.

- Листик! - громко ахнула со спины показавшаяся из-за поворота мадам Матисса, а потом накинулась на остолбеневшего, буквально приросшего к месту ученика. - Ты что сделал?! Как посмел его разбудить?!

Вэйр снова сглотнул.

- Простите... я нечаянно...

- Что "нечаянно"?! Ты как тут оказался?! Кто такой вообще?! И почему опоздал?!

- Я... - юноша отступил еще дальше, почти к противоположной стороне дорожки, чтобы возмущенно колышущийся и откровенно жалующийся куст не вздумал его коснуться. Однако тут же вздрогнул от пронзившей ладонь боли и с тихим возгласом шарахнулся прочь, баюкая укушенную каким-то зеленым гадом руку... прямо в объятия сердитого листовика.

Мадам Матисса только охнуть успела, как Листик, добравшись до обидчика, в мгновение ока выстрелил в него всеми своими усиками. За последние недели он успел отрастить их так много, что всего в долю секунды Вэйр оказался буквально погребен заживо. Его просто накрыло сплошной шевелящейся массой, мгновенно опутало, спеленало, как младенца, а потом мощным рывком сбило с ног и поволокло поближе к угрожающе раскрывшимся цветкам.

- Листик, нет! - вскрикнула травница, кинувшись следом. - Не трогай его! Не смей, кому сказано!

Вэйр судорожно вздохнул, ощущая невероятно мощные тиски, сдавливающие его со всех сторон, и тут же рухнул, крепко приложившись затылком. От удара в глазах заплясали разноцветные звездочки, в ушах вдруг зашумело, застонало, забило во все колокола. Во рту тоже появился противный привкус крови... кажется, язык прикусил... а в голове промелькнула сумасшедшая мысль о том, что ужасно глупо погибнуть вот так - демон знает где, пес ведает от чего, когда умудрился и от тумана уйти, и плен пережил, и выбрался, и от виаров ушел невредимым... но проклятый куст... какой-то дрянной, непонятный и дурной куст, вздумавший закусить человечинкой... ох, и громкий же голос у мадам дер Ваги... даже странно, что я его почти не слышу...

И тут давление снаружи резко отпустило.

Вэйр судорожно вдохнул, с трудом проталкивая воздух в грудную клетку, мельком подумал о том, что только чудом не переломал себе все ребра. Потом вдруг ощутил, что его весьма бережно и осторожно опускают на землю, а затем сообразил: травница все-таки остановила свое чудовище, не позволив случиться самому страшному.

Когда над головой перестали нависать зеленые листья и стал виден стеклянный потолок Оранжереи, Вэйр облегченно перевел дух и тут же сел, кинув настороженный взгляд на сумасшедший куст. Но Листик, как ни удивительно, смирно сидел на подогнувшихся корешках всего в двух шагах, напасть больше не пытался и вообще - выглядел растерянным и каким-то взбудораженным. Его листья взволнованно шелестели, нагоняя приличный ветер, ядовитые цветки спрятались в зеленой гуще, стебли беспрестанно раскачивались в разные стороны, а тонкие усики жадно вились вокруг окровавленной ладони юноши и настойчиво тыкались в оставленную какой-то колючкой ранку.

Поняв, что живой и невредимый, Вэйр осторожно поднялся, стряхнул с себя какую-то ветку, а затем с благодарностью повернулся к преподавательнице, собираясь высказать свою признательность, но и тут его ждало удивление - мадам дер Вага выглядела настолько ошарашенной, что сразу стало понятно: она тут не при чем. Более того: растрепанная женщина таращилась на строптивый куст словно на диво какое-то, про взъерошенного ученика уже и думать забыла, а о причинах странного поведения Листика гадала так же напряженно, как столпившийся за ее спиной класс, выбежавший глянуть, что такого случилось, раз тут так кричали.

Юноша опасливо покосился на присмиревший листовик и поспешно отнял свою руку, однако Листик не возражал. Позволил отойти и даже не попытался схватить снова. А потом, подумав несколько томительных секунд, он вдруг издал совершенно невообразимый звук, смутно напоминающий урчание сытого кота, настойчиво качнулся навстречу и... ласково погладил изуродованную щеку юноши!

Вэйр, издав приглушенный возглас, инстинктивно шарахнулся прочь, едва не сбив с ног ошалело моргнувшую лерессу, но листовик тут же придвинулся ближе и буквально заворковал, трепетно касаясь пораненной ладони недавнего обидчика и нежно гладя его кожу. Его листочки взволнованно затрепетали, зашевелились, зашептались между собой. По длинным стеблям прошла волна необъяснимой дрожи, а один из корешков так недвусмысленно обвился вокруг помятого сапога, что класс изумленно выдохнул (вредный цветок успел всем попортить немало крови), а мадам Матисса только растерянно развела руками:

- Ничего не понимаю... кажется, ты ему понравился.

Листик довольно плюхнулся на ноги нового знакомого и тесно прижался, всем видом показывая, что она права.

Вэйр настороженно покосился на куст, обнявший его сразу всеми своими усиками, но быстро понял - вредить ему никто больше не собирается. Более того, вдруг прониклись настолько нежными чувствами, что почти готовы сидеть день и ночь прямо так, верхом на пыльных сапогах, одновременно щекоча кожу и счастливо прижимаясь. Листик был так рад обрести себе нового друга, так умильно попискивал и обвивался вокруг ладоней, что юноша, наконец, осмелел, настойчиво отстранился и с немалым трудом отлепил от своей щеки намертво приставший усик.

Травница покачала головой.

- Ничего себе... сколько лет живу, а всего второй раз вижу, чтобы листовик кого-то признал. Какая у тебя доминирующая стихия?

- Вода, - послушно ответил Вэйр.

- Занятно. Но это хотя бы что-то поясняет: на Огонь Листик отреагировал бы иначе. Воздух ему тоже не по нутру: малыш слишком чувствительный. А Вода... Вода могла ему понравиться. Меньше, чем Земля, конечно, но все же... откуда ты родом?

- Из Аргаира, леди.

- Как? - удивленно моргнула травница. - И ты тоже?!

Юноша непонимающе посмотрел, но она уже не обращала внимания: придирчиво оценив более чем приличное поведение листовика, ошарашенную физиономию необычного ученика, его поцарапанную ладонь, на которой уже застывала свежая корочка, лересса дер Вага задумчиво потерла переносицу.

- Аргаир... надо же, как интересно... может, вот он - ответ? Может, мы просто не там искали, и все дело в происхождении? Знаете, юный лер, вы меня искренне поразили: мало кому удается остаться невредимым при первом знакомстве с листовиком. Вам это удалось. Даже более того - Листику вы понравились настолько, что он готов простить вашу оплошность. Можете быть уверены: до этого дня он никому подобных инцидентов не спускал, так что ваш феномен может быть весьма и весьма интересным. Не возражаете, если я вас еще кое с кем познакомлю?

Вэйр только плечами пожал.

- Нет, леди.

- Прекрасно. Тогда я уточню у Леграна насчет Охранных Кругов, а завтра и сходим, - леди Матисса расплылась в довольной улыбке, но потом подметила перешептывающийся класс и мигом построжала. - Так. Почему вы здесь, а не на своих местах? Помнится, лер Сивил, вы так и не закончили свой рассказ?!

На лицах учеников отразилось несказанное разочарование, но грозная травница уже по-свойски похлопала новичка по плечу, строгим голосом велела Листику отпустить нового друга на занятие, придирчиво проследила за тем, как огорченный листовик ковыляет обратно, предварительно стребовав с юноши обещание вернуться и поиграть, а затем жестом отправила остальных в учебную комнату - как бы там ни было, но урок никто не отменял.

Господин Дербер, едва успев по привычке осмотреть строй перед началом занятия, сразу нахмурился, а затем подозрительно прищурился и указал на лицо Вэйра.

- В чем дело? Почему он еще там?

Юноша машинально провел пальцами по рваному шраму на левой щеке.

- Ты был в лечебном крыле?

- Да, лер, - спокойно ответил Вэйр.

- Тогда почему не убрал ЭТО?

- Не хочу.

Старый вояка чуть не поперхнулся.

- Что?!

- Я не хочу его убирать, лер, - твердо ответил юноша, неуловимо помрачнев, и осторожно погладил изуродованную кожу. - Есть вещи, о которых не стоит забывать, поэтому я попросил лера Лоура не трогать мое лицо.

Господин Дербер непонимающе моргнул: он с трудом мог себе представить, чтобы молодой и, чего скрывать, красивый парень вдруг отказался от редкой возможности исправить такой грубый недостаток. Шрам у него был старый, глубокий и безобразный. Он так сильно впивался в кожу, будто парня еще в детстве кто-то наотмашь ударил по лицу, разорвав щеку острыми гранями печатки. Или же чем-то еще. Но не ножом и не мечом - заточенная сталь оставляет совсем иные следы, ровные, чистые, с гладким срезом. А у парня срез странный, зазубренный. Когда-то рана была серьезной и могла бы стать даже смертельной, если бы была чуть глубже или задела бы глаз. Но ему повезло: он выжил. Вот только старый ветеран не мог взять в толк, отчего странный новичок так упорствует.

- Сними-ка рубаху, - велел он, и Вэйр послушно стянул одежду. - Повернись.

Лер Дербер придирчиво осмотрел чужую спину, но нет - интуиция на этот раз его подвела: кожа на спине юноша снова была чистой и гладкой, без всяких рубцов, следов от хлыста, шрамов и кровоточащих ссадин. Парень не обманул - действительно был в лечебном крыле и попросил лера Лоура не трогать лицо, чтобы сохранить свой уродливый шрам на память о каком-то событии. Он был красив, этот странный мальчик - светловолос, синеглаз, с правильными чертами и удивительно обаятельной улыбкой. В мать, наверное, пошел. А статью - в отца: крепкий в плечах, широкий в кости, налитый упругой молодой силой. На руках и груди бугрятся тугие мышцы. Лицо открытое, чистое. Глаза ясные, взгляд прямой и твердый. Не зря девушки окидывают его откровенно заинтересованными взорами - мимо такого просто так не пройдешь. Вот только шрам его здорово портит. Словно метка какая. Как клеймо. И он почему-то от этого клейма не захотел избавляться.

- Ладно, твое дело, - вздохнул учитель. - Одевайся и - в строй.

Юноша так же молча натянул рубаху, а затем занял свое место - третье с краю, сразу после Грэя Асграйва и Олеро ан Дарго, на лице которого вдруг проступило задумчивое выражение.

Все занятие Вэйр ловил на себе изучающие взоры. Большей частью - от симпатичных и смешливых одноклассниц, порой - от господина Дербера, быстро заметившего поразительную выносливость новичка, но пару раз ему удалось перехватить крайне необычный взгляд от Грэя Асграйва, и вот именно он-то и заставил насторожиться.

С одноклассниками Вэйр старался держаться ровно. Особых приятелей он не завел, но и врагов, как ни странно, тоже не заимел. Быть может, тут сыграло роль его признание на уроке у лера Иберии, может, действительно по Академии бродили слухи о его способностях. Или та Водяная Спираль произвела такое сильное впечатление - он не знал. Но факт в том, что с того дня в его сторону не было ни одного пренебрежительного или уничижительного взгляда. Вообще. Да и не позволил бы Вэйр смотреть на себя подобным образом: с детства не терпел снобов и умел приводить их в чувство. И словом, и крепким кулаком. С рапирой он, конечно, дела не имел, потому что в родной деревне неоткуда было взяться изящному оружию аристократов. Однако с мечом, благодаря науке отца, управлялся неплохо, ножом тоже владел, а уж кулаки успел за свою недолгую жизнь набить и отбить так, что только дурак усомнился бы в его способности дать отпор любому наглецу. Да и рапира-то та - тьфу только. Уклонись от нее, поднырни под руку и все - противник твой: хоть в бок его пни, хоть в колено, вынудив заорать дурным голосом, хоть нож под ребра приставь, и никуда он не денется. Плясать с тонкой иголочкой хорошо лишь тогда, когда ты сражаешься с таким же хитроумным танцором. Или когда имеешь в запасе дюжину-другую магических шаров или Огненных Колес. Однако против гномьего топора... или умелого мечника... нет. Вряд ли. Только настоящий мастер и выстоит. Но мастер - он на то и есть мастер, что использует в бою даже простую иголку. А коли в поединке участвуют два равных по силе мага, но один из них при этом обладает большей выносливостью и лучшими навыками в простой уличной драке - результат налицо. Что Вэйр, поставленный в пару со смуглокожим Войтеком, тут же и доказал.

- Неплохо, - вынужденно признал южанин, потирая помятый бок. - Чем это ты меня?

- "Мельницей", - усмехнулся Вэйр. - Дед у нас когда-то в гвардии служил, потом отцу свою науку передал, а тот - мне.

- Да? Ну-ка, повтори...

Господин Дербер только хмыкнул, когда парни с неподдельным азартом сцепились в рукопашной, но останавливать не стал - не со зла они. Просто любопытствуют и выясняют, кто кого. Южанин, конечно, помельче и послабее, но зато юркий, гибкий, подвижный, так и скачет, не даваясь в захват. Аргаирец потяжелее, но он ловок и неплохо руку себе набил с самыми разными противниками. Явно не пропустил ни одного мальчишку в своей деревне. Зато и дерется по-настоящему: попадется Войтек под удар, будет тяжко. Но и Вэйру достанется, коли тот его зацепит. Так что пусть резвятся. Пусть учатся. Чем больше сейчас шишек набьют, тем потом будут осторожнее. К тому же, головы они не потеряли - как разойдутся и поморщатся, растирая себе мышцы, так потом сходятся снова, пробуя бороться немного медленнее, чтобы понять, каким приемам поддались и как этого избежать в будущем. Что-то обсуждают, о чем-то спорят вполголоса, показывают. Потом расходятся снова, довольные и уверенные в себе, сходятся... шипят... ругаются сквозь зубы... и снова озадаченно трут подбородки.

- Дурацкая у тебя "мельница", - с досадой бросил, наконец, Войтек, оказавшись в очередной раз на полу.

Вэйр показал в усмешке белые зубы.

- У тебя тоже.

- Может, повторим?

- Достаточно, - спрятал улыбку лер Дербер. - На сегодня хватит, вы свободны. Вэйр, тебе стоит заняться растяжкой. Войтек, тебе имеет смысл больше уделять внимание силовым нагрузкам.

Парни вздохнули в унисон и, выразительно переглянувшись, направились в раздевалку.

- А ты ничего, - неожиданно хмыкнул Войтек в дверях.

- Спасибо, - вернул любезность Вэйр. - Ты тоже.

- Откуда, говоришь, к нам попал? Из Аргаира?

- Точно. А ты?

- Карашэх, Тора... слушай, а ты действительно корабль потопил?

Вэйр неуловимо помрачнел.

- Да. Только мне не велено распространяться на этот счет. Лер Альварис запретил.

- Жалко, - огорченно вздохнул Войтек. - Как же я тебя потом завалю, когда нам разрешат магические поединки? Вдруг ты и с Колесом моим справишься? Или Свечу загасишь?

- А вдруг нет? - усмехнулся Вэйр. - Пока не попробуешь, не узнаешь.

- Это точно. А как ты смотришь на небольшую прогулку на запретную территорию?

- Куда?!

- У нас тут возник маленький спор, - вдруг обернулся идущий впереди Грэй Асграйв. - Но для того, чтобы его решить, жилой корпус определенно не годится, поэтому мы хотим найти более подходящее место. И уж тем более время, когда нам точно не смогут помешать. Ты как, участвуешь?

- Насколько поздно? - осторожно уточнил Вэйр.

- После отбоя.

Юноша с сомнением оглядел своих соседей, которые тоже неожиданно обернулись и выжидательно уставились. Это что? Они хотят нарушить правила? Собираются среди ночи удрать из своего крыла и побродить под луной? Ради какого-то там спора?

- Так как? - негромко спросил Грэй Асграйв. - Ты с нами?

Вэйр заколебался, понимая, что его слово во многом определит дальнейшие отношения в классе, а потом медленно наклонил голову.

- Да. Я иду.