Избранные работы

Часть 1

Изучая историю народа Израиля, мы отмечаем две отдельные эпохи, а именно эпоху сплочённости и эпоху отдельного бытия - период, когда двенадцать племён действовали как один человек, и период, когда один человек должен был действовать от лица двенадцати племён. Мы можем взять книгу Иисуса Навина как пример первого и книгу Судей как образец последнего. Самый поверхностный читатель ни может не разглядеть разницу между этими двумя книгами. Первой присуща сила и величие; второй - слабость и несостоятельность. Первая отмечена печатью силы, вторая - печатью бессилия. В одной Иегова даёт земли Израилю; в другой Израиль не смог взять землю у Иеговы.

И все это выражено в двух словах, которые можно рассматривать как девиз этих двух книг, а именно "Галгал" и "Бохим". В книге Иисуса Навина мы обнаруживаем, что собрание Израиля каждый раз выходило из стана Галгала, идя войной, и возвращалось туда праздновать победу. Галгал был их средоточием, ибо там они были обрезаны и там снято было посрамление Египетское. См. Кн. Иисуса Навина 5,9-10.

Но как только мы открываем книгу Судей, в глаза бросаются скорбные строки. "И пришёл Ангел Господень из Галгала в Бохим, и сказал: Я вывел вас из Египта и ввёл вас в землю, о которой клялся отцам вашим (дать вам), и сказал Я: "не нарушу завета Моего с вами вовек; и вы не вступайте в союз с жителями земли сей; жертвенники их разрушьте". Но вы не послушали гласа Моего. Что вы это сделали? И потому говорю Я: не изгоню их от вас, и будут они вам петлёю, и боги их будут для вас сетью. Когда Ангел Господень сказал слова сии всем сынам Израилевым, то народ поднял громкий вопль и заплакал. От сего и называют то место Бохим. Там принесли они жертву Господу" (Суд. 2,1-5).

Здесь, однако, мы весьма чётко видим контраст между двумя книгами - Иисуса Навина и книгой Судей - книгой сплочённости и книгой отдельного бытия, книгой внешней силы, величия и книгой внутренней слабости, несостоятельности и бессилия. Увы! Увы! Слава скоро ушла. Национальное величие Израиля померкло. "Тогда народ служил Господу во все дни Иисуса и во все дни старейшин, которых жизнь продлилась после Иисуса и которые видели все великие дела Господни, какие Он сделал Израилю. Но когда умер Иисус, сын Навин, раб Господень, будучи ста десяти лет, и похоронили его в пределе удела его в Фамнаф-Сараи, на горе Ефремовой, на север от горы Гааша; и когда весь народ оный отошёл к отцам своим, и восстал после них другой род, который не знал Господа и дел Его, какие Он делал Израилю, - тогда сыны Израилевы стали делать злое пред очами Господа и стали служить Ваалам; оставили Господа Бога отцов своих, Который вывел их из земли Египетской, и обратились к другим богам, богам народов, окружавших их, и стали поклоняться им, и раздражили Господа; оставили Господа и стали служить Ваалу и Астартам. И воспылал гнев Господень на Израиля, и предал их в руки грабителей, и грабили их; и предал их в руки врагов, окружавших их, и не могли уже устоять пред врагами своими. Куда они ни пойдут, рука Господня везде была им во зло, как говорил им Господь и как клялся им Господь. И им было весьма тесно" (Суд. 2,7-15).

Это поистине мрачное и унизительное свидетельство. Меч Иисуса Навина был вложен в ножны. Те светлые дни, когда он вёл сплочённое воинство Израиля к великим победам над царями Ханаанскими, миновали. Нравственное влияние Иисуса Навина и старейшин, жизнь которых продлилась после Иисуса, отошло, и весь народ с ужасающей яростью предался отвратительному греху и мерзкому идолопоклонству тех народов, которые они должны были изгнать из своих уделов. Словом, насколько это касалось Израиля, крах был полный. Как Адам в саду Эдема и Ной в возрождённой земле, так Израиль был сражён в земле Ханаанской. Адам ел от дерева запретного, Ной выпил вина и опьянел, а Израиль поклонялся Ваалу.

Таковы были дела человеческие. Но, слава Богу, есть и другая сторона вопроса. Есть то, что мы можем назвать светлым и прекрасным "однако": Бог остаётся Богом, каким бы ни оказался человек, и в этом - неизречённое облегчение и утешение сердцу. Господь пребывает неизменным. Что бы ни случилось - вот крепость веры. На Бога всегда можно надеяться, несмотря на все человеческие прегрешения и недостатки. Его доброта и верность составляют богатство и убежище души среди самых мрачных событий человеческой истории.

Эта воодушевляющая истина сияет удивительным блеском в самом отрывке, из которого мы привели столь печальные строки. Но отметьте следующие слова, так наглядно поясняющие отдельное бытие в книге Судей: "И воздвигал (им) Господь судей, которые спасали их от рук грабителей их. Когда Господь воздвигал им судей, то Сам Господь был с судьёю и спасал их от врагов их во все дни судьи: ибо жалел их Господь, слыша стон их от угнетавших и притеснявших их" (Суд. 2,16.18).

В этих последних процитированных словах перед нами предстаёт великий коренной принцип книги Судей - божественная тайна правления Вараков, Гедеонов, Иеффаев и Самсонов, свидетельство правления которых занимает такую большую часть этого интересного раздела Писания. Израиль потерпел поражение - горестное, позорное, непростительное поражение. Он "потерял" все права на защиту Иеговы. Они по справедливости были преданы в руки беспощадных царей Ханаанских. Это несомненно. Сердце Иеговы жалело Его бедный, угнетённый и стенающий Израиль. Правда, они оказались строптивыми и недостойными, но всё-таки Его ухо всегда было чутко к их малейшему стону, а в главе 10 Он даже говорит, что "не потерпела душа Его страдания Израилева".

Какие трогательные слова! Какая нежность! Какое глубокое сострадание! Как глубоко подобное замечание позволяет нам проникнуть в сердце Господа! Страдания Его народа тронули любящее сердце Иеговы. На самые первые и малейшие признаки уныния и раскаяния со стороны Израиля не замедлил благодатно отозваться Бог Израиля. И не имело значения, как далеко они блуждали, как низко пали или как тяжело они согрешили; Бог был всегда готов принять малейшие движения сокрушённого сердца. Кладези божественной благодати и сострадания неистощимы. Океан Его любви безграничен и бездонен; и посему, коль скоро народ Его склоняется к раскаянию, то и Он продвигается к прощению. Ему в радость прощать по доброте Его сердца и во славу Его имени, Он находит особую радость в забвении грехов, в исцелении, возрождении и благословении достойным Его образом. Эта славная истина сияет в истории Израиля; она сияет в истории Церкви и жизни каждого отдельного верующего.

Но вернёмся к нашей непосредственной теме, а именно "Гедеон и его соратники" - в том виде, в каком она представлена в книге Судей, название которой приведено в заголовке этой статьи. Да раскроет вечный Дух её драгоценное содержание и вольёт его в наши души!

Глава 6 открывается скорбным и унылым описанием - описанием, которое так присуще всему прошлому Израиля: "Сыны Израилевы стали опять делать злое пред очами Господа, и предал их Господь в руки Мадианитян на семь лет. Тяжела была рука Мадианитян над Израилем, и сыны Израилевы сделали себе от Мадианитян ущелья в горах и пещеры и укрепления" (Суд. 6,1-2). Какая унизительная картина! Какой контраст победоносному сонму, который перешёл Иордан и прошёл по развалинам Иерихона! Как печальна, как унизительна мысль, что Израиль скрывался и прятался в пещерах и ущельях в горах, убоявшись необрезанных Мадианитян!

Нам будет полезно рассмотреть эту картину и воспринять её целительный урок. Сила и слава Израиля состояла в том, что Бог был с ними. Без этого он был как вода, пролитая на землю, или осенний лист перед порывом бури. Но присутствием Бога нельзя было наслаждаться, потакая злому; и посему, когда Израиль оставил Господа и следовал блудно за другими богами, и поклонялся им, Ему пришлось привести их в рассудок, протянув Свой жезл и заставив их почувствовать сокрушительную силу того или иного из народов вокруг.

Для нас же все это не пустой звук, но содержит урок. До тех пор, пока народ Израилев ходит в Господе в святом повиновении, ему нечего бояться. Они надёжно укрыты от нападения и ловушек всех своих врагов по духу. Ничто не может повредить им, пока они пребывают под сенью присутствия Бога. Но ясно, что присутствие требует и обеспечивает святость. Неосужденный порок не может здесь обитать. Жить во грехе и говорить о безопасности - пытаться соединить присутствие Бога с оправданием зла - глубочайшая порочность. Нет, этого не должно быть! Если люди Израиля забывают эти целительные истины, Он знает, как вразумить их своим жезлом; и да благословенно будет Его имя, ибо Он слишком любит их, чтобы жалеть розгу, как бы ему ни хотелось избегать её. "Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьёт же всякого сына, которого принимает. Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаётесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны. Притом, если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей - для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности. Итак укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колена" (Евр. 12,6-12).

Это ободряющие слова для народа Бога во все времена. Наказание может быть, несомненно, болезненно, но когда мы чувствуем в нем Отцовскую руку и когда мы понимаем, в чем Его цель, мы можем пройти через испытание с закалёнными сердцами и таким образом пожать плоды праведности. С другой стороны, если мы принимаем его с нетерпеливым духом, непокорной волей и бунтующим рассудком, мы только вызываем необходимость продолжения и усугубления наказания, ибо наш любящий Отец никогда не оставит нас. Он приведёт нас в священное повиновение, чего бы это ни стоило. Он милостиво становится на нашу сторону против нас самих, подавляет горделивые поползновения наши и сокрушает в нас все, что мешает нам расти в святости, благодати и божественном знании.

О! Какая безграничная благодать сияет в том факте, что Бог вникает в каждую нашу неудачу и каждое заблуждение, в наши капризы и своенравие, наши грехи и недостатки, для того чтобы избавить нас от них. Он знает все о нас. Он понимает и учитывает все наше окружение и все наши внутренние склонности, и Он поступает с нами с безграничной мудростью и абсолютным терпением, все время памятуя о единой благодатной цели - сделать нас сопричастными Его святости и - чудесная мысль! - явить в нас выражение Его собственной природы и личности. Тогда, наверное, в присутствии подобной изобильной благодати и милости мы сможем "укрепить опустившиеся руки и ослабевшие колена".

Часть 2

Есть одна истина, которая сияет необыкновенным светом в книге Судей, она состоит в том, что на Бога всегда следует уповать даже среди самых мрачных событий человеческой жизни; и, более того, вера всегда может уповать на Бога; Бог никогда не обманывает верующее сердце - нет, никогда. Он никогда не обманывал, не обманет, никогда не сможет обмануть ни единую душу, которая доверилась Ему, которая ищет опоры в Его драгоценном Слове, в безыскусной простоте верующего в него перед лицом глубочайшего падения и прегрешения человека.

Это весьма утешает и ободряет во все времена и при любых обстоятельствах. Увы! Как это справедливо - человек грешит во всем. Понаблюдайте за ним, где хотите; последите за ним в любой сфере деятельности или обязанностей, в которой он вращается, и это будет все та же история снова и снова - неверность и крах. Пусть человек открывает дело столько раз, сколько захочет, имея огромнейший капитал и самые радужные перспективы, и он наверняка станет банкротом. Так было всегда со дней Адама и до настоящего момента. Мы можем утверждать, не боясь ошибиться, что в истории падшего рода Адама не было ни одного исключения из этого печального правила. Мы никогда не должны забывать это. Истинная вера никогда этого не забывает. Было бы величайшим безумием пытаться игнорировать тот факт, что на всей человеческой жизни от начала до конца большими буквами написано: "Погибель".

Но перед лицом всего этого Господь - нерушим в вере. Он не может противоречить Сам Себе. Вот в чем прибежище и основание веры. Она признает гибель но она уповает на Бога. Вера видит человеческую несостоятельность, но она устремляет свой взор к божественной верности. Она признает гибель человека, но она уповает на защиту Бога.

Все это поразительно проявляется в интересной и поучительной истории Гедеона. Воистину, ему пришлось испытать на себе самом и своём опыте сам факт падения Израиля. Контраст между Гедеоном и Иисусом Навиным в высшей степени разителен, насколько это касается их состояния и обстоятельств. Иисус Навин попирал своей пятой выи царей Ханаанских. Гедеону пришлось выколачивать пшеницу в точиле, чтобы скрыться от Мадианитян. Дни Иисуса были отмечены блестящими победами; дни Гедеона были днями ничтожных дел. Но дни ничтожных дел для человека - это дни великих дел для Бога. И Гедеон узнал это. Правда, ему не пришлось увидеть, как солнце и луна остановили свой путь, или увидеть города необрезанных повергнутыми в прах. Его дни были днями пресных хлебов и разбитых кувшинов, а не днями потрясающих чудес и великих достижений. Но Бог был с ним, и этого было достаточно. "И пришёл ангел Господень и сел в Офре под дубом, принадлежащим Иоасу, потомку Авиезерову; сын его Гедеон выколачивал тогда пшеницу в точиле, чтобы скрыться от Мадианитян. И явился ему Ангел Господень и сказал ему: Господь с тобою, муж сильный!" (Суд. 6,11-12).

Какие это были слова, которые должны были коснуться слуха Гедеона, который, убоявшись врагов, скрывался в точиле! То был глас небесный, прозвучавший, дабы возвысить его душу над испытаниями, горестями и земными унижениями, - глас божественной силы и добродетели, призванный вдохнуть силу в его ослабевшее и скорбящее сердце. "Муж сильный!" Как трудно было Гедеону воспринять такие чудесные речи! Как трудно отнести их к себе! Где была доблесть и где была сила? Вероятно, не в нем и не в его окружении. Где же? В Боге живом, где Иисус и нашёл свою силу и доблесть. И действительно, есть поразительное сходство в том, как обращаются к этим двум выдающимся служителям Бога. Сходство в словах настолько же явственно, насколько разителен контраст, в обстоятельствах. Вот слова, обращённые к Иисусу: "Вот Я повелеваю тебе: будь твёрд и мужествен, не страшись и не ужасайся." И слова, обращённые к Гедеону: "Господь с тобою, муж сильный."

Драгоценные слова! Волнующие, укрепляющие дух речи! И всё-таки Гедеон медлил принять их во всей прекрасной, всепоглощающей силе веры, которая так радует Бога и прославляет Его имя. Как часто это бывает с нами! Как неизменно нам не удаётся подняться до величия благодатных помыслов Господа и замыслов, уготованных нам! Мы подвержены умствованиям о самих себе, вместо того чтобы верить Богу и покоиться в сладостной безмятежности в Его совершенной любви и верности. Так было с избранником Бога, на истории которого мы остановимся. Божественное речение было полным, ясным, совершенным и безусловным: "Господь с тобою". В этих словах не было какого-либо повода для вопроса или сомнений, и всё-таки обратите внимание на ответ Гедеона: "Гедеон сказал ему: господин мой! если Господь с нами, то отчего постигло нас все это? и где все чудеса Его, о которых рассказывали нам отцы наши, говоря: "из Египта вывел нас Господь"? Ныне оставил нас Господь и предал нас в руки Мадианитян" (Суд. 6,13).

Здесь, как видно, Гедеон черпает доводы из того, что его окружает. Отсюда это "если" - маленькое двусложное выражение неверия. "Если" стало у нас расхожим словом: "Если ты хочешь быть несчастен, посмотри внутрь; если ты хочешь развеяться, посмотри вокруг; если ты хочешь обрести умиротворение и блаженство - посмотри вверх, на Иисуса." Это совершенная истина. Как только мы начинаем заниматься собой, или людьми и вещами, или обстоятельствами, которые окружают нас, мы чувствуем себя выбитыми из колеи и несчастными. Наша сила, наше единственное утешение, наш единственный источник света в том, чтобы твёрдо устремить око веры к Иисусу и сердцем утвердиться в Нем. Весьма вероятно, что окружение Гедеона было довольно мрачным. Его "духовный горизонт" затянулся тёмными и тяжёлыми облаками. Но был один светлый, благословенный луч, сияющий его подавленной душе, - луч, исходящий из самого сердца Бога и выраженный в этой единственной, но ёмкой фразе: "Господь с тобой". Здесь не было "если" - ни сомнений, ни сдержанности, ни условий. Это утверждение было ясным и безоговорочным и требовало лишь одного, чтобы стать источником радости, силы и торжества в душе Гедеона, - слияния его с верой. Слово "если" не является верой. Истинная вера никогда не ставит Богу никаких "если" по той простой причине, что взирает лишь на Бога, а с Ним невозможны никакие "если". Вера взирает сверху вниз, от Бога, а не снизу вверх, от человека. Вера затрудняется лишь одним, и это затруднение воплощено в вопросе: "Как Он не поступит?" Она никогда не спрашивает: "Как Он должен поступить?". Это язык чистейшего безверия.

Но некоторые могут спросить, не было ли каких-либо оснований для Гедеоновых "если" и "почему"? Разумеется, нет, - ни в Боге, ни в слове Его, каким бы ни были обстоятельства в Израиле и их действиях. Нет сомнения в том, что, если бы Гедеон оглядывался лишь на прошлое истории его народа, он мог бы найти вескую причину для подавленного и униженного состояния, в котором оказался. Эти позорные страницы дали бы пространный ответ на его вопрос: "Как же это все случилось с нами?". Но затмили ли действия Израиля сияние могущественных "чудес" Иеговы? Определённо, не в глазах веры. Господь совершал великие и славные дела для народа Его, и свидетельства этих дел в их укрепляющей дух добродетели всегда перед очами веры. Несомненно, Израиль не устоял и позорно пал, и свидетельство этого поражения также было перед очами веры и давало торжественный ответ на вопрос Гедеона: "Как все это случилось с нами?". Вера признает власть Бога так же, как и Его благодать, более того, она склоняется в почтительном благоговении перед каждым ударом Его жезла. Следует всегда помнить об этом. Мы так склонны забывать об этом. Богу иногда приходится брать в руки Свой жезл. Он не признает того, что противоречит Его имени и Его природе. Гедеон же должен был помнить это. Израиль согрешил, и это стало причиной того, что они находились под розгой, выражением которой в дни Гедеона было владычество Мадианитян.

Гедеон же, мы повторяем, был призван постичь все это и даже более - прочувствовать вкус отождествления со своим народом в его угнетённости и несчастье. Последнее было уделом и опытом каждого истинного служителя Бога в Израиле. Всем пришлось пережить эти глубокие душевные потрясения, источником которых была их связь с народом Израиля. Не имело значения, был ли это судья, пророк, священник или царь - все должны были разделить горе и испытания народа Израиля; и ни одно верное сердце, ни один истинно любящий Бога или народ Его не желал бы избавиться от таких глубоких и святых уроков. Это было в высшей степени истинно для единственного совершенного Служителя, который когда-либо ступал по земле. Он, хоть и лично освобождённый от последствий грехопадения Израиля, хотя и чистый и безгрешный, божественно святой по природе и в жизни, однако, в совершенстве благодати добровольно отождествлял себя с этим народом во всем его горе и унижении. "Во всякой скорби их Он не оставлял их" (Ис. 63,9). Так было с нашим благословенным Господом Иисусом Христом; и все, кто хоть в какой-либо мере принял Духа Святого, должны были по возможности испить из той чаши, хотя никто никогда не может сравниться с Ним ни в этом, ни в чем-либо другом. Но когда мы начинаем сравнивать слова ангела со словами Гедеона, с его ответом, мы замечаем очень интересный момент - момент, который показывает отличительную особенность книги Судей. Ангел говорит: "Господь с тобою ". Гедеон отвечает: "Если Господь с нами". Это весьма интересно и поучительно; более того, это полностью в духе отрывка, упомянутого в гл. 2: "Когда Господь воздвигал им судей, то Сам Господь был с судьёю" (Суд. 2,18). Не говорится "с народом", но с трогательной красотой добавлено: "И спасал их от врагов во все дни судьи: ибо жалел их Господь, слыша стон их от угнетавших и притеснявших их" (ст.18).

В этом есть особая красота и прелесть. Если Иегове пришлось прятать лицо Своё от народа Его и предать их на время в руки необрезанных, все же Его любящее сердце всегда радело о них и всегда было готово заметить и принять малейший след раскаяния. "Кто Бог, как Ты, прощающий беззаконие и не вменяющий преступления остатку наследия Твоего? не вечно гневается Он, потому что любит миловать. Он опять умилосердится над нами, изгладит беззакония наши. Ты ввергаешь в пучину морскую все грехи наши. Ты явишь верность Иакову, милость Аврааму, которую с клятвою обещал отцам нашим от дней первых" (Мих. 7,18-20).

Часть 3

Ничто не может ободрить сердце более, чем то, каким образом обходится Господь с душой Гедеона, каким образом Он готовит его к тому пути, на который Он призывал его. Подобно нам, Гедеон был полон различных "если" и "почему" - этих маленьких слов, так раздувшихся от неверия. Жалкое человеческое сердце никак не может объять все величие божественной благодати; наше слабое зрение не выносит сияния божественного откровения. И только безыскусная вера может заставить душу чувствовать себя непринуждённо в присутствии обильных проявлений доброты и любви Господа. Вера никогда не говорит "если" или "почему". Она верит в то, что говорит Бог, потому что Он говорит это. Она в сладостной безмятежности опирается на всякое слово, которое исходит из уст Бога. Неверие смотрит на обстоятельства, исходит из них - вера смотрит на Бога и исходит из Него. Отсюда огромная разница в их выводах. Гедеон, судя по окружающему, заключил, что Иегова оставил народ Свой. Простая вера привела бы его к совершенно противоположному выводу; она бы способствовала тому, что он бы видел, знал и помнил, что Иегова нерушимо будет вечно верен своему обетованию Аврааму, Исааку и Иакову, как бы Ему ни пришлось, распоряжаясь властью Его, скрывать лицо Своё от их непокорного и грешного потомства. Вера всегда уповает на Бога, а Бог - да будет благословенно Его имя! - всегда чтит веру. Сначала Он вызывает её в нас, а потом отдаёт ей должное.

Но Бог не только благостно чтит веру, Он порицает наши страхи. Он выше нашего неверия и заставляет умолкнуть все наши глупые умствования. Так, судя по Его обхождению с Его избранным служителем Гедеоном, может показаться, будто Он не слышал это "если и почему". Он открывает ему Его помыслы, являя могущество Его, чтобы наполнить душу служителя Его уверенностью и доблестью, которые должны были возвысить его над всеми угнетающими воздействиями, с которыми он сталкивается.

"Господь, воззрев на него, сказал: иди с этою силою твоею и спаси Израиля от руки Мадианитян; Я посылаю тебя". Вот он, истинный секрет силы! "Господь воззрел на него". В этом взоре была божественная сила, если б только Гедеон мог видеть это. Но увы! Он все ещё был полон сомнений. "(Гедеон) сказал Ему: Господи! как спасу я Израиля? вот, и племя моё в колене Манассиином самое бедное, и я в доме отца моего младший".

Так неверие обращает своё око на себя или на свои обстоятельства. Это заставляет нас сравнивать видимые возможности с тем делом, к которому Бог призывает нас. Иегова сказал: "Иди с этой силою твоею". Что это была за "сила"? В чем она состояла? Было ли это большое богатство, высокое положение или недюжинная физическая сила? Ничего подобного. "Господь, воззрев на него, сказал: иди с этой силою твоею и спаси Израиля". Это было абсолютно и безоговорочно. Оно не оставляло места никаким "как?" Гедеона. Оно ясно показывало, что сила, с помощью которой он должен был спасти Израиль, находится ни в нем и ни в доме отца его, но в Боге Израиля. Не имело большого значения, был ли его род беден или богат, был ли он мал или велик. Не Господь ли хотел направить его? Чем было для Него богатство или величие? Он мог использовать ячменные хлеба или сломанный кувшин. Действительно, в тех разнообразных орудиях, избираемых в книге Судей, мы видим ту особенность, что "никакая плоть не хвалится пред Богом". Как блёкнет слава человеческая перед унизительным фактом, что сонмы Израиля были собраны на битву под предводительством женщины! Как уязвляет человеческую гордость то, что спасение было получено при помощи "левши"!

Но с другой стороны, мы находим, что по мере того, как блёкнет человеческая слава, становится ярче слава божественная. Чем смиреннее орудие, тем более мы видим могущество Бога. Какая разница для Всемогущего Бога, левша или правша Его орудие, мужчина это или женщина, карлик или гигант? Орудие - ничто, Бог - все и во всем. Правда, Он снисходит до использования орудия, но вся сила принадлежит Ему, и вечная Ему хвала. Гедеон должен был познать это, и Моисей, и все мы. Это бесценный урок. Мы все так склонны думать о нашей способности к любой работе или служению, которые могут нам предстоять, тогда как мы должны помнить, что во всех совершаемых Его именем делах на земле Господь является вершителем. Наше умение - от Него. Мы ничего не можем, и если б могли что-то, это было бы плохо сделано. Человеческая рука оставляет только прах после себя. Людские дела бренны, как и их помыслы. Дело Бога пребудет вовеки. Давайте будем помнить все это, чтобы мы могли ступать смиренно и искать опоры только в могучей руке Бога живого. Так душа пребывает в уравновешенном состоянии, свободном от самонадеянности и плотских страстей, с одной стороны, и от печали и уныния, с другой. Если мы ничего не можем, то самонадеянность есть верх дерзости. Если Бог может все - отчаяние является верхом глупости.

Но в случае с Гедеоном, как и в случае со всеми другими служителями Бога, мы наблюдаем два момента, достойных нашего глубочайшего внимания. Во-первых, перед нами божественная миссия, воплощённая в этих многозначительных словах: "Не Я ли посылаю тебя?", и во-вторых, перед нами уверение в божественном присутствии, что выражено в этих ободряющих словах: "Истинно, Я буду с тобой"

Таковы два момента, имеющих значение для всех, кто будет служить Богу во дни и роды. Они должны знать, что путь, которым они идут, был ясно обозначен рукою Бога; и более того, они должны чувствовать Его присутствие во время пути. Все это абсолютно возможно. Без этого мы будем колебаться и проявлять нерешительность. Мы будем бросаться от одного направления действий к другому. Мы будем браться за какую-либо работу, делать её некоторое время, а затем бросать её ради чего-либо другого. Мы будем двигаться рывками, шаг наш будет неуверенным, свет наш будет колеблющимся. "Мы будем бушевать, как вода, не будем преимуществовать." Мы ни в чем не добьёмся успеха. У нас не будет уверенности, устойчивости, развития.

Это веские соображения для всех нас. Для каждого служителя Бога, каждого чада Господа очень важно знать, что он находится на своём Богом определённом месте и занят делом, уготованным Богом. Это придаёт нам устойчивость целей, возвышенность духа и благую независимость. Это сохранит нас от зависимости от человеческих мыслей и мнений, от влияния суждений того или иного человека. Это наша счастливая привилегия - быть настолько уверенными, что мы делаем ту самую работу, которую вверил нам Владыка, что мысли наших товарищей, почитающих нас, имеют для нас не более веса, чем капли дождя, барабанящего в оконное стекло.

Мы не должны - и пусть это будет свято соблюдаться, поощрять или, более того, насаждать дух горделивой независимости. Подальше от этой мысли! Мы, как христиане, в определённом смысле не можем быть независимыми друг от друга. Как можем мы стать независимыми, видя, что мы - члены одного тела. Мы соединены друг с другом и с нашим воскресшим Главой во славе Духом единым, который с нами и в нас. Самая яркая индивидуальность - а наша индивидуальность может быть столь же яркой, сколь неразделимо наше единство - не может изменить драгоценной истины тела и Духа единого.

Это божественная истина, благодарно и от всей души признаваемая. И в то же время мы должны подчёркивать реальность нашей индивидуальности и нашей личной ответственности. Это следует утверждать со всей возможной энергией и решительностью. Каждый служитель должен делать своё дело со своим Господом в той конкретной сфере деятельности, в которую он был призван. И, более того, каждый должен знать своё дело и усердно и постоянно отдавать ему себя. Он должен обладать святой уверенностью и властью, которые придаёт душе эта божественная и веская фраза: "Не Я ли послал тебя?"

Возможно, скажут: "Не все мы Гедеоны и Иисусы Навины. Не все мы призваны занять столь выдающееся место или идти по такому блестящему пути, как эти столь прославленные служители". Это правда, но мы все призваны служить, и для каждого служителя важно знать Его мысли, понимать Его дело и быть в душе уверенным, что он делает то самое дело, которое вверил ему Господь, и идёт по тому пути, который рука Бога предначертала ему. Если в этом могут быть какие-то сомнения, то мы не понимаем, как вообще возможно какое-либо развитие.

Но есть ещё и другое. Недостаточно знать, что мы идём по предначертанному Богом пути, мы хотим осознать божественное присутствие. Мы хотим, чтобы на нашем собственном опыте оправдались божественные слова: "Истинно, Я буду с тобой" Это довершает подготовку служителя. Божественная миссия и божественное присутствие - все, что мы хотим, и все это необходимо нам, чтобы преуспевать. Для этих бесценных вещей не имеет значения, кто мы. Господь может использовать слабую женщину, левшу, ячменный хлеб или сломанный кувшин. Орудие - ничто. Бог является делателем. Неверие может воскликнуть: "Господи! Как спасу я Израиля? Вот и племя моё в колене Манассиином самое бедное, и я в доме отца моего младший". Вера может ответить: "Что из того, если Господь за нас? Нужны ли Ему богатые и знатные? Что для Него богатства и величие? Ничто". "Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничижённое и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, - для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом" (1 Кор. 1,26-29).

Это полезные слова для всех нас. Неизречённая благодать для каждого служителя Христа - пребывать в непреходящем сознании нашей абсолютной ничтожности научиться в какой-то мере осознавать глубину, полноту и вес этого короткого, но всеохватывающего утверждения: "Без Меня ты ничего не сможешь". Нет ни единой грозди во всей лозе, какой бы изобильной и раскидистой она ни казалась, которая, будучи отделена от материнской ветви на толщину золотого листа, могла бы приносить хоть малейшую частичку плода. Должно быть непреходящее осознание жизненной необходимости нашего единения с Христом, настоящего, живого непреходящего в Нем, единения в вере, день за днём, для того чтобы приносить любые плоды, которые Бог может принять. Только когда мы во Христе, жизненные соки циркулируют в нас и дают здоровую почву, зелёный лист и своевременные плоды.

В этом заключается великая тайна могущества. Оно пребывает в живой лозе. "Благословен человек, который надеется на Господа, и которого упование - Господь. Ибо он будет как дерево, посаженное при водах и пускающее корни свои у потока; не знает оно, когда приходит зной; лист его зелен, и во время засухи оно не боится и не перестаёт приносить плод" (Иер. 17,7-8).

Все это в высшей степени величественно. Мы должны, каждый в отдельности, прилепиться верой к Господу Иисусу. Для христианина дело первостепенной важности - помнить, что христианство - вещь сугубо индивидуальная. Мы индивидуальны в нашем раскаянии, нашей вере, нашем спасении, в нашем служении и в нашей награде. Посмотрите на обращение к семи церквам в Отк. 2 - 3. Прислушайтесь к этим выразительным словам: "имеющий уши", "побеждающий". Что они означают? Разве не обрисовывают они, ярко и убедительно, ту благословенную индивидуальность, о которой мы говорим? Несомненно. Но затрагивают ли они единение? Ни в малейшей степени. Они оставляют её святую область совершенно нетронутой.

Есть единое тело и единый дух. Это всегда должно оставаться справедливым, несмотря на все заблуждения и упадок Церкви. Тем не менее, писание Иоанна весьма индивидуально. От первых строк его евангелия до заключительной фразы Откровения мы прослеживаем эту особенность. Он показывает нам Филиппов, Симонов, Андреев и Нафанаилов, приходящих каждый по-своему к Иисусу. Он повествует нам то о иудейском начальнике, то о самарянском грешнике, которые были приведены отцом к Иисусу. Он рассказывает о добром пастухе, который называет овцу Его по имени. Он повествует о гроздях, льнущих к лозе живой. Так говорится в евангелии от Иоанна, и когда мы обращаемся к его Посланиям, то повсюду находим тот же самый принцип. Он пишет избранной госпоже и своему возлюбленному Гаю; и если он однажды упоминает церковь, то для того, чтобы оплакать её ушедшую славу и (посреди неё) к каждому обратиться с увещеванием: "Наблюдайте за собой". А что касается Откровения, то оно заканчивается теми же словами, с которых и начинается, торжественным обращением к "имеющему уши".

Примечание

Вечная жизнь и её проявления - сначала в нашем Господе, потом в чадах Господних, будучи сутью в евангелии и Послании Иоанна, - индивидуальна. В Посланиях Павла единение святых, крещённых единым Духом Святым в единое тело, приводится со всем, что из этого вытекает. (Ред.)

Часть 4

Чем тщательнее мы изучаем повествование о том, как обращается Господь с Гедеоном, тем более мы поражаемся тому чудесному способу, которым Он готовит его к его последующей стезе. Подобно всем служителям Бога, во все века Гедеону пришлось усвоить уроки тайного обучения и послушания, дабы он мог являться народу. Время, затрачиваемое на обучение, могло быть разным, как, впрочем, и характер предмета, но в одном мы можем быть уверены - все, кто служит Богу публично, должны получить учение о Боге втайне. Это роковая ошибка для любого человека - стремиться занять видное место без подобающей подготовки; и эта подготовка может быть получена только в тайне божественного присутствия. Лишь в глубоком и священном уединении с Богом наполняются сосуды и орудия приноравливаются к делу Его.

Не будем этого забывать. Моисей должен был сорок лет провести в "пустыне", пока не сподобился вступить на государственную стезю. Давид должен был пасти стадо отца своего, пока он не был призван править народом Израиля. Он втайне убивал льва и медведя, пока не был призван убить Голиафа при всех. Великий апостол язычников провёл три года в Аравии, невзирая на его замечательные обращения и призыв. Апостолы провели три с половиной года в общении с их Учителем, а вынуждены были медлить, пока не были наделены силою свыше. Так обстояло дело с теми, кто был призван занять видное место в промысле Бога; и даже Сам благословенный Учитель, хотя Он, несомненно и не нуждался в обучении или послушании, поскольку он всегда был совершён, чтобы преподать нам урок, провёл тридцать лет в уединении, пока не явился народу.

Во всем этом содержится весьма полезное для души наставление. Постараемся усвоить его во благо. Никто не должен начинать публичного служения без этого уединённого обучения в школе Христа. Это и придаёт глубину, основательность и смиренность нраву. Это придаёт характер подлинности и устойчивости цели, столь желанных в тех, кто занят в любой из сфер дела Господа. Неизменно обнаруживается, что там, где кто-либо начинает дело без этой божественной подготовки, появляется поверхность и неустойчивость. Возможно, в этих поверхностных натурах временами бывает больше видимого блеска, чем в тех, кто обучался в школе Христа, но это ненадолго. Это может вызвать кратковременный эффект, но он вскоре проходит, как утреннее облачко или первая роса. Ничто не устоит, кроме того, что является прямым следствием личного общения с Богом, тайного обучения в Его присутствии, совершенного послушания в школе Бога.

Посмотрим, как все это показано в случае с Гедеоном. Весьма очевидно, что этот почтённый служитель был призван пройти через основательную закалку души, прежде чем он предпринял хоть один шаг в общественном служении, прежде чем он развернул знамя свидетельства в доме отца своего. Он должен был начать с самого себя, со своего личного состояния, со своего собственного сердца. Те, кто будет использован на благо других, должны начинать с самих себя. Гедеон понял это. Давайте проследим его историю дальше. "И сказал ему Господь: Я буду с тобою, и ты поразишь Мадианитян, как одного человека. (Гедеон) сказал Ему: если я обрёл благодать пред очами Твоими, то сделай мне знамение, что Ты говоришь со мною: не уходи отсюда, доколе я не приду к Тебе и не принесу дара моего и не предложу Тебе. Он сказал: Я останусь до возвращения твоего. Гедеон пошёл и приготовил козлёнка и опресноков из ефы муки; мясо положил в корзину, а похлёбку влил в горшок и принёс к Нему под дуб и предложил. И сказал ему Ангел Божий: возьми мясо и опресноки, и положи на сей камень, и вылей похлёбку. Он так и сделал. Ангел Господень простёр конец жезла, который был в руке его, прикоснулся к мясу и опреснокам; и вышел огонь из камня и поел мясо и опресноки; и Ангел Господень скрылся от глаз его. И увидел Гедеон, что это Ангел Господень, и сказал Гедеон: увы мне, Владыка Господи! потому что я видел Ангела Господня лицем к лицу. Господь сказал ему: мир тебе, не бойся, не умрёшь" (Суд. 6,16-23).

Здесь мы подходим к весьма интересной стадии подготовительного пути Гедеона. Он призван на деле, на опыте усвоить это великое и всеобщее правило для служителей Бога, а именно: "Когда я слаб, тогда я силён". Это драгоценное правило, такое правило, которое составляет незаменимый элемент в просвещении всех служителей Христа.

Пусть никто не думает, что он когда-либо может послужить промыслу Господа и даже добиться успехов в божественном служении, не усваивая в той или иной степени этого бесценного принципа. Мы считаем его абсолютно необходимым для формирования характера истинного служителя Христа. Там, где этого не знают, где этого не чувствуют, где это так или иначе не осознается, там, наверняка, в том или ином виде проявятся непокорность, несокрушенность, эгоизм. Там будет большая или меньшая степень самоуверенности и будут обнаруживаться то здесь, то там разные мелочи и мнения, досадные препятствия всему доброму, полезному и святому.

С другой стороны, когда ты узнал этот приведённый выше родовой девиз, когда ты научился говорить в общественном присутствии: "Когда я слаб, тогда я силён," - когда природа взвешена на весах святилища, тогда ты всегда найдёшь меру сокрушённости духа, мягкости и нежности, но также и великодушие и готовность к любым добрым делам и эту прекрасную гибкость ума, которая позволяет подняться над всеми этими мелкими, эгоистическими соображениями, которые так мешают делу Бога. Одним словом, сердце сначала должно быть сокрушено, а потом исцелено, а исцеляясь, оно должно будет безраздельно быть отдано Христу и Его благословенному служению. Невозможно, обежав взором блестящие ряды служителей Христа, не увидеть истинность этого. Моисей, Иисус, Давид, Исаия, Иеремия, Иезекииль и Даниил в ветхозаветные времена и Пётр, Павел и Иоанн во времена Нового Завета - все предстают перед нами как наглядное подтверждение силы сокрушённого сердца. Все эти возлюбленные и уважаемые служители должны исцелиться, быть опустошёнными, - чтобы быть наполненными, чтобы узнать, что сами по себе они не могут ничего, для того чтобы силою Христа быть готовыми ко всему.

Таков закон дома, закон виноградника, закон царства. Так Гедеон познал все это в свои дни. На его "увы!" Иегова ответил: "Мир тебе, не бойся," - и тогда он был готов начать. Он встретился лицом к лицу с ангелом Господним, и тогда он узнал не только то, что племя его в колене Манассиином самое бедное и он в доме отца своего младший, но и то, что он сам по себе совершенно бессилен и что он должен "найти все свои источники". Это бесценный урок для сына Иоаса и для нас всех - урок, который можно получить не в школах и колледжах этого мира, но лишь в глубоком и святом уединении святилища Господа.

А теперь посмотрим, каким был первый поступок Гедеона, когда все его опасения улеглись и его душа наполнилась божественным покоем. Первым его делом была постройка алтаря. "И устроил там Гедеон жертвенник Господу и назвал его: Иегова Шалом. Он ещё до сего дня в Офре Авиезеровой”. Он находит счастье в поклонении, и его поклонение характеризуется откровением божественного свойства. Он называет свой алтарь этим драгоценным именем "Господь мир". Он прошёл через многие глубокие душевные испытания - испытания, которые неведомы никому, кроме тех, кто призван занять видное место среди народа Бога. Он осознавал падшее и униженное состояние своего возлюбленного народа. Он ощущал свою незначительность, да и свою пустоту и ничтожность: как мог он выдвинуться? Как мог он поразить Мадианитян? Как мог он спасти Израиля? Кому было бы по силам это дело? Все это пустяки для тех людей, которые ведут лёгкую, безответственную жизнь, которым неведомы труды, муки и заботы, связанные с общественным служением Христу и свидетельством во имя Его в тяжёлые дни. Им неведомы душевные муки Гедеона, упадок духа, когда он глядел из сени отцовского дуба, взвешивая опасности и превратности поля брани. До них плохо доходит значение слов тех, кто продвинулся в учении Христовом: "Но сами в себе имели приговор смерти, для того, чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога, воскрешающего мёртвых."

Это многозначительные слова для всех служителей Христа, но мы действительно должны быть служителями Его, чтобы познать все их глубокое значение. Если мы довольствуемся жизнью ленивой и праздной, занимаясь лишь собой и угождая себе, мы не сможем понять подобные слова или вникнуть в значение тех глубоких испытаний души, через которые во все века были призваны пройти преданные служители и верные свидетели Христа. Мы неизменно обнаруживаем, что все те, кто продвинулся в публичном служении Богу, не раз втайне бедствовали в своей жизни. Именно потому, что смертный приговор, начертанный на каждом, подчёркивает силу воскрешаемой жизни во Христе. Так, Павел мог сказать коринфянам: "Смерть действует в нас, а жизнь в вас”. Удивительные слова! Слова, которые открывают нам глубины служения апостола. Каковым должно было быть служение, которое строилось на подобном принципе! Какая сила! Какая мощь! Смерть подтачивает этот бедный глиняный сосуд, но потоки жизни, божественной благодати и духовной силы текут к тем, кому он служит.

Читатель, можно с уверенностью сказать, что это и является истинным секретом любого действенного служения. Легко рассуждать о служении, готовиться в служители Христа, но как же далеко действующая Церковь отошла от божественной истины служения! Увы! Сердце содрогается при одной мысли об этом. Где Павлы, Гедеоны, Иисусы Навины? Где былые духовные искания и глубокая работа души, которые были присущи прежним служителям Христа? Мы легкомысленны и многословны, поверхностны и пусты, самонадеянны и нетребовательны к себе. Стоит ли нам удивляться малым результатам? Как мы можем надеяться узнать о жизни, которая в других, когда мы знаем так мало о смерти, которая в нас!

Да пробудит в нас всех вечный Дух более сильное осознание того, чем должны быть верные, целеустремлённые, преданные слуги Иисуса Христа!

Часть 5

Рассмотрим же, как Гедеон был призван к действию. Он принял свою миссию от Иеговы. Он получил ответ на свой вопрос, его сомнения улеглись, его сердце успокоилось, он смог поставить жертвенник. Все это имеет отношение к его личному состоянию, к состоянию его души и сердца перед очами Господа.

Так должно быть всегда. Мы все должны начать с этого, если мы собираемся служить Богу перед другими. Мы должны укрепиться в Боге в глубине нашей души, иначе мы можем впоследствии оказаться не более чем плохими работниками. Все, кто занимается общественным делом без этой подготовки, наверняка окажутся легкомысленными и поверхностными. Естество человеческое должно измеряться в божественном присутствии. Мы должны убедиться, что естество не имеет значения перед лицом Господа: "Не воинством и не силою, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф" (Зах. 4,6).

Пока Гедеон не усвоил эти божественные наставления в уединении, он не был допущен к служению. Давайте точно отметим, где ему пришлось начать. "В ту ночь сказал ему Господь: возьми тельца из стада отца твоего и другого тельца семилетнего, и разрушь жертвенник Ваала, который у отца твоего, и сруби священное дерево, которое при нем, и поставь жертвенник Господу, Богу твоему, на вершине скалы сей, в порядке, и возьми второго тельца и принеси во всесожжение на дровах дерева, которое срубишь" (Суд. 6, 25-26).

Здесь мы видим, что Гедеону пришлось начать с дома. Он был призван развернуть знамя свидетельства в самом сердце рода своего, в отцовском доме. Это очень интересно и многозначительно. Здесь содержится урок, к которому мы должны прислушаться и склонить свои сердца. Свидетельство должно начаться с дома. Не годится бросаться в общественное служение, если личная и домашняя жизнь не обустроены должным образом. Бесполезно пытаться разрушать жертвенник Ваалов публично, когда такой же жертвенник имеется в доме.

Это вопрос первостепенной важности. Мы все настоятельно призваны быть набожными в доме своём.

Нет ничего прискорбнее, чем встретить лица, которые на людях, среди братьев во Христе, показывают высокую духовность на словах, заставляя думать, что они гораздо выше по уровню, чем обычные христиане, а когда вы сталкиваетесь с ними ближе, когда вы знакомитесь с их личной жизнью и поведением, их действительной повседневной жизнью, вы обнаруживаете, что они очень далеки от того, чтобы свидетельствовать о Христе тем, с кем они соприкасаются. Это весьма прискорбно. Это бесчестит Господа Иисуса, оскорбляет Дух, соблазняет и отталкивает верующую молодёжь, даёт повод для упрёка врагу, а собратьям - для сомнения в нас.

Конечно, такого не должно быть. Свидетельствовать должно и в доме. Те, кто глядят на нас, должны видеть в нас больше христианства. Те, кто знает нас, должны лучше знать, что мы Христовы. Но увы! Как часто бывает наоборот! Как часто семейный круг становится местом, где прекрасные черты христианского характера проявляются меньше всего! Жена или муж, родитель или ребёнок, брат или сестра, хозяин или слуга, товарищ или знакомый - это как раз те, в глазах кого в повседневной жизни мы менее всего обнаруживаем прекрасные плоды божественной жизни. Именно в личной жизни выходят наружу все наши слабости - наши странности и причуды, наши неразумные склонности и греховный нрав; а ведь именно в этой сфере благодать Иисуса проявляется с наибольшей верностью.

Читатель-христианин, не гнушайся слов упрёка, предупреждения и увещевания. Возможно, они неприятны, но мы можем быть уверены, что они благотворны. Возможно, они не потакают плоти, но зато целительны для души. Мы призваны, подобно Гедеону, начать с дома, если мы хотим быть полезными своим собратьям или успешно бороться против общего врага.

Несомненно, с этим свидетельством в доме связаны определённые трудности. Зачастую для ребёнка, например, очень трудно свидетельствовать о мирском духе родителя или всей семьи, но где есть смиренномудрая вера в Бога, Он чудесно укрепляет и ведёт нас. Одно ясно, что нет ничего лучше решимости. Целая битва иногда выигрывается одним ударом, когда этот удар наносится в полном соответствии с замыслом Христовым.

С другой стороны, там, где налицо слабость и колебания, где шутят с истиной Господней, легкомысленно обращаются с божественными истинами и кривят собственной душой, смотрят на последствия и взвешивают возможные результаты, - там, наверняка, восторжествует лукавый, и свидетельство терпит полный крах. Бог действует заодно с теми, кто с Ним. В этом великая тайна их успеха; но там, где око нечисто, нет действительного успеха, нет божественных плодов.

Вот где многие из нас так явно терпят неудачу. Мы неискренни, нерешительны, не всецело преданы Христу. Это не приносит никаких плодов для Бога и не оказывает воздействия на других. Мы не имеем ни малейшего представления о том, чего может добиться чистое, преданное сердце, искренняя и сильная душа. Один такой человек может быть послан, чтобы поднять знамя, вокруг которого соберутся тысячи других, у которых, может, никогда не хватило бы смелости или силы, чтобы развернуть знамя самим.

Взглянем на Гедеона. Посмотрите, как он трудится для Бога, а Бог трудится для него. "Гедеон взял десять человек из рабов своих и сделал, как говорил ему Господь; но как сделать это днём он боялся домашних отца своего и жителей города, то сделал ночью. Поутру встали жители города, и вот, жертвенник Ваалов разрушен, и дерево при нем срублено, и второй телец вознесён во всесожжение на новоустроенном жертвеннике. И говорили друг другу: кто это сделал? Искали, расспрашивали и сказали: Гедеон, сын Иоасов, сделал это. И сказали жители города Иоасу: выведи сына твоего; он должен умереть за то, что разрушил жертвенник Ваала и срубил дерево, которое было при нем."

Вот что можно назвать поразительным в самой основе. Вера в Ваала была полностью разрушена. Это не было пустяком. Мы очень слабо представляем себе, чего стоило сыну Иоаса сделать это; но благодатью Бога он это сделал. Правда, возможно, дрожа от страха, но сделал. Он один нанёс мощный удар по всему культу Ваала, и тот рассыпался в прах под его ногами. Никакие полумеры не привели бы к успеху. Не было бы, вероятно, никакой пользы в том, чтобы вынуть какой-либо камень из жертвенника идола, нужно было сбросить с пьедестала все сооружение, и сам идол пал в глазах его обманутых поклонников. Требовался смелый, решительный удар, и этот удар был нанесён рукою Гедеона, сына Иоаса, Божьего "мужа сильного".

Мы повторяем: нет ничего лучше, чем простая решимость - смелая, бескомпромиссная вера во Христа, чего бы это ни стоило. Если бы Гедеон был менее решителен или его действия были менее последовательны, Иоаса не удалось бы так легко склонить на свою сторону. Именно так и нужно было поступить с Ваалом, чтобы убедить разумную личность, что поклонение такому богу - притворство и вероломство. "Иоас сказал всем приступившим к нему: вам ли вступаться за Ваала, вам ли защищать его? кто вступится за него, тот будет предан смерти в это же утро; если он Бог, то пусть сам вступится за себя, потому что он разрушил его жертвенник."

Это был очень простой довод. "Если он Бог, то пусть сам вступится за себя." Решительный образ действий Гедеона обострил дело до крайности. Ваал был либо реальностью, либо самым грубым обманом. Если верно первое, то пусть он сам вступится за себя. Если верно второе, то кто захочет вступиться за него? Не могло быть ничего проще. Действия Гедеона увенчались полным успехом. Жертвенник Ваалу был низвергнут, вместо него был воздвигнут жертвенник Иеговы Элохим.

Таким образом, мы видим, что божественный промысел в душе Гедеона стремительно и действенно обращал её к лучшему. Гедеон становился все сильнее. Когда божественный глас впервые коснулся его слуха, он представить себе не мог, что так скоро он предпримет такой смелый шаг. Если бы кто-нибудь сказал ему тогда: "Через несколько часов ты низвергнешь жертвенник Ваалу в доме отца твоего," - он бы не поверил этому. Но Господь вёл его шаг за шагом нежной, но твёрдой рукой. И когда божественный свет озарил его душу, его уверенность и смелость умножились.

Господь всегда поступает так со служителями Его. Он не ждёт от них, чтобы они бежали, прежде чем научатся ходить; там, где сердце верно, и цель тверда и честна, Он благостно посылает в нужную минуту необходимые силы. Он устраняет с пути горы трудностей, разгоняет тяжёлые и мрачные облака, укрепляет сердце и облекает силой рассудок, так что даже самые слабые вооружаются великой мощью, а сердце труса преисполняется изумлением, любовью и хвалой торжеству божественной благодати.

После того, как Гедеон разрушил жертвенник Ваалу, он был подвигнут на битву с Мадианитянами. "Между тем все Мадианитяне и Амаликитяне и жители востока собрались вместе, перешли (реку) и стали станом на долине Изреельской. И Дух Господень объял Гедеона; он вострубил трубою, и созвано было племя Авиезерово идти за ним. И послал послов... к Асиру, Завулону и Неффалиму, и сии пришли на встречу им."

Одним словом, налицо было полное пробуждение. Величественно поднялся прилив духовной энергии и вознёс сотни и тысячи людей на своём гребне. Замысел, зародившийся в сердце Гедеона, распространился далеко, по всей стране. Дух Господень явил свою могучую силу, и масса людей пробудилась и собиралась вокруг знамени, поднятого рукою верующего.

Но как раз в этот момент вера Гедеона, казалось, потребовала нового подтверждения. Или дух его был смущён видом несметных воинств необрезанных, собравшихся перед ним, и тогда его решительность на миг поколебалась, а сердце возжаждало нового знамения. "И сказал Гедеон Богу: если Ты спасёшь Израиля рукою моею, как говорил Ты", - увы, бедное сердце может поставить своё неверующее "если" перед словом Бога, которое не может лгать. - "То вот, я расстелю здесь на гумне стриженую шерсть: если роса будет только на шерсти, а на всей земле сухо, то буду знать, что спасёшь рукою моею Израиля, как говорил Ты."

Как это чудесно! И все же мы не должны удивляться, если мы знаем кое-что о нашем собственном сердце. Нам требуется что угодно - только не неприкрашенное слово Бога Живого. Какой-либо знак, что-либо видимое глазом. Одного слова Бога недостаточно для неверующей природы.

О, несравненная благодать Бога! Его безупречная любовь! Его любвеобильная забота! - Он милостиво нисходит к слабости Его бедного служителя, ибо "так и сделалось: на другой день, встав рано, он стал выжимать шерсть и выжал из шерсти росы целую чашу воды". Какое благодатное снисхождение! Вместо того, чтобы сурово упрекнуть Гедеона за недоверчивое "если", Он милостиво утверждает его колеблющуюся веру преизобильным свидетельством.

И всё-таки этого было недостаточно. Гедеон ищет нового подтверждения. "И сказал Гедеон Богу: не прогневайся на меня, если ещё раз скажу и ещё только однажды сделаю испытание над шерстью: пусть будет сухо на одной только шерсти, а на всей земле пусть будет роса." Таковы безмерная благодать и терпение Господа, с Которым мы общаемся. Да будет вовеки прославлено Его святое имя! Кто же не уверует в Него, не возлюбит Его и не будет Ему служить?

Часть 6

Теперь мы попросим читателя открыть свою Библию на седьмой главе книги Судей. Здесь перед нами выведены соратники Гедеона и их история, а также история их предводителя, которые весьма интересны и полезны для нас. Им, как и Гедеону, тоже предстояло пройти уготованные испытания. Поразмышляем о написанном. "Иероваал, он же и Гедеон, встал поутру и весь народ, бывший с ним, и расположились станом у источника Харода; Мадиамский же стан был от него к северу у холма Море в долине. И сказал Господь Гедеону: народа с тобою слишком много, не могу Я предать Мадианитян в руки их, чтобы не возгордился Израиль предо Мною и не сказал: "моя рука спасла меня."

Звонкий и воодушевляющий звук Гедеоновой трубы собрал вокруг него огромную толпу народа, но этот народ надо было испытать. Одно дело - быть движимым рвением и энергией какого-либо верного служителя Христова, а другое дело - самому обладать этими нравственными качествами, которые одни могут сделать человека верным служителем. Есть большая разница между тем, чтобы следовать за кем-либо, преданным Богу, и тем, чтобы идти в Боге самому, - опираться и быть ведомым верой и энергией другого или искать поддержки в Боге, благодаря собственной вере.

Это серьёзное соображение для всех нас. Для нас всегда существует великая опасность быть подражателями веры других людей, перенимать свойственный им образ поведения, не имея духовной силы. Против всего этого надо принять самые тщательные меры предосторожности. Мы особенно предостерегаем против этого молодого читателя-христианина. Давайте будем простыми, смиренными и искренними. Мы можем быть очень заурядными в этом мире, наша сфера действий может быть очень ограниченной, наш путь - одиноким; но это ничего не значит при условии, что мы такие, какими нас сделала благодать Бога, и занимаем ту сферу, в которую поставил нас наш благословенный Вседержитель, и идём по пути, который Он открыл нам. Нет ни малейшей необходимости в том, чтобы мы были великими, знаменитыми, вели яркую или шумную жизнь, но необходимо, чтобы мы были искренними, смиренными и покорными. Тогда наш Господь может использовать нас, не боясь, что мы возгордимся, и тогда мы будем спасены, обретём мир и счастье. Нет ничего блаженней для истинного христианина, подлинного служителя Бога, чем оказаться на этом тихом, смиренном, уединённом пути, где человек перестаёт оглядываться на самого себя и наслаждается драгоценным сиянием лика Бога, где помыслы людей значат мало и сладостное одобрение Христа превыше всего для души.

Плоти нельзя доверять. Само служение Христу она превратит в повод для самовозвеличивания. Для того, чтобы представить себя чем-то, она пользуется именем Бога. Она стремится создавать себе собственное имя, будто бы продолжая дело Бога. Такова плоть! Таковы мы сами! Глупые, возвеличивающие себя существа, всегда готовые хвалить себя, ничего сами по себе не значащие и не заслуживающие ничего, кроме вечного пламени геенны.

Следует ли нам удивляться тому, что соратники Гедеона были подвергнуты испытаниям и проверке? Всех следовало испытать и проверить. Служение Христу - важное и святое дело, и все, кто в нем участвует, должны быть самоотреченными, требовательными и недоверчивыми к себе, и, более того, они должны с несокрушимой верой уповать на Бога живого. Таковы благородные качества, которые должны составлять характер истинного служителя Бога, и они выразительно описаны на вдохновенных страницах, которые открыты перед нами.

Давайте продолжим наше повествование. "Народа с тобою слишком много, не могу Я предать Мадианитян в руки их... Итак провозгласи вслух народа и скажи: "кто боязлив и робок, тот пусть возвратится и пойдёт назад с горы Галаада" И возвратилось народа двадцать две тысячи, а десять тысяч осталось" Здесь мы видим первое большое испытание, которое прошло ополчение Гедеона, - испытание, задуманное для того, чтобы выявить степень искренности веры в Иегову. Трусливое сердце не годится в день битвы, сомневающийся дух не устоит в схватке. Тот же принцип провозглашается во Второзаконии 20,8: "И ещё объявят надзиратели народу, и скажут: кто боязлив и малодушен, тот пусть идёт и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце."

Слабодушие очень заразительно. Оно быстро распространяется. Оно ослабляет руку, которая держит щит, и парализует руку, которая должна владеть мечом. Единственное лекарство от этой болезни - искренняя вера в Бога, верность Ему, детское доверие к Его слову, подлинное личное общение с Ним. Мы должны познать Бога так, чтобы Его слово было для нас всем, чтобы мы могли идти наедине с Ним и быть наедине с Ним в свой самый страшный час.

Читатель, так ли ты это себе представляешь? Располагаешь ли ты этой благословенной верой в Бога - этим глубоким пониманием Его слова? Хранишь ли ты в глубине своего сердца такое знание Бога и Христа Его, которое поддержало бы тебя, даже если бы у тебя не было ни поддержки, ни сочувствия больше ни от одного верующего под солнцем? Готов ли ты идти в этом мире в одиночку?

Это все важные вопросы, и мы чувствуем в данный момент необходимость потребовать от церкви Бога ответа на них. Драгоценная истина Господа широко распространилась по свету, и много людей находятся на пути к её постижению. Подобно звуку трубы Гедеона, ясное свидетельство, широко распространившееся в последние годы, привлекло к себе многих; и мы, чувствуя, что в этом заключается основание для благодарности, понимаем также, что, несомненно, в этом содержится и основание для серьёзных размышлений. Истина - самая большая драгоценность, если её на самом деле обнаруживают и действительно верят в неё; но не будем забывать, что чем больше достоинство истины Господа, тем больше нравственная опасность заблуждения при отсутствии суда над сердцем и испытания совести. Что нам действительно требуется, так это вера - неподдельная, искренняя, простая вера, которая живою связью соединяет нас с Богом и позволяет нам преодолевать все трудности и разочарования этого пути. Эту веру нельзя подделать. Либо мы ею действительно обладаем, либо её у нас нет. Поддельная вера быстро терпит крах. Человек, который пытается поступать по вере, не обладая ею, непременно скоро отступится и упадёт. Мы не можем встретить лицом к лицу полчища Мадианитян, если не обладаем совершенной верой в Бога живого. "Кто боязлив и робок, тот пусть возвратится." Так и должно быть всегда. Никто не может идти на битву, кроме тех, кто ободрён верою, которая осязает незримую реальность вечности и выдерживает испытание, увидев Того, Кто невидим. Читатель, пусть у нас будет больше такой веры!

Для сердца весьма поучительно отметить влияние первого испытания на воинство Гедеона, значительно сократившего его ряды. "И возвратилось народа двадцать две тысячи, а десять тысяч осталось." Это было большое количество. Но лучше иметь десять тысяч верующих в Бога, чем десять тысяч раз по десять тысяч неверующих. Какая польза от большого числа людей, если их не воодушевляет вера живая? Никакой. Это довольно просто - сплотиться вокруг знамени, поднятого сильной рукой, но совершенно другое дело выстоять в битве своими силами. Ничто, кроме истинной веры, не может сделать этого, и вот почему, когда задан испытующий вопрос: "Кто верит Богу?" - внушительные ряды притворщиков быстро редеют.

Но соратникам Гедеона было уготовано ещё одно испытание. "И сказал Господь Гедеону: все ещё много народа; веди их к воде, там Я выберу их тебе; о ком Я скажу: "пусть идёт с тобою", тот и пусть идёт с тобою; а о ком скажу тебе: "не должен идти с тобою", тот пусть и не идёт. Он привёл народ к воде. И сказал Господь Гедеону: кто будет лакать воду языком своим, как лакает пёс, того ставь особо, также и тех всех, которые будут наклоняться на колена свои и пить. И было число лакавших ртом своим с руки триста человек; весь же остальной народ наклонялся на колена свои пить воду. И сказал Господь Гедеону: тремястами лакавших Я спасу вас и предам Мадианитян в руки ваши, а весь народ пусть идёт, каждый в своё место" (Суд. 7,4-7).

Здесь мы видим другую нравственную черту, которая должна характеризовать тех, кто вступает во имя Бога и что характеризует народ Его в тяжёлое время. Они должны не только иметь веру в Бога, но также и быть готовыми отречься от самих себя. Это всеобщее правило в служении Христу. Если мы хотим поступать согласно Богу, то должны отречься от себя, и мы можем отречься от себя лишь в той мере, в какой мы верим в Христа. Следовательно, это не вопрос спасения, но вопрос служения. И дело не в том, чтобы быть чадом Бога, но в том, чтобы быть подобающим служителем Христа. Тридцать одна тысяча семьсот отпущенных из войск Гедеона было ненамного больше трехсот оставшихся, но они не были готовы к схватке, в момент испытаний это оказались не те люди. А почему? Может, они были необрезанными? Нет. Что же тогда? Они не могли, доверяясь Богу, отречься от себя. Они были исполнены страха, тогда как им следовало исполниться верой. Они стремились к отдыху и удобствам, вместо того чтобы отвратиться от них.

Здесь, читатель, скрыт секрет их моральной непригодности. Бог не может верить тем, кто не верит Ему и не отрекается от себя. Это в высшей степени важно. Мы живём в дни поверхностного служения и самонадеянности. В наши дни знания можно добыть с наименьшими усилиями. Обрывки истин можно почерпнуть из вторых рук. Истина, которая стоила многим возлюбленным служителям Господа многих лет напряжённой душевной работы и напряжённого анализа чувств, теперь в ходу, и её можно постичь умом и легковесно проповедовать многим, кому неведомы ни душевная работа, ни анализ чувств.

Но давайте не будем забывать, давайте будем всегда помнить, что бытие, исполненное веры, - это жизнь, служение - это жизнь, свидетельство о Христе - это жизнь. Давайте будем также помнить, что если мы хотим постоять за Христа в трудный час, если мы хотим быть избавителями, подлинными служителями, то мы должны познать истинное значение этих двух качеств, а именно веры в Бога и самоотречения.

Часть 7

Есть нечто особенно удивительное в том, что из многих тысяч Израиля во дни Гедеона нашлось лишь триста мужей, которые годились для схватки с Мадианитянами, только эта небольшая горстка подходила для этого случая. Это, поистине, наводит на размышления и содержит предостережение. Были сотни тысяч истинных Израильтян - истинных обрезанных сыновей Авраама - овец из стада Господня, которые оказались непригодными, когда речь шла о войне с Мадианитянами не на жизнь, а на смерть, о подлинной вере в Бога и самоотречении. Мы можем с уверенностью сказать, что они были чуть ли не единственными из тысячи - те мужи, которые были нравственно пригодны для великого испытания в день битвы. Как это величественно! Почти единственные из тысячи, кто смог уверовать в Бога и отречься от себя.

Читатель-христианин, разве это не стоит глубокого и серьёзного размышления? Разве это самым естественным образом не побуждает к вопросу: "А что сейчас изменилось?" Разве не очевидно до боли, что мы живём в дни, когда очень мало известно о благословенной тайне доверия к Богу и все меньше о деле самоотречения? На деле эти понятия неразделимы. Если мы попытаемся отделить самоотречение от доверия к Богу, это приведёт нас к глубоким и мрачным заблуждениям монашества, аскетизму или обрядности. Это приведёт к тому, что природа будет стремиться подавить природу. Вряд ли стоит говорить, что это прямо противоположно христианству. Последнее начинается с того славного факта, что ветхое естество осуждено и устранено крестом Христа, и поэтому от него можно отрекаться ежедневно силою Духа Святого. В этом значение этих прекрасных слов Кол. 3,3: "Вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге." Он не говорил "вы должны умереть", но "вы умерли". Что же затем? "Умертвите земные члены ваши." Так же сказано в глубоком и драгоценном поучении Рим. 6,2: "Мы умерли для греха: как же нам жить в нем? Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились?" И что же? "Так и вы почитайте себя мёртвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем."

Вот в чем тайна любого истинного самоотречения. Если этого не понимать и не постичь все это, то получится, что естество в одной форме подавляет естество в другой. Это роковое заблуждение. Это ловушка лукавого, в которую могут попасть преданные души, томящиеся по святости жизни, но не знающие силы совершенного искупления и требования в Духе Святом, души, которые не зиждутся на прочной основе христианства.

В особенности против этого коварного заблуждения мы предупреждаем читателя. Оно имеет явный привкус монашества и аскетизма. Оно драпируется в одеяния пиетизма и свободомыслия и особенно привлекательно для определённого рода пылких душ, которые жаждут восторжествовать над похотями, страстями и естественными влечениями, но, не зная, как добиться этого, они отворачиваются от Христа и креста Его и обращаются к услугам ложной религии.

Против этой вредной и обманчивой привычки и предупреждает апостол в Кол. 2,18-23: "Никто да не обольщает вас самовольным смиренномудрием и служением ангелов, вторгаясь в то, чего не видел, безрассудно надмеваясь плотским своим умом и не держась главы, от которой все тело, составами и связями будучи соединяемо и скрепляемо, растёт возрастом Божиим. Итак, если вы со Христом умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: "не прикасайся", "не вкушай", "не дотрагивайся", (что все истлевает от употребления), по заповедям и учению человеческому? Это имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти."

Мы считаем необходимым упомянуть это, чтобы ни один из наших читателей не понял нас превратно в вопросе самоотречения. Мы хотим, чтобы стало ясно, что единственной возможностью для самоотречения является знание совершенного искупления и наше единение со Христом силой Духа Святого. Это существенная основа всего христианского поведения. Одним словом, познанное спасение есть основа, Святой Дух, обитающий в нас, - сила, а слово Господа - направление всякого истинного самоотречения.

Но что Гедеон и его соратники знают об этих предметах? Ничего, как не знают о них и сегодняшние христиане. Но они имели веру в Бога и не ставили своей целью удобства и отдых, но воспринимали все как средство к достижению единственной цели. Этим они преподали хороший урок даже тем, кто имеет привилегию ходить в совершенном свете новозаветного христианства. Если они в тех потёмках, в которых они жили, могли веровать в Бога и в какой-то миг отречься от себя, тогда что мы можем сказать в своё оправдание - мы, кто со всеми нашими истинами и со всеми преимуществами, так легко готовы усомниться в Боге и преследовать свои цели?

Разве не очевидно, что в наше время света и преимуществ существует так мало готовности к стезе служения и отречения, на которую мы призваны вступить? Увы, увы! Мы не можем отрицать этого. Налицо удручающий недостаток подлинной веры в живого Бога и истинного духа самоотречения. Мы можем быть уверены, что здесь кроется глубокая тайна всего вопроса: Бога не знают и в Него по привычке не верят - человека же возвеличивают и восхваляют. Отсюда наша неготовность к битве, наша несостоятельность в день сражения. Одно дело - быть спасённым, и совсем другое - быть воином; и мы не можем избавиться от прискорбного убеждения в том, что в эти дни повсеместно распространившегося исповедания веры, соотношение работников и воинов оказалось бы ни на йоту больше, чем во дни Гедеона и его соратников. Дело в том, что нам нужны люди верующие, люди, чьи сердца верны и искренни, люди столь поглощённые Христом и делом Его, что у них нет времени ни на что, кроме этого. Мы предполагаем, что, если бы двойное испытание, которому подвергся Израиль во дни Гедеона, было бы применено сейчас к тем, кто стоит на высочайшей ступени исповедания, результат вряд ли бы существенно отличался от прежнего.

Теперь мы остановимся ещё на двух ведущих моментах, а затем предоставим нашим читателям самим поразмышлять над всем вопросом.

В конце главы 7 книги Судей мы видим, что Гедеон и его соратники одержали полную победу. "Ячменный хлеб" и "разбитые кувшины" не уступили всей мощи Мадианитян, хотя они расположились на долине "в таком множестве, как саранча; верблюдам их не было числа". Бог был с теми, чьим символом был ячменный хлеб и разбитые кувшины, как Он всегда будет с теми, кто готов занимать невысокое положение, кто готов быть ничем, кто готов уверовать в Него и оставить ветхого человека. Не надо забывать, что это великий основополагающий принцип в любом служении и в любых испытаниях. Без него мы никогда не сможем добиться успеха; с ним же нас не коснётся неудача. Не имеет значение, каким будут наши трудности или число и сила наших врагов, все должно отступить в присутствии Бога живого; и Он не оставит тех, кто верует в Него и совлекает ветхого человека.

И это ещё не все. Твёрдая вера в Бога и самоотречение - вот секрет не только победы над внешним врагом; это также секрет преодоления, обезоруживания и смягчения гордых и завистливых собратьев, хотя с этими последними гораздо труднее совладать, чем с открытыми врагами. Так Гедеон, не успев достичь полной победы над необрезанными, уже должен был столкнуться с мелкой и достойной презрения завистью его собратьев. "И сказали ему Ефремляне: зачем ты это сделал, что не позвал нас, когда шёл воевать с Мадианитянами? И сильно ссорились с ним" (гл. 8,1).

Все это было крайне постыдно и недостойно. Разве они не слышали звука трубы, созвавшей Израиль на поле брани? Разве они не слышали, что знамя было поднято? Почему они не бросились в битву сразу? Легко было прийти в конце и захватить трофеи, а потом придираться к тому, кто был истинным орудием Бога в этом деле.

Однако мы не будем останавливаться на безобразном поведении Ефремлян, но на миг обратимся к той изысканной манере, в которой Гедеон дал им ответ. "Гедеон отвечал им: сделал ли я что такое, как вы ныне?... в ваши руки предал Бог князей Мадиамских Орива и Зива, и что мог сделать я такое, как вы? Тогда успокоился дух их против него, когда сказал он им такие слова"

Вот, читатель-христианин, истинный способ укротить ревнителей и завистливых собратьев. Ячменный хлеб и разбитый кувшин сможет победить завистливых Ефремлян так же, как и враждебных Мадианитян. Дух самоуничижения - вот великий секрет победы над завистью и ревностью во всех их нелепых проявлениях. Трудно, если совсем не невозможно, поссориться с человеком, который простёрся во прахе в истинном самоуничижении. "Сделал ли я что такое, как вы ныне?" Это речь того, кто знает кое-что об истинном значении самоотречения, и мы можем с уверенностью утверждать, что такими словами можно обезоружить даже зависть и ревность самодовольных и самонадеянных. Давайте ещё глубже познаем эту истину!

А теперь мы должны обратить внимание на заключительную сцену замечательной истории Гедеона - сцену, полную предостережения для каждого служителя Христова. Из неё мы узнаем, что легче добиться победы, чем как следует воспользоваться ею; легче достичь какого-либо положения, чем должным образом вести себя в этом положении. Процитируем отрывок: "И сказали Израильтяне Гедеону: владей нами ты и сын твой и сын сына твоего, ибо ты спас нас из руки Мадианитян. Гедеон сказал им: ни я не буду владеть вами, ни сын мой не будет владеть вами; Господь да владеет вами."

До сих пор все было хорошо. Все соответствовало избранному Гедеоном пути самоотречения. Каждый истинный слуга Христа будет стремиться думой к своему Владыке, а не к самому себе. Гедеон, конечно же, не хотел заменить Иегову, став правителем Израиля. Но увы! Его великая победа пленит его разум, и он хочет навеки прославиться с помощью золотого ефода (священническое одеяние), и это лишь потому, что его самоотречение не было полным. Есть Единственный, Чьё самоотречение было полным, и этот Единственный имеет во всем превосходство. "И сказал им Гедеон: прошу у вас одного, дайте мне каждый по серьге из добычи своей. (Ибо у неприятелей много было золотых серёг, потому что они были Измаильтяне.) Они сказали: дадим. И разостлали одежду и бросали туда каждый по серьге из добычи своей... Из этого сделал Гедеон ефод и положил его в своём городе, в Офре, и стали все Израильтяне блудно ходить туда за ним, и был он сетью Гедеону и всему дому его" (Суд. 8,24-27).

Таков человек, даже самый лучший из людей, когда он предоставлен самому себе. Здесь мы видим того же самого человека, который вёл своих собратьев к победе над Мадианитянами, но теперь ведущего их к тёмному и отвратительному служению. Серьги Измаильтян сделали то, чего не смогли сделать их мечи; и знаки любви мужей Израиля оказались гораздо более коварными, чем резкие упрёки Ефремлян. Последние призвали прекрасный дух самоотречения - первые оказались сетью Гедеону и всему дому Израиля.

Читатель, запомним же все это. Если бы Гедеон отказался от серёг, как и от престола, то это было бы лучше для него и его собратьев, но дьявол расставил ему сети, в которые он попался и завлёк всех своих собратьев. Да послужит падение Гедеона предупреждением всем нам, а победы Гедеона - ободрением. Будем же помнить, что одно дело - добиться победы, а другое - должным образом воспользоваться ею; легче добиться положения, чем должным образом вести себя в этом положении. И пусть дарует Господь читателю и автору этих строк более искреннюю веру в Него Самого и больше истинного духа самоотречения. Да будет это итогом нашего размышления о Гедеоне и его соратниках.