Избранные работы

Иов и его друзья

Книга Иова занимает особое место в Слове Бога. Она обладает некоторыми особенностями, и учение, изложенное в этой книге, больше не повторяется ни в каких других местах Священного Писания. В своих рассуждениях мы не будем ставить себе целью изложить содержание этой книги или доказать её подлинность и установить факт божественного вдохновения автора, написавшего эту драгоценную книгу. Для нас это само собой разумеется, и будучи полностью убеждённым в том, что книга Иова написана по вдохновению Святого Духа, я не буду это доказывать. Мы принимаем книгу Иова как часть священного Писания, данного Богом для пользы, научения и благословения его народа. Я не нуждаюсь в доказательствах этого для себя и поэтому не предлагаю такие доказательства для своего читателя. Скучно читать доказательства человеческого ума о богодухновенности той или иной книги Священного Писания.

Неверующего такие доказательства все равно не убедят, а верующий в таких доказательствах не нуждается.

Далее я хочу добавить, что не собираюсь исследовать авторство этой книги. Какой бы интересной ни казалась нам эта проблема, она является второстепенной, потому что мы принимаем эту книгу от Бога. Этого достаточно. Мы признаем вдохновенность этого документа, и я не считаю, что дискуссия о том где, когда и кем была написана эта книга, должна являться главной темой нашего разговора. Я искренне считаю, что гораздо полезней для нас будет более глубокое исследование учения этой книги. Именно учение священного Писания наполняет наши души ясностью, мудростью, верой, смирением, терпением, надеждой и любовью. И этого никогда не смогут сделать никакие споры об авторстве или времени написания книги. Пусть Вечный Дух, который изложил эту книгу, разъяснит нам её глубину и употребит её силу для укрепления наших душ!

Первая страница этой книги представляет нам патриарха Иова и раскрывает состояние его души: "Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла". Твёрдо стоял Иов на непорочном основании веры и смело смотрел в будущее, потому что не имел за душой ничего, что могло бы поколебать его надежду на Бога. "И родились у него семь сыновей и три дочери. Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и пятьсот ослиц и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов Востока. Сыновья его сходились, делая пиры каждый в своём доме в свой день, и посылали и приглашали трёх сестёр своих есть и пить с ними". Мир и идиллия царили в этом доме, достаток и радость, дружба и верность. Все имел Иов - детей и богатство, нажитое праведным трудом, мир в сердце и уважение соседей и соплеменников. "Когда круг пиршественных дней завершался, Иов посылал за ними [детьми] и освящал их, и, вставая рано утром, возносил всесожжения по числу всех их. Ибо говорил Иов: может быть, сыновья мои согрешили и похулили Бога в сердце своём. Так делал Иов во все такие дни". И прочитав эти строки, мы можем с уверенностью сказать, что чаша земного блаженства для Иова была полна. Рука Бога поддерживала его и усыпала путь величайшими милостями. Однако, не взирая на такую идеальную картину жизни, Бог позволяет сатане испытывать Иова. Причём испытывать серьёзным способом. И действительно, легко и радостно любить Господа, когда, благодаря его благоволению, все в жизни у нас ладится, когда удача и успех сопутствуют нам, когда мы на вершине и все нам удаётся. Но как только хоть малый удар обрушится на нас, как нам уже начинает казаться, что Господь оставил нас, и уже наше сердце не переполняет дух благодарности. В такую минуту мы можем отчётливо наблюдать, что наша любовь к Господу имеет корыстный характер. Но такую ли любовь ищет Господь? Но таков ли был Иов? Его сердце также имело небольшую трещину, в которую мог проникнуть грех. Чрезмерное самодовольство и самоуверенность завладели его сердцем в результате долгих лет изобилия и безмятежности. И чтобы эта трещина не дала раскола, её надо было вовремя обнаружить и устранить. И, действительно, Иов говорил: "Может быть, сыновья мои согрешили". Ему не кажется возможным и нужным рассуждать о собственной греховности и собственном несовершенстве. Но душа, жаждущая до конца открыться перед Богом, в первую очередь будет рассуждать о своих собственных грехах и о своей нужде во всесожжениях. Пусть читатель ясно поймёт, что Иов был настоящим святым Бога. Душа его, божественно зажжённая, обладала вечной жизнью. Он был таким же верным Богу человеком в первой главе как и в сорок второй. Если мы не увидим этого, то мы пропустим один из величайших уроков этой книги. Восьмой стих первой главы заостряет наше внимание на этом моменте: "И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твоё на раба Моего Иова? Ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла". Но, вместе с тем, Иов никогда не измерял глубины своего собственного сердца. Он не знал самого себя. Никогда не задумывался над тем, что значат для него все земные приобретения и богатства по сравнению с верностью Господу и любовью к Нему. Нам необходимо увидеть этот недостаток в сердце Иова, иначе книга Иова не будет до конца понята. Мы не увидим той особой цели, не увидим смысла и значения тех тяжких испытаний, через которые Иов был призван пройти. Будучи человеком благочестивым и праведным, Иов, однако, никогда не взвешивал себя на весах святилища, никогда не измерял себя божественными мерками. Если читатель на минуту обратится к главе 29, то он найдёт удивительное доказательство нашим размышлениям. Прочитав 29 главу, мы ясно увидим сильный и глубокий корень самодовольства в сердце этого раба Бога. И корень этот питался и умножал свою силу, присваивая себе все те достоинства, которые давал Господь. Иов присваивал своей личности все то влияние и значение, которое имел благодаря расположенности, благосклонности и покровительству Господа. Эта глава является трогательным плачем о поблёкшем свете прежних дней. Но тон и характер этого плача показывают нужду сердца Иова в сокрушении, чтобы чистыми и ясными глазами он мог увидеть себя в ярком свете божественного присутствия. Давайте послушаем его слова: "О, если бы я был, как в прежние месяцы, как в те дни, когда Бог хранил меня, когда светильник Его светил над головою моею, и я при свете Его ходил среди тьмы; как был я во дни молодости моей, когда милость Божия была над шатром моим, когда ещё Вседержитель был со мною, и дети мои вокруг меня, когда пути мои обливались молоком, и скала источала для меня ручьи елея! Когда я выходил к воротам города и на площади ставил седалище своё, - юноши, увидев меня, прятались, а старцы вставали и стояли; князья удерживались от речи и персты полагали на уста свои; голос знатных умолкал, и язык их прилипал к гортани их. Ухо, слышавшее меня, ублажало меня; око видевшее восхваляло меня, потому что я спасал страдальца вопиющего и сироту беспомощного. Благословение погибавшего приходило на меня, и сердцу вдовы доставлял я радость. Я облекался в правду, и суд мой одевал меня, как мантия и увясло. Я был глазами слепому и ногами хромому; отцом был я для нищих и тяжбу, которой я не знал, разбирал внимательно. Сокрушал я беззаконному челюсти и из зубов его исторгал похищенное. И говорил я: в гнезде моем скончаюсь, и дни мои будут многи, как песок; корень мой открыт для воды, и роса ночует на ветвях моих; слава моя не стареет, лук мой крепок в руке моей. Внимали мне и ожидали, и безмолвствовали при совете моем. После слов моих уже не рассуждали; речь моя капала на них. Ждали меня, как дождя, и, как дождю позднему, открывали уста свои. Бывало, улыбнусь им - они не верят; и света лица моего они не помрачали. Я назначал пути им и сидел во главе и жил как царь в кругу воинов, как утешитель плачущих. А ныне смеются надо мною младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить с псами стад моих" (гл. 29). В этом отрывке мы не найдём и намёка на дуновение кающегося и сокрушающегося духа. Иов не чувствует своей слабости и ничтожества перед лицом всемогущего Бога. Наоборот, он с сожалением и горечью вспоминает о днях своей славы. На протяжении только одной этой главы Иов более сорока раз ссылается на самого себя, в то время как обращение к Богу встречается только пять раз. В седьмой главе послания к Римлянам человеческому "я" также отводится главная роль, но там "я" - это бедное, слабое, никчёмное, несчастное создание в присутствии закона Бога. Тогда как в 29 главе книги Иова "я" это важная, влиятельная личность, почитаемая и обожаемая.

Но Иов лишается всего. И когда мы сравниваем главу 29 с главой 30, то видим, как мучителен был этот процесс лишения для Иова. Яркая речь Иова открывает нам поразительный контраст между его прошлым и его настоящим. И в главе 29 и в главе 30 Иов занят только самим собой, но какие поразительные перемены произошли в его жизни! Человек, который льстил Иову в дни его процветания, обращается с ним презрительно в дни его несчастий. Но так случалось в этом мире не с одним Иовом. Рано или поздно, но каждому человеку вдруг открывается пустота этого мира. И там, где нам казалось, что мы имеем надёжную опору, понимание и дружбу, в один момент может встретить нас враждебность и отчуждённость. Человек, преследующий в жизни только видимые, мирские цели, непостоянен и лжив в своих душевных проявлениях. Ради корысти, он легко меняет свои сердечные привязанности, и предательство идёт за ним по пятам. Кто вчера с самозабвенным восторгом кричал "осанна", сегодня с самозабвенным гневом способен кричать "распни Его!" Человеку мирскому нельзя доверять. За редким исключением, такой человек верен только тому, кто больше платит. Богатый кутила всегда найдёт множество неизвестно откуда взявшихся приятелей, жаждущих разделить с ним застолье. Но промотавшись, найдёт ли этот человек бывших приятелей? Они растворятся в неизвестности с такой же лёгкостью, как и появились, и будет напрасным трудом - добиваться у них сочувствия.

Подобное происходит с Иовом в 30 главе. Но в этом сюжете скрывается нечто большее, чем только обличение мира, его пустоты и обманчивости. В конце концов разочарование миром оставит в нашей душе только горечь, досаду, обиду и озлобленность, а сердце наполнит одиночеством. Если мы видим, что мир лжив, что потребность нашей души в чистоте и верности этот мир не может удовлетворить, то надо искать того, кто может вернуть нашей жизни смысл и ясность. Отвернувшись от мира, мы должны повернуться к Богу и верностью в служении ему реализовать весь потенциал своих духовных сил. Иначе наше недовольство миром будет только пустым брюзжанием и надоедливым сквернословием, которое извергает из себя наша гордыня, не сумевшая примириться с нанесёнными обидами. Как это случилось с Иовом: "А ныне смеются надо мною младшие меня летами, те, которых отцов я не согласился бы поместить со псами стад моих" (30,1). Скажет ли так Иов в конце книги? Есть ли в этом дух Господа? Конечно, нет. Когда однажды Иов попал в присутствие Бога, его оставили как чрезмерное самомнение и самодовольство, так и дух горечи и разочарования. Но послушаем дальше излияния Иова, чтобы в будущем уберечь наши сердца от подобного хода мысли:

"Люди отверженные, люди без имени, отребье земли! Их-то сделался я ныне песнью и пищею разговора их. Они гнушаются мною, удаляются от меня и не удерживаются плевать пред лицем моим . ... . С правого боку встаёт это исчадие, сбивает меня с ног, направляет гибельные свои пути ко мне. А мою стезю испортили: все успели сделать к моей погибели, не имея помощника. Они пришли ко мне, как сквозь широкий пролом; с шумом бросились на меня" (30,8-14). Плача об ушедшем величии и горько обличая друзей, предавших нас, мы не сделаем сердце лучшим. Когда мы обращаем свой взор к Господу Иисусу, мы видим совершенно другой характер. Христос - кроткий и смиренный. Встречая холодность и недружелюбие этого мира, видя непонимание своих учеников, сталкиваясь с неверием Израильского народа, Он не ожесточался, не собирал обид в своём сердце. Христос удалялся, когда его не принимали, когда отвергали его свидетельство. Но понимая несовершенство человеческого сердца, Он всегда оставлял возможность вернуться к нему самым яростным гонителям. "Придите ко Мне все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас" (Матф. 11,28). Разочарование, горечь, злоба и грубые обличения были чужды Христу. В этот холодный и бессердечный мир Спаситель пришёл для того, чтобы провозгласить совершенную любовь Бога. И несмотря на всю человеческую ненависть, Господь завершил победой свой путь, явил миру эту любовь во всей её полноте. Самый прекрасный и лучший из людей отходит в тень, когда свет личности Христа открывается нашим сердцам. В этом свете становятся явными дефекты и недостатки самых совершенных из людей. Христос явно выделяется даже среди пророков Ветхого Завета, ветхозаветные праведники отступают и меркнут в его ослепительном свете. Только воля Отца интересует Христа, и Он готов вынести любые испытания, чтобы только исполнить её. Иов же полностью сломлен тяжёлыми испытаниями, выпавшими на его долю. Он не только изливает поток горьких обличений на своих друзей, но даже проклинает день своего рождения. "После того открыл Иов уста и проклял день свой. И начал Иов и сказал: погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек!” (3,1-3). Мы отмечаем такое же проявление слабости у Иеремии - этого благословенного Богом человека. И он пошатнулся под бременем горестей и даёт выход своим чувствам в следующих словах: "Проклят день, в который я родился ... человек, который принёс весть отцу моему и сказал: "у тебя родился сын", и тем очень обрадовал его. И да будет с тем человеком, что с городами, которые разрушил Господь и не пожалел; да слышит он утром вопль и в полдень рыдание за то, что он не убил меня в самой утробе - так, чтобы мать моя была мне гробом, и чрево её оставалось вечно беременным. Для чего вышел я из утробы, чтобы видеть труды и скорби, и чтобы дни мои исчезали в бесславии?" (Иер. 20,14-18).

Какие скверные мысли встречаем мы в этих местах! Проклинать человека, только за то, что он не убил?! Такие проявления чрезмерного гнева у пророка и патриарха резко контрастируют с кротким и скромным Христом, который озабочен не тем, как лучше прожить жизнь, но как исполнить волю Отца. На долю Христа выпало не меньше горестей и печалей, но ни одного ропщущего слова никогда не сорвалось с его губ. Он терпеливо подчинялся всему, и самый мрачный час своей жизни встречал твёрдо и непоколебимо: "Неужели мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?" (Иоан. 18,11). Какие прекрасные слова! Мы черпаем в них силу и веру. Благословенный Господь Иисус, Сын Бога, мы преклоняемся пред Тобой! Мы припадаем к Твоим ногам, восхищаясь и вознося хвалу Твоему безупречному имени! История отношений Бога с человеком представляет собой плодотворнейшее поле, которое открыто для нашего изучения. В этой истории много интересного и она изобилует поучительными моментами. Она указывает нам на фальшивую праведность и освобождает нас от самонадеянности. Эта история учит нас полагаться только на Бога. Многие приходят ко Христу через болезненные испытания сердца и совести, длящиеся долгие годы, а часто и всю жизнь. Другие приходят сравнительно быстро и легко, но это не значит, что вся дальнейшая жизнь будет безоблачной и безмятежной. Вера и твёрдость каждого человека испытывается. Это бывает весьма болезненно, но такие испытания необходимы. Необходимы для самого человека, потому что, преодолевая испытания и побеждая соблазны, мы укрепляем наше сердце. Поэтому неотвратимость испытаний должна быть встречена спокойно и достойно, как и подобает христианину. Изучая Слово Бога, исследуя жизнь праведных мужей, чья жизнь строилась только на основании веры и верности, вникая в значение постигших их испытаний, мы подготовим своё сердце надлежащим образом. И лучше исследовать этот вопрос таким образом, чем постигать его в собственных неудачах и падениях, на собственном горьком опыте.

Христос "сделался для нас премудростью от Бога, праведностью и освящением и искуплением" (1 Кор. 1,30). Бог желает иметь несовершенный материал. Давайте помнить об этом. "Ибо так говорит Высокий и Превознесённый, вечно Живущий, - Святый имя Его: Я живу на высоте небес и во святилище, и также с сокрушёнными и смиренными духом, чтобы оживлять дух смиренных и оживлять сердца сокрушённых" (Ис. 57,15). И ещё: "Так говорит Господь: небо - престол Мой, а земля - подножие ног Моих; где же построите вы дом для Меня, и где место покоя Моего? Ибо все это соделала рука Моя, и все сие было, говорит Господь. А вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушённого духом и на трепещущего пред словом Моим" (Ис. 66,1-2). Это актуальные слова для всех нас. Почти все наши проблемы и трудности происходят из-за неустойчивости духа. Наша гордыня, наши самолюбие и самомнение, как чувствительный барометр, воспринимают всякое оскорбление или пренебрежение нами. И вместо того, чтобы прощать обиды, мы раздуваем их до таких размеров, что они начинают владеть нами изо дня в день. Когда наша душа находится в сокрушённом состоянии, то она не замечает все эти мелкие уколы, которые так болезненны для воспалённого самолюбия. Сокрушённая душа пренебрегает обидами, подавляет своенравие и предубеждение и уступает другим, если только дело не касается какого-либо важного принципа. В одном только случае такая душа упорна, постоянна и настойчива - когда необходимо быть готовым для любых добрых дел, проявить сердечность и великодушие или встать на защиту Божьего дела. Как часто, увы, с нами происходит иначе. Мы проявляем холодность и отчуждённость к страданиям других людей, а несгибаемое упорство нашего характера проявляется лишь тогда, когда мы встаём на защиту собственных эгоистичных интересов.

Но я обращаю особое внимание - Бог желает иметь несовершенный материал. Он слишком сильно любит нас, чтобы оставить нас в тяжести и подавленности. Поэтому, чтобы мы достигли надлежащего состояния души, Бог проводит нас через различные испытания. Самоуверенность, самодовольство и самомнение должны быть выкорчеваны. Это отчётливо обнаруживается в книге Иова и придаёт удивительный интерес и очарование её страницам. Очевидно, что Иов нуждался в строгой проверке. Если бы он в ней не нуждался, то мы могли бы быть уверенными - любящий Господь не допустил бы её. Не зря Он дал волю сатане над своим дорогим слугой. Мы можем сказать с полной уверенностью, что ничего, кроме суровой необходимости, не заставило бы Бога избрать такой суровый способ действия. Бог любил Иова совершенной любовью, но это была мудрая любовь, которая принимает в расчёт все и видит гораздо глубже поверхности. Для этой любви главное - чтобы сердца её избранников были чистыми, чтобы были удалены из этих сердец все порочные корни. Какая радость - иметь дело с таким Богом! Быть в руках того, кто не пощадит усилий, чтобы исправить наши несовершенные сердца. Но, возлюбленный читатель, есть ещё один чрезвычайно интересный факт, а именно для достижения своих целей Бог может использовать даже сатану. Мы видим это в случае с патриархом Иовом, также и в случае с апостолом Петром. Пётр должен был быть проверен и сатана был использован для этого. "Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу" (Лук. 22,31). Глагол "сеять" употреблён в том смысле, что зёрна пшеницы просеивают, отделяя их от плевел. Господь понимает абсолютную необходимость того, что человеческое сердце надлежит провести через тяжёлый и болезненный процесс испытаний, чтобы были выявлены, осознаны и выкорчеваны все порочные корни. Поэтому сатана допущен, чтобы испытывать наши сердца. В чьём сердце он не будет иметь власти, тот пройдёт испытания, будет просеян через решето. Бог имеет несовершенный материал, будь то патриарх или апостол. Все должны созреть и быть покорны только воле Отца.

Если бы Иов стремился только к постижению воли Бога, его поведение было бы совершенно другим. Но Иов нуждался в уроке. Дух Святой обеспечил запись этого урока, чтобы и мы могли использовать его, уберегая своё сердце от ошибок, которые допустил Иов.

Давайте продолжим повествование.

"И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришёл и сатана. И сказал Господь сатане: откуда ты пришёл? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошёл её. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твоё на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле; но простри руку Твою и коснись всего, что у него, - благословит ли он Тебя?" (1,6-11). Как наглядно здесь представлена клевета сатаны! Мы начинаем отчётливо понимать способ, которым сатана оценивает путь и дела Божьих людей. Какая способность проникать в человеческий характер, какое близкое знакомство с человеческим моральным устройством! Как ужасно попасть в такие руки. Сатана всегда наблюдает, всегда готов направить всю свою злую энергию против христианина.

Мы должны помнить об этом. И мы должны быть бдительными и строго наблюдать за своим внутренним состоянием, пока идём в том месте, где правит сатана. Он не имеет никакой власти над теми душами, которые пребывают в состоянии покорности и смиренности. И в любом случае, когда дело касается верующих, сатана не может зайти за пределы, очерченные Богом. Так и в случае Иова: "И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей" (1,12).

Сатана был допущен наложить свою руку на владения Иова - лишить его детей, отнять весь скот, разорить дом. С изумительной скоростью сатана использовал предоставленную ему возможность. Удар следовал за ударом на преданную голову патриарха. Пока один посыльный сообщал свою печальную весть, приходил другой с ещё более печальными известиями. Тогда страдающий слуга Бога "встал и разодрал верхнюю одежду свою, остриг голову свою и пал на землю и поклонился и сказал: наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно! Во всем этом не согрешил Иов и не произнёс ничего неразумного о Боге" (1,20-22). Действия Иова очень трогательны. С человеческой точки зрения, случившегося с Иовом вполне достаточно, чтобы потерять рассудок. В одночасье лишиться десяти своих детей, перейти от изобилия к полной нищете. Какой поразительный контраст между первыми и последними строками первой главы! Но мы должны дальше следовать за нашим патриархом: "Был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришёл и сатана предстать пред Господа. И сказал Господь сатане: откуда ты пришёл? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошёл её. И сказал Господь сатане: обратил ли ты внимание твоё на раба Моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла, и доселе твёрд в своей непорочности; а ты возбуждал Меня против него, чтобы погубить его безвинно. И отвечал сатана Господу и сказал: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него; но простри руку Твою и коснись кости его и плоти его, - благословит ли он Тебя? И сказал Господь сатане: вот, он в руке твоей, только душу его сбереги. И отошёл сатана от лица Господня и поразил Иова проказою лютою от подошвы ноги его по самое темя его. И взял он себе черепицу, чтобы скоблить себя ею, и сел в пепел. И сказала ему жена его: ты все ещё твёрд в непорочности твоей! похули Бога и умри. Но он сказал ей: ты говоришь как одна из безумных: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими" (2,1-10). Это замечательное место. Оно показывает нам бессилие сатаны в его стремлении поколебать души верных и любящих Господа.

Милосердие и сострадание Господа испытывают только те, кто истинно кается и сокрушён сердцем. Но Иов ещё не был таким даже когда сидел в пепле. Он не был ещё до конца повержен перед Богом. Он все ещё был великим человеком. Как он был велик в сиянии лучших дней под покровительством Бога, так он велик под натиском напастей и несчастий. Сердце Иова оставалось ещё прежним. Он не был готов воскликнуть: "Я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле" (42,6). Так ещё Иов не научился говорить. Я хотел бы, чтобы читатель ясно понял этот момент. Он в значительной мере является ключом к книге Иова. Божественное намерение состояло в том, чтобы открыть взгляду Иова глубины его собственного сердца. Это делалось для того, чтобы Иов мог научиться восхищаться благодатью и милостью Бога, а не своей собственной добродетелью, которая была как утренний туман и ранняя роса, быстро рассеивающиеся. Бог, благословенно его имя, не желает позволять сатане обвинять нас; но Он желает открыть нас для самих себя, чтобы мы могли осознать самих себя и научились доверять не самим себе, а только Богу, и научились находить покой в вечном постоянстве его милости и благодати. До сих пор мы видели, что Иов твёрд в своей непорочности. Он встречает с покорностью все тяжёлые несчастья, которые были позволены сатане нанести ему. Более того, Иов отвергает безумный совет своей жены. Одним словом, он принимает все как из руки Бога и склоняет голову перед его таинственным промыслом. Это очень хорошо. Но "услышали трое друзей Иова о всех этих несчастьях, постигших его, и пошли каждый из своего места: Елифаз Феманитянин, Вилдад Савхеянин и Софар Наамитянин, и сошлись, чтобы идти вместе сетовать с ним и утешать его. И подняв глаза свои издали, они не узнали его; и возвысили голос свой и зарыдали; и разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу. И сидели с ним на земле семь дней и семь ночей; и никто не говорил ему ни слова, ибо видели, что страдание его весьма велико" (2,11-13). Прибытие трёх друзей Иова производит заметное изменение. Сам факт присутствия свидетелей его страданий воздействует на Иова совершенно изумительным образом.

Мы можем быть совершенно уверены в том, что этими тремя людьми управляли добрые чувства к Иову. Было немалой жертвой с их стороны - оставить свои дома и пойти сочувствовать своему обездоленному и сокрушённому другу. Но при чтении следующих глав нам становится очевидно, что их присутствие возбудило в сердце и уме Иова те чувства и мысли, которые до сих пор бездействовали. Иов покорно перенёс потерю детей, богатства и телесного здоровья. Сатана отошёл и совет жены был отвергнут. Но присутствие друзей подтолкнуло Иова к окончательному погружению в своё безутешное горе. "После того открыл Иов уста свои, и проклял день свой"

Это весьма примечательно. Друзья сидели в полной тишине, с разорванными одеждами и покрытые пылью. Иов был первым, кто нарушил тишину. Вся третья глава - это излияние горькой жалобы. Горе, переполнявшее душу, выплеснулось наружу. Легко рассуждать, когда мы не терпим таких тяжёлых испытаний, какие выпали на долю Иова. Но все равно, невозможно согласиться с выражениями и высказываниями, которые употребляет Иов. Речь Иова указывает на то, что он нуждался в познании самого себя, также как и мы все. Было необходимо полностью открыть ему глаза на состояние души, чтобы он мог реально раскаяться перед лицом Бога. И даже более, он нуждался в истинном и глубоком понимании Бога, чтобы доверие к Богу оставалось при любых обстоятельствах.

Но в третьей главе Иов ещё далёк до полного доверия Богу. "И начал Иов и сказал: погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: зачался человек! ... Для чего не умер я, выходя из утробы?" Здесь нет упоминаний о сокрушённом и раскаивающемся духе, нет того, кто мог бы сказать: "Ей, Отче! ибо таково было Твоё благоволение" (Матф. 11,26). Когда душа может с покорностью склониться перед всем, исходящим от руки Отца нашего, то это величайшее достижение, это величайший момент. Сокрушённые собственные желания являются богатым и редким пожертвованием. Это высокое достижение в школе Христа - иметь возможность сказать: "Я научился быть довольным тем, что у меня есть" (Фил. 4,11). Павел долго учился этому. Такой ход мысли не сразу стал ему свойственен. И вероятно, он никогда не учился этому при ногах Гамалиила. Только Христос может с избытком наполнить сердце благодатью и научить человека довольствоваться тем, что есть. И Павел глубоко постиг значение слов: "Довольно для тебя благодати Моей" (2 Кор. 12,9), и поэтому он говорит: "Я благодушествую в немощах" (2 Кор. 12,10). Человек, который пришёл к такому образу мыслей, является полным антиподом того, кто может проклинать свой день рождения и говорить: "Для чего не умер я, выходя из утробы?" О, если бы душа Иова помышляла о Божьем, он никогда бы не произнёс таких слов. О, если бы Иов находился в присутствии Бога. Но Иов находился в присутствии только своих друзей. И как бы хороши и верны своей дружбе они ни были, но все равно Иов стал оценивать постигшие его несчастья в человеческом плане.

Я ни в коем случае не ставлю себе целью подробно исследовать длительную дискуссию между Иовом и его друзьями, продолжающуюся в 29 главе. Мы будем цитировать несколько предложений, поясняющих позицию того или иного участника этой дискуссии.

Елифаз был первым, кто говорил. "И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал: если попытаемся мы сказать к тебе слово, - не тяжело ли будет тебе? Впрочем, кто может возбранить слову! Вот, ты наставлял многих и опустившиеся руки поддерживал, падающего восставляли слова твои, и гнущиеся колени ты укреплял. А теперь дошло до тебя, и ты изнемог; коснулось тебя, и ты упал духом. Богобоязненность твоя не должна ли быть твоею надеждою, и непорочность путей твоих - упованием твоим? Вспомни же, погибал ли кто невинный, и где праведные бывали искореняемы? Как я видал, то оравшие нечестие и сеявшие зло пожинают его" (4,1-8). И ещё: "Видел я, как глупец укореняется, и тотчас проклял дом его" (5,3). Также: "Я буду говорить тебе, слушай меня; я расскажу тебе, что видел" (15,17).

Из этих предложений следует, что Елифаз принадлежит к той группе людей, которые объясняют все явления жизни, основываясь только на своём личном жизненном опыте. Он начинает словами "что я видел".

Да, личный опыт необходим человеку, и он может избавить человека от многих неприятностей. Но будет огромной ошибкой - основывать общее правило на личном опыте. Это ошибка, к которой склонны тысячи людей. Например, какое отношение к Иову имел опыт Елифаза? Елифаз никогда не встречал подобного случая, и поэтому все аргументы, основанные на опыте, были бесполезны в данной ситуации. И мы видим, что слова и аргументы Елифаза не коснулись сердца Иова, и как только Елифаз кончил говорить, Иов, без малейшего внимания к его словам, продолжил рассказ о своих несчастьях, перемежая самооправдания с горькими жалобами (главы 6-7).

Следующим говорил Вилдад. Его аргументы имеют другой характер, чем аргументы Елифаза. Вилдад ни разу не ссылается на свой личный опыт или свои наблюдения. Он взывает к древности. "Ибо спроси у прежних родов и вникни в наблюдения отцов их; а мы - вчерашние и ничего не знаем, потому что наши дни на земле тень. Вот они научат тебя, скажут тебе и от сердца своего произнесут слова" (8,8-10).

Далее следует отметить, что Вилдад вводит нас в более широкую область, чем Елифаз. Авторитет "отцов" должен быть более весомым, чем опыт отдельной личности. Более того, обращение к опыту предков подчёркивает скромность и послушание Вилдада. Но дело в том, что ни собственный опыт, ни предание, ни традиции не могут служить достаточным авторитетом в силу своего происхождения. Все это - ограниченная человеческая мудрость, ограниченный опыт. В своих размышлениях я могу отвергнуть и то, и другое, потому что я - такой же человек и мой собственный опыт, моя собственная мудрость могут превзойти и чужой опыт и чужую мудрость. Следовательно, можно предположить, что слова Вилдада имели для Иова не больше веса, чем слова Елифаза. Один был так же далёк от истины, как и другой. Если бы они обратились к божественному откровению - это было бы другое дело. Истина может быть только Божьей, и она является единственным стандартом, единственным авторитетом. Ею все должно измеряться, перед нею рано или поздно все должно склониться. Человек не может свой собственный опыт устанавливать как правило для своих друзей. И группа людей также не имеет такого права. Иными словами, не голос человека, но голос Бога должен управлять всеми нами. Не опыт или традиции будут судить в последний день, но Слово Бога. Важный и весомый факт! Давайте примем это во внимание. Если бы Вилдад и Елифаз это отчётливо понимали, то их слова имели бы гораздо большее влияние на их поражённого друга.

Давайте теперь очень кратко процитируем начало обращения Софара Наамитянина.

Он говорит: "Но если бы Бог возглаголал и отверз уста Свои к тебе и открыл тебе тайны премудрости, что тебе вдвое больше следовало бы понести! Итак знай, что Бог для тебя некоторые из беззаконий твоих предал забвению" (11,5.6) И ещё: "Если ты управишь сердце твоё и прострешь к Нему руки твои, и если есть порок в руке твоей, а ты удалишь его и не дашь беззаконию обитать в шатрах твоих, то поднимешь незапятнанное лицо твоё и будешь твёрд и не будешь бояться" (11,13-15).

Эти слова имеют довольно явный оттенок законничества. Они показывают, что Софар не имел верного представления о божественном характере. Он не знал Бога. Никто, владеющий истинным знанием Бога, не может говорить о Нем как об сокрывающем что-либо от беспомощного создания. Бог не против нас, но за нас, вечно благословенно Его имя! Он не законный истец, а великодушный Отец. Софар говорит: "Если ты управишь сердце твоё". Без сомнения, человек должен управлять своим сердцем, приводить его в порядок. Но хорошо, если человек праведен. А если он ничего не находит в своём сердце, кроме зла? Что тогда делать человеку? Если человек находит себя совершенно бессильным, что он должен делать? Софар не может сказать. Он знает Бога как сурового истца, как того, кто, если и открывает свои уста, то говорит только против грешника.

Будем ли удивляться, что Софар был так же далёк от того, чтобы убедить Иова, как и его друзья? Они все были не правы. Законничество, традиции, жизненный опыт были одинаково несовершенны, односторонни, ошибочны. Ни один из этих взглядов в отдельности, ни все они вместе взятые не могли утешить или ободрить Иова. Ни один из трёх друзей до конца не понимал Иова и, что гораздо важнее, они не знали характер Бога, не знали его намерений в отношении Иова. Друзья не знали, как правильно показать Бога Иову, и, как следствие, они не могли привести совесть Иова в присутствие Бога. Они только способствовали духу самооправдания. Они не вводили Бога в это действие. Друзья говорили некоторые правильные слова, но они не знали самой истины. Они могли мудро рассуждать о жизненном опыте, традициях и законничестве, но они не знали истины.

И как мы видим, три друга оказались не в состоянии убедить Иова. Их помощь была односторонней. И вместо того, чтобы помочь Иову понять, почему он подвергся испытанию, они подтолкнули его к дискуссии, которая кажется безграничной. Он отвечал им словом на слово и даже больше. "И отвечал Иов и сказал: подлинно, только вы люди, и с вами умрёт мудрость! И у меня есть сердце, как у вас; не ниже я вас; и кто не знает того же?" (12,2.3). "Сколько знаете вы, знаю и я: не ниже я вас" (13,2). "А вы сплетники лжи; все вы бесполезные врачи. О, если бы вы только молчали! Это было бы вменено вам в мудрость" (13,4,.5). "Слышал я много такого; жалкие утешители все вы! Будет ли конец ветреным словам? И что побудило тебя так отвечать? И я мог бы так же говорить, как вы, если бы душа ваша была на месте души моей; ополчался бы на вас словами и кивал бы на вас головою моею" (16,2-4). "Доколе будете мучить душу мою и терзать меня речами? Вот, уже раз десять вы срамили меня и не стыдитесь теснить меня" (19,2.3). "Помилуйте меня, помилуйте меня вы, друзья мои, ибо рука Божия коснулась меня" (19,21). Все эти изречения показывают, как далёк был Иов от того истинного сокрушения духа и покорности ума, которые всегда исходят от человека, пребывающего в божественном присутствии. Без сомнения, друзья были не правы. Не правы в своих высказываниях о Боге, не правы в своём способе обращения с Иовом. Они не делали его лучше. Но будь совесть Иова в присутствии Бога, он бы не дал ответа своим друзьям, если бы даже они имели в тысячу раз больше ошибок в своих высказываниях. Он бы покорно склонил свою голову и дал бы потоку порицаний и обвинений прокатиться над ним. Он обратил бы суровость своих друзей на пользу, очищая своё сердце от всякой неправды. Но нет, Иов ещё не достиг своего предела. Он стремится к самооправданию, он полон ошибочных мыслей о Боге.

Чем больше мы исследуем затянувшуюся дискуссию между Иовом и его тремя друзьями, тем яснее осознаем полную невозможность того, что они могут прийти к взаимопониманию. Иов всецело направлен на самооправдание и самозащиту, друзья же стремятся к совершенно обратному. Они не были подавлены и ослаблены и взяли ошибочный курс в обхождении с Иовом, только усугубляя его душевную рану. Измени они свою позицию, исход дискуссии мог быть совершенно другим. Если бы они говорили мягко, нежно, желая утешить, то имели бы большую вероятность смягчить сердце Иова и преобразить его душу. А так дело Иова было безнадёжным. Он не хотел видеть в себе ничего дурного, а друзья не хотели видеть в нем ничего хорошего. Он был полон решимости утверждать свою правоту, а они были полны решимости находить недостатки и изъяны. Не было точки соприкосновения в чем-либо, не было основы для взаимопонимания. Иов не осознавал нужды в покаянии, а друзья не имели нежного сострадания к нему. Одним словом, была нужда в служении совершенно иного рода. И такое служение совершил Елиуй.

"Когда те три мужа перестали отвечать Иову, потому что он был прав в глазах своих, тогда воспылал гнев Елиуя, сына Варахиилова, Вузитянина из племени Рамова: воспылал гнев его на Иова за то, что он оправдывал себя больше, нежели Бога, а на трёх друзей его воспылал гнев его за то, что они не нашли, что отвечать, а между тем обвиняли Иова" (32,1-3).

Здесь Елиуй с замечательной силой и ясностью понял самый корень этого дела во всей глубине. Он сконцентрировал в двух коротких предложениях всю эту детальную дискуссию, продолжающуюся на протяжении 29 главы. Иов оправдывает себя вместо того, чтобы оправдывать Бога; друзья обвиняют Иова вместо того, чтобы подвести его к мысли о покаянии и обвинению самого себя.

Этот момент чрезвычайной нравственной важности - когда мы оправдываем себя, мы обвиняем Бога; и с другой стороны, когда мы обвиняем себя, мы оправдываем Бога. "И оправдана премудрость всеми чадами её" (Лук. 7,35). Это важный момент. Действительно сокрушённое и кающееся сердце будет отстаивать Бога любой ценой. "Бог верен, а всякий человек лжив, как написано: "Ты праведен в словах Твоих и победишь в суде Твоём" (Рим. 3,4). Бог одержит победу сейчас в нашей душе. В тот момент, когда душа сокрушается в истинном самоосуждении, Бог предстаёт перед ней во всем великолепии своей милости, как оправдывающий и любящий. Но пока мы руководствуемся духом самозащиты или самодовольства, мы будем совершенно чужды глубокому божественному благословению. Будет величайшей глупостью считать, что виновный в чем-либо перед Богом человек должен оправдываться, иначе Бог вменит ему его вину в грех. Истинная мудрость в том, чтобы обвинять себя, потому что в этом случае Бог становится оправдывающим.

Но Иов все ещё укреплён своей собственной добродетелью, все ещё облечён в собственную праведность, все ещё полон самодовольства. Это неверное основание. Единственно правильным основанием для грешника является основание истинного раскаяния. Ничто не спасает, кроме чистой и драгоценной благодати, которая господствует через праведность нашего Господа Иисуса Христа. Так установлено навечно. Нет ничего, кроме гнева за самоправедность, ничего, кроме милости за самоосуждение.

Читатель, помни это. Прервёмся ненадолго и рассмотрим более подробно этот важный вопрос. На каком основании ты в данный момент стоишь? Склонился ли ты перед Богом в истинном раскаянии? Оценивал ли ты когда-нибудь себя в его святом присутствии? Не находишься ли ты в состоянии самоправедности, самозащиты и самодовольства? Взвесь и продумай эти важные вопросы. Не откладывай их. Божье Слово обращено не столько к уму или интеллекту читателя, сколько к его сердцу, совести, душе. Без сомнения, чрезвычайно важно развивать свой ум, чтобы он мог постигать во всей глубине самые сложные вопросы. Но когда мы имеем дело со Словом Бога, то будет совершенно недостаточно - только понять и на этом закончить работу духа. Необходимо, чтобы Божье Слово через призму нашего ума коснулось нашего сердца и преобразило его. Бог желает иметь дело с сердцем, с духовным состоянием, с внутренним человеком. Он видит нас реальными, какими мы являемся на самом деле, а не какими кажемся себе. И всякое раздутое самомнение будет только существенным препятствием на пути к Богу. Верный же путь заключается в том, что все свойства души подобного рода должны быть сокрушены. В этом мудрость Божьего человека. Только с этой позиции может во всей полноте открыться истинная сущность Бога и путь спасения. Пусть читателю Дух Святой откроет все эти глубины божественной мудрости! А мы будем помнить, что Богу дорог сокрушённый и кающийся дух, но маловероятно, что Бог знает гордых и надменных.

Таким образом, мы можем понять, почему гнев Елиуя был направлен против Иова. Елиуй был всецело на стороне Бога, Иов же стоял только за себя. Мы ничего не слышим об Елиуе до 32 главы, но весьма вероятно, что он был свидетелем всей дискуссии. Он терпеливо выслушал обе стороны и нашёл их неправыми. Иов был не прав в том, что старался защитить себя; друзья были не правы в том, что пытались обвинить Иова.

Как часто случаются такие ситуации в наших полемиках и спорах! И как это печально! В девяноста девяти случаях из ста в любом споре можно обнаружить очень много похожего на спор Иова с друзьями. Недостаточные сокрушённость и покорность, с одной стороны, и недостаточные мягкость и деликатность, с другой, приводят к невозможности решить какой-либо вопрос. Разумеется, я не имею в виду те случаи, когда затрагивается истина Бога. Здесь следует быть уверенным, решительным и твёрдым. Уступать, когда дело касается истины Бога или славы Христа, недопустимо, потому что это означало бы предательство по отношению к тому, кому мы всем обязаны. Ясное понимание и непоколебимая твёрдость нам к лицу во всех случаях, когда вопрос касается Христа, который отказался от всех благ и преимуществ и пошёл на Голгофский крест, чтобы только исполнить волю Отца. Бог не желает, чтобы мы могли обронить хотя одно слово или написать хоть одну строчку, которые могли бы ослабить наше понимание истины или уменьшить наше рвение в утверждении веры, однажды вручённой святым.

О, нет, читатель, сейчас не время для снижения требований и расточения сил. Совсем наоборот. Никогда раньше не было такой нужды в твёрдой поступи каждого верующего, в сохранении божественных требований и принципов Царства Небесного во всей их точности, как сейчас. Я говорю это намеренно, ввиду всех тех усилий врага, которые он предпринимает, чтобы увести нас с позиции чистой бескомпромиссной истины. Увы! Увы! Как часто верующие теряют чистоту моральных принципов, утрачивают твёрдость позиции и шаг за шагом уступают её под напором мирских интересов. Это печальная унижающая неудача. Мы не должны отрицать, что эта неудача слишком очевидна, слишком вопиюща, слишком распространена, чтобы её не замечать. Человек оказывается неспособным, он обманывает надежды всегда и везде. Его история от Едема до настоящего момента устлана неудачами.

Все это неоспоримо. Но благословен Бог! Его основание стоит надёжно, и человеческие неудачи не могут поколебать это основание. Бог верен. Он знает тех, кто принадлежит ему; и пусть каждый, кто называется именем Христа, отстраняется от несправедливости. Мы должны уже понимать, что путь завышения нашего морального уровня понижает уровень Бога. Так давайте унизим и смирим себя ввиду наших неудач, но никогда не будем отказываться от драгоценной истины Бога. Но все это было отступлением, которое мы позволили себе, чтобы защитить мысль о том, что сокрушённое, смиренное состояние является наилучшим для того, кто стремится постичь премудрость Бога. Теперь мы должны вернуться к нашей теме. Есть нечто примечательное и удивительное в служении Елиуя. Он находится в ярком контрасте с тремя друзьями. Его имя означает "Он - Бог мой", и в некотором смысле мы можем рассматривать его как прообраз нашего Господа Иисуса Христа. Он принёс Бога и поставил окончательную точку в утомительном споре между Иовом и его друзьями. Елиуй не основывает свои слова на личном опыте, он вводит Бога. Это единственная возможность поставить точку в полемике, прекратить спор, закончить войну слов. Давайте послушаем слова этого прекрасного персонажа.

"Елиуй ждал, пока Иов говорил, потому что они летами были старше его. Когда же Елиуй увидел, что нет ответа в устах тех трёх мужей, тогда воспылал гнев его" (32,4.5). Обратим внимание на слова: "нет ответа". Во всех рассуждениях спорящих сторон, во всех их аргументах, в ссылках на опыт, традиции и религию не было ответа. Это очень поучительно. Друзья Иова в своих размышлениях охватили обширную область, сказали много верного, испробовали много вариантов и ответов, но, и это надо особенно отметить, они не нашли единственно верного ответа. Это вне достигаемости для земного и плотского ума, для сердца, считающего себя праведным. Как мы увидим дальше - Бог один может дать ответ. Только в Боге сокрушённое сердце может найти успокоение. Это убедительно доказывается в истории, которая сейчас перед нами. Три друга Иова не нашли ответа. "И отвечал Елиуй, сын Варахиилов, Вузитянин, и сказал: я молод летами, а вы старцы; поэтому я робел и боялся объявлять вам моё мнение. Я говорил сам себе: пусть говорят дни, и многолетие поучает мудрости. Но дух в человеке и дыхание Вседержителя даёт ему разумение" (32,6-8). Божественный свет и дыхание Вседержителя начинают струиться и рассеивать густые тучи праха, поднятого препирательством языков. Мы сознаём моральную силу и вес этого момента, когда благословенный слуга открыл свои уста. Мы чувствуем, что слушаем человека, который говорит как пророк Бога; человек, который значителен из-за присутствия в нем Духа Бога. Это не тот человек, который черпает из скудных запасов своего жизненного опыта или который взывает к седой древности, к традициям, к противоречивым голосам отцов. Нет, мы видим перед собой человека, который сразу вводит нас в присутствие Бога и мы начинаем чувствовать "дыхание Вседержителя".

Это единственно верный авторитет, единственно безошибочный стандарт. "Не многолетние только мудры, и не старики разумеют правду. Поэтому я говорю: выслушайте меня, объявлю вам моё мнение и я. Вот, я ожидал слов ваших, - вслушивался в суждения ваши, доколе вы придумывали, что сказать. Я пристально смотрел на вас, и вот никто из вас не обличает Иова и не отвечает на слова его. Не скажите: мы нашли мудрость: Бог опровергнет его, а не человек. Если бы он обращал слова свои ко мне, то я не вашими речами отвечал бы ему. Испугались, не отвечают более; перестали говорить" (32,9-15). Опыт, традиция и закон - все устраняется, освобождая место для "дыхания Вседержителя", для прямого и всесильного служения Духа Бога.

Речь Елиуя воздействует на душу с особой силой и полнотой. Она выгодно отличается от односторонних и большей частью ошибочных речей трёх друзей. С вступлением Елиуя спор, казавшийся бесконечным и бесплодным, оставляющий участвующие стороны с тем же, с чем они были вначале, этот спор достиг своего финала. Тем не менее этот спор имеет значение и интересен для нас. Он учит умению разрешать спорные вопросы и вести дискуссии. Две стороны никогда не смогут достичь понимания в спорном вопросе, если хотя бы с одной стороны не будет проявлена сокрушённость духа, покорность и мягкость. Это ценный урок, которому мы все должны уделить должное внимание. Не только в мире, но и в собрании (церкви) существует множество людей, ещё не преодолевших внутри себя горячности, гордости и надменности. Многие заняты только собственной персоной, своим ненасытным "я". И таких людей, к великому сожалению, можно встретить даже там, где мы меньше всего этого ожидаем, где такое проявление самозанятости более всего уродливо и отталкивающе, а именно - среди тех, кто причисляет себя к служителям Христа. Никогда, мы можем это твёрдо утверждать, самомнение и самолюбование не будут более отвратительными, чем когда они переполняют сердце служителя Христа. Христос никогда не искал своей собственной славы, никогда не отстаивал свои интересы и не жил в своё удовольствие. Вся его жизнь от начала до конца - совершенное самопожертвование. И как горько видеть, когда на фоне Голгофского креста начинают играть амбиции, а в душах преобладать мирские качества - гордость, самолюбование и надменность.

И тем не менее многие люди, утверждающие, что стоят на платформе христианского вероисповедания, не могут преодолеть стремления к самопроявлению. Такое стремление приводит к плачевным итогам. И при изучении дискуссии между Иовом и тремя друзьями мы встречаем великое множество ссылок на "я" в 29-31 главах.

Но давайте посмотрим на себя. Давайте рассмотрим наши собственные сердца в их самых сокровенных делах. Давайте окинем взором наш путь в свете божественного присутствия. Давайте принесём все наши дела и наше служение и взвесим их на весах святилища Бога. Тогда мы откроем для себя не очень приятные вещи. Мы увидим, сколько недостойного и отвратительного вкралось в наши души. Мы увидим тёмный густой туман, который так плотно окутал наши дела, что почти не заметно христианского источника нашей жизни. Когда даже в отдалённой степени затрагивается наша персона, то мы всегда принимаем это очень близко к сердцу. Но когда дело касается других, то мы всегда готовы обвинять и порицать. Мы всегда обижаемся на малейшее унижение. Наши симпатии всегда на стороне тех, кто думает о нас хорошо, кто ценит наше служение, согласен с нашим мнением, принимает наши настроения.

Не говорит ли это о том, что прежде, чем осуждать самомнение древнего патриарха Иова, мы должны избавиться от своего собственного самомнения. Конечно, Иов не был прав, но мы куда более грешны. Не так удивительно, что на заре времён, в древние века патриархов человек был пойман в сети самомнения. Но недопустимо, когда, не желая замечать чистого ясного света Христа, в эти сети попадаем мы. В те далёкие времена миру ещё не был явлен во всей полноте образ Христа. Не было пророческого голоса. Даже закон ещё не был дан. Нам трудно даже представить, каким бедным и слабым был луч света во времена Иова. Но нам принадлежит высокая привилегия и святая ответственность ходить в полуденном свете христианства. Христос уже приходил и ещё грядёт. Он жил, умер, воскрес и вознёсся на небо. Он послал Духа Святого пребывать в наших сердцах, как свидетеля божественной славы, как печать полного искупления и прощения. Канон священного Писания составлен. Круг откровений завершён. Слово Бога доступно и мы имеем божественный документ. Мы знаем, что Христос осудил грех и устранил его навсегда. Более того, мы сделаны частью божественной натуры - мы имеем Духа Святого, пребывающего в нас; мы являемся членами тела Христова; мы призваны жить так же, как Он; мы наследники славы, наследники Бога и сонаследники со Христом.

Что знал Иов обо всем этом? Ничего. Как мог он знать то, что было открыто только спустя пятнадцать столетий после него? Весь объём знаний Иова изложен в нескольких пылких и страстных словах в конце 19 главы: "О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге резцом железным с оловом, - на вечное время на камне вырезаны были! А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаивает сердце моё в груди моей!" (19,23-27).

Это было знание Иова - это было его кредо. С одной стороны, и этого достаточно, но если сравнивать с тем могучим кругом истин, которые открыты современному человеку, то этого очень мало. Иов смотрел вперёд сквозь представленную мглу. Все величайшие события в отношениях Бога с человеком должны были ещё совершиться в далёком будущем. Мы смотрим назад из полного потока божественных откровений, мы смотрим на то, что уже сделано. Иов с верой говорит о своём Искупителе, что "Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию". Мы знаем, что наш Искупитель после жизни, служения, смерти и воскресения на земле восседает теперь на троне справа от Отца на небесах.

Одним словом, степень, в которой Иову была открыта сущность Бога, не допускает никакого сравнения с той, которую имеем мы. И по этой причине у нас нет оправдания, если мы пренебрегаем светом божественного откровения и отдаём наше сердце во власть самолюбования и самомнения. Наше самоотречение должно быть прямо пропорционально степени нашего духовного знания об истинах Божьих. Но увы, это не всегда так. Мы признаем очень высокие истины, но они не формируют наш характер, мы не руководствуемся ими в повседневной жизни. Мы говорим о божественном призвании, но наши поступки остаются земными, наше сердце остаётся под влиянием мирских интересов и тёмных чувств. Мы проповедуем другим, что надо радоваться нашему высочайшему положению, но не задумываемся о том, что радость придёт сама к тем избранным, кто действительно удостоен милости Бога. Но если наши сердца наполнены тяжестью и тьмою, то значит наше истинное положение не такое, каким бы нам хотелось его видеть. Если наше реальное состояние не отвечает тем принципам, которые мы признаем необходимыми для христиан, то о каком высочайшем положение может идти речь? Мы слишком высокого мнения о себе, обидчивы, легко раздражимы и бываем упорны совсем не там, где действительно необходимо проявить твёрдость и настойчивость. Мы так же склонны к самозащите, как и Иов. С другой стороны, когда мы вынуждены обратиться к кому-либо с позиции порицания, то с какой грубостью и резкостью мы исполняем это необходимое дело! Как мало сокрушённых сердец и плачущих глаз! Зато какую отточенную способность низводить нашего заблуждающегося брата до праха мы проявляем! Почему так? Потому что мы считаем, что сами не находимся в этом прахе. Как часто мы любим демонстрировать свой собственный опыт, подобно Елифазу, или предаёмся духу закона, подобно Софару, или приводим человеческие авторитеты, подобно Вилдаду. Как часто мы забываем, что путь осуждения других так же бесплоден, как путь самомнения и самозащиты. Подобно друзьям Иова, мы не способны других подвести к раскаянию и самоосуждению, потому что в нас самих нет стремления к такому состоянию. Как мало в нас духа и мысли Христа! Как мало силы Духа Святого и авторитета Слова Бога!

Писать подобные слова - не доставляет ни малейшего удовольствия. Но их необходимо писать. Мы чувствуем возрастающую распущенность, небрежность и равнодушие тех дней, в которые мы живём. Есть нечто весьма ужасное и недопустимое в диспропорции между идеями, которые мы черпаем в Слове Бога, и нашей жизнью. Каким-то немыслимым образом мы совмещаем внутри себя высокие истины с грубой светскостью и потворством своим желаниям. Истина имеет широкое распространение среди нас, но где её организующая сила? Потоки света изливаются на читающих Слово Бога и размышляющих над ним, но где дела обновлённых сердец и очищенной совести? Скрупулёзно изучая принципы и правила царства Бога, мы, тем не менее, не имеем никакого практического результата. Доктрины разложены по буквам, но где их дух? Есть форма слов, но где живой образ?

Значит ли это, что мы не должны оценивать доктрины и слова? Значит ли это, что мы против всемирного распространения драгоценной истины? Далеко, далеко не так! Бог не позволит, чтобы мы написали хотя бы строку, которая бы имела тенденцию каким бы то ни было образом уменьшить в мыслях читателя значение и важность Божьего Слова, которая могла бы поколебать высочайший уровень истины и нерушимость доктрины. Я до конца убеждён в том, что мы не имеем права хоть на йоту изменять моральные принципы Священного Писания с целью облегчить условия для их исполнения, потому что всякое изменение понижает их уровень.

Но, читатель-христианин, я хотел бы спросить: не удивляет ли тебя тот факт, что среди посещающих собрание (церковь) существует грустный недостаток в отзывчивости сердец и чувствительности совести? Не отстаёт ли наше благочестие от признаваемых нами принципов? Соответствует ли полностью уровень нашей морали уровню учения?

Я предвижу, каким будет ответ. Мы слишком хорошо знаем выражения, в которых этот ответ должен быть изложен. Нам становится совершенно ясно, что истина не воздействует на совесть, что доктрина не освещает жизнь, что практические дела не согласуются с проповедуемыми принципами.

В духе самоосуждения, как перед лицом Бога пишу я эти строки, чтобы острый меч Слова Бога вошёл в наши души и достиг глубоких корней всякой неправды и всякого зла. Только Господь может помочь каждому человеку освободиться от греха, только Господь может устранить корень зла из сердца человека, как бы глубоко этот корень ни сидел. Все это так. Но это не значит, что человек должен бездействовать, сидеть, сложив руки, и ждать, когда совершится чудо. О, нет. Священная обязанность каждого верующего в Сына Бога - стоять в духе истины, противоборствуя дьяволу. И я вижу свой долг не в том, чтобы просто излагать, объяснять, хвалить, рекомендовать драгоценное Слово Бога, но в том, чтобы открыть каждому читателю освобождающую силу этого Слова. А сила Слова Божьего такова, что, проявляясь в сердце верующего, она начинает воздействовать на сердца и совесть окружающих его людей. Когда мы видим мирского человека в его повседневных делах, когда мы видим его душевное состояние, когда мы начинаем понимать, насколько сильна привязанность его сердца ко всему мирскому, насколько сильно им владеет чувственность и потворство всем своим плотским желаниям, то нам начинает казаться, что эту каменную глыбу ничем не сдвинуть и бесполезны любые усилия. Чувство собственного превосходства может испытывать человек от принадлежности к знатному роду и от обладания незаурядным интеллектом, от принадлежности к определённой нации и от обладания миллионным богатством, и нам кажется, что в таких случаях бессмысленно порицать, взывать, поучать. Но разве не должен служитель Христа обращаться к заблудшей совести? Разве не должен голос святого твёрдо звучать при любых обстоятельствах и в любом окружении? Можем ли мы допускать распущенность и безразличие, снисходительное отношение к вере? Этим самым мы будем прокладывать путь для всеобщего скептицизма, неверия, безбожия и практического атеизма. Так неужели мы не будем стремиться к пробуждению собственной совести и не будем содействовать пробуждению других? Не дай Бог! Мы должны быть верными и истинными свидетелями Бога живого и его глашатаями. И во всем полагаться только на силу Божьего Слова. Не мы, но оно способно пробудить человеческую душу от самого тяжёлого сна. Мы выбрали благую часть. Без сомнения, что высочайший и лучший путь - иметь плоть, подчинённую духу, иметь душу, очищенную от зла и наполненную добром, иметь сердце, отданное Христу. Все это мы понимаем и признаем. Но для достижения такого состояния мы должны глубоко исследовать своё сердце перед лицом Бога и проникнуться духом самоосуждения и раскаяния.

Благословен Бог! Мы можем продолжать перед драгоценным престолом благодати. "Благодать воцарилась" (Рим. 5,2). Драгоценное, утешающее слово! Может ли оно препятствовать проявлению души? Нет, оно должно только придавать таким проявлениям добрый тон и характер. Мы должны действовать с победоносной благодатью. Не для того, чтобы потворствовать себе, но чтобы более тщательно умертвить свою плоть.

Пусть Господь сделает нас действительно смиренными, ревностными и преданными! Пусть наши сердца наполнятся искренним желанием служить Господу, и мы могли бы воскликнуть: "Господь, я твой, только твой, полностью твой навсегда!"

Это может кому-либо показаться отступлением от нашей темы. Но я убеждён, что это отступление не напрасно, что милостью Бога оно даст что-нибудь сердцу и совести как читающему так и пишущему эти строки. И таким образом, мы будем лучше подготовлены к пониманию и оценке сильного выступления Елиуя. К нему и обратим теперь наше внимание. Читатель не мог не заметить двойного направления замечательного служения Елиуя. Оно направлено, во-первых, к патриарху Иову, во-вторых, к его друзьям. Этого следовало ожидать. Елиуй выслушал аргументы обеих сторон. Он позволил им исчерпать себя - они сказали все, что могли сказать: "Елиуй ждал, пока Иов говорил, потому что они летами были старше его". Это прекрасный нравственный порядок. Это был, несомненно, путь Духа Бога. Скромность более всего украшает молодого человека. Побольше бы скромности было и среди нас. Как притягателен спокойный, скромный дух. Когда этот дух владеет самой глубиной сердца, но не когда скромная внешность служит только прикрытием тёмных тайн нашего сердца. И нет ничего более отталкивающего, чем дерзкая самоуверенность, энергичная развязность, самомнение многих молодых людей в наши дни. Было бы хорошо, если бы эти люди изучили первые слова Елиуя и стали подражать его примеру.

"И отвечал Елиуй, сын Варахиилов, Вузитянин, и сказал: я молод летами, а вы старцы; поэтому я робел и боялся объявлять вам моё мнение. Я говорил сам себе: пусть говорят дни, и многолетие поучает мудрости" (32,6.7). Это естественный порядок. Мы предполагаем, что седые головы содержат мудрость, и поэтому для молодых людей в присутствии старших полезнее быть готовыми слушать, чем быть готовыми говорить. Мы можем считать почти установившимся принципом, что современный молодой человек не стремится к познанию истины Бога, что он никогда не оценивает себя в присутствии Бога, что он никогда не бывает полностью сокрушённым перед Богом. Нет сомнений, что часто случается и так, как это случилось с Иовом и его друзьями, когда убелённые сединами люди изрекают очень глупые слова. Седая голова и мудрость не всегда идут рядом. И нередко случается так, что пожилой человек, опирающийся на опыт своих лет, начинает делать выводы, которые не имеет ни морального, ни интеллектуального, ни духовного права делать. Все это, конечно, верно, и должно быть принято во внимание теми, кого это касается. Но это ни в коем случае не отменяет чудесного морального чувства, содержащегося в первом обращении Елиуя: "Я молод летами, а вы старцы; поэтому я робел и боялся объявлять вам моё мнение". Это всегда хорошо. Всегда мило для молодого человека, когда он не спешит высказывать своё мнение. Человек, обладающий внутренней духовной силой, никогда не будет спешить протолкнуть себя вперёд, лишь бы покрасоваться у всех на виду. Но если он уже вышел вперёд, то скажет так, что обязательно будет выслушан с уважением и вниманием. Сочетание скромности с моральной силой наделяют характер неотразимой привлекательностью. Но даже самые выдающиеся способности блёкнут при вызывающе самоуверенной манере поведения.

"Но [продолжает Елиуй] дух в человеке и дыхание Вседержителя даёт ему разумение" Это вносит совершенно новое направление в разговор. Это момент, когда Дух Бога выходит на сцену. Это снимает вопрос о возрасте говорящего, поскольку теперь имеет значение не возраст, а нечто гораздо более значительное. "Не воинством и не силою, но Духом Моим, говорит Господь Саваоф" (Зах. 4,6). Это всегда первостепенно. Это было верно для патриархов, верно для пророков, верно для апостолов, верно для всех. Не человеческой силой и властью, но Вечным Духом.

Здесь лежит секрет силы Елиуя. Он наполнен Духом, и мы забываем о его молодости из его уст. Существует поразительное отличие между тем, кто говорит как оракул Бога, и тем, кто говорит, согласуясь с принятым на данный момент шаблоном, с заведённым порядком, с официальным мировоззрением; между тем, кто говорит от чистого сердца и от Святого Духа, и тем, кто говорит, согласуясь с человеческим авторитетом. Кто должным образом может оценить это различие? Никто, кроме тех, кто обладает верою и знанием о Боге. Но давайте продолжим.

"Не многолетние только мудры, и не старики разумеют правду. Поэтому я говорю: выслушайте меня, объявлю вам моё мнение и я. Вот, я ожидал слов ваших, - вслушивался в суждения ваши, доколе вы придумывали, что сказать. Я пристально смотрел на вас, и вот, никто из вас не обличает Иова и не отвечает на слова его" (32,9-12).

Давайте особо отметим: "никто из вас не обличает Иова". Это достаточно понятно. Иов был не обличён в конце дискуссии, как и в начале. Действительно, мы можем сказать, что каждый новый аргумент, извлекаемый из запасов опыта, традиции и законничества, служил только для возбуждения новых глубин несокрушенной натуры Иова, но никак не способствовал самообличению, самоосуждению, пробуждению совести Иова. Этот факт иллюстрируется на каждой странице книги, открытой перед нами. Но как поучительна причина всего этого!

"Не скажите: мы нашли мудрость: Бог опровергнет его, а не человек" (стих 13). Нет плоти, которая прославится в присутствии Бога. Её хвастовство и её претензии будут опровергнуты и пристыжены в ясном свете божественного присутствия. Как только человек познает Бога, то все его хвастовство, заносчивость, тщеславие, надменные претензии, самодовольство и самомнение моментально блёкнут и увядают. Читатель, давайте помнить это. "Ты укротил гордых" (Пс. 119,21). Да, вся гордость устранена - и гордость Иова, и гордость его друзей. Если бы Иов достиг цели на пути самооправдания, то он бы возгордился. Если бы, с другой стороны, его друзья достигли цели в своих попытках обличить Иова и заставить его замолчать, то возгордились бы они. Но нет, "Бог опровергнет его, а не человек".

Так это и было, так это и есть, так это должно быть всегда. Бог знает, как смирить гордое сердце и подчинить упрямую волю. Совершенно тщетно возвышать себя. Мы знаем, что каждый, стремящийся к самовозвышению, рано или поздно будет опрокинут. Духовное руководство Бога имеет такой порядок и образ действия, что все возвысившиеся и самовозвеличенные должны быть низвержены. Это благотворная истина для всех нас. Но особенно для молодых, пылких, честолюбивых. Кроткий, скромный, незаметный служитель Бога является, бесспорно, самым надёжным и счастливым. Всегда ли мы можем быть найдены идущими этим путём?

Эффект первых слов Елиуя, произведённый на трёх друзей Иова, был поразительным. "Испугались, не отвечают более; перестали говорить. И как я ждал, а они не говорят, остановились и не отвечают более, то и я отвечу с моей стороны, объявлю моё мнение и я" (32,15-17). И далее, чтобы кто-нибудь не предположил, что он говорит своё собственное мнение, Елиуй добавляет: "Ибо я полон речами, и дух во мне теснит меня". Это истинный источник силы и служения каждого слуги Бога во всех возрастах. Если в нашем служении нет дыхания Вседержителя, то наше служение ничего не стоит.

Это единственно верный источник служения во все времена и во всех местах земли. И говоря это, мы не должны забывать про те великие изменения, которые произошли, когда наш Господь Иисус Христос взошёл на небеса и занял своё место справа от Отца. К этой прекрасной истине мы часто обращали внимание читателей нашего журнала "Things New and Old", и поэтому мы не можем себе позволить сейчас подробно останавливаться на этом вопросе. Здесь я только указываю на эту проблему, чтобы читатель не подумал, что когда мы говорим об истинном источнике служения, то забываем об особенностях и характерных чертах собрания (Церкви) Бога в наши дни. Мы помним об этих особенностях. Мы помним о смерти и воскресении Христа, о присутствии Духа Святого в верующем сердце и в собрании (Церкви), которое является телом Христа на земле. Благодарность и хвала Богу! Мы слишком ценим и дорожим этой великой и славной истиной и понимаем её важнейшее практическое значение, чтобы упустить её из виду хотя бы на одно мгновение. Мы также помним о постоянных усилиях сатаны, направленных на то, чтобы мы забыли, отвергли или игнорировали эту истину о присутствии Духа Святого в собрании (Церкви). Все эти соображения и подтолкнули нас, чтобы написать этот предостерегающий абзац. До сих пор принцип Елиуя должен оставаться в силе. Если кто-либо надеется говорить с силой и практическим эффектом, то он настолько должен быть переполнен истиной, что мог бы отнести следующие слова Елиуя к себе: "Ибо я полон речами и дух во мне теснит меня. Вот, утроба моя, как вино неоткрытое: она готова прорваться, подобно новым мехам. Поговорю, и будет легче мне; открою уста мои и отвечу" (32,18-20). Так, по крайней мере, должно быть со всеми, кто желает говорить с реальной силой и воздействовать на сердца и совесть своих друзей. Пылкие слова Елиуя очень напоминают нам слова Господа из 7 главы евангелия по Иоанну: "Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой" (Иоан. 7,38). Елиуй не знал славной истины, представленной в этих словах Господа Иисуса, поскольку они были произнесены только пятнадцать столетий после рассматриваемых нами событий. Но он знал принцип, он обладал зародышем того, что впоследствии проявилось во всем цвете и богатстве спелого плода. Елиуй знал, что, если человек хочет говорить с силой и остротой, то он должен говорить дыханием Вседержителя. Елиуй слушал, пока не утомился от речей, основывающихся на собственном опыте, на устаревших человеческих историях или традициях. Елиуй был утомлён всем этим и он восстал, имея в себе мощную энергию Духа, обращаясь к своим слушателям как тот, кто может говорить подобно пророку Бога.

Но пусть читатель ясно поймёт, что когда Елиуй говорил о Духе, он говорил не о том пребывании Духа Святого, как понимают это верующие сейчас. Это было совершенно неизвестно святым в ветхозаветное время. Сошествие Духа Святого на землю было результатом полного искупления - особым результатом жертвы Христа. К этой истине мы неоднократно обращались в других статьях и поэтому не будем углубляться в неё теперь. Но мы бы попросили читателя самостоятельно прочитать из евангелия по Иоанну гл. 7,39 и гл. 16,7. Пусть читатель поразмыслит над затронутыми в этих стихах учениями и составит по ним своё, независящее от других, мнение. Дух Святой не был и не мог быть послан, пока не прославился Христос. Это не просто теоретическое размышление или утверждение определённой богословской школы. Эта великая основополагающая истина христианства. И она должна быть принята с верой каждым христианином.

Но продолжим нашу тему. "Говорит ли кто [пишет апостол Пётр], говори как слова Божии" (1 Пётр. 4,11). В этой мысли заключён глубокий секрет силы и успеха служения. И это значит не только то, что надо говорить в соответствии со Священным Писанием (это сам по себе важный и существенный вопрос), но это значит более. Человек может долгое время беседовать со своими приятелями на библейские темы. Но это не значит, что он будет глашатаем Бога и произнесёт то необходимое слово Бога, которое могло бы коснуться душ его собеседников, пробудить эти души и привести их к возрождению. Это особенно важно и требует серьёзных размышлений для всех, кто призван открывать свои уста среди народа Бога. Одно дело, произносить определённое количество внешне верных и правдивых мыслей, и совсем другое - быть живым источником и жить для того, чтобы исполнять волю Бога, чтобы открывать эту волю душам детей Бога. В этом заключается истинное служение, а не в формально произнесённых правильных словах. Человек, говорящий в Духе Бога, вводит совесть слушающего в свет божественного присутствия, так что раскрывается каждый уголок сердца и затрагивается каждая струна души. Это истинное служение. Все остальное бесполезно. И становится печально на сердце, когда слушаешь человека, преподносящего истину в сухих мёртвых словах, при помощи заимствованных мыслей, без душевного огня и сердечного трепета. Гораздо лучше для таких людей молчать - лучше будет для них самих и для их слушателей. И не только это. Как часто бывает и так, что человек говорит страстно и говорит о том, что его действительно волнует и интересует в Слове Бога. Но его слова будут не теми, в которых нуждается его аудитория, в которых нуждаются души слушателей именно сейчас. Оракул же Бога всегда бьёт точно в цель, всегда говорит именно то, в чем есть нужда у народа Бога.

Так пусть все изучают ценный урок Елиуя. Это несомненно необходимый урок. Некоторые могут сказать, что это - трудный урок. Но нет, если мы живём перед Господом, если постоянно осознаем наше собственное ничтожество и его полноту и величие, то мы знаем драгоценный секрет всемогущего служения, мы знаем, как полагаться только на одного Бога. И таким образом, мы становимся независимыми от человеческого мнения, мы имеем возможность понять значение и силу следующих слов Елиуя: "На лице человека смотреть не буду и никакому человеку льстить не стану, потому что я не умею льстить: сейчас убей меня, Творец мой" (32,21.22). Изучая служение Елиуя, мы находим в нем два великих элемента, а именно благодать и истину. Оба эти элемента явно проявляются в его отношениях с Иовом. Елиуй говорит Иову и его друзьям, что не умеет льстить. Здесь голос истины звучит с великой ясностью. Истина расставляет все на свои места, каждое явление она видит в его настоящую величину. Поэтому истина не может льстить никому из людей, князьям или беднякам. Человек должен прийти к познанию самого себя, увидеть своё истинное состояние, признать перед лицом Бога все свои грехи и несовершенства. Это было как раз то, в чем так нуждался Иов. Он не знал самого себя, и его друзья не могли дать ему этого знания. Иову необходимо было увидеть глубины своего духовного состояния, но его друзья не могли быть проводниками в таком сложном деле, потому что сами не видели своих духовных глубин. Иову было необходимо начать с раскаяния и самоосуждения; но его друзья были совершенно неспособны подвести его к таким мыслям.

Елиуй, начиная разговор, сразу показывает Бога в его истинном свете. И это было как раз то, что не сумели сделать три друга. Без сомнения, они ссылались на Бога. Но их обращения к Богу были туманными и ошибочными. Это становится совершенно ясным после чтения гл. 42,7.8:"...сказал Господь Елифазу Феманитянину: горит гнев Мой на тебя и на двух друзей твоих за то, что вы говорили о Мне не так верно... пойдите к рабу Моему Иову и принесите за себя жертву; и раб Мой Иов помолится за вас, ибо только лице его Я приму, дабы не отвергнуть вас за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов". Читатель заметил, что все эти слова были сказаны после раскаяния Иова. Крайне важно видеть это.

В отличие от трёх друзей, Елиуй преследует совершенно другой порядок вещей. Он несёт истины, обращённые к совести Иова. В то же самое время он указывает на милость Бога, которая смягчает сердце Иова, как драгоценный бальзам. Давайте послушаем Елиуя дальше: "Итак, слушай, Иов, речи мои и внимай всем словам моим. Вот, я открываю уста мои, язык мой говорит в гортани моей. Слова мои от искренности моего сердца, и уста мои произнесут знание чистое. Дух Божий создал меня, и дыхание Вседержителя дало мне жизнь. Если можешь, отвечай мне и стань передо мною. Вот я, по желанию твоему, вместо Бога. Я образован также из брения; поэтому страх передо мною не может смутить тебя, и рука моя не будет тяжела для тебя" (33,1-7).

В этих словах значение милости раскрывается в сердце Иова во всей красоте и силе. Этот превосходнейший элемент полностью отсутствовал в служении его друзей. Они были готовы только нападать на Иова и осуждать его. Они были суровыми обвинителями, строгими цензорами, ошибающимися толкователями. Они укрепляли свою холодность, рассматривая раны своего бедного поверженного друга и находя их следствием его грехов. Они смотрели на руины разрушенного дома и делали грубый вывод, что эти руины были результатом его плохого поведения. Они видели разорённое богатство и с суровостью заключали, что это случилось по причине ошибочных поступков Иова. Друзья твёрдо вставали на позицию односторонних обвинителей. Они совершенно не понимали, как надо строить отношения с Богом. Они никогда не поднялись до понимания одной важной истины: "Господь испытывает праведного" (Пс. 11,5; Иер. 20,12). Одним словом, друзья Иова полностью заблуждались в своих размышлениях и выводах. Их позиция была ошибочной и, следовательно, все, что они видели с этой позиции, было неверным. Не было ни милости, ни истины в их служении. И поэтому они были не в состоянии убедить Иова. Они и не стремились в чем-либо Иова убедить, а только обвиняли его.

Речь Елиуя сильно выделяется на фоне предшествующих речей. Он говорит Иову истину, но при этом не возлагает тяжёлой руки на его плечо. Елиуй познал великую таинственную силу "слов мудрых, высказанных спокойно" (Еккл. 9,17). Эти слова смягчают сердце и душу посредством милости. Иов имел ошибочное мнение о себе. Это самомнение произрастало из корней, которые острый топор истины должен выкорчевать. Елиуй говорит: "Ты говорил в уши мои, и я слышал звук слов: чист я, без порока, невинен я, и нет во мне неправды" (33,8.9). Какие слова сказаны для каждого бедного грешника! Мы можем только удивляться такому точному и ясному языку. Отметим, что было сказано дальше. Хотя Иов считал себя чистым и свободным от всякой неправды, тем не менее он говорит о Боге: "А Он нашёл обвинение против меня и считает меня Своим противником; поставил ноги мои в колоду, наблюдает за всеми путями моими" (33,10-11). В этих словах скрывается очевидное противоречие. Как может святой и совершенный Бог считать чистого и невинного человека своим противником? Это невозможно. Или Иов обманывал себя, или Бог был несправедлив. Но второе невозможно. Елиуй, как служитель истины, не произносит больше осуждений, а говорит нам кто есть кто. "Вот в этом ты не прав, отвечаю тебе, потому что Бог выше человека" (33,12). Какая простая истина! И все же насколько она ещё недостаточно понята многими и многими людьми до наших дней! Если Бог выше человека, то, очевидно, Он должен быть судьёй и оценивать, что хорошо и что плохо, а не человек. Неверующее сердце это отвергает. Отсюда вытекает стремление многих сердец человеческих осуждать дела, пути и слова Бога и даже осуждать личность самого Бога! Человек в своей нечестивости и в своём безрассудстве переходит всякие пределы и считает, что ему под силу оценивать Божьи дела. И уже человек начинает решать, что Бог должен говорить и делать, а что не должен. Этим самым человек показывает своё полное невежество и незнание той необходимой истины, что Бог выше человека. Теперь, когда наше сердце склоняется под весомостью этой великой моральной истины, мы должны понимать её как позицию, исходя из которой, Бог строит отношения с нами. Конечно, Он одержит верх. "Для чего тебе состязаться с Ним? Он не даёт отчёта ни в каких делах Своих. Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз: во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе. Тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает Своё наставление, чтобы отвести человека от какого-либо предприятия и удалить от него гордость, чтобы отвести душу его от пропасти и жизнь его от поражения мечем" (33,13-18). Скрытая причина всех ошибочных рассуждений Иова заключается в том, что он не понимал, почему страдает. Иов казался сам себе праведником, а по его разумению праведник не должен страдать. Иов не хотел понять, что Бог испытывает его. Бог использовал различные средства для достижения цели. Даже сатана был инструментом в руке Бога и не мог ни на йоту выйти за предписанные Богом границы. И когда сатана сделал своё дело с Иовом, Бог испытывал его для того, чтобы удалить от него гордость, самодовольство и самомнение. Если бы Иов сразу понял этот момент, то был бы избавлен от долгого спора и препирательств. Вместо того, чтобы сердиться на людей и вещи, на личности и причины, он бы осудил себя и склонился бы перед Сущим в покорности, сокрушении и истинном раскаянии.

Это имеет огромную важность для всех нас. Мы все склонны забывать тот весомый факт, что "Господь испытывает праведного". И "Он не отвращает очей Своих от праведников" (Иов. 36,7). Мы в его руках и под его оком постоянно. Мы являемся объектом его мудрого морального руководства. Его отношения с нами меняются. Иногда они носят предупредительный, предохранительный характер, иногда - корректирующий, и всегда - поучающий. Мы можем направляться своим собственным курсом, концом которого будут моральные руины. Бог вмешивается и отводит нас от нашей цели. Он разбивает наши воздушные замки, рассеивает наши золотые мечты, прерывает дорогие нашему сердцу планы. "Вот, все это делает Бог два-три раза с человеком, чтобы отвести его душу от могилы и просветить его светом живых" (33,29.30). Если читатель обратится на мгновение к посланию к Евреям 12,3-12, то он найдёт там драгоценное учение о характере Божьих отношений с его народом. Я не буду сейчас подробно останавливаться на этом моменте, но хочу отметить, что мы можем тремя возможными способами реагировать на необходимые для нашего же блага наказания от Отца. Мы можем пренебрегать наказанием, мы можем ослабеть под наказанием и мы можем быть наученными через наказание и тогда пожнём в должное время плод праведности.

Если бы только патриарх Иов понимал, что Бог испытывал его для окончательной пользы, что Бог использовал обстоятельства, людей и сатану, как инструменты, что все испытания, тяжёлые утраты, страдания были удивительным Божьим средством для достижения благодатного конца, что Бог, несомненно, желал совершенства своему возлюбленному слуге! Одним словом, если бы Иов оставил все второстепенные доводы и остановил свои мысли на одном живом Боге и принял все испытания как из его руки, то он бы скорее достиг божественного разрешения всех своих трудностей.

Урок Иова очень необходим и важен для нас. Потому что мы слишком озабочены людьми и вещами, и постоянно рассматриваем их в связи с собственной персоной. Мы не идём с Богом через обстоятельства и над обстоятельствами. Наоборот, мы позволяем обстоятельствам владеть нами. Вместо того, чтобы поставить Бога между нами и обстоятельствами, мы позволяем последним встать между нами и Богом. Так мы теряем чувство его постоянного присутствия в нашей жизни, теряем его лицо, теряем святое спокойствие и теряем непоколебимую уверенность, что пребываем в его любящей руке и под его верным оком. Мы становимся раздражительными сами и вызываем раздражение у других, наш ум становится придирчивым и стремится осудить все, что выходит за рамки нашего понимания. Мы удаляемся от Бога, от общения, совершенно сбиваемся с пути, осуждая всех кроме себя, и блуждаем до тех пор, пока, наконец, Бог не возьмёт нас в свою руку и своим всесильным словом не вернёт нас к себе. Тогда приходит истинное сокрушение сердца и смирение ума. Это и есть "конец оного от Господа" (Иак. 5,11). Мы должны, однако, заканчивать. Мы бы рады и дальше рассуждать о замечательном служении Елиуя. С удовольствием и пользой мы могли бы и дальше цитировать обращение Елиуя к сердцу и совести Иова, его острые аргументы, его резкие вопросы. Но мы должны воздержаться и позволить читателю самостоятельно пройти оставшиеся главы. Когда Елиуй заканчивает своё служение, Бог сам начинает непосредственно обращаться к душе своего раба (главы 38-41). Он взывает к своим делам при сотворении мира, как проявлению силы и мудрости, которые непременно должны заставить Иова чувствовать своё собственное ничтожество. Мы не будем пытаться выбрать отдельные места из этого наиболее возвышенного места этой книги. Это надо читать полностью. Эти слова не нуждаются в комментариях. Человеческое вмешательство может только затмить их сияние. Доходчивость этих слов подчёркивает их моральное величие. Единственное, что мы попытаемся сделать, это обратить внимание читателя на огромный эффект, произведённый на сердце Иова этим удивительным обращением. Да и какой человек устоит перед непосредственным, прямым обращением самого живого Бога?

Этот эффект был тройным. Он имел отношение к Иову, и к его друзьям. Елиуй раскрыл ошибку Иова, которая заключалась в том, что Иов считал себя "правее Бога" (35,2). Обратим теперь внимание, какое потрясающее изменение произошло с Иовом, и послушаем его слова: "И отвечал Иов Господу и сказал: знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твоё не может быть остановлено. Кто сей, омрачающий Провидение, ничего не разумея? - Так, я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал. Выслушай, взывал я, и я буду говорить, и что буду спрашивать у Тебя, объясни мне. Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя" (42,1-5).

Здесь поворотный момент. Все свои предыдущие заявления в отношении Бога и его путей Иов признает как неразумные. Какая исповедь! Какой момент в жизни человека, когда он открывает, что до сих пор был не прав! Какое совершенное сокрушение! Это напоминает нам повреждение бедра у Иакова, когда тот понял своё совершенное ничтожество и бессилие. Это важнейшие моменты в жизни души - великие вехи, которые оставляют неизгладимый след на всем духовном состоянии и характере человека. Начать получать истинные мысли о Боге - значит начать получать правду обо всем. Если я ошибаюсь в Боге, - я ошибаюсь в себе, в своих друзьях, во всем. Так было и с Иовом. Его новые мысли в отношении Бога были непосредственно связаны с новыми мыслями о себе. И мы находим, что детальная самозащита, страстный эгоизм, неистовое самодовольство - все отложено в сторону, все устранено одним коротким предложением в три слова: "Вот, я ничтожен" (39,34). И что же следует делать - думать о собственном ничтожестве? Говорить о нем? Быть поглощёнными им? Нет, - "я отрекаюсь" (42,6). Это истинное духовное основание для каждого из нас. Многие предполагают, что достигли предела, когда дали своё условное согласие с доктриной человеческой испорченности и осудили некоторые из тех отрицательных проявлений, которые присутствуют в нашей практической деятельности. Но, увы! Существует обоснованное опасение, что очень многие из нас знают полную правду о себе. Одно дело - сказать: "мы все ничтожны", и совсем другое - чувствовать глубоко в сердце, что "я ничтожен". К такому осознанию возможно прийти только в непосредственном присутствии Бога. Два обстоятельства должны всегда идти вместе: "мои глаза видят Тебя" и "поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь". Когда божественное присутствие освещает меня, тогда моё самоотречение становится реальным фактом духовной жизни. Не просто словом, а делом и истиной. Оно проявится в жизни и изменит характер. Кротость духа, скромность ума и милосердие - вот следствия самоотречения. Нельзя проповедовать самые высокие мысли и при этом негодовать по поводу каждой обиды, каждого придуманного оскорбления, каждого неуважения или пренебрежения к нашей личности. Истинный секрет сокрушённого сердца в том, что оно всегда пребывает в божественном присутствии. Только в этом случае мы сможем нести Его правду тем, с кем имеем общение. Когда Иов достиг правды о Боге и о себе, то он вскоре достиг правды и в отношении своих друзей. Он был призван учиться молиться за них. Да, он молился за неудавшихся утешителей, за тех самых людей, с которыми он так долго, упорно и так неистово спорил! "И возвратил Господь потерю Иову, когда он помолился за друзей своих" (42,10).

Это духовное совершенство. Это превосходный и зрелый плод раскаяния. Ничто не может быть более трогательным, чем вид трёх друзей Иова, забывших об опыте, традициях и законничестве и приносящих драгоценную жертву Господу. Как трогательно видеть патриарха, забывшего о самозащите и самодовольстве и возносящего молитву милосердия. Трогательная сцена для нашего сердца! Бойцы оказались поверженными в прах перед Богом. Борьба окончена. Война слов прекратилась. Вместо этого слезы раскаяния, сладостное благоухание жертвы, объятия любви.

Счастливая сцена! Драгоценный плод божественного руководства! Что ещё необходимо? Что ещё, кроме руки Бога, может нанести последний штрих в этой истории? Мы читаем: "И дал Господь Иову вдвое больше того, что он имел прежде". Но за что? На каком основании? Было ли это последствием собственных усилий Иова, результатом его ума или воли? Нет. Но все изменилось внутри Иова. Он находится на новом духовном основании. Он имеет новые мысли о Боге, о себе, о своих друзьях, о своих обстоятельствах. Все вещи стали новыми. Новым стал мир вокруг него. "Тогда пришли к нему все братья его и все сестры его и все прежние знакомые его, и ели с ним хлеб в доме его, и тужили с ним, и утешали его за все зло, которое Господь навёл на него, и дали ему каждый по кесите и по золотому кольцу. И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние" (42,11.12). "После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвёртого рода; и умер Иов в старости, насыщенный днями" (42,16.17).